Февраль
Катя
Университет казался скоплением зомби — первый учебный день второго семестра. Студенты шли со стаканчиками с кофе, от некоторых пахло никотином и морозом, кто-то старался не уснуть с помощью включенной на всю громкость музыки в наушниках. Бодрыми были только преподаватели, которые уже больше недели назад вернулись в здание университета. Они были включены в процесс раньше благодаря заседаниям кафедр и подготовке к новым занятиям, а самые везучие преподаватели помогали студентам в подготовках к конкурсам. Группа первого курса реставраторов-оценщиков уже сидела в большой аудитории. Непрогретое помещение согнало студентов поближе к выходу и заставило закутаться в курточки. В кабинет зашел Николай Сергеевич. Уже ставшим привычным вид перед студентами — классические брюки, светлая рубашка и темный свитер, поверх неё дополнялись портфелем и стопкой раздаточного материала. В течение пути к преподавательскому столу, ничего не выдавало, что Аргулину холодно. Осмотрев группу, мужчина одобрительно кивнул и сложил руки в замок, медленно потирая их друг об друга. Аргулин посмотрел на часы и объявил, что пара начнется через три минуты. Боря подошел к преподавателю и взял раздаточный материал, где виднелась краткая программа этого семестра и факты из биографии французского художника Маллини. Раздав листки с текстом парням, староста занял свое место за девочками и протянул материал и им. — Спасибо, Борь, — Маша взяла листы и пробежалась по ним взглядом. — Хорошая программа будет. Загруженная немного, но всяко лучше, чем алгебра в школе. — Это точно, — Катя взяла свою копию и повернулась к Рите, обсуждая кто и что будет готовить на ужин. — Маш, — Боря нервно сглотнул и кинул взгляд на Риту с Катей, проверяя, не помешают ли они ему, — что ты делаешь на выходных? Девушка посмотрела на одногруппника, который теребил в руках край курточки и метался взглядом, не задерживаясь на ней дольше доли секунды. Маша округлила глаза и не могла сказать и слова от удивления. — Прости, Борь, но я занята. Испытательный срок на новой работе… — девушка быстро отвернулась и мысленно поблагодарила Бога, ведь Аргулин начал пару. Мужчина прошел к кафедре, опершись на неё руками. Он смотрел на группу и радовался тому, что все смогли сдать ему хорошие альбомы перед началом сессии, пускай кое-кому и пришлось провести несколько бессонных ночей в окружении кисточек, распечаток и красок. Это всё будет иметь плоды в будущем. — Как вы могли заметить, план на предстоящий семестр выглядит насыщенно. Наша с вами задача будет состоять в том, чтобы изучить историю живописи от её зарождения до начала двенадцатого века. За это время на другом предмете мы изучим и другие объекты искусства, тем самым составляя полную картину о том наследии, которое сохранилось до наших дней. Группа слушала внимательно и делала пометки по самым важным событиям. Аргулин посмотрел в программку, уточнив для себя несколько моментов, и продолжил. — В этом семестре ваш альбом с мазками надо будет начать заново, теперь уже в хронологической последовательности и без ошибок. Там будет всего несколько художников, но это не означает, что можно будет халтурить. Так же, важным событием в вашей учебе будет курсовая работа по моему предмету. Научных руководителей сможете узнать через три недели, после чего на обсуждение и утверждение темы у вас будет неделя. Дальше, только написание работы. Защищать нужно будет в начале мая, перед началом практики. Кто не защитится — не будет допущен на практику. Место, где вы будете её проходит найдет ваш научный руководитель, потому не желательно с ним ссориться на этапе написания работы, — мужчина улыбнулся каким-то своим воспоминаниям. — Теперь же, если нет вопросов, то мы начнем занятие по теме: «Зарождение живописи в доисторические времена»…***
После пары, девушки направились в кофейню рядом с корпусом. Окно между парами так и манило идеей согреться в каком-то помещении. — Маш, а чего это Боря от тебя хотел? — Рита взяла подругу под локоть, пока они шли по нерасчищенным дорожкам. Девушка стушевалась и опустила взгляд, внимательно смотря себе под ноги. — Ну? Неужели что-то такое, о чем нельзя рассказать? — Катя шла с другой стороны от Маши, изображая вселенскую обиду на лице. — Он пригласил меня погулять на выходных… — И? — девушки задали вопрос в унисон. — Я отказала, — Маша ответила на выдохе и поправила шарф. — С дуба да на кактус? — Рита убрала руку, используя её теперь для активного жестикулирования и негодования. — Чего ты с ним так? На нём же всю пару лица не было. Не нравится разве? Только попробуй согласиться, — Рита дала волю чувствам, повергая Машу всё больше в изучение своей обуви и льда под ногами. — Я боялась… — подруга замолчала, ожидая продолжение ответа. — Боюсь, что скажу что-то не так, когда пойдем гулять или поведу себя, как дура… Или буду, как обычно… Шумной и неуклюжей, — Маша остановилась на середине тротуара. Катя с Ритой подошли ближе и обняли подругу. — Думаю, что он про это знает, — Катя отстранилась и посмотрела на подругу. — Думаешь? — Неа, — девушка помотала головой. — Она знает, — Рита обняла подругу покрепче. — Позови его. Не мучай парнишку, да и если ему не понравится, то он хотя бы узнает про это пораньше. — Рита! — Маша улыбнулась и пихнула подругу в бок, после чего взяла под локоть и направилась к кофейне.***
Пара с истории живописи должна была начаться через двадцать минут, когда на групповую почту пришло письмо с назначением научных руководителе. Рита, Боря, Олег и Даня получили Аргулина; Макс получил Дена, Катя и Рома получили неизвестную до сегодняшнего дня преподавательницу; Маша и Андрей будут под руководительством преподавательницы по основам оценки, которая появилась в этом семестре; Костя же получил в научные руководители ещё одну неизвестную им преподавательницу.Начало марта.
Париж.
Дэн.
Денис поднимался на третий этаж дома в тихом округе. В руках ключи от съемной квартиры и вазон с кактусом. Открыв дверь, мужчина оказался в небольшой двушке с видом на домашнее уютное кафе через улицу. Кухня была соединена с относительно большим холлом, что считался и за комнату, ведь в нем стоял диван и шкаф для вещей. Отдельная комната служила мастерской. В ней теперь хранились краски, старые полотна и все необходимые материалы для подготовки копии картины. Поставив вазон на пол, Дэн снял куртку, обувь. Пройдя в мастерскую, руки невольно потянулись к кисточкам — добавлять финальные штрихи картине. Оторваться от копирования Дэн смог только глубокой ночью. Картина была полностью закончена и почти готова к подмене. Мужчина прикрыл глаза и потер переносицу, от усталости. Открыв глаза, взгляд упал на листок бумаги. Взяв его в руки, сердце начало биться чаще. На листке было написано двадцать картин с их ценами. Двадцать три картины были выписаны в столбик: 1. Борис Муратов «Дама в зеленом» 2. Борис Муратов «Лето» 3. Лео «Мадонна в пещере» 4. Эль Горэ «Столовая писателя» 5. Симон Дэлис «Дездемона» 6. Симон Дэлис «Битва на реке» 7. Жан де Пморье «Разбушевавшаяся погода» 8. Люсьер «Вид на море» 9. Люсьер «Венчание богов» 10. Биррей «Колдун» 11. Генри Кюлон «Портрет» 12. Джованни Керзан «Набережная» 13. Хосе «Военный, который улыбается» 14. Бурджинни «Ночь над рекой» 15. Бурджинни «Вечер в деревне» 16. Джон Пэрк «Постройка судна» 17. Джон Пэрк «Поле пшеницы» 18. Курской «Вдова» 19. Курской «Портрет царицы» 20. Госх «Огонь Дьявола» 21. Дога «Балерины» 22. Дога «Разминка» 23. Курт «Мастерская кожевника» Денис смотрел на список и чувствовал, как к горлу подкатывает ком. — Это уже не искусство, это борьба за выживание, — глубоко вздохнув, мужчина направился в коридор, где оставил вазон с кактусом.