The Road Not Taken

Полнолуние

             У первой изоляционной комнаты для оборотней было множество преимуществ. Несомненно — это мощная конструкция, ведь большую часть комнаты выбивали из камня, а в единственном проходе стояла старая железная дверь. В категорию плюсов можно было отнести и расположение — она была ближе всех, и это часто выручало. К сожалению, на этом плюсы заканчивались.       К минусам можно отнести куда больше. Сквозняки и сырость, от которых, после ночи в подвале, болело всё тело и не помогала никакая регенерация. Ледяные и жесткие камни, что обеспечивают защиту всех участников нелегкого взаимодействия, но не облегчают переход от одного состояния в другое. И самое отвратительное — отсутствие звукоизоляции.       Клиника находилась в полупустом здании, а рабочий кабинет девушки аккурат над комнатой, в которой бушевал недовольный волк. Вейверли всю ночь слушала, как он, точнее, она, скреблась, скулила и выла, как дикое животное, что впервые попало в клетку. Звон цепей не утихал ни на секунду, что означало, что Николь постоянно находилась в движении. Агрессивная. Беспокойная.       Девушка откинулась в рабочем кресле и устало потерла переносицу. Она знала всех оборотней в округе, знала даже тех, кто жил в ближайшем лесу. Даже знала их детей! Но откуда взялась рыжая, и почему она пришла именно к ней — Эрп не понимала.       И еще этот поразительный контроль над волком в расцвет полнолуния и перед самым проклятым часом, хотя в самом начале шатенке показалось, будто это первое превращение. Тогда как она под эмоциями сумела подавить трансформацию? И почему именно эта ночь? Почему она пришла именно к ней — Вейверли? Откуда её знает? Столько вопросов — и все без ответов.       Глубоко вздохнув, девушка уловила запах антисептика, спирта и влажной шерсти. Осознавая, что ей предстоит провести всю ночь в клинике, Вейверли заставила себя прибрать учиненный беспорядок у черного входа. Провести инвентаризацию некоторых лекарств и заглянуть в расписание на следующую неделю.       Она помнила, что предстоит выезд на дом к миссис Пибоди, для проверки её кошек и несколько прививок от бешенства домашним питомцам в центре города. Так же она ожидала наплыва раненых после полнолуния, поэтому оставила большую часть недели свободной, а плановые операции перенесла на середину месяца.       Вейверли услышала звон снизу, вздрогнула от неожиданности и обернулась, словно совсем забыла про оборотня в подвале. Видимо, Николь зацепила оставленные внизу лекарства. Девушка покачала головой и мысленно выругалась. Она совсем позабыла о них, когда устраивала Николь. Нужно было оставить всё снаружи, как всегда делала до этого, а не тащить с собой. Будет удачей, если волк не разобьет бутылки в такой тревоге.       Зеленый взгляд упал на часы, висящие на стене — впереди еще пара часов до рассвета. Что ж, может, ей стоит подумать о том, как получить ответы на свои вопросы. Или хотя бы определиться с теми вопросами, что стоит задать первыми. Вряд ли Николь собирается расплачиваться с ней деньгами, так почему бы не потребовать прояснить происходящее?       Она размышляла над этим еще несколько минут, в красках представляя себе твердость и уверенность, с которой будет задавать вопросы. И настойчивость, с которой будет добиваться ответов. Вейверли позволила себе помечтать о предполагаемых ответах, но в конечном итоге азарт её покинул, оставив лишь истощение и толику раздражения.       Лунный свет пробивался в окно кабинета, освещая скудную обстановку. Два светлых шкафа, набитых книгами о животных, широкий комод с картами пациентов, рабочий стол с компьютером и креслом для нее, и небольшой коричневый диван для посетителей. Под стеной находился стол для осмотров и над ним висели часы в виде полной луны. Часы подарила Вайнона на шестнадцатый день рождения — ей показалось это забавным. Вейверли помнила, как они поругались после этого, а также, как спустя десять лет, когда сестра умудрилась достать эль из пьяных ягод и напиться, та призналась, что сама нарисовала луну. Эрп сложно проявлять свои чувства, если это не ярость, но младшая сестра всегда быстро прощала выходки Вайноны. Поэтому история на день рождения быстро забылась и подарок напоминал о старшей сестре, а после признания и вовсе стал теплым напоминанием об узах между ними.       Подобные мысли — о прощении и Вайноне, всегда заземляли Вейверли. Напоминая ей о том, кто она есть. Так что мечты о настойчивости с незнакомым оборотнем останутся лишь мечтами. Младшая Эрп слишком тактична, чтобы давить на человека, когда у него нет никакого желания быть откровенным.              Тишину разорвала трель старого будильника, и Вейверли так быстро подняла голову со стола, что почувствовала неприятный спазм в шее. Видимо, за ленивыми размышлениями она уснула и не заметила, как шум в подвале прекратился. Часы отображали пять тридцать шесть утра, а за окном значительно посветлело.       Вейверли медленно встала и потянулась, небрежно бросила выключенный будильник на стол, отчего он жалобно звякнул и, пройдя в конец коридора, зашла в ванную комнату. Приведя себя в порядок, она спустилась в подвал и, предварительно заглянув за железную дверь, открыла её.       Запах влажной шерсти, едва слышимый наверху, был ярко выраженным внизу. Бутылки со спиртом и травяным настоем, что девушка принесла ранее, валялись в ближайшем углу невредимые. А вот упаковка бинтов вскрыта и разорвана на части. Истощенная волчица устроилась на собственной одежде. Она перетащила её в дальний угол и улеглась так, чтобы видеть дверь.       Но появление Вейверли не потревожило оборотня, и шатенку это обрадовало. Она вернулась в коридор и подошла к висящему на стене железному ящику. Открыв металлическую дверцу, Вейверли нажала две черные кнопки, над которыми была нарисована единица.       Раздался негромкий щелчок и звон кандалов. Шатенка облегченно выдохнула и собиралась вернуться в комнату, но не успела. Раздавшееся рычание остановило Эрп на пороге.       — Хорошо, возможно — это была не лучшая идея, — пробормотала девушка, глядя на волчицу в нескольких метрах от себя. Именно в этот момент Вейверли вдруг отметила высокий рост оборотня — вполне подходящий для рыжей.       Лапы сделали шаг вперед, и Николь вновь зарычала.       — Это очень плохая идея, — заговорила спокойным голосом Эрп, стараясь не шевелится. По опыту она знала, что переходное состояние может длиться от пяти минут до часа, в зависимости от огромного количества факторов, основными из которых Вейверли считала количество обращений и силу внутреннего волка.       Но она не знала Николь, её предположения о первом превращении явно были ошибочными, ведь проявленная сила сдерживания внутреннего волка была поразительной. И, в то же время, отсутствие какой-либо осознанности говорило о не слишком частых превращениях. Подобное противоречие сбивало с толку и отнюдь не помогало с решением возникшей проблемы.       Тем временем волчица продолжала теснить хозяйку клиники. Вейверли пригляделась в попытке заметить хоть какие то признаки обратного превращения, но ничто не указывало на проявление человеческого сознания в поведении животного. Агрессия с ее стороны может лишь ухудшить ситуацию, так как волчица будет защищаться. Что приводит Вейверли сразу к двум вариантам.       Девушка сделала шаг в направлении двери и медленно подняла руки, демонстрируя пустые ладони.       — Я не причиню тебе вреда, — спокойно проговорила шатенка, делая еще шаг. — Сейчас почти шесть утра. Восход солнца. Думаю, ты должна чувствовать отступающее напряжение. Верно? Как будто силы покидают тебя.       Рычание ни на секунду не умолкало, а на последних словах и вовсе усилилось, будто животное осознавало, о чем говорит человек перед ней. И Николь это совсем не понравилось. Оборотень, не признающий слабости? Ничего нового. ≪Их с Вайноной лучше не знакомить≫, — подумала она, замечая резкое движение волчицы. Плохо дело. Она отскочила и дернула ручку двери, захлопывая её перед рычащим животным. Раздался глухой звук удара, и Эрп поморщилась.       — Извини, это наверное больно.              Под звук царапающих дверь когтей и рычание Вейверли провела следующие двадцать минут, пока не раздался вполне человеческий женский стон. Девушка дала Николь еще несколько минут, чтобы прийти в себя и одеться, прежде чем открыть дверь и выпустить новую знакомую. После чего шатенка молча забрала валявшиеся в комнате бутылки, и они вместе поднялись наверх.       Вопросы, которые так стремились наружу большую часть ночи, так и не были заданы. Вейверли хватило одного взгляда на измученную и хмурую рыжую, чтобы всё понять. Это немного разочаровало девушку, но собственная усталость и понимание не позволили что-то с этим сделать. Вместо этого младшая Эрп смирилась с комфортной тишиной.       В тишине они закрыли подвал, и Николь даже помогла переставить стол на прежнее место. Обернувшись к стоящей позади Вейверли, рыжая замерла от пристального взгляда.       — Что? — Недовольно спросила она.       Несколько мгновений они рассматривали друг друга, пока хозяйка клиники решала, как поступить. Зеленые глаза отметили черные круги под глазами и серость кожи. У левой брови виднелся свежий порез, что едва затянулся. На руках бледные синяки, и Вейверли не сомневалась, что на голове оборотня все равно вырастет шишка. Она могла легко помочь справится с этим, но в итоге просто пожала плечами и ответила:       — Ничего.       Они в таком же молчании вышли из клиники, и Эрп закрыла за ними дверь. Утро субботы было в самом разгаре, и ночная прохлада уступала место теплым лучам солнца. По улице проехала старая машина с громко работающим двигателем, которому явно пора на свалку. Где-то запела птица. Когда они выходили из переулка, их встретил резкий порыв ветра, что был бы приятным, если бы не пыль и опавшие листья. Эрп остановилась, плотнее кутаясь в плащ и щуря глаза.       — Спасибо, — раздался голос за спиной, и девушка обернулась. — За помощь.       Вейверли устало улыбнулась тому, как высокая рыжая тянула рукава в явном дискомфорте, но серьезный взгляд выдавал искренность. Шатенка догадалась, что эта женщина редко произносила эти слова вслух.       — Береги себя. — Ответила Эрп, и оборотень, убедившись, что они поняли друг друга, развернулась и ушла в другом направлении.       С усталостью, пронизывающей всё тело, девушка некоторое время наблюдала, как рыжая удаляется, со смутным предположением, что видит ту в последний раз. Задержавшись еще на несколько мгновений, выбирая, как добраться до дома, Вейверли вздохнула и поплелась на парковку. Больше ей не хотелось в парк.