Still loving you / Все еще люблю тебя

      Теперь многое стало на свои места: странные реакции Галфа на него самого и на их взаимодействие.              Тому не нравится Мью — о нет, как ошибочно было такое предполагать… Просто парню в целом интересны мужчины, поэтому Галф не мог не среагировать на провокации в виде полуобнаженного тела или интенсивного скиншипа. А Мью уже придумал себе что-то, потому что реагировал на него сам.              И теперь понятны злость и ярость, с которой его оттолкнули, потому что со стороны Мью это была явная попытка пробить личные границы, в которые допускается только его любимый человек. Да, он предупреждал, что будет трогать Галфа как персонаж, но… что-то пошло не так. Потому что на воркшопах и репетициях актеры не целуются — это нормально, это профессионально.              А он…       Просто провалился как актер, который столь быстро за несколько недель скатился до такой низости и воспользовался ситуацией.              Зато теперь жизнь отвесила ему пощечину и поставила на место, чтобы он больше не дергался, дав понять: все совсем не так, как Мью себе надумал. И теперь ему нужно найти способ справиться со своим временным помешательством и, в первую очередь, как-то извиниться перед Галфом. Даже несмотря на то, что парень с первого дня ведет себя по отношению к нему неоправданно агрессивно, Мью все равно не имел права так с ним поступать.              Поэтому сейчас он терпеливо ждет своего менеджера в машине, чтобы попытаться наладить хоть какую-то коммуникацию. Но Галф даже не смотрит на него, когда садится на место водителя и включает зажигание.              — Галф… мы можем поговорить?              — Позже.              Голос парня какой-то странно хриплый, как будто тот всячески пытается сдержать что-то внутри. Но по крайней мере Галф не отказывается, поэтому полчаса ему погоды не сделают, и Мью замолкает, тревожно листая ленту соцсетей и не улавливая из нее ни крупицы информации, потому что его мысли сейчас не в комментариях фанатов и хейтеров, а обращены к парню, что так мрачно хмурится, наблюдая за дорогой.              Кажется, что кто-то поругался со своим парнем, раз пребывает в таком плохом настроении. Это из-за него? Из-за такого беспардонного вмешательства в чужую личную жизнь? Что же, на чашу его грехов положен еще один камешек.              Когда фургон останавливается возле его дома, Мью предлагает:              — Зайдешь?              И цепенеет от ужаса в глазах парня и хриплого:              — Нет.              Теперь руки его трясутся еще сильнее, когда он обхватывает себя в попытке согреться и придать немного уверенности дрожащему голосу:              — Я даю слово, что не трону тебя. Собственно об этом я и хотел поговорить.              — Говори здесь.              Мью съеживается еще больше от холодного резкого тона, но ничего не может возразить, ибо заслужил. Поэтому собирается с духом и продолжает:              — Галф, я не знаю, за что ты меня так ненавидишь — причем еще до того, как мы встретились, — поднимает руку, видя, что парень пытается возразить. — Не отрицай! Я же тогда слышал твой разговор с директором: ты категорически отказывался со мной работать — вплоть до увольнения.              Галф молчит, только его губы нервно сжимаются в узкую полоску. Но по крайней мере тот больше не отрицает свою ненависть по отношению к нему.              — Возможно когда-нибудь ты мне об этом расскажешь, и я смогу тебе доказать, что я не такой плохой человек, которым ты меня считаешь, хотя, конечно, мой характер нельзя назвать идеальным. Но… — делает несколько глубоких вздохов, чтобы хоть немного успокоиться, — я хочу перед тобой извиниться. То, что случилось тогда в моей квартире — это недопустимо. Я не имел права тебя целовать, даже находясь в образе, без твоего на то согласия, поэтому твоя злость полностью оправдана. Я надеюсь, что ты сможешь меня простить, потому что это больше не повторится.              Он задыхается от той боли, что аккумулировалась внутри с каждым словом — совсем неожиданно для него самого. Но, кажется, ему давно пора привыкнуть, что этот человек по какой-то пока непонятной причине вызывает у него столь сильные и неоднозначные эмоции одним фактом своего существования.              — Я уже говорил тебе, что ты мне не нравишься, а ты мне не верил, — голос Галфа звучит глухо и как-то безжизненно, но, по крайней мере, тот начал с ним разговаривать. — Но мы с тобой связаны контрактом, поэтому я надеюсь, что оставшееся время мы отработаем на максимальном расстоянии друг от друга. И максимально профессионально.              Мью кивает, потому что понимает, о чем ему говорит парень: включить голову и отодвинуть эти никому не нужные эмоции за задний план, чтобы те не помешали их работе.       Да, это будет по-взрослому.       Это будет невыносимо сложно — по крайней мере для него, потому что его голова (сердце?) отказывается подчиняться и сходит с ума ровно с того момента, как он встретил этого мальчика на своем пути.              Но да: он — взрослый и опытный, он справится, поэтому у него есть еще одна реплика:              — Я надеюсь, что из-за меня у тебя не появились проблемы с твоим парнем.              Галф морщится и отворачивается, давая понять, что все-таки появились. Это заставляет Мью еще сильнее чувствовать свою вину:              — Передай Брайту, что ему не о чем волноваться. Меня не интересуют мужчины, а то, что случилось между нами — это просто нелепая случайность, о которой, я надеюсь, мы оба сможем забыть, а ты не будешь держать на меня обиду.              Да, все звучит отлично, но есть одна проблема.       Мью не интересуют мужчины — это чистая правда.       Но его интересует Галф, и было бы глупо это отрицать — по крайней мере перед самим собой.              Но парню перед ним не нужна такая откровенность — это точно, поэтому Мью дожидается ответного кивка: его извинения и аргументы вроде как приняли. Поэтому еще одна попытка наладить что-то похожее на здоровые рабочие отношения:              — Тогда, может, поужинаем вместе? В качестве извинений от меня, в любом месте, которое ты выберешь. Как коллеги — ничего больше.              Он сам почти усмехается от количества уточнений, которые нацелены на то, чтобы не спугнуть Галфа, а по факту обладают обратным эффектом: тот как будто еще больше настораживается и зажимается. Поэтому Мью вздыхает и опускает голову:              — Конечно, я не настаиваю, — и готовится уже выходить из машины, как слышит…              — Я согласен, но где-нибудь в публичном месте.              Боится. Или по крайней мере опасается неадеквата, который достался в подопечные.       Горько, даже больно, но справедливо.              — Конечно, любой ресторан на твое усмотрение — все расходы я беру на себя.              Место, которое называет парень, Мью не знакомо, но он согласно кивает, и через полчаса они уже прибывают к маленькому ресторанчику на окраине города. Что же, а ему тут нравится: много дерева и текстиля, тихая акустическая музыка, мало людей — просто идеальное место для свидания.       Ой.       Деловая встреча — так он хотел сказать.              Но обстановка совсем не располагает к рабочим разговорам, хотя Мью тут же отказывается от вина — во избежание так сказать. Галф, конечно, тоже не пьет — еще придется сегодня подрабатывать водителем, хотя ему было предложено расслабиться и вызвать такси за его счет. Но отказ был столь жестким, что Мью решил не настаивать. Зато с удовольствием заказал самые дорогие блюда из меню, чтобы понаблюдать за румянцем смущения на этом милом лице, когда Галф всячески отнекивался и пытался выбрать чуть ли не стакан воды и сухарик.              Все-таки пора взять за правило регулярно кормить этого парня, потому что за едой тот однозначно как-то смягчается и больше не изображает ежика в ответ на каждую услышанную реплику.              О чем они разговаривают?       Обо всем и ни о чем конкретно, но это те самые small talk, которые помогают справиться с пресловутой неловкостью и пробросить мостики между совсем чужими людьми.              Но больше всего Мью поражает не это, а тот факт, что его с головой накрывает ощущение: теперь все правильно, теперь все на своих местах. Как его корежило во время ужина с Холли, так ему комфортно и спокойно сейчас вместе с Галфом, в чьих глазах отражается неяркий свет ламп, а теплый оттенок кожи руки красиво контрастирует с темно-синей тканью скатерти на столе.              Пазл сложился, картинка завершена — теперь она идеальна для него. Мью это ощущает всем своим нутром, поэтому старается отводить взгляд, чтобы не пялиться так явно.              Потому что эта картина не нужна никому, кроме самого художника — ему четко и ясно дали об этом понять. Поэтому Мью старательно проговаривает у себя в голове:              Ты ему не нравишься       У Галфа есть парень       Они любят друг друга       Ты явно лишний              Помогает ненадолго, потому что он снова и снова проваливается в ощущение, насколько все хорошо и правильно, и не может удержать его внутри. Потому что Галф явно что-то улавливает, снова настораживается и отстраняется — это видно невооруженным взглядом, потому что тот резко вспоминает о каких-то незавершенных делах и предлагает завершить ужин.              Мью, конечно же, не может настаивать, поэтому покорно кивает и подзывает официанта, чтобы расплатиться.              К машине они идут молча, но без острой неловкости, а просто два сильно уставших человека, которые провели вместе несколько часов — и неплохо провели. По крайней мере Мью сейчас странно умиротворенный, пусть это чувство припорошено налетом тоски.              Галф снова категорически отказывается от такси, поэтому все-таки сам везет Мью домой, хотя явно почти выключается от усталости. Так и хочется дать за такое подзатыльник, но у него нет никакого морального права на такое панибратство, поэтому он просто бурчит себе под нос и закрывает глаза, пытаясь понять, что ему дальше делать со всей этой ситуацией.              Наступающая ночь также не принесла облегчения и не добавила ясности мыслям, потому что была уже почти привычно за последнее время бессонной. Может поэтому его безумие вошло в новый виток, ужасая его самого и людей вокруг в конце очередного провального для него рабочего дня.              — Что ты сказал? — Холли удивленно распахивает глаза и невольно повышает голос, привлекая внимание окружающих, хотя они специально отошли от всех в укромный уголок.              — Думаешь, что это плохая идея? — Мью пожимает плечами.              — Я не знаю, что мне думать… Это слишком неожиданно, если честно.              — Ну а что мы теряем? — звучит как-то обреченно для той авантюры, что он предлагает, но уж как получается.              — Нашу дружбу, например? — девушка все еще искренне недоумевает по поводу его предложения.              — Да, есть такая вероятность… Но кто знает: если мы сейчас снова начнем встречаться — вдруг это наш шанс на хэппи-энд?              Хлопок заставляет его вздрогнуть, а жидкость, брызнувшая на его брюки — выругаться. Но стоит только поднять глаза вверх, как его тело цепенеет от шока в глазах Галфа, потому что тот явно слышал его последнюю фразу, из-за чего уронил стакан с холодным чаем — снова.              И что, именно поэтому в его глазах сейчас такое странное выражение?       Переживает, что его подопечный попадет в очередной скандал из-за отношений на съемочной площадке?              Но Мью не успевает ничего толком объяснить, потому что Галф бормочет извинения и убегает куда-то за бумажным полотенцем. Да и что он может сейчас рассказать? Потому что не придумал еще официальной причины для этого безумия.              Не может же он сказать, что ему в голову пришла совершенно сумасшедшая идея.       Что клин клином вышибают.       Что он с этого дня будет пробовать заглушить странные и непонятные для него эмоции темной стороны своей души по отношению к Галфу другими, более привычными — с Холли.