Попасть в «никуда» и пропасть без следа — Какая ужасная участь! Неужто, дружок, ты открыться не мог, Всё выложить честно, не мучась?
Льюис Кэрролл «Охота на Снарка»
— Да, сударыня, — ответила старая экономка шепотом, — здесь пролилась кровь. — Какой ужас! — воскликнула миссис Отис. — Я не желаю, чтобы у меня в гостиной были кровавые пятна. Пусть его сейчас же смоют! — Что за глупости! — воскликнул Вашингтон Отис. — Непревзойденный Пятновыводитель и Образцовый Очиститель Пинкертона уничтожит его в одну минуту.
Оскар Уайлд «Кентервильское приведение»
«— Ты собираешься и дальше хлопать глазами?» Тик-так, тик-так. Сидя за обеденным столом, Роджер нервно выстукивал пальцами по обтесанному дереву и периодически поглядывал в сторону старых настенных часов, чье бесконечное тиканье ужасно раздражало. Время еще даже не перевалило за полуденную черту. Казалось, еще чуть-чуть, и он точно сойдет с ума. «— Я кому говорю?» В полумраке кухонного уголка, где единственным источником естественного света являлось небольшое окно, рокер выжидал появления одной очень важной особы. Впрочем, ждал не только он. «— Ни гу-гу?» Исак сидел напротив и, сложив руки перед собой, совершенно не стеснялся откровенно буравить недружелюбным взглядом своего гостя. Весь его вид демонстрировал какое-то напряжение и неудовольствие от вынужденной компании. «— Язык к горлу прилип?» Ему очень не понравилась новость о том, что ребята задумали выступить на празднике. Не то, чтобы деревенскому мужику претил рок-н-ролл, его скорее взволновал сам факт их присутствия на ярмарке, куда так хочет сходить его дочь. «— Ты можешь говорить?» Пока они оба ждали появления Анаис, Роджер чувствовал себя ужасно некомфортно под родительским тяжелым взглядом. Явственно ощущалась сдерживаемая им злость, словно Берг уже знал, что рокер умудрился вытворить с его дочуркой. Если по первости блондин старательно делал вид, что увлечен разглядыванием интерьера, то час спустя театральное мастерство горе-актера начинало сдавать позиции. «— Ты здорова?» В какой-то момент он не выдержал и встал из-за стола. В столь долгой тишине громкий скрип отодвигаемого стула резанул слух. Исак тоже поднялся с места, продолжая буравить взглядом музыканта. Тейлор неуверенно бросил, что не может больше ждать и вынужден вернуться к ребятам, чтобы помочь с настройкой аппаратуры. «— Посмотри на меня.» В глазах мужчины промелькнуло облегчение. Вероятно, Берг совсем не желал их встречи. Быть может, даже препятствовал этому. Они обменялись неохотным рукопожатием, и барабанщик поспешил ретироваться из чужого дома. «— Я сказал: посмотри.» Стоило выйти за дверь, Роджер прищурился с непривычки. Полуденное солнце светило во всю свою силу, и от настоящего пекла спасал легкий порывистый ветер. Трудно поверить, что еще несколько дней назад над головой скручивались свинцовые тучи, и шел нескончаемый ливень. Он ненадолго прикрыл глаза и втянул полные легкие свежего летнего воздуха, наслаждаясь моментом, а затем неспешно зашагал куда-то по тропинке. «— Мне позвать Брайана?» Тейлор ступал во вытоптанной пыльной тропе, пока та не завела его в огромное поле с высокой серебристой травой, напоминающей шелковистые волосы. Он не знал, что трава эта называется — ковыль. Ветер склонял серебряные пряди, вынуждая их пускать красивые волны оттеночных переливов. Зрелище было весьма завораживающим. «— Стой.» И все же парень начал заметно волноваться, что дорога завела его совсем не туда, куда планировалось. Он закрутил головой, думая, что уже заблудился, но заметил чей-то расплывчатый силуэт вдали. Ринулся туда, пытаясь окликнуть человека, но воздушная стихия будто нарочно озорничала, не позволяя хриплому голосу достигнуть цели. «— Ты куда собралась?» Только оказавшись в меньше, чем тридцати метрах от силуэта, Роджер распознал женскую стройную фигуру в легком тюлевом платье нежно-кремового цвета и в соломенной шляпке с широкой черной лентой. Она медленно ступала вдоль вытоптанной дорожки, увлеченная чтением какой-то маленькой книжки. Порывистый ветер шевелил пышную полупрозрачную юбку, достающую середины голени, открывая взору красивые икры. Девушка была прекрасна, как видение. Темно-каштановые с медным на солнце отливом вьющиеся локоны, подхватываемые незримым потоком, показались очень знакомыми. Сердце замерло в волнительной догадке. — Аня! Что-то побудило Тейлора именно так окликнуть читающую девушку. Та услышала и была вынуждена отвлечься от книги. В медленном полуобороте, она легким движением руки отодвинула со своей шляпки колышущуюся на ветру черную ленту и взглянула на музыканта. Сначала в ее глазах мелькнуло удивление, а затем оно сменилось немой скорбью. «— Сядь обратно.»***
И вот мы сидим с ним на поваленном старом дереве. Роджер пытался курить сигарету, я пыталась плести венок. Благо поблизости росли подходящие цветочки, и я могла их срывать, не вставая с места. Барабанщик сегодня был одет весьма скромно: белая рубашка с закатанными рукавами и синие джинсы. — Почему ты не отвечаешь? Парень уставился на меня из-под сдвинутых бровей. Я молчала. Молчала еще с того самого момента, как нагрубила отцу той ночью. Мне нужно было время подумать и подобрать решение скопившихся проблем. Сказанное в сердцах тогда отцу отнюдь не казалось выходом из сложившейся ситуации. Как бы я ни сблизилась группой, бежать с ними в Лондон — слишком опрометчиво. Даже ни разу не побывав там, я уже прекрасно представляю, как сильно отличается жизнь в городе. И если ты не умеешь плавать, то морской водоворот запросто затянет тебя в ловушку и погубит. Про Тейлора я вообще старалась не думать. Случившееся тогда на втором этаже перед лестницей — всего лишь минутная слабость. И сейчас это казалось мне меньшей проблемой, лишь отвлечением от главного. А он настойчиво вклинился в мой распорядок дня. Рокер ждал разборок, но вместо этого я молчала, будто той ночью он отгрыз мне язык. Собственно, так оно почти и было. Хоть я не подала виду, но на секунду мне стало даже забавно. Роджеру-таки не терпелось узнать на месте у меня язык или нет. Вот только, как заставить меня приоткрыть для него рот, бедолага никак не мог придумать. — Что ты делаешь? Я не ответила. Он и без того видел, что я плету венок. — Что случилось? Я снова не проронила ни звука. Играть в молчанку было не так уж и тяжело. Мне это даже начинало доставлять какое-то удовольствие. Барабанщик же считал, что мы играем с ним в шарады. — Тебя кто-то пытался обидеть? Обидел? Я сорвала очередной цветочек. Нежно-сиреневый клевер, что источал тонкий медовый аромат. Отвечать не хотелось. Внутри меня принялось разливаться волнующее чувство злорадства. Хотелось еще какое-то время построить из себя обиженную судьбою девицу. — Это из-за того, что я назвал тебя принцессой? Или дело в..? Я вдруг опустила руки с венком и, наконец, посмотрела в светло-зеленые глаза Тейлора. Тот застыл с сигаретой в зубах. Не знаю, у кого из нас двоих в этот момент мощнее ударил адреналин в голову. Наверное, у меня. Голова слегка закружилась, и я отвернулась, делая вид, что вновь увлечена венком. Парень растолковал мое поведение, как вспышку злости. Да верно. Во мне промелькнула именно злость. Но не на него, и даже не на отца. Я злилась на саму себя за то, что дала волю минутным слабостям, не задумываясь о последствиях. Злилась за то, что не могу контролировать разгорающееся внутри меня пекло. Злилась от собственной беспомощности перед своими же кошмарами. — Та-ак, — медленно вздохнул музыкант, вперив в меня свой проницательный взгляд. В такие моменты он напоминал мне здорового быка или барана, который до последнего будет бодать ворота. — Попрошу заметить, что в ту ночь я ни к чему тебя не принуждал. Ты сама с охотой отзывалась на... тебе ведь нравилось, да? И тут мне резко стало не по себе. На лице вспыхнул легкий румянец от свежих воспоминаний. Роджер попробовал изобразить примирительную улыбку. Я с презрением глянула на него, прищурилась. — Что? Что ты на меня так смотришь? Дерьмо. Блондин скривил губы и отвел взгляд куда-то в сторону. Выбросил бычок подальше. Мне это не понравилось, но прерывать свое мучительное для него молчание я не собиралась ради какого-то замечания, которое рокер, скорее всего, просто пропустит мимо ушей. Недолгое время он упорно делал вид, что больше нисколько не озабочен моим состоянием, разглядывая то горизонт, то проплывающие над головой белоснежные рваные облака. Я почти доплела венок. Спустя пару минут Тейлор громко вздохнул и снова уставился на меня. — Мне жаль, если я тебя напугал или обидел. Мне важно знать что у тебя на уме, ведь иногда я могу быть... Эй, ты меня вообще слушаешь? Сорвала последний цветочек: он оказался слишком маленьким. Пришлось думать, куда бы его спрятать. Встретив с моей стороны ноль эмоций и абсолютное отсутствие внимания, барабанщик накуксился и издал гортанный рык. — Да что б тебя... — он капризно отвернулся, тряхнув светлыми волосами. Пока Тейлор вклинивался горячечным взглядом в пролетающую мимо бабочку крапивницу, я положила ему на колени законченный венок. Выглядела моя работа не идеально, но вплетенные стебли ковыля, шалфея и крупного синего василька придавали ему пышности и красоты. Барабанщик бросил быстрый взгляд на венок, затем на меня. Если раньше он сидел, опираясь локтями о собственные колени, то сейчас парень опасливо поднял руки, словно я подсунула ему гранату. Я задумчиво разглядывала разбитые костяшки на мужских кистях. Возможно, он психовал в ту ночь. Или уже умудрился вляпаться в какую-то передрягу. Впрочем, во втором случае, слухи сразу бы облетели все деревни. Городские пижоны — здесь весьма и весьма примечательные личности. — Прости меня, — севшим от долгого молчания голосом начала я, переводя пустой взор на друга. — Но я больше не желаю поднимать эту тему. Той ночью мы оба совершили ошибку, и я не хочу, чтобы это повторялось. Он резко изменился в лице. Заметно помрачнел, но продолжал внимательно слушать. Отчего-то внутри сжался горький ком, который я упрямо старалась игнорировать. — Если хочешь знать, что у меня в голове, проводи меня в одно место. А то я одна боюсь.***
— Ответь всего на один вопрос, — Роджер, совсем запыхавшись, встал на развилке и упер руки в боки. Я тоже остановилась, обернулась. — Почему именно кладбище? Ответила я далеко не сразу, разглядывая вспотевшего и слегка покрасневшего от жары барабанщика. Немудрено. Учитывая то, какой мы путь проделали под пеклом солнца, взбираясь по холмам и переступая высокую траву, не вымотаться было просто невозможно. К тому же в таких плотных джинсах расхаживать летом — не самая лучшая идея. Мне тоже было жарко, но легкое платье пропускало порывистые потоки воздуха, оберегая меня от излишней потливости. — Ты же сам хотел узнать, что у меня на уме, — скептично вскинув левую бровь, я подошла к нему и сложила руки на груди. — Но если ты передумал... — Не передумал. — уверенно бросил он, и я почувствовала чужое тепло. Опустила взгляд и увидела, что Тейлор импульсивно схватил меня за локоть. Видимо, мой зрительный акцент на этом моменте смутил его, и парень поспешил убрать руку. — Тогда идем. Осталось недолго. Я встала перед самой развилкой, с ужасом вспоминая детали из того кошмарного сна. Я хорошо помню его — ужас, снившийся уже шесть лет из ночи в ночь. Изнутри начинала подниматься паника, обвивая своими удушливыми когтями мои легкие. С того самого момента, как мне в первый раз приснился тот кошмар — хотя я сильно сомневаюсь, что это был кошмар —, я больше не посещала наше кладбище и уже давно потеряла представление о том, как оно может выглядеть сейчас, и как теперь смотрится могила бабушки. На ее похоронах я тоже не была, так как очень боялась. Нет, конечно, бывали моменты, когда меня охватывал интерес и хотелось получить хотя бы какие-то ответы, но одна идти на кладбище я ужасно боялась. Подстрекала друзей и местную ребятню на это дело, но все отнекивались. Считали, что я ведьма и обязательно скормлю их мертвякам. Со временем энтузиазма поубавилось, и вновь появился он только недавно, когда отец намекнул на дом для сумасшедших. Перед тем, как меня, возможно сбагрят в лечебницу, я должна узнать — действительно ли меня преследует какое-то проклятие или же это все детская фантазия, приукрашенная со временем снами. Благо, Роджер не из породы трусов и согласился на мою авантюру. Впрочем, он многое просто не понимает. Не замечает даже самых очевидных явлений перед собственным носом, как и другие члены группы. И все же меня мучал один вопрос: если тогда видение было сном, то почему сознание так хорошо вырисовывало это место? Ведь тогда получается, что в последний раз я была на кладбище в восемь лет, когда умерла мать... — Ну и чего ты встала? Забыла, в какую сторону нам идти? — не понял блондин, стоя за моей спиной. Я обернулась, поджав губы. Сначала ужасно захотелось треснуть его, но потом почувствовала, как при взгляде на слегка накуксившуюся мину друга паника быстро сошла на "нет", и я даже была в какой-то степени благодарна музыканту. Будто его присутствие успокаивало меня, давало гарантию на поддержку и защиту. Главное, чтобы Тейлор не разочаровал мои ожидания и не убежал, сверкая пятками, оставив меня на съедение неупокоенным душам или диким зверям. Мы двинулись дальше. Я вертела головой, озираясь по сторонам. Все же удивительно, как после стольких лет, мое сознание продолжало так реалистично вырисовывать все детали в кошмарах. Ступая по этой дороге всего второй раз в жизни, я чувствовала, будто на самом деле была здесь огромное множество раз. Я заметила, что чем дальше мы заходим, тем сильнее сгущается воздух, как бы подсказывая, что это явно не простые кошмары. — Все в порядке? — Роджер поравнялся со мной и заглянул в мои обеспокоенные глаза. — Ты какая-то сама не своя. Что ты хочешь мне показать? От волнения хотелось взять барабанщика за руку, но я воздержалась, опасаясь, что он неправильно расценит этот жест. Так и не ответив, продолжала свой путь, предчувствуя, что назначенная цель уже близится к нашим ногам. Когда показались первые могильные кресты, я затаила дыхание, будто из давних провалин вот-вот полезут чудовища. Дальше мы брели уже молча, разглядывая чужие могилы. Вороны, сидящие на ветвях высоких сосен, зловеще каркали, обозначая вторжение чужаков. Атмосфера жуткая. Как ни странно, Тейлор совсем не нервничал. Ступал, сунув руки в карманы, и лишь с интересом читал надписи имен и даты. Где-то даже были указаны причины смерти. Я заметила, что с того страшного момента, прибавилось пара десятков новых могил с соседних деревень. Кажется, в видениях их не было. От этого стало немного легче — значит, не все6 потеряно. — Что мы ищем? Могилу твоей матери? Я не ответила, потому что испугалась. Ощутила что-то дурное, зловещее, потустороннее. Оно будто тоненькими незримыми нитями проходило сквозь мои пальцы и проникало внутрь. Ни раздумывая ни секунды, интуитивно двинулась на источник. Роджер заметно напрягся, но последовал за мной. Какого же было мое удивление, когда ориентируясь не на зрение, а на чуйку, я в два счета отыскала бабушкину могилу. Чем ближе я была к ней, тем сильнее кружилась голова, тем сильнее ощущались холодные нити внутри. Должно быть, это страх. Мы встали перед провалившейся землей. В ногах усопшей деревянный крест от чего-то скосился набок, на вертикальной доске была кривая трещина. Вся могила заросла сорняком и выглядела совсем заброшенной. Неудивительно, ведь я боялась ходить на кладбище, а отец был слишком категоричен в этих делах. Говорил, что нет смысла навещать мертвых. Они не видят всех стараний, потому что еще в момент смерти их души исчезают навсегда. На то они и мертвые. Но я верила в жизнь после смерти, в неупокоенные души. Верила, потому что чувствовала их, как чувствую сейчас. Не всех. Только тех, кто покинул мир живых относительно недавно. Но, почему-то, особенно хорошо я ощущала ее. Бабушка будто знала, что мы здесь. Видела нас со стороны. И с каждой минутой нахождения в этом месте в глазах все сильнее темнело, а разум мутнел. Будто загипнотизированная, я еще какое-то время стояла прямо, разглядывая крест, а затем упала на колени перед могилой и схватилась за голову. Я будто сильно опьянела. — Ты что делаешь?! — повысил голос мой компаньон, не на шутку забеспокоившись. Стало невыносимо жарко. От дыхания будто потерялся смысл, воздух не проходил дальше легких, не поступал в кровь. Я опустилась корпусом, опираясь руками о прохладную землю. В ушах раздался противный писк, но сил не было даже на то, чтобы поднять голову. Где-то над головой раздавалось приглушенное бормотание друга. Меня подхватили подмышки и оттащили от могилы. Встряхнули, когда я уже почти потеряла сознание. Барабанщик все еще удерживал меня под руки, пытаясь вернуть меня к реальности. Роджер еще раз дернул меня, да так сильно, что я больно ударилась затылком о его грудь. Кислород ударил в голову, сознание прояснилось. Меня резко замутило, и я застонала, закрывая грязными ладонями рот. Как ошалелая подскочила на ноги и понеслась, куда глаза глядят. — Аня, блять, стой! Я упала, все еще ощущая слабость и дрожь по всему телу, но тут же поднялась опять. Осквернять чужие могилы сегодняшним завтраком совсем не хотелось, а неподалеку как раз ровнялась опушка леса. Тейлор догнал меня, когда я облегчилась за молодой сосной.***
— Кар-р! Кар-р! Возмущенные вторжением пришельцев, вороны в недовольстве перелетали с ветки на ветку и с презрением глядели на нас с высоких сосен. Периодически поднимался легкий ветер, распространяя всюду запах сырой земли. Я, поникнув головой, сидела на старой лавочке у самого входа на кладбище и вертела в руках слегка помятый венок, который Роджер зачем-то захватил с собой. Раздумывала над тем, что случилось тогда у могилы бабушки. Меня все еще потряхивало. От предположения, что я впала в какой-то транс, поддавшись влиянию неупокоенной души или меня душил чей-то призрак, становилось неимоверно жутко. Зря я вообще решила прийти сюда. Никаких ответов, только сильнее запуталась. Да еще и барабанщика с собой привела, подвергнув обоих опасности. К слову, сам музыкант в скором времени возник передо мной. Странно, но он до сих пор не поднимал эту злосчастную тему. Наверное, слишком сильно переживал за меня. — Это еще что такое? Я подняла вопросительный взгляд на алюминиевый ковш в руках у Тейлора. — Хотел найти поблизости какой-нибудь магазин, но наткнулся на часовню и позаимствовал у проповедника немного воды. Наверняка тебя мучает жажда. Удивленная таким проявлением заботы и дальновидностью друга, я отложила венок в сторону. — Ты... просто пошел и взял без спроса воду? — Ну да, — пожал плечами он и добродушно улыбнулся. — А что такого? — И проповедник не ругался? — я нахмурилась и уставилась на Роджера с подозрением. — Он не видел. Я не решилась озвучить предположение, что так делать нельзя, потому что вода может быть намоленной. Сейчас она мне очень нужна. Улыбнувшись в ответ, приняла «добычу» рокера. Пить не стала, лишь прополоскала рот. Смогла отмыть лицо и руки. Прохлада воды сейчас оказалась для меня чем-то вроде глотка свежего воздуха. Когда закончила, я встретилась взглядом с барабанщиком и застыла. Он выглядел очень серьезным и напряженным. Волнительное предчувствие неприятно щекотало нутро. — Я все еще не понимаю, что происходит с тобой, Анаис, — признался компаньон, не скрывая беспокойства. На секунду показалось, что меня снова замутило. Только на секунду. Я уставилась куда-то перед собой. Этот момент «х» должен был настать, а мне стоило заранее придумать какое-нибудь лживое оправдание или же хотя бы достойно сформулировать правду. — Если бы я сама понимала... — Что ты имеешь в виду? — барабанщик хотел взять меня за руку, но вовремя передумал и просто сел рядом, заглядывая мне в лицо. Я прятаться не собиралась, нос не отворачивала. Почему-то мне всегда казалось, что первым о моих странностях узнает Брайан или Фредди. Меркьюри, уже знал бы, если бы не оказался эгоистичным засранцем в самый душещипательный момент. Глубоко вздохнула и опустила взгляд на землю. — Не знаю, помнишь ли, но я уже как-то говорила вам про свои кошмары. — Помню, — нетерпеливый друг сильнее нахмурился, продолжая поедать глазами мою измученную персону. — Тебе постоянно снится твоя бабушка на кладбище. Поэтому мы пришли сюда? Короткий кивок обозначил мое согласие. Я продолжала тянуть время, слишком тяжело говорить. Раньше мне не приходилось никому рассказывать, даже отец не решался затрагивать эту тему. Он нарочно игнорировал ее. Я тоже пыталась — не вышло. — Я не все рассказала. После смерти бабушки со мной начали происходить странности. Однажды ты разозлил меня, когда мы стояли в цветочном саду, и я захотела ударить тебя по голове. В тот же момент с дерева попадали яблоки. — Случайность? — осторожно поинтересовался Тейлор. Я тут же подняла взгляд на него, но не увидела в зеленых глазах презрения или жалости. — С Брайаном было то же самое, — от того кошмарного воспоминания мне стало стыдно, и я обняла себя за плечи. — Он тоже меня разозлил, только гораздо сильнее. Поднялся ветер, и нас обоих посыпались тяжелые яблоки. А потом испортилась погода. Началась гроза и мелкий град. В тот раз мне стало плохо, и даже пошла кровь из носа. Много подобных случаев происходило. Я думаю, что это связано с мистикой. Блондин не спешил отвечать, он еще некоторое время о чем-то раздумывал, поджав свои пухлые губы. — Не знаю, как Брайан может кого-то разозлить до такой степени, но я все еще уверен, что ты зря переживаешь. Иногда в жизни случаются подобные совпадения, которые мы можем принять за какой-то знак свыше или что-то вроде того. Мне стало совсем нехорошо. Роджер не желал принимать мое признание, сводя все на пустые случайности, как это делал отец. Вот оно, самое ужасное чувство в мире — ощущение одиночества, даже когда рядом есть близкие. — Ты считаешь меня сумасшедшей. — ригористично заключила я и поджала губы. — Нет, — неуверенно выпалил парень. — Вовсе нет. Я уставилась на музыканта в упор, начиная жалеть о том, что вообще решилась все ему рассказать. На глазах начали предательски наворачиваться крупные слезы, и мне пришлось резко отвернуться. Я закусила губу, чтобы не заскулить от обиды. Ненавижу моменты, когда кто-то видит мои проявления слабости. Пока я пыталась успокоиться и придать себе достойный вид, чужая широкая ладонь легла на мое плечо, вынуждая обернуться. Впервые барабанщик показался мне чересчур бледным и напуганным. Сначала в голове возникла страшная мысль, что это место и на него влияет, но все оказалось проще. — Ты заставляешь меня волноваться, принцесса... — последнее слово прозвучало так ласково и чувственно, что Роджер сам на мгновение смутился. А, может быть, он вспомнил, к чему подобное привело в прошлый раз. Но мне было не до отвоевывания собственных прозвищ. Все еще удерживая мое плечо, он протянул вторую руку и большим пальцем стер влагу с левой стороны лица, а затем обнял меня. В этот раз я не стала сопротивляться и вжалась в его грудь мокрой щекой, прикрыв глаза. Сейчас мне было необходимо ощутить хоть какую-то поддержку. Мы сидели так несколько минут, пока я слушала его сильное и быстрое сердцебиение. — Знаешь, — усмехнулся он над моим ухом. — Я даже перед первым сексом так не нервничал, как сейчас. И тут я резко распахнула веки и отпрянула от друга, невольно заливаясь звонким смехом. — Фу, Роджер! — сквозь звонкий хохот пыталась возмущаться я. — Ты ужасен! Такой душевный момент испортил! — А что такого я сказал? — он пытался корчить серьезную мину, но тоже хохотал. Обстановка как-то сама собой разрядилась, мне стало легче. Когда мы оба успокоились, барабанщик неодобрительно покачал головой, хмуря брови. Иногда он напоминал мне отца. Ту его версию не сломанного человека, когда мать была еще жива. — Ярмарка еще не началась, а ты уже испортила платье. Я глуповато хлопала глазами, рассматривая собственную юбку платья, которая и правда была в разводах от земли. Только потянулась к ковшу с водой, чтобы застирать пятна, как Роджер неожиданно схватил его и переложил на другую сторону лавочки. Я изумленно уставилась на него в ожидании объяснений. — Плохая идея, только размажешь все, если не собираешься стирать платье целиком. Пятна ерундовые. Сначала надо дать грязи высохнуть, а потом можно стереть ее в пыль, и остатки уже легче замыть салфетками. Их как раз несколько пачек у Пола в пикапе, — он слегка смутился под моим испытующим взглядом и пожал плечами, отводя глаза и запихивая руки в карманы. — Что? Стиральной машины у нас нет, и мне приходилось отстирывать глину вручную. Если помнишь, я ни раз марался по твоей вине. Сначала я хотела было возмутиться такому серьезному обвинению, но тут же вспомнила, как уронила его в лужу в первую нашу встречу с рокерами, если это вообще можно назвать встречей. А когда убежала от них утром, Тейлор мало того, что снова упал в грязь, так я еще оросила его сверху брызгами из-под копыт лошади. Да и в ту злую ночь, когда ему пришлось ловить меня, вряд ли блондин смог обойтись без пятен после борьбы со мной на земле. Я пристыженно поджала губы и опустила глаза, признав свою капитуляцию. — Идем тогда к твоему пикапу за салфетками. Оставив свой увядший венок на лавочке, подскочила с насиженного места и обернулась к компаньону. Тот с деловым видом поднялся, поправляя ворот рубашки и взмахнул указательным пальцем передо мной. — Не мой пикап, а Прентера. Моя тачка будет в пять раз круче, детка, вот увидишь.***
Местом для ярмарки решили выбрать поляну, где росли кусты дикой малины и ежевики, находящуюся прямо между трех соседствующих деревень. Так что идти нам пришлось недолго. Ступая следом за Роджером (потому что только он знал, где может быть припаркован серый пикап), я с затаенным восторгом озиралась по сторонам. Откуда-то играла спокойная инструментальная музыка кельтских мотивов, будоражащая мое нутро в предвкушении веселого праздника. Снующие там и тут люди в пестрых и простых нарядах улыбались, смеялись и переговаривались друг с другом. Где-то в стороне лаяла собака. Шум превращался в настоящий гвалт, но мне нравилось. Деревенские ребятишки скопились у диких кустов и обирали ягоды, лакомились сладкими плодами. В какой-то момент они один за одним срывались с места и мчали играть с остальными в догонялки, едва ли не сбивая с ног прохожих. По воздуху тянулся сочный аромат жаренного мяса. Роджер постоянно набирал полные легкие этого запаха и постанывал от удовольствия. У меня возникло смутное предположение, что он обжора. Слишком помешан на еде. Мы пошли дальше, мимо выстроившихся в три ряда палаток с продавцами. Каждый зазывал к себе посмотреть ассортимент товара и предлагал подарки. Кто-то привез из города яркие и странные на мой взгляд наряды. Что-то вроде того тряпья, в котором расхаживают мои друзья-рокеры. Кто-то выложил и развесил красивую бижутерию из самых удивительных камней. Были и сувениры, игрушки и прочие безделушки. Предлагали инструменты для работы в огородах. Порой взгляд натыкался на местных знакомых, которые решили поторговать овощами, фруктами и ягодами со своих огородов. Куриные яйца, мясо зарезанных свиней, общипанные курицы, разделанные кролики и прочие предметы неприятного зрелища, который я старалась не замечать. — Эй, прелестница! — окликнул знакомый голос, и я тут же повернула голову. У палатки с выпечкой стоял дядюшка Бакуш — отец Алька, самого завидного жениха в нашей деревне и друг моего отца. Светлобородый мужчина с светло-серыми глазами приветливо улыбался и махал ладонью, призывая нас подойти. Мы с Роджером переглянулись и решили подчиниться. Мой компаньон принюхался, от стола с выпечкой пахло пряностями и соленым тестом. Стоило ожидать: у него тут же заурчало в животе. Значит, он был голоден. Я и вовсе забыла про аппетит после того ужаса на кладбище. — Какая красавица ты стала, только посмотрите! — он всплеснул своими мясистыми руками и еще шире заулыбался, обнажая неровный ряд белых зубов. — Так похожа на мать. Отец еще не готов выдать замуж? А это кто, твой друг или жених? Бакуш наделил блондина внимательным, дружелюбным взглядом, и я поспешила развеять его последнее предположение. — Это мой друг. Я почувствовала на себе проницательный взгляд Тейлора и резкую перемену его настроения. Он был чем-то недоволен, но не спешил вклиниваться в нашу беседу, терпеливо выжидая, когда мы сможем продолжить свои поиски. — Вот оно как? — по интонации старого знакомого стало ясно, что он не верит. — Угощайтесь булочками: есть с творогом, с повидлом. А хотите пирожков с яйцом и зеленью? Рокер просиял в лице и уже даже потянулся за крендельком с маком. — Нет, спасибо, дядюшка Бакуш, — вежливо отказалась я, стукнув друга по руке, от чего у того в миг исчезла улыбка. — Мы очень торопимся. Но мужчина то ли не услышал, то ли нарочно проигнорировал мой отказ, и принялся собирать в сеточку свои изделия, попутно заговаривая мне зубы. — Альк переживал, что ты не придешь в этом году. Он очень хотел тебя увидеть, — Бакуш торопливо запихал пирог с курицей и сыром, два пирожка с чем-то и аппетитные на вид булочки с творогом и изюмом. — Я говорил ему, что ты придешь. Какой может быть праздник без малютки Анаис? Барабанщик прыснул в сторону, принимая у него сеточку с гостинцами. С каких пор его начал забавлять наш диалог? — Помилуйте! Ну какая может быть малютка? — слегка смущенно возмутилась я, незаметно ущипнув Тейлора за локоть. — Мне уже двадцатый год идет. — Для меня ты навсегда останешься маленькой девочкой с ершистым характером. Думаю, твой отец со мной согласился бы. Мне пришлось натянуть фальшивую улыбку вежливости. Отец уже давно меня не воспринимает как собственную дочь. Если бы Бакуш был в нашем доме чаще двух раз в год, он бы это определенно заметил. В общем-то, как человек, он хороший — добрый дядька. — Извините, дядюшка Бакуш, но нам нужно бежать, — я помахала ему рукой и осторожно пихнула Роджера, чтобы он уже двигал бедрами. — Мы к вам еще обязательно заглянем! — Если увидишь моего сына, скажи ему, чтобы с темнотой заглянул ко мне и помог! — прилетел нам в спины мягкий голос. Когда мы прошли палатки с товарами, я смогла увидеть небольшую сцену откуда доносилась музыка. Там уже были установлены инструменты какой-то начинающей группы, «kiss» — удалось прочесть эмблему на бас-барабане. Инструменты выглядели весьма мрачновато, а вот сами музыканты показались мне слишком... другими что ли? Одеты они были в светлые тона и казались очень спокойными и дружелюбными, в отличии от своей пугающей аппаратуры. Позже мне объяснят, что это были вовсе не члены группы «kiss», а другие музыканты. Просто играющие на чужих инструментах. — Ну шево вштала-то? Резко опомнившись, я повернула голову и с недовольством уставилась на хмурого барабанщика. Тот пытался говорить с набитыми, как у хомяка щеками. — Что? — Ишем ховойю, шо-шо... Он уже успел выудить пирожок из сетки и съесть две трети от него. Оказалось, что он с капустой. От жадности у бедняги все сыпалось изо рта. Теперь понятно, почему так трудно разобрать, что говорит этот аболтус. — Ты хоть прожуй сначала, а потом уже ворчи. Я встала в деловитую позу, уперев руки в боки и давая понять нахалу, что намерена еще некоторое время полюбоваться местностью, но парень никак не воспринял мое гримасничество. Не долго думая, он быстро отыскал способ заставить меня сдвинуться с места. Ягодицу обожгло в одной точке, и я тут же отпрыгнула в сторону, хватаясь за уязвленный участок тела. Зашипела. — Ты что, только что ущипнул меня за задницу?! — я пристыженно заозиралась по сторонам, ловя на себе заинтересованные взгляды проходящих мимо зевак. — Ну ты и придурок... Блондин лишь глумливо оскалился, вынуждая меня брезгливо поморщится. — У тебя капуста между зубов застряла, если что. Вот здесь. Спустя несколько фраз, выражающих мое откровенное негодование, пока Роджер бесстыдно ковырялся мизинцем в зубах, мы все же зашагали дальше. К этому моменту он уже прожевал и проглотил все, что до это прятал за щеками. Перед нами возникло несколько рядов припаркованных машин, как легковых, так и грузовых. — Они должны быть где-то здесь... — Где-то здесь? — переспросила я, наблюдая за тем, как блондин ищет глазами среди машин нужную. — То есть ты не знаешь, где именно? Друг обернулся и посмотрел на меня, как на дурочку. — Ну конечно! Я ведь не с ними приехал, а пришел сюда пешком, если ты не заметила. Стоять на месте и припираться не было сил и времени. Мы и так упустили половину дня. Сейчас люди разогреются, и начнутся пляски. Праздник станет только жарче и веселее. Так что мы оба гуляли вдоль рядов и высматривали пикап. Друг уже успел умять и второй пирожок с капустой. — Вот же он! — воскликнул он, указывая в сторону припаркованной на отшибе машины, около которой разгуливала знакомая фигура в пестрой одежде. Эти смолисто-черные волосы и манеру женственных движений я узнаю из тысячи. Мы приблизились, и я только сейчас поняла, что Меркьюри одновременно курил сигарету и распевался. Заметив нас, он тут же выбросил бычок в сторону и вскинул руки, выражая свое негодование. — И где тебя черти носили? Мы думали, что ты надрался и развлекаешься с какой-нибудь... — и тут его гневный взор карих глаз пал на меня. Видимо, Фредди до этого даже не заметил мое присутствие, потому что вдруг заметно остыл и даже ненадолго смутился. — Кхм... в общем мы волновались, что ты не придешь. — Как видишь, я трезв и чист. — пожал плечами рокер, совершенно не обращая внимания на импульсивность своего товарища. Если друг к другу эти ребята уже давно привыкли, то для меня некоторое их поведение было в новинку и слегка настораживало, как, например, сейчас. А еще я прекрасно помню наш последний разговор с солистом в амбаре, который обернулся полным провалом и непониманием с его стороны. Он испугался чего-то и дал заднюю, а я не имела права осуждать и потому сейчас просто отмалчивалась в сторонке. — Просто мы с Аней... — я вздрогнула, осознав, что сейчас он расскажет про кладбище, и Роджер в ту же секунду обернулся ко мне, как бы спрашивая разрешения. Но, так и не получив его, вновь вернулся к Меркьюри. — Мы решили немного прогуляться по поляне. Это снимает стресс. Тебе стоит попробовать, дружище. Пока мы с вокалистом стояли на месте и пытались понять, нахамил барабанщик только что или же дал дружеский совет, над головами у нас так и весели знаки вопроса. Сам блондин всучил мне пакет с гостинцами и зашагал к пикапу с открытой дверцей, нырнул внутрь. Мы с Фредди пристыженно переглянулись. Мне почему-то было стыдно за Тейлора, а в карих глазах друга я заметила сожаление за тот неудавшийся разговор. Мягко улыбнувшись ему, я дала понять, что зла не держу и передала Меркьюри выпечку дядюшки Бакуша. — Не переживай, Фредди, я чувствую, что вы выступите прекрасно. Лучше угостись пирожками, пока Роджер все не съел. — Дорогуша, а что с твоим платьем? И тут в голову прилетел тревожный звоночек. Только сейчас я поняла, что друг все это время был изумлен вовсе не моей смелостью и отходчивостью, а грязными разводами на прекрасном платье. Я опустила взгляд, приподнимая края подола руками. По дороге на ярмарку мне удалось по наставлениям барабанщика выбить высохшую грязь из ткани, но на ней остались еще пыльные пятна и небольшие разводы. — О! Эм... это... Я изо всех сил пыталась придумать хоть какое-то неглупое оправдание, но все тщетно. Да и Фредди долго ждать не собирался. Через пару мгновений моего глуповатого мычания он расплылся в улыбке и подмигнул мне. — Я, конечно, знаю, какой нрав может быть у нашего Роджера, но вам, ребятки все же стоит быть осторожнее. Если Брайан узнает, всем нам придется несладко. От такого ажиотажа у меня резко перестало хватать воздуха. В ушах гулко звенело от моего дичайшего удивления. Я стояла, как вкопанная, с открытым ртом и не могла вымолвить ни слова. Как он вообще мог подумать про меня так дурно? А, впрочем, неважно. Только я набрала полные легкие, чтобы резонно возразить другу, как сзади раздался знакомый голос. — И что же я узнаю? Я обернулась. За спиной в метре от меня стоял Мэй, уперев руки в боки. Сдвинутые к переносице брови и грозный тон говорили о том, что настроен гитарист на ответ крайне серьезно.