По велению Владыки демонов

- Мое решение единственное верное. Моя воля неоспорима. Голос Владыки демонов прогремел раскатами грома. Собравшиеся главы кланов смолкли в одно мгновение. Четверо глав кланов и их приближенные сидели перед Ней в традиционной японской позе сейдза. Некоторые имели при себе катаны, они лежали на татами по левую сторону от их владельцев, что являлось символом доверия и миролюбивого настроя. Хотя, конечно, Владыке демонов мечи не были угрозой. Скорее, так они отдавали дань традиции этой страны. И это было удивительно: многие демоны легко перенимали традиции человеческих рас, привычки людей и их обычаи. Почему? Адиканишь ответа не знала. Проживая в мире людей, она сама становилась немного человеком. Это была особая удивительная игра по чужим правилам. Нирвасэн стоял за Ее спиной, чуть поодаль, и его лицо не выражало никаких эмоций. Он делал вид, что разговор его совсем не интересует. Но любой неверный жест со стороны дюр – и меч тут же окажется у него в руке. - Это верно, - в полной тишине заговорил глава клана Кюдзю, - нам нужна поддержка Инфернуса. За последнюю тысячу лет люди истребили значимую часть нашего рода. И виной тому проклятый клан Гио. Они затаили черную злобу на демонов, им даже невдомек, что многие из нас просто хотят жить обычной жизнью, что к людям мы не испытываем ненависти. - У нас были разногласия с правящим кланом Суриаст, - заговорил второй высший демон. – Думаю, сейчас мы сможем прийти к компромиссу. - Для дюр вы проявляете слишком много участия в жизни людей. – Голос Адиканишь звучал громко, непривычно твердо, заглушая любые сторонние звуки. – Если вы согласитесь оставить попытки повлиять на ход их истории, по воле Владыки демонов между кланами Инфернуса и мира людей будет заключен Договор. В королевской армии каждому отпрыску найдется место, ему обеспечат обучение инфернальной магии и карьеру по службе. Также я буду отправлять своих поданных под вашу ответственность для обучения наукам и искусствам в условиях учебных учреждений людей. - И это все Ваши требования, леди Суриаст? – нерешительно спросил Кюдзю. - Это сотрудничество будет выгодно обеим сторонам, - Она кивнула. По рядам демонов прошел тихий шепот. Адиканишь терпеливо ждала, пока все главы придут к одному решению. Наконец, представитель клана Чикаге, супруг родной сестры Йатри Дупхар, поднялся на ноги и подошел к королеве. Он приклонил перед Ней одно колено и приложил правую руку к сердцу. - Мы готовы присягнуть Вам на верность, Ваше Величество, - сказал он. Спустя несколько дней, когда все дела и церемония присяги были позади, Адиканишь и Нирвасэн уединились в доме, предоставленной им одним из кланов. Эта территория принадлежала дюрам, она была огорожена защитным барьером, что скрывал от людского глаза совсем другой мир. Им принесли лучшие японские блюда, самое изысканное вино и чистую одежду. - Почему они согласились? Я был уверен, что они откажутся от сотрудничества. – Советник пытался удобно усесться на татами, от позы сайдза быстро затекали ноги. - Они не могли отказаться. Я приняла решение, и у них был только один вариант – согласиться с ним, - ответила Адиканишь. - Но они же могли просто отказаться? - Не могли, даку. Пойми, вопрос был уже решен. Присяга, клятвы верности престолу – это лишь формальности. И они это понимают. Отказ стал бы вызовом с их стороны, что повлекло бы за собой полное истребление их кланов. - То есть Ты бы спокойно уничтожила тех демонов, кто не принял бы Твою сторону? - Именно. Кто не с нами – тот против нас. Самая древняя заповедь дюр. И к тому же, - продолжила королева, - ты заметил, что они все связанны родственными узами с одиктами? - Так Ты давно планировала прибрать к рукам ушедшие из Инфенуса кланы… - Наконец, Нирвасэну стали ясны мотивы королевы. - На этом настаивал Махаан. - Он – отличный стратег, - архангел согласно кивнул. - Именно поэтому он – мой советник по внешней политике королевства. Когда Нирвасэну удалось удобно сесть, Адиканишь поднялась с татами и выглянула во двор, немного отодвинув в сторону створку сёдзи. - Сумерки сгущаются. Не против прогуляться? Летняя жара почти спала. Ночь опустилась на город быстро, они не успели преодолеть и половину пути. Двое странников приковывали к себе внимание прохожих: двухметровый широкоплечий воин с двуручным мечом за спиной и женщина с волнистыми волосами медного цвета. Хотя они и были облачены в японские одежды, и королева даже приняла человеческое обличье, скрыв рога, выглядели оба совсем странно для этих мест. Их опасливо обходили стороной, старательно отводили глаза. Никто не знал, чего можно ожидать от двоих гайдзинов*. Хорошо еще, что расстояние от Киото до Эдо они преодолели в вихре, и теперь неспешно шли по узеньким улочкам. Куда, Адиканишь умолчала, хотя Нирвасэн и спрашивал Ее несколько раз. Она остановилась посреди опустевшей улицы и взглянула на спутника. - Чувствуешь что-нибудь? – Ее голос прозвучал тихо. Архангел прислушался в своим ощущениям, мотнул головой. - Мы пришли. – Королева выставила перед собой руку. – Тут начинается разделяющий барьер. Мы во владениях клана Гио. Она взяла советника за руку и повела за собой. Преодолевая барьер, он ощутил непонятную тяжесть, но это быстро прошло, когда оба оказались под широким сетчатым куполом, преломляющим удивительным образом свет далеких звезд. - Зачем мы здесь? – спросил Нирвасэн, оглядевшись: прямо перед ними, за зеленым садом, возвышался двухэтажный особняк, огни которого уже были потушены на ночь. - Хочу показать тебе кое-что. - Мы так легко прошли. На ангелов их барьеры не рассчитаны? - А зачем им опасаться тех, кому они служат? Входная дверь была не заперта, и это ничуть не удивило незваных гостей: жителям Тосагаре опасаться здесь было некого. Было бы неприятно нарваться на главу клана, но что-то подсказывало Адиканишь, что он сейчас на праздновании Гион мацури в Киото. Ей бы хотелось встретиться с тем светловолосым пареньком (Тсукумо, кажется), но он наверняка уже спит. И за столько времени уже возмужал, возможно, совершенно забыл об их встрече, ведь время в мире людей идет гораздо быстрее, чем в Инфернусе. - Веди, - сказала Адиканишь. - Куда? – удивился Нирвасэн. - Ты знаешь, куда. Просто иди, а я последую за тобой. Он не ощущал никакого давления, не чувствовал, что что-то его ведет, поэтому шел наугад. Они пересекли холл, поднялись по парадной лестнице на второй этаж, свернули в один из коридоров. По мягкому ворсу ковров они ступали совершенно бесшумно, мимо комнат, за дверьми которых не раздавалось ни звука. - Я чувствую что-то, - обронил Нирвасэн, остановившись? - Только сейчас? – Адиканишь усмехнулась. – Твое обоняние притупилось. Когда все закончится, подумаем об отдыхе. По Ее тону было непонятно, говорит ли Она всерьез или пытается отшутиться. Поэтому Нирвасэн решил промолчать. Королева же подошла к ближайшей двери и положила ладонь на ручку. Тихо щелкнул замок, и дверь бесшумно отворилась, пропуская гостей в комнату. Здесь было темно, лишь лунный свет лился в большое створчатое окно, рядом с которым стояла большая двуместная кровать. Тумбочки, шкафы, полки с книгами, на полу – ковры. Непривычная обстановка для Японии XIX века. Это наталкивало на мысль, что в мире есть другие кланы, ведущие войну против демонов, и наверняка клан Гио сотрудничает с ними. Иначе откуда в изолированной стране взяться особняку, выстроенному по европейским стандартам? Адиканишь подошла к кровати и села на ее край, руки королевы потянулись к длинным светлым волосам спящего. Только тогда Нирвасэн разглядел в сиянии луны очертания стройного женского тела и милого личика. - Бедная девочка, - нашептывала демоница. - Кто это? - Ты, правда, не узнаешь ее? – Суриаст подняла наполненные грустью глаза и взглянула на советника. Вопрос удивил архангела, он неуверенно шагнул вперед. Каждый новый шаг давался все труднее: ноги будто увязали в топком болоте. Он узнал, сразу узнал, едва лишь взглянул на черты прекрасного лица. Узнал, но боялся поверить. А память уже начала пронизывать всю душу насквозь, задевая самые болезненные ее стороны. Ты любил лишь ее одну. Ты был предан ей. Ты готов был отдать за нее все. Жизнь? Какой пустяк. Ведь ангелы и не живут. Посвятить свое существование – ей. Отдать всего себя – ей. Что угодно! Лишь бы рядом. Лишь бы навсегда. «Ауриэль», - шепчут его губы беззвучно. - Твой Светоч, - кивнула Адиканишь. - Не мой – наш. Свет Божественной любви. Свет Божественной воли. Сила, останавливающая войны. Сила, способная пресечь любые распри и ссоры. - Нирвасэн, - королева поднялась советнику навстречу. Ее руки легли на его плечи, встряхнули. Она хотела сбить с него наваждение, но архангел уже не видел своей королевы, не слышал Ее слов о том, что это уже человек, что Ауриэль больше нет. "Как так нет, - думал Нирвасэн, – вот же она, ничуть не изменилась. Все также прекрасна". - Даку! – закричала Адиканишь. – Очнись, будь ты проклят! Я думала, ты сильнее! Я была уверена, что ты справишься. А ты поддался своей памяти, позабыв о долге! - Отойдите от Юки! – с порога прогремел голос. Увлеченные встречей с Божественном светом, представители Инфернуса не заметили, как в комнату вбежал высокий светловолосый страж. Но его реплика осталась неуслышанной Нирвасэном, который продолжал шептать пробудившейся девушке о том, как он любит ее, о том, как долго ждал встречи и что не забывал о ней ни на мгновение. Юки испуганно вжалась в матрас, натягивая одеяло по самый подбородок. И Нирвасэн, видя ужас в глазах любимой, лишь настойчивей уверял, что не причинит ей вреда и убережет от любого, кто осмелится близко к ней подойти. Слова эти ничуть не успокаивали девушку. Она не понимала, где находится и кто эти люди. Взгляд ее рыскал по комнате подобно затравленному зверю, пока, наконец, не отыскал знакомое лицо молодого человека, обещанного ей в мужья. - Асаги… - взмолила о помощи Юки, и страж рванул к ней. - Угомонись, мальчишка! – из тени вышла Адиканишь, преграждая путь защитнику Божественного света. Ее глаза сверкнули в темноте, и поток неведомой силы откинул Асаги обратно к стене. В коридоре начали хлопать двери и раздался топот: на шум к комнате своей принцессы сбегались стражи. Королева запечатала вход магическими заклинаниями, преодолеть которые не смогут ни живые, ни мертвые, ни духи. В дверь стучали, пытались выломать, беспокойные голоса взывали к Юки. - Пойдем со мной, - попросил девушку Нирвасэн, игнорируя шум. Он протянул ей ладонь, но в ответ Юки испуганно зажмурилась. - Она не помнит тебя, даку! – закричала Адиканишь, вновь и вновь пытаясь донести до советника весь сакральный смысл своих слов. Как же он не поймет, что Ауриэль умерла еще тогда, на Небесах, в тот самый миг, когда отсекла себе крылья. - Кто вы такие? – находящийся в комнате страж поднялся. - Кем бы мы ни были, - обманчиво мягко заговорила королева, - чужого мы не возьмет, но и свое без боя не отдадим. Ваш Божественный свет находится в этом мире не по праву, Асаги. Ее существование оборачивается против нее же самой. - Она моя! – взревел страж. - Нет, не твоя, - демоница улыбнулась. – Свою ты найдешь позже, чуть больше века вперед. - Я не позволю вам забрать Юки, - произнеся эти слова, Асаги материализовал в руках два клинка. - А вот это уже претит всем нормам гостеприимства, - Адиканишь нахмурилась. – Обнажать оружие перед Владыкой демонов – ох, как неумно. Она подошла к стражу вплотную, игнорируя направленные на Нее лезвия, и остриями когтей царапнула кожу на груди юноши. Кровь не успела проступить, как тут же свернулась, от раны начали расползаться темные змейки яда, вспучивая буграми вены под кожей. Парень пошатнулся и начал оседать на устланный коврами пол. - Даку, бери уже девчонку и пошли, - Адиканишь обернулась. - Зачем? – прошептала Юки навзрыд. По ее лицу обильно текли слезы. – Какой вам прок от этой войны? - Это не наша война, принцесса, - ответила королева. – Мы были лишь невольно втянуты в нее. Юки оттолкнула Нирвасэна и босыми ногами пробежала к умирающему стражу. Она взвалила его к себе на колени, ее руки легли на раны. Под крошечными ладошками начал разгораться живой свет, пульсируя и меняя цвет, изгоняя из тела юноши яд. - Так вот, как они используют силу Светоча, - хмыкнула королева себе под нос, чувствуя, как спины к ней подошел советник. - Она исцеляет раны стражей, - кивнул Нирвасэн. - Глупцы. Они не ведают истинной мощи Божественного света. Они нам неопасны. Возвращайся в Инфернус, даку. Собери советников к завтрашнему дню. Не слушая возражений, Адиканишь коснулась груди советника, и осторожно толкнула его в закружившийся вихрь. Сам бы он не ушел, и, наверняка, еще во дворце придется выяснять с ним отношения. Глядя на приходящего в сознание стража и всхлипывающую девушку, королева продолжила: - Мы не желаем тебе зла, девочка, но ты здесь находишься не по собственной воле. Ты не помнишь об этом. И ты не знаешь, кто ты. Но ты вспомнишь. Адиканишь подошла к ней и присела рядом. Ее пальцы легли на подбородок Юки и подняли ее лицо навстречу холодному взгляду Владыки демонов. - Я знаю, чего ты хочешь, Юки. И я дам тебе это. Легкое движение руки – и магические печати спали с дверного проема. На пороге уже столпились стражи. Они ворвались в комнату, держа свое оружие наготове, но никого, кроме Юки и Асаги, не нашли. Владыка демонов растворился в ночной темноте, не оставив после себя и следа, лишь Юки помнила прикосновение Ее ледяных пальцев к своему лицу. И Ее размеренный голос продолжал звучать в голове, заглушая любые реплики стражей Звелт: «Я знаю, чего ты хочешь, Юки, потому что сама желаю этого больше всего на свете. Единственное, чего мы не можем себе позволить, ибо обе служим своей цели». Ночь, казалось, длится уже вечность, а ведь здесь, в мире людей время течет гораздо быстрее. Эпохи сменяются с такой частотой, что представления демонов о красоте и моде, заимствованные у людей, зачастую являются уже устаревшими. Чтобы соответствовать этому миру, необходимо в нем жить, а такого желания у Адиканишь никогда не появлялось. Ей нравилась живопись и музыка, обычаи некоторых народов, но все это было чужое. Она никогда не принадлежала этому миру, но сейчас, когда основные дела уже позади, почему-то не торопилась возвращаться в Инфернус. Ища причины остаться в Японии, королева переместилась снова в Киото. Стоя посреди пустынной улицы между низких домов города, Она произнесла только одно слово: - Амагири. Демон явился сразу, будто ждал Ее зова. Легкие порывы ветра трепали полы его черного кимоно и длинные пряди медных волос, собранных на затылке в хвост. - Ваше величество? – он учтиво поклонился, пряча взгляд голубых глаз. - Составь мне компанию, - приказала королева. - Сочту за честь. Они, не сговариваясь, пошли вдоль улицы, мимо спящих домов. Здесь было спокойно, и это пришлось Адиканишь по нраву. Однако необъяснимая тревога продолжала терзать Ее мысли. - Мне нужны свои люди в этом мире, будешь служить лично мне. - Вы можете рассчитывать на меня, повелитель. - Я знаю, - королева позволила себе улыбнуться. - Мать часто рассказывала мне о правящем клане, и я был горд тем, что принадлежу ему, хоть и ношу имя отца. - У демонов, конечно, принадлежность к клану определяется по мужской линии, однако в случае одиктов стоит учитывать один нюанс: кровь королевской знати сильнее крови опастов. Поэтому, чью бы фамилию ты не носил, ты всегда будешь оставаться Суриаст. Они тихо беседовали о жизни в мире людей и Инфернусе, оставляя позади улочки столицы, пока не дошли до района Шимабара, где ярче горели фонари привлекая к себе внимание. Неосознанно Адиканишь двинулась в ту сторону, но рука Амагири преградила Ей путь. - Ваше высочество, Вам не следует туда идти, - сказал он. - Почему? – королева нахмурилась: Ей совсем не нравилось, когда кто-то указывал, что стоит делать, а что – нет. - Это район Красных фонарей, - ответил демон, испытывая долю смущения. – Здесь находятся публичные дома. Адиканишь снисходительно взглянула на спутника и отвела его руку в сторону. Он, конечно, считает, что королеве нечего делать в столь развратном месте, где любовным утехам придаются гейши и их клиенты. Но Адиканишь никогда не испытывала пренебрежения к женщинам, продающим страсть за деньги. Каждый сам определяет, каким способом ему зарабатывать на жизнь. К тому же очень часто гейшами становились поневоле, их обучали искусствам, о них заботились. В Японии роль куртизанок была приравнена, скорее, к творческой профессии. - Там же нам нальют выпить? – Вопрос прозвучал утвердительно, поэтому, когда королева направилась к освещенной улице, Амагири ничего не оставалось, как последовать за Ней. Ночь была удивительно теплой, сверчки трещали без умолку, полная луна освещала небосвод. Уставшие за день воины, успевшие повеселиться и насытиться, потихоньку разбредались по округе. Задирать идущих навстречу демонов в человеческих обличьях они не решались. Однако на подступах к публичному дому им все-таки преградила путь компания, едва стоящая на ногах. - Гайдзины! – окрикнул демонов кто-то из толпы. Следом раздался звук вынимаемой из ножен катаны. – Возвращайтесь к себе, вам здесь не рады! Пошли прочь из нашей страны. - Это они нам? – удивилась Адиканишь. Амагири вышел вперед и остановился, прикрывая королеву спиной. - Готов выслушать ваши претензии в бою, - сказал демон. - Доставай меч! – из толпы вышел зачинщик. - Он мне не понадобится. Самурай покраснел пуще прежнего. Не то от выпитого, не то от клокочущей ярости. Он замахнулся и сделал выпал вперед, намереваясь одним колющим ударом убить неприятеля. Амагири даже не стал уклоняться, его рука взметнулась и поймала лезвие меча. Воин попытался вырвать оружие из рук демона, но рукоять предательски выскользнула из потных ладоней. Контратака не заставила себя ждать, разве что движения рук Амагири были незаметны смертным. Адиканишь наблюдала с нескрываемым интересом за тем, как демон одним верным ударом кулака вышиб из мужчины дух. Тот без чувств повалился на пол. К Кюдзю подступили новые противники. - Кто опять затеял драку с гражданскими? – на пороге дома появился молодой человек, лет двадцати пяти. Высокий, статный, с острыми чертами лица. Разбушевавшиеся воины сразу притихли, глаза отводили как нашкодившие дети, виновато опускали головы. Адиканишь даже вышла из-за спины Амагири, чтобы рассмотреть все лучше. Молодой человек привлек ее внимание: и тон его низкого голоса, и манера поведения, и этот запах, что с утра преследовал ее. - San-bantay Kumicho**, – отрапортовал один из самураев. - Это все проклятые гайдзины! - Они чем-то помешали вам? – спросил командир. - Они вторглись в нашу страну. - Намечается драка? – на пороге здания появился еще один участник. Он оглядел присутствующих и с неподдельным разочарованием произнес: - Задираете прохожих? Хаджиме, надо бы тебе лучше следить за порядком в своем подразделении. - Не вмешивайся, Соджи, - отозвался его друг. - Я сам разберусь. Взгляд Окиты Соджи остановился на Амагири. - Ты!.. – прошипел он. Шутливой улыбки как не бывало, зеленые глаза воина наполнились злобой. – Хаджиме, он был в Икеда-я! Этот подонок ранил Хейске! Все самураи разом насторожились, кто-то вынул мечи из ножен, готовясь к сражению. Ведь дело нешуточное: в том бою был ранен не только Хейске, но и сам Окита. И если один считался весьма неплохим фехтовальщиком, то второй был непревзойденным воином, и по силам равным ему был разве что только Сайто Хаджиме. Высокий брюнет, тот самый, которого называли командиром третьего подразделения, уверенно двинулся к демонам. Его движения казались размытыми, позади него стелился лиловый шлейф инфернального запаха, что сводил Адиканишь с ума. Она напрягала внутреннее зрение, пока не в сознании не всплыл витиеватый узор демонической печати. Этот человек принадлежал демону. Но печать не скрепляла никакой Договор, она была просто оставлена на душе человека в качестве метки. Как маяк, ориентир, оберег. Она была оставлена для Владыки демонов. Эта печать принадлежала Ино Кроссзерия. *(яп.) гайдзин - чужак ** (яп.) San-bantay Kumicho - Командир третьего подразделения.