Братья лисы.

      Наруто в очередной раз вернулся из академии в квартиру, где жил с братом последний год, и крикнул привычное: «я дома!». Однако ответом стали нахлынувшие воспоминания о разговоре. Брат больше не отзовётся. По крайней мере не сейчас.       Всё верно, у него снова нет рядом семьи, вот только теперь он знает, что есть брат, который его любит, и друзья, которые его не предадут. А брата и товарищей из клана Учиха он вернёт. Не важно что для этого придётся сделать, но он очистит их репутацию и они снова смогут проводить время вместе.       Теперь же ему стоит поддержать друга. В отличие от него, Саске не знает о приказе и ненавидит брата. Вот кто действительно остался без семьи. К тому же, с друзьями у обладателя скверного характера было туго и помимо юного Узумаки поддержать его будет некому. Если этот добе возжелает мести, то ни ему ни Итачи спокойной жизни не будет.       «В погоне за силой легко погрязнуть во тьме и пороке» неожиданно вспомнилась Наруто фраза Курамы, что тот произнёс, когда блондин поклялся стать сильнее и вернуть друзей. Надо будет как-то вдолбить это и Саске. Но пока он лежит в больнице без сознания от шока и с одиночеством бороться должен лишь обладатель жёлтой лисьей маски.       Чтобы отвлечься Наруто пошёл на крышу и свистнул зовя орлицу, что была его первым опытом использования шарингана. Араши (буря) явилась спустя две минуты.       — Ты теперь будешь со мной жить, — проинформировал чёрно-жёлтую птицу джинчурики.       Птица заклекотала и последовала за хозяином вниз. Узумаки вошёл по стене в окно кухни и недобро сощурился в адские тетради на столе. Через минуту они уже покоились на шкафу, а место каллиграфической дряни заняла присада, на которую тут же перелетела Араши       Кисти же со стола не исчезли, а одна заплясала по обрезку свитка, строча приглашение в гости для Шикамару и Чоджи. Птица получила кусочек мяса из холодильника и вылетела по адресам.       Не прошло и часа как квартира наполнилась словами поддержки и наставлениями Чоджи о питании и готовке. Шикамару выцепил свиток с записями по теневым иллюзиям и устроился на подоконнике.       Следующие три недели трио почти не расзлучалось, периодически оставаясь друг у друга на ночёвку, пытаясь исследовать Лес Смерти. Чоджи считал это прекрасным поводом для пирушек, Наруто считал это прекрасным, а Шикамару считал дни.       Но однажды в класс вылетел сокол. И Наруто, узнав одного из воронов клана Учиха понял: Саске очнулся. Он вылетел из окна аудитории быстрее птицы и рванул к госпиталю. Черноволосый петух сидел у окна и хмурился.       — Саске! Я должен кое-что тебе сообщить! — прежде чем тот окончательно себя настроит на убийство брата.       — Ещё одна плохая новость? — хмыкнул Учиха. — Твой брат стал отступником, от чего же ты не изменился?       — Для начала звуковой барьер, — проинформировал Узумаки, взмахивая рукой с печатями. — Тут такое дело, Учиха... Курама объяснил мне ситуацию, а потому я должен кое-что тебе поведать. Для начала, мой брат пересадил тебе глаза Итачи и теперь у тебя вечный мангёке шаринган. Это огромная сила и не меньшая ответственность, поэтому с этого дня ты будешь обучаться со мной у Какаши Хатаке, Копирующего Ниндзя, члена АНБУ, ученика Четвёртого Хокаге и сына Белого Клыка. Этот человек также является обладателем вечного мангёке шарингана. И ещё кое-что: не смей искать силы на тёмном пути. Ведь тьма любит убивать жадных до её силы, а ты обязан возродить клан.       Договорив, Наруто активировал свои глаза и посмотрел на друга.       — Будь уверен, Саске-кун, у меня хватит сил, чтобы не дать тебе оступиться. Однажды ты узнаешь подлинные причины того события, — со всей возможной уверенностью обратился брюнету сын Хокаге. — Есть вопросы?       — Да, есть несколько, — с неменьшим упорством ответил Учиха. — С чего ты так веришь выдуманным причинам поступка наших братьев? Кто дал тебе право указывать мне что делать? И откуда у тебя легендарное доудзюцу?       — У нас с Курамой достаточно общих секретов, чтобы доверять друг другу, — тут Жёлтый Лис деактивировал и закатил глаза. — На счёт прав... Сила и опыт могут позволить многое, источники же моей силы – наследие кланов Сенджу, Узумаки и Учиха. Всё остальное – результат тренировок.       Далее было ещё много споров и даже завязалась драка. На шум прибежал младший ирьёнин. Однако Наруто уже успел победить и сжать безмозглого друга в обманчиво-аккуратных дружеских объятиях.       Медик ничего странного не заметил и только спросил у визитёра о личности того, кто придёт забрать последнего Учиху. Наруто в ответ отпустил чёрного петуха и создав теневого клона отправил копию в неизвестность. Узумаки стал мило успокаивать друга и медик отвернулся, ища что-то в записной книжке.       Вскоре в палату влетела личная птица Хокаге и Наруто, освободив старого кречета от ноши, протянул свиток застывшему в изумлении медику.       — А!?. Почему явилась птица достопочтенного Дайме? — недоумённо похлопал он глазами. — Что ж, посмотрим... А, ясно! Твой клон, видимо, просил разрешение на проживание мальчика с тобой... Вы справитесь одни? Ладно, это уже не моё дело...       Не дослушивая мямлящего ирьёнина, Саске бросился на товарища, что снова решил все за него. Однако драки не повторилось: Узумаки мягко опрокинул драчуна обратно на больничную койку.       — Когда я смогу его забрать? — поинтересовался желтоволосый.       — Мы выпишем его завтра вечером, можете пока перенести его вещи, — ничего не заметив, ответил врач, нервно крутя письмо от Третьего.       — Я сам! — воспротивился чёрный петух.       — Прости, Саске-кун, но тебе пока не стоит видеть свой дом, — мягко возразил Наруто.       Более Саске не возникал – всё равно здесь его никто слушать не собирался.       А на следующий день Узумаки уже едва ли не за шкирку тащил приятеля домой. Дело в том, что ему стукнуло в голову во что бы то ни стало вернуться в квартал Учих. Единственная причина почему он не вопил – это угроза Наруто взять чёрного петушка на ручки.       Вот так и произошло заселение последнего Учихи в деревне в скромный дом джинчурики.       А потом Наруто и Какаши загоняли его тренировками до того состояния, когда на мысли и сны не хватает сил.