Ртуть сорок пятого калибра

День третий.

      Нильсен выкурил три сигареты подряд, прежде чем Хьюз открыл балкон с обратной стороны и впустил его в номер, где уже собрались остальные. Лёгкие по ощущениям уменьшились раза в три, но дыхание было тяжелым далеко не из-за едкого дыма.       Это всё походило на плод его воспалённого воображения — ещё немного, и Александру потребуется срочная реанимация. Перед ним стояли четыре человека, вместо пяти. И при одной мысли о пятом, бешено колотящееся сердце пыталось сбежать из груди через глотку.       А когда до него дошло осознание, что она ушла, и в то время, когда Харрис переодевалась, брала из сейфа оружие, оставляла свой телефон в прихожей и писала эту короткую записку — он, мать вашу, спал. Александр чувствовал себя тупее, чем когда-либо в жизни.       Горькая желчь раздирала стенки горла в немом крике. Слишком свежо в памяти её похищение. Те ужасные воспоминания изувеченного тела девушки, когда казалось, что он забрал её прямо из ада. Но сейчас Агата добровольно сбежала в лапы дьявола. И он не смог ничего с этим сделать.       Их друзья во всю обсуждали план, работая с тем, что они имеют. Мысленно швед был благодарен Адаму за то, что он закрыл его на балконе окончательно оклематься. Дозировку снотворного на Нильсена не пожалели. Голова всё ещё была мутная. Для обычно собранного Александра подобное состояние являлось настоящей катастрофой.       — Я за ноутбуком. Будем звонить Лиаму, — оповестила неполную команду Ева, покидая номер. К Александру наконец вернулась способность слышать ясно. Он медленно моргнул, осознав, что все взгляды устремлены на него.       Вероятно, наёмники ожидали, что сейчас Нильсен взорвется, как в прошлый раз, но у него не было сил злиться. Казалось, что шведа просто опустошили и выбросили. Он бездумно смотрел на входную дверь, словно та вот-вот распахнется, и Харрис перешагнет через порог, присоединяясь к ним. Или же, Нильсен просто не хотел осознавать, что она на самом деле ушла.       Вначале у него в голове крутилась почти по-детски наивная мысль, что Агата не могла так поступить, но чуть позже он понял свою ошибку, которая вызвала у парня зуд, тревогу и странную тоску. Он всегда так старался увидеть в ней ту самую скрытую ото всех остальных волнующую часть Агаты. Александру хотелось, чтобы она доверяла ему. И он был настолько поглощён изучением её граней, упуская уже давно имеющиеся детали. Видел в ней Агату, хотя в первую очередь она Харрис.       Кажется, словно Агата и Харрис — две отдельные личности, и каждая в нужный момент дополняет другую. Ему важны обе эти части. Независимо от её решения, Александр принял своё, но для начала им необходимо найти свою подругу.       Тем временем Ева вернулась в номер, до зубов вооруженная техникой и холодной решимостью.

***

      Харрис пригнала автомобиль к первому попавшемуся магазину сотовой связи, приобретая новый временный телефон и сим карту. Её прежний мобильник Лиам бы отследил в два счета, поэтому сейчас она намеренно создала им проблему.       Вернувшись в машину, Агата решила дать себе короткую передышку. Впервые за это бешеное утро она ощутила, как громко бьется её сердце и пульсирует в ушах кровь. Осознание происходящего переступило через адреналин, и на Харрис свалилась тяжесть принятого ею решения. Не сумев взять себя в руки, она ударила ладонью по рулю и прислонилась к нему лбом.       Это никуда не годится. С таким настроем можно сразу ехать на кладбище и рыть себе могилу. Агату тошнило от самой себя. Наконец настал день, к которому она готовилась шесть лет. Шесть лет она совершенствовала навыки и жила только ради этого момента. Тогда почему Харрис не чувствует предвкушения перед этой долгожданной встречей? Почему она не думает о том, куда нанесёт первый удар? Вместо этого Агата очень переживала за Александра, и несколько раз её подмывало вернуться в отель и убедиться, что он очнулся и это действительно было обычным снотворным. Их друзья его не оставят. И это единственное, что её успокаивало.       Если бы он только знал, как тяжело было уходить. Собираться в гнетущей тишине и прощаться с полубессознательным телом. Напоследок она крепко поцеловала его в губы, проглатывая спазм в горле, когда в ответ лицо Александра не выражало ни единой толики эмоций. Харрис позволила себе посмотреть на него ещё несколько минут, с отвратительным чувством стыда ловя себя на мысли, что она одновременно боится и жаждет того, чтобы он проснулся. Что он поймает её за руку и они вместе придумают другой выход.       Но Харрис ушла. Нильсен не доверял ей, когда дело касалось слаженного плана в командной работе. И правильно делал. Своими опекой и контролем Александр пытался заглушить тревогу. Пытался отогнать мысль, что в один момент всё начнёт рушиться, потому что по-другому Агата не умеет.       Девушка потёрла лицо и глубоко вздохнула, отрываясь от руля и неспешно заводя автомобиль. Она должна собраться и как следует прочистить голову.

***

      — Она сделала что?! — лицо Лиама вытянулось, когда наёмники вкратце объяснили ему ситуацию.       — Да, Лиам, мы опять её потеряли, — нехотя призналась Ева, устало потерев лоб и размазав по нему проступившую испарину. — Агата…чёрт, она оставила свой телефон здесь. Нужно отследить её как-то по-другому.       Брукс поджал губы и угрюмо уставился на свои сложенные на столе руки. Александр впервые увидел внешность этого гения, подмечая, что парень моложе, чем он думал. Темные кудрявые волосы и большие практически чёрные глаза в сочетании с бледной кожей смотрелись необычно, но интересно.       — На чём Агата уехала?       Нильсен подавил желание пнуть диван.       — Забрала один из автомобилей, — холодно сказал он.       — Хорошо… — протянул Лиам, но тут же осекся, когда швед резко посмотрел на него.       — Хорошо? — повторил Александр. Его напряжение буквально ощущалось через экран.       — Не в том смысле, — сконфуженно протараторил Брукс, избегая прямого взгляда на него. Александр выглядел несколько изолированным, но не позволял себе срываться и принимал участие в разработке плана.       — Можно взломать уличные камеры наблюдения, — предложил Лиам, мягко постукивая подушечками пальцев по клавиатуре. — Но поиск автомобиля может занять больше времени, чем хотелось бы, — честно добавил он.       Александр отошёл от них, запустив пятерню в волосы. Сильнее необходимого он потянул пряди у висков, останавливаясь в дверях своей спальни.       Думай.       Всё казалось таким туманным и чужеродным, как и сам побег Харрис. Нильсен верил, что их чувства никогда не были иллюзией или помешательством, но Агата продолжала действовать сама по себе, вырывая из него кусок за куском и оставляя лишь кровоточащие обрубки. Таким ли важным это всё было для неё, Александр не знает. Выбивает из колеи то, с какой готовностью Харрис отказывает людям в выборе.       К тому времени, как он вернулся к команде, Рэйчел успела отлучиться в их с Гослером номер и откопать коммуникационные наушники. Точно такие же были у него и Агаты на задании с Грассо. Видя решительно настроенного Нильсена, Ева и Рэймонд слегка сместились в сторону, позволяя ему встать напротив ноутбука.       — Посмотри запись с камер на Виа ди Камерата, — сказал он, вспомнив о последней улице из списка. После кивка Лиама, Александр повернулся к остальным. — Чтобы попасть в наш номер нужна ключ-карта. Тот, кто принёс снотворное, должен был сначала наведаться на ресепшн.       Ева громко вздохнула, машинально хватаясь за пояс в поиске ножей.       — Я их как рыбин вскрою, — прорычала она, направляясь к выходу. Александр и Адам последовали за ней, оставляя Рэя и Рэйчел переговариваться с Бруксом.       Переполненные эмоциями, наёмники размашистыми шагами обогнули лифт и проскочили на первый этаж по лестнице. Девушка с ресепшн опасливо всматривалась в стремительно приближающиеся к ней фигуры, застыв, когда Нильсен подошёл вплотную к стойке.       — Кто работал здесь вчера вечером? — прямо спросил он.       — Д-добрый день, — тихо проговорила работница. — Что-то случилось?.. Могу я вам помочь?       — Можете, — хмуро произнёс швед. — Назовите имя и адрес проживания вашего коллеги, который был за этой стойкой вчера.       Девушка с аккуратно выведенным на бейджике именем Патрисия, опешила, переваривая просьбу.       — Боюсь, что я не могу предоставить вам эту информацию, — помявшись сказала она. — Это личные конфиденциальные данные, которые я не имею права разглашать постояльцам.       Рука Александра сжалась в кулак, но в следующий миг он почувствовал на плече ладонь Евы. Наёмница слегка подтолкнула его назад, безмолвно прося предоставить этот разговор ей. Скай еле заметно кивнула парням, коршуном нависая над работницей. Нильсен не видел выражение лица Евы, но что-то в нем определённо заставило девушку со стойки поёжиться.       — Скажите мне… — протянула Ева, медленно опуская взгляд на бейджик и возвращаясь к глазам блондинки, — Патрисия. Вашему отелю нужны проблемы?       Патрисия с минуту присматривалась к ней, затем осторожно покачала головой.       — Я так и думала, — елейно выдохнула Скай. — Вчера вечером кто-то проник в номер моих коллег и оставил там очень занятную вещицу, — продолжила Ева, взяв ручку и покрутив её между пальцев, как обычно она делала с ножами перед броском. — Мы не приветствуем подобное вмешательство. Тем более, когда отель гарантирует своим постояльцам безопасное проживание, — подчеркнула Ева. — И сейчас у вас есть выбор, Патрисия. Вы можете предоставить нам необходимые данные некомпетентного работника, или наши работодатели сотрут в порошок и вас и этот отель, а мы им с удовольствием поможем, — вкрадчиво и спокойно пообещала Ева.       Патрисия тяжело сглотнула, наблюдая за фокусами с письменной принадлежностью в руке Евы, пока наёмница не сводила с неё глаз.       Девушка слышала некоторые рассказы других работников о странных постояльцах, которые нередко приезжали в отель перепачканные чем-то, похожим на кровь. Было неприятно и страшно осознавать, что эти слухи скорее всего правдивы и одна из этих ненормальных сейчас стояла перед ней с таким лицом, будто в любую секунду готова метнуть ручку ей в глаз.       — Е-если… — тонким голосом начала Патрисия, откашлявшись. — Если я скажу вам, вы…       — Мы оставим вас в покое, — закончила за неё Ева, кивнув. — И этот инцидент останется строго между нами-девочками.       Патрисия бегло посмотрела на кнопку охраны, но Скай заметила направление её взгляда и поцокала языком.       — Видишь их? — поинтересовалась Ева, указав на наёмников за своей спиной. — Пожалей охранников.       Работница тихо выдохнула и закусила губу, поспешно отвернувшись.       — Минуту.       Как ни странно, ровно через минуту она вернулась с объемной папкой и полистала её, останавливаясь на нужной странице и показывая Еве.       — Рено Клиффи, — практически шёпотом сказала Патрисия. — Он недавно у нас работает. Был на смене вчера.       Скай достала телефон и сфотографировала всю указанную о нем информацию, подмигнув Патрисии.       — Ты сделала правильный выбор.

***

      Порой наступает момент, когда вся жизнь сводится к одному безумному поступку.       Как бывшая аристократка и человек, лишившийся всего в один миг, Харрис привыкла ценить только свои отточенные навыки и стремление к единственной цели. Как часть команды, она ценила людей вокруг себя, будучи готовой защитить их любой ценой. Они показали ей, что у будущего может быть другая вероятность. Оказалось, месть — далеко не единственное, что осталось в Агате. Но это бы никогда не вылезло наружу, не будь Нильсен ходячей полицией нравов.       Возможно, в итоге мы оба поменяем своё мнение друг о друге.       С пятнадцати лет она гонялась за мертвыми образами, позабыв, что всё ещё жива. Не воспринимала всерьез мимолетные интрижки, не придавала значения попыткам других людей сблизиться с ней. Лгала о себе, чтобы получать меньше вопросов. Она была тем, во что сама себя превратила, всегда оставаясь чужой. Дом, окружение. Ничего из этого не имело смысла. Ей было комфортно оставаться чужаком и не хотелось искать своё место. Её место сгорело. И единственные значимые люди сгорели вместе с ним. Так какой смысл тратить время на приобретение новых привязанностей, если это так легко потерять?       Но что, если вдруг сейчас Харрис пусть даже лишь на миг показалось, что и для неё найдётся место, чтобы задержаться.       Нужно быть действительно ненормальным, чтобы хотеть со мной общаться.       Тогда тебе повезло. Здесь все ненормальные.       Интересно, какой бы выдалась эта поездка, будь у Харрис больше воли изначально гнать в шею Нильсена и всех остальных коллег. Они бы молча выполняли задания, возвращались в отель и разбредались по своим спальням, запираясь на замок. Другие наёмники так же методично проживали бы отведённое на миссию время, изредка пересекаясь с ними на общих конференциях. Звучит так просто.       Я…       Я знаю, Харрис. Я тоже.       Как-то раз Агата чуть не утонула. Это было давно, на одном из курортов, куда они ездили с семьей. Она плохо плавала и свалилась с катера. В тот миг Харрис ничего не видела, нелепо размахивала руками чтобы выбраться на поверхность, но тем самым только глубже погружала себя в сомкнувшуюся со всех сторон воду.       Агата постаралась представить альтернативную реальность, в которой нет и никогда не было места Александру, Еве, Рэю, Адаму и Рэйчел. Представить это было сродни вновь ощутить себя тонущей. Захлёбывающейся в темных глубинах одиночества и ненависти.       Но иногда из ненависти рождается чудо, потому что больше не из чего его сотворить. И чтобы сохранить это чудо, порой от него нужно отказаться. В здание может войти только одна Агата Харрис. И этой Агатой Харрис должна быть убийца, а не друг.       С её стороны это просто смешно. Думать о смысле жизни, когда летишь с моста головой вниз.

***

      Хьюз зарядил пистолет и воткнул его в ремень на поясе джинс, наблюдая за тем, как Ева и Рэйчел заполняют ножны. Наёмник окинул взглядом различную оружейную атрибутику, которую они выгребли из всех своих запасов и притащили в номер Агаты и Александра. Повезло, что, как только они приехали сюда, корпорации всучили им с собой добрую половину склада для заданий. Вот только часть из этого пригодилась лишь сейчас. Адам поджал губы и сгрёб всю имеющуюся взрывчатку, бросая её в рюкзак. Ева хмуро посмотрела на него, отвлекаясь от ножей.       — Зачем тебе столько?       — А если понадобится большой бум? — вскинул он бровь, застёгивая замок.       — Этого, — проговорила девушка, ткнув пальцем на багаж, — хватит, чтобы взлететь в космос.       — Прекрасно. Всегда хотел научиться летать.       Ева хмыкнула, отворачиваясь, чтобы надеть на руки повязки и вставить в них дополнительные ножи.       — Ты просто мечта металлоискателя, — ухмыльнулся Адам.       — Я не понимаю, как ты можешь шутить в такой ситуации, — буркнул Гослер, недовольно скривившись.       Хьюз глубоко вздохнул, слегка взъерошив волосы у основания чёлки.       — Предлагаешь, чтобы этот день запомнился только вашими угнетёнными физиономиями? — спросил он без тени усмешки в голосе. — Гослер, ты не умрешь, пошутив или улыбнувшись лишний раз.       Рэймонд недоуменно посмотрел на него.       — Сам говорил, что у меня нет чувства юмора.       — У тебя есть прекрасный учитель, — хмыкнул Адам. — Обещаю, как закончим со всем этим, дам тебе на вооружение несколько анекдотов.       Александр крутил между пальцев коммуникационный наушник, продолжая упрямо молчать и внутренне сжиматься от надежды, что они успеют. Он должен быть уверенным в Харрис, и в то, что она выручит им время. И всё же, навязчивые мысли провоцировали тревогу. Нильсен никогда и ничего не боялся потерять так сильно.       — Я буду на связи с вами как только понадоблюсь, — заверил их Лиам, про которого швед успел позабыть. — Пока вы будете в пути, я успею взломать камеры и просмотреть все похожие автомобили.       — Спасибо, Брукс, — сдержанно, но искренне поблагодарила его Ева, заканчивая сборы. — Ну что, выдвигаемся?       Нильсен внезапно остановился, не успев дойти до выхода. У него оставался один вопрос к лондонскому коллеге Агаты.       — Зачем Харрис звонила тебе вчера? — резко спросил он. Лиам растерялся на несколько секунд, но смог взять себя в руки и ответить:       — Она нашла пропускную карту, — неуверенно протянул парень. — Сперва не поняла, что это и для чего, поэтому сфотографировала и прислала мне.       На лицах наёмников застыло странное выражение, исходя из которого Лиам смог сделать вывод, что Агата им ничего не сказала. Мрачнее всех выглядел Нильсен, которому она намерено солгала. Страх за её жизнь бесспорно преобладал над обидой, но теперь для поисков Агаты была дополнительная мотивация. Нильсен ненавидит, когда ему лгут. Особенно больно, когда это делает человек, которому ты доверился. Возможно, доверять Харрис — заведомо плохая идея, но он переступил через себя и сделал это. И отнюдь не для того, чтобы обжигаться.       Александр должен признать, что попросту расслабился и самолично позволил ей себя обмануть. Поразительно, как девушки могут превратить даже самых стойких мужчин в наивных мальчиков.       — Алекс? — осторожно попытался поймать его хмурый взгляд Хьюз.       Так и не посмотрев на друга, Нильсен покачал головой и направился к двери.       — Идём.

***

      Харрис заглушила двигатель за секунду до того, как экран её нового мобильного погас. Впрочем, гаджет был нужен девушке сугубо в целях навигации и свою роль уже выполнил. Переведя взор на лежащий на пассажирском сидении пистолет, Агата на миг замялась, словно оружие метнуло в её сторону предупреждающую искру. Кажется, она действительно сбрендила.       Ощетинившись, Харрис резче необходимого подняла ствол и вставила в ремень портупеи. Она наконец удостоила мимолётным взглядом здание. Что-то вроде частного офиса: непримечательный фасад, пять этажей и односкатная крыша. Большего снаружи и не отметить. Функционировала Агата на уровне автоматизма: невозмутимо и скупо, хотя в глубине души это было равносильно тому, что сдирать с себя кожу.       Дверь легко поддалась, и перед Агатой возник длинный коридор. По бокам девушка заметила встроенные железные створки, но внимание обратила лишь на следующую дверь в другом конце коридора, заранее доставая пропускную карту. Скан пискнул, реагируя на прислонённый пропуск и позволяя Харрис беспрепятственно проникнуть дальше. Примерно через пять метров она преодолела три ступеньки и наткнулась на лифт, но решила воспользоваться лестницей. Ей никогда особо не нравились лифты.       Агата чувствовала, словно воздух с каждым шагом становится тяжелее. Резкость её движений была очевидна, и она концентрировалась на трении рукояти пистолета, вставленного в ремешок прямо под сердцем. Несмотря на многообразие разновидностей огнестрельного, Харрис по душе старомодный Обрегон. Их выпуск давно прекратили, что по мнению Агаты грубое упущение. Она приобрела его у частного коллекционера ещё в Лондоне и брала с собой значительно чаще, чем любой другой ствол из обширного арсенала. Тяжёлая сталь приятно холодит ладонь и внушает уверенность одним весом.       Чем меньше в магазине патронов, тем расчетливее выстрел. У неё есть семь пуль сорок пятого калибра и она совсем одна, но шла Агата словно вступающее в город войско.       Обогнув первый пролёт, девушка вскинула голову, ощутив чужое присутствие поблизости. В её сторону направлялся незнакомый мужчина. Он не торопился и не проявлял враждебности, остановившись напротив и несколько секунд всматриваясь в её лицо.       — Мне сказали вас проводить, — пробасил он, подаваясь вперёд и неожиданно хватая Агату за предплечье.       — Руки, — тут же вырвавшись из захвата грубо отозвалась наёмница. — Скажи, куда мне идти и исчезни.       — Мисс… — начал мужчина, и краем глаза Харрис заметила вновь неумолимо тянущиеся к ней пальцы. Она рефлекторно перехватила их, заламывая кисть ему за спину и толкая лицом к ближайшей стене. Выудив свободной рукой ствол, девушка прислонила холодную сталь к уху брюнета, прошипев:       — Ещё раз выкинешь что-то подобное, и я прочищу твой тугой слух.       Незнакомец коротко выдохнул, примирительно поднимая ладони. Очевидно, такой расклад его категорически не устраивал, но высказывать недовольства вооруженной и порядком выведенной из себя Харрис он не решился. Девушка отстранилась, подталкивая его к лестнице и сунув пистолет обратно в ремешок. Она не станет впустую тратить патроны и при необходимости может просто сломать ему руку.       — Вы прибыли одна? — не оборачиваясь спросил мужчина, поправляя слегка примявшуюся рубашку.       — Видишь здесь кого-то ещё?       — Нет.       — Тогда не задавай глупые вопросы, — хмуро бросила Агата, останавливаясь, когда незнакомец проводил её до одной из дверей на третьем этаже и постучал по ней костяшками пальцев, слегка подавшись вперёд.       — Мистер Каррингтон, — негромко позвал он. Харрис наклонила голову и позволила дать ход мыслям. Она ясно понимала, что никогда раньше не слышала эту фамилию и подобный факт несколько обескураживал. Внезапно раздался короткий гудок, напоминающий звук клаксона, и её провожатый открыл дверь, пропуская Агату вперёд. — Какие дальнейшие поручения?       — Я дам знать, когда ты мне понадобишься, Адли, — отозвался мужчина. Харрис показалось, словно воздух в лёгких окаменел, и всё, что она могла делать — потрясённо уставиться на до боли знакомый силуэт.       — Крёстный?

***

      — Куда сворачивать, Ева? — промчавшись мимо светофора спросил Адам, виляя среди автомобилей.       — Направо, — подсказала девушка, поёрзав, сидя между Рэйчел и Рэймондом. — Скоро будем на месте.       Александр казался пугающе молчаливым. Хьюз думал, что швед даже не дышал, наблюдая за дорогой, но это в любом случае лучше, чем если бы он рвал и метал по всему салону. Наверное, каждый из них хотел притвориться, что всё в порядке. Морально это являлась чем-то необходимым, чтобы не свихнуться, убиваясь по каждой пройденной минуте.       Но невозможно обманывать себя, когда вся команда уместилась в одной машине.       — Здесь. Тормози, Хьюз, — указала Ева своему напарнику, приготавливаясь выходить.       — Ева, Рэйч, останьтесь тут, — вдруг попросил Адам, поворачиваясь к удивленным девушкам.       — Решили идти чисто мужской компашкой? — Скай вскинула бровь и обвела их взглядом.       Хьюз усмехнулся.       — Если засранец решит умыкнуть через окно, то вы успеете его перехватить, — объяснил он. Поразмыслив, Ева кивнула и вышла из автомобиля, пропуская Рэя.       — Удачи, — Рэйчел похлопала Гослера по плечу, уголками губ улыбнувшись Адаму. Её способность оставаться чуткой даже в такой ситуации невольно восхищала.       В маленький жилой комплекс Александр зашёл первым. Рэю и Адаму приходилось едва не срываться на бег, чтобы нагнать друга. Они пересекали сразу по две-три ступеньки, резко притормозив, когда швед нашёл нужную им дверь на втором этаже.       — А где тут звонок? — осмотревшись поинтересовался Гослер, поймав хмурые взгляды сразу двоих наёмников.       — Ты бы на его месте открыл трём мужикам? — спросил Хьюз, обозначив их компанию пальцем. Это прозвучало почти как обвинение, и Рэймонд непонимающе уставился на него.       — Нет.       — Хорошо. Я тоже. Поэтому давай без звонков.       — Отойдите, — предупреждающе произнёс Александр, отходя на два шага от двери. Адам вскинул бровь, а затем поднял пистолет, и, глядя в глаза Нильсену, выстрелил в замочную скважину.       — Сносить её с петель слишком палевно, приятель, — хмыкнул он, позволяя шведу пройти вперёд.       Проникнув в тесный коридор маленькой квартиры, Александр застыл возле проёма в одну-единственную комнату, и наёмники позади него остановились, затаив дыхание. Паренёк выскочил на Нильсена с револьвером, но он ожидал подобной выходки, выбив оружие из дрожащей ладони Рено. Без промедлений, Александр схватил его за грудки и грубо пригвоздил к стене, поднимая над собой.       Удивление отразилось на лицах Хьюза и Рэя, когда они прикрыли дверь и всмотрелись в Рено.       — Это что за гном садовый? — уставившись на юношу выдавил Адам. — Тебе сколько лет? Шестнадцать?       — Где твой босс? — прорычал швед. Ярость внутри него сочилась через край, и он был готов переломать позвоночник Рено пополам, если тот продолжить молчать ещё хотя бы пять секунд.       Но неожиданно для наёмников, Клиффи рвано захлебнулся подступившей истерикой и содрогнулся в беззвучном плаче. Его веки покраснели, а губы стали влажными от стекающих по ним слёз.       — Мать вашу, что с ним? — выругался Адам, переводя взгляд с Рено на Александра. — Алекс?       Нильсен медленно опустил Рено, пока он не встал на ноги, удерживая его за воротник рубашки. Клиффи не мог остановить истерику, и колени парня подогнулись, отказываясь сохранять стоячее положение. Швед буквально стал точкой опоры для Рено.       — Я должен…я должен, — отрывисто пробормотал он, сокрушенно склонив голову. Из его горла вновь послышалось глухое рыдание, и Александр встряхнул брюнета.       — Должен что? — подгонял Нильсен, слыша треск нитей одежды Рено под своими пальцами.       — Почему я такой слабый?! — Клиффи вскинул руку, но не приблизил её к Александру, ударяя по лицу самого себя. Он продолжал бить, пока Адам не перехватил кисть юноши, отводя её в сторону.       — Если он так отвлекает нас… — хмуро начал Хьюз, но Рено пискнул, до крови закусив губу.       — Я должен вас убить! — рявкнул юноша. После столь неожиданного заявления они скептично посмотрели на его щуплую фигуру. Нильсену хватит одной затрещины, чтобы поставить ему сотрясение.       — В чём подвох? — задумался Адам, вставая рядом с Александром.       Продолжая реветь, Рено молча задрал рубашку. От увиденного Хьюз издал неопределенный звук, машинально хватая Александр за локоть. К торсу парня была прикреплена взрывчатка. Такого количества хватит, чтобы поднять на воздух всю эту хлипкую квартиру и поджарить их вместе с ней.       — Проклятье, — прошипел Адам, не сводя глаз с опасного устройства. Проигнорировав их взгляды, Клиффи поднял руку и повернул её внутренней стороной к наёмникам, демонстрируя закреплённую гарнитуру с маленькой красной кнопкой.       Одно нажатие — и их не спасёт ни одна высшая сила.       — Ты ведь тоже умрешь, — на выдохе произнёс Хьюз.       — Он догадывался, что вы придёте ко мне, — сломанным голосом проговорил Рено. — И я…и он приказал мне сделать это. Я должен сделать это! — задыхаясь повторил он, сжав в ладони гарнитуру. Адам и Рэй синхронно дёрнулись на это движение, однако Александр стоял неподвижно, пронзая Клиффи прямым взглядом.       — Что будет, если ты этого не сделаешь? — спросил он, прочитав на его лице смесь страха и боли.       — Он знает где живут мои мама и сестра, — сдавленно проговорил Клиффи, взмахнув кистью в беспомощном жесте и прижав пальцы к дрожащей нижней губе. — Вы его не знаете. Их будут мучать у меня на глазах, если я не справлюсь! Моя мама…сестрёнка…Я должен убить вас ради них! Я умру за них! — рявкнул Рено, потянувшись к кнопке.       — Стой! — в ту же секунду среагировал Хьюз, выставив перед собой ладони. — Сопляк, послушай! Что, если мы предложим тебе сделку, в результате которой останешься жив и ты и твои родные?       Клиффи резко перевёл сбитый с толку взгляд на наёмника.       — Что в-вы хотите?       Адам медленно опустил руки.       — Ты скажешь нам, где искать этого ублюдка. Мы убьём его, и ты будешь свободен, ясно? — изложил Хьюз. — И ты, и твоя семья.       — Почему я должен вам поверить? — голос Рено казался слишком хриплым и сдавленным, чтобы быть разборчивым.       — Мы защищаем свою семью, — вкрадчиво ответил Адам, делая шаг к юноше. — Ну так что? Поможем друг другу?       Александр нетерпеливо вздохнул, в один короткий миг оказавшись возле Рено, и пока тот не успел дрогнуть, вырвал из его руки гарнитуру с кнопкой.       — Если бы ты хотел стать расходным материалом, давно бы нажал на неё.       — У него шок, — прищурился Гослер, но Нильсен не обратил внимания на очевидный вердикт.       — Я…я скажу, — голос Клиффи дрожал, как и ладонь, которой он коснулся своего покрасневшего лица.

***

      Роджер Саломон-Кеннет.       Агата отлично помнит, как в детском доме ей бросили в лоб известие о его смерти. Она всматривалась в фигуру своего крестного, словно желая найти в нем какие-то признаки, изъяны, до последнего не веря в то, что он действительно реален. Жив. Однако, его невозможно с кем-либо спутать. Роджер невысок и статен. Светло-русые волосы раньше всегда были собраны в низкий хвост. Сейчас он заметно укоротил стрижку и светлые пряди лишь слегка ниспадали ему на лоб. Те же глубоко посаженные глаза цвета грозовой тучи, которые из-за своей формы кажутся чересчур хмурыми, делая взгляд подозрительным и сосредоточенным.       — Каррингтон? — только и спросила она, внешне не показывая то, что творилось у неё на душе в этот момент.       — Красиво звучит, не так ли? — протянул Роджер, внимательно рассматривая Агату. Он вдруг улыбнулся, махнув рукой на область портупеи, где был вставлен Обрегон. — Узнаю дочь Натаниэля.       Агата инстинктивно дотронулась до оружия, проведя ладонью по гладкой рукояти. Она искоса следила за тем, как крёстный сделал несколько шагов по направлению к рабочему столу и дернул леску на настольных шарах Ньютона. Те приглушенно звякнули друг о друга, методично раскачиваясь и разбавляя своим тиком повисшую тишину. Харрис отвела взгляд, и на короткое мгновение в её глазах отразилась болезненность от осознания. Она понимала, что Роджер здесь отнюдь не из благих намерений, но чтобы сложить весь пазл ей не хватало духа. Позорно это признавать, однако еще позорнее было бы врать себе.       — Как? — слегка осипшим голосом спросила девушка, посмотрев на его зелёный галстук и громоздкое кольцо, сверкающее на указательном пальце.       — Хочешь послушать историю о двух лучших друзьях? — задумчиво спросил он, наблюдая за раскачивающимся шариками. — Которые дали друг другу обещание, но в конце оба предали своё слово. Вопрос лишь в том, кто из них сделал это раньше, — Роджер улыбнулся уголком рта, избегая прямого взгляда Харрис. — Я и Натаниэль выросли вместе, Агата. Мы относились друг к другу, как братья, несмотря на то, что одному из нас всегда везло больше.       Роджер повернулся спиной к столу и слегка облокотился на гладкую поверхность. Агата сосредоточилась на его словах и движениях, чувствуя себя в шаге от безумия.       — Двое молодых способных парней, мы были слаженной командой, но, думаю, ты и сама понимаешь, как хорошо иметь рядом верного партнёра, — Харрис не отреагировала на поддевку, предчувствуя, что Роджер не упустит возможности лишний раз ненавязчиво упомянуть в разговоре Нильсена. — А потом появилась она, — со странным придыханием произнёс Роджер, выглядя так, словно его мысли блуждали далеко отсюда. — Ты не сможешь понять, как устроено мужское сердце. Я и сам до конца не понимал своё, пока не познакомился с девушкой, которая в будущем стала твоей матерью, — Саломон выдержал паузу, чтобы его слова отразились в сознании Агаты обескураживающей догадкой.       Много лет назад её отец был не единственным, кто претендовал на любовь Ирмы.       — В наши планы не входила католичка, переехавшая в Лондон из Ирландии, — его губы тронула слабая улыбка. — Мы не были дураками, но её искренность и вера в добро оказали на нас обоих сокрушительный эффект. А эти роскошные золотые кудри, — восхищённо вспоминал Роджер. — Я так и не признался в этой слабости ни Натаниэлю, ни ей самой, — заключил он. — Не видел смысла. Ирма всегда была рада мне, но её сердце с первой встречи предпочло моего лучшего друга. Действительно. Где был я и где был Натаниэль? — Роджер усмехнулся, покачав головой, и перевёл прямой взгляд на Агату. Он изучал лишь её глаза и их цвет, словно они могли детально воскресить Натаниэля в его памяти.       Не будь обстановка столь напряженной, Харрис бы всерьёз задумалась о том, какое повышенное внимание все вокруг уделяют её глазам.       — У нас с твоим отцом всегда были общие планы, — наконец заговорил он вновь. — Но у Натаниэля начали меняться приоритеты.

Собор Святого Павла. 10 августа 1998 г.

      — …и сердце человека обдумывает свой путь, но Господь направляет его шаги, — зачитывал всему залу священник. — Пришли ли вы в храм добровольно, и является ли ваше желание вступить в брак искренним и свободным?       — Да, — синхронно ответили обручённые.       — Готовы ли вы хранить верность друг другу в болезни и здравии, в счастье и в несчастии, до конца своей жизни?       — Да, — не раздумывая вторили они.       — Имеете ли вы намерение с любовью и благодарностью принимать детей, которых пошлёт вам Бог, и воспитывать их согласно своей вере?       — Да, — Ирма и Натаниэль дождались, когда закончится молитва, и подали другу другу руки, которые священник связал между собой ленточкой.       — Произнесите свои клятвы перед всевидящим оком Господа и свидетелями, стоящими здесь.       — Клянусь быть тебе верным мужем, любить, чтить и защищать тебя до скончания веков. Наше счастье зависит только от нас двоих, и я клянусь, что буду всю жизнь делать всё от меня зависящее, чтобы это счастье было вечным. Клянусь дать тебе всё лучшее, что у меня есть. И пусть наш дом будет наполнен миром и любовью. Я, Натаниэль Аллан Харрис, соединяю свою жизнь с твоей и отдаю тебе своё сердце.       — Клянусь, куда бы ты не пошёл, я пойду с тобой. В болезни или во здравии, в радости или печали, в богатстве или бедности, клянусь остаться тебе верной и любящей женой. Клянусь быть благодарной своей судьбе за встречу с тобой, уважать твои чувства и желания и ценить каждый миг, что мы подарим друг другу. Я, Ирма Лиадан Галлахер, отныне разделяю с тобой жизнь и фамилию и отдаю тебе своё сердце.       — Я сосредоточился на работе и ради Натаниэля зарыл как можно глубже свою слабость к ней, ведь, какой человек будет любить жену лучшего друга и тайно представлять её со своей фамилией, — произнёс Роджер с явственной для подобной мысли абсурдностью в голосе. — Радовало, что Натаниэль продолжал усердно работать и разграничивал время на личную жизнь и бизнес. У него был определенный талант касательно тонких стратегий и из минусов разве что сестра, — одно упоминание Аннет вызвало у Саломона зубной скрежет. — Готов поспорить, Аннет всегда думала, что даже дышит лучше остальных.       — Если бы ты бегал так же, как чешешь языком во время совещаний, был бы в хорошей форме, Саломон.       — Приходится. Ты же ведёшь себя так, словно все вокруг идиоты, и кроме тебя больше некому проводить анализ.       — Поверь, быть идиотом — полностью твоя инициатива.       Сухой смех Роджера был похож скорее на приступ удушья, чем на проявление веселья. Агата смело встретила его пристальный взгляд. Он был как на ладони перед ней, и Харрис могла бы убить его прямо сейчас, не будь Саломон ответом на её главный вопрос.       — Всё складывалось лучше, чем мы рассчитывали, — возобновил он рассказ, не отводя глаз от её лица. — И в этой картине не должен был появляться выбивающийся мазок. Однако, в канун Рождества Ирма узнала, что беременна, — Саломон вновь дёрнул леску настольных шариков, посылая Агате натянутую улыбку. — У Чарльза тогда уже были близнецы, но первенца Натаниэля ждали, как нечто совершенно особенное, — протянул он с язвительностью. Саломон слегка ослабил удавку галстука и, поразмышляв с минуту, вдруг спросил: — Ты знаешь о такой патологии, как резус-конфликт? Когда у матери и ребёнка оказываются несовместимые резус-факторы группы крови.       Агата невольно нахмурилась. Она не понимала, что Роджер хочет этим сказать, но выражение его лица было таким, словно он подобрался к чему-то важному.       — Организм Ирмы воспринял плод как аллергическую реакцию, — спокойно продолжил крёстный. — Если бы не я, бизнес мог пойти по наклонной дорожке, ведь Натаниэль крайне редко появлялся на своём рабочем месте с тех пор, как узнал, что резус-конфликт может привести к внутриутробной гибели плода.

Бишоп-Мэнсон. 6 мая 2000 г.

      Роджер выругался про себя, когда парадный вход распахнулся перед ним с легкой руки Аннет. Её колючий взгляд лениво скользнул по его фигуре, и она поджала тонкие губы, пропуская мужчину в дом.       — Если ты опять пришёл говорить с ним о бизнесе, — процедила Аннет, перегородив ему дальнейший путь, — то должен понимать, что Натаниэлю сейчас не до работы, Саломон.       — Разве не ты всегда твердила о том, что в бизнесе нет места слабостям? — вскинул он бровь. Харрис нахмурилась и отвела руку за спину, словно хотела залепить Роджеру хлёсткую пощёчину, но присутствие домочадцев не позволяло ей совершить подобную вольность.       — Речь об их ребёнке, — проговорила она сквозь зубы, оглядываясь, чтобы убедиться в приватности диалога. — Они выбрали тебя крёстным отцом. Попытайся и хотя бы сделай вид, что тебе не наплевать на это.       Роджер округлил глаза в притворном удивлении.       — Как ты могла помыслить, что я не волнуюсь за свою будущую крестницу?       «Если она ещё родится», — хотел добавить Саломон, разумно оставив эту реплику при себе. Взгляд Аннет, казалось, имел материальную форму и действовал как давление гидравлического пресса. Роджера забавляло её рвение отгородить его от беременной Ирмы и Натаниэля. Можно подумать, будто бы их дружба когда-то зависела от её непрошеного мнения.       — Я тебя предупредила, — отрезала Аннет, наконец освобождая путь. Роджер ответил ей кривой улыбкой и прошёл в гостиную, находу снимая пиджак и передавая его камеристке.       Поправляя манжеты белой рубашки, Саломон замирает возле дверного проёма в комнату. Медленно выдыхает и вновь втягивает воздух в лёгкие, осматривая расположившихся на одном из диванов в мягкой бархатной обивке приятного голубого цвета Ирму и Натаниэля. Подобный оттенок мебели не слишком вписывался в интерьер, но он очень нравился Ирме, и потому супруги часто коротали совместные вечера, сидя здесь и наслаждаясь царящим в доме уютом. От них веяло умиротворением и, казалось, все звуки вокруг стихали сами по себе, не осмеливаясь тревожить покой супругов.       — Все кинулись ловить Соню. Поднялся переполох, а, когда, наконец, все снова уселись на свои места, кухарка исчезла, — услышал он приглушённый мягкий голос Ирмы. Роджер обратил внимание на маленькую книжонку в бордовой обложке, которую Харрис всё это время держала в руках, читая вслух узнаваемую с первых строк «Алису в стране чудес». Она бережно перевернула страницу и подняла правую кисть, устраивая ладонь на округлом животе и поглаживая его большим пальцем через ткань кашемирового свитера. Золотистые локоны обрамляли её сердцевидное лицо и блестели от падающего на них света. Роджер и не заметил, как залюбовался ею. Подобно чистому бриллианту, Ирма могла украсить даже самый мрачный уголок, и отклик её красоты всегда отзывался приятной вибрацией глубоко внутри Саломона.       Но светлое чувство сменялось тяжестью, стоило ласковой улыбке коснуться её губ, когда она посмотрела на Натаниэля. Не желая быть пойманным, Роджер наконец переступил порог и посмотрел на друга, увлечённого чисткой револьвера.       — С чем из своего хлама возишься на этот раз? — хмыкнул он вместо приветствия, останавливаясь напротив супругов. Теперь их разделял лишь небольшой журнальный стол.       Натаниэль усмехнулся и поднял на Саломона лучистый взгляд изумрудных глаз.       — Кремневый револьвер Коллиера, — ответил он, покрутив экспонат на спусковом крючке.       — Зачем тебе только нужен этот ширпотреб, — рассеянно вздохнул Роджер, опускаясь на своё излюбленное кресло.       — А ей нравится, — произнесла вдруг Ирма, и на вопросительно сдвинутые брови Роджера провела ладонью по выпуклому животу. — Агата пинается каждый раз, когда Натаниэль рассказывает о своей коллекции.       Саломон на миг растерялся, подавшись вперёд, и с недоумением покосился на пару.       — Агата? — повторил он, сморгнув. — Вы определились с именем?       Натаниэль наконец отложил револьвер в сторону и подсел ближе к жене, опуская широкую ладонь поверх её руки.       — Да, — с улыбкой во взгляде кивнула она. — У этого имени очень красивое древнегреческое происхождение. Оно означает благо и добро, — с придыханием сказала Ирма. — Агата Харрис подходит ей намного больше, чем Бриджит или Ванесса.       Изначально выбор стоял между этими вариантами, но, очевидно, родители изменили решение. Роджер пожевал нижнюю губу и натянуто улыбнулся, поудобнее устроившись в кресле. Несколько секунд он смотрел на беременный живот Ирмы, после чего решился поинтересоваться:       — Он и должен быть таким маленьким?       Неподвижным взором Натаниэль встретил его испытующий взгляд, прижимая Ирму к своему боку. Харрис закрыла книгу и провела пальцем линию вдоль шершавой обложки. Казалось, словно ей стало неуютно, и лишь тепло мужа помогало не расклеиться окончательно.       — Доктор сказал, что это из-за маловодия, — притихшим голосом пояснила она. — И что у неё гипотрофия — замедленный внутриутробный рост.       Роджер разумно промолчал, чтобы не ляпнуть обжигающую кончик языка мысль. Он надеялся, что вскоре их с Натаниэлем дуэт вернётся в прежний рабочий ритм, но проблемная беременность Ирмы не оставляла шансов на полное восстановление Натаниэля в должности. Эту роль временно исполняла Аннет, что заведомо делало работу каторгой. Однако, Харрис слишком трепетно относится к своему ребёнку, чтобы неудобства друга имели для него большое значение.       Всё слишком поменялось с тех пор, как они начали свой путь в предпринимательстве, и не сказать, что Роджеру пришлись по душе такие перемены.       — Надеюсь, с ней всё будет хорошо, — пробормотал он, принимая с подноса чашку ароматного «Эрл-грей».       — Ирма должна была родить в конце сентября. Однако, на шестом месяце беременности случились преждевременные роды, — открыл Роджер очередную занавесу, до этих пор ей неизвестную. — И последующие два месяца ребёнок провёл в палате интенсивной терапии под наблюдением врачей.

Бишоп-Мэнсон. 1 июля 2000 г.

      — …Даруй ребёнку моему исцеление, ниспошли ему силы, прикоснись к плоти его, поцелуй душу его. Аминь.       Ирма перекрестилась и погасила свечу, утирая рукавами покрасневшие от усталости глаза. Роджер застал её в комнате одну под конец молитвы и дождался, когда она закончит, чтобы тихо постучать по дверному косяку, привлекая к себе внимание. Харрис вздрогнула, повернувшись лицом к Роджеру, и постаралась принять более непринужденный вид.       — Роджер? Здравствуй, — проговорила она, расправляя примятые воланы на юбке. — Натаниэль скоро приедет, можешь присесть в гостиной.       Саломон зашёл в комнату, вдыхая развеянный запах благовонии от недавно затушенной свечи, к огромному неудовольствию подмечая потускневшие черты Ирмы, словно она была лишь тенью настоящей себя.       — Как ты? — задал он вопрос, ответ на который слишком очевиден, чтобы его озвучивать.       — Мистер Гейсли звонил час назад, — сказала Харрис, подойдя к детской кроватке и мягко коснувшись изголовья. — К Агате ещё не пускают, но её организм оказался крепче, чем предполагали врачи.       — Чудесная новость, — протянул Роджер, опуская ладонь на напряжённое плечо Ирмы. — Но к чему эти молитвы, Ирма? Ты всё ещё думаешь, что Бог нас правда слышит?       Харрис отстранилась и посмотрела на него исподлобья.       — Небесная царица чутка к просьбам матери, — произнесла она. — А Богородица пережила Казнь своего сына и понимает чувства женщин. Я не перестану молить их, пока моя дочь не поправится, — Ирма сморгнула, переводя тоскливый взор на нетронутые детские простыни. — Больше всего на свете я хочу, чтобы Агата была дома.       — Я уверен, скоро всё так и будет, — поддержал её Саломон. — Вам нужно отвлечься и…       — Роджер, как мы можем отвлечься, когда наш ребёнок дышит через аппарат? — она отошла и прислонилась спиной к стоящему напротив столу. Ирма не нуждалась в подобных утешениях.       На лбу Саломона залегла характерная складка. Полгода они не знали покоя, а две недели назад, когда Агата появилась на свет столь преждевременно, обстановка в доме лишь усугубилась.       — Ирма, ты достойна счастливого материнства, — сочувственно произнёс он на выдохе.       — С чего ты решил, что я несчастна? — удивилась Харрис, покачав головой. — Роджер, мне не нужен другой ребёнок. Агата совсем маленькая и слабая, но она моя, и из всех возможностей и вероятностей я всегда буду выбирать её.       Роджер обошёл стол и выдвинул один из ящиков, доставая из него жестяной портсигар. Зажав сигарету меж губ, он чиркнул колесиком зажигалки, с некой задумчивостью выдыхая горький дым с тонким вишнёвым шлейфом.       — Натаниэль за те два месяца совсем от рук отбился, — сказал он хмуро. — Тогда я понял, почему большинство бизнесменов живут работой, а не семьей. Это сильный отвлекающий фактор, который всегда будет ставить тебя перед выбором, — проговорил Роджер скорее для себя, чем для Агаты, делая щедрую затяжку. — Я не хотел думать о том, что теряю друга и партнёра, но когда им позвонили из больницы, мне пришлось смириться.

Бишоп-Мэнсон. 28 августа 2000 г.

      Тёплым днём в конце лета воздух в поместье изменился, наполнившись новым запахом. Роджер не понимал, как такое возможно, но Ирма как-то говорила, что дети пахнут новой жизнью.       Марта учтиво забрала пиджак и проводила мужчину на второй этаж, прямиком до двери хозяйской спальни. Натаниэль вышел встретить друга, и, широко улыбнувшись, обнял Роджера, похлопав его по спине.       — Идём, брат мой, хочу познакомить тебя кое с кем, — воодушевлённо произнёс Харрис, пропуская Саломона в комнату. Ирма сидела возле детской кроватки, и со стороны входа он не видел её лица, но точно знал, куда направлен её взгляд.       Она была настолько погружена в этот хрупкий долгожданный момент, что вовсе не реагировала на посторонние звуки. Роджер почувствовал неведомую ему ранее энергетику, исходящую от Ирмы. Словно невидимые нити тянулись от неё прямиком к младенцу, заполняя собой пространство. Похоже на особую форму магии, и в этом миге для них заключался целый мир.       — Она прекрасна, — прошептала Ирма. Слеза сорвалась с обведённых косметикой ресниц и упала на щеку. Роджер смотрел на её расслабленный профиль, пытаясь отметить каждое изменение, но большинство из них можно было лишь ощутить, распахнув сердце новой жизни.       Саломон медленно подошёл к кроватке и наконец обратил взор на малышку, обнаружив, что всё это время она не спала, разглядывая Ирму своими большими глазами. Он испытывал странные и очень смешанные чувства. Насколько ему известно, цвет глаз новорождённых имеет сероватый или синий оттенок, и со временем может меняться, но когда Агата посмотрела на него, Роджер понял, что оболочка её глаз имеет оливковую окантовку и ближе к зрачкам плавно переходит в оттенок чистого изумруда. Этот редкий цвет хорошо узнаваем Саломону в силу многолетней дружбы с Натаниэлем.       Темные волосы младенца торчали нелепым пушком. Ей определенно не достанутся золотистые локоны матери. Роджер мог даже усомниться, что она дочь Ирмы, но Агата курносая и её верхняя губа напоминает линию бантика. То были черты, присущие лишь бывшей Галлахер. Натаниэль встал напротив жены и протянул руку вниз, совсем слегка касаясь налитой румянцем щеки маленькой дочери. Его улыбка в этот момент стоила за миг дороже, чем любая эмоция, которую Роджер видел на его лице прежде.       В эту секунду Саломон в полной мере осознал, что теперь бизнес навсегда уйдёт на второстепенный план в жизни Натаниэля. Агата изменила все их привычные уставы, разделив на до и после. Роджер не имел и крохи влияния, которым обладала младшая Харрис.       — Значит, теперь с ней всё…в порядке? — неуверенно протянул Саломон. Агата перехватила отцовский палец и выпятила губы, посмотрев на мельтешащего над ней Натаниэля.       — Врач сказал, что больше не о чем переживать, — ответила Ирма, с улыбкой наблюдая за их взаимодействием. — Агата полностью восстановилась.       — У неё сильная генетика.       Все тут же обернулись на неожиданно появившуюся в дверях спальни Аннет. Роджер мысленно закатил глаза, и Харрис ответила ему той же эмоцией во взгляде. «Опять ты здесь», — говорило выражение её лица, но оно быстро изменилось, стоило Аннет переместить фокус внимания на племянницу.       — Сестра, — послал ей мягкую улыбку Натаниэль. — Ты уже закончила?       — Ещё час тому назад, — отмахнулась она. — Перепроверяла старые отчеты.       — Я лично их составлял, — буркнул Саломон.       — Поэтому и перепроверяла, — пытливо покосилась на него Аннет, плавно проскользнув к кроватке. Её движения напоминали Роджеру змеиные ползки перед броском на жертву. Натаниэль слегка отодвинулся, предоставляя сестре больше места. Саломон лишился дара речи, когда во взгляде спесивой Харрис промелькнула…нежность. Казалось, Аннет и нежность — понятия взаимоисключающие, но ему это определенно не могло привидеться. — Ей действительно идёт быть Агатой.       — К слову, Аннет и послужила причиной, почему я проводил с тобой так мало времени, — хмыкнул Роджер, затушив окурок о пепельницу. — У неё ведь не было ни мужа, ни детей, а над своей племянницей она кружила, как дикий дракон, — сказал он, приподнимая кисти для шуточной демонстрации крыльев. — Хоть и племянников у неё было трое, выделяла Аннет лишь тебя, — Харрис не хотела соглашаться с этим мнением, но Саломон будто почувствовал её скептичный настрой, добавляя: — Она ела с твоих рук пыльные яблоки, Агата. Ты ведь знаешь, как Аннет относилась к подобному поведению, но всё равно позволяла тебе эти шалости. А во мне она всегда видела угрозу.       Роджер покачал головой, тихо посмеявшись, словно это воспоминание его искренне позабавило.       — Знаешь, Аннет славилась тем, что никогда не ошибалась, — поведал он девушке. — Поразительная интуиция. Из-за этого к ней прислушивались с особой внимательностью, и чаще всех свою горячо любимую сестру слушал Натаниэль, — Роджер выдержал паузу, несколько секунд обмениваясь напряженными взглядами с Агатой. — Мне не хватит пальцев, чтобы сосчитать, сколько раз она пыталась влезть в нашу дружбу и доказать своему брату, что я какой-то троянский конь, несущий в себе потенциальную угрозу. Это был единственный аспект, в котором Натаниэль никогда не воспринимал её слова всерьёз и списывал их на личную неприязнь Аннет ко мне.       Саломон растянул губы в самодовольной ухмылке, и Агата не сразу заметила, что его взор был направлен на область портупеи. Он смотрел на Обрегон так, словно пистолет должен что-то ему объяснить. Возможно, Харрис лишь показалось, однако, когда Роджер вернул взгляд к её лицу, он выглядел более выразительным и осмысленным.       — Что же касается тебя, — протянул крестный. Его голос теперь звучал сухо и почти безучастно. — Ты сделала Натаниэля другим человеком, — заявил он. — И он открыл для себя новую сторону жизни. Знаешь, все эти рожицы, колыбельные, наивные сказки, — перечислил Роджер, закатив глаза. — Натаниэль был чертовски хорошим бизнесменом, но стал значительно реже появляться в офисе. Было много важных дел дома: например, чаепитие с мягкими игрушками, — открыто насмехался Саломон. — Я думал, это его утомит. В основном у девочек твоего положения и возраста были стандартные увлечения, вроде вышивания или пения. Никто не предполагал, что дочь пойдёт по стопам отца.

Придомовой участок Бишоп-Мэнсон. 16 сентября 2013 г.

      — А теперь жми на курок, — Натаниэль прищурился, поправляя сгиб локтя на вытянутой руке дочери. Стоило ему отстраниться, Агата вновь слегка согнула руку и скосила взгляд на отца.       — Мне так удобнее, папа, — возразила она. — И ты опять поставил большие мишени, — младшая Харрис придирчиво ткнула пальцем на стенд с крупной сердцевидной.       — В них тебе будет легче попасть, — объяснил Натаниэль. — Не отвлекайся, Агата, — отец положил ладонь ей на макушку и повернул голову к стендам. — Теряешь концентрацию.       — Я не хочу, чтобы в них было легко попадать, — проворчала Агата, спуская курок. Пуля девятого калибра пронзила центр, но девочка лишь поджала губы, не выглядя удовлетворённой этим выстрелом. — Мимо такой тарелки только дурак промажет.       — Ты начинаешь выражаться как твоя тётя, — проговорил Натаниэль поучительным тоном, забирая у неё пистолет.       — У меня ведь хорошо получается попадать в шестую мишень на десяти метрах, — тихо сказала Агата нетвёрдым голосом, опуская голову. Натаниэль убрал оружие за пояс штанов и пригнулся, ободряюще сжав её предплечья, чтобы она посмотрела на него.       — У тебя превосходно получается, — исправил он её оценку. — Но переодически нужно делать перерыв и не усложнять себе задачу. Шестые мишени для тренировок профессиональных стрелков, а мы с тобой просто любители, — напомнил Натаниэль, мягко улыбнувшись дочери.       Агата рассеянно кивнула, но ответила на улыбку и вдруг хитро прищурилась.       — Я видела твоё новое ружьё.       Харрис на миг опешил, удивлённо посмотрев на неё.       — Когда ты успела?       — М-м, когда ты чистил его в гостиной, — протянула девочка. Натаниэль выдал смешок и покачал головой, недоумевая, как мог не заметить, что за ним была установлена слежка.       — Ну хорошо. И что же это за ружьё? — спросил он, застегнув замок на её мастерке. С приближением вечера становилось довольно ветрено.       — Четырехзарядное фитильное, — без колебаний ответила Агата. — А ещё его сделали в Индии в восемнадцатом веке. Где-то месяц назад ты говорил, что хочешь его в свою коллекцию.       Натаниэль выпрямился и одобрительно хмыкнул, хотя порой осведомленность дочери несколько обескураживала. Агата в принципе выбивалась из образца поведения сверстников.       — Лучше расскажи, как прошло твоё занятие по французскому, — попросил он, отчётливо услышав, как Агата лениво вздохнула, — Помнишь наш уговор? Я разрешаю тебе стрелять, а ты занимаешься с репетиторами и учишь языки, — напомнил Натаниэль.       — Je me souviens de notre accord, papa (пер. Я помню наш уговор, папа), — протянула Агата, подчеркнув, что свою часть сделки она успешно выполняет.       — Très pas mal (пер. Очень недурно), — вдруг раздалось за их спинами.       Они одновременно обернулись на голос Роджера, который стряхивал с пиджака шелуху от ветвей после прогулки по лабиринту кустарников. Очистив одежду, он радушно улыбнулся и засунул руки в карманы брюк, неспешно приблизившись к ним.       — Ну что, Агата, уже превзошла отца? — усмехнулся Саломон, оценивая точные прострелы в сердцевинах мишеней.       — Она в активном процессе, — ответил за неё Натаниэль, обняв дочь за плечи.       — Дядя Роджер, — поприветствовала его Агата лучезарной улыбкой, ластясь поближе к рукам отца. Они окружали её, словно каменная стена, и ничто не могло разрушить это тёплое убежище. — Почему ты не приехал к нам вчера?       — Много работы, дорогая, — оправдался Роджер, ослабляя удавку затянутого галстука. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он. — Я слышал, тебе нездоровилось.       — Всё в порядке, — заверила младшая Харрис. — Обычная аллергия.       — У Агаты плохая реакция на гелиотроп, — объяснил Натаниэль. — Теперь будем знать, что его нельзя ставить в доме.       Роджер потянулся ко внутреннему карману пиджака, но Харрис предупреждающе посмотрел на друга, вынуждая его отложить перекур. Саломон успел позабыть, как категорично Натаниэль относится к курению при своей дочери. Позади них зашуршали кусты, и через считанное мгновение показалась приближающаяся фигура Ирмы. Она поёжилась от порыва прохладного ветра, поплотнее запахивая полы вязаного кардигана.       — Здравствуй, Роджер, — её губ коснулась мягкая улыбка, и Саломон почувствовал знакомое удовольствие, которое всегда сопутствовало её появлению. Однако, внимание женщины не задержалось на нем надолго. — Натаниэль, уже вечереет. Возвращайтесь домой, пока не промёрзли.       Харрис покосился на Агату, успевшую незаметно избавиться от капюшона. Девочка старательно сделала вид, словно не заметила направленный на неё недовольный взгляд отца.       — Агата, иди с мамой, — выпустив дочь из кокона объятий сказал Натаниэль. — Мы скоро придём.       Она кивнула, проследовав к Ирме, и та откинула край кардигана, набрасывая его на подрагивающие плечи младшей Харрис. Мужчины проводили их долгими взглядами, после чего Роджер наконец выудил из кармана портсигар, заметив в глазах друга странную тоску.       — В чём дело, Натаниэль? — спросил он. Уже убрав зажигалку, кончик сигареты потускнел, но Саломон успел оживить её глубокой затяжкой.       Мужчина поджал губы и качнул головой.       — Ничего, просто…разговаривали тут недавно с Аннет, — начал Харрис, и лично для Роджера одного этого фактора было бы достаточно, чтобы выглядеть расстроенным. — По поводу партии для Агаты. Она ведь упоминала, что присмотрела отличный вариант в Швеции, — Натаниэль провёл пальцами по подбородку, устремляя взор на горизонт. — Незаурядный мальчишка из хорошей семьи.       — И что тебя смущает?       — Возможно, я только сейчас понял, как быстро Агата растёт, — выдохнул Харрис, словно не мог подобрать подходящие слова для более точного описания своих чувств.       — Детям свойственно расти, — просто ответил Роджер, выпуская изо рта тягучее серое облачко дыма. — Тебя это пугает?       — Я в ужасе, — хмыкнул Натаниэль, наблюдая за тем, как Саломон неспешно приблизился к стендам и приложил два пальца к прострелу, обводя полукругом шершавую поверхность.       — Тебе не кажется, что подобное ей не слишком подходит? — спокойно спросил он, услышав тихие шаги Натаниэля за спиной.       — Агата втянулась, — признал Харрис. — У неё очень зоркий глаз, Роджер. Я думал, ей это быстро наскучит, но оказалось, у моей дочери врожденная меткость. Ну и упрямство, — добавил он с усмешкой.       — Я бы на твоём месте насторожился, — вдруг заявил Саломон, выбрасывая тлеющий окурок. — Девочка в первую очередь носит статус аристократки нового времени, и ей должны быть присущи прилагающиеся к нему занятия, а вместо этого она выучила почти весь миллиметраж калибров и продолжает ходить сюда на пару с тобой, — высказался Роджер. — Она — твоё лицо, Натаниэль. Сверстники сочтут странным её увлечение.       — В первую очередь Агата моя дочь, — резко отозвался Харрис, сверкнув глазами. — Она не похожа на остальных детей, но это никаким образом не сказывается на ней отрицательно, — Натаниэль осмотрел мишени и вновь перевёл взгляд на Роджера. — Агата знает, как вести себя в приличном обществе. Ей дано быть лингвистом, а не стрелком, и после замужества она оставит этот интерес.       Саломон кивнул, принимая его честный ответ. По крайней мере, в голосе Натаниэля слышалась стальная уверенность, ведь ни к чему он не относился настолько щепетильно, как к будущему дочери.       — Кроме того, ты не спешишь готовить её к вступлению в бизнес, — заметил Роджер. — Хотя Агата твой единственный наследник.       — Ей всего тринадцать, Роджер, — произнёс Харрис с выраженной неприязнью к этой теме. — И в последнее время в узких кругах слишком тревожно. Я слышал, что пропали заместители «BOU&WAR», Эллингтон и Флетчер, и перед ними был ещё один подобный случай, — Натаниэль нахмурился, и за собственным напряжением не заметил, как уголки губ Роджера на мгновение растянулись в кривой ухмылке. — Мы с ними хоть и не ладили, но если происходит что-то тёмное, я обязан обеспечить безопасность своей семье.       — Чем меньше конкурентов, тем лучше нам, — беспечно бросил Саломон, намереваясь отвернуться, но Харрис крепко сжал его плечо и поймал взгляд друга.       — Это не шутки, Роджер, — вкрадчиво проговорил Натаниэль, пытаясь донести до него всю серьёзность ситуации. — Ты должен быть осторожен и меньше появляться в городе.       — Ценю твою заботу, братец, — хмыкнул Саломон, отстраняясь от его руки. — Однако, не стоит. Лучше собери свои доски и пойдём в дом. У меня в машине припасена бутылка Баллантинеса, и я хочу её распить.       — У меня был свой метод борьбы с конкурентами, — спокойно сказал Роджер. Он взял со стола игрушечную пчелку и слегка подбросил её на ладони. — Я называю это деловым подходом. Думаю, тебе часто поступали подобные заказы, — понимающе покивал крёстный, с наигранным интересом покрутив фигурку меж пальцев. — Дипломатия, компромиссы, договоренности. Чушь всё это, — скривился он. — Поверь, это был не более, чем холодный расчёт. Сперва я действовал исключительно в интересах компании, — Роджер немного отошёл от стола, вперив в Агату неприятный взгляд исподлобья. — Но когда в твоих руках чья-то жизнь, это значительно повышает тонус. Не говори, что не испытывала нечто подобное.       «Нет», — тут же мысленно отозвалась Агата. Ни одна из целей не пробуждала в ней какие-либо чувства, кроме желания поскорее закончить. В этом нет тонуса или извращённых пыток. Всё происходит в короткое мгновение и так же быстро забывается. Кажется, Роджер прочёл данный ответ на её лице, широко улыбнувшись.       — Равнодушие — сущность бесчеловечности, — задумчиво протянул он. — А ещё рука дьявола. Знаешь, мне в какой-то степени даже отрадно видеть, что ты стала именно такой, — вдруг признался Роджер. — Натаниэль отказался от меня, как только узнал мой метод устранения конкуренции, а обратилось всё так, что он сам вскормил и вырастил чертёнка. Разница лишь в том, что тебе бы он простил всё на свете, а у меня отнял имя, — Саломон скривил губы и коснулся манжеты рубашки на запястье. — Он стоял и смотрел, как на меня напяливают наручники, и выглядел так, будто это я его предал и позволил повязать.       — Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат имеет право присутствовать на допросе. Вам ясны ваши права?       — Значит, вот как ты решил, брат.       — Это было только твоим решением, Роджер.       — Я знал, что не задержусь в тюрьме надолго, — беспечно признался Саломон. — Пока твой отец занимался семьей, я не тратил время зря и заручился сторонниками. Правда, из-за тебя они уже мертвы, но это не отменяет их неоценимой помощи, — хмыкнул Роджер. — Натаниэль совершил ошибку, Агата.       — Папа восхищался тобой, — презрительно процедила Харрис.       — Нет, — спокойно возразил крестный. — Натаниэль восхищался только своим творением, Агата. Тобой, — в его голосе не было спеси и усмешек, словно он озвучил всем известный очевидный факт. — Чтобы выбраться на волю, пришлось навсегда похоронить Роджера Саломона-Кеннет на бумагах и покинуть страну. Так и родился Стивен Каррингтон, — он шумно вздохнул и дёрнул плечом. — Я предупреждал Натаниэля, и не забыл о своём обещании просто потому, что он не отнёсся к нему всерьёз.

Придомовой участок Бишоп-Мэнсон. 28 августа 2015 г.

      Галлиани отряхнул пиджак, наконец пробравшись через кусты. В темноте никто не видел недовольное выражение его лица, но шумные вздохи говорили сами за себя.       — Хосе закончил со взрывчаткой, — оповестил он собравшихся.       — Он заложил выходы? — спросил Роджер, безучастно осматривая окна особняка.       — Да, он сделал всё в соответствии с планом, — сухо кивнул Серджио, укутываясь в пиджак. — Чёрт, здесь холодно.       — Скоро станет жарко, — отозвался Саломон, поджигая кончик сигареты.       Грассо напряжённо следил за его скупыми действиями, слегка наклонившись к уху Роджера.       — Ещё есть время передумать, — негромко сказал он. — Там подростки, Роджер, включая твою крестницу.       — Она отпрыск Натаниэля, — исправил Саломон, хмуро покосившись на Бруно. — Если тебе вдруг стало совестно, иди и предупреди их, — мужчина вскинул руку и нажал кнопку на электронных часах. — Управишься за две минуты?       Грассо поджал губы и отступил. Он обеспокоено схватился за узелок галстука, ощущая его словно наброшенную на шею петлю. Бруно выглядел потерянным, стоя среди отрешённых Роджера и Кавалли, возбужденного предстоящим взрывом Сато, и пытающимся согреться Серджио. Саломон заверил их, что Харрис совершил большую ошибку, предав его, но Грассо казалось, что именно они прямо сейчас совершают непоправимое.       — Та тетка, которая подставила моего отца, точно там? — протараторил Сато неприятным скрипучим голосом.       — Хосе сказал, что все на месте и уже спят, — ответил Серджио.       — Уберёшь его, когда закончим здесь, — вдруг потребовал Саломон. Галлиани удивлённо вскинул брови.       — Мы отправили его сюда в качестве одного из слуг, чтобы заложить взрывчатку. Он не будет болтать.       — Я говорю недостаточно внятно? — предупреждающе спросил Роджер.       Серджио не стал больше спорить и смиренно кивнул, глядя на то, как Роджер достаёт из кармана маленькое устройство с кнопкой.       — Увидимся на другой стороне, Натаниэль.       Глаза Агаты наполнились не столько тоской, скорбью к погибшим, сколько холодным гневом. Так смотрят на предателей: взглядом, полным разочарования, непонимания и презрения.

Бишоп-Мэнсон. 28 августа 2015 г.

      Натаниэль толкнул створку окна обеими руками с такой силой, что оно едва не сорвалось с петель, тут же хватая Агату за предплечья и рывком усаживая на подоконник. Девочка тяжело дышала и с трудом видела отца сквозь затянувшуюся пелену дыма.       — Дочь, ты должна прыгнуть, — вкрадчиво сказал ей на ухо Харрис.       — Что происходит? — всхлипнула Агата, цепляясь за отца. — Почему наш дом горит, папа?       — Родная, я потом тебе всё объясню, — в голосе Натаниэля слышалась мольба. Рукавами он вытер слёзы с её щёк. — Не смотри вниз и прыгай.       — Нет! — вскрикнула девочка, широко распахнув слезящиеся глаза. — Папа, мне страшно…       — Ничего не бойся, Агата, — словно обещание произнёс он. Агате хотелось утонуть в безопасности отцовских объятий, будто они могли развеять царящий хаос и заставить пламя отступить, но Натаниэль впервые оттолкнул её. Падение произошло так быстро, что она успела почувствовать лишь вспышку боли, которая в тот же миг растворилась в темноте, как и охваченный огнём дом.       — Признаться честно, ты меня поразила, — внезапно сказал Роджер. — Прошло столько лет, и я думал, ты сгинешь как следы на песке без своих родителей и их постоянной опеки, — хмыкнул он. — А потом я узнал о наёмниках, которые прибыли во Флоренцию. Представь моё удивление, когда в списке первоклассных убийц я увидел имя своей крестницы, — из его горла вырвался хриплый смешок. — Это казалось чистым недоразумением, пока ты не пощёлкала моих сторонников, как орешки, на пару со своим здоровяком и остальными коллегами. Вы все неплохо спелись, не так ли? — заговорщически поинтересовался Саломон.       Роджер выглядел, как довольный кот, который наконец нашёл точку, куда может пристроить когти. Его ухмылка расползлась от уха до уха, чего не было даже при упоминании её родителей.       — Знаешь, какая у всех Харрис главная проблема? — задал он неожиданный вопрос. — Люди, Агата. Стоит им лишь показать, что они в вас нуждаются — и вы готовы идти ва-банк, чтобы не подвести их.       Потому что в команде только Агата способна на подвох. Она не обладает и половиной их качеств, но они доверяют ей так, словно все сомнения — не более, чем пустые опасения в голове девушки.       — Так что же, Агата? Ты пришла убить дядю Роджера, — произнёс он, разведя руками. — Интересно, что бы на это сказал твой отец.       — Его здесь нет, — отрезала Харрис, потянувшись к рукояти пистолета. — Значит, говорить буду я.       Саломон окинул её фигуру любопытным взглядом, и вдруг звонко усмехнулся.       — Милая, неужели ты правда думала, что я дам тебе себя убить?       За спиной Агаты скрипнула дверь, а затем краем уха она уловила шарканье тяжёлых шагов. Роджер слегка приподнял голову, сдержанно кивнув своим подчиненным.       — Развлекайтесь, — беспечно бросил он, открывая встроенную в стену возле стола дверь.       Харрис отняла ладонь от оружия, неспешно поворачиваясь к мужчинам позади себя. Незнакомая четверка лишь оскалилась в ответ на её отрешенное выражение лица.

***

      — Хьюз.       — М?       — Что случилось на прошлогоднем корпоративе? — спросил Гослер, решив, что всякая история будет лучше, чем воцарившаяся мрачная тишина в салоне.       Рэйчел отвернулась к окну, пытаясь скрыть улыбку. В прошлый раз на упоминание этого момента Адам отреагировал довольно остро, разбрасываясь угрозами, но сейчас он лишь ухмыльнулся, продолжая уверенно вести машину.       — У Векслера день рождения в канун Рождества, — начал наёмник, сверяясь с картой. — И ему захотелось отметить эти праздники. Он дал фору всем работникам, приволок выпивку и разрешил отвлечься от заданий. Я слегка перебрал.       — Слегка? — повторила Рэйчел, вскинув брови. Адам шумно вздохнул и почесал за ухом, игнорируя удивлённый тон девушки.       — Ну…ладно, — цокнул он. — Я был в слюни и сопли. Немного увлёкся чувством вседозволенности.       — Звучит не слишком скандально, — хмыкнул Гослер, когда Хьюз замолчал. Недооцененность истории подтолкнула его выложить всё как на духу.       — Алекс и Рэйчел нашли меня в кабинете Зака, — проговорил он, выдержав короткую паузу. — Танцующего в одних трусах на его рабочем столе.       — Боже, — выдохнула Ева, покосившись на своего напарника. — Как тебя только не уволили.       — Он до сих пор не знает об этом, — усмехнулся Хьюз. — Алексу пришлось меня вырубить, потому что я слишком вошёл в кураж.       — Потому что ты предложил ему танцевать вместе с тобой, — поправила Линд. — И спрашивал, не хочу ли я посмотреть мужской стриптиз.       Нильсен слушал вполуха, с долей нетерпения следив за дорогой. Он понимал, что остальные хотели разрядить обстановку перед тем, что ожидало их впереди, но не был озабочен инициативой принимать участие в разговоре.       — Я же говорил, что ты варвар, — фыркнул Рэй, заработав смешок Хьюза в ответ на колкость.       — А ты самая истеричная блондинка, которую я только видел, — парировал он, не отвлекаясь от навигатора. Наёмник вдруг выпучил глаза, практически утопив в полу педаль тормоза. Остановка произошла настолько резко, что Рэй, не успев среагировать, вписался лбом в спинку водительского сидения.       — Чёрт! Ты что, водить разучился? — болезненно простонал Гослер.       — Не вижу смысла ехать в объезд по карте, — сказал Адам, ткнув пальцем в лобовое стекло перед собой. — Знакомая машинка?       Нильсен вскинул голову, узнавая автомобиль по одному лишь взгляду на колёса. Припарковавшись более удачно, Хьюз плавно притормозил под грозным наблюдением краснолобого Рэя. Александр покинул машину прежде, чем Адам заглушил двигатель, в три размашистых шага оказавшись возле арендованного им же ранее авто. Он знал, что не увидит её фигуру в салоне, но всё равно пристально всмотрелся во все окна.       Хьюз тихо подошёл к нему, протянув раскрытую ладонь с ключами.       — Валялись в паре метров от машины, — выдохнул он, передавая находку Александру. — Похоже, Агата знала, что может не вернуться.       Нильсен принял связку с крайне потерянным видом, и без задней мысли крепко сжал ключ в руке. Так, что непременно останутся следы каждого зубца. Тем временем, наёмники открыли багажник и активно закопошились в его содержимом. Рэйчел настраивала коммуникационные наушники, поочерёдно передавая команде по готовому к работе девайсу. Хьюз выгреб патронажи и зарядил несколько стволов, распихивая запаску с пулями нужных калибров по прикрепленным к ремню кейсам.       — Алекс, — Линд слегка потрепала его по предплечью, и на вопросительный взгляд шведа робко протянула ему наушник. — Возьми свой.       — Вы не забыли о пропуске? — Ева обошла багажник и сунула руку в салон, нащупав мобильник. — Лиам знает, как взламывать сканы. Рэйч, справишься?       — Да, — уверенно кивнула блондинка. — Он подключил свой номер к рации.       — Тогда можем ид… — Скай не успела договорить, похлопав глазами вслед удаляющемуся Нильсену. Наёмники переглянулись, и в их зрачках плясал рой недосказанных чувств и слов. Они молча проследовали за Александром ко входу в здание. Хьюз нацепил рюкзак со взрывчаткой в последнюю секунду, стараясь поспеть за командой и не сбивать заданный Нильсеном темп.       Первая дверь поддалась удивительно легко и беспрепятственно. Они пропустили Рэйчел немного вперёд, чтобы девушка поскорее отыскала скан и разобралась с ним с помощью подсказок Лиама. Вдоль протяжного коридора железные встроенные двери казались не более, чем серыми пятнами.       — Я вижу сканер, — шепнула Линд, кивнув на противоположный конец коридора.       — Встань между мной и Алексом, — наказал ей Адам, заслоняя подругу с правой стороны.       От выжидательной и односторонней тишины хотелось ёрзать на месте. Они слышали лишь своё редкое дыхание и еле различимый звук шагов. Наёмники пересекли половину пути, когда одна из боковых створок подозрительно скрипнула.       — Рэйч, — Адам перестроился, оказавшись у неё за спиной и подтолкнув вперёд. — Беги.       Словно по сигналу, все двери синхронно распахнулись. Как стая диких ворон, незнакомцы окружили наёмников со всех сторон, загоняя их в кольцо. Хьюз присвистнул, медленно опустив ствол.       — У меня в глазах двоится? — спросил он вполголоса, покосившись на суровые лица мрачно разодетых авантюристов. Почесав щетину, Адам сделал шаг вперёд, примирительно выставляя руки. — Господа…       Сбоку раздался глухой звук удара, и один из незнакомцев пролетел мимо Хьюза к противоположной стене, впечатавшись в неё на большой скорости. Александр навис над следующим наёмником, заломив его занесённый кулак за спину и нанося точный удар по челюсти.       Адам повернулся обратно к стоящим впереди себя грозным мужчинам, послав им любезную улыбку, и в следующую секунду огрел самого ближнего рукоятью пистолета по переносице.       — Давай, Рэйч! — рявкнул он девушке, атакуя подошедшего к ней громилу.       Блондинка вытащила из-за пояса нож танто и шагнула вперёд, находу вгоняя остриё в бок противника и оттолкнув его ногой. Адам и Александр прикрывали её со спины, и Нильсен поймал летящего на них наёмника за горло, сжав указательным и большим пальцами сонную артерию. Тот судорожно сглотнул, падая без сознания. Продолжая отбиваться, парни помогли Рэйчел приблизиться к скану и вызвать Брукса по рации.       Гослер увидел, как незнакомцы вооружились и направились прямиком к троице Александра, Адама и Линд. Он успел отпрыгнуть, когда над его головой пролетело что-то длинное, и не глядя ударил нападавшего ногой в живот, вынуждая того выронить железную палку. И всё-таки, блондин не слишком любил учавствовать в драках. Ему нанесли тяжёлый удар по затылку, когда он нагнулся, чтобы подобрать палку, но подоспевшая Ева вовремя атаковала врага ударом ножа под ключицей прежде, чем тот вновь нанёс бы Рэю урон.       Адам встал плечом к плечу рядом с Александром, принимая стойку, однако наёмники перед ними вытащили стволы, поднимая оружие до уровня их голов.       — Оу… — лишь выдавил Хьюз, но мужчины не успели спустить курки, странно покачнувшись и позволяя им увидеть траекторию повторного удара чем-то продолговатым по затылкам незнакомцев.       — Достали, — раздраженно фыркнул Гослер, упирая кончик палки в пол и встречаясь взглядами с удивленным Адамом.       — Да ты… — начал Хьюз, но осекся, когда следующий нападавший вмиг оказался у Рэя за спиной. Блондин заметил, куда направлен его взор, развернувшись к противнику. Он слегка выпрямил локоть и сильно напряг открытую кисть, разогнув руку с молниеносной быстротой и нанося точный удар по корпусу наёмника. Дождавшись, когда тот согнётся от боли, Гослер применил ту же технику, и подобно рубке мечом хряснул мужчину по ямке у основания шеи. — Ты каратист? — проявил неподдельное любопытство Хьюз, осматривая бессознательное туловище.       — С чёрным поясом, — отозвался Рэй, нахмурившись, словно освоенное искусство боя не было для него поводом для гордости.       — И до сих пор молчал?! — едва не взвизгнул Адам, подбирая палку.       — Я придерживаюсь мнения, что проблему можно разрешить цивилизованной беседой, — сварливо проворчал Гослер, отпрыгнув в сторону, когда Хьюз занёс палку и врезал ею подлетевшему к ним наёмнику.       — Да ты что? — язвительно хмыкнул он.       — Готово! — воскликнула Рэйчел, демонстрируя зелёный огонёк на скане.       — Алекс, — Адам положил ладонь на плечо друга и уверенно подтолкнул его к двери. — Иди за ней, — вкрадчиво сказал он.       Нильсен посмотрел на щель приоткрытой створки, затем на полный этаж головорезов. Хотелось разорвать себя на части: чтобы одна помогала им здесь, а вторая без задней мысли рванула за Харрис. Хьюз заметил это колебание, тряхнув шведа достаточно сильно, чтобы он наконец взглянул на него.       — Она нужна тебе, — беспристрастно отрезал Адам. Каждый из них чувствовал, что всё станет только хуже, но парни одними глазами пообещали друг другу скорую встречу.

***

      Агата неспешно прошла вглубь кабинета, останавливаясь возле рабочего стола. Трое подчинённых её крестного двинулась следом, пока последний сторожил дверь. Она задумчиво провела пальцами по гладкой поверхности, заприметив миниатюрную фигурку Биг-Бена. Какая прелесть, что Роджер хранит у себя небольшое напоминание о родине. Вздохнув, Харрис подняла вещицу, осмотрев заострённый шпиль на кончике фигурки. Сойдёт, чтобы не тратить на них свои скромные семь пуль.       Мужчины переглянулись, по всей видимости, решая, кто атакует первым, но Агата избавила их от сложностей выбора и нанесла удар остриём маленькой копии Биг-Бина по височной зоне стоящего к ней ближнего наёмника. Пользуясь их коротким исступлением, девушка вскинула руку со статуэткой, попадая ею в глаз второму не успевшему среагировать мужчине. Брызнула кровь и последующий за ней вскрик, когда тот схватился за лицо. Не раздумывая, Агата добавила ему ногой по коленке, и он согнулся пополам. Краем глаза увидев приближение третьего, она дернула наполовину ослепшего за волосы, впечатав его голову в пах подоспевшего мужчины.       Всё это заняло около десяти секунд. Перевернув фигурку, Агата использовала её плоскую часть вместо кулака, выбив челюсть державшемуся за подбитое достоинство наёмнику и добив невидящего калеку коротким ударом об угол стола.       Первый нападавший оклемался и выхватил нож, бросаясь на Агату. В последний момент девушка отпрыгнула в сторону и сделала ему подсечку. Нагнувшись к упавшему пластом телу и до хруста отгибая за спину руку с ножом, Харрис выдернула холодное оружие из кисти, нанося смертельный урон остриём в сонную артерию и быстро поднимаясь на ноги, пока кровь не успела замарать одежду. Мужчина, который всё это время охранял дверь и выступал в качестве подстраховки, дёрнулся в её сторону, но на этот раз Агата не стала атаковать вручную и выудила из ремешка портупеи ствол, завершая его службу у Роджера прострелом во лбу.       Мазнув взглядом по беспорядочной кучке тел, Харрис перешагнула через кровавую лужицу крови и открыла дверь, за которой не так давно скрылся крестный. Перед ней возник узкий проход, упирающийся в лестницу. У неё не было других вариантов, кроме как подняться по ступенькам и приступить к поискам. Вместо нормальных поручней, ограждением от пролёта выступало акриловое стекло. Выглядело оно крайне ненадежным образом, поэтому Агата придерживалась идти по центру ступенек.       В тишине она прислушивалась к посторонним голосам, дабы отыскать ориентир и определить направление, куда ей стоит наведаться в первую очередь. Ноги сами вели Агату на пятый этаж. Вокруг царила напряженная глушь, что удивительно, ведь все люди Роджера словно испарились. Лишь обойдя пролёт четвёртого этажа, Агата поняла, что на нем заканчивалась достроенная часть здания. Закончилось даже смехотворное ограждение из тонкого стекла, поэтому теперь, оступившись, можно ощутить на себе эфемерность свободного падения.       Доверившись интуиции, из трёх пустых проемов Харрис шагнула в тот, что расположился слева от лестницы и был ближе всех к пролету. Деревянный пол без должного покрытия скрипнул под её ногами, но этот едва различимый звук не привлёк особого внимания девушки. Она осмотрела потолок с торчащими балками, невольно задаваясь вопросом, на каких соплях держится вся эта конструкция.       За изучением комнаты Агата не заметила высунувшуюся из-за стоящего возле стены стеллажа вооруженную фигуру. Неудачная пуля пролетела в метре от нее, наделав достаточно шума, чтобы Харрис определила источник звука и шагнула к дверному проему, скрывшись за косяком. Она насчитала троих мужчин, что пытались незаметно разглядеть её силуэт и прицелиться вновь, но этим лишь предоставили Агате возможность совершить ответный выстрел.       — Сэр…далеко…плохая видимость….       Харрис нахмурилась, услышав отрывистые фрагменты речи одного из оставшихся наёмников.       — Идиот…меня…или я сам тебя…       Девушка потёрла переносицу, рассчитывая на пять имеющихся в наличии патронов. Драться с такого расстояния не получится, да и вряд ли кто-то из её противников добровольно покинет укрытие.       — Я жалею, что не пристрелил тебя, когда ты выпала из окна, — вдруг отскочил от стен раздражённый голос.       И всё. Больше никаких снисходительных улыбок и азартного блеска в глазах. Агата знала, что Роджер питает к ней далеко не тёплые родственные чувства, но не была готова к потоку громоподобной брани, что исходила от него в данный миг.       — Представь, скольких людей я мог спасти, если бы ты умерла в ту ночь, — рассудительно протянул он. — Те люди, которых ты убила. Даже интересно, как дочь праведных родителей могла до такого докатиться.

Квартал Хокстон. 6 августа 2018 г.

      Агата была вынуждена остановиться из-за развязавшегося шнурка, который уже по меньшей мере семь минут мешался под ногами. Слегка подтянув джинсы на бёдрах, девушка опустилась на корточки и завязала неаккуратный бантик на скорую руку, заправив кончики во внутрь кроссовка. Ночной ветер скользнул по голым предплечьям, отчего Харрис почувствовала острую нехватку верхней одежды. Ей никогда не нравился холод. Особенно сильно он ощущался в паршивые дни.       Перед тем, как подняться, Агата заметила отразившуюся от стен переулка тень. Это мог быть обычный прохожий или бездомный, но она напряглась всем телом и медленно выдохнула. Харрис повстречала достаточно чудаков, чтобы принять решение не оборачиваться и поскорее добраться до съемной квартиры. Агата резко поднялась в рост, стремительно огибая переулок. Осталось пройти ещё один: её самый нелюбимый. Здесь всегда тошнотворно воняет помоями и валяется много мусора. С недавних пор бездомные натаскали сюда кучу бесхозных коробок и трухлявых деревяшек.       — Далеко собралась, красавица?       Харрис покачала головой, отгоняя призрачное воспоминание, заставшее её врасплох крайне не вовремя.       Рука сжалась в произвольный кулак, и, крепко зажмурившись, Агата замахнулась на мужчину, но ощутила лишь мазнувший костяшки пальцев воздух. Широко распахнув веки, Харрис успела увидеть траекторию стремительного ответного удара, но холодный узел из внутренностей парализовал тело и не дал ей сдвинуться ни на шаг.       — Чем ты лучше меня, Агата? — рявкнул Роджер, скрываясь за спинами подчинённых.       — Не дёргайся. Ты сама напросилась, когда опозорила меня на весь клуб.       Агата сплюнула кровь, цепляясь ногтями за ухабистый асфальт и случайно задев корпусом валяющуюся рядом коробку. Послышалось приглушенное звяканье, а затем лунный свет проявил очертания металического элемента арматуры.       — Смотри на меня.       Харрис ощущала себя, как в бредовом сне: когда ты не властен над собой и действуешь по велению чужеродного голоса, не в силах заглушить его. Она помнит удар и удивлённый мужской взгляд. Помнит, как поднялась на ноги и ударила снова.       Агата продолжала бить, даже когда он опустился на четвереньки у её ног, и не могла остановиться, пока его голова не стала напоминать деформированный мяч. Лишь тогда девушка совладала с собой, и с застывшим на лице ужасом выбросила арматуру.       В тот миг ей хотелось только одного — бежать. Так быстро, чтобы сам ветер просил её подождать.       Агата прищурилась, осмотрев стеллаж и скрывающиеся за ним фигуры. Чтобы угол обзора был чётче, она повернулась лицом к косяку и нацелила ствол на стену, рассчитав в уме необходимую траекторию пули. Порой жаль, что это происходит в неуловимое глазу мгновение, но главное — добиться результата. И, судя по ошарашенным вздохам крестного, Харрис не промахнулась.       Так чем же она лучше?       — Например, этим, — сказала девушка вслух, но это был горячий шёпот, озвученный лишь для себя.

***

      Адам увернулся от выстрела, намереваясь спустить курок, но метательный нож Евы догнал нападавшего прежде, чем Хьюз успел прицелиться. Едва не споткнувшись об один из трупов, Рэйчел встала рядом с ним, занимая оборонительную позицию, пока Адам проверял поясную сумку.       — Патронажи на исходе, — его голос сбивался из-за тяжёлого дыхания. Он поднял взгляд к лицу Линд, поджав губы в тонкую линию. — Если мы не лишим их запасов оружия… — Адам не стал договаривать, но Рэйчел прочла всё по его глазам, и сжала мужское запястье свободной рукой.       — У них должно быть для этого отдельное помещение, — шепнула она.       Хьюз вдруг прищурился и вытянул шею, посмотрев на взломанный скан и распахнутую дверь, из которой недавно выбегали вооруженные наёмники. Он знает, что ему не к лицу сияющие доспехи и воинская слава, но его друзьям не к лицу смерть.       — Адам?.. — Рэйчел успела отбиться от двоих нападавших, видя, что Хьюз продолжает таращиться в одну точку.       Он обратил взор на подругу — решительный и одновременно с этим безгранично тёплый. Поднял руку и слегка потрепал её по волосам.       — Скоро вернусь, — лишь сказал он, а затем обошёл Рэйчел, находу пристрелив направляющегося к ней наёмника.       Адам дёрнул на себя дверь из пуленепробиваемого стекла, юркнув вглубь здания и бросив мимолётный взгляд на дерущихся Еву и Рэя. Видимо, Гослер всё-таки пренебрёг своей позицией миротворца, что не могло не вызвать у Хьюза глупую усмешку.       Возле лестницы его сразу же встретил грузный мужчина. Адам вырубил его ударом в подбородок прежде, чем тот успел дотянуться до пистолета, освобождая себе дальнейший путь.

***

      Ева вогнала острие ножа по самую рукоять под ребро замахнувшегося на неё здоровяка. Цепкий взгляд девушки скользнул по куче бездыханных тел, останавливаясь на мельтешащих силуэтах Рэя и Рэйчел. Нахмурившись, она прижала указательный палец к уху с наушником, слегка наклонив голову.       — Хьюз, где ты? — спросила Скай, поморщившись из-за жужжащей помехи.       — Я на втором этаже, — отозвался он.       Ева пригнулась от выстрела, едва не осев на пол из-за резкой смены положения.       — Нам нужна помощь внизу, — выдохнула она. Из динамика послышалось кряхтение и чужой болезненный стон.       Адам сбросил со спины рюкзак, и прежде, чем достать зажигалку, коснулся скрытой под одеждой татуировки.       — Ева, уходите, — тихо, но отчётливо произнёс он.       — Что? — прошептала Скай. — Хьюз, что ты…       — Давай же, — оборвал её парень, едва не рыча. — Забирай блондинок и выходи с ними на улицу.       — Не дури, Хьюз, — Ева инстинктивно сделала шаг в сторону лестницы. — Иди к нам, или мы сами тебя найдём.       — Ева, — Адам трижды выстрелил в стену, чтобы на громкий звук сбежались наёмники. — Можно тебя кое о чем попросить? — услышав, что к нему стремительно приближаются, он чиркнул колёсиком зажигалки и не стал дожидаться ответа. — Позаботьтесь об Аццо.       — Хьюз, пожалуйста, возвращайся к нам.       Адам закрыл глаза и глубоко вздохнул, вытаскивая из уха наушник, из которого доносился прерывистый просящий голос:       — Пожалуйста…

***

      Роджер вытолкнул подчинённых из-за стеллажа, чтобы освободить себе укромное место и подать сигнал ожидающим для подмоги наёмникам. Агата воспользовалась тем, что они оказались в зоне её открытой видимости, вскинув руку с оружием и поражая их точной стрельбой.       Осталось три пули.       — Тебе не надоело прятаться? — рявкнула она крёстному, отрываясь от стены и проходя в помещение.       — Прятаться и наблюдать — разные вещи, Агата, — протянул Саломон, подползая к люку, дабы убедиться, что наёмники на подходе. — Может, ты и первоклассная убийца, но всё ещё слишком молода и самонадеянна.       Роджер приложил палец к железной крышке, и через секунду она распахнулась от слаженного толчка поднявшихся мужчин.       — Какого черта так долго? — прошипел он подчиненным.       — Сэр, мы… — начал один из них, но Саломон взмахнул рукой, пресекая разговоры.       — Избавьтесь уже от неё, — приказал крестный. Из-за агрессивной экспрессии его голос прозвучал достаточно громко, чтобы Харрис услышала фразу.       Девушка усмехнулась, слегка покачав головой, и это было её единственной реакцией на очевидную неприязнь Роджера по отношению к ней.       — Агата, пойми наконец, что я не тот противник, который тебе по силам, — выкрикнул из-за стеллажа Саломон, сочась самодовольством. — Кстати, как тебе моя дочь?       Харрис прострелила голову двинувшегося в её сторону наёмника, но от внезапного вопроса рука с оружием едва не соскочила с цели.       — Дочь?       — Помнишь девочку по имени Агнесс?       Провокация моментально пробудила в памяти Агаты воспоминание, казавшееся совершенно незначительным при нынешних обстоятельствах.       Меня зовут Агнесс, а мою маму зовут Джейн.       — Она не умолкала весь вечер, — продолжил Роджер. — Говорила, что гуляла по магазину с некими Халлис и Алексом. Я счёл это любопытным совпадением, пока Агнесс не сравнила парочку с Покахонтас и великаном, — он усмехнулся. — До сих пор не понимаю, что такого привлекательного Натаниэль видел в отцовстве. Джейн изначально чем-то напомнила мне Ирму. Я запоздало понял, насколько ошибся, но она уже забеременела, — поведал ей Саломон. — Всё ещё хочешь меня убить? Девочка останется без отца.       Харрис стиснула челюсть и застрелила ещё одного наёмника. Хотелось стереть из памяти то, что она узнала, ведь Роджер прямо сейчас переворачивал их историю так, чтобы это упиралось в её совесть. Насколько всё может усложниться, когда в дело оказывается впутан ребёнок. Особенно тот, чей образ детально засел в памяти. Саломон гнусно использовал свою дочь, как рычаг давления, и, возможно, Агата могла бы изменить свои планы на него, но одной невинной девочки недостаточно, чтобы простить гибель шестерых.       Слишком поздно что-то менять, когда выбор уже сделан.       — Жизнь за жизнь, — произнесла Агата едва слышно, направляя ствол на стоящего возле Саломона мужчину.       Крёстный растянул губы в плотоядной улыбке, глядя на её обострившиеся черты лица.       — Другого я и не ждал, — сказал он таким тоном, словно подобное стечение обстоятельств его вполне удовлетворило. Роджер повернулся к подчиненным и коротко кивнул в сторону Харрис. — Убить её.       Агата всё ещё держала на мушке его наёмника, однако не торопилась с выстрелом, вспомнив, что в магазине осталась всего одна пуля, и предназначалась она явно не ему. Пол под ногами скрипнул и содрогнулся, как от внезапного землятресения. Охраняющие Саломона головорезы встрепенулись, пока сам Роджер откровенно растерялся.       — Сэр, взрыв на втором этаже, — услышала Агата напряженный голос.       — Какого дьявола…       Конец фразы утонул в шуме беспрерывных выстрелов, которые обрушились на Харрис в короткий миг, вынуждая девушку отпрыгнуть назад. Стоя в критической близости от лестничного пролёта, этот прыжок стоил ей потерянного равновесия. Корпус опасно потянуло назад. Пытаясь сохранить баланс, Агата взмахнула руками полукруг в воздухе, в последний момент почувствовав стальную хватку на своём запястье.

***

      Ударная волна отбросила Еву с такой силой и скоростью, что девушка пролетела несколько метров и врезалась в дверь, подобно отбойному молотку. Она не успела почувствовать полную мощь удара, с которым её спина приземлилась на уличный асфальт, задыхаясь, как от резкого поднятия на аттракционах.       Внутренности сжались до размеров грецкого ореха, когда Скай попыталась привстать, жмурясь от попавшей в глаза горячей пыли. Уперевшись одним локтем в землю, она поморщилась, ощутив вонзившееся в кожу остриё. Разбросанные осколки выбитых стёкол вынуждали Еву действовать осмотрительнее, но она была не в состоянии думать о незначительных царапинах. Из пустых оконных рам второго этажа валил чёрный, как смоль, дым. Только сейчас Скай увидела кучу выброшенных на улицу тел, большинство из которых было сложно признать за человеческие из-за обугленности.       И среди них лежал он.       — Нет… — одними губами произнесла Ева, неуклюже покачиваясь, чтобы наконец найти опору и встать. — Нет! — пройдя около полутора метров на негнущихся ногах, Скай вновь рухнула на землю перед его бессознательным телом и прижалась щекой к тёплой груди Адама. Всхлипнув, Ева обеими руками вцепилась в его одежду и закрыла глаза, надеясь услышать пульс. — Не смей, — прошептала девушка, чувствуя, как её захлёстывает ощущение пустоты, страха и беспомощности. — Хьюз!       — Ева! — громко окликнул Рэймонд, старательно высматривая её силуэт через стоящую столбом пыль и дым. — Ева, где ты?       — Он не дышит! — истошно прорычала Скай, давясь подступившей паникой. — Рэй, его сердце не бьется!       Гослер ошарашено переглянулся с Рэйчел и, взявшись за руки, напарники поспешили к трясущейся над телом Хьюза Еве. Рэймонд резко затормозил, широко распахнутыми от ужаса глазами глядя на бездыханного друга. Линд опустилась на колени рядом с Евой и накрыла рот ладонью, едва не рухнув в обморок от осознания.       Скоро вернусь.       Он солгал. Уже в тот миг Хьюз знал, что не переживет взрыв, но не позволил оставшимся наёмникам добраться до них.       — Чёрта с два, — вдруг четко произнёс Гослер, опускаясь на колени напротив девушек. — Приподнимите его ноги и голову, — указал он стальным тоном, отключаясь от эмоций и помещая правую руку на нижнюю часть его грудины по центру. Накрыв её левой ладонью, он сплёл пальцы, слегка поменяв положение, чтобы локти были прямыми.       Скай подползла чуть выше, положив голову Адама на свои согнутые колени, пока Рэйчел проделывала то же самое с его ногами. Гослер начал выполнять ритмичные нажатия.       — Я не дам тебе умереть, — выдохнул он после тридцати компрессионных сжатий, ударив его кулаком в область сердца. — Мерзавец, ты ведь слышишь меня, — прохрипел Рэй, возобновляя реанимацию.       Ева содрогнулась в беззвучном плаче, поглаживая большими пальцами скулы Адама.       — Давай же, — Гослер перешёл на шипение, нанося ещё один удар по сердцу.       — Рэй… — тихо позвала его Скай.       — Нет! — он отказывался смотреть на её заплаканное лицо. — Четыре года назад я не смог спасти своего брата, — Гослер тяжело сглотнул и согнулся над Хьюзом, напрягая лежащие на его груди руки. — Хоть раз в жизни у меня должно получиться.       Рэй закусил губу и отдал этим нажатиям всего себя. Все они — противоположности, которые притянулись, чтобы разбиться вдребезги. Но если есть малейший шанс вновь собрать эти кусочки воедино, Гослер будет продолжать, пока его руки не переломятся поперёк лучевой кости. Он шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы, отстраняясь, когда Ева попыталась удержать его кулак от очередного удара по груди Хьюза.       — Рэй, — Скай звала его надломанным голосом, но поняв, что он отказывается её слышать, девушка вытянула обе руки и схватила Гослера за локоть, вынуждая посмотреть на неё. — Всё, Рэй, — произнесла она одними губами.       — Нет, Ева, — Гослер мягко отнял от себя её пальцы. — Я должен…       — Ты сделал всё, — вкрадчиво сказала Скай, посмотрев на Адама и слегка коснувшись его закрытых век. — Как и он.

***

      В глазах Александра плескался жидкий, как ртуть, гнев. Он рывком дёрнул Агату на себя, возвращая ей устойчивость и помогая не свалиться в лестничный пролёт. Харрис видела, как его челюсть сжалась плотнее и желваки заходили под бледной кожей. Агата нахмурилась в немом вопросе, но Нильсен всё ещё держал её достаточно крепко, чтобы она не смогла отстраниться.       — Почему ты здесь? — прошипела девушка, одновременно с Александром повернувшись на шум приближающихся наёмников крестного.       — Потому что ты здесь, — рыкнул швед, и прежде, чем головорезы Роджера настигли их, напарники шагнули вперёд, стоя друг к другу плечом к плечу. — Ты поступила ужасно, — обвинительно отрезал он, блокируя удар подоспевшего к ним мужчины.       — Я оставила записку, — буркнула Харрис, нокаутируя грузного наёмника ударом в челюсть.       — Да, это определённо всё меняет, — огрызнулся Александр, выбив ствол из руки нападавшего. — Чертовски мило с твоей стороны.       Агата засунула Обрегон в портупею и забрала у Нильсена добытый пистолет, в два выстрела расчистив им дорогу. Однако, со стороны стеллажа к напарникам уже спешили остальные люди Роджера.       — Я не хотела, чтобы вы меня нашли, — один из наёмников пытался подобраться к Александру сзади, но Агата быстро перестроилась и вырубила его рукоятью.       — Знаешь, Харрис, не только девушки разочаровываются, когда их бросают одних в постели, — швед перехватил девушку за локоть и направил её руку в сторону приближающихся головорезов.       — Я тебя не бросала, — нахмурилась Агата, нажав на курок.       — Занятно, — хмыкнул Нильсен, посмотрев на напарницу вопреки позволяющим обстоятельствам. — Тогда как это называется?       Харрис ответила на его прямой взгляд. В глазах Александра не было ничего, кроме толстой корки льда, которая защищала все его чувства от внешнего мира.       — Я не могла взять вас с собой, — постаралась она ответить честно.       Уголки губ Александра дёрнулись вниз, искажая и без того суровое выражение лица.       — Рассказать про пропуск ты тоже не могла?       Любые отговорки застревали в горле, обдавая его жгучей жёлчью. Она приоткрыла рот, но цепкий взгляд шведа словно почувствовал её желание солгать, и в глубине бездонных зрачков отразилось что-то горькое. То, что Александр поспешил скрыть, потому что он тут же отвернулся от неё, отражая атаку вооруженного ножом наёмника.       — Это была предосторожность, Нильсен, — лишь произнесла Харрис, меняя положение так, чтобы оказаться к нему спина к спине. Сейчас это самая выгодная позиция, позволяющая им биться без постоянных оглядок.       — Как можно тебе верить? — Агата ощущала вибрацию его низкого голоса.       Было ясно, что её побег волновал Александра куда сильнее, чем вероятность погибнуть здесь.       — Никак, — шепнула она на выдохе, вытолкнув единственный правдивый ответ.       Несмотря на всё, через что они прошли, Агата и Александр по-прежнему оставались двумя отдельными мирами чувств и понятий, зачастую неспособных общаться.       — Как чудесно, — одобрительно воскликнул голос из-за стеллажа. — Мистер Нильсен, вы уже здесь.       Швед посмотрел на Харрис с немым вопросом, но Роджер не нуждался в посредственном представлении и сделал это самостоятельно:       — Крестный отец Агаты, — имел он наглость всё ещё называть себя так.       — Крестный отец, и хотите её убить? — Александр не выглядел удивленным. Скорее, непонимающим.       — Лишь потому, что она хочет убить меня, — просто ответил Саломон.       Лёд в глазах Нильсен наконец треснул, когда их взгляды встретились. Он не задал Агате ни одного вопроса, прочитав всё на её лице. Всё это время за ними охотился её единственный живой родственник, и Александр честно не представлял, что чувствовала Харрис в тот момент, когда ей открылась правда.       Наёмники Роджера воспользовались их несвоевременными переглядками, атаковав со стороны, что была ближе к девушке. Из её рук выбили пистолет, но тот оказался пустым, поэтому головорез запустил его в дальний угол. От силы толчка Обрегон выскользнул из портупеи, оставляя Агату полностью обезоруженной. Сломав шею перекрывающему обзор на Роджера наёмнику, Александр заметил, как тот отступает к закрытому люку.       — Харрис, — слегка пихнул он её под ребро. — Иди к нему, — Нильсен обошёл Агату и отразил замахнувшийся на неё кулак, позволяя ей увидеть хитрый ход Саломона.       Осталось пятеро бойцов, и Александр стремительно отвлёк их на себя, уводя подальше от направляющейся к Роджеру Агаты. Сорвавшись на бег, короткая дистанция была преодолена в считаные секунды. Крестный собирался опуститься на корточки перед люком, когда Харрис ударила его ногой в живот, ускоряя процесс приседания.       — Ох, — схватившись за ушибленное место болезненно выдохнул Саломон, рухнув на пятую точку. — Ты действительно этого хочешь, Агата?       — Да, — отрезала она, замахиваясь.       Мужчина окончательно распластался по полу, пытаясь если не отразить, то хотя бы смягчить удар.       — Подумай ещё раз. Через десять минут здесь всё взорвется, — преподнёс Роджер неожиданную весть, отползая к стене и облокачиваясь на неё. Он поднял руку, демонстрируя Агате небольшой пульт, и под её непонимающим взглядом нажал на одну из кнопок.       Пустой проем, ведущий к лестнице, оказался оснащён замысловатым механизмом. Отсутствие двери стало понятным, когда из верхнего торца без единого скрежета выдвинулось толстое стекло, перекрывая путь. Роджер удовлетворенно хмыкнул.       — Твои шансы уйти отсюда живой только что значительно снизились, — он поморщился из-за жжения в разбитом носу. — Всё ещё хочешь?       Харрис перевела взгляд обратно на Саломона, пронзая его холодной решимостью, послужившей ответом.       — Хорошо… — протянул крестный практически шёпотом. — Интересно, что ты скажешь, если я сделаю так, — он ткнул на самую верхнюю кнопку, поджимая колени, словно щит.       Агата рефлекторно пригнулась, когда помещение внезапно вспыхнуло. Сверху хлынул густой дым, и деревянные балки под потолком разлетелись, подобно фейерверку, с грохотом обрушиваясь на пол. Туда, где прямо сейчас должен быть Нильсен.       — Алекс!

***

      Гослер уткнулся локтями в асфальт и уронил перепачканное потом и грязью лицо в ладони. Рядом с ним, сидя на коленях возле Адама, Ева и Рэйчел не проронили ни слова с тех пор, как Рэй последний раз ударил Хьюза по грудине.       Рэймонд чувствовал себя так, будто его порубили на куски: он потерпел неудачу и не смог спасти своего ближнего. Снова.

Штат Нью-Джерси. Пляж Белмар. 11 июля 2017 г.

      — РЭЙ! Скорее сюда!       — Где Джастин? — Гослер пробежал мимо знакомого, высматривая на берегу фигуру своего брата.       — Его вытащили из воды… — шум прибоя перебивал голос Картера, но Рэй был взведён настолько, что эта фраза казалась ему громче раската грома.       Он вновь сорвался на бег, приближаясь к месту, где последний раз видел Джастина перед тем, как тот прыгнул. Навстречу к нему шла девушка из компании, с которой они приехали на пляж, и выглядела Аманда так, словно намеревалась что-то сказать Рэю. Если бы он ещё стал её слушать.       — Джастин! — Гослер надеялся, что младший брат вот-вот отзовётся, но уже через минуту перед ним предстала вытянутая вдоль песка фигура.       Невысокая и худощавая. Посиневшая. Его.       Он упал на колени раньше, чем оказался на достаточно близком расстоянии, рывком подтянувшись вперёд на руках. Джастин астматик, и у него бывали приступы. Нечасто. С ними быстро справлялись. Никто не мог предположить, что это случится во время погружения в воду, но Гослер хотел самолично закопать себя, ведь это его ошибка. Шестнадцатилетний Джастин здесь под его присмотром и ответственностью.       — Давай, Джастин…вернись ко мне…       Он пытался реанимировать своего брата непрямым массажем сердца и искусственным дыханием. Рэй пытался до тех пор, пока не подоспела помощь и его не оттащили в сторону.       — …время 16:54. Предполагаемая причина смерти: Асфиксическое утопление.       — Рэйчел, Ева, отойдите.       — Что ты хочешь сделать? — тихо спросила Линд, когда он вновь склонился над Адамом и засучил рукава кофты.       — Мы не можем дать ему уйти, — Гослер тоже понизил голос, размяв порядком онемевшие пальцы и опуская ладони на грудь Хьюза.       Девушки крепко взялись за руки, освобождая Рэю достаточно пространства. Совсем слегка он сместил угол нажатия, ритмично вбиваясь в точку чуть левее центра, прервавшись, чтобы сделать искусственное дыхание. После двух резких выдохов, Гослер возобновил непрямой массаж, и через ещё тридцать нажатий повторил выдохи рот в рот.       — Давай же, Хьюз, — проговорил Рэй одними губами. Ему самому перестало хватать воздуха; повышенный адреналин выталкивал из головы любые мысли, делая Гослера похожим на робота с повреждённой матрицей.       — Рэй, подожди, — Ева подсела ближе, вынуждая его отстраниться, и положила ладони на грудь Адама. Она закусила губу почти до крови, стараясь унять дрожь в пальцах. — Я… — Скай тяжело сглотнула, выразительно посмотрев на Рэймонда. — Мне показалось, что он…       — Гослер, ты выглядишь как грязная ватная палочка.

***

      От горящих балок валил чёрный дым, отравляя воздух в закрытом помещении. Дыхание спёрло от резкого запаха палёного дерева, словно рёбра обхватил плотный обруч. Несколько секунд Агата неверяще смотрит на огонь, после чего поворачивается к Роджеру, чувствуя гудящую боль во всем теле. Он всё так же сидит возле стены, улыбаясь ей такой фальшивой улыбкой, что ярость закипала в каждом сосуде. Кровь из разбитого носа была размазана по его губам, окрашивая зубы, но Саломон выглядел довольным собой настолько, будто только что сжёг Агату изнутри.       И именно сейчас — в этот самый миг — тысяча петард взорвались в ушах, оглушительно крича, что до этого момента не было никакого выбора.       Это казалось очевидным, как зубная боль: когда неотступное прошлое смешалось с настоящим. Месть с чувствами. Огонь с ядом.       Роджер сбежит, стоит ей сделать хоть шаг в сторону. Он сбежит, и окажется, что все шесть лет ожидания станут напрасными. Да, у неё не было будущего. У Агаты никогда не было шанса перестать жить одним днём. Но у неё есть Нильсен, и она рванула к нему так быстро и безотчётно, что спину передёрнуло дрожью.       — НИЛЬСЕН! — Харрис отбросило назад из-за падающей балки, но удар казался незначительным в сравнении с кипящем не хуже огня адреналином. Девушка откашлялась, рывком поднявшись на ноги и продолжая всматриваться в тянущиеся к потолку пламенные языки. — Александр!       — Харрис! — Агата вскинула голову на звук его голоса, понимая, что Нильсен находится по другую сторону от неё, и их разделяют колыхающие баррикады, отрезая все пути друг к другу. — Он мёртв? — швед вытянул шею, пытаясь разглядеть её размытый силуэт, но увидел лишь закрывающуюся крышку люка, за которой скрылась макушка Роджера.       Агата не могла разорваться на то, чтобы убить его и успеть удостовериться, жив ли Александр. Это и был выбор.       — Через восемь минут здание взорвется, — сказала Харрис. Её голос сопровождался треском горящего дерева. — Чёрт. Мне просто было нужно, чтобы ты не совался сюда, — обвинительно рыкнула она, ткнув на него пальцем, словно Нильсен мог увидеть этот жест.       — А мне нужна ты, — отозвался Александр, и от такой кротости его ответа защемило в груди. — Но этого оказалось недостаточно.       На несколько секунд Харрис забыла о скором взрыве, и что все сказанные друг другу слова сгорят вместе с ними. Она знает, насколько сильны чувства Александра к ней, и не слышит в его голосе ни капли сожалений или страха, но преобладающее в нем разочарование обжигает больнее, чем стоящий столбом огонь перед её лицом.       Некоторые вещи не меняются с приходом чувств. В этом нет вины Нильсена.       — Харрис, — вдруг посерьезневшим тоном обратился к ней швед. — Балки не задели стеллаж, — заметил он. — Я перелезу к тебе через него.       — Ты обожжешь себе руки, — Агате не нравилась перспектива быть вдали от него, но конструкция успела нагреться слишком сильно.       Она видела, как Александр перемещается по ту сторону от неё. Поняв, что он действительно собирается это сделать, Харрис накрыла лицо предплечьем и сорвалась на ускоренный шаг. Они посмотрели друг на друга сквозь щель между полок, и наверняка оба выглядели просто ужасно: с размазанной по щекам грязью и липкие от пота.       У них оставалось катастрофически мало времени.

***

      — Хьюз! — Ева вцепилась в воротник его кофты, как утопающий в соломинку. — Какой же ты всё-таки придурок!       — Всегда к вашим… — прокряхтел Адам, пытаясь сесть, — …услугам. Проклятье. Кто танцевал у меня на груди? — буркнул он, потирая больное место.       — Я, — признался Рэй, разминая онемевшие пальцы. Его руки словно пропустили через мясорубку.       Хьюз выразительно посмотрел на него, и на потрескавшихся губах растянулась та самая лисья ухмылка, которая является одной из множества причин, почему они не могли позволить этому плуту героически уйти в отставку.       Рэйчел подхватила Хьюза под локоть и развернула лицом к себе. Девушка по истине ангельской наружности сейчас выглядела так, словно, не будь Адам несколько минут назад одной ногой в могиле, всерьёз бы ему врезала.       — Адам Хьюз, — грозно проговорила она. — Я теперь не доверю тебе даже спичечный коробок!       — Рэйч…       — Потрепал меня по голове и пошёл умирать! — не дала девушка ему и слова поперёк вставить. — Ты неисправимый засранец. Нам не нужна победа, если её цена будет стоить твоей жизни.       Хьюз молча обнял Рэйчел за плечи менее повреждённой рукой.       — Извини, — выдохнул он ей в макушку. — Но по-другому я бы всё равно не поступил, — Адам повернул голову и взглянул на Рэймонда. Парни обменялись сдержанными кивками, которыми высказали друг другу всё то, что никто из них не привык озвучивать вслух. — Где Агата и Алекс? — Хьюз встрепенулся, переводя взор на здание. — Вы видели их?       — Нет, — Ева поджала губы и сделала пару шагов вперёд. — Но если больше никто здесь не умирает, самое время вернуться за ними.       Прихрамывая и натужно кряхтя, Адам безмолвно первым направился ко входу и, открывая дверь, бросил взгляд через плечо на обугленные тела.       — Надеюсь, я летел как Железный Человек, — присвистнул он, получив толчок в спину от Рэйчел.       Большинство трупов отмело к двери ударной волной во время взрыва, поэтому наёмникам для начала пришлось пройти через беспорядочную кучу бездыханных тел. Дойдя до взломанного ранее скана, Адам остановился, подбирая с пола железную палку. Полезная находка, учитывая, что из оружия у них при себе лишь пара ножей.       — Стойте, — Ева выставила руку, вынуждая свою компанию замедлить ход. Они разом прислушались, и уловили звуки, похожие на скрип. Источник оставался непонятен, ведь шум словно исходил откуда-то сверху. Возможно, с потолка. Переглянувшись, наёмники прошли мимо лестницы в небольшой коридор западного крыла здания.       Скрип сменился на звук быстрых шагов. Компания затаилась, понимая, что кто-то очень спешит поскорее покинуть это злачное место. Вооружившись палкой, Хьюз взял короткий размах, и как только мужчина высунулся из-за поворота, саданул его железкой по лбу. Незнакомец средних лет не успел и моргнуть, оказавшись растянутым вдоль пола.       — Хм, — Адам скептично осмотрел его наряд. Рубашка, брюки и пиджак. — Так ты у нас тут важная шишка что ли, — хмыкнул он, отпихивая бессознательное туловище с дороги.       — Здесь есть люк, — Ева ткнула пальцем на торчащую из него узкую лестницу. Хьюз незамедлительно выбросил отслужившую верой и правдой палку, пройдя к трапу и задумчиво подёргав металлический каркас.

***

      Агата задержала дыхание. Ей казалось, что она горит заживо, видя, как Александр стиснул зубы, взбираясь по раскалённым полкам треклятого стеллажа.       Нильсен крепче вцепился в предупредительно скрипнувший под его весом торец, подтянувшись вверх одним сильным рывком. Выразительно посмотрев на Агату, он приготовился прыгнуть, дождавшись, когда она отойдёт на несколько шагов.       Сердце Харрис больно ухнуло о рёбра, когда стеллаж накренился вперёд. Мгновенной реакции Александра хватило на то, чтобы успеть соскочить с падающей конструкции и оттолкнуть Харрис в сторону, удерживая девушку за плечи обожженными руками. Агата тут же развернулась лицом к нему, мелко дыша и держась за его локти.       Нильсен не отстранился, бросив взгляд ей за спину на закрытый люк. Роджер явно продумал подобный исход и сделал так, что снаружи его можно открыть лишь при помощи встроенного в крышку биометрического сканера отпечатка пальцев.       — Похоже, наша миссия здесь окончена, — выдохнул Александр и слегка наклонил голову, переводя взор на Харрис.       Так глупо. До конца оставалось не более четырёх минут, а они до сих пор не понимали, кем являются друг для друга. Это невозможно оценить: ту вещь, которая вспыхивает и становится почти живой, когда они оказываются наедине.       Роджер ушёл, отделавшись разбитым носом. Они заперты здесь. Агата ненавидела себя так, как никогда прежде. Ведь, чтобы попасть сюда, она пожертвовала доверием Нильсена. Харрис не представляет, что он чувствовал к ней сейчас. Возможно, Александр наконец понял, какую ошибку совершил, когда полез в этот колотый стекольный омут.       Плечи и всё тело горело, словно внутри тлели угли. Скрип разгорающихся под потолком балок на секунду заставил сжаться, но Нильсен не выпускал девушку из кольца своих рук, будто до сих пор надеялся развеять тяжёлый спёртый туман.       — Я не справилась, — Агата сказала это настолько тихо, что сама едва различила свой голос. — Нильсен, я…       — Надеюсь, ты узнала то, что хотела, — не дал ей договорить он. Тон шведа не был обвиняющим, но Харрис казалось, словно её позвоночник прошили огненной нитью.       — Алекс, — она не думала, что сказать это будет так сложно, — я пойму, если ты теперь ненавидишь меня,— Агата увидела, как расширились его зрачки. Александр смотрел на неё сомневающимся взглядом, словно услышать нечто подобное от Харрис было для него чем-то невообразимым для восприятия.       — Это что-то вроде извинения? — внезапно спросил Нильсен. Во фразе Агаты было столько личного, что этот вопрос показался ей почти поддевкой. Вполне возможно, он сделал это специально.       — Я не хотела, чтобы всё так вышло, — отрезала Харрис и нахмурилась, — но ты выбрал не лучшее время для издевательств.       — Прошу прощения, Харрис, всё остальное время этим занималась ты, — ткнул ей швед.       — Да, Нильсен, можешь пожаловаться. У тебя на это есть плюс-минус две минуты, — ощетинилась девушка. В метре от них рухнула очередная балка, поднимая в воздух клубы тлеющей древесины.       — Пожаловаться? — сердито повторил он. — Харрис, я не жаловался, даже когда ты заехала мне кулаком по лицу и приставляла к моему виску заряженный ствол.       — Нашёл, что вспомнить, — буркнула Агата, не найдя в опустевшей голове что-нибудь более убедительное. — Надеюсь, эти воспоминания не мешают тебе жить, — с явственной вредностью протараторила она.       У Нильсена было такое выражение лица, будто он говорил с неразумным существом.       — Эти воспоминания не помешали мне сблизиться с тобой, — парировал Александр, нервно вздохнув. — Пора перестать вестись на твои провокации.       Харрис сердито поджала губы и изловчилась вывернуться в кольце его рук, чтобы запрокинуть голову и пронзить своего напарника прямым взглядом.       — Теперь извинений ты точно не дождё…       — Ну и тяжёлая же эта хрень.       Вздрогнув, они одновременно повернулись на кряхтящий голос, ошарашенно уставившись на то, как чумазый Хьюз пытается полностью открыть крышку люка. Заметив их, Адам облегченно выдохнул, перенеся вес крышки на одну руку и шустро помахав напарникам.       — Извините, что прерываю вашу оживлённую дискуссию, но…здесь всё горит, — проговорил Хьюз, скептично посмотрев на груду балок. — А ещё эта штуковина сейчас свалится мне на голову.       Агата и Александр переглянулись, всё ещё не до конца веря, что Адам не какая-нибудь галлюцинация из-за количества угарного газа в их организмах.       — Эй, шевелитесь, — подогнал Адам, развеивая все сомнения пары. — Тут узкий проход, зато спустимся сразу на первый этаж.       Нильсен подтолкнул Харрис пройти вперёд и помог Адаму открыть люк достаточно, чтобы они смогли в него пролезть. Если верить их внутренним часам, до взрыва осталось примерно полторы минуты, поэтому Александр действовал быстро. С нарастающей болью в руках, он придержал крышку, пока Агата не спустилась на пару метров вниз.       — Темно тут, конечно, как в заднице, — проговорил Хьюз, когда швед юркнул к ним и отпустил лючину, позволяя ей захлопнуться, лишая наёмников освещения. — Но ближе ко второму этажу будет легче.       — Как вы нашли этот ход? — спросила у него Харрис, следя за тем, чтобы Нильсен не наступил ей на пальцы.       — Какой-то дядя вылез отсюда, — фыркнул Адам. — Весь такой важный, в костюме.       Александру не нужно было видеть Агату, чтобы почувствовать её напряжение.       — Он ушёл? — Хьюз на секунду опешил от резкости вопроса.       — Почти, — сказал он и опустил голову, заметив тусклый просвет в самом низу.       — Поторопись, Хьюз, — Нильсен подозревал, что у Адама повреждена нога, ведь движения друга были прерывисты и сопровождались ворчливым шипением.       Ева, Рэйчел и Гослер ждали их возле проходного отверстия, придерживая пластину крышки, чтобы та не задела друзей во время прыжка. Заметив показавшиеся на виду лодыжки Хьюза, Скай разумно сделала шаг в сторону, будучи готовой помочь ему удержать равновесие — его координации всё ещё нельзя с уверенностью доверять.       — Ты нашёл их, — облегчённый голос Евы глухо отскочил от металлических стенок люка.       — Ну ещё бы, — хмыкнул Адам, подтянувшись на руках и ловко спрыгнув на пол, слегка пошатнувшись.       Агата незамедлительно выскользнула следом за ним и поджала губы, глядя на то, как спускается Нильсен, держась за прутья обгоревшими ладонями.       — Скорее уходим, — подогнал всех он, мимолётно посмотрев на Харрис. Они единственные знали, что может произойти через считанные секунды.       Порядком сбитые с толку, наёмники ускорили шаг, но быстро сорвались на бег, догоняя Нильсена и Агату. Краем глаза она увидела растянувшуюся в коридоре фигуру: Роджер был без сознания, и на его лбу багровела очерченная отметина, словно от удара битой или арматурой. Теперь он взлетит ко всем чертям вместе со своим гениально продуманным зданием. Саломон действительно подготовился, но не учёл в своём плане её проворных друзей, думая, что спишет их со счетов при помощи грубой силы работающих на него убийц. Будь Роджер сейчас в сознании, Харрис бы непременно сказала ему, что он вовсе не такой умный, каким себя возомнил.       Толкнув дверь и оказавшись на улице, наёмники успели пробежать около метра, когда раздался оглушительный шум, и ударная волна отбросила их вперёд. Стёкла сыпались подобно дождю, а слетевшая с петель дверь едва не прибила Еву. Это было неприятное и жесткое приземление. Каждый из них наглотался пыли и с трудом мог разлепить глаза, но Агата приложила усилие и повернула голову в сторону колыхающего здания, навсегда впитав в свою память этот день и его исход.       Раскаленно-алый солнечный диск медленно опускался к горизонту, окрашивая небо в оранжево-желтые цвета. Глядя на закат, Харрис почувствовала, как сердцебиение становится размеренным. Бездонную дыру в груди словно стягивали маленькие исцеляющие шовчики. В постоянном круговороте испытаний и опасностей, Агата забыла, каким красивым может быть этот мир, когда не пытается тебя убить.