МАЯК

      Больно: шея и плечи затекли, попытка устроиться поудобнее отдается дополнительной порцией неприятных ощущений в пояснице. Приходится вставать и чуть ли не впервые с окончания школы делать разминку, смирившись с тем, что подремать больше не удастся.       Уже давно миновал полдень, отмеченный артиллерийским выстрелом, когда помятый после ночи на кресле в одежде Егор, взбодрив себя душем, недогимнастикой и кофе, смог наконец выползти из дома. Солнце нещадно льет свои не по сезону яркие лучи в лица недоумённых, испуганно сузивших глаза, прохожих, уже давно смирившихся с сыростью и серостью ноября.       Добравшись в район своего детства, ловко выуживающий откуда-то из глубины полустёртые воспоминания, он энергично зашагал по знакомой улице в надежде согреться, а на самом деле ещё больше заморозив уши, снова щеголявшие без шапки. Конечно, приходить в гости без предупреждения — не лучшая идея, но с утра дозвониться до мамы снова не удалось. Поэтому оставалось только надеяться, что на сегодня планов у неё нет, а ещё, что его покормят завтраком, потому как вчерашняя лапша была, как оказалось, последней едой на кухне, не считая кетчупа, кофе и засохшего куска хлеба.       Сейчас за поворотом в торце здания будет цветочный магазин, в котором Егор и купит тот самый извинительный подарок, а за ним — нужный дом. Однако, свернув во двор он не обнаруживает ни того, ни другого. Магазин, судя по пустующим окнам с надписью «аренда», уже закрыт, а вместо дома красуется большая детская площадка «Кораблик» и сквер, в сторону которых, чуть не сбив его с ног, с гомоном проносится ребятня, как бы подтверждая достоверность происходящего. — Егорушка, осторожней, не упади, — звучит взволнованный женский голос за спиной. Он оборачивается, на секунду замешкавшись и не сразу сообразив, что это не ему. Да и если подумать, так его никогда не называли, из ласковых прозвищ в голове всплывает только мамино Жужа, слабо ассоциирующееся с именем Егор. Но сейчас ему не до интерпретации маминых причуд, есть проблема поважнее — куда делся дом?       Ещё немного беспомощно потоптавшись на месте в поисках знакомой с детства многоэтажки и подойдя поближе к расположенной особняком песочнице, он оценивает её состояние как «почти новое», может, даже установили в этом году. Мамаши на лавочке начинают подозрительно коситься на одинокого незнакомца, ощупывающего детский инвентарь, и он решает проверить, не ошибся ли поворотом. Обогнув здание, непрестанно насмешливо подмигивающее отблесками солнца то в одном, то в другом окне, он находит обшарпанную табличку с адресом — «улица Малая Новгородская 16». Всё верно.       Не в силах придумать другое объяснение, Егор достаёт смартфон и в очередной раз безрезультатно набирает номер. И вот теперь, кажется, пора начинать паниковать. Уж очень много чертовщины свалилось на его бедные не слишком широкие плечи за последние два дня. Но паниковать Егор не любит, поэтому просто мысленно посылает сигнал во вселенную: «С меня хватит. Пусть всё само уже как-нибудь объяснится». Телефон в руке оживает, взволнованно мигая и пуская трели, на дисплее отражается входящий вызов от Сашки. Вселенная, и это твой ответ? — Привет, — раздается на том конце бодрый голос друга, — Ты ещё помнишь про наш ужин? — Ужин? Д-да… — Ну я так и понял, что нет, — говорит он с усмешкой. — Эм… Слушай, а ты когда последний раз у родителей был? — Егор решает зайти издалека. Ведь его семья живёт в квартире напротив, или жила — теперь уже не ясно. — Ну, на прошлый Новый год. В другой город особо не накатаешься. А что? — Какой город? А Новгородская? — Тот старый дом? Думаю, его уже снесли. Ты вообще о чём? — Нет, я просто тут неподалёку. Когда, говоришь, снесли? — Не знаю, давно, он же был под снос, поэтому и расселялся. Спроси у бати своего, может, он помнит. — У кого? — Егор решает, что ослышался, потому как возможности лицезреть «своего батю» он ещё не имел.       Нет, скорее всего это человек существует где-то в природе, но даже если Егор и захочет его разыскать, то точно не для того, чтобы расспросить про дом, из которого тот удалился, оставив маму с годовалым малышом на рукав. Хотя никого искать Егор естественно не собирается. Тут он замечает, что режущая уши пауза на другом конце трубки слишком затянулась и, взглянул на экран, понимает, что случайно поставил Сашку на удержание. Пытаясь ткнуть закоченевшим пальцем в нужную иконку, он эпично промахивается, попадая по ребру смартфона, и выбивает его из руки. Гаджет падает и ударяется об асфальт со скрипучим громким звуком, который, вероятно, ничего хорошего не предвещает.       Егор, присев на корточки, двумя пальцами поднимает нечто грязное с чёрным треснутым экраном и пытается его включить. Ничего. «Я просил, чтобы всё разрешилось, а не стало хуже», — ворчит он, глядя куда-то вверх на безоблачную синеву неба.       Ладно, что мы имеем? Дом снесли и явно не вчера, у мамы, надо полагать, схожие проблемы с телефоном, отец, возможно (Егор всё ещё надеялся, что ослышался), объявился. Это-то он как умудрился забыть? Стоило обо всем аккуратно расспросить Сашку, но так, чтобы у того не возникло желание вызвать санитаров. Конечно лучше прямо сейчас, но, видимо, придётся потерпеть до обещанного ужина. Только вот договориться, где он будет, они так и не успели.       Смартфон, мрачно поблёскивая погасшим экраном, начинает издавать утробные душераздирающие звуки. Егор, по прежнему сидя на корточках на углу дома, осторожно, будто всерьёз опасаясь окончательно доломать технику, делает привычный смахивающий жест и, наклонившись к трубке, говорит: — Алло? — Да неужели! И когда же «ваше величество» планирует появиться?! — сходу орут на него истошным голосом так, что приходится отодвинуть телефон на безопасное расстояние. — А это кто? — Кто я?! Мамонов, мать твою! Живо тащи свою задницу на Восстания, у нас через час автограф-сессия по «Маяку». — Но…       От необходимости что-то отвечать злющему и громогласному мужику Егора спасает удачно прервавшаяся связь, ну или окончательно умершая мобила. Он наконец встаёт, поочерёдно наступая на невидимые иглы в правой и левой ногах, и хоронит телефон в кармане. Кто бы не был этот Мамонов — он явно не доволен. Какое-то время уныло потанцевав на месте, потирая замёрзшие уши, Егор наконец решает вернуться к себе. Скорее всего Сашка заявится туда же, не сумев дозвониться до него вечером.