Lying To You / Обманывая тебя

— Мисс Грант? — обращается Кара, постучав костяшками пальцев по открытой стеклянной двери кабинета бывшего босса. Кэт, сидящая за столом и что-то строчащая своей любимой красной ручкой, напрягается при звуке голоса Кары. Для любого другого это осталось бы незамеченным — лёгкое движение её плеч, едва различимо стиснутые челюсти, крепче сжавшие ручку пальцы. Однако Кара способна уловить малейшее изменение в поведении Кэт, и она замечает всё это — вместе с внезапным ускорением сердцебиения женщины, когда та осознаёт, кто именно решился её побеспокоить. — Снэппер попросил меня принести вам это. — Дэнверс машет бумагами, которые держит в руках, хотя Кэт и не видит этого жеста, поскольку ещё не подняла голову. Кара не хотела нести их сюда — в последнее время она любой ценой избегала этого кабинета — но её новый босс не из тех, кто принимает нет в качестве ответа. Когда он просит вас лично что-то для него сделать, вы делаете это без вопросов, или будет хуже. — Прекрасно, — вздыхает Кэт, по-прежнему не поднимая глаз. Кара воспринимает это как разрешение шагнуть налившимися свинцом ногами вперёд — туда, где она провела так много часов, но куда не ступала уже почти десять дней. Дэнверс слегка дрожащими пальцами кладёт бумаги на самый край стола и видит, как по мере её приближения напряжение в теле Кэт возрастает. Она знает, что должна немедленно развернуться и уйти, что ей следует бежать отсюда без оглядки, продолжив избегать этот кабинет и женщину, сидящую в нём. Но теперь, когда она здесь, теперь, когда Кэт ближе к ней, чем когда-либо за последние дни… Кара не может просто взять и уйти. По крайней мере, пока. Без хотя бы попытки разрушить тот барьер, который между ними воздвигла Кэт. В этом виновата Кара, и она это знает. Именно она вышла за рамки всего, что можно считать профессиональным: именно она однажды вечером повернулась к Кэт и поцеловала её; именно она в тот же вечер оказалась у неё в постели, будучи просто не в состоянии соблюдать дистанцию. И она была той, кто положил этому конец, потому что почувствовала, что влюбляется в эту женщину и хочет чего-то большего, чем просто быстрый секс, хочет проводить ночи в объятиях Кэт и просыпаться с ней по утрам. Но она не могла этого сделать, когда каждый божий день ей лгала. — Что-то ещё? — спрашивает Кэт и наконец поднимает голову. У Кары перехватывает дыхание, когда Кэт встречается с ней взглядом. Грант старается выглядеть незаинтересованной, безразличной, но Кара видит, что в зелёных глазах блестит нечто большее. Она знает, что причинила боль Кэт, когда положила конец их коротким… отношениям, и та выставила её за порог прежде, чем она смогла хотя бы начать что-то объяснять. Прежде чем она смогла перестать мяться на словах «извини», «я так долго тебе лгала, что даже не знаю, с чего начать» и «ты всегда была права, пожалуйста, прости меня». Она до сих не набралась смелости сказать Кэт правду, открыться, что она — «девушка из стали», как женщина давно подозревала. Всё потому, что каждый раз, когда Кара мельком видит Кэт в коридорах CatCo, глаза той становятся холодными, как лёд, а рот сжимается в тонкую линию, и Дэнверс пасует от её гнева. — Я… — Кара хочет сказать так много, но все слова от неё ускользают, поскольку Кэт смотрит на неё поверх очков на носу, приподняв одну бровь в явном раздражении. На ней блузка с двумя расстёгнутыми пуговицами, открывающая острые ключицы, которые Кара сотни раз изучала ртом. Раньше она исследовала губами, языком и руками каждый дюйм её худощавого тела, но когда Кэт смотрит на неё вот так, кажется, что они друг другу совершенно чужие. — Я хотела сказать, что мне очень жаль. — Кэт сжимает челюсти, и мускул на её шее дёргается. — Может… может, мы снова будем друзьями? — Кара понимает, что это было ошибкой, едва слова срываются с её языка, потому что глаза Кэт вспыхивают, губы кривятся в ухмылке, а вид у неё настолько рассвирепевший, что Дэнверс даже отступает на полшага. Однако она не может этого вынести, она ненавидит эту дистанцию. Кара горько сожалеет, что в её жизни была Кэт (в её объятиях, под её губами) — то единственное, чего она так долго хотела, но от чего отказалась, потому что струсила признаться в том, что она — Супергёрл. Она боялась, что Кэт, узнав об этом, рассердится и положит всему конец. И никогда больше с ней не заговорит. Но это всё равно произошло, поскольку однажды ночью — в их последнюю ночь, — когда Кара натягивала на себя штаны, с блестящими в темноте глазами Кэт сказала, что думает, что, вероятно, влюбляется в неё. И Кара застыла на месте с джинсами, натянутыми до середины бёдер, потому что она никогда бы в жизни не подумала, что Кэт когда-либо сможет влюбиться в неё, — по крайней мере, так, как она была влюблена в Кэт. Кэт смотрела на неё с уязвимостью во взгляде, обнажив перед ней своё сердце, и Дэнверс запаниковала. Потому что всё, что ей хотелось ответить, было «Кажется, я тоже в тебя влюбляюсь», но она не смогла. Не смогла, потому что скрывала такую огромную часть своей сущности от этой женщины — женщины, которая хотела разделить с Карой весь свой внутренний мир. Кэт Грант была человеком, который всю жизнь боролся за истину, который презирал ложь, и Кара знала, что не может начать отношения с Кэт, не сказав ей правду. Но она не смогла выговорить эти слова, потому что была глупой идиоткой, а Кэт восприняла это как крайне плохой знак и выгнала её, и с тех пор Кара ходит с разбитым сердцем. Судя по выражению в глазах Кэт, у неё оно тоже разбито. — Нет, Кира. — Кара вздрагивает от этого имени и от резкой интонации Кэт. — Не сможем, потому что ты никогда не была просто моим другом. — На этом слове она усмехается, и Кара судорожно сглатывает. — Ты была моей ассистенткой, затем одним из моих младших редакторов, а потом — женщиной, с которой я спала. Но ты ясно дала понять, что эти отношения для тебя больше не актуальны, так что нет. Мы с тобой никогда не были друзьями и никогда ими не будем. — Если бы вы только позволили мне объяснить… — Полагаю, ты сказала достаточно. — Кара пытается возразить, тогда Кэт поднимает руку, и на её лице мелькает опасное выражение. — Закрой дверь, когда будешь уходить, Кира. Я не хочу больше никаких неожиданных, — она произносит это слово таким тоном, что Кара понимает, что в действительности подразумевается «нежеланных», — посетителей сегодня. Кара ещё мгновение смотрит на неё, видя боль на лице Кэт, которую та изо всех сил пытается скрыть, затем качает головой, вздыхает, поворачивается на каблуках и выходит из кабинета. Однако она ещё не закончила с этим. Кара слишком долго позволяла своей трусости властвовать над собой, позволяла ей мешать тому, чего она хочет, препятствовать её счастью, так что пришло время набраться смелости и во всём признаться. Возможно, уже слишком поздно исправлять что-либо в отношениях с Кэт, но всё же должно стать лучше, чем это — приходить на работу с сердцем, тяжёлым от сожаления, вины и упущенных возможностей, ускользающих сквозь пальцы, как вода. Если Кэт действительно имела в виду то, что сказала, если в этом что-то было, Кара должна попытаться.

***

— Супергёрл. — Кэт с удивлением поднимает взгляд на Кару, парящую над её балконом. Дэнверс потребовалось полчаса, чтобы набраться храбрости, и за это время Кэт явно отказалась от мысли продолжить работу — она задумчиво смотрела вдаль, пока Кара подлетала, и затравленный взгляд в её глазах сменился любопытством, когда Кара приземлилась рядом с ней. — Давненько ты не заглядывала. А если конкретнее — с тех пор, как они начали спать вместе, потому что Кара не знала, как смотреть Кэт в глаза, будучи в обличьи супергероя, и не думать о выражении её лица и о том, как она крепко прижимает к себе Кару, когда кончает. — Чему я обязана этим приятным сюрпризом? — В руке у Кэт недопитый стакан виски, но она ставит его на стол и поворачивается к Каре, которая стоит, опёршись бедром о перила. — Миру ведь не грозит снова опасность, правда? — Насколько я знаю, нет, — отвечает Кара, пожимая плечами, и губы Кэт изгибаются в едва заметном намёке на улыбку. Сердце Дэнверс от этого замирает. Такое ощущение, что она целую вечность не видела Кэт столь беззаботной. — Что же тогда? Тяжёлый день в офисе? — Голос Кэт звучит мягко, но её взгляд напряжённо-изучающий, и Кара старается сохранить нейтральное выражение лица. — Тебе нужна вдохновляющая беседа? — Просто беседа, — бормочет Кара, наблюдая за тем, как взгляд Кэт с заинтересованного становится внимательным. — Мы можем… присесть? — Она формулирует это как вопрос, что, вероятно, является её первой ошибкой: Супергёрл — это абсолютная уверенность, в отличие от робкой и застенчивой Кары Дэнверс, — но Кэт всё равно кивает и жестом указывает Каре на мебель, стоящую на балконе. Дэнверс решает сесть в кресло, на подлокотнике которого Кэт однажды её обнаружила — сломленного героя с ненавистью целого города на плечах. Кара ожидала, что и Кэт тоже её возненавидит после того, что она сделала. Но Кэт только доказала, что её вера в Кару нерушима и не разрушится никогда, и в тот вечер, когда они тихо сидели вместе, каждая погружённая в собственные мысли, между ними всё начало меняться. Кара надеется, что сегодня в их отношениях произойдёт ещё один сдвиг — на этот раз в сторону чего-то гораздо более значительного. Более существенного, чем босс-подчинённый, большего, чем герой-приверженец, большего, чем друзья, большего, чем просто любовники. —  Учитывая, что миру не грозит опасность, ты выглядишь ужасно серьёзной. — Кэт склоняет голову набок, устремив на Кару пронзительный взгляд, и откидывается на спинку кресла напротив, задумчиво поджав губы. — О чём ты думаешь, Супергёрл? — Я хочу… мне нужно кое-что вам рассказать, мисс Грант. — Бровь Кэт приподнимается, но она не произносит ни слова. — Кое-что обо мне. — Грант продолжает молчать и выжидающе смотрит на неё. Кара делает глубокий вдох. — Боюсь, я была не совсем честна с вами. — Да? — тихим голосом спрашивает Кэт, и что-то в её взгляде заставляет Кару задуматься, не знает ли женщина, какие слова сейчас будут произнесены. — Да. Я… полагаю, вы понимаете, что я не ношу этот плащ постоянно. Во время нашего первого интервью вы спросили, есть ли у меня дневная работа. — Кэт кивает, и Кара пытается унять дрожь в пальцах, скрестив руки на коленях. — Я не сказала вам, потому что… очень важно, чтобы я держала свою личность в секрете. Чтобы мои враги не использовали моих друзей и мою семью против меня. Чтобы я могла их защитить. — Ничего из того, что ты скажешь мне сегодня, не попадёт на полосы газет, если ты беспокоишься об этом. — Кэт, похоже, раздражена, что ей вообще приходится делать подобное уточнение, и её брови складываются в хмурое выражение, которое Кара жаждет стереть с её лица. — Я знаю! — спешит заверить её Дэнверс, слегка расширив глаза. — Я знаю это, мисс Грант. Я просто… пыталась объяснить вам, почему я была такой сдержанной. Почему я не доверила вам эту тайну. — Интересно, — бормочет Кэт. Её глаза пригвождают Кару к месту, как лазеры — острые и смертоносные, и девушка осознаёт, каким фантастическим репортёром была эта женщина, пока беспокойно ёрзает под тяжестью этого взгляда. — Ты говоришь так, будто мы знакомы. Как будто бы у меня есть причина сердиться на тебя за то, что ты скрываешь это от меня. Можешь быть уверена, Супергёрл, узнать, кто ты такая, было бы для меня честью, но ты не должна мне это сообщать. — Вы помогли мне спасти мир. От Мириады. — Как и Максвелл Лорд, — замечает Кэт, — и я сомневаюсь, что ты ему сказала… — она замолкает, и Кара виновато ёрзает на стуле. — О. Он знает. — Он, эм, вроде как догадался, — извиняющимся тоном говорит Дэнверс, потому что на лице Кэт мелькает что-то, очень похожее на ощущение предательства, а затем исчезает. — Я ему не рассказывала, и это его знание создало много проблем для меня и моей семьи… но я пришла поговорить не об этом, — напоминает сама себе Кара. — Я действительно должна была рассказать вам это, Кэт. — Пальцы девушки дрожат, когда она лезет в один из потайных карманов своего костюма и обхватывает очки, аккуратно спрятанные там ранее. — И я также должна перед вами извиниться. Внимательно наблюдая за лицом Кэт, Кара вытаскивает очки и надевает их на себя. Сейчас ситуация будто полностью противоположна прошлому разу, когда они находились здесь. Тогда она была поймана в ловушку, загнана в угол, будучи Карой Дэнверс, и могла только благодарить сестру за её вмешательство. Сегодня она в костюме и плаще, а её телефон выключен — город может подождать какую-нибудь пару часов. Сегодня Кара надевает очки вместо того, чтобы снять их, однако сейчас под взглядом ярко-зелёных глаз она чувствует себя более обнажённой, чем когда-либо прежде, чем даже когда она лежала раздетая и распластанная под гибким телом Кэт. Они прошли полный круг таким множеством разных способов. Дэнверс откидывается на спинку кресла, прикрыв веки, и Кэт делает глубокий вдох. Она внимательно смотрит на Кару, её глаза расширяются, будто она едва может поверить в происходящее, однако девушка не в состоянии прочитать бурлящие в них эмоции. Возможно, это самый страшный момент в её жизни. — Ты должна мне гораздо больше, чем это, Кара, — выдыхает Кэт, и её голос кажется совсем не таким сердитым, как ожидала Кара. Вместо этого в нём звучит практически… облегчение. — Прости, — шепчет Дэнверс, молясь, чтобы Кэт почувствовала искренность в её голосе. — Я знаю, что должна была сказать тебе раньше, но я… Я просто не могла. Сначала это было потому, что я не хотела потерять работу, — Кэт вздрагивает, когда вспоминает свою первоначальную реакцию после обвинения Кары и Супергёрл в том, что они — один и тот же человек, — но потом это было потому, что… Я так долго лгала тебе и не знала, как остановиться. И когда мы начали… когда произошло это, — Дэнверс отчаянно жестикулирует, показывая на них двоих, потому что несмотря на всё то, что было между ними, ей всё ещё трудно употреблять слова «Кэт Грант» и «заниматься сексом» в одном предложении. — Я знала, что ты никогда не простишь меня за то, что я тебе лгала. И когда ты сказала мне… когда ты сказала мне, что, возможно, влюбляешься в меня… — Кэт напротив неё замирает, и Кара наблюдает за движением её горла, когда она с трудом сглатывает. — Это… Ты даже не представляешь, как давно я мечтала услышать эти слова. Но я не хотела начинать отношения, основанные на лжи, и не успела этого сказать… — Когда я тебя выгнала, — со вздохом заканчивает за неё Кэт. — Боже, Кара, ты идиотка. — Я знаю. — Она бросает на Кэт робкий взгляд, но он вызывает на губах женщины лёгкую улыбку, и Кара впервые задаётся вопросом: может, они смогут спасти их отношения, в конечном итоге. — Есть так много вещей, которые я хотела бы сделать по-другому, Кэт. Так много всего. Если бы я могла вернуться к началу… Я бы не стала пытаться обманывать тебя после того первого раза. Сожалею, что не сказала тебе правду. — Я не совсем адекватно это восприняла, — бормочет Кэт. — Я могу понять причины, по которым ты пыталась себя защитить. Наши отношения были немного… — она замолкает, подыскивая подходящее слово, — сложными, скажем так. Я не виню тебя за то, что ты мне не доверяла. — Но после Мириады… — Тебе следовало мне сказать, — говорит Кэт, слегка покачав головой. — Признаюсь, подозрения никогда меня не покидали. После Бизарро, когда стало ясно, что вы двое можете существовать одновременно, я задумалась, не именно ли это произошло в моём офисе в тот вечер. Совпадений было слишком много. Некоторые из них я перечислила тогда, и твои исчезновения продолжали происходить как раз в моменты, когда в небеса взмывала Супергёрл. А потом, позже… Я заметила кое-что ещё. Например, этот шрам над бровью. Или твои серьги. Или запах твоих духов. Обычные люди неплохо видят в полумраке, Кара, даже в моём возрасте. Я видела тебя с распущенными волосами. — Кара краснеет, потому что одним из любимых занятий Кэт было пробегать руками по её волосам: она запускала пальцы в светлые локоны, сжимала их, когда Кара кусала и посасывала её шею, притягивала её за них, прижимая ближе к себе, когда Кара становилась на колени между её бедер. — Я знала, что ты — это она, ещё до того, как мы начали спать вместе. Мне просто было интересно, когда ты мне всё расскажешь. Если когда-либо сделаешь это. — Мне так жаль, — шепчет Кара, потому что всё это похоже на предательство. — Я всегда хотела рассказать тебе. Я понимаю, что лучше от этого не станет, и всё же… Но в то же время была и часть меня.… — Она замолкает и делает прерывистый вдох. — Какая-то часть меня видела, как ты смотришь на неё. На Супергёрл. — Она теребит плащ на плечах. — Я знала, что ты никогда не посмотришь так на меня. — Кэт хмурится, и Кара спешит продолжить, пока её не прервали. — После того, как я подумала, что есть шанс на то, что у нас что-то будет… какая-то часть меня не хотела говорить тебе правду, пока это не началось, потому что я бы никогда не была уверена, кого ты хочешь на самом деле. Меня или её. — Кара, — Кэт произносит её имя очень тихо, и в её глазах появляется что-то почти страдальческое. — Ты и Супергёрл… вы — единое целое. Она — это тоже ты, просто другая версия тебя. В этом офисе, будучи Карой Дэнверс, Супергёрл отступает на задний план, чтобы никто её не заметил. Она прячется в этой обстановке, но зато позволяет тебе быть той, кто ты есть на самом деле. Я смотрела так на Супергёрл, потому что… потому что я могла. Потому что смотреть на свою ассистентку с благоговением, восторгом и обожанием я не имела возможности, так как это было бы совершенно неуместно, но на Супергёрл? На героя Нэшнл-Сити? Кто бы мог винить меня за то, что я влюбилась в неё? — Кара опускает взгляд на свои руки, и её плечи поникают, потому что это как раз то, чего она и боялась. — Но, Кара? — Кэт не продолжает, пока Дэнверс не поднимает голову и не встречается с ней взглядом — выражение глаз женщины нежное и дающее надежду. — Это всегда была ты. Это была ты с того самого момента, как вошла в этот кабинет, — она показывает на закрытую балконную дверь позади них, — в десять пятнадцать утра два с половиной года назад. Уже тогда я поняла, что ты особенная, я просто… не знала, насколько особенная. Насколько важной ты станешь для меня. — Кэт… — Голос Кары переполнен эмоциями, в глазах стоят слёзы, потому что Кэт смотрит на неё, как на нечто драгоценное, говорит слова, которые Дэнверс никогда не ожидала услышать, и она так потрясена, что даже не может собраться с мыслями. — Ты действительно имела это в виду, в ту ночь? — Когда сказала, что думаю, что влюбляюсь в тебя? — Голос Кэт тихий, а глаза тёмные и внимательно следят за лицом Кары. — Да. — Я представляла себе, как ты говоришь это сто тысяч раз, — признаётся Кара, глядя в пол и не в силах посмотреть Кэт в глаза. — И когда это действительно произошло, у меня была самая ужасная в мире реакция, но если бы я могла сделать это снова… Я бы сказала тебе, что тоже думаю, что влюбляюсь в тебя. Так было с момента нашей встречи. — Она поднимает голову и смотрит на женщину, сидящую напротив. — И я пойму, если… если для тебя всё изменилось, — бормочет Кара, снова отвернувшись и глядя на свои руки, сложенные на коленях. — Если ты не сможешь простить меня за это. Я знаю, как ты ценишь честность. — Я также ценю смелость, — говорит Кэт, и Кара вздрагивает, когда она встаёт со стула и садится на подлокотник кресла, в котором она сидит. — И отвагу. И я знаю, что тебе потребовалось много и того, и другого, чтобы прийти ко мне сегодня. Я не та женщина, которой просто противостоять. — Мне следовало сделать это раньше. — Всё, что имеет значение, это то, что ты это сделала, — настаивает Кэт, однако Кару по-прежнему гложет чувство вины. — Посмотри на меня. — Кэт берётся тёплыми пальцами за её подбородок, и Дэнверс, встретившись с ней взглядом, чувствует, что тонет в океанах зелёного цвета. — Спасибо, что доверилась мне в этом. — Ты на меня не сердишься? — не в силах сдержаться, тихим голосом спрашивает Кара. — Сержусь, — отвечает Кэт так же прямолинейно, как и всегда, и девушка невольно улыбается. — Немного. В основном из-за того, что ты ушла от меня той ночью, а не потому, что лгала. — Мне очень жаль. Я… я никогда раньше этого не делала. Я никогда не была ни с кем, чтобы это действительно… чтобы меня это на самом деле волновало. Я никогда раньше не была влюблена, в настоящих отношениях, и я… ты удивила меня. Я не думала, что ты когда-либо увидишь меня в таком свете. — Потому что, как уже говорилось, ты идиотка. — Кара усмехаётся, однако этот звук замирает у неё в горле, когда Кэт проводит большим пальцем по её нижней губе. — Конечно, я вижу тебя в таком свете. Ты необыкновенная, Кара Дэнверс. — Необыкновенная идиотка? — уточняет девушка. Кэт хмыкает, и её губы изгибаются в улыбке. — Я могу быть твоей необыкновенной идиоткой? — Я подумаю об этом, — бормочет Кэт, но бросает на Кару ласковую улыбку, которая говорит ей, что ответом будет решительное «да». — Ты уверена в этом, Кара? Потому что это будет не просто: со мной нелегко, и люди будут судачить. Мне необходимо, чтобы ты была уверена, потому что я не смогу смотреть, как ты снова от меня уходишь. — Я и не собираюсь, — клятвенно заверяет Кара, потому что это было одной из самых трудных вещей, которые ей когда-либо приходилось делать. — Я больше не повторю этой ошибки, Кэт. — Она протягивает дрожащую руку, чтобы обхватить женщину за талию и положить пальцы на её бедро. — Обещаю.