Ночь, крыша и банка ягодного Флэша

      Юлик проснулся от осторожных, влажных прикосновений к его коже в области живота. Будто кто-то наносил в то место мазь и бережно, стараясь не причинить боль, растирал её по повреждённому участку.       — А что случилось? — донёсся до его ушей незнакомый мужской голос. На слух ему можно было дать лет двадцать, но Онешко решил пока не делать преждевременных, далеко идущих выводов. К тому же в следующую секунду всё его внимание на себя перевёл разрезавший тишину голос, прозвучавший прямо над ухом и уже определённо ему знакомый. Только вот интонация… Она была совершенно иная, какая-то дружелюбная, взволнованная, даже домашняя. Совершенно не такая, к какой привык Юлик, даже после двух их весьма неформальных встреч.       — До него какие-то быдловатые пацаны доебались. Вроде денег хотели, я особо не разбирался, — начал объяснять Руслан, отстраняясь от одноклассника. — Я одного за плечо слишком резко дёрнул — он упал. После этого у остальных видимо очко сжалось, и уже через минуту все съебались. Один хуй — Юлику походу по башке слишком сильно двинули, он сознание потерял. Пришлось тащить на руках.       — А почему ты его сюда понёс?       — Бля, Ильдар, а у меня по твоему охуеть как много было выбора, куда его девать? — раздражённо ответил Тушенцов.       — А, ну, да, действительно, что это я, — извиняющимся тоном произнес Ильдар. — Тебе внизу ничего не высказали, что ты какой-то полутруп с собой притащил?       — Конечно высказали, — Руслан негромко хмыкнул. — Вахтёрша сначала орать начала, что я опять по ночам где-то шляюсь, а когда увидела, что я ещё и с собой кого-то принёс, её вообще чуть не взорвалась. Подумала, наверное, что бухал с кем-то.       — Ты ей объяснил ситуацию?       — Да нет, а зачем? Всё равно им похуй. Ну, а даже если потом приебутся — я здесь ничего предосудительного не вижу.       — Справедливо.       Юлик всё ещё лежал с закрытыми глазами, но готов был поклясться, что в этот момент собеседник Тушенцова молча кивнул.       — Так, всё, — Онешко почувствовал, как парень убрал руку с его живота. — Мне чтобы остальное обработать или хотя бы осмотреть, его раздевать придётся. Поэтому лучше подожду, пока сам очнётся, а там уж решать будем.       В помещении наступила тишина. Руслан, до этого, очевидно, сидевший на краю кровати, где лежал Юлик, поднялся с неё и отошёл в неизвестном направлении. Через какое-то время послышалось монотонное постукивание пальцев о клавиатуру, заполняющее собой безмятежность комнаты. Онешко в это время с трудом пытался восстановить те события, о которых минутой ранее рассказывал Тушенцов. Память поддавалась из рук вон плохо. Единственное, что при его потугах лениво всплывало в голове, — то, как его окликнули фразой по типу «Эй, парень», а уже в следующую секунду в висок прилетел чей-то грубый удар, и картинка перед глазами пошла лёгкой рябью. Видимо действительно неплохо приложились, ведь следующее воспоминание — это уже то, как он лежит в этой комнате на чём-то мягком и по какой-то причине до сих пор не разомкнул век.       Наконец Юлику надоело притворяться спящим. Он на половину открыл глаза и сразу попытался приподняться на локтях, чтобы сесть. Но всё оказалось далеко не так просто. Тело прошибло резкой болью и Онешко с громким болезненным «Ох» рухнул обратно на кровать.       — Бля-бля, ты чё делаешь? — суетливо подбежал к нему Руслан и, оперевшись одной рукой о край кровати, внимательно посмотрел в лицо одноклассника. — Очень больно?       — Ну, не прям, чтоб вообще пиздец, сейчас скорее было неожиданно, — поделился Юлик, предпринимая новую попытку сесть.       — Так, Онешко, заебал рыпаться, лежи спокойно, я сейчас что-нибудь придумаю, — Тушенцов одним уверенным движением заставил его лечь обратно. После чего, обращаясь к своему соседу, сидящему за столом у противоположной стены этой небольшой комнатки, спросил: — Ильдар, где эта мазь, которую ты мне только что давал?       Парень со светло-русыми волосами кивнул куда-то в сторону кровати у другой стены и увлечённо продолжил печатать, судя по всему желая побыстрее перенести в текстовый формат какую-то важную мысль. Юлик невольно задержал на нём изучающий взгляд. Раньше Руслан ему казался достаточно мускулистым, однако по сравнению с Ильдаром, он выглядел просто подтянутым стройным мальчиком. Видно было, что сосед Тушенцова, помимо того, что сам по себе не маленький, явно занимается спортом. Парень имел достаточно резкие черты лица, однако в целом приятная внешность быстро располагала к себе. Впрочем, с ракурса Онешко рассматривать было не ахти как удобно, а потому пострадавший почти сразу вернул всё своё внимание Тушенцову. Который, к слову, за эти несколько секунд уже успел снова подойти к кровати, на которой лежал одноклассник, и сесть на её край.       — Слушай, мне нужно тебя осмотреть, — начал Руслан. — Для этого нужно снять футболку.       Видно было, что парень хотел что-нибудь добавить, дабы придать своему предложению чуть больше убедительности и здравого смысла, но вдруг Юлик неожиданно легко согласился:       — Окей.       Тушенцов немного растерялся, явно не ожидав столь быстрого одобрения, но быстро взял себя в руки и продолжил уже ближе к делу:       — Так, хорошо. Тогда давай я сам сниму футболку, чтобы лишний раз тебя не травмировать.       Онешко решил, что спорить в его положении вообще не лучшая идея, поэтому снова коротко кивнул. Получив это немое одобрение, Руслан осторожно подцепил пальцами уже чуть поддёрнутый край футболки и потянул её вверх. Юлик поднял руки и стиснул зубы, молча стерпливая всё неприятные ощущения, которые приносило это действие. Наконец футболка была снята и неаккуратно сложена на тумбочку.       Тушенцов оценивающим взглядом окинул торс Юлика, а его лицо приняло немного неоднозначное выражение. Рука парня бездумно скользнула от груди до середины живота лежащего рядом с ним Онешко. Только тогда Руслан наконец опомнился и, кажется, даже не услышал удивлённый, сдавленный вздох Юлика, вызванный столь странным и внезапным прикосновением.       — Что, всё очень плохо? — в попытке разрядить атмосферу, с кривоватой полуулыбкой, чуть сбившись, спросил Онешко.       — А?.. — кажется Тушенцов действительно задумался о чём-то своём, — Да нет, думаю через пол месяца уже почти незаметно будет. Хотя, если позволишь, я могу сейчас промазать тебе все синяки вот этим чудом, — парень кивнул на тюбик, лежащий на краю кровати, — тогда вообще за неделю всё сойдет.       — Да, конечно, давай, — снова кивнул Юлик.       Удовлетворённый таким ответом, парень открутил крышку и выдавил немного мази себе на руку. Несколько секунд ещё раз сосредоточенным взглядом окинул тело одноклассника и начал оставлять небольшие мокрые следы везде, где уже начали фиолетовыми пятнами проявляться синяки. Того количества, которое он выдавил себе на руку вполне хватило, поэтому, Руслан, не долго думая, приступил к следующему этапу: теперь всё это нужно было аккуратно растереть.       Тушенцов легонько тронул первый ушиб, оказавшийся чуть ниже ключицы и мягкими, поглаживающими движениями начал размазывать крем по всему повреждённому участку кожи. Закончив с этим синяком, он хотел было приступить к другому, как вдруг его взгляд зацепился за лицо Юлика.       Парень смотрел ему прямо в глаза, немного закусив нижнюю губу. И, Господи, Тушенцов готов был поклясться, что губу он закусил совсем не от боли.       Стараясь не придумывать себе лишнего, Руслан отвёл взгляд и продолжил растирать мазь по бледной коже Онешко, решительно игнорируя беззвучные неровные вздохи последнего. Справедливости ради нужно заметить, что вырывались эти вздохи против воли, а парень как мог пытался скрывать их и делать вид, что ничего не происходит.       — Что за мазь? — как можно более буднично поинтересовался Юлик.       — Да хуй знает, — честно ответил Тушенцов, — Можешь на бок лечь или на живот? Я просто посмотрю, надо ли спину обработать.       Немного кряхтя от неприятных ощущений, Онешко послушно повернулся на бок.       — Ну тут тоже пару синяков есть, подожди немного, — Руслан снова выдавил себе на руки прохладный гель и мазнул по двум фиолетовым пятнам.       Закончив растирать последний синяк, парень всё-таки решил ответить на между делом брошенный вопрос Юлика, взял тюбик в руки, нашёл название и, стараясь не делать ошибок, по слогам прочитал:       — Ге-па-рин а-кри-гель. Тебе это о чём-нибудь говорит? — Онешко покачал головой, — Мне тоже нет. Но штука очень хорошая. Не пересчитать, сколько раз Ильдар меня этой хуйней мазал, чтобы я быстрее возвращался в рабочее состояние.       Юлик усмехнулся, представляя как, наверное, часто Руслан ввязывался в какие-то сомнительные истории и приходил в приют весь побитый. Онешко взглянул на Ильдара, который оглянулся, услышав своё имя.       — А, да, кстати, познакомься, это Ильдар Хабибуллин, — представил своего сожителя Тушенцов, — человек которому я обязан тем, что до сих пор не сдох. Ильдар, — обратился парень к другу, — я тебе уже успел немного рассказать о Юлике, пока он был в отключке, но если в общих чертах: Юлий Онешко, отличник, староста, любимец всех девчонок и учителей и вообще мальчик-заинька, голос ангельский…       Договорить ему не дал засмеявшийся в голос Юлик. Каждый спазм болью отдавался в грудной клетке, поэтому парень постарался успокоиться, как можно быстрее.       — Бля, ну ты скажешь конечно, — отдышавшись улыбнулся Онешко, а потом кивнул светловолосому: — Ильдар, приятно познакомиться.       — Мне тоже, — добродушно усмехнулся Хабибуллин. — Не думал что ты с кем-то из класса хорошо общаешься, — обратился он уже к Руслану.       Тот вдруг растерялся.       — А, ой, — Тушенцов нервно дёрнул краем губ. — Это случайно получилось. На самом деле мы вообще-то заклятые враги, честно.       — Да-да, без сомнений. Все заклятые враги так делают, — ухмыльнулся Ильдар, как бы напоминая, насколько трепетно Руслан возился с побитым Юликом, пока тот был в отключке и сколь бережно обрабатывал ему синяки пару минут назад.       — Ну типа, — Руслан улыбнулся, а Онешко сам того не замечая, снова залип на эту искреннюю мимолётную улыбку.       — А сколько времени? — спросил Юлик немного опомнившись.       — Полдевятого утра.       — Бля, школа…       — Какая нахуй школа, Онешко? — чуть не рассмеялся Тушенцов. — Ты даже сидеть толком не можешь, лучше подумай о том, как до дома добираться собираешься, а не о школе. Такой ты, бля, смешной, конечно.       Юлик немного смутился и улыбнулся. Действительно как-то глупо получилось.       — Кстати, о времени, — решил перевести тему Ильдар. — Через полчаса закончится завтрак, а мне ребята говорили, что там сегодня что-то вкусненькое. Я всё ещё планирую туда сходить. И вам советую.       — Да как? — внезапно взорвался Руслан. — Этот додик ходить не может, я не собираюсь его на руках таскать.       — Тихо ты, — шикнул на него сосед. — Во-первых, не настолько он и умирает. От одной прогулки по лестнице не сломается. Во-вторых, если уж ты решил строить из себя мать Терезу, напоминаю, что от голода тоже можно умереть. Юлик может посидеть в комнате, а мы пока сбегаем до столовую и принесем еду сюда.       — Так нам же пизды дадут, — чуть нахмурился Руслан. Первый вариант, предложенный Ильдаром он, по всей видимости, даже не рассматривал.       — Да брось ты, сколько раз мы это проворачивали. Тем более, — брови Хабибуллина взметнулись вверх, — если даже поймают, сделаем щенячьи глазки, скажем, что у нас тут оголодавшая раненная птица в комнате. Не удивлюсь, если нам ещё и сверху пару булочек после этого докинут.       — Ладно, убедил, — сдался Тушенцов, — Но это только потому что я хочу жрать. Онешко, — он строго взглянул на одноклассника, молча слушающего диалог ребят, — только, сука, попробуй встать, я тебя лично доломаю.       — Да ладно, ладно, чего ты вдруг, — Юлик улыбнулся. — Буду ждать пока вы придёте и сидеть на жопе ровно.       Руслан ещё раз смерил его полушутливым взглядом, как бы говорящим «у-у, сука, смотри у меня», и они с Ильдаром вышли из комнаты.       Онешко улыбнулся.       Заботливый Руслан — это какой-то отдельный вид очарования. Скорее всего, так на него повлияла жизнь, ведь, насколько Юлику довелось наблюдать, парень в корне отрицал тот факт, что в нём ещё может быть что-то хорошее. Из-за этого все его светлые порывы выглядят как агрессия. Но, на самом деле, за этими, казалось бы, плохо контролируемыми вспышками, стоит искреннее небезразличие к его самочувствию. Это грело душу непонятным теплом и заставляло глупую улыбку появляться на лице.       Парень снова подтянулся на локтях и, игнорируя боль, всё-таки сел в кровати. Немного подождал, пока спина перестанет ныть и, превозмогая себя, взял свою смятую футболку, брошенную неподалёку и тоже натянул на себя. Он не был до конца уверен, что можно было её надевать так сразу после обработки мазью, но и сидеть в незнакомом месте в одних спортивных штанах было как-то неудобно.       Ребята вернулись довольно быстро. Первым в комнату ввалился добродушно улыбающийся Ильдар, а за нам аккуратно неся в руках поднос, зашёл Руслан.       — Короче, там Давид куда-то проебался сегодня, мы решили бессрочно одолжить у него пару кусочков хлеба, стакан чая и яблоко. Думаю он от этого не умрёт, — сказал одноклассник, после чего локтем сдвинул с тумбочки на пол всё, что на ней лежало, и поставил на освободившееся пространство поднос.       Онешко молча наблюдал, как рваная футболка Тушенцова, тюбик мази от ушибов и его пустой портфель грустно полетели на далеко не самый чистый пол, но решил это никак не комментировать.       — Спасибо.       — Там ещё была каша из пыли, воды и праха твоей прабабушки, но мы дружно решили, что тебе её даже пробовать не стоит, — хохотнул Ильдар, подсаживаясь на противоположную кровать. — Я расстроен, блин, я думал сегодня запеканка или ещё что-нибудь такое, а там просто сраная каша, — парень состроил наигранно-огорчённое до глубины души выражение лица, но в следующую секунду уже снова улыбался. — Приятного аппетита.       — Спасибо, — Юлик улыбнулся. Ему определённо понравился Хабибуллин. Он выглядел и разговаривал очень добродушно, совершенно не вызывая ни капли негатива своим поведением.       — Ты футболку одел, — заметил Тушенцов.       — Надел.       — Ой, да пошёл ты, — парень пристыженно усмехнулся. — Не больно было?       — Терпимо, — пожал плечами Онешко, отправляя в рот ломтик белого хлеба. К слову, тот оказался на удивление вкусным, хоть и немного непривычной консистенции.       — Я карты вчера купил, кстати, — вклинился в диалог Ильдар, доставая откуда-то из недр своего ящика маленькую картонную упаковку. — Сыграем?       — Давай, — сразу согласился Онешко.       — Я не против, — склонил голову Руслан. — Надеюсь, правда, всё не кончится как в прошлый раз, когда у нас с боем отобрали ту дорогую колоду, а после ещё неделю заставляли мыть все полы в приюте по несколько раз на дню.       Хабибуллин на секундочку нахмурился, но никак это комментировать не стал. В следующую секунду в его руках блеснула новенькая колода, которую парень ловко начал перетасовывать. Онешко завороженно наблюдал, как карты легко вылетают из-под полусогнутых пальцев и плавно ложатся синими рубашками вверх на импровизированный стол из другой тумбочки, которую услужливо подтащил Руслан.       — А ты в какой школе учишься? — между делом спросил Онешко.       — Я ушёл со школы после девятого и пошёл в колледж на юриста. Сейчас на втором курсе и параллельно подрабатываю помощником нотариуса в одной конторе. Пока что не очень легально, но когда доучусь устроюсь туда уже по-нормальному. Своей жизнью доволен, о том, что ушёл после девятого не жалею, — кратко и по делу ответил Хабибуллин, открыто улыбнулся и исподлобья взглянул на собеседника. Пока тот переваривал информацию, достал козырь, которым, к слову, оказался пиковый валет, и положил на него всю оставшуюся колоду.       — Круто, — наконец конспектировал Юлик, сгребая в руки свои шесть карт.       — Бля, Ильдар, я тебе сейчас руки отрежу нахуй! Ну как можно настолько хуёво размешивать? — выругался Тушенцов, гневно разглядывая свой «улов». — Да у меня почти все карты одной масти, какого хера…       Двое других парней, не сдержавшись, громко прыснули.       — Господи, Руслан, ну ты чего как маленький, — посмеиваясь начал было Хабибуллин.       — В следующий раз я тасовать буду, всё, это не обсуждается, — перебил его сосед, подвигая к себе колоду, и с наигранной обидой посмотрел на друга.       — Хорошо, — согласился Ильдар, всё ещё задорно ухмыляясь. — Юлик, я надеюсь ты-то хоть доволен жизнью?       — Ну-у-у, — всё ещё смеясь протянул Онешко, разглядывая шесть карт в своих руках, значение ни одной из которых не превышало и девятки. В голову волей-неволей закралась мысль, что всё это не случайно. — Бывало и лучше, — наконец заключил он.       Ребята проиграли в дурака несколько часов. Как и было обещано, сразу же после окончания первого кона право перетасовывать колоду перешло к Руслану. Время летело незаметно, то и дело комнату наполнял громкий смех парней. Пару раз к ним даже кто-то заходил, но по поводу азартных игр никто ничего высказывать не стал. Молча ребята были им за это благодарны.       Где-то ближе к полудню Хабибуллин засобирался на работу, и вскоре Руслан и Юлик вновь остались наедине.       — Как твои синяки? — поинтересовался Тушенцов, вставая и направляясь куда-то в сторону средних размеров шкафа.       — Да вроде лучше, — честно ответил Онешко, чуть поведя плечами для проверки ощущений. Боль и правда была чуть ли не вдвое меньше, чем когда он только очнулся.       — Хорошо, — буркнул одноклассник, чуть ли не с головой забираясь в один из нижних ящиков. — Где он бля…       — Ты кого там ищешь?       — Да чайник электрический, — объяснил Тушенцов, вываливая на пол кучу каких-то тряпок, судя по всему, являвшихся одеждой живущих здесь парней. — Ильдар притащил пару месяцев назад. Правда у нас тут такой самодеятельности не любят. Жрать — только в столовке. Исключения иногда делают для тех, кто прям жёстко заболевает и банально не может дойти до туда. Им как раз приносят еду на таких подносиках, — Руслан кивнул на поднос, стоящий рядом с Юликом. — О-о-о, вот он, я уж думал Хабибуллин его куда-то перепрятал.       Парень выпрямился. В его руках была большая зелёная кружка и довольно маленький, компактный серый чайничек. Поставив всё это добро рядом с гостем, Тушенцов не пойми откуда вытащил полуторалитровую бутылку воды и залил её в небольшой резервуар чайника.       — Ну короче, у нас есть выбор: сходить в столовую, поесть блевотного супа и не менее блевотного второго, заедая это суперчёрствым, блевотным чёрным хлебом или посидеть мирно попить чайку здесь, — сказал Руслан, подключая чайник к электричеству. — У нас вроде даже где-то печенье было, если Ильдар его не доел.       Тушенцов снова подошёл к неожиданно вместительному шкафу и выдвинул один из верхних ящиков. Всё это время Юлик молча наблюдал за ним, не переставая удивляться тому, насколько другим человеком оказался его одноклассник, нежели он думал, опираясь исключительно на его поведение в школе. Этот Руслан был таким заботливым, домашним, даже местами улыбчивым. Он не стремился ответить колкостью на каждое неугодное словцо в свой адрес, но и не молчал всё время, как это было, например, в первую их встречу на крыше. За все те несколько часов, которые он провёл сегодня в приюте, Онешко даже пару раз поймал себя на мысли, что Тушенцов довольно красивый внешне.       — А нет, с печеньем облом, — разочарованно протянул парень убирая какую-то корзинку обратно в ящик. — Могу предложить сахар в чай. Хочешь?       — Да, давай, — кивнул Юлик.       — Сколько ложек?       — Три.       Тушенцов подошёл и сел на краешек кровати. В руках у него была пара чайных пакетиков и несколько кубиков сахара, которые он тут же разбросал по чашкам.       — Сахар в кубиках? — удивился Юлик. — Но разве обычный не дешевле?       — Ну, как тебе сказать, — Руслан пристыженно улыбнулся. — Эту коробку сахара мы неделю назад спиздили у воспитателей. А покупать сахар и сахарницу пока что экономически невыгодно, поэтому что имеем, то имеем.       Онешко несколько секунд сдерживал рвущийся наружу смех, а потом всё-таки не выдержал и расхохотался.       — Как у вас всё просто, — прокомментировал он, вытирая слёзы.       — Да нихуя не просто! — яро возразил Тушенцов. — Ты вообще представляешь каких усилий стоит стащить ебаный килограмм сахара, да так, чтобы на нас ещё и никто не подумал?       Парень говорил напыщенно-серьёзно, однако в карих глазах плясали весёлые искорки. К этому моменту чайник, громко кипятящийся всё это время, наконец выключился и Руслан потянулся к нему, чтобы разлить воду по стаканам.       — Не представляю, — честно ответил Юлик качая головой.       — Нашёлся тут миллионер, — как-то грустно пошутил одноклассник над своим финансовым положением. Впрочем, шутку никто из них продолжать не стал, поэтому потенциальная неудобная ситуация быстро замялась.       Едва кипяток коснулся нежной тонкой ткани чайных пакетиков, воздух в комнате постепенно начал наполняться нежным, свежим запахом мяты. Почувствовав его, Онешко прикрыл глаза и негромко замычал от удовольствия, за этим даже не заметив, каким умилительным взглядом смерил его Тушенцов.       — Духотища, — прокомментировал он в своей обычной манере, никак не вязавшейся с его безмятежным выражением лица. — Ты не против если я окно открою?       — Ты чего, блин, оно же сдует весь этот офигенный запах, — возмутился Юлик.       — Не переживай, не сдует.       Так и не дождавшись как явного согласия, так и явного несогласия по поводу идеи открыть окно, Руслан просто встал и сделал это.       — Слушай, а с вами ещё кто-то живёт? — Юлик отхлебнул горячий напиток, взглядом указывая на третью незастланную кровать.       — Не-а, — покачал головой Тушенцов, — полгода назад подселили мелкого шкета, лет одиннадцати. Но его быстро забрала какая-то дальняя родственница на опекунство. Так этот дебил когда вещи собирал, умудрился проломить каркас кровати. Мы об этом сказали воспиталкам, нас наругали хер знает за что, и в итоге никто так ничего и не сделал, — Руслан отхлебнул из своей зелёной кружки. — Видимо с починкой кровати или установкой новой слишком много мороки, поэтому они предпочли просто к нам больше никого не подселять.       Юлик хмыкнул и сделал ещё пару глотков чая, который приятным теплом обжигал горло и горячим комком оседал где-то в груди. Через несколько минут чаепития за непринуждёнными диалогами обо всем подряд, Тушенцов предложил сыграть в морской бой, на что Онешко с радостью согласился. Ещё бы, ведь в тот момент одноклассник пока что плохо понимал, с кем имеет дело. Однако уже через пару раундов, проигранных почти всухую, парень тихо взвыл и заявил, что они обязательно сыграют позже, когда он постигнет искусство игры в морской бой и непременно уделает Онешко «на раз-два». Юлик посмеялся и пообещал, что обязательно напомнит ему об этом позже и, так уж и быть, даст ему возможность отыграться.       — Тебе на работу не надо? — вдруг спросил Тушенцов, невольно заставив одноклассника удивиться такой проницательности.       — Нет, сегодня там другая смена, — ответил Онешко. — Сам всего полчаса назад об этом вспомнил.       — Это хорошо, — кивнул Руслан. — Тогда нам сейчас нужно только чтобы ты встал на ноги и смог дойти до дома.       Юлик улыбнулся и сделал пару плавных наклонов вправо-влево. Всё тело ответило лёгкой, но ощутимой болью, и возможно она даже пробила бы парня на шумный вздох, если бы только он не успел свыкнуться с ней за эти несколько часов.       Тушенцов поднялся на ноги и протянул к нему ладони. Юлик вновь молчаливо отметил, что и пальцы у Руслана очень красивые. Длинные и не узловатые.       — Давай сюда руки.       Юлик свёл брови и непонимающе взглянул на одноклассника.       — Сейчас будешь вставать и наебнёшься, а так я хоть как-то тебя подстрахую, — объяснил Тушенцов.       — А, окей.       Юлик послушно вытянул свои руки вперёд и зацепился за тёплые ладони. У Руслана оказалась неожиданно мягкая и приятная кожа.       Так, блять, с какого перепугу его это волнует вообще?       Юлик присогнул руки в локтях и, почувствовав, что парень спокойно его удерживает и даже немного тянет на себя, резко подтянулся и встал.       Хотя «встал», это громко сказано. Правильней будет «выпрямил ноги в коленях и, не рассчитав нагрузку, с громким «уф-ф бля» почти всем весом навалился на Руслана».       — Бля, Онешко, я сказал, что я тебя подстрахую, а не подержу, — наигранно-недовольно усмехнулся Тушенцов.       — Боже, прости, — искренне извинился Юлик, предпринимая новую попытку встать ровно и отстраниться от Руслана. Попытка оказалась неудачной и он, лишь усугубляя неловкость ситуации, снова схватился за плечи парня, теряя равновесие.       — Да успокойся ты, дай ногам привыкнуть, — тихо возмутился Руслан, рукой подтянувшись к стулу, стоящему в полуметре от них. То ли Тушенцова действительно не смущало происходящее, то ли он решил делать вид, что всё окей, — Юлик не знал. Но определённо точно был ему очень благодарен за то, что он до сих пор не вкинул ни одного едкого комментария об их до неудобного интимной позе.       — Что с ногами, Господи? Я их не чувствую, — поделился Онешко, слегка морщась от боли.       — А ты чего хотел? Во-первых, ты только что просидел несколько часов, практически ими не шевеля. Во-вторых, я не думаю, что у тебя там синяков сильно меньше, чем на груди, спине и животе, — вполне серьёзно сказал Руслан. А потом видимо не удержался и ехидно добавил. — Уж прости, но штаны с тебя снимать я не собираюсь.       Юлик без задней мысли прыснул и ничего не ответил. Парни простояли молча ещё минуту, после чего Онешко аккуратно отстранился и, вроде как, больше падать не собирался. Руслан молча пододвинул к нему стул, как бы говоря «если вдруг что, хватайся за него», и отошёл к письменному столу, на котором Юлик заметил их некоторые школьные учебники.       — О, кстати, — привлекая к себе внимание, начал Тушенцов.       — Что такое?       — У тебя есть рублей двести с собой сейчас?       — Ну, наверное наскребу, — неуверенно сказал Юлик, — А что?       — Предлагаю пойти в аптеку, купить этого Гепу… Гета… Геп… Бля, короче, хуйню эту от ушибов, чтобы ты сам дома себе ноги обработал.       — А, точно, — Онешко вскинул брови. — Хорошая идея.       Ни одному из парней одеваться или собираться было не нужно, поэтому они просто взяли наполовину использованный тюбик мази, положили в почти пустой рюкзак Юлика и неспешным шагом покинули комнату. Всю дорогу Руслан шёл крайне близко к Онешко, чтобы если вдруг что, сразу быть готовым схватить его и не дать упасть.       Погода на улице стояла чуть ли не летняя: солнце, хоть уже и шло на посадку, светило мягко и тепло, приятный ветерок ласково трепал неуложенные волосы Юлика, температура не превышала двадцати — двадцати трёх градусов. Людей в такой час на улице было достаточно много, но, казалось, никто не обращал на этих двоих никакого внимания.       Парни дошли до ближайшей аптеки и, показав продавщице мазь, быстро получили желаемое. Она оказалась не такой уж дорогой. После того, как они вышли из пахнущего лекарствами домика, где располагалась аптека, Руслан оглядел своего спутника с головы до ног и решительно объявил, что проводит его до дома, чтобы Онешко «не дай Бог не упал где-нибудь посреди дороги и не сдох прямо там». Услышав это Юлик лишь посмеялся, не переставая глупо, но так искренне и счастливо улыбаться. Ему было так хорошо в этот день. В день, сотканный из непрекращающегося смеха, уюта и дурманящего запаха мятного чая.