Ночь, крыша и банка ягодного Флэша

      На улице стоял тихий субботний вечер. Вокруг сновали какие-то люди. Они что-то увлечённо обсуждали, смеялись, пока солнце неуверенно опускалось всё ниже и ниже к строгой линии горизонта, а небо поражало своей чистотой, позволяя всем прохожим в этот чудный день насладиться видом прекрасного, будто полупрозрачного белёсого диска луны, смотрящегося на розовеющем небосводе весьма и весьма футуристично.       Позавчера закончился учебный год. Все контрольные были написаны, проекты сданы, оценки исправлены. Десятый класс завершился, подводя очередную невидимую черту в их жизни, которая, конечно, ни на что не влияла, однако из года в год переступать её было по-своему приятно. Особенно душу тешило это блаженное чувство выполненного долга и предстоящего, вполне заслуженного отдыха длиной в долгих три месяца.       Юлик улыбнулся, чуть прикрыв глаза. Из наушника, торчащего только в одном ухе, еле-еле доносилась какая-то спокойная, жизнеутверждающая песня, добавляя ещё щепотку романтики уютному весеннему вечеру. Хотя было трудно назвать это вечером, ведь время едва только перевалило за пять часов.       А вот и кафе, в котором он работал. Сегодня у него была утренняя смена, которую он радостно взял из-за отсутствия школы и, отбатрачив свои законные четыре часа, с чистой совестью отправился домой отдыхать и готовиться к событию, запланированному на этот вечер.       Дверь легко поддалась, заливая приятным перезвоном тишину пустого кафе.       — Мы уже закрыты… — начал было знакомый голос откуда-то из-за стойки, но потом, видимо признав в пришедшем Онешко, Руслан успокоился и уже с другой интонацией поприветствовал друга, — А, это ты. Как погода на улице?       — Отличная, как и всегда, — непринуждённо ответил Юлик, приземляясь на ближайший барный стул, — Ты один тут?       — Не, — Руслан мотнул головой, — Лиза на кухне прибирается. Она сказала, что ещё долго там провозится, поэтому я могу спокойно идти, как только закончу.       — Отлично, — вскинул густые брови Онешко, наблюдая за тем, как Тушенцов специальной тряпочкой ловко протирает стеклянные бокалы и ставит их на место, — Волнуешься? — спросил он, не уточняя к чему это было, уверенный, что Руслан и так прекрасно его поймёт.       Парень чуть нахмурился и ответил:       — Да нет, наверное. А из-за чего я должен волноваться? Мы с Ильдаром столько месяцев бок о бок прожили в одной маленькой, тесной комнатушке. Правильней будет сказать, что я искренне рад за него, нежели волнуюсь. Сам-то как?       — А я вот волнуюсь немного, — признался Юлик, — Возможно потому что меня смущает даже сам факт того, что он меня позвал. Мы ведь по сути знакомы всего месяц. Да даже с тобой мы непосредственно общаемся куда дольше, хоть раньше это и было больше похоже исключительно на взаимоненависть, что в общем сути не меняет.       — Ох, да, — улыбка чуть тронула губы Руслана при воспоминании о том, какие отношения между ними были совсем недавно, — Я на самом деле так рад, что всё изменилось в лучшую сторону.       — Я тоже, — улыбнулся в ответ Онешко, даже не подозревая, что под «всё», Тушенцов имел ввиду вообще всё.       Сегодня был важный день. Пусть может и не для них самих, но для одного близкого и дорогого им человека так уж точно.       В пятницу Ильдар наконец покончил со всей бумажной волокитой и получил свою заслуженную квартиру в северной части города. Конечно, в честь такого случая, парень решил, что отличной идеей будет собраться вместе со своими ближайшими друзьями и лампово посидеть, отметить это дело. Все приглашённые радостно с ним согласились и в итоге встречу назначили на вечер следующего дня. Точнее, уже этого.       — Блин, я кушать хочу, — поделился Юлик, когда они уже шли по улице, обдуваемые ленивым ветерком.       — Ты всегда хочешь кушать.       — Но не всегда получается, — философски заметил Онешко с казалось бы ненаигранной ноткой грусти.       — Ой да ладно тебе, — Тушенцов усмехнулся, — Сейчас придём к Ильдару, у него точно будет, чем поживиться. Ну, как минимум в честь праздника.       Юлик улыбнулся и замолк на какое-то время. Однако долго это не продлилось, и вскоре он вновь нарушил тишину:       — Слушай, а как ты думаешь, ничего страшного, что мы к нему без подарка?       — Да нет, не переживай, — успокоил его Руслан, — Он же прекрасно понимает, что денег у нас не особо много, поэтому и сказал, что можем ничего не дарить.       — Ну… Всё равно как-то не очень получается, — смущённо возразил ему друг.       — Так, Онешко. Если тебя это успокоит, то, во-первых, Ильдару предстоит ещё ремонт всей квартиры, с которым, как я думаю, мы сможем помочь, тем самым возмещая ему все деньги и силы, которые он на нас столь безвозмездно потратил. А во-вторых, если и это не звучит для тебя достаточно убедительно, то мы можем скинуться и пойти купить чего-нибудь к чаю: печенек там всяких, конфет, может быть тортик.       — Вот это уже другой разговор, — заулыбался Юлик, безо всяких раздумий соглашаясь с предложением Руслана, — А про ремонт спросим, когда придём. Я думаю там хочешь не хочешь об этом речь зайдет.

***

      К половине седьмого ребята уже с полными руками конфет и парой упаковок кокосового печенья стояли в подъезде, окутаном пыльной полутьмой. Единственным источником света являлась бедная лампочка на последнем издыхании, чёрт знает как подключённая к проводам на стене.       Перед ребятами была незамысловатая, чёрная входная дверь, а рядом с ней, чуть выше, чем требовалось, находилась затёртая белая кнопка звонка. Руслан, стоявший ближе, неуверенно нажал на неё и мгновенно до парней донёсся отчётливый, хоть и приглушённый звук, оповещающий хозяев квартиры об их приходе.       Сияющий, словно новенькие пять копеек, Ильдар открыл им дверь и пропустил в свою скромную обитель. Ремонт в квартире, по всей видимости, остался ещё с советских времён, что сразу почувствовалось, едва они переступили тихо скрипнувший порог. Каждый миллиметр старомодной мебели был пропитан непонятным, но безумно приятным запахом прошлого, уносящим тебя куда-то далеко в детство. В одной из незакрытых комнат, кажется это был зал, в качестве источника света висела та самая идиотская люстра-одуванчик, выполненная из маленьких стеклянных зонтиков. Юлик помнил такую в квартире у бабушки и искренне никогда не понимал, почему она не может заменить её на что-то более современное, компактное и удобное. По правде говоря, не только люстра заставляла Онешко вспоминать родственницу. Советские, местами ободравшиеся бумажные обои, с гипнотизирующим вертикальным узором; тихо умирающий, расчерченный на квадратики коричневый линолеум; гигантский полузастеклённый шкаф во всю стену, куда раньше люди так любили ставить хрусталь и всякие сувениры. Всё это позволяло с головой окунуться в эстетику того времени, которое их поколение даже не успело застать.       — Ебать, мы будто в совок вернулись, — прокомментировал интерьер Руслан, лаконично оформляя все красноречивые мысли Юлика в несколько ёмких слов. Ильдар на это лишь хмыкнул, запер входную дверь и зашёл на кухню, по пути бросив им что-то о том, чтобы они раздевались и вешали куртки на тонкие гвозди, не до конца вбитые в одну из стен маленькой прихожей.       Помимо ребят на новоселье был приглашён всего один человек. Им оказался довольно приятный пятнадцатилетний парень, представившийся Кириллом Сибирским. Тушенцов пару раз видал его в приюте, но и знать не знал, что они с Ильдаром вообще общаются. А общались ребята, судя по всему, довольно тесно, раз уж Хабибуллин пригласил его сюда в такой важный день.       Дружно приняв решение, что так будет проще и комфортнее, все четверо переместились на стандартный, чуть колючий, русский ковёр, которым был выстлан весь пол гостиной. Да, сидеть тут определённо было лучше, чем ютиться на миниатюрной кухне, пропахшей макаронами.       Ильдар горячо поблагодарил Юлика с Русланом за принесённые сладости и удалился на кухню, оставляя ребят наедине с Кириллом.       — А как давно вы с Ильдаром общаетесь? — задал Руслан прямой вопрос, дико интересовавший его с самой первой секунды, едва он увидел Сибирского в новой квартире лучшего друга.       — Ну, уже чуть больше года получается, — вполне добродушно ответил парень, игнорируя некоторую резкость в тоне Тушенцова, — Нас вместе запрягли разгружать машину с пожертвованиями для детского дома на новогодние праздники. Вообще, насколько я помню, со мной должен был быть чел моего возраста, но он куда-то смылся, а Ильдар просто прошёл мимо в не самый удачный момент, — Сибирский чуть улыбнулся, — С другой стороны, не проходи он там в тот день, мы бы скорее всего никогда и не познакомились.       Руслан молча кивнул, вполне удовлетворённый таким ответом. Юлик хотел было задать логичный вопрос о том, каким образом и почему парень оказался в приюте, но вовремя осёкся, припоминая недавнее вдруг ни с того ни с сего брошенное предупреждение Тушенцова.       — Юль, кстати, — мягко начал Руслан, — давно хотел сказать. Мы просто частенько последнее время с тобой в детском доме тусуемся, пускай из нашей комнаты почти и не выходим. В общем… Общаясь со здешними ребятами старайся максимально избегать тему того, как они сюда попали. Почти для каждого… Хотя, что уж там, абсолютно для каждого это довольно болезненная и травмирующая тема.       — Хорошо, — мгновенно устыдившись кивнул Онешко, сразу вспоминая, сколь беспардонно расспрашивал Руслана о старых школах и родителях чуть ли не в первый день их общения.       Вернулся Ильдар. В руках он каким-то невероятным образом нёс сразу четыре больших кружки, почти до верху наполненные ароматным чёрным чаем. Осторожно расставив их рядом с парнями, он снова отошёл на кухню и через несколько секунд вернулся обратно. На этот раз в его руках был весь ассортимент сладостей, купленный Юликом и Русланом. Наконец ребята расселись и начали обсуждать последние новости, шумящие в интернете, постепенно переходя на всякие охуительные истории из жизни. Беседа текла плавно, друг друга никто не перебивал, но при этом слушали все достаточно внимательно, то и дело вставляя действительно забавные комментарии или начиная рассказывать уже свою историю, навеянную воспоминаниями.       Юлик с удивлением открыл для себя тот факт, что гитара у Руслана появилась всего год назад. Удивительно, как быстро парень смог её освоить и научиться так прекрасно играть. Прошлым летом Тушенцову повезло попасть помощником на какую-то стройку. Он отработал на ней почти два месяца и получил свои законно-заработанные деньги. После чего сразу побежал в музыкальный магазин и, ни секунды не сомневаясь в рациональности подобного решения, потратил всё до копейки на свою заветную мечту цвета тёмного дуба.       Вообще история Тушенцова была больше о забавных случаях на той самой стройке, однако для себя Онешко выделил именно то, с каким трепетом парень рассказывал о своём инструменте и через какие тернии был готов пройти, чтобы его достать.       Внезапно раздалась приглушённая мелодия, показавшаяся Юлику смутно знакомой. Через несколько мгновений до него дошло, что это трек, который он давным давно поставил на мелодию звонка. Парень нахмурился и полез в свою сумку, чтобы достать мобильник. Звонить ему на номер, по сути, могли только родители, но даже они, вроде как, за последние месяцы перешли на бесплатные звонки через социальные сети. Кто же это в таком случае?       На экране высветился неизвестный номер, под которым маленькими тонкими буковками было подписано: «Москва». Несколько секунд погипнотизировав экран взглядом, Онешко одним быстрым движением пальца отклонил вызов и постарался влиться обратно в беседу.       — Кто тебе звонил? — вполголоса поинтересовался Руслан.       — Неизвестный номер какой-то.       Тушенцов не нашелся, что ответить, поэтому просто кивнул и продолжил слушать историю Сибирского о том, как он однажды крайне «удачно» съездил на поезде в другой город и чуть не умер.       — Хэй, ребят, как вы смотрите на предложение скинуться и заказать пиццу? — спросил Ильдар через какое-то время, когда все присутствующие вдруг столь удобно замолчали на несколько секунд.       — Отлично смотрим, — сразу оживился Юлик, который ещё час назад жаловался другу на голод. Все остальные так же горячо поддержали идею, после чего посмотрели цены, разделили получившуюся сумму на четверых и отдали деньги Хабибуллину. Тот сразу удалился в другую комнату, чтобы спокойно позвонить и сделать заказ, никому не мешая.       Но тут из телефона Онешко вновь раздалась музыка, оповещающая о входящем вызове. Недолго думая, парень опять сбросил, однако всё же успел заметить точно такую же пометочку «Москва», как и на прошлом звонке.       В полной тишине, воцарившейся в комнате после ухода Ильдара, не услышать мелодию было попросту невозможно, однако парни, что Тушенцов, что Сибирский, приняли решение тактично промолчать.       Ильдар вернулся, убирая свой мобильник в карман худи, и беседа, приостановления этой немного неловкой паузой, вновь продолжилась. К конфетам больше не прикасались, зная, что впереди их ждёт нечто повкуснее.       — Слушай, Ильдар, а у тебя вообще какие планы на ближайшее будущее? — поинтересовался Руслан, стараясь аккуратно подступиться к теме помощи с ремонтом.       — Ну, сейчас наверное буду работать как не в себя, может даже с подработками и параллельно приводить это советское нечто в божеский вид, — обводя взглядом зал, ответил Хабибуллин, — Я думаю, что тут вообще всё переделать придётся. В атмосфере совка, безусловно, есть какая-то своя романтика, однако меня она, уж простите, откровенно гнетёт. Хочется побыстрее сбагрить куда-нибудь эти шкафы, которым лет, скорее всего, больше чем мне, ободрать обои, снять этот колючий палас. Кстати, прикиньте, он по периметру приколочен к полу гвоздями, так что по-хорошему тут даже фундаментальные основы придется раскорчевать и переделать.       — Мы можем тебе помочь с ремонтом! — сразу же вскинулся Юлик, который переживал по этому поводу ничуть не меньше друга. Руслан утвердительно кивнул, как бы присоединяясь.       — Я тоже буду рад помочь, — пожал плечами Кирилл, поддерживая общий благодетельный порыв.       — Вы ж мои хорошие, — расплылся в улыбке Ильдар, — Что ж, придется поймать вас всех на слове. Кстати, Руслан, раз уж ты спросил. Сам-то какие-нибудь планы на будущее имеешь?       — Ой ну, — Тушенцов чуть было не замялся, но, очевидно придумав достойный ответ, уверенно вскинул брови и начал загибать пальцы, — Для начала отучиться одиннадцатый класс, сдать ЕГЭ, откосить как-нибудь от армии… — после этих слов последовала небольшая пауза, за которую Руслан в абсолютном молчании загнул ещё два пальца, при этом бесшумно, но активно жестикулируя ртом, будто он что-то говорил, но ему выключили звук, — …после этого заработать кучу денег и быть охуенно богатым, — закончил он, победно улыбнувшись.       — Ясно, короче, твои ближайшие планы: сдать ЕГЭ и откосить от службы, — с ухмылкой резюмировал Хабибуллин, — А ты что? — спросил Ильдар, чуть повернувшись и уже обращаясь непосредственно к Кириллу.       — А что я? — парень украдкой улыбнулся, — Мне бы сейчас ОГЭ нормально сдать, а о будущем подумаю как-нибудь потом. Сейчас не до того.       — А у вас ещё не закончилось всё? — вскинул брови Онешко, совершенно позабыв, что итоговые работы могут распределить на даты вплоть до середины июня.       — Не-а, — мотнул головой Сибирский, — Первый экзамен через три дня.       — У-у-у, — протянул Тушенцов, а его лицо приняло выражение, как бы говорящее «Я, конечно, не гинеколог, но это пизда», — Земля тебе пухом, братан. Знай, когда ты умрёшь, я организую твои похороны наилучшим образом. Обещаю! — для пущей убедительности парень положил руку на сердце и чуть прикрыл глаза.       — Руслан, блять! — под дружный смех ребят с улыбкой возмутился Ильдар, — Не хорони никого раньше времени, я же тебя просил!       — Да ладно, ладно, я извиняюсь. ОГЭ — хуйня. О нём страшнее рассказывают, чем оно есть на самом деле, — капитулирующе поднял руки Тушенцов, как бы оправдывая свою немного странную шутку.       — Это правда, — почти хором кивнули Онешко и Хабибуллин, после чего с ухмылкой переглянулись.       Парни ещё немного поболтали о экзаменах, о том, насколько неправильно их преподносят школьникам, о том, насколько они по сути бесполезны, ведь все начинают готовиться в последний момент, а по итогу спустя всего пару месяцев уже ничего не помнят. Ильдар начал рассказывать о том, как недавно закрывал сессию, заставляя глаза парней в ужасе округляться. Хотя больше удивлялись Юлик с Кириллом, ведь Тушенцову уже доводилось перед Новым годом видеть, как сосед страдал с этой пресловутой сессией, плотно сидя на дешёвой валерьянке из фикспрайса и четырех литрах ромашкового чая в день.       Через какое-то время в дверь позвонили, и Ильдар пошёл открывать, а уже через минуту вернулся, держа в руках огромную коробку пиццы. Запах, идущий от неё, был просто бесподобен. И без того не самые сытые ребята жадно набросились на тонкие, горячие треугольные кусочки. На несколько минут в комнате вновь повисло молчание, только на этот раз перебиваемое исключительно блаженными звуками пережёвывания пиццы.       И как на зло эту идиллию опять нужно было испортить новому звонку на телефон Онешко. Увидев уже знакомое «Москва» на экране, парень раздражённым шепотом послал неизвестный номер на три весёлые буквы и безо всякого сожаления сбросил вызов. Руслан как-то странно покосился на него, но снова промолчал.       — Слушай, Юлик, а ты-то чего от жизни хочешь? Или тоже ещё не определился? — вдруг всё-таки задал ему вопрос Ильдар, на что Онешко молча чертыхнулся. А ведь парень почему-то так надеялся, что про него просто все забудут.       Юлик замолчал на несколько секунд, а потом неуверенно сказал:       — Насчёт серьёзных планов на будущее, у меня их правда нет. Даже если есть, то все какие-то мутные и непрочные. А вот, что касательно чего-то более такого, приземлённого… На самом деле уже очень давно жесть как хочу купить оборудование и научиться бить татуировки.       Юлик чуть взволнованно прокашлялся и снова замолчал, ожидая реакции ребят.       — О-о-о, это ты по адресу, смотри сколько на Руслане ещё нетронутых мест, — хохотнул Ильдар, тыкая пальцем в девственную от татуировок шею парня, — А вообще дело хоро…       — Эй! — возмущённо перебил его Тушенцов, — Я дам Онешко что-то набивать на моей коже только когда она будет обтягивать мой труп. До этого момента — ни за что!       — Это ты сейчас так думаешь, — ехидно вставил Кирилл, с каким-то неявным подтекстом, понятным на тот момент только ему.       Юлик, сам того не заметив залился краской. Впрочем внимание на этом никто акцентировать не стал, и диалог лениво поплёлся куда-то дальше в обсуждение интересных для них профессий таких, как музыкант или, к примеру, видеоблогер.       Парни увлечённо обсуждали их плюсы, с интересом выявляли минусы. В итоге через несколько минут все дружно пришли к выводу, что при должном рвении каждый из них мог бы неплохо реализоваться в качестве создателя развлекательного контента на Ютубе, а Руслан может даже смог бы заниматься параллельно музыкой, ведь у него весьма неплохо получалось играть на гитаре и набрасывать рифмованные строчки собственного сочинения.       К слову, о последнем Онешко узнал недавно, когда совершенно случайно во время одного из своих посещений приюта наткнулся на потрёпанный блокнотик с текстами и, судя по всему, аппликатурами аккордов к ним.       — Вау, Русь, это что? — восхищённо приподнял брови Юлик, рассматривая кривоватые записи на случайно открытой странице записной книжки.       — Ты о… Онешко, блять, — Руслан как ужаленный подлетел к нему и выхватил блокнот из загребущих рук.       — Прости, — мгновенно устыдился парень, и, в попытке сгладить ситуацию, добавил, — Это очень круто, правда.       Видно было что Руслан собирался вот-вот выкинуть что-нибудь острое, однако по итогу просто промолчал, убирая злосчастный блокнот куда-то в недры шкафа, который с каждым разом казался Онешко всё более безразмерным, несмотря на небольшие объемы внешне.       Внезапно по комнате уже в который раз разлилась та самая мелодия. Снова Онешко позвонили. Снова с этого сраного московского номера. Уже порядком негодующий парень сбросил очередной звонок и уже потянулся к телефону, чтобы просто полностью отключить на нём звук, как вдруг Руслан всё-таки не выдержал:       — Да возьми ты уже трубку, сколько можно!       — Не хочу. Наверняка какая-то опять хрень названивает «Не хотите взять кредит?», «Не уделите пару минут нашему социальному опросу?», — парень забавно пародировал голоса женщин, работавших на подобных линиях, — У меня было такое несколько месяцев назад и они уже тогда мне надоели. Сейчас даже не собираюсь тратить на них своё время.       — А это был один и тот же номер?       — Не знаю, — соврал Онешко. Но вдруг его немного кольнула совесть, и он, передумав развязывать бессмысленный конфликт на пустом месте, показательно залез в приложение для отслеживания звонков и с каким-то неприятным для себя чувством убедился, что это был один и тот же номер все эти несколько раз, — Ну… Да. И что?       — Юлик, такие штуки обычно звонят один раз и если ты не отвечаешь — больше не звонят, — вкрадчиво заметил Ильдар, пока ещё плохо понимающий из-за чего весь сыр-бор, но явно желающий разобраться.       — Да отстаньте вы от меня, блин, — возмутился Юлик, — Хорошо, я в следующий раз возьму трубку, но если там будет какая-то маркетинговая херня, каждый, кто сидит в этой комнате мне будет должен сотку.       — А я-то за что? — в свою очередь уже возмутился Кирилл, чем вызвал негромкий смешок у Ильдара.       Долго ждать очередной входящий звонок, сопровождаемый уже осточертевшей мелодией, не пришлось. Юлик с уставшим лицом поднял трубку и приложил прохладным тёмным экраном к уху. Однако чем дольше он слушал, тем более встревоженным и несчастным становилось его лицо, а он, сам того не замечая, намертво вцепился в край футболки, грозясь её ненароком разорвать.       Наконец, отняв мобильный от лица, он тихо, но довольно чётко проговорил:       — Ильдар, я очень извиняюсь, но мне нужно идти.       Хабибуллин промедлил несколько секунд, явно опешив от такого поворота событий, но потом, взяв себя в руки, понимающе кивнул и встал, чтобы проводить Онешко, уже порывающегося побыстрее сбежать из квартиры.       «Что там такого могло стрястись, что он вот так вот просто готов сорваться с места и скоропостижно съебать?» — невольно пронёсся вопрос в голове Руслана, в душе которого уже успело поселиться волнение. Он тоже поднялся на ноги и пошёл за ребятами в прихожую.       Однако в тот момент, когда парень подошёл, дверь с громким щелчком захлопнулась, отделяя их от Юлика, у которого явно случилось что-то не очень хорошее.       — Ильдар, сори, я за ним, — выпалил Тушенцов и, не раздумывая больше ни секунды, хватил свою куртку и хотел было уже выйти, как вдруг Хабибуллин мягко схватил его за плечо:       — Расскажешь потом, хорошо?       — Конечно, — даже не услышав, кивнул Руслан и пулей вылетел на лестничный пролёт, оставляя друга обречённо смотреть ему вслед.       Парень нагнал Онешко в метрах пятидесяти от подъезда и довольно резко хватанув его за край ветровки, взволнованно спросил:       — Юль, что случилось? Почему ты убежал?       Лицо Онешко в этот момент было таким несчастным и зашуганным, что Тушенцову от одного только этого вида захотелось разрыдаться прямо здесь. Не может это лицо быть настолько потерянным. Не могут эти глаза выражать столько страха и непонимания. Не могут. Не должны.       — Мама попала в больницу, — наконец выдавил из себя Юлик и чуть ли не до крови закусил губу, стараясь сдержать подступающие слёзы, — Её сбила машина.