***
Чертов прием был невыносимо скучным, как и каждый год. Леви сидел за одним из передних столиков с остальным сестринским персоналом и вполуха слушал однообразные речи высшего руководства больницы. Сказать, что он чувствовал себя не в своей тарелке — ничего не сказать. Он не любил подобные мероприятия, но сейчас он особенно не желал здесь находиться. И Жан был тому причиной. При невеселых мыслях о сыне Леви нервно заерзал на жестком сиденье стула. Эрвин сидел за другим столом вместе со своими коллегами. Он, в отличие от Леви, надо полагать, чувствовал себя вполне неплохо, судя по его виду. Как всегда, собран и уверен в себе. Сколько раз Леви со скрежетом зубов подмечал то и дело бросаемые на своего мужа восхищенные омежьи взгляды. Леви казалось, что его альфа мог бы быть, скажем, вполне успешным политиком, но, к сожалению или к счастью, медицина оставалась его страстью. «Но, — подумал Леви, — ничто не мешает ему метить на пост министра здравоохранения». Изо всех сил Эрвин старался скрыть от людей свое настоящее состояние, учтиво пожимая протянутые ему для рукопожатия руки и ведя светские беседы скучающим тоном. Однако, сердце его было не на месте, и, если получше приглядеться, можно было заметить, как нервно Эрвин то и дело поправляет и так сидящую безупречно галстук-бабочку. Еще раз повторив заготовленную для вечера речь про себя, Эрвин приготовился к своему выходу за трибуну. Объявление его имени не заставило себя ждать. Одернув пиджак, Эрвин поднялся на сцену и встал за кафедрой. Сердце билось часто-часто, что было совсем ему несвойственно. Решив не обращать на это внимания, Эрвин обратился к публике с приветливой улыбкой. — Рад видеть всех вас здесь сегодня, — он обвел глазами зал. — Для начала я бы хотел представить себя тем, кто сегодня с нами впервые. Меня зовут Эрвин Смит, и я глава хирургического отделения нашей больницы. Толпа с заинтересованностью взирала на него, и Эрвин не мог понять от чего дрожат его руки, сжимающие края кафедры. Он скользнул взглядом по Леви и отчетливо увидел в его глазах тревогу, от которой и у самого альфы побежали мурашки по спине. В очередной раз собравшись с духом, он продолжил. — Сегодня я бы хотел обсудить с вами программу распределения пожертвований в отведенном мне отделении хирургии. Как вы уже знаете, мы занимаемся… — внезапно он остановился, горло словно сдавила невидимая рука. Эрвин откашлялся. Извинившись и отпив воды из стоящего рядом стакана, он вновь обвел взглядом зал и снова задержал его на Леви. Тот то поглядывал на часы, то с отчаянием смотрел Эрвину прямо в глаза беспомощным взглядом, вероятно, разрываясь между обязанностью присутствовать на вечере и порывом броситься искать пропавшего ребенка. Растерявшись на долю секунды, Эрвин все же продолжил свою речь. — Мы занимаемся лечением многих сложных болезней, среди которых… — Пауза, Эрвин опустил глаза, шумно выдыхая. — Послушайте, я не могу. Публика замерла, недоуменно переглядываясь. — Мой сын пропал и прямо сейчас с ним может происходить что-то нехорошее. — Эрвин поднял голову и уверенно принял брошенные на него озадаченные взгляды. — Я и мой супруг должны искать его, а потому мы не сможем присутствовать на этом вечере и, к сожалению, я не смогу выступить перед вами. Спасибо за понимание. Никто не проронил ни слова. В гробовой тишине Эрвин спустился со сцены и направился к выходу, жестом указав Леви следовать за ним.***
Эрвин сел в машину, тут же заводя двигатель. Леви плюхнулся рядом. — Эрвин, — позвал он. — Что? Мф… — Не успел альфа ответить, как супруг накинулся на него с поцелуями с бешеным напором. Эрвин ответил на поцелуй без особого энтузиазма, настроение было неподходящим для ласк. Однако, Леви так же внезапно и сам прекратил терзать его рот. — Не ожидал от тебя такого, — сказал он, пытаясь отдышаться. — Ты поступил правильно, надеюсь, у тебя не будет проблем из-за этого. — Все в порядке, дорогой. — Эрвин провел кончиками пальцев по щеке супруга. — Главное сейчас — найти Жана. Вопреки своим словам, альфа вовсе не считал, что все в порядке. Зная их заведующего, Закклая, ему аукнется эта выходка. Кто знает, чего она будет ему стоить. Не должности, разумеется, и не пары дополнительных дежурств, но безнаказанной она точно не останется. А что говорить о его репутации? Вряд ли он будет произносить речь на благотворительном вечере в следующем году. Что ж, в одном Эрвин был уверен точно: главное сейчас — Жан.***
Внезапно зазвонил телефон Леви. Тот на одном дыхании выхватил его из кармана и проверил имя звонившего. — Это Марко, вдруг Жан появился у него! — воскликнул Эрвин, заглядывая в экран мобильного через плечо супруга. Леви ответил на звонок и поставил на громкую связь. — Герр Смит, здравствуйте еще раз, это Марко, — начал омега на том конце провода. — Жана еще не нашли? — Все еще ищем, — Леви ответил раздосадованно. — Я… Я бы мог помочь вам. Извините, не могу сидеть, сложа руки, — в голосе Марко послышалась скованность. Эрвин взял у Леви телефон. — Спасибо, Марко, это было бы кстати. Не мог бы ты показать нам места, где вы часто бываете с Жаном? — Да! — сразу воспрял духом Марко, но продолжил уже спокойнее: — Конечно я могу. Марко предложил им встретиться в месте где, по его словам, они нередко гуляли с Жаном, и где сам Жан любил кататься на велосипеде, а именно на одной из набережных реки Шпрее. Они с Леви доехали довольно быстро до указанного места. Набережная встретила их огненно-золотыми лучами закатного солнца, отражающимися от ровной поверхности водной глади. Все еще работали многочисленные кафе, расположенные вдоль всего берега, однако людей было не так много. В основном это были молодые парочки и группки припозднившихся туристов. Голос Марко отвлек Эрвина от разглядывания прохожих. — Здравствуйте, — вежливо улыбнулся им темноволосый парень, чье лицо было усыпано веснушками. — Здравствуй, Марко, — поздоровался Эрвин, Леви вторил ему. Марко выглядел не менее обеспокоенным, чем они. Он то и дело всматривался в лица мимо проходящих людей, очевидно пытаясь различить в них знакомые черты друга, а когда не находил их, уголки его губ опускались все ниже и ниже. Весь следующий час они метались по набережной, расспрашивая прохожих и показывая им фотографию Жана, но, к сожалению, ни один из опрошенных не смог помочь им. Тогда Марко предложил пойти в соседний парк, Тиргартен, где, как он сказал, Жан прогуливал уроки. Эрвин недовольно нахмурился при этих словах. Намечался очередной серьезный разговор с сыном по поводу учебы. Вот только сначала они найдут его. В парке Марко сразу же отправился дальше опрашивать людей, а Леви подозвал Эрвина к себе. — Эрвин, это ужасно, — шепотом начал он. — Посмотри на нас! Мы совсем ничего не знаем о Жане. Эрвин и сам об этом думал. Хотя он не спешил во всем обвинять себя и супруга, ведь Жан и сам был достаточно скрытным, не особо делясь с родителями своими делами. Или, возможно, часть вины действительно была на их с Леви плечах. Они не так много времени уделяли детям, целыми днями пропадая на работе, а Эрвин еще и после работы закрывался в своем кабинете и штудировал медицинскую литературу. Наверное, Леви прав, они и правда ужасны. Альфа приобнял Леви за плечи, привлекая к себе. — Не нужно во всем винить себя, Леви, есть вещи, на которые мы не в силах повлиять, — философски начал он. — Мы поговорим с Жаном обо всем, как только найдем его. Уверен, у него были причины не рассказывать нам о некоторых вещах. — Как всегда пытаешься успокоить меня своим всезнающим тоном, Смит. — Леви шутливо ткнул его в бок. — И это каждый раз срабатывает, черт побери. Хватит болтать, лучше займемся делом. — Ты сам начал, — коротко улыбнулся Эрвин. Они обшарили каждый уголок довольно большого парка, но Жана, очевидно, не было и здесь. Тогда Марко, отчего-то смущаясь, подозвал их к себе и неуверенно пробормотал: — Есть еще одно место, — сказал он, избегая смотреть в глаза Смитам. — Это неподалеку отсюда, один высотный дом. — Можем поехать на машине, — ответил Эрвин. Через пятнадцать минут они оказались не в самом лучшем районе восточного Берлина, возле одной из многоэтажек старого типа, построенной, насколько Эрвину было известно, еще в семидесятых. Здание, видимо, не чистили с момента постройки. Цемент почернел от времени и грязи, окна выглядели хлипкими, а дверь подъезда противно скрипела при каждом движении. Леви поморщился, ступая на немытые, пыльные полы в подъезде. То там, то здесь валялся мелкий сор, вроде сигаретных бычков и выплюнутой жвачки. Отвратительно. И как только здесь могут жить люди? Он старался ступать по более чистым участкам пола, пытаясь не касаться ногами мусора. «Как Жан мог быть моим сыном, если спокойно посещал такие места?» — задал он себе риторический вопрос. И что ему только могло понадобиться в этом Богом забытом месте? Они поднялись на последний этаж и Марко полез дальше, вверх по лестнице, к люку, ведущему на крышу. Эрвин приподнял брови в удивлении. Марко дернул за ручку люка, и тот поддался, открываясь. — Здесь не заперто, — полувопросительно полуутвердительно проговорил Леви, заглядывая наверх. — Да, мы с Жаном часто бывали здесь. — Марко по-прежнему был чем-то смущен. — Подниметесь со мной? — Да, идем. — Эрвин полез вверх по лестнице. Они поднялись на крышу, и порыв сильного ветра чуть не сбил с ног Эрвина, не ожидавшего такого. В целом крыша этого здания мало чем отличалась от подъезда и фасада: такая же грязная, с принесенным сюда ветром мусором и пылью. Марко обходил кругами место под навесом и звал Жана. Никто не отзывался. Эрвин подошел ближе к навесу и разглядел под ним чье-то, не сказать, что уютное, место для встреч, видимо. На полу была постелена старая куртка Жана, Эрвин вспомнил, что давно не видел ее на сыне, и вот оказывается почему. Рядом стояла самодельная пепельница, сделанная из днища жестяной банки пива, такие же банки и стеклянные бутылки были выстроены в ряд чуть поодаль от куртки. Кроме того, везде валялись обертки из-под шоколадных батончиков, чипсов и других снэков. — Марко, — позвал Эрвин севшим голосом, — что это за место? Он и сам уже понял, что это было своеобразное убежище их сына. Но непонятно, от чего он убегал. — Мы с Жаном здесь иногда бывали, нечасто, — сказал Марко, поглядывая на бутылки из-под пива. — Я не верю своим глазам, — сказал подошедший Леви, отводя Эрвина за локоть в сторону и наклоняя его ближе к себе. — Что мы сделали не так? Что мы упустили в его воспитании, что он ведет себя, как сын наркомана и проститутки? — Не знаю, родной, я думаю, мы должны обратиться за помощью к психологу, если нам самим не удастся повлиять на него. В конце концов должно же быть объяснение всему этому. — Он обвел рукой царивший на крыше беспорядок. Эрвин думал о профессиональной помощи еще с того момента, как обнаружилась пропажа Жана. То, что ребенок сбегает из дома, считал он, уже свидетельствует о возможных проблемах в семье. Он надеялся, что семейная терапия не понадобится, но, как часто это бывает, в проблемах ребенка виновато ближайшее окружение. — По-моему, мы давно утратили контроль в этой ситуации, — грустно подытожил омега.***
Армин любил старшего брата. И хоть тот часто подтрунивал над ним, иногда ревновал к нему родителей, считая его их любимцем, Армин знал, что и Жан любил его. Потому, когда старший брат пропал, Армин не находил себе места, не получалось ни на чем сосредоточиться, беспокойные мысли все время отвлекали его. Он также не мог сидеть сложа руки, пока родители шарят по всему городу, разыскивая старшего ребенка. Армин решил, что он должен внести свою лепту в эту общую для всей семьи беду и, быстро собравшись, отправился на поиски. Начал он с окрестностей возле дома, а жили они в тихом коттеджном районе с милым парком в центре. Он помнил, каким сложным был переезд, ведь родители никак не могли договориться о выборе дома, папа был все время недоволен, а отец устал предлагать ему всевозможные варианты. В конце концов их мнения сошлись на этом недешевом для среднестатистической семьи районе, и выбор пал на двухэтажный коттедж с задним двором без особых изысков. Армину нравилось место их проживания: зеленые лужайки их и соседних домов, население преимущественно из семей, безопасно настолько, что можно обронить кошелек на улице и получить его вечером того же дня в целости и сохранности от доброжелательного соседа. Обойдя каждый закоулок и не обнаружив ничего, достойного внимания, юный омега решил сменить вектор поисков. Пытаясь вспомнить рассказы Жана о его любимых местах, он двинулся в противоположную от центра города сторону, рассудив, что Жан не стал бы скрываться в людных местах. Армин обрыскал следующие несколько кварталов, но также безрезультатно. Стемнело, наступил вечер, в животе противно урчало от голода, Армин шел, вяло перебирая ногами и не разбирая дороги перед собой, смотрел по сторонам. Потому он не заметил стоящего на его пути крепкого альфу и, только когда налетел на него, отпрыгнул в замешательстве. Альфа резко развернулся в его сторону. — Эй! — Он опустил взгляд на низкого омегу. — У тебя какие-то проблемы?! Альфа выглядел устрашающе в тусклом свете фонаря. Довольно массивный, в надвинутой на глаза кепке и потрепанном спортивном костюме, он заставлял сердце Армина сжиматься от страха, который застилал глаза. Поэтому омега не сразу заметил, что альфа был не один — за ним был еще один подобного вида парень. — Н-нет, — запинаясь, промямлил Армин, пятясь назад. — И-и-извините. В глазах альф разгорелся огонь потенциальной наживы. — Так-так, похоже, ребенок заблудился, — Второй альфа подошел ближе к Армину. — Добрые дяди помогут крошке-омеге добраться домой, если он отдаст дядям свой телефон и все свои денежки, — с фальшивой улыбкой проговорил он. Армин огляделся по сторонам. Дело было плохо, так как на горизонте не было ни одного прохожего, а значит, шанс того, что кто-то мог помочь ему, стремился к нулю. И угораздило же его забрести в такую глухомань. Армин сглотнул и полез в карман. У него не было с собой много денег и телефон его не был новым, но он надеялся, этого хватит для того, чтобы его оставили в покое. Армин уже было протянул бандитам свои ценные вещи, как вдруг кто-то окликнул его по имени. — Армин! — Омега обернулся на знакомый голос, и то же самое в недоумении сделали альфы. Жан резко подбежал к брату и отодвинул того за свою спину. — Жан?.. — От потрясения омега не сразу узнал его. — Чего вы хотите? — с вызовом бросил тот. — Двойной куш! Отличный сегодня денек, — довольно проговорил первый альфа, потирая руки. — Гоните мобильники и деньги, пока целы! — яростно воскликнул он. Жан был на взводе и тяжело дышал, раздувая ноздри. Он обернулся к Армину, и тот одарил его напуганным, загнанным взглядом. — Не бойся, — одними губами шепнул альфа. Жан порылся по карманам, доставая деньги и телефон, как было сказано, и протянул их отморозкам. — Вот! Этого с вас хватит. Один из альф сгреб рукой вещи Жана. Второй же, видимо, остался недоволен уловом. — Эй, пацан. — Он приблизил свое лицо к лицу Жана, от него исходила реальная угроза. Армин сжался за спиной брата. — Не дерзи, а то поймешь, с кем связался. Жан стойко принял словесную атаку. Он протянул руку назад, забирая у Армина деньги, и выставил их перед громилой. — Я знаю, чем вы тут приторговываете, — начал он. — Если не хотите, чтобы сюда наведались копы, советую отвалить. Громила долго сверлил его взглядом, но все же, пораскинув мозгами, забрал деньги и, развернувшись, коротко бросил через плечо: — Свободны. Армин облегченно выдохнул, прежде чем осознал, кто его спас. — Жан! — воскликнул он. — Где ты был? Родители с ног сбились! — Это ты какого черта тут забыл? — огрызнулся альфа. Армин опустил взгляд. — Я тебя искал. — Что ж, ты меня нашел, поздравляю, а теперь катись домой, только не нарвись на неприятности, пожалуйста. Жан не выглядел сожалеющим и тем более скучающим по дому. Он молча развернулся и побрел в неизвестном направлении. Армин засеменил за ним, косясь на пустырь, что расположился неподалеку, и на соседние здания, силясь понять, где же все-таки они находились, и далеко ли было это место от дома. — Подожди. — Он нагнал Жана и схватил того за руку.— Идем домой. На этот раз брат удостоил его ответом. — Никуда я не пойду. — Он высвободил свою ладонь из рук Армина. — Дома мне рад только ты. — Это не так! — Армин не мог поверить, что Жан действительно так думает, он был уверен, родители любили их обоих. — Что за глупости ты говоришь? Зачем тогда папа и отец ищут тебя сломя голову? Жан лишь закатил глаза и пошел дальше, направляясь к какому-то старому зданию. Здание казалось несколько странным, с первого взгляда можно было подумать, что оно вовсе нежилое, но при ближайшем рассмотрении оказывалось, что в некоторых окнах горел свет, а на ветхих балконах валялся разнообразный хлам: от старых цветочных горшков до потерявшей вид мебели. Армин проследил за траекторией Жана и с удивлением обнаружил, что тот направлялся к лестнице, ведущей в подвал. — Ты живешь в подвале? — проговорил он еле слышно. Жан обернулся. — Да и, не поверишь, здесь в сто раз лучше, чем дома, хотя бы никто мозг не выносит. — Жан, пойдем домой, пожалуйста, я поговорю с родителями, они не будут тебя доставать. — Армин вновь нагнал Жана и встал у того на пути. Раздался телефонный звонок, звонил единственный оставшийся телефон. — Тебя уже обыскались, — угрюмо сказал Жан. Армин проигнорировал звонок. — Я никуда не пойду без тебя, — упрямо заявил он. Жан снова закатил глаза, спускаясь по лестнице в подвал, он взялся за ручку, и незапертая дверь легко открылась навстречу. Войдя внутрь, он зажег маленький, но мощный фонарик и поставил его на покосившуюся табуретку, что стояла у входа. На удивление света фонарика было достаточно, чтобы осветить эту, так называемую, комнату. Армин последовал за ним. Это было пыльное, грязное, явно заброшенное помещение. Всюду валялись какие-то бесхозные вещи вроде разбитой вазы или старой детской коляски без одного колеса. Стены этого места «украшал» витиеватый узор плесени и то и дело то тут, то там пробегали мелкие жучки отвратительного вида. Армин поежился то ли от насекомых, то ли от царившей в подвале сырости. — Ты пойдешь домой, Армин, потому что у меня нет денег, а работу я еще не нашел. — Жан расположился на старом матрасе, застеленном его собственной толстовкой. — Что ты имеешь в виду? — Омега побоялся садиться рядом с братом, поэтому остался стоять в стороне, ближе к выходу. Он огляделся по сторонам и обнаружил, что в подвале есть еще несколько насиженных мест. Неужели Жан жил здесь с бездомными? Это же просто ужасно! Армин обхватил себя обеими руками, как если бы пытался согреться. — Ты пойдешь домой и достанешь мне денег, — пояснил Жан. — Пока что у меня осталась кое-какая еда, но этого не хватит надолго. — А с кем ты тут живешь? — невпопад спросил Армин. — Не твое дело, — оборвал его альфа. — Если хочешь, чтоб я не помер здесь от голода, принеси денег. И домой я не вернусь, учти. Армин смиренно вздохнул. Ему никогда не удавалось спорить со старшим братом, а потому тот всегда добивался от него, чего хотел. — Хорошо, — печально согласился омега. Жан улыбнулся. — Не куксись ты так, мне здесь не так уж и плохо. — Он приподнялся и потрепал Армина по волосам. — Придешь сюда завтра днем, понял? И смотри, чтоб никто из домашних тебя не видел.