Можешь ли ты чувствовать моё сердце?

Немая надежда поселилась в сознании Сяо, когда он увидел то, что от меня осталось... Его исхудалое лицо озарила улыбка, на глазах выступили слёзы, а руки затряслись то ли от радости, то ли от волнения, иль от печали великой. Я, пускай и невесомо, неощутимо, но обняла его и в моей призрачной, прозрачной, словно тюль, груди будто забилось сердце. Его ритм будто превышал все нормы и мыслимые и немыслимые ожидания. Оно билось, как сумасшедшее, безумное, заражённое бешенством... И так и хотело выпрыгнуть за пределы и без того хрупкого тела. Адепт воспрял телом и духом, точно целиком и полностью зависел от меня. Словно по велению волшебной палочки он вернулся в прежнее состояние, а щёки приобрели цвет лёгкого алого заката... Забавная и милая картина.. При том достаточно редкая. Уверена, кому расскажу — не поверят. Но рассказывать некому.. Я зрима лишь для Сяо. Мы не замечаем, как ход времени ускоряется, сменяя дождливый серый день яркой звёздной ночью... Разговаривать обо всём — так не похоже на Адепта, но при этом так необычно... Этот вечер мы проводим в компании друг друга, любуясь ночными цветами. Мне вспоминаются наши с Итером мирные дни на родине, где каждая душа погибшего обращалась в один из ночных цветов и доживала положенный срок... Само воспоминание стало будто частью чего-то большего, ведь я должна была тоже прожить остаток жизни в обличии звёздного пиона... Я мотаю головой, отгоняя эти, уже ничего не значущие, мысли. Зачем скорбить по былым временам, падая на самое дно? Верно. Незачем. Тем более тот факт, что я всё ещё я, а не очередное растение в Саду Вечной Памяти, указывает на возможность всё исправить. И я не должна упустить данный мне шанс. В груди всё ныло так, будто я испытывала синдром `разбитого сердца`: неприятное ощущение, будто внутри всё пылает алым пламенем, будто грудь разрывает изнутри... Но эти ощущения стихали, давая время отдышаться. Тело, как я стала называть его, `из вуали` адаптировалось к этим ощущениям с невообразимой и нечеловеческой быстротой. И только я успела привыкнуть к этому жару, как вмиг что-то яркое в небе привлекло моё внимание... Фестиваль фонарей... Там, где жила я, не проводился этот фестиваль... А почему, никто не знал или знал, то боялся ответить. И вот сейчас я, с детским любопытством, смотрю на стаи фонарей, вздымающихся от земли и водной глади к крупицам-звёздам, в небесный, полуночно-синий океан, завораживающий и манящий, как новый мир или новый этап жизни... Адепт с, нехарактерной ему, лучезарной улыбкой протянул мне фонарик, от чего меня переполняла буря положительных эмоций, которые сменились неописуемым удивлением, когда я смогла взять в руки фонарик. Для меня вещи оказались осязаемы и свободно находились у меня в руках или же держали меня... Действительно необъяснимае явление... Может, это знак, показывающий, что скоро я всё исправлю? Я улыбнулась при этой мысли, не заметив, как Сяо слегка налонил голову вбок и, сощурив глаза, растянулся в ещё более мягкой и очаровательной улыбке, вглядываясь в мои призрачно-янтарные глаза, намереваясь вывернуть душу мою наизнанку. Ну что таить греха? Я была счастлива, видя его таким... Исполненым счастья и жизни, которых ему так недоставало на протяжении всего существования. И.. Если ваша жизнь в обличии призрака заставит его улыбнуться и осознать, что вы ещё живы, то за эту улыбку стоит отдать жизнь.. Отдать свою жизнь в баталии за жизни тысяч. И вот.. Я стою на балкончике гостинечного номера Адепта, улыбаюсь и держу в руках фонарик, о котором мечтала с самого детства. Набрав полную грудь воздуха я подхожу к самым перилам-перегородкам. Руки трясутся от предвкушения.. Не знаю, загадывают ли желания, когда запускают фонарики в небо, но я всё равно загадаю... Может.. Кто знает? Может, оно и сбудется. Так выходит, что мы с Сяо вместе запускаем праздничные фонарики в небо и те бок о бок летят всё выше и выше... Я вновь чувствую биение сердца в груди. Ноги предательски подкашиваются и Сяо, как тогда, подхватывает меня. И самое любопытное, что и для него я теперь осязаема. Адепт смотрит на меня с неподдельным беспокойством и крепче сжимает в руках, как бы пытаясь защитить меня от незримой, но ощутимой угрозы. —Люмин, ты в порядке? — он пытается быть серьёзным, но голос дрожжит, а в глазах отражается дикий страх. Он боится меня потерять.. Вновь потерять... И я боюсь, но что бы это ни было, мы преодолеем это. Вместе. Как по дуновению ветерка, мои черты становятся яснее и отчётлевие, переходя в физическую форму. —Сяо... Раз ты чувствуешь меня, то можешь ли ты чувствовать моё сердце? — я, с лицом, отражающим всю палитру эмоций, смотрю на него уже слезящимися глазами, а он в ответ лишь обнимает меня крепче и прижимает к себе, тихо успокаивая...