***
Больше никаких мягких стен, как в комнате для буйных — теперь Флауи вынужден был находиться в боксе из какого-то прочного и тёмного материала, с высоты он не мог разглядеть, какого именно. За время, проведённое на свободе, его стебли отвыкли от почти невидимыых пут на них, но зато разум почти привык к небольшой высоте. Теперь он находился на платформе, закреплённой у потолка по краям. Раскачаться, как в прошлый раз, уже не получалось. Да и у Флауи не было на это сил. Он не знал, что именно Альфис сделала, но ему, как и после того, как его поймали в первый раз, не удавалось атаковать. Ну и ладно! Мир больше не получит моих дружелюбных пулек! Сбежать всё равно хотелось. Флауи пока не знал, как именно, но хотелось. Будь у него душа, он бы давно сошёл с ума. Только теперь, помимо ненависти ко всему живому, он испытывал ещё какое-то чувство. Непонятное. Будто царапающее его изнутри. И здесь, в полном одиночестве большую часть времени, Флауи приходилось разбираться с этим чувством самостоятельно. Флауи всё время усмехался. Всё-таки, они у него остались.***
Андайн снова кралась по коридору, надеясь не наткнуться на учёную. Альфис бы ничего плохого ей не сделала — просто отправила бы назад в комнату и запретила выходить. Андайн понимала, что ей не следует шататься туда-сюда — всё-таки, восстановление ещё продолжалось. Но она успокаивала себя: самочувствие стало куда лучше, сил становилось всё больше. Но выходила в коридоры она не ради прогулок. Андайн в который раз проделывала путь, который однажды проехала на каталке: ей хотелось посмотреть, как дела у Папируса. Вот какие-то шкафы, вот горшки с полумёртвыми растениями, вот какая-то комната, из которой звучит приглушённое рычание — и вот она, нужная дверь. Андайн толкнула одну из створок и осмотрелась. Темно и тихо. Папируса не было. Первое, о чём Андайн подумала — это о худшем. Вдруг он всё-таки не смог выкарабкаться? Вдруг у Альфис не получилось? Вдруг все попытки его спасти теперь закончатся, но далеко не так, как она хотела? Вдруг она никогда не скажет***
Меттатон шёл прочь от лаборатории. Странно. Альфис сказала, что Папирус очнулся, но пока навещать его нельзя. От этого Меттатона охватывала тоска. Он бы сказал, что не знает, из-за чего так, но увы, он знал. - Лодочник, мне в Водопадье, - бросил он, садясь в лодку. По дороге в Водопадье Меттатон передумал. Что ему там остаётся? Поговорить с Напстаблуком? Вернуться к старой жизни? Если раньше во вселенной Меттатона всё крутилось вокруг него самого, будто он был величайшим софитом из всех, то теперь он понимал, что это не так. Огромным усилием воли он всё-таки заставил себя сойти на нужной остановке. Тихое местечко. Вообще не меняется со временем. Меттатон подошёл к дому брата и постучался. Ответа, как всегда, не последовало. Он просто вошёл. - Эй, Блуки! - позвал Меттатон. Но в комнате было пусто. Не было брата и на ферме улиток, и во дворе. Меттатон прислонился к стене. Неужели даже брат не хочет его видеть? Или у него есть дела посерьёзнее, чем... Меттатон пытался себя одёрнуть. В конце концов, о встрече они не договаривались. Напстаблук не отвечал в переписке, и Меттатон задумался. Мог ли он улететь куда-нибудь, к примеру... В Руины? Меттатон слегка взбодрился. Зашёл в дом Напстаблука, взял со стола клейкую бумажку и написал несколько слов."БЛУКИ, ДОРОГОЙ! Я БЫ ХОТЕЛ ЗАПИСАТЬ ПРОГРАММУ ОБ УЛИТОЧЬЕЙ ФЕРМЕ С ТВОИМ УЧАСТИЕМ! ПОЖАЛУЙСТА, ДАЙ МНЕ ЗНАТЬ, КАК БУДЕТ СВОБОДНАЯ МИНУТКА
С ЛЮБОВЬЮ, МЕТТАТОН"
- Это на случай, если мой дорогой братец гуляет где-то поблизости, - сам с собой разговаривал Меттатон, наклеивая бумажку на дверь. Чувство неспокойствия не оставляло его. Он даже не совсем представлял, о чём конкретно хотел поговорить с братом, но ему было нужно хоть чьё-то присутствие. С такими мыслями Меттатон пешком отправился в Руины. Он ощущал своё одиночество ещё более выпукло, чем прежде. Неподалёку от опушки леса он наткнулся на стражников. Вид у них был ещё мрачнее, чем прежде. Они о чём-то переговаривались, но, завидев Меттатона, замолчали. - Куда? - бросил Астигматизм. - В Руины, я ищу... Напстаблука, - запнулся Меттатон. - А-а, - скучающе протянул стражник. - Ну ладно, иди. А Санса не видел? - Нет, а что? - Да какой-то он дёрганый в последнее время, - зевнул Астигматизм. - Ладно, мне надо охранять. - Что именно? - Я и сам не знаю.***
Санс и понятия не имел, что сейчас происходит в Руинах и других частях Подземелья. Большую часть времени он сидел в лаборатории, изредка перебрасываясь парой слов с Ториэль. Он вообще не так себе это представлял. Диалоги больше не приносили такого же облегчения, как прежде. Более того, Сансу казалось, что Ториэль лишь подыгрывает ему. Что же это? Может быть, он стал слишком подозрительным? Санс тяжело дышал, сидя за столом. - Всё хорошо? - послышался голос Ториэль. Санс не отвечал. - Санс? Санс всё ещё не отвечал. - Санс, расскажи, если тебя что-то тревожит, я постараюсь тебе помочь. - Ториэль... Я не понимаю, что происходит со мной, - каждое слово давалось Сансу с огромным усилием. - Я не понимаю... реально ли это? Ториэль молчала. - Ториэль, ты же правда здесь? - его голос дрогнул. - Ты — это правда ты? Ответа долго не было. - Ториэль, мне правда важно это знать. То, до чего я должен был догадаться — это... - Санс ощутил почти физическую боль в черепе. - Тебя что... У меня... Не получилось, да? Санс почти безумно усмехнулся. Вместо размеренного гудения лампочек он слышал лишь высокий звон. - Ну что ты, - подала голос Ториэль. - Что ты. Я правда здесь. И у тебя получилось, - ласковые слова обволакивали разум Санса. - Мы можем проводить больше времени здесь, в лаборатории, больше разговаривать, больше шутить. Тебе даже не обязательно куда-то выходить. Санс улыбнулся этим словам. Он не знал, говорит ли Ториэль правду, но ему как никогда хотелось ей верить. - Хотя... Для кое-чего тебе всё-таки придётся отсюда уйти, - заговорила Ториэль снова. - Ты давно навещал Папируса? Санс вздохнул и вынул телефон. - Ну... Альфис сказала, что он уже очнулся, но... - он медлил. - Но я не думаю, что... - Санс задумался. Он хотел его навестить. Он же его младший брат, крошка-Папирус, который ещё недавно с таким интересом смотрел на цветы в саду, которые поднимались выше его головы. Но Санса охватывала тревога: что если Папирус каким-то образом узнал или вспомнил, что с ним тогда случилось? Что, если эти воспоминания заставят его отдалиться ещё сильнее? Санс замолчал. Сдерживание слёз давалось ему с большим трудом. Он сам вспомнил то, что очень долго пытался вытеснить из памяти.***
[flashback]
- Санс, я не вижу другого выхода. - Гастер, нет, не нужно! - Санс, ради бога, отойди. - Я не позволю. - Санс, Дядя Гастер, что вы делаете?! - Папс, какого чёрта? Уходи! - ☝☜❄ ⚐🕆❄✏ - Гастер, ты совсем поехал? Он едва дышит! - Я больше не могу, Санс. ❄☟✋💧 ☜✠🏱☜☼✋💣☜☠❄ ☞✌✋☹☜👎📬 - Гастер... Я... я позову Альфис, у неё есть лекарство. Пожалуйста, мне нужно сделать одну вещь. - ☝⚐⚐👎👌✡☜📪 🏱✌☼❄☠☜☼ - Нет, нет, нет, нет, нет![end flashback]
***
Меттатон вдоль и поперёк исследовал Руины, но безрезультатно. Брата нигде не было. Даже не в том смысле, что его не было видно — он будто испарился. Робот устало опустился на полуразрушенный фрагмент колонны, дотянулся до спины и щёлкнул переключателем. Его энергия была почти на исходе, и пришлось перейти в режим энергосбережения. Он усмехнулся. С момента, как он обзавёлся телом, его постоянно преследовала проблема садящегося аккумулятора. Возможно, именно это и мешало ему сродниться с ним полностью. Будто не свою жизнь живу. Он было собрался уходить домой, но его будто ударило током: что-то тянуло его в самое начало Руин, к поляне с золотыми цветами. Меттатон подчинился этому желанию и медленно двинулся по коридорам. Единственное колёсико подпрыгивало на каждом камне, и эта тряска напоминала ему о той битве, из которой он еле-еле выбрался живым. На подходе к главной арке Меттатон услышал чей-то приглушённый шёпот. И это был не Напстаблук. Когда робот его услышал, его охватил почти забытый азарт и почти забытые воспоминания. Тогда, даже в разгар драки с человеком, он чувствовал себя счастливым, и в глубине души ему хотелось ощутить это вновь. Чем ближе он подходил к пещере, тем громче раздавались всхлипы. Будто кто-то плакал. Меттатон бывал здесь нечасто, но, несмотря на это, понял — тут что-то не так. Пол пещеры был залит водой, а на поляне с цветами сидел плачущий ребёнок. Возле него — два металлических ведёрка. Меттатон на секунду задумался — перед ним человек, который содержит в себе душу, которая нужна им для освобождения. Но этот человек плачет. Видимо, с ним не всё в порядке. Но кого это волновало? Меттатон усмехнулся. Папирус или Санс наверняка заговорили бы с ним, попытались установить контакт, и в итоге привязались бы. Меттатон не такой. Меттатон как никто другой знал, какой вес могут иметь слова. С ними всегда была связана его работа. Робот хотел затаиться на время, но ребёнок бросил на него полный ужаса взгляд. Прежде чем Меттатон успел хоть что-то сообразить, дитя прижало к земле одной из его атак. - Не подходи! Отстань! - выкрикнул ребёнок и вскочил. Меттатон услышал, как хлюпает обувь человека. Из-за воды на полу колесо скользило, но это его не остановило. Он медленно двинулся к ребёнку, не произнося ни слова. - На тебе! - в робота полетело одно из вёдер. Меттатон почувствовал, как трещит его корпус, и подумал, что Альфис, всё-таки, следовало постараться получше при его починке. Но выскажет он это потом. Атаки продолжали сыпаться на ребёнка, но толку от них было маловато. Он мог бы использовать свой коронный ход — молнии, но сомневался, что проворачивать такое в комнате с мокрым полом — хорошая идея. Откуда вообще взялась эта вода? - Получай! - почти в слезах крикнул ребёнок и ударил Меттатона кулаком. Корпус слегка погнулся, но Меттатон остался верен своей стратегии. Ему уже не хотелось превращать битву в шоу. Он больше не получал от этого радости. Видимо, из-за шока человек даже не пытался отступить. Но его рука уверенно взялась за ручку второго ведёрка. Меттатон увидел, что оно наполовину полное. И в этот момент его настигла догадка: эту битву его тело уже не переживёт. Не в этой форме. Возиться с переключателем — слишком долго. А раз деваться некуда, время для его особой атаки. В момент, когда человек плеснул в робота водой, воздух вокруг пронзила тысяча электрических зарядов. Меттатон с восторгом наблюдал за ними. Вот они — величайшие софиты для него. Только в это мгновение Меттатон почувствовал счастье. Не думал о Напстаблуке. Не думал о Папирусе. Не думал об Альфис. Думал лишь о том, что со стороны, наверное, это выглядит грандиозно. Вскрик. Глухой удар туловища об пол. Лязг металла. Бездыханное тело дымилось рядом с цветочной клумбой, а над ним парила душа жёлтого цвета. Меттатон уже не мог этого увидеть. Его корпус разорвало на куски.***
Напстаблук озадаченно смотрел на записку возле двери. Он несколько часов просидел в запертом доме по соседству, а теперь, читая аккуратные, но впопыхах написанные буквы, снова думал, что какие-то важные события пронеслись мимо него. Напстаблук вздохнул. - Ладно, он просто вернётся сюда... В конце концов, что может случиться... — сам себе сказал он. Но что-то настораживало его в этой ситуации. Что-то, от чего скорее хотелось отвернуться, пожать несуществующими плечами и засесть за очередной микстейп. А конкретно — Меттатон не отвечал на звонки.***
- Эй, - устало позвал Вимсалот. - Астигматизм, ты на обед собираешься? - Не знаю, - почти зевнул тот. - Так хоть с виду кажется, что я работаю. Пробегал тут этот, - он снова зевнул. - Который шоу ведёт. Вот, не понимаю, то ли он ещё там, то ли я всё проморгал. - Может, - нерешительно начал Вимсалот. - Нам стоит сходить и проверить? Вместо ответа Астигматизм равнодушно посмотрел куда-то сквозь него. На горизонте появилась Третья. - Я вас долго должна ждать? Решите уже, кто остаётся дежурить, и пойдёмте есть, - бросила она. Стражники вяло кивнули, и кошка ушла. - Мне кажется, с ней что-то не так, - протянул Астигматизм. - Кажется, последний случай её сильно потрепал. - Да кого он не потрепал. - Думает, что быть грубой — это единственное, что нужно в нашем деле, - продолжал Астигматизм. - Возомнила себя Андайн и командует нами. - И не говори. Мы и так не справляемся, а это давит на нас ещё сильнее. Оба стражника побрели через весь лес в сторону бара Гриллби.***
Несколько часов Санс почти не менял позу, сидя на полу в подвале. Он просто не мог заставить себя подняться на ноги. Казалось, постоянные переживания сделали своё дело. Он почти физически ощущал трещину глубоко внутри. Сначала Санс думал, что всё исправит Ториэль, но теперь ему думалось, что это действительно было самым сложным и бесполезным экспериментом в его жизни. В кармане завибрировал телефон. Санс не двинулся с места, но телефон продолжал звонить. Только когда рингтон начал резонировать со звоном в его голове, он не вытерпел и потянулся за трубкой. Напстаблук. Надо же, что заставило его позвонить? Да ещё и с такой настойчивостью. - Да? - устало произнёс Санс. - Санс... Привет, это я... Напстаблук, - послышалось с другой стороны трубки. - Ты сейчас не в Руинах? - Нет, - коротко ответил он. - А... Я просто... Меттатон искал меня, а потом пошёл туда, и... Я подумал, вдруг ты его встретил... - начал объясняться призрак. Санс нахмурился. - Нет, прости, я давно не появлялся там, - Санс уже почти нажал на кнопку завершения вызова, но замер. - Санс... Он не отвечает на звонки... Ты вряд ли поймёшь, но... Он всегда отвечает на мои звонки, - в голосе Напстаблука ощущалось беспокойство. - Пожалуйста... Если соберёшься... проверь, в порядке ли он? Санс кивнул и отключился. Он никуда не пошёл. Он остался сидеть на полу. Что-то мешало ему двинуться с места — разум понимал, что есть вероятность, что его помощь сейчас нужна как никогда раньше. Но Санс не мог пошевелиться — все силы уходили на то, чтобы удерживать равновесие. Он грустно усмехнулся.***
- Санс! - Альфис с силой толкнула незапертую дверь, и почти ввалилась в гостиную дома. После того, как ей позвонил Напстаблук, ей показалось самым разумным прийти к Сансу. Её что-то настораживало — Меттатон не отвечал и на её звонки. Но больше всего её беспокоил сам Санс. Она чувствовала, что с ним творится что-то неладное последнее время — в частности, почти затворнический образ жизни. Альфис знала: Санс никогда таким не был. И на учёбе, и на работе он всегда был тем другом, который улыбался, несмотря ни на что. Но за последние месяцы это умение будто перестало ему удаваться. Нет, не так. По мнению Альфис, Санс совсем разучился это делать. В гостиной было темно и пыльно. Лампочки, судя по всему, давно перегорели, а пол был усеян всяким мусором: какие-то крошки, упаковки от чипсов, соусницы из-под кетчупа, какие-то бутылки... - Санс! - снова позвала учёная. Никакой реакции. Она решительно поднялась на второй этаж и толкнула первую попавшуюся дверь. Оказалось — в комнату Папируса. Альфис осмотрелась — странно, но здесь было чище, чем во всём доме. Возле письменного стола стояла запечатанная коробка. Альфис подошла поближе и прочитала записку — "Извини меня. Мне жаль". Альфис знала этот почерк. Альфис хорошо знала ту, кого ей удалось отбить у смерти, и того, кому эта коробка предназначалась. И теперь, на фоне хронического недосыпа и постоянного стресса последних месяцев, Альфис хотелось сделать что-то гадкое. Но её отвлёк страшный треск. Учёная бросилась вниз по лестнице, обогнула дом и толкнула дверь в подвал. Заперто. - Санс, чёрт возьми! - крикнула учёная. Размеренный треск продолжался. Становилось жарко. - Санс, открой немедленно! Что-то трещало. Она никак не могла понять, что именно. - Санс! - учёная теряла терпение. - Я сейчас зайду! Дверь едва не слетела с петель под воздействием ярко-белой вспышки, но это помогло её открыть. Альфис шагнула внутрь и замерла. Горел стол. Возле самого огня лежала фотография. Пламя уже начинало задевать её края. Санс прикуривал сигарету, глядя на огонь. Его взгляд не выражал ничего. Как на это реагировать, учёная не знала. Но зато хорошо помнила, что нужно делать с пожаром. Она схватила огнетушитель и направила его на пламя. Трещать перестало. Раздалось лишь тихое шипение. Только лицо Санса не изменилось: он методично подносил сигарету ко рту и смотрел в одну точку. - Санс! - Альфис помахала рукой перед его лицом. Никакой реакции. - Санс, ты чуть здесь всё не спалил! - кричала учёная, тряся его за плечи. Он докурил и смял бычок в ладони. Его равнодушное лицо отражалось в глазах учёной. Альфис закашлялась от дыма. - Санс, ты в порядке вообще? - она трясла его ещё сильнее, но никакого больше сопротивления он не оказывал. - Ты чуть не сжёг весь дом! Ты чуть не сжёг самого себя! Видимо, Санс с трудом сфокусировал свой взгляд на ней. - Санс, - учёная перестала его трясти. - Ты меня вынуждаешь. Пощёчина. Вторая. Альфис была готова заплакать. - Норм. - Что? - Альфис чувствовала, как её трясёт. - Всё норм, - бросил Санс. - Мне просто стало холодно. Альфис вгляделась в его лицо снова. Оно не выражало никаких эмоций. Он даже не улыбался. - Санс, - слегка успокоившись, начала она. - Нам с тобой нужно сейчас сходить в Руины. С Меттатоном что-то не так. - Я знаю. - Санс, мы должны туда пойти. Давай всё проверим, а после сходим к Гриллби и поедим. Ты давно ел? - Альфис начала чувствовать сильную тревогу. - Я знаю, - повторил Санс. - Санс, ты з-знаешь это место намного л-лучше меня, - Альфис снова начала заикаться. - Пожалуйста, пошли вместе? Санс молчал. Альфис взяла его под руку и потащила к выходу. Он покорно переставлял ноги. Так они прошли сквозь лес. Сквозь место, где раньше была дверь. Сквозь Дом. Сквозь коридоры. За всё время Санс не произнёс ни слова, и Альфис даже не была уверена, что он отдаёт себе отчёт, что делает. С этим они разберутся позже. Так думала Альфис, пока они не дошли до выхода. Впереди — самое начало. Мокрый пол, приглушённый свет и груда металла рядом с жёлтой душой. Альфис снова затрясло.