В другом мире 2: Возвращение Тьмы

      — Кстати, я думаю, тебе лучше рассказать об этом Твайлайт, — добавил Дух через какое-то время.       — Это еще зачем?       — Ну, она должна знать, что ты не виновен в тех вспышках ярости. Так будет проще, я думаю.       — Да? А знаешь, что я думаю? Твайлайт наверняка расскажет все своей подружке, Кейденс, а ей ведь нельзя волноваться, она беременна. К тому же, я и сам справлюсь с этой проблемой. Я просто буду еще сильнее следить за собой, и никаких новых вспышек ярости не будет.       — Ты так уверен в этом? — спросил Дух.       — О, еще как, — сказал Афтон. — Я не кукла, чтобы мной управлять. А когда ты узнаешь, кто пытается это сделать, я его найду и… не стану убивать, конечно… но наказание он получит точно.       — И все же, я настаиваю на том, чтобы ты рассказал об этом Твайлайт.       — Не стану я никому и ничего рассказывать. И вообще, сейчас, как мне кажется, подходящее время для прогулки. Я как раз не чувствую ярости сейчас.       В этот момент Уильям вышел из комнаты. Перед ним открылся длинный коридор. И поскольку дверь была боковая, коридор тянулся слева и справа от аниматроника.       — Так, и где тут выход? — спросил он сам себя и инстинктивно пошел направо. Ну, не на месте же ему стоять. Однако, чем дольше шел Афтон, тем больше понимал, что выходом тут не пахнет. — Да это не коридор, а гребаный лабиринт! — воскликнул он. Внезапно, он услышал голос Твайлайт, которая что-то говорила. — О… ну, так хоть какой-то ориентир…       Афтон все ближе приближался к источнику звука. Он становился все четче…       — Не волнуйтесь, он больше не будет кричать на вас, он обещал держать себя в руках.       — Но почему ты даже не сказала, что он неуравновешенный? — спросил голос, по-видимому, Армора.       — Он не неуравновешенный, просто… просто у него взрывной характер… — говорила неуверенно Твайлайт.       — Твай, ты что-то скрываешь от нас? — спросила обеспокоенно Кейденс. — Что-то связанное с ним?       — Н-нет, я ничего не скрываю, я просто…       Наконец, Афтон дошел до болтающих пони.       — Всем привет! — улыбнулся аниматроник.       — О, привет, Вилли! — облегченно вздохнула Твайлайт. — А мы как раз говорили о тебе…       — Да, пока я шел, я кое-что услышал… и я хотел бы извиниться. Мне правда очень жаль, что так вышло… Может… нам стоит узнать друг друга поближе? Ну, чтобы у вас не возникло мыслей, будто я какой-то монстр, — усмехнулся Уильям.       — Хей, неплохая идея! — сказала Кейденс. — Может, сыграем в настольную игру?       — О, мы можем сыграть в лото, — предложила Твайлайт.       — Хе, я не против, — сказал Афтон. — Что скажешь, Шайнинг?       — Ну, почему бы и нет? — ответил жеребец.       — Тогда я принесу лото, — сказала Твайлайт и телепортировалась неизвестно куда. Шайнинг, Кейденс и Афтон остались наедине.       — Та-ак… — протянул робот. — Что Твайлайт про меня писала?       — Ну, она писала, что ты и другой аниматроник появились в Понивилле внезапно. Впрочем, это неудивительно, ведь, смотря на тебя, я бы не сказал, что ты из этого мира.       — Правда? Это так заметно?       — Ну, честно говоря, еще как, — сказала Кейденс.       — Так, а что еще она писала? Ну, просто не хочу повторяться, если вы что-то обо мне знаете.       — Ну… честно говоря… она мало писала о тебе… — смутился Шайнинг.       — Ха, не удивительно, мы и сами мало знакомы. Ну, тогда, пожалуй, я могу кое-что о себе рассказать. Во-первых, какое-то время назад я был человеком. Как и другой робот, что пришел сюда.       — Правда? Ты был человеком? — удивилась Кейденс. — И как же ты стал… роботом?       — Ну, когда я испустил свой дух… — в этот момент Афтона слегка передернуло от воспоминаний, которые он сразу отогнал. — Моя душа переселилась в тело аниматроника. То же самое случилось с Марионеткой.       — И что, в вашем мире все люди после смерти становятся аниматрониками? — спросил Шайнинг.       — Н… нет… только… только некоторые души могут вселиться в аниматроника… это, вообще-то, большая редкость… Кстати, этого робота я сам собрал. Иронично, да? Я, считай, слился со своим творением, хех…       На какое-то время в комнате повисла тишина.       — Так, как вы могли догадаться, я хороший инженер. А у вас в Эквестрии есть машины? Ну, то есть технологии? — спросил Афтон.       — Ну конечно, есть, — сказал Шайнинг. — Но в таких городах, как этот, ты встретишь мало подобного. Если ты этим интересуешься, то стоит посетить Лас-Пегас или Мейнхеттен.       — Правда? То есть, в вашей стране есть только два города, где есть всякие устройства и девайсы?       — Прости, де-что? — переспросила Кейденс.       — Ох, видимо, это будет непростой разговор, — усмехнулся Уильям.       Наконец, вернулась Твайлайт с лото.       — Простите, что задержалась. Никак не могла найти эту игру. Как вы тут?       — Отлично! Я как раз собирался рассказать твоим родным, что такое девайсы.       — Де-что? — повторила вопрос невестки аликорн.       — Обсудим это за игрой, — сказал робот.

***

      За игрой пони и Афтон много болтали и даже узнали друг друга получше. Твайлайт и Шайнинг не могли упустить возможность рассказать некоторые интересные из детства, а Кейденс рассказывала о том, как она познакомилась с Шайнингом…       — А потом он принес в класс целую корзину лютиков, представляешь? Я несколько дней не могла перестать чихать, — рассмеялась Кейденс.       — Я просто забыл, что у тебя на них аллергия, — сказал Шайнинг, немного смутившись. — И я думал, ты уже забыла тот инцидент…       — Ах, глупенький, как же такое забыть?       — Да, забавный случай, — сказал Уильям.       — Слушайте, игра была очень интересной. Уильям, я очень рада, что нам довелось узнать тебя поближе, но мне сейчас нужно отдохнуть.       — Пойдем, я провожу тебя до спальни, — сказала Твайлайт, поддерживая свою подругу.       — Спасибо, Твайлайт, — улыбнулась ей аликорн. Вскоре обе покинули комнату и Афтон и Армор остались наедине.       — Ну что, обсудим дела мужские, пока наши кобылки остутствуют, а? — усмехнулся робот, но тут его улыбка спала, едва он заметил серьезный взгляд Шайнинга. — Ох… что не так?       — Прости, я не постесняюсь этого сказать вновь, но мне кажется, вы оба — ты и Твайлайт — что-то скрываете… причем скрываете конкретно о тебею Когда ты рассказывал о своей жизни, ты как-то резко прерывал истории. А та история, как ты поругался с Генри, вообще выглядела так, будто ты ее на ходу выдумал.       — Ох… и что ты хочешь? — спросил Афтон.       — Я хочу знать правду, — ответил пони. — Я волнуюсь за Кейденс, и твое поведение на вокзале тому причина.       — Слушай… есть вещи, о которых не нужно знать… Но я даю тебе гарантию, что я не опасен ни для тебя, ни для Кейденс или Твайлайт, ни для кого-либо еще…       — Если это так, то почему ты продолжаешь это скрывать?       — Аргх… — Уильям сжал кулаки. — Что ж, хочешь знать правду обо мне? Я расскажу тебе ее. Но ты дашь мне клятву, что никто не узнает об этом, кроме тебя. Особенно твоя беременная жена.       — Я клянусь, о нашем разговоре никто не узнает.       — Что ж, в таком случае… На самом деле, Твайлайт не сказала самого главного обо мне: в прошлом я был убийцей… нет, серийным убийцей! Я убивал. А знаешь, кого я убивал? Маленьких, невинных детей, которые приходили в мою пиццерию Фредди Фазбера! И некоторые из них оттуда никогда не возвращались! И это я засовывал души детей в аниматроников, чтобы они привлекали и убивали больше детей! Я жил ради того, чтобы убивать, понимаешь? Потом они отомстили мне, они напали меня, и я спрятался в этом костюме! А потом он захлопнулся, и я навсегда оказался заточен в нем! Потом они создали для меня персональный ад-тюрьму, где они могли вечность мучить меня так, как это делал я с ними! И потом, по неизвестным мне причинам, я попал в вашу Эквестрию! Я убивал и здесь, Понивилль дрожал от одного моего имени… но потом… потом что-то изменилось во мне. Кое-кто помог мне измениться. Это была Флаттершай. Она была добра к серийному убийце… а благодаря голосу в голове я понял, что убийство — это совсем не то, что сделает меня счастливым. И я перестал убивать. Поэтому Твайлайт доверилась мне и привела меня сюда. Поэтому, не волнуйся, я не трону никого из вас! Но, должен предупредить, что-то странное творится во мне… что-то внутри, словно, тьма, которую я поборол, пытается вновь вернуться. Но не волнуйся, я сдержу ее. Я не дам себе никого убить… я… — на какое-то время Афтон замолчал, увидев, что жеребец сидел, пораженный. — Ты… ты как, друг?       — Ты… ты убийца? — спросил он пораженно.       — Нет, больше нет. Я перестал убивать, я больше не хочу убивать. Тебе не нужно бояться меня…       — Нет! Уйди! — воскликнул Армор. — Ты опасен!       — Шайнинг, успокойся! Я же никого не тронул, пока мы тут сидели.       — Нет! Ты просто неуравновешенный психопат! Ты можешь быть спокойным сейчас, но потом ты снова будешь кричать, а то и того хуже!       — Значит, ты считаешь, что Твайлайт просто тупая, раз позволила убийце поехать на встречу ее семьи?!       — Нет! Возможно, ты что-то скрывал от нее тоже! — воскликнул Шайнинг. — Знаешь что? Тебе лучше уйти! Уйти и никогда не возвращаться!       — Значит, ты считаешь, что я так и остался убийцей? — спросил Афтон. Он недобро улыбнулся.       — Уходи. Просто оставь нас в покое! — сказал жеребец.       — Пожалуй, да, я уйду… но для начала, я… — в этот момент Уильям было потянул руку к жеребцу, но тут остановился. У него был такой вид, будто он очнулся только что. — Н-нет… нет, стоп… я не… Что… Что я только что хотел сделать? — спросил Афтон.       — Зачем ты спрашиваешь? Ты ведь собирался уходить!       — Нет, погоди… я хотел сделать что-то… черт. Черт! ЧЕРТ! — Афтон стукнул по стене. — Шайнинг, я… прости, прости…       — Что с тобой не так, Уильям? — спросил Шайнинг.       — Да… да, ты прав, я должен уйти! Спасибо, что предупредил меня. Если Кейденс и Твайлайт спросят, где я, скажи, что я никогда не вернусь… я навсегда уйду из вашей жизни… И еще… ни слова о том, что я рассказал, хорошо? — жеребец кивнул. — Хорошо… Прощай, Шайнинг Армор. Мне правда было приятно познакомиться с тобой и Кейденс. Удачи с будущей ролью отца…       С этими словами Афтон со всех ног побежал по коридору, надеясь в конце концов найти выход. К счастью, он его нашел. Затем, покинув замок, он побежал… просто побежал вперед, к снежным горам. Теперь Афтону нельзя было появляться при остальных… он снова опасен… что же происходит?       — Ты бежишь отсюда, Спрингтрап? — возник внезапно тот голос, что предлагал ему убивать. — Но ты не сможешь убежать от себя!       — Никакой я тебе не Спрингтрап! Я больше не убиваю невинных! А вот тебя с радостью разорву на кусочки, когда найду! Что за игру ты затеял?!       — Игра? Спрингтрап, это вовсе не игра. Видишь ли, я просто хочу напомнить тебе о том, кто ты есть на самом деле. Ты — Уильям Афтон. Ты — Спрингтрап. Ты — убийца! Так зачем же отталкивать это от себя?       — Забудь! Я уже не убийца! Флаттершай помогла мне перестать им быть!       — И что, это сделало что-то лучше?       — Да! Теперь невинные пони не страдают из-за меня!       — Эх, Спрингтрап. С каких это пор тебя волнует судьба других? Какой смысл приносить радость другим, когда сам остаешься несчастлив? Да и зачем жить ради тех, кто тебя до сих пор презирает? Почему бы не перестать бежать от себя, Спрингтрап?       — Ты… нет… — в какую-то секунду Афтон хотел согласиться, но он вспомнил тех двух пони, что искренне были рады ему, что искренне любили его. — Нет! Пошел нахрен, понял?! Я не стану убийцей! И пускай многие пони не понимают меня, есть те, кому я небезразличен!       — А ты уверен, что ты им действительно небезразличен? Может, это была лишь ложь? Может, это был лишь страх?       — Я сказал: иди в жопу, тупая мразь! Клянусь, ты понесешь такие страдания, какие не видал ни мой, ни этот свет!       — Отлично, жажда крови вновь пробудилась в тебе. Пока мне нужно покинуть тебя, а ты задай себе вопрос: стоит ли тебе бороться? Стоит ли игра свеч? Прощай… Спрингтрап!       Голос в голове действительно замолчал, и Афтон продолжал бежать. «Ну уж нет! Стать снова убийцей? Нахрена? Мне делать, что ли, больше нечего. Я не Спрингтрап! Я — Уильям Афтон!» Однако… с каждой секундой его уверенность снижалась… «А стоит ли бороться? — повторил он вопрос того голоса. Он припомнил, что понивилльцы продолжают избегать его, а Шайнинг, лишь услышав о прошлом Афтона, вынудил того уйти. — Так есть ли, ради чего пытаться? Возможно, скоро Сакура и Флаттершай также остынут ко мне… и у меня не останется того, о чем я грезил… Так кто же я? Афтон… или Спрингтрап?»