Как сильмариллы все изменили

Раньше я думала, что мои беды из-за духов, потом — из-за того, что я не могу трезво оценивать ситуацию, когда появляется нечто мистическое, а на деле все оказалось куда проще — виной всему моя порывистость. Правда, если копать еще глубже, можно вспомнить про плохую отцовскую наследственность, но едва ли она послужит оправданием тому, что я сейчас в голоде и холоде прячусь от дождя под каким-то деревом в совершенно незнакомой местности. Без карты. Сны, рассказы, предчувствия… Какой от этого всего толк, если я всё равно застряла не пойми где? Вдохновленный моей былой решимостью олень, ныне, как и я, впал в уныние и жаловался на боль в спине и голод. Оказалось, что Дорг (этим сладкозвучным именем его назвали) никогда не бывал дальше холмов возле поселения снежных людей. Двое суток мы довольно бодро продвигались на юг, но вот уже полдня беспрерывно льёт дождь, мы потерялись, и сохатый капризничает. Единственное, что мы знаем, это то, что не стоит уклоняться к северу, ибо там и сидит темная сила, от которой бежал Арведуи, и где-то на юге должно быть обещанное чудесное королевство, где я смогу передохнуть, а затем добраться до этого Кирдана, не испытывая судьбу в море. Зверей и птиц пугает тьма на севере, и в этих местах мы практически одиноки. — Деревья гудят, им не по нраву буря, пришедшая из темных земель. — Мне она тоже не по нраву, — я нахмурилась, — я слышу, как стонет земля от этой воды из черных туч. Мне чуть ли глаза от этого дождя не щиплет! Кажется, лучше продолжить путь. Моринготто, что ли, дождь наслал? Наверное, он и есть та темная сила, которой все боятся. Мы шли по размытой грязи пару миль, скользя, то поднимаясь, то спускаясь с пологих холмов, покрытых редким лесом. Ветер вскоре переменился, угнал тучи на восток, очистив небо над нами. Многочисленные ручейки мирно журчали. «В каждом маленьком ручейке живет Ульмо, слышит все и все знает», — вспомнились мне давние «уроки» в Амане. Духов я спрашивать больше не хочу, а беспокоить Ульмо… По моей памяти не так давно моя семья и мой народ отвернулись от Валар, не могу же я чуть что к ним бежать! Хотя Арведуи говорил что-то про тысячи лет назад. Не стоило, наверное, так бояться узнать правду. Хотя вдруг меня бы опять «выкинуло» из мира и хорошенько протрясло? Нужно скорее добраться до Кирдана. — Они бегут к воде, земля отказывается принимать их, — говорил мне Дорг, и мы шли по течению этих ручейков. — Пить хочется. Воздух становился чище, гнилая сырость уходила. Природа здесь не была омрачена силой чар; силы возвращались, безрадостные мысли улетучивались. Нас окружали высокие сильные деревья, не угрожавшие хитрым переплетением корней, не заслонявшие хвойной кроной света луны, звезд и того яркого камня на небе, не пугающие корявыми голыми ветвями; ветер доносил тихое перекрикивание птиц и запах оттаявшей земли — в этом лесу царила весна. Как быстро мы дошли сюда из вечной зимы! Нас с Доргом неосознанно тянуло в одном направлении, и, ведомые предчувствием, мы вскоре добрели до берега какого-то большого водоема. Небо было чистое и казалось темнее, чем на земле снежных людей; рассыпавшиеся по небосклону звезды отражались в глади воды, расчерченной кусками льда. Мне вспомнилась давняя поездка на остров Балар. Тогда дух в облике рыси указал мне на необычайной красоты озеро, освещаемое тысячей светлячков. Это стало моим первым представлением об Эндорэ. Водоем перед нами едва ли напоминал то волшебное озеро, однако была в нем та чарующая сила, та нетронутая дикость, которая манила к себе, как и озеро на Баларе. Я встала коленями на каменистый берег, зачерпнула воды и с наслаждением обмыла лицо, шею, руки, словно смывая пепел последнего дождя. Сделала несколько глотков. Холодная, аж зубы сводит! Зато чистая. За недолгий срок пребывания в Эндорэ я видела очень немного вещей, сохранивших подобие изначальной чистоты. Здесь все было грубее, суровее, жили так, лишь бы выжить, все: и люди, и природа. Ни о какой полноте жизни, коей был буквально пропитан Аман, речи и не могло быть. Только после омовения я, поднявшись, увидела руины на правом берегу озера. Поинтересовавшись у Дорга, чем это может быть, и получив ожидаемый ответ «неизвестно», я задумалась. Пока что это первое подобие поселения, встретившиеся мне после начала пути, однако не может же эта развалина быть тем самым королевством, обещанным мне. Но если и смотреть, то только завтра, как встанет солнце. Озеро вернуло меня в настоящее, тогда как земля, бывшая моей постелью, вновь уносила в небытие. Я снова была в море, вокруг было темно, только звезды на небе. Судно шло быстро и бесшумно, скользя по черной глади воды меж светящихся осколков льдин. Интересно, это корабль Арведуи? — Веди аккуратнее, ты потопить нас хочешь! — услышала я голос отца словно издалека. Обернувшись, я увидела его размытую фигуру на капитанском мостике, кажется, он только что взял управление. Корабль качнулся в сторону, делая лихой поворот у края плавающей льдины. Я не услышала ни плеска воды, ни скрипа реев, только в глубине судна что-то тонко звякнуло, прокатившись долгим эхом. Черная глянцевая поверхность мелькнула перед глазами. Я пошла к трюму, но чем глубже я спускалась, тем более размытыми делались предметы вокруг. Большие ящики, стоящие отдельно, казались наиболее четкими. Тонкий звук повторился, когда корабль накренился. Но эхо не погасло, словно застряв в моей голове. Я коснулась рукой одного из больших ящиков. Черное стекло, оранжевые всполохи пламени. Похоже, дно пробило: в трюм начала набираться вода. Я ринулась обратно, но очертания лестницы и стен почти стерлись. На палубе раздавались крики, все заливало водой. Люди и квенди метались от одного борта к другому, отдавались приказы, сворачивали паруса. Льдины казались голубыми пятнами, а черная вода все прибывала — судно ложилось на правый борт. Воцарилась паника, я не видела отца, но смутный круглый диск луны на миг осветил напряженное лицо и горящие глаза Арведуи. Палантиры еще раз звякнули, мачта беззвучно сломалась о льдину, и корабль захлестнула вода. Я проснулась, куча веток и листьев, на которой я спала, хрустнула подо мной, легкий ветерок покачивал верхушки сосен, вода ласково омывала берег, отражая ночное светило. Луна начинала убывать. Полнолуние, получается, было вчера ночью. Судно Арведуи затонуло, не пробыв на воде и двух дней? Сначала палантиры были на корабле отца, должно быть, они всё же решили переплыть Вздыбленные Льды, они показали прошлое, но на судне Арведуи они сейчас, неужели они, и в правду?.. Почему со мной сейчас нет кого-нибудь, кто бы мог мне сказать, чему можно верить, а чему нет? Почему я постоянно должна терзаться сомнениями? С одной стороны, это всего лишь сон, а с другой, меня ведь предупреждали об опасности выхода в море в это время года. До рассвета я не сомкнула глаз, а как только солнце встало, мы с Доргом продолжили путь, решив не тратить время на обыск жутко выглядевшей заброшенной крепости, и обошли озеро по левому берегу. Дорг давно уже шел рядом ничем не нагруженный, но всё равно с непривычки уставал от длинных переходов и скудного питания. Толку от него было мало, да и мучался он напрасно. Я сомневалась, но предложила ему вернуться домой, если он найдет дорогу. Дорг ответил, что он сам был бы не против, но дорога назад для него трудна и опасна, а здесь влияние «темной силы» меньше. Я была рада даже такой компании, так что настаивать не стала. Оказалась, что из озера вытекает крупная река, вдоль которой мы и решили держать свой путь. Волны весело несли льдины, напоминавшие мне о сне и Арведуи, снег почти везде сошел, только ручейки змейками стремились к потоку. Река, петляя, уходила на восток, а потом на юг. Мы шли четвертый день, и больше всего удручало отсутствие еды. Дорг уже непривередливо, но ворча, щипал только пробивающуюся травку и кору. Мне оставалось примерно то же самое, хотя один раз, углубившись в лес, я нашла перезимовавшие сморщенные ягоды. Однако ветер все чаше дул с юга, солнце грело сильнее, а веселая вода вела нас к более приветливым, обжитым местам. На исходе четвертого дня подул холодный ветер, что не прибавило нам с оленем крепости духа. Мы уже собирались зайти поглубже в лес и попытаться укрыться там, пока погода не улучшится, но тут за очередной излучиной реки нам открылся доселе невиданный простор. Деревья отступали, и пологие холмы заменяли лес, вдали виднелось что-то напоминающие строения, в вечернее небо струйкой тянулся дымок. Однако из осторожности я все-таки решила забраться повыше и посмотреть, что именно ожидает нас впереди. Высокая липа на краю леса послужила мне смотровой башней. Ветер еще не успел пригнать тучи, и видимость была хорошая. Дальше по течению реки расположился небольшой поселок. Домов я не видела, но куски обработанной земли и огни в сумерках говорили сами за себя. До него было не больше часа ходьбы. Но восточнее было более крупное поселение, где уже вырисовывалась строения да и огней было больше. — Я думаю, можно попробовать переночевать в маленьком, а утром дойти до большого. Что скажешь? — Если там будет укрытие от ветра и что-нибудь питательнее коры, то я готов идти, куда ты пожелаешь. Полные надежды, мы шли бодро. Как мне кажется, выглядели мы совершенно безобидно, но первые поселенцы, которых мы повстречали, решили иначе. Маленький народец, рывший дома прямо в холмах, казалось, был взволнован нашим приходом. Они закрывали двери своих «нор», уводили за ограду детей. Языка снежных людей они не знали, квенья и подавно, но, наконец поняв, что мы напрашиваемся на ночлег, они начали махать руками на восток и что-то кричать на своем языке, жестами показывая «сон» и «еда». — Похоже, нам здесь не рады. Давай попробуем дойти до другого поселения, пока не совсем темно, — предложила я Доргу. Надо было видеть лица этих забавных маленьких человечков, когда в ответ на мои слова олень еще и мотнул головой! Не сдержав улыбку, я слегка поклонилась жителям нор на прощание и пошла вдоль мрачного леса, границы которого отмечала изгородь, к большой дороге. Ветер не унимался, небо затягивалось тучами, солнце садилось. Сейчас эти холмы, река, маленькие окошки в земле казались отражением своеобразной красоты Эндорэ. Впервые я увидела не суровую дикую местность, а уют и спокойствие. Хотя от леса и начинал наползать туман, и деревья качались, даже когда не было ветра. Было уже совсем темно, когда мы добрались до поселения. Дорг был окрылён надеждой на нормальную еду и отдых, а я тревожилась: языка я не знаю, денег у нас нет, ничего ценного — тоже, да и эльфийка, путешествующая с оленем, — редкость в этих краях. Наверное, впервые в жизни мне предстояло справиться со всем самой, без помощи статуса и имени, родителей, братьев и Финдекано. Широкая дорога, возможно, местный торговый тракт, вывела нас к воротам, освещённым факелами с двух сторон. Помявшись на месте, я постучала. С другой стороны послышалось ворчание и возня, наконец, верхнее окошко открылось. В нем показалась круглая голова с грубыми чертами лица. Недовольно оглядев меня, привратник спросил что-то. Я ответила на языке снежных людей, что пришла за отдыхом и ночлегом. Человек нахмурился, и раздраженно переспросил. — Ночлег. Ночлег! — я показала руками «крышу» над головой, а потом сложила как будто сплю на подушке. Привратник покрутил пальцем у виска и захлопнул окно. Я глубоко вздохнула, сняла капюшон, поправила волосы и ещё раз постучала. Недовольное лицо показалось сразу же, но я заискивающе улыбнулась, сказала пару слов на квенья нежным голосом, несчастно махнула рукой на «тёмный, страшный лес». Дрогнул засов, и калитка в воротах распахнулась. Мы с Доргом быстро проскочили, калитка захлопнулась, я сделала реверанс и стрельнула глазками совсем зардевшемуся привратнику, который оказался ниже меня чуть ли не на две головы. Он, что-то лопоча, руками показывал мне идти прямо, потом налево, повторил мои жесты, а потом, «встав на дыбы», начал цокать. И кому здесь ещё надо крутить пальцем у виска? Последовав указаниям, мы прошли по длинной улице, застроенной домиками в один-два этажа, и наконец увидели здание, служившее, судя по количеству народа и уровню шума, местом общих собраний. Над входом красовалась вывеска стоящей на дыбах лошадки. Что ж, должно быть, мне сюда. Несмотря на то, что было уже довольно поздно, в этом доме все ещё околачивалось много народу. — Постой здесь, — обратилась я к Доргу, — а я пока договорюсь о ночлеге и питании. Как я выгляжу? — Как нечеловеческая дева благородных кровей и… — Нет, ты мне скажи, я нужным людям понравлюсь? — Должна произвести на здешних сильное впечатление. Хмыкнув, я я сделала шаг внутрь, чуть не столкнувшись с вылетавшим оттуда мужчиной, который, качаясь, жестом пригласил меня вперёд, икнул и попытался заигрывающе подмигнуть, но упал с крыльца. Хорошенькое начало. Длинный стол, тянувшийся вдоль левой стены, отделял прилавок с бутылками и посудой от мест для посетителей, к нему то и дело подходили женщины, унося и принося подносы, а заказы принимал суетливый человечек, добродушный на вид, но зорким взглядом подмечавший все, стоило кому-то воткнуть в порыве чувств нож в столешницу или пролить каплю спиртного на занавески, и тут же записывающий. Это, скорее всего, и был хозяин. Прошествовав к столу, стараясь не обращать внимание на свист и гоготание выпивавших за ближайшим столом, я мило улыбнулась хозяину. Тот пролепетал что-то, поняв, зачем я пришла. Подозвал носящуюся с подносами девушку и сказав ей что-то, взял ключ и вежливо пригласил меня проследовать за ним. Я указала рукой на дверь, не зная, как сказать про моего «спутника», хозяин просеменил к порогу, быстрым взглядом окинув особенно шумную компанию в углу. Скрыв удивление, он крикнул и приказал что-то подбежавшему парню. Тот, не будучи столь озабочен сокрытием эмоций, даже присвистнул, но все же повёл куда-то оленя. Владелец дома помахал мне руками и быстро проговорил что-то, видимо уверяя, что мой «скакун» в надёжных руках, снова приглашая меня следовать за ним. Мы поднялись по лестнице, свернули в коридорчик, поднялись ещё на пару ступеней, ещё раз свернули, и, казалось, зашли в тупик, но в неглубокой нише в стене оказалась дверь. Открыв, хозяин опять же пропустил меня вперёд, освещая взятым из коридора подсвечником небольшую, но явно лучшую во всем доме комнату, подошёл к окну, выходящему во двор, открыл ящики старого недешевого комода, зажег остальные свечи, все время говоря мне что-то на своём языке. Не успела я осмотреться, как в комнату вошла та самая девушка, на подносе у неё в руках стоял дымящийся горшочек, тарелка с хлебом и «лучшим сыром», кружка, чайничек, чашка и даже какая-то вазочка с веткой чего-то. Она осторожно поставила все это на стол у окна, хозяин сам начал было расставлять яства на столешнице, потом, словно испугавшись, бросил и поставил часть обратно, совершенно притворно смутившись и замешкавшись, ещё раз оглядывая меня. Мда, этот ужин за счёт заведения не предоставит… Стоило мне вспомнить, что мне нечем платить, владелец, опять излишнее смущаясь, что-то спросил, глядя в пол, но на секунду поднял сверкнувшие глаза. Так, ну вот, говорит об оплате. Я зевнула и потянулась, мол, устала слишком с дороги, хозяин, закивав, несколько раз поклонился и скрылся, осторожно прикрыв дверь. Я с удовольствием поела, изучила вид из окна, обстановку комнаты, нашла умывальник, с ещё большим удовольствием смыла с себя пыль и грязь, застирала пятно на плаще и с чистой совестью улеглась спать. Утром я проснулась раньше, чем ожидала, но посёлок уже по-утреннему шумел, даже в тихом дворике парнишка-конюх таскал ведра с водой и какие-то мешки. Умывшись, одевшись и приведя себя в порядок перед небольшим зеркалом, я начала думать, как бы мне выкрутиться в оплатой. Возможно, я могла бы оставить им Дорга, но навряд ли он захочет остаться здесь, чтобы его использовали как вьючную лошадь, а все-таки некрасиво его заставлять, я его из родного дома увела, да и он мой единственный товарищ и собеседник… Я все же решила спуститься, найти конюшню и поговорить с моим спутником. В коридорах без окон было так же темно и тесно, и я не уверена была насчёт нужных поворотов и лестниц. Наконец, найдя, кажется, верный коридор, я ускорила шаг и за поворотом налетела на кого-то. — Прости, — привычно бросила я на квенья, забыв, что его здесь не знают, и уже собиралась пойти дальше, но вид «пострадавшего» меня на секунду обескуражил. Это один из первых квенди, которых я вижу в Эндорэ. Внешне он напоминал нолдо, хотя какая-то примесь кровей других племён, несомненно, имелась. Он же нашей встречей был удивлён куда больше. — С-суилад, — проговорил он. Ох, как я отвыкла от мелодичного голоса квенди! Хотя и слово, которое он сказал, мне не знакомо. — Айа, — бросила я, и продолжила свой путь. Нолдо поглядел мне вслед, и, достав ключ, скрылся в одной из комнат. На цыпочках я вернулась и посмотрела, какой номер был написан на его двери. Мне в голову не пришло, что эльф, возможно, меня поймёт, будет мне полезен, что его я могу расспросить о здешних порядках, что он сможет объяснить мне дорогу до Кирдана, нет, я подумала только о том, что знаю, на кого спишу плату за еду и ночлег. Быстро спустившись по лестнице, я поздоровалась с хозяином, тот поторопил работницу, и через мгновение передо мной уже стоял завтрак. Сейчас в доме никого не было, не считая двух маленьких человечков, сидящих за ближним к двери столом и увлечённых поглощением пищи. Хозяину я попыталась объяснить, что мой спутник, живущий в двенадцатой комнате, оплатит мои расходы. После пяти минут объяснения жестами и перебрасывания непонятными для другого словами, мы наконец, договорились. У владельца дома, видимо, и в мыслях не было, что у меня нет денег и я пытаюсь его обмануть. Спокойно позавтракав, я обдумывала дальнейший план действий. Взгляд наткнулся на висящий на стене фрагмент карты, на котором я узнала реку, вдоль которой мы шли, лес и два поселения. Указав на неё хозяину, я развела руки в стороны, мол, большую карту надо. Похоже, я в Эндорэ забуду родной язык и буду объясняться только жестами. Видел бы меня отец!.. Владелец дома разложил на своём длинном столе карту, и я принялась её изучать. Выходило, что мы на верном пути, и до гавани Кирдана, как мне показывал Арведуи, нам идти строго на юг. Обрадованная верным курсом, я вдруг нахмурилась, вспомнив сон про отца и короля людей. В любом случае, только Кирдан сможет мне доступно рассказать, что произошло и, может даже, почему я здесь. Я хотела уже проститься с суетливым хозяином, но он вызвался проводить меня до конюшни, где среди местных маленьких лошадок (по сравнению с конями Амана) и ещё более маленьких лошадок, больше напоминавших мулов, стоял Дорг. — Мы уходим, — шепнула я оленю. Тот недовольно фыркнул, однако же не сильно упирался, когда конюх выводил его из стойла. — К чему такая спешка? — проворчал Дорг, когда мы, наконец распрощавшись с владельцем странного дома, зашагали к выходу из селения. — Да так, не хочу, чтобы нас кое-кто хватился. Сзади послышался стук копыт, мы отступили, пропуская торопившегося путника. Однако тот, осадив коня, остановился прямо перед нами. Я подняла глаза, прикрываясь рукой от слепящего солнца, и узнала того самого нолдо, на чей счёт я списала наши расходы. — Так, так, так, — эльф поворачивал коня, не давая нам сбежать, — что у нас тут? Не говорящая на местных языках и эльфийском эльфийка, да ещё и желающая пожить за чужой счёт. — Вообще-то квенья самый настоящий эльфийский язык, — все, что мне пришло в голову. Мой спутник издал смешок: — И откуда ты такая, знающая только мертвый язык и путешествующая без средств? И… С оленем? — Прости, что мне пришлось тебя привлечь к оплате моих расходов, но у меня действительно с собой нет ничего ценного, а ужин и ночь в этом доме не должны ударить по твоему кошельку, судя по твоему коню и платью. — Я простой разведчик, а вот с тобой, подсказывает мне чутьё, все не так просто. Кто ты такая и куда направляешься? И да, не пытайся сбежать, — добавил нолдо, заметив, как я осторожно отступаю. У, какой грозный голос. Неужели он думает меня напугать? — Я иду по своему делу. — Я могу тебя за руку отвести к хозяину «Гарцующего пони», и будешь это ему объяснять. — Мы держим путь в гавань Кирдана Корабелла. — Мы? — эльф скептически оглядел Дорга. — Позвольте поинтересоваться, что же сподвигло вас отправиться в такой длинный путь. Твой спутник, кажется с крайнего севера? — Да, мы идём с севера, а от Кирдана Корабелла мне нужны кое-какие сведения. Разведчик ещё раз внимательно посмотрел на меня, потом резко переменился в лице. — Несмотря на то, что твои слова странны, я верю тебе, и, так уж и быть, помогу. Тебе несказанно повезло: я как раз держу путь в гавань, могу проводить вас. — Я списала на тебя плату в трактире, а ты мне поможешь? — я недоверчиво покосилась на собеседника. — Расплатиться с долгом ты можешь и потом, к тому же, я надеюсь, ты не доставишь мне много проблем. «Что думаешь, Дорг?» «Я не чувствую в нем тёмной силы, кажется, он не из наших врагов». «Да у меня нет врагов особенно… Как бы то ни было, это эльф, да и он может со мной говорить, у него есть деньги и оружие». — Спасибо за великодушное предложение. Мы его принимаем… — Килиан. — Чудно. Кенамиэн, Дорг. — Что ж, раз вы уже позавтракали… — Я виновато потупила глаза. — Можем отправляться. — Стой, я не уверена, что Дорг сможет не отставать от твоего коня. — Да-а, обменяй его лучше на лошадь. — Я его не оставлю здесь! Килиан как-то странно посмотрел на меня при этих словах. — Ладно, тогда просто постарайтесь не отставать. С севера идут черные тучи, через день-два будет сильная гроза, проведу вас по самой короткой из безопасных дорог. — Безопасных? Я думала, опасно только на севере. Хотя мы никого не встретили вплоть до этих мест. — Значит, вам либо повезло, либо… Ну идём. «Значит так, Дорг, ты его отвлекаешь, а я хватаю меч. Готов? Давай!» Килиан оглянулся на замычавшего оленя, я прыгнула к нему, выхватила из ножен его меч и быстро приставила его к горлу моего проводника. Я была несказанно горда своей победой, но старалась не показывать свою радость. — И что это значит? — голос эльфа был спокоен. — Лучше ты мне скажи. Прошло два дня, а мы идём прямиком на восток и даже не думаем поворачивать на юг! Что ты задумал? Говори, иначе, будь уверен, моя рука не дрогнет! — Убьёшь меня? Ты мне ещё за пищу и кров должна. Не забыла? — А ты не забыл, что направляешься в гавань? — Я же сказал, прямая дорога опасна. — Ты меня за дуру держишь? — я сильнее надавила на меч. — Нет. Вдруг Килиан резко наклонился вперёд, я почувствовала, как ноги отрываются от земли, а потом, как спина ударяется о корни. Миг — и оружие выпало из моих рук, пленник освободился и придавил меня к земле. — За врага. — Какого ещё врага? Эй, что ты делаешь? — Эльф перевернул меня, и начала связывать руки. — Куда ты меня тащишь? — Молчи! Я мог бы тебя убить прямо на месте, но решать твою судьбу предоставлю Владыке Элронду. — Какому, к Моринготто, Элронду? Отпусти меня! Давай просто разойдёмся, а долг я тебе потом выплачу! Эй! Впервые за три дня небо было ясным, впервые мы сделали привал, в основном потому, что Доргу нужен был отдых. Килиан хотел было его прогнать, но я сопротивлялась так яростно, что олень все-таки остался с нами. Мой спутник сидел, прислонившись спиной к высокой сосне и смотря на звёзды, напевал какую-то песню. Меня же посадили на холодный камень. Руки натерло верёвкой, но надо отдать эльфу должное: чтобы освободиться от пут, мне понадобилось полдня. Теперь я сидела и думала, как бы мне улизнуть, да так, чтобы не получилось как в прошлый раз, и Дорга с собой взять. Словно ответом на мои размышления прозвучала фраза: — Даже не думай попытаться сбежать. Я несколько веков считаюсь одним из лучших охотников Имладриса. — О, уж поверь, я видала охотников получше. — Попытка побега доказывает твою виновность, которую ты так упорно отрицаешь. — Или же я говорю правду, и мне надо попасть к Кирдану. — Почему ты так стремишься в гавань? — Говорю же, мне надо узнать о моей семье. — Она там? — Нет. Не знаю. Наверное, нет. Но Кирдан знает, где! — И почему именно он? — Потому что я ему доверяю. — А владыке Элронду — нет? — Да не знаю я твоего Элронда, хоть ты мне и не веришь! А ещё мне надо в Гавань потому, что я должна там встретить друга и убедиться, что все в порядке. — Будь ты вражеским шпионом, тоже говорила бы что-то подобное. — Ай! Моринготто на твою голову! Зачем я вообще с тобой связалась? Надо было бежать быстрее из той деревни! Или вообще не заглядывать в неё! Но эльфа мои слова никак не задевали, и он продолжал что-то мурлыкать себе под нос. Лёгкий ветерок доносил до меня успокаивающую мелодию, и я, уставшая от попыток доказать свою правоту, погрузилась в сон. Должно быть, во сне я окончательно высвободила руки из пут, потому что, проснувшись, заметила, что сложила их под голову. А ещё заметила, что кое-кто все-таки прикрыл меня плащом. — Чем же я заслужила такую заботу? — потягиваясь и зевая, спросила я у Килиана, который седлал коня. — Это такое «спасибо»? — Большое нолдорское спасибо! — и тут же я подумала: причём тут нолдор. И вспомнила, что так раньше говорил Курво родственникам из Второго и Третьего Дома. Весь в отца! Кстати об отцах, как сейчас Тельпэ? Эх, бедный мой племянник, оставшийся в окружении своих ненормальных дядь! — Ты долго будешь так стоять, или пойдём? — я заметила, что мой спутник стал вести себя намного менее враждебно. — К твоему Элронду? А там я смогу взять коня и поехать в Гавани, как только моя невиновность будет доказана? — Лучшего из конюшни, — усмехнулся Килиан. — Если, конечно, тебя помилуют. — Ты говоришь прямо как Турко! — Кто? — Да так, неважно, — я прикусила язык. Они мне даже не снились сегодня, так почему их образы не выходят из головы? Только сейчас я поняла, как соскучилась по семье. Месяц в этом новом мире с новым временем, языком, со странными людьми и другими существами, но главное — в совершенном одиночестве, чего никогда, никогда прежде не было! Я настолько сама себя разжалобила, что на глаза навернулись слезы. Да что это такое! Я дочь Феанаро или кто? Папа бы сейчас подзатыльник дал и строгим голосом сказал нюни не распускать. А я… На ватных ногах, ничего не видя из-за дурацких слез, я зачем-то подошла к Доргу, поправила свой плащ и прикусила губу, сдерживая не то всхлип, не то вой. — Так ты идёшь? Или мне тебя связать и за веревочку вести? Да как он смеет таким весёлым голосом… Из-за него я теряю время! Драгоценные дни! Я и так уже слишком долго ждала! Я должна срочно узнать, где они, все ли они живы, все ли здоровы, но главное, главное просто увидеть. Просто увидеть их лица! Я хочу, чтобы они знали, что я цела, что я ищу их! Ком в горле мешал вздохнуть, ногти впились в ладони, в глазах все расплывалось. Этот эльф что-то говорил, а я изо всех сил сдерживала неровное дыхание и рвущийся наружу крик. «Если он подойдёт, я его убью! Это из-за него! Все из-за него! Вот только пусть попробует подойти!» — Эй. Эй! Все же схватил меня за руку, ну я тебя сейчас… — Да ты вся горишь! — Килиан одернул руку. Я подняла глаза и нечетко увидела его, взволнованного или даже испуганного. «А ведь он меня плащом накрыл», — промелькнула в голове мысль. Наверное, именно она сдержала меня от удара. Я шумно выдохнула, чувствуя, как уходит обида и злость. Хорошо, что я все-таки не ударила его, а то бы ещё и виноватой себя чувствовала. — Долго идти до твоего Элронда? — почти успокоившись, спросила я, стараясь незаметно стереть с щёк слезы. — Дня два пути. Но что только что… — Неважно. Просто… — сейчас я опять совру, сколько можно врать? Может, если я расскажу, хотя бы часть, мне станет легче? — Просто я вспомнила своих родных, которых давно не видела. Именно поэтому мне надо попасть к Кирдану. Ты можешь мне не верить, но все, что творится в этом мире мне ново, и я чувствую себя беспомощной, а это чувство я ненавижу! Я ещё раз глубоко вдохнула. Кажется, все прошло. И правда, легче. Главное, теперь не думать, что бы сказал насчёт моего откровения отец. — Я вижу, что твои чувства и слезы… — Нет никаких слез! — …неподдельны. Твоё положение донельзя странно, особенно потому, что ты много недоговариваешь, но если ты не вражеский лазутчик, то возможно, господин Элронд сможет тебе помочь. Я снова чувствовала себя так, словно заново подстраиваюсь под этот мир: меня немного трясло и мутило. Должно быть, вид у меня был довольно несчастный, так как Килиан великодушно предложил мне сегодня ехать верхом на его скакуне. К полудню я уже чувствовала себя совершенно нормально, и от скуки не придумала ничего лучше, чем донимать моего проводника. Спрашивала, что же сподвигло его накрыть меня плащом, особенно если раньше он считал меня приспешницей Врага. Но моё ехидство эльф мастерски отражал шутками, так что ни слова правды мне из него вытянуть не удалось. Я не понимаю: он мне верит или нет? Думается мне, Килиан сам это не вполне понимал.