Разлей меня, как вино по бокалам

      — Гарри, ты чего такой задумчивый? Что-то случилось?       Это было, когда юноше стукнуло шестнадцать лет. Уже тогда приняв себя таким какой он есть, чудом умудрился завести отношения, хотя в местечке, где он проживал, геев мало, да и вообще, заикаться на эту тему не стоит. Многие парни считают, что быть «педиком», тоже самое, что и не иметь нравственных ценностей.       Жаркий зной опалял смуглую кожу брюнета, сидящего на зелёной траве. Рядом лежал подросток с более светлой кожей, чуть блондинистыми волосами и удивительно голубыми глазами. С такой восхищающей внешностью редко кого встретишь, поэтому каждая девушка считала для себя необходимым, подкатить к нему, ну, или в наглую лезть целоваться. Но вряд ли они в целом задумывались о предпочтениях самого блондина. Он же, в свою очередь, предпочитал хрупких скромных парней, коим являлся сам Поттер.       — Нет, ничего. Просто хочу поскорее отсюда свалить. Они меня угнетают. — он усталость показал головой и повернулся лицом.       — Малыш, клянусь, я заберу тебя отсюда. — тот приподнялся на локтях и нежно провёл тыльной стороной пальцев по горячей щеке зеленоглазого.       Само собой Гарри понимал, что возлагать надежды на подобные слова не стоит. Хотя бы потому что и сам не знает сколько они пробудят ещё вместе. Если честно, в эти отношения совершенно не верил, не ощущал и сотой доли любви к этому парню. Когда всё начиналось, казалось, что его чувства не просто сильны, но ещё и бесконечны; что вот она — так самая любовь, которая будет с ним до конца его дней. Но как оказалось, скоро огонёк страсти начал потухать.       Внезапно рука блондина легла на его ногу и медленно, невесомым касанием, начала подниматься вверх. Она сделала небольшой круг по бедру и остановилась на паховой зоне.       — Милос, не надо, пожалуйста. — чуть отстранился и хотел было убрать ладонь, но тут его резко повалили и подмяли под себя.       — Милый, я могу поднять тебе настроение? — тот игриво засверкал глазами и потянулся к ремню шорт.       — Я же сказал, что не надо. — Поттеру стало чуть страшно. Действия любовника если не пугали, то вызывали бесчисленное количество мурашек на спине. В голове уже вертелись мысли куда бы лучше ударить, что бы хотя бы на несколько секунд обезвредить парня и убежать. Кричать было бесполезно: поле, на котором они находились, располагалось за городом, и зачастую здесь было безлюдно. Поэтому помочь было особо-то некому, да и вряд ли бы кто-то решился на такой поступок. Скорее они подумали бы: «Заслужил, сраный пидарас, так что не ори».       Но в этот момент удача была благосклонна к брюнету, и у него появился маленький шанс на спасение.       Резкий удар коленом в пах. И вот он, уже выкарабшись, бежит прочь от проклятого места и твердит про себя: «Никогда больше. Ни шагу»       Поттер зарёкся никогда не ходить на это место и больше даже не смотреть на Милоса. Лишь однажды он нарушил это. Когда окончательно собрав вещи в универ, решил проститься с этим местом.       Тогда был тоже жаркий палящий день. Лучи ласкали смуглое лицо парня и светили прямо в зелёные глаза, слепя их. Юноша медленно выдохнул, посмотрел туда, где кончалась зелёная гладь травы, и обернувшись, пошёл прочь.

***

      — Гарри, ну, сколько можно-то? Два дня прошло. Вы прекрасно знаете своё положение, как вы собираетесь дорисовывать памятник? — профессор не смотря на слова, говорила спокойно со сцепленными руками, сидя за столом своего кабинета. Всё вокруг было даже слишком прибрано, как и ожидалось от неё. Как и её уроки, отточенные, строгие, логически построенные, обстановка выражала крайнюю степень чистоты и перфекционизма. Всевозможные карандаши стояли в небольших вазочках на полках; чуть поодаль от них кисти разной толщины; акварель лучшего качества.       Рядом со столом был каменный станок, который не передвигали со дня постройки школы. Остатки глины на нём лежали комочками, чуть размоченные водой из тазика, они сверкали каплями от света лампы. Недоделанная статуэтка покоилась на постаменте и ждала, когда сможет приобрести подобающий полноценный вил, чтобы её украсили в какой-нибудь отдалённой части школы.       Также тут пробивал через себя лучи окно, довольно большое, оно открывало вид на весенний двор, посреди которого стоял огромных размеров луб, под которым часто лежали или сидели ученики укрываясь от зноя. Гарри и сам на выходных, когда все разъезжались по домам, в жару садился и читал какую-нибудь утопию. Иногда он засыпал и просыпался уже под вечер, когда солнце, обрамлённое розоватой пеленой, заходило за горизонт.       — Профессор, я не могу нарисовать лицо. Дайте мне другую модель. — Гарри поступил взгляд.       — Почему? У вас никогда не было проблем с этой частью. Наоборот, она получилась через чур реалистичная. Что сейчас не так? — чуть склонив голову произнесла она.       — Скажем так, в этот раз получиться максимально приближённо к реальности, если не сама действительность.       — Поттер, извините, но сейчас для студентов сложно заниматься позированием. Я обдумывала этот вариант, и ни один не может в связи с забитым расписанием. В ближайшее время свободен только мистер Малфой, и то через дня два он уже выйти никуда не сможет, сами понимаете. Он старше вас, выпускник, ему тяжело, как никогда. Поэтому единственное, что могу вам сказать и пожелать — удачи. У вас два дня, — профессор сжала губы и опустила руки.

***

      — Как прошло? — выйдя из кабинета, к нему тут же подскочила взволнованная Гермиона. — Что она сказала? Тебя исключают? — жалобно заглядывая в глаза, вопрошала подруга.       — Успокойся, Герм, всё в порядке. Никто меня не исключает. У меня есть два дня, чтобы закончить работу. И как это сделать, даже не представляю. — он тяжело вздохнул, потерев переносицу пальцами.       — Ты так и не объяснил, что не так в это раз. Неужели всё дело в Малфое? — Грейнджер была слишком проницательной, Гарри на это только усмехнулся. Ей никакой детектор лжи не нужен, сразу распознает всю подноготную. — Ты же говорил, что не влюбишься в него. — осторожно добавила она.       — С чего ты взяла, что я влюбился? — Гарри, покраснев до ушей, чуть повысил голос. Мало того, что девушка и так знала о голубоватых похождениях друга, только она могла вызвать такую красноречивую реакцию своей прямолинейностью.       — Ну, ты сам на себя взгляни: как покраснел-то. — брюнетка улыбнулась и подмигнула ему, но вдруг резко осунулась и отвела взгляд. — Знаешь, Гарри, тебе не стоит. Он ведь просто… Балуется, наверное. — пытаясь подобрать слова, чуть взмахивала руками.       — Да, Герм, я понимаю. Справлюсь как-нибудь, Макгонагалл права. Просто надо закончить эту работу. — смотря на кудрявую, юноша стало чуть увереннее и всё же смогу принять тот факт, что он обязан это сделать.       — Профессор МакГонагал, Гарри профессор.

***

      — То есть вот так вот, да? И нормально тебе жить таким?       В стену врезался удлинённый стеклянный бокал с красной жидкостью. Вино каплями скатывалось по поверхности, образуя некуда абстракцию. В зале было непривычно тихо. Только что здесь слышались возбуждённые голоса, они говорили на различные темы в различных частях огромной комнаты.       Все взгляды были направленный в конец помещения. Чуть ближе к дверям стоял брюнет, на лице отражалась ненависть и непонимание. Он прямо глядел на юношу перед собой. Тот неподвижно стоял и ждал дальнейших слов и действий, но, поняв, что ничего не последует, заговорил.       — Хватит устраивать здесь концерт, Поттер. Мы на людях. — блондин старался произнести это как можно тише, чтобы услышал только Гарри. Но тому было всё равно, где они и что вокруг, его беспокоило только то, что произошло между ними в эти несчастный два дня. Вроде небольшой срок, а жизнь умудрилась закрутить всё так, что и выбраться будет неимоверно сложно.       — До этого тебя это не беспокоило. — зеленоглазый быстро пришёл в себя и выдохнул. — Что ж, ты получил, что хотел. Я тоже. — яростно взглянув, добавил: — Надеюсь, на этом всё. — он развернулся и шагнул за дверь, закрыв её за собой, не давая посторонним видеть его слёзы и слышать больные всхлипы.       Как же он устал от этого, Гермиона была права. Надо было быть аккуратным.