Подарок для Азирафаэля

Инстинкт альфы требовал защищать своего омегу и будущего ребёнка. Энтони направился за Азирафаэлем и, пока его обследовали, с тревогой и беспокойством наблюдал, как трогали живот, брали кровь, светили в глаза фонариком и задавали бесчетное количество вопросов. Создавалось впечатление, что Азирафаэля прооперируют, но это была всего лишь разумная предосторожность. Спустя два часа их оставили в покое, и парни остались одни. Азирафаэль немного устал и был не против уснуть. Энтони подвинул кресло ближе к кровати и взял Азирафаэля за руку. Тот с улыбкой проследил взглядом, как Энтони кусает губы. — Я не ожидал, что беременность наступит так быстро, — хрипло сказал он. — Я думал, у нас ещё будет время. Я думал посетить столько мест. — Когда успел? — с улыбкой спросил Азирафаэль. — Ещё совсем недавно ты хотел покончить с собой. — Это был непреодолимый импульс, — краска смущения окрасила щёки Энтони в алый цвет. — У меня не было стимула жить. Мне это показалось наилучшим выходом из ситуации. Но сейчас… Ты и ребенок… Энтони окончательно смутился и принялся теребить край простыни. — Я просто не могу вас бросить! — выпалил он. — Однако я не знаю, что делать. Вначале у меня был план, но вдруг всё переменилось. Я думал, что со временем привыкну, но времени практически нет! Энтони практически кричал, и Азирафаэль, легко поглаживая по плечу, — проговорил: — Это моя речь, ты её у меня украл. В своё оправдание скажу, я всегда знал, что так и будет. Тысячи сомнений роились в голове у альфы, и тысячи вопросов готовы были сорваться с языка. Будто он после внезапного падения обрёл крылья, спокойно летел, но приблизился слишком близко к солнцу. Его омега заговорил и успокаивал. Слова открывали истину, обнажали душу, и Энтони не выдержал. Он быстро и часто задышал. — Ты меня не бросишь? Не уйдёшь? — С чего бы это? — приподнял брови Азирафаэль. — Мы женаты и, надеюсь, навсегда. Здесь была какая-то драма, и Энтони боялся потерять дорогого человека. Но что, точнее, кого он потерял? Какая тяжесть на его сердце? Азирафаэль не знал. Энтони обязательно расскажет. Энтони хватался за соломинку и наконец он соорудил мысленный плот. Брак и семья — основа отношений альфы и омеги. Доверие и открытость — шаг к любви. Энтони поклялся, что не будет подобным своему собственному отцу, и его семья никогда не пострадает от руки Люцифера. Он забудет отца как можно раньше и никогда к нему не вернётся. Возвращение приведёт к ужасным последствиям. Энтони просто это знал. Наконец Энтони успокоился. Долгожданная земля появилась на горизонте, и можно было отдохнуть. Он так и уснул в кресле, уложив голову на кровать, а Азирафаэль тихонько гладил его короткие огненно-рыжие волосы. Утром Азирафаэль немного был дезориентирован окружающей обстановкой. Голова болела меньше, пальцы на руке свободно двигались, значит, связки были не повреждены. Энтони, спящий в кресле, казался не таким уж юным. Решительная складка у губ и нахмуренный лоб показывали на тяжёлый мысленный процесс. Создавалось впечатление, что он переживал во сне взросление души. Шелуха неуверенности спадала, и альфа становился настоящим главой семьи. Конечно, это не случилось за один день, и продолжалось ещё какое-то время, но уже был виден результат. Мальчик становился мужчиной. Когда Энтони проснулся и вышел, чтобы освежиться, к Азирафаэлю подошла медсестра. Она осмотрела повязку, пощупала живот и спросила о самочувствии. — Хорошо, — ответил Азирафаэль. — Голова не болит? Хорошо спалось? — Нормально. — Я скажу врачу, — улыбнулась она и вышла. Вернулся Энтони. Немного помятый после ночи, но бодрый и энергичный. Повадки вдруг показались немного раскованным и вальяжными. Энтони вдруг уверился, что всё будет хорошо, и это позволило ему наполниться уверенностью и силой. В руках Энтони держал бумажные стаканчики с чаем и кофе. Они выпили свои напитки в тишине и молчании, улыбаясь друг другу. — Знаешь, о чём я тут подумал, ангел? — сказал Энтони. — Когда не веришь ни в бога, ни в дьявола, когда сомневаешься в людях и размышляешь о их нелогичных поступках, есть нечто, что принадлежит только тебе. Это сердце, разум, свобода и, самое главное, надежда. Я обрёл её вместе с тобой. — Прекрасно сказано, — прошептал Азирафаэль и потянулся к губам своего супруга. Это было неожиданно, но очень приятно. Энтони мгновенно стал целовать в ответ, превращая нежные поцелуи в жадные, страстные и наоборот. Внезапная открытость была благословенным подарком для Азирафаэля. Он решил, что с Энтони они поладят не только на бытовом уровне, но и на более глубоком, духовном. Заглянул Габриэль. Где он ночевал, неизвестно, но выглядел он с иголочки шикарным и хорошо держался. Кажется, дела семьи Фелл понемногу шли лучше, и он больше не делал глупых ошибок. Он кашлянул, и Азирафаэль с Энтони оторвались друг от друга. — Привет, братец. Всё хорошо? — Да. Думаю, что после разговора с доктором я смогу пойти домой. — Отлично! Значит, хорошо, что я тебя застал. Держи. На кровать лёг простенький мобильный телефон. — Больше не пропадай и не попадай в аварию. — Эй! Я не попадал в аварию! — возмутился Азирафаэль. — Мать чуть тебя не похоронила, — слабо пошутил Габриэль, но шутка оказалась не смешной. И продолжил: — Я уже всё подключил и вбил свой номер. Когда телефон зазвонит, не забудь нажать зелёную кнопку. — Будто я совсем дремучий, — буркнул Азирафаэль. — Я попозже ещё приеду, — пообещал Габриэль. Неожиданно крепко обнял брата, тепло попрощался и уехал. Ближе к вечеру Азирафаэля отпустили, и они с Энтони двинулись к дому. Они не торопились. Обсуждали ближайшее будущее и что стоило сделать. Было решено, что Азирафаэль переезжает в комнату Энтони, а комната Азирафаэля станет детской. Комната, в которой был найдены коробки с книгами, станет, разумеется, библиотекой. Голова зажила, рука — тоже, и Азирафаэль оценил прелесть жизни, которую разрешил вести его альфа. Азирафаэль устроился на работу. Это было неожиданное решение. Азирафаэль ничего такого не планировал, но работа была подарком судьбы. Просто в один день Азирафаэль снова зашёл к Агнесс. Она была очень любезной и угостила его чаем с печеньем. — Как себя чувствуешь? — спросила она с заботой в голосе. Азирафаэль никак не мог решить, нравится ли ему Агнесс или нет. То, что она непростой человек, было понятным, но решить, нравится ли она ему, было нелегко. Агнесс казалась переменчивым ветром, силой, с которой нужно было считаться, но Азирафаэль не понимал природы этой силы. В общем, они сидели и пили чай. Возле Азирафаэля лежала новая, только что купленная пряжа. Азирафаэль твердо был намерен связать несколько детских вещей. Он также хотел сделать более уютным дом, и несколько вещей, связанных вручную, должны были украсить его. — Нормально, — прислушался Азирафаэль. — Токсикоза нет, ощущаю себя полным сил. Я бы мог ещё даже работать. Энтони мне разрешил. — Твой Энтони — непростой парень, — заметила Агнесс. — Мне кажется, что я люблю его, — спокойно ответил Азирафаэль, отставляя чашку. Агнесс сощурилась. — Только кажется? — Просто это чувство новое для меня, и я не могу дать однозначный ответ. Это и принадлежность альфе, и желание его защитить, помочь, сделать его жизнь комфортной. Хочу понять его, разгадать его тайны. Он мало что рассказывает, но я знаю, что должно пройти время, чтобы он научился мне доверять. — Он бил тебя? Азирафаэль с гневом уставился на неё, когда она коснулась его лба. Там показался лёгкий шрам от удара сундуком. — Нет, что вы! — рассмеялся он. — На меня упал сундук со старыми книгами. Они в очень плохом состоянии, и я не могу представить, как их могли оставить здесь. Это же книги! — Ты любишь книги? — оживилась Агнесс. — Очень, — признался Азирафаэль. — Тебе альфа разрешил бы работать? У меня есть старая знакомая, она держит книжный магазинчик, ей нужен помощник. Она говорит, что ещё есть порох в пороховницах, но я же вижу, как ей сложно таскать тяжести. Итак? Агнесс в упор глянула на омегу. Тот невольно улыбнулся. — Это было бы замечательно! — воскликнул. Как так получилось, что Азирафаэль стоял спустя десять минут у незнакомого магазина со знаком вопроса вместо названия, он не мог понять. Лёгкий толчок в спину ему наверняка померещился. Азирафаэль вздохнул и открыл дверь. Завенели колокольчики, настраивая на деловой разговор. Но в помещении никого не было. Море книг, и ни одного человека. — Эй! — крикнул он. — Здесь есть кто живой? Невозможная тишина была ему ответом. Азирафаэль сделал шаг, ещё один. Следовало разведать здесь все. Где неизвестная хозяйка этого магазинчика? Как можно было оставить его открытым?