Подарок для Азирафаэля

Но прежде, чем Азирафаэль впустил Вельзевул в дом, зазвонил мобильный телефон, который он держал в заднем кармане брюк. — Алло! Мама? Привет, — заговорил Азирафаэль. — Я сейчас не могу говорить. Я занят. — И ты не можешь поговорить со старой, больной и чертовски усталой женщиной? — спросила миссис Фелл. Азирафаэль заколебался и разрешил Вельз войти одним кивком. Они прошли в кухню, где стояла чашка Азирафаэля с остывшим кофе. Азирафаэль поморщился и засыпал турку новой порцией молотого кофе. Миссис Фелл, набожная женщина, весьма энергичная и полная самых невероятных идей, как улучшить жизнь людей, говорила не менее получаса. О том, как трудно открыть приют для бездомных людей и животных, столовую, устроить конференции, участвовать в ярмарках… Ещё еженедельные чаепития с отцом Джоном, приходским священником, и невероятные визиты к Люциферу. Нельзя было понять, избегал он её или нет, но принимал её, как и когда хотел. Родственники… Вельз грызла ногти. Весь её запал наговорить лишнего пропал, и она с интересом разглядывала обстановку. Чистота была строго рациональной, а техника на кухне функциональной. Возле раковины стоял строй детских бутылочек. Азирафаэль глянул на кухонные часы — пора кормить Адама. Он достал бутылочку с молоком из холодильника и поставил греться в микроволновке. За спиной послышалась возня, и Вельз обернулась. Энтони с малышом на руках шли к ним. Тот не плакал, что удивительно. Он смотрел своими необычайными глазками на девушку, отчего она почувствовала себя неуютно. Было непонятно, это древний старичок или двухмесячный малыш, настолько сильно отражалось Запределье в его глазах. Какую-то минуту они разглядывали друг друга, и Адам заревел. Громко с надрывом. — Ну вот, ты его напугала, — произнёс Энтони недовольно, укачивая малыша. — Молоко готово? — Держи, — протянул руку Азирафаэль с бутылочкой. Адам мгновенно успокоился и присосался к еде. Какое-то время на кухне всё затихло. Адам ел, а Азирафаэль переглядывался с Энтони. Вельзевул была недовольна задержкой. Ей было непривычно находиться в этом коттедже. Здесь было слишком уютно, слишком сладко для её тёмной натуры. Жёлтые стены, большие и светлые окна, разноцветные полотенца, даже ваза с белыми розами на столе, всё это было слишком идеально. Неужели они смогли организовать собственный быт? А как насчёт секса? Мельком Вельз наблюдала за этими двоими. Вот Азирафаэль подошёл к Энтони, который кормил ребёнка, что-то шепнул, и оба тихо захихикали. Энтони взлохматил гриву волос Азирафаэля, а тот чмокнул его у нос. Прикосновения, улыбки, свет в глазах. Всё шептало о счастье. — Как вам это удалось? — не выдержала Вельзевул. — Что? — Вот это всё! — обвела взглядом Вельз пространство вокруг. — Вы же недомерки! Вы не можете так хорошо справляться. — Энтони, иди в детскую, — твердым и холодным тоном произнес Азирафаэль. Его глаза блеснули сталью. — Я разберусь. — Вельз — моя сестра, я знаю её лучше тебя, — проворчал Энтони. — Зато я знаю тебя, какой ты вспыльчивый, — возразил Азирафаэль, и альфа с ребенком ушли. — Впервые вижу, что омега командует альфой, — проворчала Вельз, но никто ее не услышал. — Дайте письмо, — Азирафаэль протянул руку, — и можете уходить. Здесь вас никто не держит. Вельзевул не тронулась с места. Она смотрела и видела, что Азирафаэль не простачок из бедной семьи. Нет. Это был серьёзный юноша из обедневшего рода, цельный, гордый и независимый. Даже внешность каким-то образом перекликалась с образом Энтони. Они за короткое время стали похожи друг на друга, как давно женатая пара. Энтони приобрел спокойные и уверенные манеры, а Азирафаэль наоборот некую грацию и порывистость одновременно. Энтони хотел неба, но стал землёй. Азирафаэль был мечтателем и принадлежал небу, но был склонен к непредсказуемым поступкам, и непостижимым образом рядом с Энтони он выглядел демонически прекрасным. С тех пор, как Вельз его видела, Азирафаэль поправился и перестал выглядеть заморышем. Странным образом он подходил бунтарской натуре Энтони, как взаимодополняющий пазл. — Здешний воздух пошёл тебе на пользу, — насмешливо, но не зло сказала Вельз и протянула письмо, — держи. С некоторой опаской Азирафаэль взял письмо. Оно было запечатано, что было разумной предосторожностью. Никто не должен был знать и видеть, что в нём написано, догадался Азирафаэль. — Мне нужно получить ответ, поэтому я подожду, — добавила Вельз и уверенно взяла чашку с кофе, любезно предложенную Азирафаэлем четверть часа назад. «Мой дорогой Азирафаэль! — писал Люцифер. — Слишком поздно я узнал, что твой сын — омега. Я как раз написал очередное завещание на случай скорой смерти, так как мой образ жизни не предполагает долгую, спокойную и размеренную жизнь. Но всё же я предпочел побыстрее исправить досадную оплошность и решил особым образом написать дарственную на некоторое своё имущество. Адам ни в чём не будет нуждаться. Скряга Асмодей кое-что оставил Энтони, но вы не представляете, насколько огромное у него состояние, намного больше моего, хотя и мне есть чем гордиться. Не отказывайся, прошу тебя. Всё, что от тебя требуется, это переехать обратно в родной город. Тебя все знают, ты знаешь, и Адаму будет комфортно среди людей, которые его знают и будут окружать заботой и поддержкой. Я не буду удерживать вас троих вокруг себя. Подумай только — ты среди близких. Они помогут с воспитанием маленького Адама, и я смею надеяться, что я тоже смогу участвовать в его воспитании. Однако есть препятствие — это мой сын. Уговорите его приехать хотя бы на месяц. Даст бог, он останется снова. Жить вы будете в доме, который оставил вам Асмодей. Я ни в чём не буду вас ограничивать. Лишь приезжайте поскорее. С надеждой, Люцифер «Звезда» Кроули» — Ответа не будет, — негромко ответил Азирафаэль. Омеге-отцу было мерзко думать, что если бы родился альфа, то их семья перестала иметь значение для этого мутного типа Люцифера. Тут намного больше скрыто, чем говорит Энтони. Семейные скелеты в шкафу? Семья, в которых много поколений рождаются только альфы? Зачем же омега-внук? Для каких-нибудь мрачных ритуалов или кровавого наследия? Азирафаэль мог легко поверить в это, чем в то, что сердце деда дрогнуло, и он мог бы участвовать в воспитании ребенка. Как он воспитал Энтони, что тот вырос напуганным и больным, с кучей комплексов и пережитых страданий? Азирафаэль глянул на Вельзевул. Она как раз не выглядела ни страдающей, ни закомплексованной. Весь её вид говорил о великолепной и благополучной жизни, без особых потрясений и неудач. Впрочем, Азирафаэль был уверен и в том, что она спокойно овладеет империей отца и будет управлять уверенной и жёсткой рукой, которая выглядела слишком хрупкой даже для женщины-альфы. Азирафаэль не выбирал себе супруга, омежью сущность или собственные способности, данные родителями и богом. Но он мог выбирать прямо сейчас. Он щёлкнул пальцами, и Вельз послушно вышла из кухни, направляясь к выходу. Подобно Азирафаэлю, который не знал, как им управляла Агнесс, она очнулась уже в своей машине, уверенная, что Азирафаэль и Энтони никогда не вернутся туда, где слишком долго им было больно и плохо.