Подарок для Азирафаэля

Утро у Кроули-Феллов в последнее время начиналось поздно. Адам ныл — лезли зубки. Он плакал и кричал практически целый день. Было непонятно, хотел ли он есть или спать, лишь инстинкт омеги помогал Азирафаэлю чувствовать настроение малыша. Из семьи Кроули-Феллов никто не высыпался. Адам из-за зудящих десен, Азирафаэль — потому что постоянно был с ним, а Энтони пытался втиснуть в свой график уход за ребёнком, хотя даже с Азирафаэлем не мог побыть наедине. Казалось, их жизнь рушилась, а бессонница грозилась стать постоянным спутником. Кофе выпивалось литрами, и если бы не редкие минуты отдыха, то родители Адама превратились бы в меланхоличных зомби. Азирафаэль подсел на кофе с шоколадом, и ему грозило постепенное округление фигуры. Энтони периодически впадал в спячку в любом месте и умудрялся спать в своём цветочном магазине. Туда он перетащил одно кресло, и, когда не был занят, то дремал, не отходя от кассы. В одно такое сонное утро к Охотничьему коттеджу приехали на велосипедах четверо подростков. Азирафаэль вяло варил овощной суп-пюре для Адама, пил кофе и пытался рассортировать чистые стираные вещи. Энтони сбежал в теплицы. Сам Адам находился в манеже на кухне. Положительно всё было неправильно, когда Азирафаэль в одно мгновение моргнул и уронил ложку. Надо было отдохнуть. Но свежий вид Адама говорил, что сегодня хороший день для прогулки по городу. Не было ни одного шанса избежать этого. — Как же я устал, — проворчал Азирафаэль. — Каково же иметь двое детей? А трое? Четверо? Наверное, я неправильный омега, потому что я больше не хочу иметь детей. Из-за спины показалась рука, которая забрала ложку и толкнула Азирафаэля на стул. Ему оставалось только наблюдать, как одна из дочек нянюшки Ашторет принялась доваривать суп, вторая — сортировать вещи по стопкам. Мальчик, неизвестно который, усадил Адама в коляску и покатил по городским улицам, а последний был решительно настроен вымыть все горизонтальные поверхности в доме. Душа Азирафаэля оказалась благодарна неожиданным помощникам. Он узнал их имена позже, а так ребята оставались Войной и Скверной, Смертью и Голодом — именами на футболках. Адама накормили и уложили спать. Чистые комнаты радовали глаз, а бесконечная череда повседневных дел закончилась получасовым сном и крепким чаем. — Никакого кофе, — заявила Война, протягивая чашку. — Это вредно для сердца. У Азирафаэля не нашлось аргументов, чтобы возражать и противостоять неожиданной помощи от малознакомых ребят. Этот опыт оказался бесценным. Ашторет Стар знала, как воспитывать детей, особенно своих. И к вечеру Азирафаэль позвонил ей, чтобы дать согласие. Всем им следовало поговорить, чтобы огласить правила и условия для ухода за ребенком. Ашторет появилась к вечеру. Адам какое-то время изучал ее лицо, очутившись на руках. Он ни чуточку ее не боялся. Наоборот, он заговорил на детском языке, а няня что-то ему отвечала. Энтони и Азирафаэль договорились с Ашторет на утро до обеда, чтобы позаботиться о малыше. Энтони мог заняться цветочным магазином, а Азирафаэль — книжным. Лишь особые случаи, вроде ярмарки цветов или книг, требовали дополнительной заботы. Их бизнес понемногу расширялся и приносил доход. Было сложно за всем уследить, но помощь тётушки Ашторет обещала тыл и спокойствие в семье. Дети тетушки Ашторет появлялись неожиданно. Иногда было непонятно, шутят они или проказничают, когда раскрасили вывеску книжного магазина Азирафаэля или сломали дорожный указатель, заменяя его отсутствие британским флагом. Может, их бы исправила хорошая порка? Но, как посчитал Азирафаэль, им требовались свобода и самовыражение. Ломать вещи — неправильно, и Азирафаэль предложил подросткам посадить несколько яблонь вдоль дороги в церковь. Ребята вначале скривились, но заметив, что никто их не наказывает и не осуждает, взялись за лопаты. И не было удивительно, что они починили несчастный указатель и, более того, сделали это хорошо. Теперь подъезды в городок предупреждены были за несколько миль до него. Неожиданно нагрянули приятные хлопоты. Позвонил Габриэль и сообщил новость — он женится. Азирафаэль был готов к этому. Габриэль не собирался себя хоронить или монашествовать. И никто не был удивлён, что Гэйб настроен был жениться на Мишель — той самой медсестре из больницы. Оказалось, они через полгода знакомства решили жить вместе. Габриэль предложил свою руку и сердце в первый же день знакомства, но миссис Фелл и саму Мишель быстрый вариант не устраивал, так что свадьба была лишь вопросом времени. Со свадьбой не тянули. Габриэль не был настроен шутить и относился к свадьбе как к важному мероприятию в жизни. Имели значение любая мелочь, такая как букет невесты, подвязка или аренда помещения для празднования. Было приятно думать, что судьба братьев Фелл была решена, и мать плакала от счастья открыто, совершенно не стесняясь своих слёз. Азирафаэль утешал и пообещал приехать на свадьбу. Как удачно появилась няня Ашторет! И как было приятно узнать, что няня не собиралась жить целую неделю без Адама. Неслыханно, но она подтолкнула к решению взять её с ними и с ребёнком. — Как же ваши дети? — спросил Азирафаэль. — Отец присмотрит, — отрезала Ашторет. — Надеюсь, мы успеем вернуться до первого сентября? — Конечно! Мы не собираемся жить там. Решено, и маленькая компания с Адамом удалась. Он спал и играл с нянюшкой на заднем сиденье Бентли, Азирафаэль сидел рядом с Энтони. Оказалось, няня знала кучу историй о маленьком Энтони, и Азирафаэль смеялся, слушая похождения мужа в детстве. Как Энтони подложил жуков в постель Вельзевул, как беспокойно спал после сказок отца, как любил маленьким танцевать. Ашторет рассказывала с шутками и прибаутками, отчего Энтони краснел и гнал машину быстрее. Поездка в результате оказалась легкой и необременительной. Спустя полтора часа они достигли точки назначения, и Энтони с огромным удовольствием вылез из машины, потягиваясь как кот. — Есть кто-нибудь живой? — постучал в дверь дома Азирафаэль. Живых и даже слишком возбужденных предстоящим праздником было человек десять-пятнадцать. Азирафаэль отметил, что дом больше не казался пустым и заброшенным. В кратчайшие сроки его покрасили, привели в порядок крышу, были вычищены камины и сантехника. Кроме того, Азирафаэль удивился новой мебели и коврам. Дом дышал благополучием и уютом. Было непросто устроить свадебный приём на высоком уровне. Оказалось, что часть средств вложил отец Мишель, и Азирафаэль оказался не у дел. Он сам хотел помочь матери с хозяйством, но его опередил сам Габриэль с будущей женой. Азирафаэль только надеялся, что он сможет быть здесь столько времени, сколько пожелает. Неприятно было думать, что ему не будет места в родительском доме. К счастью, все тонкости с управлением дома были улажены, и Азирафаэль с Энтони поселился в своей комнате. Нянюшка Ашторет с Адамом в комнате рядом. Никому не нужно было тесниться. Было настолько хорошо, что Энтони расслабился и уснул, не дожидаясь обеда. Азирафаэлю пришлось самому выяснять местные новые правила проживания. Не то что бы разгорелся конфликт, но ему пришлось выяснять, почему в гостиной стоит множество коробок и почему кухня напоминает плацдарм для военных действий. — Повар будет готовить у нас дома, — поморщилась миссис Фелл. — Одна беда — сгорел холодильник, а морозильная камера слишком маленькая. — Я знаю, что подарить Габриэлю на свадьбу, — ухмыльнулся Азирафаэль. Миссис Фелл только вздохнула. Она очень устала, и спорить с будущей невесткой не было никаких сил. А с собственным сыном она не боролась. Он взрослый, и пусть сам с ней разбирается. Мать не вмешивается. Адаму вся свадебная суета очень понравилась. Он был в эпицентре бури. Нянюшка Ашторет выяснила всё о семье и нашла миссис Фелл весьма очаровательной женщиной. Она была чуть моложе миссис Фелл, и та с некоторым снисхождением посвятила в городские сплетни. Ашторет обнаружила, что горячо защищает кузена Люцифера и его причуды, а миссис Фелл узнала, что не все родственники довольно жёсткие и непримиримые богачи и что среди них попадаются довольно милые люди. Энтони проснулся среди ночи, когда ему под бок залез холодный как лягушка Азирафаэль. — Как тебе наш Габриэль? — прошептал Азирафаэль. — Свадьба через два дня, а я уже устал. — Габриэль такой придурок, — пробормотал Энтони. — Я-то знаю сколько времени, сил и денег стоит организация свадьбы. — Спи, — проворчал Азирафаэль, — а то сейчас припомню нашу собственную свадьбу. Минуту Энтони молчал. — А что? Я выбирал тебе букет целых два часа. Сочетал несочетаемое. Кстати, Азирафаэль, кто словил твой букет? — Хм, Габриэль, — засмеялся Азирафаэль. — Теперь я точно знаю рецепт хорошего букета. — Залог хорошей свадьбы — первая брачная ночь, — глубокомысленно заметил Энтони. — Устроим-ка и мы нечто подобное, — и вдруг укусил Азирафаэля за мочку уха. — Ай! — воскликнул тот и шумно завозился, решаясь на долгую эротическую прелюдию. — Разве ты не знаешь, что в первую брачную ночь молодожёны считают деньги? — Ну уж нашу ночь я не забуду никогда, — легкомысленно проговорил Энтони. На какое-то мгновение они застыли, вспоминая ужасную ночь. Энтони был готов всё рассказать о своих детских страхах и ужасах, однако Азирафаэль обвил языком его член, и было уже не до открытий и откровений. Энтони забыл всё. И тем более наслаждался происходящим здесь и сейчас.