Соседи с привилегиями\ Neighbors With Benefits

Майкл снова посмотрел на часы. Его встреча с потенциальным новым клиентом из Японии была менее чем через полчаса, и ему нужно было вернуться в офис, чтобы просмотреть документы. Ему хотелось узнать как можно больше информации до встречи с ним. Но при такой скорости клиент окажется в офисе раньше него. — Ради Бога, собака. Просто помочись уже. Вместо этого существо стояло рядом с деревом, ближайшим к зданию Андерсон, и полностью игнорировало его. Майкл не привык, чтобы его игнорировали, и ему это не нравилось. Ему все это не нравилось, и настроение его не улучшалось оттого, что он не спал всю прошлую ночь. Он метался между разочарованием от вчерашней встречи с соседкой и раздражением от того, что собака разорвала два журнала — «Блумсберг Бизнес вики», «Уолл-Стрит Джорнал», а потом каким-то образом забралась в кладовку и съела полную коробку соленых крекеров, прежде чем разорвать коробку на мелкие кусочки. Он был абсолютно измотан. Все стало хуже, когда собака натянула бледно-голубой, усыпанный стразами поводок, что заставило Майкла съежиться — и залаяла на другую собаку, проходившую мимо с женщиной в деловом костюме в полуквартале от нее. Это было просто смешно. Собака выла, просясь на улицу, а теперь — ничего. У Майкла не было на это времени, но доктор Уиттлси сказала, что он должен позаботиться о собаке. Цель всей этой собачьей психотерапии состояла в том, чтобы расслабить его, а не заставлять опаздывать на встречи. С него хватит, он должен вернуться. Когда он приблизился ко входу в свое здание, собака резко остановилась и принялась «делать свои дела». Люди проходили по обеим сторонам, и он сделал вид, что его не беспокоит тот факт, что зверь с розовым бантом, со соответствующим розовым лаком на когтях, на конце украшенного драгоценными камнями поводка, сваливал на общественный тротуар прямо перед зданием Андерсона. Но он был обеспокоен. По правде говоря, он был подавлен. И у него не было ничего, чтобы избавиться от неожиданной кучи дерьма. Не отрывая взгляда от тротуара, он повернулся, чтобы отвести собаку в офис, но не успел сделать и трех шагов, как его остановил женский голос. — Ты же не собираешься просто взять и уйти? Это не только огромный штраф, это грубо и противно. — Ну, нет, я… — Держу пари, у тебя даже нет пакета для этого, да? — Ее тон гарпии вызвал у него желание убежать и бросить собаку и ее «дела» прямо здесь. Но вместо этого он повернулся к ней лицом. Это была женщина с собакой, которую он видел раньше. Она была невысокого роста, лет пятидесяти с небольшим, в деловом костюме, который был в моде с десяток сезонов назад. Она немного напоминала ему его секретаршу Милдред, только моложе. Его напряжение немного ослабло, пока он не заметил сердитые взгляды людей, обходящих кучу собачьего дерьма. Женщина ахнула. — О, Боже мой! Ты тот антиквар из газет. Тот, который вошел в десятку самых завидных холостяков Нью-Йорка! — Она вытащила телефон и сфотографировала то выражение лица, которое, несомненно, выражало ужас. — Вот, — сказала она, теребя маленький цилиндрик на ручке собачьего поводка. — Возьми один из моих пакетиков. Она протянула его, широко улыбаясь, пока собаки обнюхивали друг друга. Что ж, от этого никуда не деться. Смирившись, он сунул руку в маленький зеленый мешочек, как перчатку, и молился, чтобы никто не видел, как он наклонился, чтобы схватить дерьмо… Черт. Обычно он радовался тому, что его фотографируют, всегда помня о том, что необходимо сохранять свой тщательно проработанный образ. Собирание собачьего дерьма не было частью этого образа. Съежившись, он выпрямился и бросил взгляд в обе стороны, а затем немного расслабился, когда женщина с собакой сунула свой смартфон в карман. По крайней мере, фотография принадлежала деловой женщине, а не папарацци. Он вывернул мешок наизнанку, а когда начал завязывать верх, собаки игриво закружились вокруг друг друга, и поводок натянулся так, что он чуть не уронил мешочек вместе со своим невозмутимым видом. — Андерсон! Вот тебе и непринужденный вид. Это было последним, что ему нужно. Встреча с новым клиентом перед его офисом с собачьим поводком в одной руке и мешком какашек — в другой, была далеко не идеальной. Черт, черт, черт. Да, и вот в чем проблема: ни одного мусорного бака не было в поле зрения. Женщина и ее собака исчезли в толпе, и он знал, что когда повернется, то окажется лицом к лицу с мистером Кавасимой, владельцем большой коллекции самураев и артефактов династии Мин, которые он хотел бы представлять на аукционе Андерсона. И он не мог позволить какой-то волосатой, разрушительной, неудобной и непослушной собаке встать на пути. Утонченно — да, Майкл Андерсон был королем утонченности — он завязал верх мешка и сунул его в передний карман пиджака, прежде чем повернуться лицом к тому, кто, как он надеялся, станет самым крупным клиентом в его карьере. Рукопожатия и представления между Майклом, Мистером Кавасимой и его переводчиком на улице были достаточно неловкими, но когда собака отказалась войти в лифт, Майкл почти потерял хладнокровие. — Извините, — пробормотал он, изо всех сил натягивая поводок и придерживая лифт плечом. — Пес, иди сюда. Но зверь уткнулся носом в ковер прямо у входа в лифт, и не двигался. Мистер Кавасима прошептал что-то по-японски собаке, и пес, словно по волшебству преобразившись, расслабился и запрыгнул в лифт. Какого черта? Майкл пошевелился, и дверь закрылась, когда мужчины заговорили друг с другом по-японски. — Мистер Кавасима говорит, что собаки чувствуют эмоции. Собака чувствует Ваш страх. Майкл Андерсон ничего не боялся. Он посмотрел на свое напряженное лицо, отражавшееся в полированных медных дверях лифта. Ну, может быть. Он действительно боялся потерять эту сделку. Но в тот момент гнев был его главной эмоцией. Он был по-королевски зол на собаку и своего психиатра. — Возможно, страх — не самое подходящее слово, — продолжал переводчик — Беспокойство. Дверь скользнула в сторону, и Майкл жестом пригласил гостей выйти первыми. — Да. Это верно. Мне не терпится узнать о коллекции мистера Кавасимы. …Майкл уставился на неподписанный контракт на своем столе. Мистер Кавасима не сказал категорическое «нет» их деловой сделке, но и «да» тоже не говорил. — Ты в порядке? — спросил его младший брат. Ченс был юристом компании и присутствовал на всех крупных переговорах по контракту — таких крупных, как этот. — Нет. Что, черт возьми, с ним не так? Как будто он не мог найти твердую почву под ногами, и потому тонул в грязи всю встречу. Он не просто терял свой драйв, он терял свою хватку. — Ты казался рассеянным. Это на тебя не похоже. Это уж точно. Он встал из-за стола, как только убедился, что господин Кавасима вышел из здания. Ченс откинулся на спинку кресла напротив него. — О чем именно ты думал во время встречи? — Черт. — он прошел в ванную своего личного кабинета и положил пакет с улицы в мусорную корзину, позволив крышке захлопнуться с лязгом. — О дерьме, буквально. — Он старался не смотреть на свое отражение, пока мыл руки. — В частности, о мешке дерьма, который пролежал в кармане моего костюма всю встречу. Когда он вернулся в кабинет, брат даже не пошевелился. Ченс был самым терпеливым человеком их тех, кого он когда-либо знал. У него был дар оставаться спокойным и непринужденным даже в самых худших ситуациях, возможно, это было результатом всех его тренировок в боевых искусствах. — Я был так сосредоточен на том, чтобы держать проклятую собаку под контролем по пути сюда, что забыл о том, что пакет у меня в кармане, пока мы не начали встречу, а потом не было подходящего времени, чтобы прервать ее. Он расхаживал вдоль окон, слишком взволнованный, чтобы сесть. — Как только я вспомнил, все, о чем я мог думать, это о пакете в моем кармане. Учуяли ли они запах? Неужели он порвется и испортит мой костюм? Как бы избавиться от него, не прервав встречу и не оскорбив Мистера Кавасиму? Уголки рта Ченса изогнулись, угрожая расплыться в улыбке. — Если ты будешь смеяться, я надеру тебе задницу. На этот раз Ченс улыбнулся. — Я тоже. — Уилл, средний брат в семье Андерсонов, который руководил охраной «Андерсон Энтерпрайзис», вошел в офис в синих джинсах и футболке. Он пожал Ченсу руку и опустился в кресло рядом с ним.  — Старший брат сорвал сделку, — подсказал Ченс. Все еще стоя спиной к братьям, Майкл сжал и разжал кулаки. — Это было не сделка, а встреча, и я ее не провалил. — Ого. Могучий Майки что-то испортил? — Усмехнулся Уилл. — Я ничего не испортил.  — Самое время! — Уилл дал пять Ченсу. Сохраняй спокойствие. Держи себя в руках. Майкл повернулся к смеющимся братьям. — Собака все испортила. Брови Уилла взлетели вверх. — Та самая, чье дерьмо он все утро носит в кармане пиджака в качестве сувенира. — Ченс хихикнул, и Майкл поборол желание наброситься на него. Господи, да что с ним такое? Он никогда так не терял хладнокровия. Должно быть, потому, что он только что потенциально сорвал сделку. Он глубоко вздохнул. Это можно исправить. Ему просто нужно было как следует подготовиться к следующей встрече с господином Кавасимой. Одно дело — нарушить привычный распорядок, но совсем другое — оказаться неподготовленным. — Где собака сейчас? — Спросил Уилл. — Я не люблю собак, — проворчал Майкл. Поведение Уилла совершенно изменилось. — А что ты любишь? — Когда он не ответил, его брат надавил сильнее. — Я имею в виду, что делает тебя счастливым за пределами этих стен? Ты никогда не кажешься счастливым. За все то время, что я тебя знаю, ты рос и развивался в профессиональном плане, и теперь ты кажешься довольным и целеустремленным, но никогда — по-настоящему счастливым. Вот почему он согласился на абсурдную собачью терапию доктора Уиттлси, но у него не было желания обсуждать это со своими братьями. Поэтому он ответил вопросом на вопрос. — А что делает тебя счастливым, Уилл?  Без малейшего колебания он ответил. — Клэр. Уилл по уши влюбился в временную сотрудницу¹, и хотя Майкл был счастлив за своего брата, он прекрасно понимал, что женщина — не то, что ему необходимо. Сделки, подобные этой с господином Кавасимой, и успех его бизнеса, особенно аукционов Андерсона, были источником его счастья. В его жизни не было места ни для чего, кроме работы. Никаких домашних животных и, конечно же, никаких долгосрочных отношений с женщиной — он знал, наблюдая за своим отцом, что управлять этим бизнесом и успешно поддерживать моногамные отношения — невозможно. Регулярные одна-две встречи всегда проходили просто отлично… ну, до недавнего времени. Последние несколько недель сиделка из ада распугала его женщин. — Мне просто нужно немного поспать, — сказал он, поправляя ручку на столе так, чтобы она лежала параллельно стопке бумаг. — Моя новая соседка — настоящий кошмар, и по ночам она слушает музыку. Обычно, после того, как у него заканчивалось свидание. На самом деле, всегда, после того, как у него заканчивалось свидание. Он вспомнил встречу с Мией, и он напрягся при мысли о том, как она скользнула по его телу, когда он спас ее от падения с враждебного рабочего кресла. — Может, тебе нужна женщина, — предположил Уилл. — У него полно женщин, — сказал Ченс. — Ты что, газет не читаешь? — Да пошел ты, — проворчал Майкл. — И я тоже? — Ченс ухмыльнулся, и гнев Майкла рассеялся. Ему нравилось чувство юмора своих братьев. Он просто был очень расстроен тем, что не смог заключить сделку с Кавасимой. — Я рад, что вы с Клэр нашли общий язык, Уилл, но для меня женщина — это не выход. Поверь мне. В моей жизни есть только три типа женщин: тип А: те, кто хочет меня из-за моих денег. Тип Б: те, кто хочет меня для секса. Тип С: те, кто вообще не хочет иметь со мной ничего общего. — Наверняка существует много женщин типа С, — сказал Ченс. Майкл не смог сдержать улыбки. — Да, есть такие. Умные избегают меня, — это никогда по-настоящему не беспокоило его до прошлой ночи. Соседка ясно дала понять, что не желает иметь с ним ничего общего, как только узнала, кто он такой. Обычно он бы радовался такому отказу — она была совсем не в его вкусе, — но почему-то его это задело. И он был груб, что было совсем не в его характере. Замечание о поводке было непростительным. От одной мысли об этом у него скрутило живот. — Итак, где же собака, сорвавшая сделку Майкла? — Спросил Уилл. От этого вопроса желудок Майкла скрутило еще сильнее. — Мистер… Андерсон, — раздался голос Милдред из динамика на его столе. — Ваша собака забралась в столовую и съела почти целую кастрюлю лазаньи. Возможно, Вы захотите вытащить его оттуда, чтобы он не заболел. В тот момент Майкл был почти уверен, что это именно он будет болеть. Доктор Уиттлси не могла вернуться достаточно скоро. Он никак не мог заниматься этим в течение трех недель.

***

— Дай мне этот клубок пряжи, — проревела Глэдис рядом с Мией, отчего та чуть не выронила кисть. Она все утро работала с «Королевами Би». Название группы было присвоено несколько лет назад тремя ее основательницами — Бланш, Бетти и Бернис. Когда им понадобилась четвертая для карточных игр, они решили позволить новой участнице, Глэдис, которая никогда не стеснялась указывать на то, что ее второе имя, начиналось на букву «Б». — Разве ты не видишь, что она озабочена? — Бланш, лучшая подруга Глэдис и неофициальный лидер «Королев Б», схватила пряжу и передала ей. Озабочена? Больше похоже на усталость. Она провела почти бессонную ночь, ворочаясь в постели и стараясь не думать о том, что делает Дон Хуан по ту сторону стены. И это обеспокоило ее больше всего. Увидев и встретив этого парня, трудно было не вообразить многих вещей — вещей, от которых она поклялась отказаться, когда порвала с Джейсоном. — Ну и что с ней такое? — Спросила Глэдис, громкость которой едва ли можно было назвать оглушительной. — Она очень бледная и молчаливая. — Мне очень жаль, — сказала Мия. — Я сегодня уставшая. Она привыкла, что Глэдис говорит о ней так, словно ее нет в комнате. Она подозревала, что это была еще одна тактика, используемая женщиной, чтобы держаться подальше от посторонних. — Уставшая, черт подери, — сказала Глэдис, вонзая свои вязальные спицы в то зверство, над которым она работала. — Только мужчина может так отвлечь женщину, — кивнула она Бетти, сидевшей справа от нее. — Мужчины. Ничего, кроме неприятностей. Мия слабо улыбнулась и снова обмакнула кисть. — Что ты вяжешь, Глэдис? — Спросила Бернис, самая тихая в группе. — Пока точно не знаю. Иногда я просто выдумываю что-то по ходу дела. Никаких планов. Вроде нашей учительницы рукоделия, да, Мия? Никаких планов вообще. Ой. Глэдис имела ввиду нечто гораздо большее. — Оставь девушку в покое. Она устала, — сказала Бланш. — Почему ты не спала, милая? — У меня самый ужасный сосед. Каждый вечер он приводит домой разных женщин, и я слышу их голоса сквозь стены. Ну, слышала бы, если бы не заглушала их громкой музыкой. — Все, что я слышу через стены, — это игровые шоу. — Глэдис! — выдохнула Бернис. — Ну, это правда. — Она взяла спицы и положила ужасный желто-оранжевый лоскуток вязания себе на колени. — Я стара, но не в могиле. Мия встала. — Кто-нибудь еще закончил с кистями? Бетти и Бернис подняли свои, и она собрала их. Обычно она любила свою работу с женщинами в Доме Сердца, но в этот день ей было трудно сосредоточиться. И время от времени ее мысли возвращались к ее красивому, крепкому, хорошо пахнущему, несносному, высокомерному, чопорному соседу. Он определенно не был напряжен в своей спальне. Ну, по крайней мере, она предположила, что это не так, судя по звукам, которые издавали его гостьи. И несмотря на то, что она этого не хотела, ее воображение рисовало картины того, каково это — быть с таким сильным, целеустремленным мужчиной. Человеком, который знает, чего хочет, и знает, как этого добиться. Таким непохожим на Джейсона. Стоп! Она покачала головой. — Может, тебе стоит подойти и вежливо попросить его не шуметь, — предложила Бланш. — Я думаю, тебе следует сообщить о нем в Службу безопасности здания, — сказала Бетти, вытирая краску о передник. — А я считаю, ей нужно это игнорировать. Донесение на него только разозлит его, — добавила Бернис. — Я скажу, что ей нужно сделать. Ей нужно пойти в квартиру этого человека и пошуметь вместе с ним. — Глэдис! — раздался хор из трех женских голосов. Мия просто ахнула. — Ай, ёханый бабай! Я знаю, о чем говорю. Всякий раз, когда мне становилось грустно, мой муж Том точно знал, как сделать мне лучше. — Она подмигнула, и женщины искоса посмотрели друг на друга, на Мию, а потом снова на Глэдис, которая не обратила на них никакого внимания. — Я скучаю по Тому. У него было самое больш… — Глэдис! — Перебила его Бетти. — Сердце, ради бога, Бетти. У него было самое большое сердце. А ты думала, что я скажу? — Глэдис выгнула седую бровь и постучала спицами по столу. — Спасибо за совет, но, честно говоря, я думаю, что мне нужно пойти домой и поспать. У меня еще много времени до того, как он вернется домой и начнет свои махинации. Увидимся завтра. — Попроси его прекратить. — Доложи о нем. — Не обращай на него внимания. — Уложи его в постель. — Глэдис! — В унисон произнесли три голоса вновь. Мия подавила смешок и вышла на улицу. Она полюбила «Королев Б». К сожалению, за эту работу платили мало, и единственное, что она могла себе позволить, было закончить следующую серию картин, которые владельцы Дома Сердца заказали для одного из своих домов. А потом вернуться домой. Когда она вышла из метро, к ее дому в квартале от нее подъехал гладкий черный лимузин. Он был слишком далеко, чтобы разглядеть их, но это, несомненно, были Майкл Андерсон и Клэнси, которые только что вышли. Похоже, он ездит на лимузине. Однако, подойдя ближе, она заметила, что что-то не так. Его костюм был испачкан и даже порван в нескольких местах. Его волосы были растрепаны, а на щеке виднелось пятно. Идеальный Майкл Андерсон выглядел совсем не идеально. А Клэнси превратился в клубок шерсти, частично покрытый чем-то черным и липким. Как только он заметил ее, глаза Майкла сузились. Так тому и быть. В эту игру могут играть двое. — Тяжелый день в офисе, мистер Андерсон? — насмешливо спросила она, проходя мимо него к двери. — Вообще-то да. Это было тяжелое утро, которому предшествовала тяжелая ночь. Мия остановилась, не дойдя до двери. Лимузин отъехал, и почему-то человек и собака казались еще более жалкими без роскошного фона блестящей машины. Жалкими и раздраженными. Она скрестила руки на груди. — Ох. Бедняжка. Кто-то из твоих гостей не давал тебе спать всю ночь? На его лице появилось смущенное выражение, а потом он рассмеялся, и на щеках появились ямочки. — Хa. Нет. Но если бы это было так, я уверен, что ты могла бы исправить это с помощью какого-то Странного Эла Янковича, стоящем на повторе, и орущим из твоей квартиры. Он выглядел моложе здесь, на солнце. И его улыбка была великолепна, черт возьми. У нее внутри все перевернулось, когда она вспомнила, как он пах и выглядел вчера. Нет. Забудь об этом. — Прямо по улице есть парикмахер. Вы оба могли бы принять ванну и, возможно, избавиться от блох. — не так хорошо, как его поводок вчера, но все же… — Спасибо. — Он повернулся и направился в указанном направлении. Ни резкого ответа, ни содержательных замечаний. Она стояла и смотрела на него, гадая, не ошиблась ли Мисс Брэкстон. Может быть, этот парень был не так уж плох, как она думала. «Единственное, что должно быть на поводке здесь — это ты.» Нет, он, вероятнее, был настолько плох. Как бы то ни было, она тут же решила, что Майкл Андерсон и его очаровательные ямочки были ей не по зубам и совершенно недоступны. Отныне его следует избегать любой ценой.