***
Лучи солнца, проходящие сквозь огромное окно, проникли и мягко легли на кровать, освещая лицо Ники и заставляя ту зажмурится. Старум стоял возле окна и наблюдал за восходом, скрестив руки за спиной и уйдя в свой внутренний мир мыслей — он уже неделю вынашивает план, который должен покончить с предателем. Но возможности особо не подворачивалось. Разведка Скираты установила тайное наблюдение за Беройей — за считанные дни у Старума на руках появились его распорядок дня, план его кабинета и личной комнаты, прилегающей к нему, а так же варианты устранения, каждый из которых лидер вынужден был отклонить, ведь во всех вариантах и ситуациях Лавр имел шанс выжить. А он хотел шпиону смерти. Быстрой, но публичной смерти. И сегодня возможность это устроить подвернулась. Старум погладил рыжую бороду. План подразумевал участие в этом его жены и подчинённого, которого он считал лучшим другом. В конце-концов, план включал участие и его самого. Рисковать жизнью жены он не хотел и не собирался, но без дополнительного светового меча обойтись попросту не могло. Иначе у Беройи попросту появлялась возможность скрыться, что означает угрозу Скирате — Культ Новой Эпохи управляет Империей и, если Лавр улезнёт, он даст координаты, что означает войну у порога. А отец Старума, его мать и он сам всю жизнь посвятили тому, чтобы о местоположении планеты никто не узнал. Раздумия мужчины прервали столь приятные прикосновения маленьких женских рук, помассировавших его плечи и мягкое прикосновение губ к его шее. — Ты не спал, да? — почти шёпотом произнесла Ника. — А ты оказалась слишком тихой, чтобы я мог услышать. — Старум повернулся к ней. — Может, просто ты слишком много думаешь? — задрав голову и положив руки на широкие плечи мужчины, тогрута посмотрела ему в глаза. — Сегодня особенный день. Нам нужно кое-что обсудить. — Старум скрестил руки не груди. — Дай угадаю, — тогрута улыбнулась правым уголком губ. — Беройя? — Да. У меня появился план, как его арестовать. Но, — Старум положил руки ей на плечи. — в нём будешь задействована ты. — Ты знаешь, я всегда готова идти за тобой. До последнего. — Пока смерть не разлучит нас, — с лёгкой улыбкой припомнил их свадьбу мужчина. — но я не хочу тобой рисковать. — Мне не требуется опекун. — отрезала тогрута. — Я могу за себя постоять. — Я знаю. Этого и боюсь. — Что я полезу туда, куда не следует? — Я не знаю, что Беройя может сделать. — чуть повысил голос Старум. — На кону судьба и твоя, и всей планеты! Ника погладила его по щеке в надежде успокоить. — Стар, — она посмотрела ему в глаза. — я верю в тебя. Всё получится. — Мне бы твой оптимизм. — Старум вздохнул. — Ну, хорошо. Одевайся. Нужно собрать людей.***
Это было самоубийство. Истинное самоубийство. Но Старум, почему-то, не боялся. Он шёл вперёд спокойно и уверенно, прямо в лапы врагу, которого считал, что знал. Который уже очень много лет, словно Гидра пронизывает своими щупальцами все сферы жизни. Его жизни. Группа из шести человек свернула по коридору направо, там они остановились возле высокой, сделанной из броневого метала двери. Шестеро молча переглянулись. Старум лишь задержал взгляд на Нике, девушке его мечт и снов, с которой он был знаком уже более десяти лет. Мужчина прислонил руку к двери, чтобы та автоматически открылась и они вошли. Вошли по-очереди, чтобы быть как можно тише. Пройдя за вход, они застали просторный кабинет, по краям которого стояли книжные полки с коллекцией самых различных произведений. По центру же стоял стол, с голокомпьютером на нём и вертящимся креслом перед ним. Само кресло было повернуто спинкой к выходу. Другим было лишь просторное панорамное окно, за которым вот уже седьмой час шёл дождь. Их ждали. Старум, казалось, почувствовал, как сердце Ники вздрогнуло, когда за окном издался резкий раскат грома. А его… Оно предпочитало затихнуть, давая мыслям больше возможностей быть услышинными. — Председатель, — спокойно, ровно, даже слишком обычно, словно ничего не происходит и не должно произойти, начал министр. — полагаю, вы не поговорить пришли. — Лавр Филсон Каретти Беройя, — язык Старума чуть ли не заплетался от произношения полного имени его противника. — от имени и во имя Скираты и её народа, вы арестованы по обвинению в шпионаже в пользу противника! В Силе что-то дрогнуло. Со стороны кресла раннее была лишь пустота, дыра в ментальной оболочке мира. И вдруг, взрыв. Словно из сверхмассивной чёрной дыры вырвался весь свет, ею поглощённый. Сглотнув слюну, прилипавшую к нёбу, Левор потянулся к рукояти светового меча и, на выходе, активировал его, после чего направил яркий зелёно-белый клинок вниз, к полу. Увидев сигнал командующего, четверо бойцов встали в линию, медленными шагами её расширяя в лево и в право, вытянули в сторону кресла свои бластерные винтовки, в то время как Ника активировала свои мечи: ярко-фиолетовый клинок основной рукояти и короткий ярко-жёлтый клинок шото. Наступила минута тишины. Беройя, словно хищник, потянулся к своим ощущениям и чувствам, и высчитывал по звукам сколько пришло противников, в каком положении они находятся и насколько готовы сделать удар. Старум вдруг вспомнил, как его отец рассказывал, что особо могущественные джедаи и лорды ситхов могли через Силу видеть вообще всё, что происходит вне поля их зрения. Вместе с мозгом министра работал мозг и его главного оппонента. Старум просчитывал в уме целые комбинации того, как ситх сможет выйти из такого невыгодного для себя положения: он в меньшинстве, пространства для боя слишком мало, а противники уже подготовились стрелять. Единственным преимуществом Беройи стал тот факт, что арестовывающие не знали всех его сил и способностей. Беройя медленно встал. Его тело скрывал чёрный церемониальный плащ. — Вы догадались, — он улыбнулся. — а я-то думал, что вы в конец глупы. Дыхание Старума участилось. Он поднял рукоять вверх и встал в боевую стойку, выставляя левую ногу назад и прижимая рукоять к себе. — Сдавайтесь сразу, — пальцы левой руки Беройи вытянулись и из длинного рукава выскочила и плавно легла на ладонь изящная, отделанная электрумом рукоять светового меча. — ты мне не ровня. Старум не замечал кнопки клинка, а пальцы лорда ситхов не двигались. Кнопки не было. Видимо, Культист был достаточно могущественным, чтобы без лишних движений, порывом Силы включать и выключать механизм. — Я люблю тебя. — Послышался слева дрожащий голос Ники, Старум мог лишь кивнуть в ответ. Она боялась. Но что скрывать, ведь и Левор боялся. Светло-красный клинок потянулся вверх, а от его хозяина послышался злобный, скрипучий, почти неестественный смех. Он резко развернулся и, прежде чем Старум сумел что-то скомандовать, из тонких пальцев ситха, вытянутых вперёд, вырвался поток тёмно-фиолетовых молний. Они ударили всех шестерых разом и они упали в короткой, но крайне болезненной отключке. Первым, после считанных секунд мрака неведения, поднялся один из гвардейцев, но, прежде чем он успел хоть что-то сделать, Беройя полоснул его от левой ноги до правого глаза, по всему телу. После такого удара просто невозможно выжить. Коротко вскричав, теперь уже мёртвое, бездыханное тело повалилось на пол. Парой взмахов ситх зарубил ещё троих, решив оставить Старума и Нику на последок. — А это конец твоей жизни, Левор. — произнёс Беройя и, замахнувшись, ударил по всё ещё парализованному телу. Его мечи наткнулись на такие же два. Фиолетовый и жёлтый клинки встали на пути охотника и его жертвы. — Только через мой труп! — вскричала тогрута и, отбив клинок противника куда-то вверх, она оттолкнула его к столу ударом ноги. Чуть согнув тело вперёд и держа мечи на готове, девушка с праведной яростью в глазах смотрела на ситха. Что-то её держит и это что-то — её возлюбленный. И дело не в эмоциях, нет. Джедаев всегда учили их контролировать. Дело в тактической ценности. Ника прекрасно понимает тот факт, что в одиночку ей не выстоять, оттого решила дождаться, пока Левор сможет очнуться. Лицо Беройи осветилось хитрой улыбкой. Сейчас он ей подыграет, а когда наступит момент, убьёт обоих сразу. Но мужчина не просыпался. — Вставай же! — вновь вскричала тогрута, но тот не отзывался. — Он мёртв. — воззвал к её эмоциям лорд ситхов. — Смирись с этим и сражайся! Он заметил в ней нотку ярости. Ярости истинной, искренней и подпитываемой ненавистью. Девушка встала в боевую позу, выставив правые ногу и руку вперёд, указывая фиолетовым клинком на противника, в то время как шото оставался сзади. Она словно приняла его вызов. Культист уже было хотел наброситься и добиться лёгкой победы, встал в стойку и уже подскочил, но, вдруг, на расстоянии вытиянной руки от девушки, его что-то откинуло. И откинуло сильно — своим телом и вещами на столе и стенах Беройя пробил окно и вылетел на улицу. Девушка расслабила тело и обернулась. Старум был жив. Он стоял, подпирая себя кулаком и правой рукой указывая раскрытой ладонью к окну. — Ты… — тогрута чуть ли не плакала, дрожащим голосом она пыталась выдавить из себя хоть слово. — притворялся… — А иначе он бы не поверил. — лишь ответил Старум и выпрямился. — Иди к Пристону и выжидай условленного момента. — А что ты? — Я выстою. — отрезал Старум и кивнул ей. На раздумия Ника потратила лишь секунды, после чего выключила мечи и вернула их на пояс. Кивнув мужу в ответ, девушка ушла по тому же пути, по которому они сюда зашли. Старум и Беройя остались одни. Настал финальный раунд. Финальное испытание. И, если Левор провалит его, то провалит ценой жизни.***
Под сильным дождём его одежда и волосы сильно обмокли, капли иногда почти попадали в глаза, заставляя проморгаться. Но он шёл. Шёл, с включённым лезвием, направленным вниз. Лорд ситхов встал. Его лицо было порезано осколками стекла, часть от которых всё ещё валялась рядом. Он был ранен, его лицо заливалось кровью и дождевой водой. Приятного мало. Но он стоял. Стоял с той же злобной ухмылкой. Его ранее карие глаза налились кровью и буквально светились жёлтым. — Ты меня обманул, — прорычал он. — У меня был хороший учитель. — Старум подошёл ближе и провертел мечом перед собой. Беройя засмеялся. Засмеялся так, будто бы боль от порезов по всему лицу и ладоням ему была только в удовольствие. Скинув с себя капюшон, он встал в боевую стойку, взяв рукоять обеими руками. — Пощады не жди. — сквозь тяжёлый вздох произнёс ситх. Противники рванули друг к другу, замахнувшись клинками сзади и скрестили клинки вверху. При скрещивании клинков ударила молния, на секунду осветив тёмную улицу. Сами небеса наблюдали за дуэлью двух непримиримых врагов. — Я доверял тебе! — прокричал Старум, пытаясь перекричать столкнувшиеся клинки и идущий ливень. — Странно это слышать от того, чьего отца отравил я! — с ноткой самодовольства прокричал ситх. И это стало последней каплей. В кровь Старума адреналин нахлынул, словно литрами, и он, пользуясь своим физическим превосходством, оттолкнул врага и нанёс серию ударов, пытаясь обезоружить или, хотя бы, убить противника. Красный и зелёный клинки сталкивались, оттдалялись, вертелись и снова сталкивались. Это напоминало своеобразный боевой танец. Танец, пахнувший лишь смертью.***
Ника бежала. Бежала из всех своих сил, напрягая длинные, сильные, тренированные ноги и помогая себе Силой. Вскоре она оказалась на улице, а её лицо ощутило на себе всю степень силы разыгравшейся бури. Возле здания, украдкой наблюдая за дуэлью, стоял отряд солдат. Во главе него стоял уже знакомый силуэт в коричневой униформе и большой шляпе. — Пристон, у нас всё готово? — обратилась к нему девушка, когда добежала. — Они сражаются несколько минут, но, кажется, босс рассердился не на шутку. — ответил капитан, слегка поддрагивающим от давнего прозябания под дождём голосом. Ника выглянула. Её муж, казалось бы, отверг внутренний страх и наносил удар за ударом. Они уже напоминали равных противников, но, всё же, слишком отчаянных и упёртых, чтобы сдаваться. Вдруг Старум слегка отпрыгнул и, сильно замахнувшись, выбил меч ситха из его рук. — Пора! — вскричал капитан и отряд двинулся к будущему заключённому.***
Меч Беройи упал куда-то в лужу, но Старум был слишком близко, чтобы Беройя мог иметь возможность вернуть рукоять в руки. Он оттолкнул Левора на пару метров назад и, переведя дух, вытянул руки вперёд, терпя невыносимую боль от осколков, всё ещё находившихся в коже. С криком, переливающимся со смехом, Беройя вытянул пальцы и из них вышли фиолетовые молнии. Но мужчина успел их блокировать, поставив клинок наискос от плеча до уровня живота. Зелёное лезвие легко поглощало молнии и джедай зашагал вперёд, терпя вражеский натиск и иногда прогибая руки от мощи молний Силы. Беройя шёл навстречу, но заметно медленее. Он накапливал энергию, что бы взрывом, буквальным штормом молний нанести врагу финальный удар. Они быстро сближались, но, когда наконец настал час финала битвы, случилось неожиданное. Когда Беройя уже планировал высвободить накопленную энергию, Старум рванулся в сторону и отсёк ему ладони. Вскричав от настолько сильной боли, ситх не заметил, как противник зашёл ему за спину и ударил по голове рукояткой. Ситх упал на правый бок, плюхнувшись прямо в близлежавшую лужу. Вот он. Один из самых могущественных людей на планете и во всей галактике. Ещё вчера он сидел в чистом, стерильном кабинете и пил дорогое вино. Но сейчас, он лежит, израненный и истекающий кровью, в грязной луже. Старум наставил на него световой меч, прямо к лицу, но ситху, казалось, было всё равно. Он знал, что проиграл и не собирался бросаться пафосными фразами и словами. С кряхтением он лёг на спину и взглянул на своего палача глазами, равнодушными, не боящимся смерти или плена. — Вы арестованы! — из-за угла здания вышел отряд гвардейцев и окружил израненного министра. Точнее, бывшего министра. Ника с разбегу бросилась мужу на шею и уже искала своими губами столь любимые мужские губы. Но Старум отстранился. Он продолжал смотреть в глаза своему заклятому врагу, о существовании котрого он слишком долго даже не знал. Теперь он не казался таким страшным. Он истекал кровью и чувствовал боль, а значит, он всего лишь человек. Его главный враг и страх — лишь жалкий человек, считавший, что властен над миром. — Ты считаешь, что победил. — уставшим голосом произнёс ситх. — Что это конец всех бед и страданий. Но это только начало. Старум лишь поднял правую бровь, вопросительно смотря на умирающее тело, которое ещё можно было спасти. — Отруби одну голову и появится три, — продолжил ситх, но, вдруг словно опомнился. — Твоя сестра имеет куда большую роль, чем ты считаешь. — Пакуйте его. — лишь приказал Старум. Но стоило одному из гвардейцев достать наручники и сделать шаг, Левор вдруг заметил, что пленник шарит языком во рту. — И да будет мир нам благодарен. — произнёс Беройя и, как только все ринулись к нему, его рот заполнился пеной, а тело начало биться в конвульсиях. Он принял цианистый калий. Он проиграл, но живым не дался. Снова ударил гром. Проморгавшись, Старум выключил меч и повесил рукоять на пояс. — Приказы, сэр? — Пристон посмотрел на председателя. — Отправьте его в морг под серьёзной охраной. Пусть вырежут ему мозг, а остальное тело сожгут. — скомандовал Старум, расслабляя тело. Он точно не отдаст врагу тело одного из его лидеров— Пусть флот блокирует планету. Никого не впускать и не выпускать. Всё ясно? — Так точно! — почти в унисон произнесли гвардейцы. Вдруг уже столь знакомое женское тело прижалось к нему. — Идём домой, тебе нужно отдохнуть. — Потом, — ответил Старум. — Собери лучших взломщиков. Я хочу покопаться в его файлах. — Есть, — Ника отошла и подмигнула. — дорогой.