***
Вечером съемочная группа приступила к съемкам ночных сцен. Это была фэнтези-драма, основанная на чрезвычайно популярном сериале. Цзин Юаньци играл роль отчужденного юноши, который был влюблен в героиню и, в конце концов, стал главным злодеем. В этой сцене главный злодей похитил учителя героини, чтобы заставить ее выйти за него замуж. Ши Цин был тем невезучим учителем. За двадцать минут до начала съемок он был одет в развевающуюся мантию с нанесенными на лицо косметикой ранами. Он вкладывал в рот небольшой пакетик с искусственной кровью. Когда его ударил злодей, которого играет Цзин Юаньци, ему пришлось укусить его и сплюнуть кровь. Цзин Юаньци был одет во все черное, что должно было отражать черноту его характера. Он пришел со сценарием. Его грим сегодня представлял собой классический черный грим злодеев с кроваво-красной точкой посередине лба. Его и без того длинные брови были немного гуще, а глаза были подчеркнуты подводкой. Если бы он вел себя холодно, когда они начали снимать, Цзин Юаньци выглядел бы очень устрашающим и зловещим. Однако, когда он улыбался так же солнечно, как сейчас, он выглядел не так, как главный злодей, а больше походил на соблазнительного духа-лисицу. Дух лисы был прямо перед Ши Цином. Его покрасневшие губы были слегка приподняты: — Учитель Ши, почему бы нам не повторить наши строки? Было нормально, что актеры из одной съемочной группы повторяли свои реплики вместе. Как мог Ши Цин отказаться от такой естественной просьбы? Итак, император кино кивнул и достал пакет с кровью изо рта. Он изменил лицо согласно сегодняшнему сценарию. Его обычное равнодушное лицо стало окрашено гневом. — Ты сошел с ума! Такой дьявольский культиватор, как ты, никогда не может бы быть достоин Ру’эр! И ты даже готов прибегнуть к таким подлым методам. Если бы мое совершенствование не пострадало, ты бы уже был разрублен на куски и был бы на пути в подземный мир! Может быть, в следующей жизни ты станешь зверем! Цзин Юаньци, похоже, тоже быстро вошел в образ. Его лицо было пустым, когда он протянул руку и схватил Ши Цин за шею сзади. Его голос был тихим и мягким: — Может быть, но сейчас последнее слово за мной. Сценарист растерялся. Он взглянул на сценарий на столе и сказал ближайшему помощнику: — Разве здесь не сказано, что он должен держать его за шею лицом к лицу? Почему Цзин Юаньци стоит за учителем Ши? — Это нормально, ведь это всего лишь репетиция. Но я думаю, что стоять позади него — не такая уж плохая идея. Так нет необходимости объединять камеры под разными углами, потому что теперь они оба смотрят в одном направлении. Во время разговора Ши Цин внезапно почувствовал, что что-то не так. Позади него Цзин Юаньци холодно повторял свои строки, в то время как его левая рука, прикрытая широкими рукавами, медленно поползла к белому поясу на талии Ши Цина. Это было похоже на то, как леопард, который вытащил свои острые когти, теперь трогал раковину мидии перед ним. Император кино, всерьез притворившийся задыхающимся, внезапно остановился. Наблюдавший за ними со стороны Гао Чжи крикнул: — Брат Ши? Что-то не так? — Да, что-то не так? Правая рука молодого человека с глазами из цветущего персика, душившего собеседника, казалась неподвижной. Однако большой палец, прикрытый длинным париком Ши Циня, слегка погладил его горло. Это было похоже на легкое перышко. Цзин Юаньци стоял на своем месте. Он осторожно наклонился вперед, его лицо напоминало дух лисицы, к императору кино, который напряженно моргнул своими красивыми ресницами. В то же время он осторожно поднял скрытой левой рукой уголок пояса Ши Цина. Он был удовлетворен, когда тело человека перед ним напряглось еще больше. Его хриплый голос перешел в низкий гул. Он казался сбитым с толку, как будто он не имел никакого отношения к текущей ситуации. — Учитель Ши, что с тобой вдруг случилось?Глава 4.
5 мая 2021 г. в 10:00
Поскольку лицо Чжу Аньхэ распухло после того, как его ударили, его сцену с Цзин Юаньци днем пришлось пропустить.
Цзин Юаньци был счастлив сесть и расслабиться. Он поставил стул рядом с Ши Цином и сел на него.
Разница заключалась в том, что Ши Цин наблюдал за действиями других людей, в то время как он всегда наблюдал за Ши Цином.
Цзин Юаньци всегда умел наблюдать за другими. У него была сверхъестественная способность анализировать характер другого человека. Естественно, он использовал свои навыки и раньше в этом фильме о своем учителе-императоре кино. Но после инцидента с соусом чили он внезапно обнаружил, что его анализ был в значительной степени ошибочным.
Это был первый раз, когда Цзин Юаньци совершил ошибку.
Это вызвало у него большой интерес к Ши Цину.
Цзин Юаньци всегда был смелым и наглым человеком. Ему нужно было детально изучить то, что вызывало у него любопытство.
Итак, молодой человек, который переоделся в свою обычную одежду, весь день открыто смотрел на Ши Цина.
Он был похож на леопарда, который никогда раньше не видел водных существ, но однажды нашел мидию.
Он не был голоден, поэтому не торопился есть. Он терпеливо крутил своим длинным хвостом, медленно втягивая острые когти обратно в подушечки своих лап. Он осторожно обошел мидию, пытаясь подождать, пока он не решит открыть свою твердую оболочку, чтобы обнажить мягкое мясо внутри.
Чем больше раз он ходил, тем больше ему казалось, что его предыдущее впечатление было слишком поверхностным.
Тело императора кино всегда было слегка напряжено под его взглядом, и вся его аура источала ощущение, что он находится далеко за тысячи миль. Каждый раз, когда Ши Цин смотрел на кого-то, казалось, что он снисходительно уделял им часть своего драгоценного времени.
Но его нежные губы всегда оставались слегка поджатыми. Это был знак того, что человек нервничает.
И хотя он так долго смотрел на него, Ши Цин не обращал на него никакого внимания. Он просто смотрел на съемочную площадку, но его тело, которое казалось спокойным и расслабленным, не двигалось все это время.
Нормальный человек не мог оставаться неподвижным целый день. Следовательно, его нежелание двигаться должно быть вызвано внешними факторами.
Цзин Юаньци был достаточно высокомерен, чтобы приписать это явление себе.
Его невозмутимый взгляд явно доставлял неудобства императору кино.
Но взгляд какого человека может сделать неудобным императора кино, который уже давно находится в центре всеобщего внимания?
Вспомнив прежний острый соус, в голове у молодого человека незаметно возник ответ.
Ши Цин относился к нему иначе.
Вот почему он попросил кого-нибудь добавить к его еде соус.
По этой же причине он отказывался двигаться под его взглядом.
Почему он так относится к незнакомому человеку?
Ответ, к которому он пришел, заставил глаза Цзин Юаньци загадочно заблестеть.
Он всегда был превосходен во всех отношениях. У него было бесчисленное множество поклонников, как мужчин, так и женщин. Для него все они были одинаковыми.
В конце концов, Цзин Юаньци не любил ни одного из них.
Он либо недолюбливал их за несоответствие их слов и их же поступков, либо за их излишне прилипчивое и сладкое отношение.
Другими словами, он был довольно стойким к близости с другим человеком.
Но это не означало, что Цзин Юаньци не имел опыта в этих вопросах. Он был даже более опытным, чем большинство людей, из-за его сильных способностей к обучению.
Но у него не было интереса к такому поведению раньше, поэтому он не мог сказать хорошо это или нет.
Сейчас Цзин Юаньци небрежно отдыхал на стуле. Его персиковые глаза словно улыбались, что делало его ярким и солнечным юношей. Его взгляд легко упал на Ши Цина, который сидел рядом с ним.
Император кино долгое время оставался в одном и том же положении: до прихода Цзин Юаньци он небрежно вытянул свое стройное тело. Но он был вынужден сидеть прямо, как доска, из-за присутствия юноши. Из-за того, как долго он сидел, белая рубашка, в которой он был, постепенно пропиталась потом.
Спереди все было в порядке, но первоначально белая ткань на спине потемнела и плотно прилегала к спине Ши Цин.
С точки зрения Цзин Юаньци, он мог ясно различить узкие очертания талии под влажной рубашкой. Плавная и нежная линия доходила до невидимого места.
С медленным дыханием пропитанная ткань колебалась.
Цзин Юаньци подумал, что это чрезвычайно увлекательно.
Почему он не видел этого раньше.
Этот высокий, мрачный персонаж, учитель-актер, который раньше был ему противен, на самом деле был настолько интересным, что его это заинтересовало.
Больше всего его интересовало уклончивое отношение Ши Цина.
Как было сказано ранее, Цзин Юаньци любил противоречить другим.
Чем больше он нравился людям, тем более бесстрастным он относился к ним.
С другой стороны, чем больше человек хотел избегать его, тем больше он хотел общаться.
Ему нравилось манипулировать эмоциями. Этот молодой человек, который выглядел жизнерадостным и общительным, был на самом деле более безжалостным, чем кто-либо другой. Он не боялся использовать какие-либо методы или людей для достижения своих целей. После того, как он получал то, что хотел, он мог сказать с лучезарной улыбкой:
— Кто этот человек? Я его не знаю.
За несколько секунд юноша решил одно.
Ши Цин был его новой целью.
Цзин Юаньци не встал. Он просто улыбнулся, сидя на стуле. Он слегка наклонился, пока не оказался перед Ши Цином.
Со спины казалось, что Цзин Юаньци прислонился головой к груди Ши Цина.
— Учитель Ши.
Юноша улыбнулся, как солнце, но его голос совершенно не соответствовал его внешности. Это было неописуемое магнетическое очарование, которое, казалось, привлекало сердца других.
— Я забыл спросить тебя раньше, но почему ты прислал мне соус?
Император кино, казалось, перестал дышать, когда Цзин Юаньци приблизился.
Он молчал несколько секунд.
Цзин Юаньци тоже не торопился. Он сохранил свою позицию и посмотрел на него с улыбкой.
Молодой человек очень хорошо умел выставлять напоказ свою красоту. Его глаза были очаровательными глазами формы цветков персика. Когда он смотрел на человека и улыбался, он мог почти полностью улавливать мысли человека.
Именно благодаря этому его движению Ши Цин мог смотреть прямо на него, даже если его глаза были опущены вниз.
Цзин Юаньци наблюдал, как император кино на мгновение запаниковал. Его длинные ресницы быстро двигались довольно долго. Его холодный и снисходительный голос прозвучал немного быстрее, чем обычно.
— Ты любишь острую пищу.
Поскольку он любит острую пищу, он приказал кому-нибудь дать ему дьявольский соус.
Цзин Юаньци расхохотался.
Смех был не очень громким, но его веселье было видно всем.
Сначала Цзин Юаньци просто рассмеялся, когда император кино несколько беспомощно посмотрел на него.
Затем, постепенно, он естественно попал в объятия императора кино.
Для других это выглядело так, как будто они были хорошими друзьями, шутившими меж собой. Цзин Юаньци потерял равновесие и, смеясь, опирался на императора кино.
В этот момент Цзин Юаньци ясно почувствовал, что изначально мягкое тело под ним внезапно напряглось из-за его прикосновения.
Но это не имело значения. Мясо могло быть плотным, но он все равно чувствовал, насколько оно нежное.
Даже сквозь слой одежды.
Цзин Юаньци отстранился меньше чем через минуту.
Затем он моргнул, смотря на, казалось бы, холодного императора кино, который на самом деле в панике быстро моргал своими красивыми ресницами.
Уголки его глаз сморщились, на его лице появилась улыбка.
— Режиссер сказал ранее, что сегодня вечером у нас будет совместная сцена.
Молодой человек протянул руку и осторожно помог застегнуть пуговицу перед ключицей Ши Цина.
Тонкие пальцы были явно ловкими, но почему-то намеренно очень медленно застегивали пуговицу рядом с этой красивой ключицей.
После этого Цзин Юаньци наклонился к уху Ши Цина. Края его губ были слегка приподняты. Он прошептал:
— Не могу дождаться вечера.
С этими словами молодой человек встал и снова лучезарно улыбнулся.
— Тогда я сначала пообедаю. Увидимся вечером.
Ши Цин молча смотрел, как Цзин Юаньци уходит.
И только когда он больше не видел спины юноши, он вздохнул.
[Он такой флирт.]
Система: [А? Где?]
Ши Цин молча склонил голову. Он смотрел на то место, где раньше лежал Цзин Юаньци.
Белая рубашка теперь было заляпана потом.
Он не мог не вздохнуть снова.
[Действительно хорошее шоу.]
Хотя Система ничего не видела, она все же пыталась утешить хозяина, который, казалось, не чувствует себя комфортно: [Цзин Юаньци не выглядит тем парнем, который избивает людей.]
[Да, но он все еще может кусаться.]
Система: [Хм…]
[Действительно хорошее шоу.]
Система успокоила его еще раз: [Хозяин, я могу активировать для тебя золотой палец…]
Однако, прежде чем она закончила говорить, она услышала, как Ши Цин добавил еще одну фразу: [Но мне это нравится.]
Система: [???]
Система: […]
Ши Цин откинулся назад с удовлетворенным выражением лица: [Ты заметила, что он хочет переспать со мной?]
[Этого не может быть.] Система с сомнением взглянула на показатель высокой враждебности. [Было вполне разумно сказать, что Цзин Юаньци не любит хозяина.]
Ши Цин нисколько не удивился.
[Посмотри на его значение враждебности по отношению к другим людям.]
Система послушно достала эти файлы. После этого наступило долгое молчание.
Ши Цин: [Что ты нашла?]
Система: […Они все на 100% ужасные.]
[Но у него такое восторженное отношение ко всем.]
Ши Цин: [Он притворяется.]
[Цзин Юаньцзи может выглядеть солнечным и жизнерадостным, но все это он делает, чтобы развлечься. Это не имеет большого значения. В любом случае, он так привык к этому, что это стало для него второй натурой.]
[По сути, он искатель острых ощущений, который отчаянно нуждается в развлечениях. Похоже, сейчас этим развлечением буду я.]
После слов хозяина, Система снова запуталась.
[Хозяин, что нам тогда делать?]
[Мы сделаем то, что должны.]
Ши Цин откинулся на спинку кресла и медленно закрыл глаза.
[Абсолютно ничего. Зачем что-то делать, если у нас есть такой нетерпеливый доброволец, как Цзин Юаньци? Поскольку ему так нравится полностью контролировать ситуацию, я позволю ему взять бразды правления в свои руки.]
Во всяком случае, ему это очень нравится.
Цзин Юаньци хотел повеселиться, верно? Ши Цин хотел увидеть, когда этот парень поймет, что в наши дни найти развлечение не так просто.
Примечания:
Цзин Юаньци такой флирт („ಡωಡ„)