***
Гарри пришел на работу очень рано, едва часы пробили семь. Он не был трудоголиком, вовсе нет, просто вчера вечером они все знатно погуляли в «Совином глазу», отмечая успешное окончание очередного рейда, а на утро он проснулся с дикой головной болью в постели незнакомой ему волшебницы. Гарри Поттер не был подлецом, да и отношения его совсем не пугали, вот только вытащив затекшую руку из-под головы своей новой подружки и развернувшись на бок, он наткнулся… на себя самого. Вся стена небольшой комнаты была увешана плакатами с его изображениями. На них были сердечки, следы помады, даже несколько странных надписей, отдаленно похожих на заговоры. Он тяжело сглотнул и перевел взгляд на центральное изображение — его старое фото из «Пророка». Он и Гермиона в палатке чемпионов на Турнире Трех Волшебников. Вот только вместо лица подруги была вклеена колдография какой-то девушки. Он нервно хихикнул и покосился в сторону мирно спящей барышни. Поттер распознал в ней ту самую незнакомку с фото, откинув с лица ее вьющиеся светлые волосы. — Вот дерьмо, — прошипел он и подорвался с кровати, поспешно натягивая нижнее белье и штаны. Он был очень быстр. Робардс аплодировал бы стоя, будь он хоть на йоту таким же оперативным на заданиях. Алтарь, посвященный себе любимому, навевал жуткие мысли. По коже побежали мурашки размером с горох. Нужно убираться отсюда, пока эта ведьма не проснулась и не воткнула длинную иглу в куклу вуду с клочком его волос, заставляя Поттера корчиться в муках на розовом плюшевом ковре. — Малфой, — Гарри влетел в кабинет в перекошенных очках и кителе, застегнутом на неправильные пуговицы. Он совсем не ожидал застать здесь хоть кого-то в такое время. — Поттер, — кивнул Драко и оглядел его странным взглядом, но комментировать не стал, лишь вновь уперся в свои невероятно важные записи. Три месяца прошло с тех пор, как Драко Малфой заступил на службу в аврорат. Точнее, на отработку, как выражались все остальные. Он поступил в непосредственное распоряжение главы отдела Робардса и обязан был исполнять его поручения на протяжении полутора лет — его испытательный срок. Таков был приговор Визенгамота. Люциусу повезло меньше — семь лет с правом на запрос о досрочном освобождении. Поттер был уверен, что Малфоя-старшего выпустят уже через год — денег и связей у этой семейки всегда было в достатке, даже учитывая недавние санкции Министерства. О Нарциссе он ничего не слышал с последнего суда, на котором выступал в ее защиту. Гарри напряженно массировал виски, боль в которых просто сводила с ума, когда на стол, прямо перед его носом, со стуком опустилась склянка с антипохмельным зельем. Он удивленно поднял бровь, а Малфой брезгливо фыркнул и развернулся на каблуках, зашагав обратно к своему рабочему месту. — Это что, забота? Серьезно, Малфой? — рассмеялся Гарри. — Или ты все еще не оставляешь попыток сжить меня со свету, надеясь на банальное отравление? — Да, это забота, Поттер, — сжал челюсти Драко и зло посмотрел на него из другого угла комнаты. — Только забочусь я не о тебе, а о себе. Если ты будешь дышать здесь своим перегаром еще хотя бы пять минут, я не доживу до конца рабочего дня. Гарри кисло ухмыльнулся и осушил пузырек одним глотком. Даже если бы там и был яд — пусть так, сейчас он согласен на все что угодно, лишь бы эта адская головная боль прекратилась. — Мерлин, ну и ночка, — покачал головой Гарри и рассмеялся. — Не помню, чтобы я уточнял подробности, — пробубнил Драко, но Поттер решительно проигнорировал его недружелюбный выпад. Ему было чертовски необходимо поделиться этим хоть с одной живой душой. — Не знаю, как вчера ушел из бара, но проснулся я со странной дамочкой. У нее вся стена обклеена моими колдографиями, можешь себе представить? — воздел руки к небу Поттер, а Малфой поднял на него недовольный взгляд и поджал губы. — Гребаный алтарь для жертвоприношений. Она даже заклеила лицо Гермионы на одном из фото, вставив туда свое собственное. Жуткое место, — он поежился, когда перед глазами вновь всплыла картина с его пробуждением. — Да уж, — хмыкнул Драко. Несмотря на односложные ответы Малфоя, Гарри не покидал энтузиазм. Он продолжал заваливать его все новыми и новыми подробностями своих похождений. Он жестикулировал и делал важные, по его мнению, уточнения, тогда как Драко лишь изредка поднимал на него недовольный взгляд. — Почему ты не приходишь в «Совиный глаз», Малфой? Там бывает весело, — спросил Гарри. Их отряд собирался там каждую пятницу, но Драко не появился там ни разу. — Мне нечего там делать, Поттер, — ответил Малфой и со стуком опустил пыльный талмуд прямо перед своим носом, показывая, что разговор окончен. — Брось, все уже смирились с твоим нахождением здесь, — попытался пошутить Гарри, но весь вид Малфоя доказывал, что вышло у него дерьмово. — Это отличный способ расслабиться после рейдов, — сболтнул он и тут же закрыл рот, додумавшись, какую чушь только что сморозил. — Вот только я не бываю на рейдах, Поттер, — процедил Драко сквозь зубы, не отрывая глаз от отчета. — Кстати, я давно хотел спросить… — Гарри неловко прочистил горло и поправил очки. В это утро все было странным, включая их внезапно завязавшийся диалог с Малфоем, в котором последний произнес едва ли не больше слов, чем за все время своей службы. И раз уж они все еще беседуют, у Поттера был шанс удовлетворить собственное любопытство. — Спрашивай уже, — устало выдохнул Драко, когда пауза затянулась, и откинулся на спинку стула. — Ты ведь все равно не отстанешь. — Почему тебе не разрешают участвовать в рейдах? — озвучил Гарри вопрос, который интересовал его уже очень давно. — Наверное, боятся, что я переметнусь к своим, — на слове «свои» на губах Малфоя появилась печальная, даже горькая усмешка. Поттер никогда не видел его настолько уязвимым и подавленным. По правде говоря, он и не рассчитывал хоть на какой-то ответ, а тем более на такую оглушающую правду со стороны всегда закрытого слизеринца. Ему стало не по себе. — Знаешь, мы идем в эту субботу в «Кабанью голову»… — Поттер, — перебил его Драко и прищурился, тыча в его сторону указательным пальцем. — Мне, блять, не нужна твоя жалость, ты понял? — При чем здесь жалость? — возразил Гарри, но его щеки уже начал покрывать алый румянец, ведь именно этим чувством он и руководствовался, когда озвучил свою безумную идею. — Ты просто выручил меня, спас от мучений и головной боли, я не привык оставаться в долгу. К тому же Кристиана там не будет… — Мне плевать на Кристиана, — ощетинился Драко. — Знаю-знаю, просто не хочется портить никому вечер вашими вечными придирками, — Малфой изогнул бровь, и Гарри поспешил исправиться. — Хорошо, придирками Кристиана и твоим недовольным молчанием, — Поттер развел руками, как бы спрашивая: «доволен?!» — Там будут только Колин с Дейвом из нашего отряда и еще несколько человек. Будет весело, соглашайся, — воодушевленно улыбнулся Гарри. — Невилл принесет свою знаменитую настойку из мимблетонии, забористая штука. Луна обещала что-то приготовить, но я бы не рискнул пробовать. Гермиона нашла какую-то невероятно увлекательную игру в шарады, — он закатил глаза. — Но она упомянула, что ее можно сделать алкогольной, так что все не так плохо. — Я подумаю над твоим предложением, Поттер, — хмыкнул Драко и вернулся к своей работе. В ту субботу он впервые выпивал в компании Драко Малфоя. Странно, но ожидаемого дискомфорта это не вызвало. Май 2000 года В Большом зале Хогвартса не было длинных скамеек, не было флагов факультетов и преподавательского стола. Сегодня праздновали годовщину победы во Второй Магической Войне, и школьный зал превратился в импровизированный танцпол с небольшими столиками по периметру, белыми скатертями, чашами с алкогольным пуншем и круглой эстрадой в центре. Вечер был в самом разгаре, когда Гарри Поттер решил перевести дух. Журналистов выставили сразу после окончания официальной части, но они успели порядком помотать его нервы даже за эти сорок минут. — Мерлин, эти танцы сведут меня с ума, — рядом возник Симус Финниган, который дышал так громко, будто только что вернулся с многокилометрового кросса. Он только что с трудом отделался от слишком воодушевленных сестер Патил, которые вовлекли его в дикий танец около двадцати минут назад. — Жаль, Рон не смог выбраться со сборов. Могу поклясться, Макгонагалл искала его глазами, когда начался первый вальс. Они громко загоготали. По правде говоря, не очень-то красиво издеваться над уважаемой женщиной, которой… сколько? Семьдесят? Девяносто два? Но тот впечатляющий случай на четвертом курсе, когда декан Гриффиндора заставила Рональда Уизли положить руки на ее талию и закружить ее в венском вальсе, они не могут забыть до сих пор. И прилагают все усилия, чтобы Рон тоже это помнил. Повсюду звучал смех и оживленные разговоры. Все ностальгировали, погруженные в атмосферу былых времен, вспоминали школьные годы, даже подвыпившие профессора вели себя чуть более расслабленно. Особенно Гораций, который то и дело шнырял по залу, выискивая золотой состав своего «Клуба Слизней». Поттер стратегически затаился в углу, чтобы избежать двухчасового диалога с захмелевшим Слизнортом. Прошло еще около часа, прежде чем Гарри заметил ссутулившуюся фигуру Малфоя в углу зала. Он засунул одну руку в карман, а в другой держал бокал огневиски, всем своим видом транслируя скуку и обреченность. Поттер хмыкнул. До конца его испытательного срока оставалось всего лишь полгода, и Гарри решил, что, возможно, даже будет скучать по этим вечным издевкам и надменной физиономии. Они общались вполне сносно, Драко даже иногда посещал их пятничные посиделки. В работе он оказался ответственным и собранным, хотя по-прежнему не внушал Робардсу доверия, его так и не брали на рейды. Что же касается остальных… Почти ничего не изменилось. Его ненавидели все так же сильно, и ненависть эта подпитывалась еще и тем, что Малфой не сдавался. Он изо дня в день делал свою работу, невзирая ни на что, молча сносил насмешки и тычки, никогда не задирался первым. Малейший выговор от Робардса, и его первым рейсом отправят в Азкабан. На это и был расчет Кристиана, Томаса и еще нескольких человек, которые без устали занимались методичной травлей Драко Малфоя. Гарри было его жаль. Как ни крути, он обладал состраданием даже к бывшим врагам, тем более что теперь они были кем-то вроде хороших знакомых, но Малфой устроил ему такую трепку, он орал так громко, когда Поттер решил вступиться за него перед коллегами, что Гарри решил больше так не рисковать. Инициатива наказуема. А странное чувство благодарности Драко Малфоя заставило его практически оглохнуть, настолько яростно кричал тот, говоря, что ему не нужна ни помощь, ни жалость от Избранного мальчика. Слишком гордый. Гарри уже сделал шаг по направлению к нему, чтобы поздороваться, но аврорское чутье или пресловутое шестое чувство заставили его проследить за взглядом Драко, который прожигал в ком-то дыру последние пятнадцать минут. Там, на другом конце зала, весело смеялась, поправляла свои пушистые локоны, улыбалась и кружилась в танце с Невиллом девушка в светло-лиловом платье. Поттер протер свои очки. Он уже подумал, что зрение подвело его в самый неожиданный момент, но нет, он не ошибался. Драко Малфой весь вечер провел за разглядыванием одного-единственного человека. Это была его лучшая подруга. Гермиона Грейнджер. Январь 2001 года — Черт, потерпи еще чуть-чуть, — Гарри приложил кусок форменной ткани, оторванный от собственного кителя, к зияющей ране Драко. Они провели в засаде около шести часов, прежде чем раздался оглушительный взрыв и один из обломков угодил прямо в грудную клетку Малфоя. Поттер в панике осматривал окружающую обстановку. Нужно ориентироваться очень быстро, иначе Драко потеряет слишком много крови, никакое зелье восстановления не поможет. Группировка торговцев с черного рынка вновь оживилась спустя несколько лет затишья. Они отлично умели заметать следы. Все наработки из лаборатории подпольных зельеваров были уничтожены ударной волной, не удалось задержать никого из них. Робардс будет рвать и метать. — Уходим, — скомандовал Кристиан, когда пыль и копоть немного рассеялись и стало ясно, что ловить здесь больше нечего. — Кристиан, — прокричал Гарри, — мне нужен портключ до Мунго прямо сейчас, Малфой ранен. К концу второго года стажировки они все еще работали целым отрядом, и совсем скоро их должны будут разделить на пары. Малфой, по неизвестной Поттеру причине, решил остаться на службе, а Робардс, скрипя зубами, одобрил его участие в рейдах. Гарри был рад за него, вот только сейчас эта идея уже не казалась ему такой блестящей. Портключи в Мунго были только у Кристиана, аппарировать с такой раной нельзя, Драко расщепит на мелкие лоскуты, но аврор будто не слышал. Он оглядел Гарри на предмет повреждений, убедившись, что с Поттером все в порядке, и пожал плечами. — Все портключи уже использованы, нескольких наших ранили, — он попытался выглядеть взволнованным, когда нагло врал ему прямо в глаза, но от Гарри не смогла укрыться жесткая усмешка в уголке его губ, когда Кристиан исчез в облаке аппарации. — Гребаный ублюдок, — зарычал Поттер, когда на поле боя остался лишь он и истекающий кровью Драко Малфой на его руках. — Я вытащу твою бледную задницу, будь уверен, — он выругался и наложил несколько заживляющих заклинаний, которые не особенно помогли, но хотя бы немного остановили кровь. Выбора не оставалось, нужно было действовать быстро. Он подхватил отключившегося Малфоя и аппарировал в Мунго. Поттер написал рапорт на тридцать дюймов свитка о некомпетентности Кристиана, его непрофессионализме и отказе в помощи бойцу своего же отряда. Робардс уволил его в тот же день без объяснения причин. Выяснилось, что начальник аврората запрещал Малфою любые вылазки на рейды вовсе не из-за недоверия или предубеждений. Он прекрасно знал, как относятся к Драко его же сослуживцы. Именно такого исхода он и опасался. Каким бы суровым и жестким мужчиной ни был Гавейн Робардс, он оберегал их. Можно сказать, он стал для них кем-то вроде наставника, даже отца. — Значит, я обязан тебе жизнью, Поттер? В какой… десятый, пятнадцатый раз? — хрипло произнес Драко, лежа на железной больничной койке. — Ты теперь мой гребаный рыцарь. — Сейчас я обрадую тебя еще больше, Малфой, — Гарри приподнял уголок губ. — Пока ты тут прохлаждался, Робардс нас разделил. Теперь мы напарники. — Твою мать… — выругался Драко и схватился за голову. — Я, конечно, делал много дерьма в своей жизни, но не настолько же… — Я тоже рад, Малфой, — рассмеялся Поттер. — Кстати, Кристиана выгнали. Он больше не будет доставлять тебе проблем. Драко кивнул, и между ними повисло молчание. Но оно не было неловким, скорее дружеским. Сентябрь 2002 года — Не будь таким засранцем, Малфой, поехали с нами, — Поттер отпил немного огневиски, указав пальцем на стайку девушек, хихикающих возле выхода из бара и поглядывающих в их сторону с нескрываемым интересом. Вечер только набирал обороты, и Гарри решительно не хотел останавливаться на достигнутом. — Отвали, Поттер, — фыркнул Драко. — Ты не боишься, что в конце концов у тебя отсохнет член от того количества ведьм, которые побывали на нем за последние пару лет? — Ключ, который подходит ко всем замкам — это отличный ключ… — начал заплетающимся языком Гарри. — Ой, заткнись уже, — одернул его Малфой. — Заканчивай с этим, серьезно. Только слепой не заметит, как ты влажно вздыхаешь по Чанг, стоит ей подняться на этаж аврората. Гарри поперхнулся огневиски и перевел прищуренный взгляд на Драко. — Мы с Чжоу друзья, у нас с ней чисто профес… профессия…ональные, — он попытался оправдаться, но предательски икнул в самый неподходящий момент. — Короче, деловые отношения, Малфой. — Ага, конечно, — ехидно прыснул он и покачал головой. — Решил завести разговор по душам? — Поттер изогнул бровь и развел руки в стороны, слегка покачиваясь на высоком барном стуле и показывая, что готов к диалогу. — Что ж, тогда давай обсудим твой целибат. — Мой что? — нахмурился Драко от неизвестного ему маггловского религиозного термина. — Твой обет безбрачия, Малфой. Ты ни с кем не встречаешься, не заводишь случайных связей, — он начал загибать пальцы, — игнорируешь всех симпатичных ведьм в радиусе ста километров. Я даже боюсь представить, какого размера должны быть твои яйца. — Если ты не перестанешь представлять мои яйца, я подам запрос на смену напарника, Поттер. С жалобой на сексуальное домогательство и занесением в личное дело, — недоверчиво проговорил Драко. — Мерлин, просто признайся уже Гермионе… — Что ты несешь?! — его плечи резко напряглись, а в голосе появились стальные ноты. — Ты допился до белой горячки, Поттер, у тебя галлюцинации. — Конечно, — усмехнулся Гарри, но все же немного поумерил свой пыл. — Мы работаем вместе несколько лет, ты действительно считаешь, что я мог пропустить это? — он отпил еще немного и грустно покачал головой. — Я аврор, Малфой. Мне несложно заметить такие вещи. То, как ты смотришь на нее в баре, когда никто не видит. Как краснеешь и пытаешься что-то сказать, когда вы остаетесь вдвоем за столиком, хотя обычно твой поток сарказма не заткнуть, — хмыкнул он. — Как улыбаешься, когда она начинает умничать или доказывать свою правоту, как в школе. Я могу понять. Мне это знакомо. Только моя Гермиона Грейнджер это Чжоу Чанг. — Выходит, мы теперь с тобой еще и собратья по несчастной любви, — фыркнул Драко. — Салазар милостивый, как я до этого докатился, — он закрыл лицо ладонями, а после изрек неутешительный вердикт. — Пиздец. — Почему ты ей не скажешь? — поинтересовался Гарри. — Что я должен ей сказать, Поттер? — холодно рассмеялся Малфой. — Ты в своем уме? Как это, по-твоему, должно выглядеть? Эй, привет, я Драко, и я издевался над тобой семь гребаных лет, мою семью депортировали, я отбыл условное наказание, а на моей руке сраная метка Темного Лорда, хочешь пойти со мной на свидание? Так? — Война давно закончилась, Малфой, — возразил Гарри, — как и ваша школьная вражда. Планируешь уйти в горы и стать отшельником до конца своих дней? — Я не знаю, — печально усмехнулся Драко. — Нет никакого плана, Поттер. Возможно, позже, когда я смогу хоть немного отмыть репутацию своей семьи. Пока мне нечего ей дать. — Ты очень плохо ее знаешь, Малфой, — задумчиво произнес Гарри. — Она не похожа на твоих бывших подружек со Слизерина. Ты уж прости, но их волнует только счет в Гринготтс и родословная, будто они выбирают не парня, а лошадь на торгах. Ей просто нужно узнать тебя получше, вы отлично сойдетесь, я уверен. Вы единственные волшебники во всей гребаной Британии, которые предпочитают книгу веселой вечеринке, и это при том, что вам двадцать один, а не восемьдесят четыре, — рассмеялся Поттер и легко ткнул Драко в плечо. — У нее день рождения через несколько дней, будем отмечать в одном маггловском пабе, пошли со мной. — Я не приглашен. Это невежливо. — Ой, да брось, — Гарри лишь отмахнулся. — Там будет целая куча народу, одним больше, одним меньше. Поздравишь ее, купишь какой-нибудь заумный подарок. Что вы, книжные черви, обычно дарите друг другу. — Кретин, — засмеялся Драко. — Решайся, — надавил Гарри.***
Гарри Поттер решил, что никогда больше не будет помогать Драко Малфою. Он был гребаным педантом, выедал его мозг чайной ложечкой с поразительной методичностью. Его интересовала любая мелочь из жизни Гермионы, Гарри даже не представлял, что кто-то может так скрупулезно подойти к выбору обычного подарка. Поттеру пришлось наведаться к подруге несколько раз только за последние два дня. Он обязан был отвлечь ее внимание и составить подробную опись всех книг в ее библиотеке, ибо Драко, черт его дери, Малфой не желал повторяться и дарить то, что у нее и так уже есть. Таким образом был составлен список из нескольких книг, который Драко вывел с помощью какой-то хитрой логической цепочки, основываясь на литературном вкусе Гермионы. Он выкупил сплошь первые издания, естественно. Некоторые из них даже с подписями авторов. Они аппарировали в темную подворотню в маггловской части города ровно без пяти восемь. Вечер только начинался, когда Гарри распахнул двери уютного паба с приглушенным светом и тихой лиричной музыкой. В центре зала стояла Гермиона, встречая гостей. Она была такой счастливой, что Гарри сам неосознанно расплылся в широкой улыбке. Рядом с ним неловко прочистил горло Малфой. Он уже собирался помахать рукой и обозначить их с Драко присутствие, когда к подруге подошел высокий блондин со смазливой физиономией и оставил влажный поцелуй на ее губах. — Познакомься, Луна, это Дерек, мой молодой человек… — весело щебетала Гермиона, повиснув на локте этого самого Дерека. Гарри нервно сглотнул. Дерьмо. Он услышал только жалобное бряцанье дверного колокольчика за своей спиной. Сверток с безбожно дорогими книгами, аккуратно упакованный Малфоем в блестящую праздничную фольгу с красным бантом, был небрежно брошен в кучу уже преподнесенных презентов. Он ушел. Да, сводник из него никудышный. Поттер чертовски сильно облажался. Июнь 2003 года Его отношения с Чжоу не продержались и пяти месяцев. Все было не то, все не так. Они раздражали друг друга по мелочам и срывались без видимых причин. Дружеское общение так и не смогло перерасти в страсть, которую так долго представлял себе Поттер в своих подростковых фантазиях. Школьная любовь исчерпала себя. Они расстались на хорошей ноте, и, как бы грубо это ни звучало, он закрыл свой гребаный гештальт. — Это должно быть в Кембридже, что скажешь? — Малфой навис над огромной картой Великобритании, где фигурками были обозначены предполагаемые места обитания преступной группировки. — Думаю, нам стоит наведаться туда, — кивнул Гарри и отвлекся, наконец, от размышлений о своей личной жизни. Обстановка в стране была более или менее спокойной, если не считать небольших стычек с кучкой радикалов, называющих себя «Новыми Пожирателями», и вечной возни с торговцами из Лютного. — Может… — начал Гарри, заранее зная, что Малфою очень сильно не понравится этот разговор. — Я могу отправиться туда сам, уверен, ничего серьезного… Тебя ведь только что выписали. — Поттер, — Драко стиснул зубы. — Я не твоя гребаная подружка. Хватит со мной носиться. Гарри обреченно кивнул, когда они покинули свой офис. Он все еще чувствовал себя виноватым. Недавно они угодили в заварушку в северной части Лондона. Драко ранили из-за его недосмотра, именно Поттер должен был его прикрывать, но отвлекся на шум с другой стороны. Эта ошибка могла стоить Малфою жизни. Мерлин знает, из скольких передряг им удалось выбраться живыми, сколько преступников они успели поймать и сколько нелегальных лабораторий закрыть. Надо признать, Драко Малфой был отличным напарником, хоть вначале им приходилось совсем не просто. Его откровенно ненавидели, презирали, округляли глаза, видя их странный тандем — герой войны и бывший Пожиратель. Но Поттер не хотел работать ни с кем другим. Как бы странно это ни звучало, в своем отряде он мог доверять только бывшему школьному врагу, потому что, несмотря ни на что, Драко никогда не ставил личное выше профессионального на заданиях. Он выполнял инструкции безошибочно, без раздумий, приходя на помощь даже тем людям, которые оскорбляли его за глаза или кидали в спину проклятия. Да, из Драко вышел хороший аврор. И отличный лучший друг. Ноябрь 2004 года — Я думаю, это твой шанс, стоит попробовать… — Отвали, — пробурчал Драко. — Ты не понимаешь, она ведь рассталась с ним, и… — Ничего не хочу слышать. — Пригласи ее куда-нибудь… — Ты можешь просто оставить меня в покое, Поттер? — заорал Малфой. — С чего ты взял, что мне это все еще интересно? — Может быть, потому что ты упорно отклоняешь приглашения большинства симпатичных ведьм, а с остальными не проводишь и получаса? — невинно уточнил Гарри. — Они меня не интересуют, — фыркнул он. — Люциус в конец обезумел со своей идеей воспроизвести на свет очередного Малфоя. Все его протеже тупые, словно консервная банка, с ними не о чем говорить дольше пятнадцати минут. — Вот и пообщаешься с умным человеком, — Гарри пожал плечами. — С одиноким, очень красивым умным человеком, в которого ты по уши влюблен с первого курса. — Вовсе не с первого, — запротестовал Малфой. — Ага! Так значит все-таки влюблен, — рассмеялся Поттер, развалившись в своем офисном кресле, и кинул в голову Драко скомканный лист пергамента. — Ой, отъебись, — Малфой вскочил с места и оглушительно хлопнул дверью. За две недели до Нового года — Тебе приглашение, — Гарри положил увесистый конверт от Гермионы на стол Малфоя и попытался сделать самый незаинтересованный вид. — Что это, Поттер? — он изогнул бровь, взяв в руки пергамент и копию «Великого Гэтсби». — Гермиона прислала, у нее намечается какая-то вечеринка. Она просила тебе передать. — Малфой подозрительно прищурился, а Поттер отправился дальше по своим делам, насвистывая себе под нос какую-то надоедливую мелодию. Если не выходит по-хорошему, значит, нужно брать хитростью. Гермиона не сказала, что хочет видеть Драко, но и не написала, что не хочет его видеть. Она лишь упомянула, что он может пригласить нескольких авроров из его отряда, чтобы было веселее. Скольких именно сказано не было. Он и Драко — уже не один человек. Их двое, а значит, это количество подходит под определение «несколько». А то, что он по какой-то, еще не придуманной им причине, не сможет посетить это замечательное мероприятие — дело десятое. Он не соврал ни в чем и никому. Да, долгое общение со слизеринцем не прошло даром. К тому же он поступает так чисто из альтруистических, бескорыстных намерений. Честно говоря, печальные вздохи Драко Малфоя по его лучшей подруге успели ему порядком надоесть за пять лет. Эти два барана никогда и ни к чему не придут, если их слегка не подтолкнуть. Канун Нового года Гарри стоял в атриуме Министерства и наблюдал за странной картиной: Малфой, только сегодня вернувшийся с больничного, то и дело бросал напряженные взгляды в сторону Гермионы, которая в этот момент вела оживленную беседу с Паркинсон возле каминов. Она активно жестикулировала руками и преувеличенно громко смеялась, но будь он проклят, если это были не нервные, почти истерические смешки. Грейнджер будто спиной чувствовала, когда Драко решит отвернуться, и воровато косилась в его сторону, бесконечно заправляя волосы за ухо. Что, скажите на милость, произошло между этими двумя?! И почему он все еще не в курсе, хотя все их общение и эта идиотская сделка полностью его, Поттера, заслуга! — Во сколько отправляетесь во Францию? — спросил он как бы между прочим и лениво засунул руки в карманы. — Портключ сработает в девять, — кивнул Драко. — Я слышал, Гермиона навещала тебя вчера, — Поттер аккуратно прощупывал почву, пытаясь выведать хоть какую-нибудь информацию. — Да-да, навещала, — сейчас они с Малфоем напоминали двух людей, которые прекрасно понимали, о чем идет речь, но великолепно строили из себя идиотов. Что ж, он тоже умеет играть в такие игры. — Давай подойдем, хочу пожелать девочкам хороших праздников, — Гарри сделал решительный шаг, и Драко напряженно вздохнул. По мере приближения к каминам, Гермиона бледнела на глазах, а Малфой шумно сглатывал каждые несколько секунд. — Дамы, — расплылся в широкой улыбке Поттер. — Гарри, привет, — Гермиона метнула быстрый взгляд на его напарника и обняла друга. — Поттер, — кивнула Панси и окинула его оценивающим взглядом. В честь праздника Министерство устроило сокращенный день, и в три часа дня все уже разбредались по домам, спеша начать подготовку к предстоящему торжеству. — Как настроение? Готова побыть невестой Драко еще один вечер? — Малфой закашлялся, а шея Гермионы начала покрываться красными пятнами с поразительной скоростью. Уже переспали? Или все-таки нет? — Думаю, она с этим с легкостью справится, — насмешливо протянул Малфой. — Опыт уже есть. Гермиона моргнула. — Л-ладно, мне пора, нужно еще подготовиться, — залепетала Гермиона. — В смысле не мне, я еще не нашла платье, столько дел… Да и выезжать всего через несколько часов. Ну ладно, — выдохнула она и перестала теребить рукав своей кофты, — всем хороших праздников! — она быстро чмокнула в щеку Панси, Гарри и странно глянула на Драко, а после молниеносно скрылась в зеленом пламени камина. — Мне тоже пора, — кивнул Малфой и обнял на прощание Паркинсон. Гарри и Панси остались вдвоем в состоянии крайней степени задумчивости. — Удалось что-то узнать? — уточнил Поттер. — Она не раскололась, — фыркнула Паркинсон. — Молчит как рыба. А тебе? — То же самое, — пожал плечами Поттер. — Даже если они не переспали, все случится сегодня на балу Нарциссы. Грейнджер не сможет устоять, — усмехнулась Панси и протянула руку. — Ставлю пятьдесят галлеонов. — Согласен, — Гарри кивнул и крепко сжал хрупкую ладошку Паркинсон. — Поттер! — запротестовала она. — Спор не так работает, ты должен утверждать обратное. — Что поделать, если я думаю так же, — невинно пожал плечами он. — Предлагаю свои пятьдесят галлеонов в качестве платы за сегодняшний вечер. Выпьем? Паркинсон прищурилась. — А к черту, давай!