Ты моя нежность

Ибо перешёл порог дома в совершенно упавшем настроении. Он переживал, но ещё не до конца оценил масштаб той катастрофы, которая произошла. Он даже не стал заглядывать в комнату к родителям, а сразу пробрался к себе под одеяло. *** На самом деле, идти на следующий день в школу было немного страшно. Всю ночь его мучали кошмарные видения с участием бедного Сяо Чжаня. Как он плакал. Как вырывался. Как просил пощадить его. А что, если о содеянном узнают одноклассники?.. Учителя?.. Менты?! Только проблем с ментами ему не хватало. Он уже бывал в местном участке за мелкую магазинную кражу, и родители, конечно же, ничего не знают, так как дело не такое серьёзное и его всего лишь предупредили. Но повторно встречаться с местными копами желания не было. «Чёрт, Ибо! , — схватился он за волосы, — надо было раньше думать!» Он нашёл верным решение сделать вид, будто ничего не произошло. И тут он задался волнующим вопросом… Сяо Чжань жив? Сяо Чжань, ты вообще жив? Придёшь ли ты сегодня в школу снова? Увижу ли я опять твою солнечную улыбку и эти ямочки на щеках? Сяо Чжань, ты жив? Ибо сам не заметил, как с губ мимолётно соскользнуло имя: — Чжань… Он тут же отвесил себе оплеуху. «Да что это со мной?!» Интересно, а что сейчас с Чжанем?.. *** Ибо пришёл в школу со скребущими кошками на сердце. Неожиданно сзади кто-то хлопнул его по спине: — Эй, Ибо! — Ибо обернулся и увидел Пан Цзу, — Ну, как мы там, здорово повеселились? Но лицо Ибо выдавало, что ничего весёлого и в помине не может быть. Однако вслух он ответил: — Да, здорово… Интересно, что с ним? Он до сих пор там остался?.. Следом подтянулись Чжимин и Цзиньян. — Да ты волнуешься? Ибо смутился и бросил: — Вовсе нет, долбоящеры. Просто… Просто… Он слышал самого себя. Все эти его слова и интонации в голосе выдавали его беспокойство. Пан Цзу весело приободрил: — Да не парься ты так. Разве он бы выжил, упав с такой высоты?.. Ибо остолбенел. Нет… Нет… Нет, он не убийца. Он не хочет жить, осознавая, что он убил человека… -…Что?.. Все трое вытянулись в лице. — В смысле что? — Ибо, всё нормально? Однако у того подозрительно покраснели глаза. Сердце в груди больно закололо, а земля будто уходила из-под ног. — Что… Ты сказал? Он пронзительно, словно сквозь душу смотрел на Пан Цзу. — А что я такого сказал? Ибо сделал глубокий вдох и выпалил: — Ты сказал, что… Что он… Умер? Пан Цзу искренне изумился, увеличив глаза и будто потеряв дар речи. — А… А что такого? У Ибо затряслись руки, а кадык нервозно задрожал. Неужели его друзья — настоящие убийцы?.. И он ещё так хорошо относился к ним? И боялся упасть в их глазах?! «Стоп… Но…» Но он тоже был там. И он ничего не сделал, чтобы помочь бедному мальчику. Потому что иначе просто опустил бы мнение о себе. Но… Так ли это важно? Да, это важно. «Мне всё равно на него. Да, он точно не выжил. Ну и что, это Пан Цзу его сбросил. А я вообще к нему не прикасался. Я ничего не сделал». «Я ничего не сделал». Эта мысль прокручивалась снова и снова в его голове, а трое приятелей удивлённо рассматривали его и наблюдали за переменами в его лице. И правда, Ибо этого не замечал, но лицо его менялось от спокойного к удручённому, от расстроенного к взывающему. *** У учительницы был крайне подавленный голос. — Знаете, дети, такая трагедия произошла… У Ибо сердце пропустило удар. Однако те трое, сидящие рядом с ним, вида не подавали и сидели как ни в чём не бывало. Ибо это… Слегка нервировало. — Дети, звонил господин Сяо Хэлинь… Да и, может быть, кто-то из вас видел по новостям… Какие-то уроды издевались над Сяо Чжанем, не думаю, что он вернётся в школу в скором времени… Дальше Ибо не вслушивался. Он переваривал в голове всё то, что услышал сейчас и то, что видел вчера своими глазами. Вечер. Сяо Чжань кричит. Трое садистов вокруг. И он, Ибо. Просто с невозмутимым лицом созерцает этот кошмар. «Как хорошо, что я не трогал его». «Но я был там. И я не помог ему». Ибо разрывался на части. В нём словно столкнулись две личности — бездушный бандит и сожалеющий мальчик. Ему срочно требовалось побыть одному и всё обдумать. Пан Цзу подтолкнул его в плечо: — Эй, ты чего? Ибо просто хотел плюнуть ему в лицо. — Вы почти убили его. Сзади пододвинулись Чжимин и Цзиньян. — В смысле мы? А ты? Разве тебя там не было? И то верно. Ибо тоже был там. И страшнее становилось от одного этого правдивого осознания. — Мне нужно подумать. Он вставил в уши наушники, погружаясь будто в параллельного себя, а когда прозвенел звонок, просто собрал свои вещи и ушёл, тем самым отсидев только один урок. Разумеется, приходить домой и оставаться наедине с нетрезвым папашей охоты не было совершенно, поэтому Ибо пошёл в какой-то сквер за школой. Настроения не было даже кататься на мотоцикле. Самые нагнетающие чувства обуревали его. Он правда не думал, что докатится до такого. — Блять!!! Он сел на первую попавшуюся скамейку и уронил голову на колени, тяжело дыша. Будто какая-то неведомая сила подтолкнула его, но он онемевшими руками потянулся в карман и достал телефон. Зашёл в браузер и вбил сайт главного новостного телеканала. У него буквально отвисла челюсть. Первой записью на сайте была о Сяо Чжане. Крупными иероглифами выведен заголовок: «СЫН ИЗВЕСТНОГО ЧУНЦИНСКОГО БИЗНЕСМЕНА ИЗНАСИЛОВАН И СБРОШЕН С КРЫШИ». Было просто страшно читать дальше. Да это даже и не удавалось, потому что в глазах стало двоиться, и текст расплывался в разные стороны. Плюсом ко всему были три приложенные фотографии. На первой фотографии, взятой из Интернета, был обычный смеющийся Сяо Чжань, стоящий на сцене, с гитарой в руках и с микрофоном за ухом. Видимо, на каком-то концерте. Но при виде второго фото Ибо прошиб пот. На нём запечатлели серую машину с сильно помятой крышей, на которой клубочком свернулось недвижное худое тельце, буквально утопающее в кровавой луже. Ибо накрыло резким желанием отвести глаза, но почему-то он не смог сделать этого. Однако, когда он посмотрел на третье фото, глаза удивлённо расширились, а сердце подскочило. Здесь Чжань лежал на больничной кровати, с перебинтованной головой и подключённым к нему аппаратом искусственной вентиляции лёгких. — Он жив! — неожиданно для самого себя воскликнул Ибо. Кажется, тон его был изумлённым и слегка восхищённым. Лицо расплылось в широкой, красивой улыбке. «Теперь осталось только уговорить его не писать заявление в полицию…» Парень тряхнул головой и прояснил зрение. И стал бегать глазами по тексту статьи. Он узнал, что Чжаня нашли какие-то проходившие мимо люди, увидев его на крыше машины. Подъехали полиция и скорая помощь, которая и увезла его в больницу. Криминалисты и следователи поднялись на крышу заброшенного дома, где нашли разбросанные одежду и гитару. Отыскали телефон, увидели уйму пропущенных вызовов от отца и перезвонили, детально объяснив ситуацию. Тот пришёл в крайний шок и сказал, что сможет приехать из другого города только через несколько дней. Но он не преминул упросить полицейских объявить злодеев в розыск. «… Сейчас Сяо Чжань подключён к аппарату ИВЛ и находится в Государственной больнице номер 1 г. Лоян…», — говорилось там. Статья была опубликована буквально полтора часа назад, однако на ней уже несколько десятков тысяч просмотров. Наверное, и все новостные телеканалы пестрят этими самыми кадрами и снимками. Наверняка Сяо Хэлинь объявил заоблачную сумму за поимку обидчиков сына. Душа внутри Ибо то подскакивала вверх, то падала вниз. Ведь он вовсе не думал, что всё так получится. Он не планировал насиловать его. И уж тем более сбрасывать с крыши… Но каким облегчением было, что он и впрямь не делал этого! «Я правда ничего не сделал. Я вообще ни в чём не виноват.» Он посмотрел на время. Урок в школе уже должен закончиться, так что он набрал Пан Цзу. — Алло. — голос парня был требовательным и отстранённым. — Ибо, чёрт бы тебя побрал! — огрызнулся тот, — куда ты свалил, а? Где ты? — Не суть важно. А сейчас молчи и слушай то, что я тебе скажу. Тебе желательно отойти куда-нибудь, чтобы шум не отвлекал. Гулкий шум в трубке стал затихать. — Говори. — Пан Цзу, ты новости видел вообще? Это… Это просто пиздец. Он выжил. Пан Цзу замолчал, и Ибо мысленно начал вырисовывать его шокированное выражение лица. — Как… Как выжил?.. — Вот так вот. Лежит в больнице номер 1. А теперь вопрос: какого хрена, Пан Цзу?! Какого хрена всё так вышло? Только не гони на меня сейчас, но у меня в планах было просто разукрасить его и поржать! А вы что за хуйню там устроили?! Да он умереть мог! Пан Цзу злостно усмехнулся. — Ну, весело же было. Что сделано, то сделано. Ничего не исправишь. И чего ты хочешь от меня? Ибо закатил глаза и, успокаиваясь, глубоко вздохнул. — Пан Цзу, мы сядем. Тот уже собирался ответить, но Ибо перебил: — Хотя нет, возможно, сядете только вы. — Чё?!!! — Не удивляйся. Я его не трогал. И ничего не сделал. — Ахаха, ну и чем ты это докажешь? — У меня… Есть видео. Пан Цзу напряжённо замолчал, и эта угнетающая атмосфера чувствовалась даже через экран телефона. — Ибо, ты… Ты сволочь! Сволочь! Крыса! Мразь!!! Вот попадёшься мне, отхватишь по полной программе!!! — Нанимайте кого хотите. Юристов, адвокатов. И молитесь, чтобы этот идиот не слил вас. И бросил трубку. Требовалось срочно несколько литров валерьянки. Но так как её под рукой не оказалось, Ибо только потёр переносицу, пытаясь понять, в какой же заднице он оказался. «Я не хотел этого… Я правда не хотел этого… Если бы я знал… Но я же ничего не сделал! Я не виноват! Это они!» На самом деле необходимо было срочно отправляться в эту злосчастную больницу. Ибо, кажется, знал, где она находится. Нужно оказаться там как можно скорее и поговорить с Чжанем, пока не поздно. Пока тот не пришёл в себя и не сдал их… Пока преступников не нашли. *** Где-то в кармане парень кое-как нарыл деньги на проезд и сел в автобус. Сердце колотилось, как заведённое, и Ибо не находил себе места. Ему даже в голову не приходило, с чего начать разговор. Но станет ли Сяо Чжань разговаривать с ним? Ведь он наверняка считает Ибо своим самым злейшим врагом. Неужто он пойдёт ему на уступки? С какой это стати? «Ничего, придётся заставить.» Примерно спустя минут двадцать он доехал до пункта назначения. Белое здание больницы состояло из трёх корпусов, в каждом из которых было по пять этажей. Оно стояло за железным решётчатым забором, однако двор был очень ухоженный и чистенький. На ватных ногах Ибо поплёлся к крыльцу. Прикрыв глаза, сделал глубокий вдох и распахнул тяжёлую железную дверь. Внутри пахло всякими стерильными медицинскими причандалами, доктора в белых халатах и масках быстро мелькали перед глазами. Ибо здесь впервые. Он вообще не помнил, когда в последний раз бывал в больнице. Наверное, только в детстве. Боевые шрамы и удары он всегда прятал под одеждой во избежание излишних вопросов, а когда на скорой забирали маму, отец запирал его дома без возможности выйти. Боялся, что сын сдаст его полиции. Со скребущим сердцем Ибо подошёл к застекленной стойке регистрации. Там сидел какой-то рослый мужчина с довольно заурядным лицом. Ибо кашлянул, и мужчина посмотрел на него. — Здравствуйте, Вы на приём? Ибо слегка растерялся, но виду не подал. Ещё не поздно просто смотаться отсюда куда подальше. Но что-то будто намертво приковало парня прямо здесь. Сам не знал, отчего, но ему было интересно посмотреть, как там Сяо Чжань. — Нет, а… А где тот парень, которого привезли… Ээ… Вчера вечером? Мужчина явно не ожидал такого прямого и порывистого напора, но уставился в монитор компьютера, прокручивая мышку. — Ло Нинъюй? — Ээ… Нет… — Сяо Чжань? От одного этого имени у Ибо будто перевернулось всё внутри. Как же он ненавидит это имя! — Да, да, он, — быстро закачал он головой. — Палата номер тридцать восемь. Это не здесь, Вам нужно во второй корпус. Ибо кивнул, промолчав в ответ, и удалился. Мужчина только разочарованно хмыкнул ему вслед, но тот сделал вид, что не услышал. Юноша неуверенно шагал в сторону нужного второго корпуса и чувствовал, как в висках пульсирует боль. Что он скажет Чжаню сейчас? Сможет ли он вообще заговорить? *** Здесь тоже попалась стойка регистрации. Но очередь вокруг неё нетерпеливо толпилась и бесновалась. Это очень удивило Ибо. Мужчины с большими камерами на плечах. Кажется… Операторы? И рядом с ними люди с микрофонами, в строгих костюмах. Кажется, журналисты. Неужели все они здесь из-за Сяо Чжаня? — Мадам Чунь, ответьте ещё на пару вопросов, пожалуйста! — Госпожа Чунь, как долго мальчик пробудет в таком состоянии? Вперёд них вышла невысокая пухлая женщина лет сорока пяти, в очках и с короткой стрижкой. — Я не буду отвечать на ваши вопросы! Следом за ней выбежала худенькая девушка довольно необычной внешности, с низким пучком. Её глаза были тёмно-голубые, а скулы острые и высокие. — Просто ему нужен покой, вот и всё! — выкрикнула она журналистам вместо мадам Чунь, — не шумите, у него очень тяжёлое состояние, никто не знает, что с ним будет дальше! — и помчалась вслед за женщиной. Журналистка повернулась к камере и начала эмоционально вещать: — Как вы сами убедились, врачи ни под каким предлогом не желают показывать нам, в каком состоянии находится бедный мальчик и не знают, как долго ещё ему придётся пребывать здесь. Надеемся на его скорейшее выздоровление и на быструю поимку ужасных преступников. Она договорила речь, и куча людей направилась к выходу, пройдя мимо Ибо. Ибо долго стоял как вкопанный. А вдруг его тоже не пустят к Сяо Чжаню? Ему просто необходимо к нему попасть. Под любым предлогом. Он шагнул к стойке регистрации, где сидела пожилая седоволосая женщина. — Здравствуйте, молодой человек, чем могу помочь? — Где здесь… Палата Сяо Чжаня? Парня, которого привезли вчера вечером? Женщина вздохнула и нахмурилась: — Да что вы все прилипли к бедному мальчику-то? А кто Вы ему? К нему посторонних не пускают. — Я его… Лучший друг, — чуть ли не подавляя тошноту, вырвалось у него. Ибо даже передёрнулся, когда сказал это. Но выбора не было. Женщина выгнула бровь. — Но и не брат. Извините, не думаю, что Вам можно будет… — Нет! Нет, пожалуйста! Мне правда очень надо! Мне очень надо к нему!!! Сорванный голос Ибо, наверное, впервые за долгое время был таким умоляющим. На него пристально покосились люди, ожидающие на скамейках в коридоре. — Зачем так орать? — встрепенулась женщина, — я здесь не главная, найдите его личного врача и спросите его. — Как его найти?! Женщина перелистнула какую-то толстую тетрадь и начала водить пальцем по строкам. — Третий этаж, палата тридцать восемь. Там его личный врач. Госпожа Чунь. Она, кстати, только сейчас мимо прошла, — и указала в нужном направлении. Ибо кивнул и быстрым шагом направился туда, куда только что ушла та самая мадам Чунь. Краем уха слышал недовольные кряхтения пожилого администратора: — Вот же молодёжь пошла… Ибо вышел в какой-то коридор, где на лавочках у стен сидели ожидающие больные. Однако мадам Чунь не было видно. Любой нормальный человек спросил бы о ней, но Ибо всего вдоль и поперёк заполняет чувство стальной гордости. Он не из тех, чтобы ещё что-то спрашивать. Однако, к счастью, дверь вдалеке распахнулась, и вышла та самая низкорослая пухлая женщина в очках. — И скажи охране, чтобы вообще никаких журналюг не пускали! Покоя не дождёшься от них!!! — Да, хорошо, мадам Чунь, — робко кланялась поспевающая за ней голубоглазая девочка. На вид ей было не больше, чем Ибо. Мадам Чунь шла стремительно быстро, так что молнией пронеслась мимо Ибо, стоявшего, как каменное изваяние. Не успел он и окликнуть её, как она свернула куда-то направо и начала громко и торопливо подниматься по ступенькам. Выбора не было, поэтому Ибо последовал за ними. Женщины вышли на третьем этаже и уже почти побежали вглубь людного коридора, и Ибо ничего не оставалось, кроме как остаться здесь и ждать. В коридоре почти не было обычных больных, кроме согбенно сидящего дедушки и элегантно одетого мужчины, сидящих в начале. В основном туда-сюда сновали спешащие доктора, размахивая подолами белых халатов. Мадам Чунь и девушка живо зашли в дальнюю третью скраю дверь и скрылись там. Ибо подошёл к ней и сел напротив. Палата номер тридцать восемь. И он зачем-то ещё пришёл сюда? Зачем он вообще пришёл? Просто любой ценой упросить Сяо Чжаня замять эту ситуацию, и дело с концом. *** Поскольку юноша следил за временем, он с досадой отметил, что сидит здесь уже битый час. Чего только он не успел переделать за это время: послушать музыку, полистать соц.сети, сделать селфи. Но было дико скучно, так, что хоть волком вой. Как будто кто-то услышал его мысленные взывания, и дверь, напротив которой он сидел, открылась. Вышла та самая мадам Чунь, только уже без девчушки. Лицо её было обеспокоенным и потерянным. Завидев Ибо, она переменила его на сосредоточенное и более строгое. — Здравствуйте, юноша. Вы к кому? Чем-то помочь? Ибо сглотнул и потупил взгляд. Однако неожиданно сам для себя встал с лавочки. Почти что вежливо. Он почесал затылок, подбирая слова: — Я… Ээ… Мадам Чунь? — Да, она самая. Так что Вы там хотели? Если вы на приём, то я не смогу Вас принять сейчас, прихо… — Нет, нет, я не за этим… Я… В общем, я лучший друг… Эээ, — он указал пальцем на закрытую дверь, — лучший друг Сяо Чжаня. Мне надо попасть к нему. Мадам Чунь скрестила руки на груди. — Да тут каждый второй, кто сюда приходит, якобы его лучший друг. Что?.. К Сяо Чжаню кто-то приходит?! Но кто? Зачем? — Кто это к нему приходит? — Ну, как кто, разные, кому охота поглазеть на знаменитого музыканта. Ах, так вот оно что. Странно, но у Ибо как гора с плеч. — Нет, я правда его лучший друг… Мы в одном классе, мне обязательно нужно увидеть его. Женщина скептически выдала: — Поинтересовался бы его самочувствием, раз лучший друг. Ибо нервно забегал глазами по полу. — Ах, да… Что с ним? Женщина молчала, сверля Ибо взглядом. Ибо опустил плечи: — Да я правда учусь с ним в одном классе! Я не знаю, как это доказать, но просто дайте мне увидеться с ним! Женщина удивилась такому напору. — Как хоть зовут-то тебя? — Ибо. Ван Ибо. — и выжидающе уставился на неё. Поскольку у Ибо правда были красивые глаза, сначала мадам Чунь долго смотрела в них, будто пытаясь что-то найти. Но потом сдалась. — Хорошо, хорошо. Сейчас, подожди. Ибо мысленно взмолился. Да он торчит здесь уже незнамо сколько времени!!! За это время можно было успешно погонять на мотоцикле! Спустя пару минут из палаты вышла та самая голубоглазая молоденькая девушка с каким-то белым надутым пакетом в руке. — Что ж, заходи. — позвала мадам Чунь. Ибо сделал глубокий вдох, приготовясь к самому яростному и испепеляющему взгляду Чжаня. Шумно выдохнул и вошёл следом за женщиной. И потерял дар речи, как в сомнамбуле осматривая представшую перед ним картину. Перед ним, на белой кровати, лежал Сяо Чжань. Вернее сказать, то, что от него осталось. Ибо не видел его лица. Половину закрывала прозрачная маска с трубкой от аппарата искусственной вентиляции лёгких. Верхнюю часть головы, выше глаз, закрывали бинты, пропитавшиеся красными разводами. Шею и туловище стянули какие-то жёсткие ортопедические корсеты. Левые предплечье и голень были всунуты в стальные кольца аппарата Илизарова, от которых отходили длинные спицы и вонзались в кожу. Правая нога по самое бедро была стянута гипсом. Ибо готовился к разъярённому взгляду. Но густые ресницы Сяо Чжаня были плотно смежены. — Чжань… Ибо шагнул к нему, всматриваясь в меньшую часть открытого лица. Мадам Чунь начала говорить, слегка улыбаясь: — Сяо Чжаню крупно повезло, машина смягчила падение. Упади он на асфальт — скорее всего, умер бы сразу. Его как привезли, мы сразу подготовили операционную. У него осложнённая травма позвоночника — повреждён спинной мозг. Разрушены некоторые нервы, ведущие от позвоночника до тазовых органов и лёгких. Поэтому мозг потерял с ними связь. Операция прошла успешно, но мы подключили мальчика к аппарату ИВЛ, а в туалет он только через катетер ходит. Да и ест тоже. Но жить будет, он просто счастливчик. Упал не целиком на спину, а на левый бок. От этих леденящих душу речей у Ибо болезненно сжалось сердце. «Лучше бы ты умер, Чжань. Не пришлось бы так страдать.» -Эй, Ибо, да ты бледный как снег! — мадам Чунь взяла его под локоть. Ибо думал, что это только его мысли, но он произнёс эти слова вслух: — На его месте сейчас должен лежать я.