Ты моя нежность

«Надо же, так кстати», — подумал Сяо Хэлинь, когда на противоположном конце коридора увидал неспешно приближающуюся Ван Минчжу. Налицо было видно её приподнятое настроение. Которое понизилось, когда она встретила стоящих впереди двух знакомых мужчин в бордовых костюмах. — Господин Сяо? — словом, её настроение так же резко упало, когда она заметила мужчину и замедлила шаг, — Вы?.. Бизнесмен откашлялся и выпрямился, встречая её отнюдь не зложелательным взглядом. — Добрый день, госпожа Ван, — почтительно склонил голову. Надо же, и это ему эта женщина некогда почти целовала ноги?.. — Здравствуйте, — кивнула она, поменявшись в лице. Она точно не была рада его увидеть. — Что Вы делаете? — указала она на дверь, к скважине которой только что прижимал ухо Сяо Хэлинь. — Я… Ээ… Я пришёл навестить Чжаня пораньше, день рождения как-никак, да ещё и выходной день. — Да, я тоже пришла к Ибо, — закачала головой оценивающе она, — но… Чем это Вы занимаетесь? Этот сорокалетний состоятельный бизнесмен смутился, как малолетний подросток. — Госпожа Ван… — он указал жестом, приглашая отойти отсюда, и та последовала за ним, — госпожа Ван, могу ли я… Поговорить с Вами?.. Уж поверьте, тема для этого крайне… Скажем так, разносторонняя. Ван Минчжу всё ещё ничего не отвечала. Кажется, она была удивлена. — Госпожа Ван, мне… Думаю, мне нужна Ваша помощь. — произнёс он как можно спокойнее и выдохнул, но, кажется, получилось очень загадочно и заинтересованно. — Что? Моя помощь?.. Но чем я могу Вам помочь? У меня ничего нет — ни денег, ни доброго имени… — Госпожа Ван, — вымотанно прервал он её, подняв руку вверх, — просто выслушайте меня. Мне правда нужна Ваша помощь. Нашим детям… Нужна наша помощь. На слове «наша» он сделал особый акцент. И это насторожило и даже несколько напугало женщину. — Что случилось?.. — она старалась сохранять хладнокровие, хотя по рукам уже рассыпались мурашки. — Поэтому мне и нужно поговорить с Вами. Думаю, это не требует отлагательств. У Минчжу сердце ёкнуло. Самые неожиданные и бесполезные мысли сейчас боролись в её голове. — Пожалуйста, присядем. — пригласил он жестом на лавку у окна. Женщина несколько напряглась и уселась, поставив сумку себе на колени и оценивая глазами впереди стоящую белую дверь. — Госпожа Ван, — начал он ровной интонацией, — попрошу сейчас Вас полностью не обращать внимания на своё и моё социальные положения, а просто поговорить со мной как, скажем так, давнишние приятели. Значит… Думаю, поскольку мы с Вами взрослые люди, можно называть вещи своими именами. Говорить я буду на полнейшем серьёзе. Так… Госпожа Ван, Вы в курсе, что Ваш сын, кажется, гей? Минчжу не подала ни единого признака неожиданности. — Да. Знаю. И это всё, о чём Вы хотели серьёзно поговорить? Сказать, что Сяо Хэлинь был удивлён — ничего не сказать. Видимо, очень уже резко воспринимал этот человек вопрос о сексуальной ориентации, что поделать. Он хмыкнул и продолжил: — В общем-то нет, не об этом… — Вы сказали, что нашим детям нужна помощь. Тот кивнул: — Да, госпожа Ван. Вот теперь перейдём к сути нашего разговора. В общем, я слышал диалог Ван Ибо и Чжаня, вероятно, они разговаривают и сейчас, а вот о чём — мне, вообще-то, очень интересно. Но начну с того, что… Чжань прямым текстом подтверждал, что он нравится Ибо. Минчжу изредка посматривала на его неясное смущение. — Господин Сяо, возможно, сейчас для Вас будет некоторым шоком, но я сама обсуждала эту тему с Ибо. Мужчина опешил, сморря на неё глупо и необычно. — И… И что же вы там обсуждали?!.. — Господин Сяо, чему Вы так удивляетесь? Разве я, как мать, не должна ли поддержать своего ребёнка в любой ситуации? И что такого в том, что Ибо нетрадиционной ориентации? Ясное дело, что у нас в Китае это перечеркнёт всю репутацию на всю жизнь, но не думаю, что он станет афишировать это так ярко… — Так что вы в итоге обсуждали? — Господин Сяо, хватит так смотреть на меня. Ничего необычного, я просто посоветовала Ибо… Посоветовала… Минчжу закусила губу, будто припоминая. Но Хэлинь заметил её неохоту продолжения разговора. Однако всё равно настоял: — Говорите прямо, госпожа Ван. Пожалуйста. Надо сказать, что для Минчжу было некоторой неожиданностью то, что он разговаривал с ней так спокойно и даже почтительно. Видимо, в данной ситуации этот мужчина и впрямь забыл на всю отстойность и неземную разницу их статусов. — Я посоветовала Ибо изменить мнение о себе в лучшую сторону. Хэлинь, спустя время, будто переваривая информацию, кивнул. — Хочу заметить, что… У него это удалось. — С чего Вы взяли? — С того, что он кинулся защищать моего сына, рискуя собой. Наверное, это очень польститло бы Ван Минчжу. Но, на самом деле, она только украдкой немного сильнее возгордилась своим сыном. — Госпожа Ван, я хочу, чтобы наши дети прошли курс психотерапии. Им правда нужна помощь. Минчжу подумала о чём-то своём, и всё же переспросила: — Почему Вы так думаете? — Я заметил, что им очень тяжело. Я не думал, что… Что всё настолько плохо, что всё зайдёт так далеко. Не думал, что скажу это когда-нибудь… Но мне жалко Ван Ибо. Минчжу ожидающе посмотрела на него. — Что вы имеете в виду, почему? — Я клоню к тому, что у него, вероятно, невзаимные чувства. И, как я заметил, довольно сильные. Ведь никто из тех троих мразей ни разу не явился сюда с извинениями, а он… Он уже и плакал перед Чжанем, и умолял его о прощении на коленях, и самовольно под нож кинулся… Ведь он и вправду герой. Даже после всего того, что случилось. — Премного благодарна, господин Сяо, что Вы и впрямь так думаете. На самом деле, Минчжу хотелось просто вскричать от переполнявших её эмоций. — Не стоит, госпожа Ван, потому что я говорю по фактам. И я даже изначально знатно удивился, что Чжань только что — представляете? — самолично сказал, что попытается простить его. Ведь сами понимаете — такие раны наносят ещё и урон психике… Поэтому им обоим и нужен психолог. У Ибо сильные чувства к Чжаню, у Чжаня… Не знаю, может быть, неопределённость? Я бы на его месте тоже растерялся. Всё же нелегко снова подпустить к себе того, кто уже однажды сломал твоё доверие… Минчжу кивнула: — Я понимаю. Насчёт психолога… Знаете, думаю, мне нравится эта идея. Господин Сяо, Вы ещё не видели состояние Ибо, когда он не виделся с Чжанем всего неделю… Я не знаю, откуда у него взялись эти чувства, ведь знакомы они всего ничего… А вот Чжань поступил смело, раз принял решение простить его. Попытаться простить. … — Господин Сяо, а Вы?.. Как Вы смотрите на то, что Чжань, вероятно, простит Ибо? Хэлинь тяжело вздохнул, явно не будучи готовым к такому вопросу. Он шмыгнул носом и надолго задумался, оценивая глазами свои скрещенные руки. В итоге ответом было: — Я… Должен признаться, что искренне поражаюсь Вами, госпожа Ван. Даже в такой критической ситуации Вы всеми силами поддержали своего сына… — Спасибо, но какая мать сдаст собственного ребёнка в тюрьму? — Вот этим я и восхищаюсь. Вы ведь прекрасно осознавали, что если бы не Ибо, всего этого бы и не случилось… И мне правда нравится это Ваше материнское качество. И я хотел бы перенять его. Поэтому, наверное, я бы постарался в любом случае поддержать Чжаня. Даже если он простит Ибо. И повисла мёртвая тишина, нарушаемая только сигналками автомобилей за окном и какими-то невнятными сумбурными разговорами сыновей изнутри. — И всё-таки они сами должны соглашаться на психолога, — заключила женщина. Мужчина кивнул головой. — Предлагаю обсудить с ними это. Прямо сейчас. Они, кажется, в нормальном расположении духа. Оба взрослых человека встали со скамейки и направились к белой двери, но предварительно Сяо Хэлинь подозвал к себе одного из своих телохранителей и взял из его рук большую красную коробку, перевязанную жёлтой лентой. Подошли к двери и сначала прислушались. — Ибо, а какой тогда твой любимый цвет? — Не знаю, может быть, красный?.. Или синий… А какая твоя любимая еда?.. — Хаха, я много чего люблю, я прямо как динозавр! Разве что не баклажаны… Слушая эти разговоры и безошибочно различая радость и освобождение в задорных голосах, оба родителя переглянулись и улыбнулись. Перед тем, как войти, бизнесмен интеллигентно постучал. — Это, наверное, Айминь, — раздался приглушённый голос Чжаня, — входите! Сяо Хэлинь распахнул дверь перед женщиной. Несмотря на свой высокий социальный статус, этот мужчина отличался редкими манерами и пониманием. — Отец? — Мама? В унисон встрепенулись юноши. Ибо вскочил с места (он теперь сидел на кровати Чжаня) и во все глаза вытаращился на их вошедших родителей. — Здравствуйте, дети, — приветливо прищурилась женщина. — Здравствуй, Ибо, — поздоровался мужчина как-то непонятно спокойно, на что у Ибо отвисла челюсть. Он тут же переместился почти вплотную к противоположной стене, как бы пропуская мужчину вперёд. Но на лице того не было и толики злости. Хэлинь любовно посмотрел на не менее ошеломлённого Чжаня и улыбнулся во все тридцать два, протягивая красную коробку вперёд: — С днём рождения, Чжань! — громко воскликнул он и метнулся к кровати, ставя подарок на неё. И с гордостью наблюдал за расплывавшегося в несдерживаемой улыбке сына. — Спасибо, пап… — всем казалось, что он вот-вот заплачет. Минчжу подошла к Ибо со снова приподнятым настроением и стала расстёгивать пуговицы на жёлтой рубашке. Тот передёрнулся, как ошпаренный: — Мам, ты что делаешь?! — громким шёпотом воскликнул он. Но та только рассмеялась, продолжая своё дело: — Видел бы ты сейчас своё лицо! Ничего такого, просто смотрю твои бинты. Распахнула рубашку и оценивающе стала рассматривать. Ибо смущённо повернулся к Чжаню и Хэлиню спиной. — Да кого ты тут стесняешься? — спросила Минчжу, — все, вроде как, свои. Ибо закатил глаза. «Да не то слово.» — Вроде всё хорошо. — подытожила мама, — как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — начал давить лыбу сын, застёгивая пуговицы. И маме стало тепло на душе, когда она увидела искреннюю улыбку своего чада. Весь этот месяц, что Ибо провёл здесь — она видела сына чаще, чем за всю жизнь. И это тоже, честно говоря, возносило высоко-высоко. — Говорят, к тебе сегодня новый врач придёт. — Угу, — кивнул он, — мама госпожи Чунь. — Ох, в таком случае, тебе повезло. Она тоже превосходная, — добро ответила Минчжу. *** — Давай попробуем понять друг друга, — произнёс Чжань, и Ибо встретил его горящими глазами, до сих пор сидя у его ног и сминая одеяло. — А-Чжань… Правда?.. — дрожа, прошептал он, боясь поверить, что это правда. И боясь поверить, что это сон. — Да, Ибо, думаю, нам и вправду не мешало бы… Начать всё заново. Нужно снять с себя всю эту тяжёлую ношу прошлых воспоминаний. Постараться жить нормальной жизнью. Ибо поражался каждому его новому слову. И не верил своим ушам. — Ты ведь спас мне жизнь. Ибо, я попытаюсь… Попытаюсь… «Ну же, скажи, пожалуйста, скажи…» — Попытаюсь простить тебя. Долгое молчание. Только двое взоров, уставившихся один на другой. Один счастливый, а другой неимоверно счастливый. Готовый умереть от счастья. Они бы смотрели так ещё неизвестно сколько времени, если бы не предательски слезящиеся глаза Ван Ибо, который действительно впервые в жизни начал чувствовать что-то наподобие счастья. Впервые за шестнадцать лет его посетило коротенькое убеждение, что всё хорошо. Он поднялся на подкашивающиеся от радости ноги, стирая с уголков глаз слёзы. Слёзы, наконец-то, счастья. *** — Мам, а вы с господином Сяо случайно встретились сейчас? — Ээ, вообще-то, не совсем… Мы как раз хотели поговорить об этом… — и перевела требующий взгляд на мужчину, который раскрывал перед сыном коробку с подарком. — Думаю, нам всем есть, что обсудить, — приветливо улыбнулся Сяо Хэлинь. У всех были абсолютно разные выражения лиц. У Минчжу недоверительное, у Ибо вопросительное, у Чжаня скорее просто добродушное. Сяо Хэлинь придвинул ближе стул, приглашая сесть на него женщину, Ибо сжимал и разжимал кулаки, переминаясь с ноги на ногу за её спиной, а мужчина сел рядом с сыном на кровать. Отставил подарок на пол и сцепил пальцы. — Ибо… Чжань… Мы с господином Сяо серьёзно говорили кое о чём… — Наверное, это теснее касается вас двоих, — посмотрел на парней Хэлинь. Ибо и Чжань нервно переглянулись. — Господин Сяо, что вы имеете в виду? — сердце Ибо уже устало от всех этих частых эмоциональных качелей. Бизнесмен закусил губу. — Ван Ибо, ответь честно и прямо. Ибо казалось, что он сейчас умрёт. — Тебе правда нравится мой сын, Сяо Чжань? Впрочем, Сяо Хэлинь тут же уловил на себе протестующий взгляд матери. Она хотела сказать что-то явно не приятное, но Ибо быстро положил руку на её плечо, вынуждая замолчать. Он смотрел в пол, но его голос был несколько пугающим: — Господин Сяо, не совсем понимаю, для чего Вам это нужно… — Ибо, постараюсь выразиться как можно мягче… Но… Таких как ты китайское общество не принимает. А вы с Чжанем ещё и несовершеннолетние… — Господин Сяо, раз Вам так нужен ответ на мой вопрос, то получайте: мне… — кричащий взор на Чжаня и получение какого-то немого одобрения в ответ -… Да, мне нравится Сяо Чжань. Раздались громкие, но словно бы безучастные вздохи Ван Минчжу, Сяо Хэлиня и Сяо Чжаня. — Теперь Ваша очередь отвечать, господин Сяо: для чего Вам понадобилась эта… Весьма интимная информация? Тот хмыкнул, но не улыбался: — Тебе сильно нравится Сяо Чжань. Прозвучало как утверждение. Точно не вопрос. — И?.. — Ибо держался изо всех сил, только чтобы не послать его, — что это меняет? Я от рождения был натуралом, но… Разве я знал, что всё повернётся так? Жизнь — непредсказуемая и переменчивая штука, и мы не знаем, в кого влюбимся. — Но то, что тебя привлёк мужчина — уже знак твоей, ээ…нетрадиционной ориентации… — Ошибаетесь, — парировал парень, — меня не привлекают мужчины. Исключительно Сяо Чжань. Резко сменил лицо на уверенное и даже какое-то скучающее, и столкнулся с охреневшим выражением Чжаня. Сяо Хэлинь подбоченился и подумал. Повернулся к Минчжу и спросил как-то непривычно строго и холодно: — Госпожа Ван, как Вы смотрите на такое расположение дел? Та не повела и ухом: — Если у наших детей наладятся отношения, то мне большего и не надо. Разве что, сможет ли Чжань простить… — Мам, — оборвал её Ибо, — не надо сейчас об этом. Чжань тепло прищурился: — Ничего, я уже сказал тебе, Ибо. Скажу теперь и отцу с госпожой Ван. Наверное, я могу попытаться простить тебе то, что ты сделал. Хэлинь вздохнул и спросил у него: — Чжань… Я твой отец, и поддержу тебя в любом случае. Теперь и для Чжаня настала очередь для удивлений. — Хватит об этом, отец. Ведь и вправду когда-нибудь придётся начать новую жизнь — не век же слёзы лить. Просто… Просто нужно уметь прощать. Я ещё поразмышляю над этим. Хэлинь опустил глаза и положил свою руку на его. Ибо потрепал маму по руке и мотнул головой в сторону двери. Да, ведь в подобной ситуации не нужны были слова. *** Когда отец и сын остались наедине, первый готов был чуть ли не расплакаться, как маленький мальчишка. — Мама скучает по тебе, Чжань, — сменил он тему на более семейную. Чжань горько улыбнулся, а в глазах блеснула влага. — Я тоже скучаю. Безумно. — сказал он тихо-тихо, но так сильно, что у Хэлиня мурашки по коже пробежались. — Отец, пойми… Я уверен, что отныне Ибо не преследует дурные намерения. Ведь… Никто из тех троих ни разу не пришёл, чтобы вякнуть хоть что-то, а уж об извинениях я и не заикаюсь. Тогда как Ибо… Он спас мне жизнь, хотя прекрасно знал, что мог умереть сам. Хэлинь слушал внимательно, но с каким-то предубеждением. — Отец, я хочу дать ему шанс. *** Ибо с мамой остались одни в коридоре. — Чжаню понравился подарок? — с натянутой улыбкой спросила она. — Да, — радостно поддакнул он, — его глаза горели, представляешь?! Впервые за столько времени… Мама тронуто наблюдала за этим искренним счастьем присутствия Чжаня в жизни сына. И так же с жалостью в сердце терзалась сомнениями насчёт будущего для своего ребёнка. — Мой а-Бо, — тепло сказала она, погладила Ибо по щеке, — мой маленький. Самый-самый маленький. … — Мама?.. Ты плачешь?.. Минчжу подняла голову вверх, чтобы слёзы перестали течь. — А-Бо, что же ты делаешь с собой?.. Как же тебя угораздило… — Я не понимаю… — Как же тебя угораздило влюбиться в этого мальчишку… Не выдержала и закрыла рукой глаза, шмыгнув носом. — Эй, мама, ты чего?.. — он стеснительно приобнял её за плечи, чего никогда раньше не делал, — о чём ты говоришь? Почему ты плачешь?.. Та замотала головой, стараясь усмехнуться: — Я не плачу, а-Бо. Я лишь… Думаю над тем, как же ты будешь жить дальше… А что, если Чжань не сможет простить тебя?.. Ибо тяжело вздохнул, не зная ответа. Только тихонько сказал: — Тогда придётся как-то выкручиваться. Хотя он понимал, что без прощения а-Чжаня уже не выкрутится в этой жизни. *** Спустя минут пятнадцать сын с матерью зашли обратно. И как по сигналу родители разом выпалили: — Как вы смотрите на то, чтобы пройти курс психотерапии? Юноши сначала ошарашенно лупились на них, а потом уже друг на друга. Наверное, выглядело весьма забавно. — Ну так как?.. — после неловкого затянувшегося молчания ненавязчиво повторила женщина. Хэлинь подхватил: — Всё-таки психолог поможет и непростой эмоциональной ситуации Чжаня, и куда более сложному психическому состоянию Ибо… — Думаю, в нашем случае вы, дети, оба в крайне тяжёлом психическом состоянии… Ибо прикусил щёку, смотря на Чжаня. Тот сразу без слов понял, что Ибо ждёт лишь его решения. Тогда вынес: — Наверное, стоит попробовать… Ибо вздохнул и повторил: — Думаю, не будет лишним.