Дай знак мне, если ты на нашей стороне На нашей стороне, на нашей стороне На нашей стороне — АИГЕЛ (AIGEL)
Я не слепец — я храбрец (Подлец) Я человек, а не зверь (Проверь) Тебе кажется–АИГЕЛ (AIGEL)
Давай, иди, ищи в душе моей сокровища Но все, кто был там, гибли от зубов чудовища Чудовище — АИГЕЛ (AIGEL) Саша чувствовал, что где-то его конкретно так обманули, потому что они уже битый час тащатся по болоту, у которого конца и края нет. Он промок, замерз, хочет отдохнуть и кого-нибудь придушить, но еще не решил, выбор метался между чокнутым учителем и таким же учеником, что шли впереди и были сухими, бодрыми и сильно воодушевленным. «Чертовы магические штучки» — юноша мысленно плевался ядом, бесило, ему все ещё было запрещено использовать магию. Несправедливо. Все казалось наигранным, Саша не видел причин ему помогать, Владу хотелось довериться, но вспоминая его будущую версию, все желание сразу отпадало. Ликос вообще очень подозрительный тип, сначала ведет себя отрешенно, не человек, а статуя, такая же неживая, холодная, так еще и опасная. Резкая смена поведения будоражила, да и не только она, незначительные изменения во внешности были заметны: цвет радужки метался между зеленым и голубым, волосы отрасли почти до плеч, а пряди переливались от блонда до русых или рыжих. «Ох, надеюсь, они не хотят меня убить» — сейчас это единственное, что волновало его, ему даже не сказали, куда они идут, он только знает, что они ищут часы и все. Кстати, о часах, история про Хроноса и Коляду вызывала очень много вопросов. Во-первых, зачем нужно было переписывать конец и выставлять Хроноса злодеем, если в конце его ученик сбежал как трус, что выглядит слишком глупо, как он вообще смог сбежать, раз не смог нанести никаких серьезных ран, да еще и сила, накопленная не помогла. Во-вторых, если Ликос рассказал ему правду, то почему Коляда стал предателем, что они не поделили между собой, и почему Хронос добровольно сидит под землей и где сам Коляда. Саша сжал виски, слишком много вопросов, на которые нет ответов, но самый важный остается вопрос, откуда Ликос знает где правда, а где ложь. Невероятное предположение, которое возникает это то, что маг тоже древнее существо, что жило во времена Хроноса и Коляды, либо намного позже, но по миру еще ходили правдивые легенды про них, либо ему кто-то рассказал, кто знал существ раньше. Юноша вздохнул, слишком много «либо», мужчина точно увильнет от ответа или соврет. «Такими темпами я точно слягу с простудой». Саша уныло оглянулся вокруг, рядом на кочке росли маленькие цветочки. Юноша наклонился, чтобы рассмотреть их поближе, в них не было ничего необычного, напоминали ромашки, только цветом ярко-синие, но выглядело красиво. Парень слегка задел цветы, пока поднимался, как его накрыла оглушающая тишина. Оглянувшись, молодой человек ничего не увидел, легкая дымка тумана, окутывала лес, не было видно ни луны, ни звезд. Глаза, привыкшие к темноте, не помогали, вокруг все еще оставалось очень темно, под ногами пожухшая трава, а лес превратился в некое кладбище, деревья — безобразные голые коряги, изгибающиеся будто в му́ках, нависают сверху, задавливая. Ветки, что хотят вцепится в горло, выколоть глаза, сковать и не выпускать. А вокруг лишь темнота, холод и тишина, что окутывают своими липкими щупальцами, проникая под кожу и засасывая в пучину отчаяния. Саша резко выдохнул, из его рта вылетел пар, могильных холод окутывал, сковывая. Осмотревшись еще раз, Саша ничего и никого так и не увидел, стоять на одном месте не выход, но и идти куда неизвестно, местность все еще остается болотистой и опасной, особенно сейчас, когда ничего почти не видно. Холод так быстро проникал под кожу, что начали коченеть ноги и руки, пришлось идти в сторону, где последний раз виднелись Влад и Ликос. Абрикосов мысленно костерил себя, как только мог, он опять вляпался в нечто, что может его убить, слова застряли от напряжения и страха комом в горле. Магией сейчас небезопасно пользоваться, пиши пропало если сюда что-то явится, хотя чувство приближающейся чертовщины, ощущалось затылком, где от ужаса уже начали волосы шевелиться. Саше хотелось плакать, было плевать что ему семнадцать лет и что он парень, потому что эти факты ничего не меняли. Ему было холодно, страшно и не хотелось умирать, он просто идиот, который посчитал, что сможет стать «героем». Где-то послышался хруст веток, заставляющий замереть от ужаса, темнота и туман сгущаются, что-то или кто-то медленно приближалось, тело не слушалось, но как только холодное дыхание коснулось затылка, Саша побежал. Позади раздался громогласный рев, что кровь в жилах стыла, а по спине холодный пот бежал. Нечто кинулось за юношей, оно не издавало ни единого звука, но ощущалось всем естеством. Парень не знал сколько он бежал, темп начал сбавляться, сердце заходилось в сумасшедшем ритме, легкие жгло от усталости, все тело потряхивало, но он бежал, перепрыгивая коряги, что тянули к нему свои кривые ветки, похожие на костлявые руки, если остановится — сгинет. Упал — звучит как приговор. Запнувшись об маленький незаметный корень, Саша оказался в холодной, грязной луже, опираясь на руки, он пытался подняться, но ноги тряслись от перенапряжения, не поддаваясь. Нечто застыло за спиной, прожигая взглядом и наслаждаясь трепыханиями жертвы, чья жизнь сейчас оборвется. Парень чувствовал чужую жажду разорвать его когтями, впиться в плоть, чтоб кровь лилась, а вокруг раздавались крики, чтобы добыча билась в агонии. Это оказалось слишком для юноши, тело не слушалось и позади существо, что хочет его сожрать, слезы побежали градом, застилая обзор, а из горла вылетел хрип. Нечто зашевелись, зарокотало от удовольствия, впитывая эмоции, начало медленно приближаться, остановилось оно в паре шагов, как кинули в него комок грязи, заверещало, начало метаться в разные стороны. Кинулся Саша, будто второе дыхание открылось, оставляя позади зверя, что еще больше разбушевался, не успел далеко убежать, как вцепились клыки в плечо, повалив наземь, разрывая. Раздался нечеловеческий крик.***
Тело болело и казалось неподъемным, плечо не чувствовалось вообще. Саша лежал на твердом и холодном, скорее всего на земле, мысли туго ворочались в голове, вокруг было тихо, но потеплее, чем в лесу. Кое-как открыв глаза, юноша огляделся — пещера, а вокруг разбросаны кости человеческие. Сердце сжалось, а в глазах потемнело. Было тихо, но потом раздались непонятные звуки, будто по земле тащили мешок. Рядом что-то промелькнуло, но парень так и не понял, что именно, резко стало безмолвно, что заставило неосознанно тело напрячься. Раздался удар, Саша зажмурился, рядом с ним что-то лежало, оно так сильно воняло, что тянуло блевать. Абрикосов застыл, открыв глаза, на него смотрели глаза мертвого ребенка. Покрывшись мурашками, тело закололо, тащили не мешок, а мертвого ребенка, что теперь лежал перед ним. Ком встал в горле от ужаса и отвращения, перед ним лежал дитя, да только не понятно даже какого пола оно было, тело было до такой степени обезображено, а одежда превратилась в тряпье. Сверху накрыла тень, нечто схватило своими лапами дитя за голову, и раздался хруст, кровь брызнула на лицо Саши, чудовище оторвало голову от тела, поедая плоть. Юноша не издал ни звука, он молча плакал, глядя, как с легкостью отрывают куски тела, он лежал в луже крови маленького ребенка и захлебывался в рыданиях, понимая, что сейчас с ним произойдет тоже самое. Мерзкое чмоканье заставляло трястись все больше и больше, где-то на полу валялись кишки, что выпали из тела, слезы все катились и катились, Саша не мог остановиться, он не чувствовал своего тела, не мог пошевелить даже пальцем. Когда чавканье прекратилось, чудовище дотронулось когтем до лица юноши, видя вниз, лапы были все в крови и вызывали отвращение, нечто опрокинуло на спину, нависая сверху, Саша зажмурился, задыхаясь от страха. Он чувствовал, как монстр прожигал его взглядом, как его мерзкие когти водили сначала по лицу, спускаясь все ниже и ниже к разорванному плечу, будто с любопытством когти проникали внутрь, заставляя тело под ним дрожать и задыхаться. Парень ничего не мог сделать, тело все еще не слушалось, он просто надеялся, что боль скоро прекратится, на спасение надежды не было. Лапа чудища прекратила копаться в плече и начала спускаться вниз, оставляя маленькие кровоточащие ранки, остановилась возле живота, поглаживая. Омерзительные прикосновения не вызывали ни страха, ни отвращения, было плохо и появилось некое чувство принятия ситуации, хотелось, чтобы все прекратилось и все. Сперва громыхнул пронзительный рев существа, а после юноша почувствовал нестерпимую боль, из глаз хлынули слезы, немного поморгав, он увидел, что лапа твари проткнула ему живот. Вдруг Саша увидел, что над ним склонилось серьезное, но взволнованное лицо Влада, он был так его рад видеть, что еще больше заревел, даже ничего не мог сказать, хрипеть и мычать. — Не говори ничего, сейчас мы тебя вытащим, давай, — Морок аккуратно закинул здоровую руку себе за голову, поддерживая под колени и под спину, — все будет хорошо, — шептал юноша, успокаивая Сашу, тот мог лишь только всхлипывать иногда, да постанывать от боли. Краем глаза, Абрикосов увидел Ликоса, что отставал на пару шагов. Юноша уже не видел, как они выбрались из пещеры, Влад был не теплым, а горячим как печка, что его сморило. Проснулся он уже в кровати, рядом на столике стояла лампа, что освещала, комнату, за окном — ночь. Голова была ватной, поэтому парню с трудом удалось посмотреть по разным сторонам, никого больше не было. Попытка пошевелить пальцами привела к резкой боли во всем теле, тихий стон сорвался с губ. В одном из углов зашуршало и перед Сашей предстал сонный, уставший Влад. — Пей, — аккуратно поддерживая голову, чтобы не захлебнутся, Морок поил водой, а потом каким-то травяным настоем, — говорить можешь? — Да, — раздался очень тихий и сиплый ответ. — Жди здесь, — и маг рванул в сторону двери, — сейчас вернусь. «Ага, сейчас встану и уйду» Влад вернулся с Ликосом, что сразу подошел к кровати и начал осматривать Сашу, сначала визуально, потом с помощью магии. — Где болит? — Везде. — Кивнув чему-то своему, заставил выпить плохо пахнущий настой, после которого юноша уснул. Всю неделю по очереди Ликос и Морок отпаивали его снадобьями, кормили с ложки, потому что правая рука плохо еще слушалась после укуса, сидели возле его кровати по ночам, чтобы не снились кошмары. Саша был так сильно им благодарен, только они с ним не разговаривали, напряжение, висящее в воздухе, можно резать ножом. Сначала он пытался завести разговор, сначала говорили, что нельзя говорить, чтобы горло и связки восстановились, после отнекивались, что им некогда, а потом стало обидно. Саше было неприятно, что его считали виноватым, он никогда не хотел попасть в лапы монстра, чтобы его разорвали, поэтому пусть они идут далеко и надолго. Сегодня его оставили одного, накормили утром и все, оставили рядом на тумбочке графин с водой и миску фруктами и конфетами, но этим за целый день сыт не будешь, повезло, что оставили пару книг, можно занять себя до вечера. К концу дня миска и графин оказались пусты, книги прочитаны, а Влад и Ликос так и не вернулись еще. Лампу он включить не может, поэтому просто лежал и смотрел в потолок, иногда в окно и на дверь. За окном стемнело, но так никто и не появился, некая тревожность охватила его. Саша не мог заснуть, было страшно, казалось, что из темноты выскочит существо и закончит с ним, он попытался уснуть, но только крутился на кровати, в конце концов заснул тревожным сном. Ему снова снился лес, по которому он бежит, но чудовище догоняет его и валит на землю, цепляясь в плечо, обычно на этом моменте его либо будили, либо он сам просыпался, но сейчас никого не было и он задыхался в своем кошмаре, тварь тащила его по земле, состоящей из груды костей, иногда мелькало лицо того самого ребенка. В один момент мелькнули лица Влада и Ликоса, они стояли и смотрели, Саша кричал, просил, чтобы они помогли, но те лишь молча смотрели, а после просто отвернулись и ушли, бросили его. — Стойте, стойте! Не бросайте меня, — кричал и вырывался из схватки юноша, но видел лишь удаляющиеся спины, — пожалуйста! Стойте! — Саша, проснись, да проснись ты, кому я говорю, — чьи-то голоса раздавались, ему казалось, что его стрясут, — Саша! Абрикосов резко открыл глаза, не понимая кто он и где находится. Взгляд сфокусировался на Ликосе, что сидел на краю кровати и держал его за плечи, с другой стороны находился Влад. Выдохнув, Саша прикрыл глаза и потер лицо, чтобы снять сонливость. — Что случилось? — Это мы должны у тебя спрашивать, — Морок беспомощно посмотрел на юношу, — ты так кричал. — Кошмар, — буркнул и укрывшись с головой, лег на бок, — спокойной ночи. — Саша, давай поговорим, — начал Ликос, но его перебили. — Всю неделю не хотели со мной разговаривать, а тут резко захотелось? Да пошли вы! — Не думаю, что у тебя есть право обижаться на нас! — Холодно продолжил маг. — Это с какой стати? — Одеяло было резко отброшено, Саша зло уставился сначала на одного, потом на второго, — если сейчас скажете, что это моя вина, то идите вон сразу отсюда! Я не собирался трогать ничего на том чертовом болоте, я случайно задел те цветы, ясно, — юноша махал руками, — человеческий фактор, никто от этого не застрахован! Я же всю жизнь мечтал оказаться непонятно где, — в глазах резко защипало, Абрикосов зло вытер подступающие слезы, — чтобы за мной гналось чудовище, которое хочет меня сожрать! Отлично! Просто прекрасно! — Схватив одеяло, парень снова накрылся им с головой, кутаясь. В комнате воцарилась тишина, раздался скрип кровати, а потом хлопнула дверь, слегка отодвинув одеяло и убедившись, что Ликоса и Влада нигде нет, закутался в одеяло и заревел. Его жизнь идет коту под хвост.