В том месте и в то время II: «На звёздном перепутье»

      Стекло, с нанесённой на него эмблемой Академии Амбрелла, задрожало, неприятным треском разразив покой и мёртвый вакуум холла. Дверь громко хлопнула, закрываясь за спиной взвинченной девушки. Она стояла у входа и не могла собраться с мыслями, совладать с переполняющими чашу самоконтроля эмоциями.       Тяжело дышала, хмурясь и кипя от негодования: её обманули, нагло и искусно обвели вокруг пальца, приняв за дурочку, что не сможет распознать тонкий оттенок лжи, приняв ту за чистую монету. Ком ядовитых эмоций нарастал, с каждой минутой становясь всё масштабнее и разрушительнее, влеча последствия в виде ослабления самоконтроля и предвкушения серьёзного разговора, мысли о котором горькой ухмылкой запечатлелись на её лице.       В голове девушки крутился ворох различных мыслей, что пересекались между собой, образуя всё новые и новые… От осознания того, что совершил эту подлость самый близкий человек, которому она беззаветно верила, который служил её надёжной опорой и защитой, Джейн начинала злиться ещё больше. Гневу, жгущему обманутое сердце, не было предела: Джейн сорвалась с места и, до побелевших костяшек сжимая ремень сумки на своём плече, пулей преодолела расстояние в половину лестницы, выкрикивая очередное, сочащееся концентратом переживаемых эмоций:       — Пятый!       Слова глубоким громким эхом отскочили от стен помещений и высоких потолков, позже разносясь по остальным комнатам. Джейн добралась до второго этажа, остановилась у начала лестницы, опираясь о перила, и пыталась отдышаться. Кинув через плечо быстрый взгляд и убедившись, что за ней никто не шёл, она развернулась, собираясь пойти вершить правосудие. Прямо по коридору, в комнату, что находилась рядом с её, но принадлежала лжецу в милых шортиках и узнаваемых гольфах.       — Ты что кричишь? — снизу раздался голос Диего, что подбежал к лестнице и, сделав пару шагов вперёд, уставился в спину девушке. Её плечи тяжело поднимались в такт дыханию. Джейн развернулась.       Диего сделал шаг назад, не понимая, что происходит. Такой её он видел впервые.

Парой часов ранее.

      — Леди, сегодня вас ждёт практика, на которой мы рассмотрим несколько самых действенных тактик ведения допроса.       Джейн и ещё две девушки, выстроившись в ряд, стояли напротив инструктора, по уставу сложив руки в замок за спиной.       Эриксон украдкой бросала короткие взгляды в сторону двух особ, что, кажется, даже не замечали её присутствия. Гордо подняли подбородки и, выровняв спину, пристально рассматривали преподавателя, вникая каждому его слову. Одна, рыжеволосая, была порядком ниже Джейн, что давало ей преимущество в ловкости и скорости. На лице рассыпались веснушки, что собирались в островки у прямого аккуратного носика, а также подсвечиваемых розовым румянцем щёк. Огибая большие круглые глаза-алмазы, они украшали дитя солнца, делая внешность её и без того редкую яркой запоминающейся. Вторая, высокая, с широкими плечами и спортивным мужеподобным телосложением, обладала копной чёрных кудрявых волос, смуглой кожей и круглыми карими глазами. От одного взгляда на неё можно смекнуть, кто в поединке одержит победу. Джейн в несколько раз меньше и силой и ростом, поэтому на первых же секундах была бы повержена. Осознав это, девушка отвернулась и перестала рассматривать свою новоиспечённую компанию.       Новеньких они не напоминали: уж слишком много уверенности было в их движениях, поведении и взгляде. Выглядели как какие-то профессионалы, наученные опытом и временем. И пусть Джейн не видела их в деле, но по одному лишь внешнему виду уже сейчас могла судить о тех, с кем свела её судьба. Эриксон, что вот уже на протяжении полугода занималась одна, в смятении нахмурилась, поджав подбородок и потупив взгляд.       Все трое продолжали стоять и слушать сценарий сегодняшней практики.       — Джейн, это Мия и Эл, — инструктор указал на каждую из девушек соответственно: сначала на низенькую Мию, затем на кудрявую Эл. — Вы практикуетесь сегодня вместе.       Две головы синхронно повернулись к застывшей Джейн, которую уже начали сканировать всё те же два взгляда. Вопрос, недоумение и доля презрения — то, что ей на первых порах удалось выудить из стекла глаз обеих. Интуиция вновь начала свою работу, в области груди что-то неприятно кольнуло, горячо расползаясь к плечам, шее и позвоночнику. «Что-то не так!» — кричала способность, так что Джейн, сдвинув брови, собралась скрестить пальцы…       — Приступим! — хлопнул в ладоши инструктор, обращая к себе три взгляда. Джейн вздрогнула. Огоньки на подушечках её пальцев погасли. — Первый способ. Без применения силы и оружия — манипуляция. Вам следует выявить путём простого анализа слабости жертвы. Проследить за её поведением, повадками, словами и просьбами — элементарная психология, её азы. И, допустим, путём подобных ухищрений вам удалось разузнать о том, что нужно. Дальше действуем как и всегда: вводим в игру такие методы как «контрастность», «взаимная уступка», «шантаж» наконец. На этом останавливаться не хочу, слишком нудно и долго, — инструктор завёл руки за спину, начав мерить шагами помещение. — Обратимся к чему-то более интересному. Девушки, формируем пары.       Мия и Эл переглянулись, что-то друг другу шепнув и, остановившись на одном мнении, посмотрели в сторону Джейн. Рыжеволосая коротышка (так Эриксон прозвала вторую девушку) подошла к ней, натянуто улыбаясь.       — Джейн, да? — Эриксон кивнула. — Не против стать парой на несколько минуток?       — С тобой-то? Конечно, — не оставшись в пролёте, девушка ответила, растянув губы в улыбке, сквозь которую сочился яд сарказма и неприязни в адрес коротышки. Пятый бы оценил плоды своего труда.       — Хорошо. Мия, ты наблюдаешь пока. А вы вдвоём слушайте дальше, — инструктор обратился к Эл и Джейн, сверлящих друг друга леденящими душу взглядами. — Второй способ: найти болевые точки и правильно на них воздействовать…       Эл оказалась той ещё занозой. К маленькому росту и, казалось бы, миловидной внешности, в придачу шёл мерзкий характер. Не церемонясь с Джейн, та спокойно могла схватить её за клок волос, оттягивая назад. Словом, применяла свой неповторимый авторский стиль грязной борьбы, что выбивало Эриксон из колеи. Выбивало несостыковкой касательно совместимости рыжего исчадия Ада, что с визгом бросалось на неё, вцеплялось, как паразит, в кожу, и спокойной работы в офисе Комиссии. Ведь, как заверили Гёрб и Пятый, каждый сотрудник обязан проходить курсы боевой подготовки, учиться азам и практике самозащиты. Что-то подсказывало Джейн, что тренировки ведения допроса, а также нестандартность поведения и стиль борьбы её соперниц немного не вписывается в рамки общей ознакомительной программы.       Эриксон отвлеклась, за что получила сполна. Сбитая с ног коротышкой Эл, она не успела опомниться, как та с силой дала ей под дых, бессовестно дезориентируя и окончательно выбивая из колеи рациональной оценки происходящего. Дыхание спёрло, в голове стучали отбойные молотки, а перед глазами заплясали звёзды. Джейн захватывала побольше воздуха, открывая и закрывая рот, но все эти попытки так и оставались жалкими попытками. Не успев опомниться, она с ужасом осознала, что оказалась на стуле, не в силах контролировать скорость и суть того, что вершилось над ней. Начав извиваться и отчаянно сопротивляться чужой воле, Джейн сразу же почувствовала давление чужой руки на своё горло. Довольная ситуацией Эл зафиксировала её положение, принудив оставаться в том положении, в котором она позволит.       Воздух в лёгких заканчивался, воля к жизни неистово черпала ресурс. Джейн всё отчаяннее сопротивлялась, но не получала ничего, кроме ответной реакции своей соперницы, что упивалась удовольствием наказания за плохое поведение. Эл играючи наматывала густые пряди волос Эриксон на свою ладонь, с каждым витком усиливая давление и заставляя голову девушки отклоняться назад. Вскоре кисть оказалась у затылка. Джейн всё также не собиралась сдаваться, с полным злобы и вызова взглядом смотря на рыжеволосую коротышку — та в ответ умилялась, коротко улыбаясь и рассматривая покрасневшее лицо соперницы.       Эл склонилась над девушкой и, губами чуть ли не касаясь её уха, приторно-сладко прошептала:       — А ты забавная, — послышался короткий смешок. — Есть запал, но немного недотягиваешь.       Джейн резко дёрнулась, всё ещё пытаясь вырваться из захвата соперницы, но та не позволила, ещё сильнее придавив ей горло.       — Т-с-с, — шёпот обжигал щёку Джейн. — Откуда ты такая? Не видела тебя в рядах киллеров. Какого класса?       Эриксон в момент замерла, прекращая любое сопротивление и приступы непокорства в виде попыток сбросить чужую руку с горла и спрыгнуть со стула. Обмякнув в руках Эл, она приподняла голову, обращая к той переполненный эмоциями взгляд. В карих глазах Джейн плескалась смесь из полного непонимания и недоумения, приукрашенного страхом, что вскоре сменился долей понимания и режущего душу осознания.       — Я не киллер, — дрожащим голосом сказала Джейн, переводя преисполненный вопросом взгляд на неспешащих вмешиваться в их с Эл давно переставшую быть честной схватку. Они стояли неподалеку, наблюдая и ожидая продолжения: всё то время, что коротышка кидалась на Эриксон, Мия взволнованно смотрела на них, что-то шепча, переживая. То наклонялась, опуская ладони на коленки, то поднималась, скрестив руки у груди. Инструктор же молча, с серьёзным видом, изредка что-то записывая в блокнот, контролировал девушек взглядом, но вмешиваться не спешил. Таковы были правила, таков был устав: пока одна не сдастся, признав поражение, схватка не может считаться законченной.       — Я в архиве работаю, — добавила Джейн, непонимающе посмотрев на Эл, всё ещё удерживающую её и не дающую пошевелиться.       — Шутишь? — девушка с издёвкой усмехнулась. — Тогда какого чёрта ты делаешь на курсах боевой подготовки киллеров Комиссии?       Сердце Джейн пропустило удар. Внутри что-то неприятно сжалось, нагреваясь и мешая нормально соображать. Дыхание замедлилось, равно как и мир в восприятии девушки, становясь иным. Быстро пришло осознание происходящего и происходившего, дополняя до этого разрозненную картинку новыми фрагментами. Джейн поняла всё, поняла, что всё это время её водили за нос, нагло лгали, создавали иллюзию необходимости и выстраивали вокруг то поле, которое было выгодно им, но не было выгодно самой девушке. Обида, набирающая силу злость и безысходность, осознание собственной уязвимости и слабости. Всё комом возникало, как из ушата кипятком обдавая охладевший разум.       Джейн резко дёрнулась, вырываясь из захвата не успевшей ничего сообразить Эл. Только поднявшись со стула, она вновь почувствовала, как кто-то тянет её назад, хватаясь за волосы и плечи. Не терпя больше контроля, вымотанная противной соперницей Эриксон со злым оскалом и полным раздражения вздохом развернулась, с силой проходясь локтем по её челюсти. Послышался сдавленный стон, Эл отпустила девушку, ладонью прикрывая разбитую губу и отходя в сторону.       Джейн же было всё равно, что станется с рыжей занозой. Все мысли её были сконцентрированы в одном-единственном вопросе, занимающем тяжестью важности всё пространство и ширину разума. Кто автор сногсшибательной идеи запихнуть её в команду киллеров, прикрыв это обязательным для вступления в ряды Комиссии? На счету пока что было лишь два подозреваемых. Девушка тяжёлыми шагами подошла к инструктору, забыв про Мию и Эл, что подбежали к друг дружке и уже начали перешёптываться.       Стоило Джейн открыть рот, в негодовании сдвинув брови, как ответ мужчины на незаданный вопрос не заставил себя ждать:       — Я не знаю ничего об этом, — он поднял руки в примирительном жесте. — Тебе стоит пойти к куратору. Он лично отдавал мне распоряжение подстроить это.       Эриксон не ответила. Пожевав губу и в последний раз взглянув на свою весёлую компанию, она развернулась и, пулей вылетев из аудитории, трусцой бежала в кабинет Гёрба, что находился двумя этажами выше.       Факт того, что этот коротышка-бюрократ пытался сделать из неё киллера, не укладывался в голове.       Дверь распахнулась, громко ударившись о стенку, от неё же и отскочив. Джейн, тяжело дыша, влетела в кабинет, сосредоточенно ища его хозяина. Блуждая по комнате, взгляд вскоре остановился на столе, за которым сидел всё тот же мужчина, что коротал время в обеденный перерыв. Гёрб, откусив кусочек овсяного печенья и поднеся кружку к губам, ухмыльнулся прочитанному и перелистнул большую страницу газеты. Услышав визит девушки, стук двери, он отвёл взгляд от жёлтой прессы, попутно снимая очки и, щурясь, всмотрелся в сторону входа. Джейн не собиралась ждать, пока тот соберётся с мыслью и пригласит присесть напротив. Она уже спешила пересечь небольшое расстояние, разделяющее их, чем непременно подняла волну паники, что мгновенно зародилась в голове Гёрба.       — Куратор! Гёрб! — вместо приветствия сказала Джейн, гневно сдвинув брови и, уперевшись в стол руками, нависла над фигурой куратора, что, прикрывшись газеткой, как щитом, лишь краем глаза выглядывал из-за её страниц.       — Д-да? — проблеял мужчина, начиная догадываться, что являлось причиной такого поведения обычно тихой и вежливой со всеми Джейн.       — Какого чёрта ты творил за моей спиной? Ради чего? — пытаясь контролировать свой тон и перенаправить эмоции в иное русло, девушка начала методично отстукивать по поверхности стола, чем ещё больше сбивала с толку смущённого куратора.       — Д-Джейн, дорогая, все проходят через это, ты ведь знаешь. Комиссия заинтересована в должной подготовке своих кадров… — предпринял жалкую попытку откупиться старыми словами Гёрб.       — Это ложь, — Джейн вспыхнула, ударив ладонью по столу, так, что кружка, стоящая на нём, пошатнулась. — Что ты брешешь мне? — Гёрб отрицательно замотал головой, но девушка остановила его, указав пальцем в воздух. — Место, где вы окучивали меня на протяжении долгих месяцев — курсы подготовки реальных киллеров. Какая же я дура, что повелась на такую детскую уловку, — она уронила голову, негромко усмехнувшись. — Говори, зачем, — тон резко изменился. Гёрб сглотнул, увидев в девушке напротив Пятого. Она, всё также опираясь о стол, подняла на него полный ледяного презрения взгляд, от которого внутри всё неприятно сжималось: мурашки, расходясь мелкой дрожью по всему телу, прошлись вдоль позвоночника, отчего куратор, поёрзав на стуле, почувствовал себя не в своей тарелке.       Становилось не по себе. Он предпринял последнюю попытку исправить ситуацию, проговорив осторожное:       — Всё для твоего же блага, милая. Пойми, всё для…       — Не нужно этого, — процедила сквозь сжатые зубы она, заткнув Гёрба. — Сегодня был урок о допросах, — девушка начала медленно обходить стол, создавая нужное впечатление. — Я много чего узнала…       — Ладно, ладно! Я расскажу, я расскажу всё! — мужчина отбросил газету и, подняв руки в примирительном жесте, пошевелил ладонями.       Джейн остановилась и, приподняв бровь, ожидала пояснений.       — Пятый попросил меня устроить это.       — Джейн, иди-иди, внизу подождёшь минутку, хорошо? — Пятый обратился к девушке интонацией человека, что что-то забыл. — Я ещё с Гёрбом переговорю быстро.       — Можешь не спрашивать о причинах, о них я не знаю. Он не сказал, лишь просил, нет, настойчиво требовал устроить это. Обучить тебя всему, сделать… профессионалом? — избегая слова «киллер» сказал Гёрб, поднимая встревоженный взгляд на изумлённую Джейн. — Я не знаю, чем он руководствовался, правда.       Девушка сделала пару шагов назад и опустилась на стул, коротко выдохнув. Запустив пальцы в волосы, она упёрлась лбом о ладонь, пустым взглядом буравя столешницу.       — Пятый?.. — Джейн покачала головой. — Так, значит, всё из-за него? — с горькой усмешкой спросила она, исподлобья посмотрев на Гёрба. Тот лишь робко кивнул, протягивая руку к чашке с недопитым чаем. В горле успело пересохнуть.       — Он хотел сделать из меня киллера, — заключила Джейн, вновь начав методично стучать пальцем по столу.       — Не думаю, что это…       — Могу уйти сейчас? — Эриксон поменялась как в голосе, так и в лице. Смятение сменилось решительностью, неуверенность — мотивом к действию. Она скорее утверждала, нежели спрашивала.       — Бери отгул.       Джейн быстро шла по коридорам Комиссии, время от времени врезаясь в идущих навстречу сотрудников. Не обращая внимания на их возмущения и осуждающие взгляды, она уверенно продолжала свой путь, пробираясь к выходу из корпуса. Дальше только семиминутная прогулка до метро, несколько станций в трясучке вагона и дом, милый дом. Пятый, с которым у Джейн намечался крайне серьёзный разговор. При одной лишь об этом мысли на лице девушки выступали желваки. Гнев на него и саму себя всё новыми порциями поступал, подпитывая решительность.       Комиссию винить ей было не в чем. Она представляла, как Пятый умел давить на людей одним лишь своим присутствием. А одержимый какой-то идеей, в данном случае идеей воспитания из Джейн убийцы межвременного континуума, способен был на любое изощрение ради её достижения. Он-то в совершенстве обладал навыком допроса и принуждения, лучше, чем кто-либо из киллеров Комиссии. Учила его не она, а сама жизнь. Что стоило надавить на Гёрба с «просьбой», являющейся красноречивым требованием? Ничтожное усилие.       Захватив сумку из своего кабинета, попутно забросив папки с недоделанной работой в ящик, она уже бегом направлялась к лестнице, ведущей на первый этаж.       — Ты что кричишь? — снизу раздался голос Диего, что подбежал к лестнице и, поднявшись на пару ступенек, уставился в спину девушке. Её плечи тяжело поднимались в такт дыханию. Джейн развернулась.       Диего сделал шаг назад. Такой её он видел впервые.       — Где он? — вопросом на вопрос ответила Джейн, холодно смотря на недоумевающего Диего. Короткому ступору способствовал не вопрос девушки, не её тон и взгляд, а тот факт, что та никогда не показывала себя с иной стороны. Никогда не вымещала гнев в открытую, никогда не скалилась, как делал в ежедневной практике Пятый, никогда не позволяла своим эмоциям покрыться корочкой льда. И сейчас, видя, как, казалось бы, невозможное стало возможным, Диего нахмурился и ощутил желание разузнать, что всё-таки произошло.       — Не видел, — он приклонил голову, изучая реакцию Эриксон, — не знаю.       — Как же, — отказывалась верить Джейн. Она поудобнее перекинула сумку через плечо и развернулась, собираясь спускаться. — Ещё раз: где Пятый?       — И ещё раз: не знаю! — раздражённо воскликнул Диего и, приблизившись к периле, вместо ладони опёрся на неё локтём. — Что случилось?       Джейн шумно вдохнула, набирая в лёгкие побольше воздуха для развязки эмоционального диалога, призванного высвободить закрепощённые временем чувства: грудь быстро поднялась, но также быстро опустилась.       Из холла донеслось негромкое:       — Хэй! Что происходит?       За словами следовал стук закрывающейся двери с дрожащими стёклами, а после — шумное шарканье подошвы и шаги, с каждой секундой становящиеся всё громче и громче. Две головы — Диего и Джейн — повернулись в сторону звука.       — О-о-о, — глаза девушки округлились, а губы растянулись в недоброй улыбке. — Назвался груздем — полезай в короб.       — Это какая-то русская пословица? — смутился Диего, но ответа не получил. Джейн пулей сбежала по лестнице, миновав Второго, стоящего у её начала, и понеслась в сторону холла.       Одна узорчатая арка за другой, колонна за колонной… Эриксон пробежала большую часть пути, слыша шаги всё отчётливее и громче. Стало ясно: виновник торжества неторопясь шёл навстречу, находясь в неведении и не понимая, почему чужие шаги, шаги девушки, также становятся с каждой секундой ближе.       Джейн стремглав преодолела одну из арок коридора у холла, как увидела возникшего перед собой парня, в которого должна была гарантированно врезаться, проскользив по глянцу кафеля и не успев затормозить. Зато это успел просчитать Пятый — он, выставив руку вперёд, схватил девушку за локоть, остановив и предотвратив возможную аварию.       — Эй, — парень сжал локоть, приводя девушку в чувство, — в чём дело? — спокойно спросил он.       Джейн отдёрнула руку, сбрасывая с себя ладонь Пятого, на что тот, сдвинув брови, обратил к ней полный вопроса взгляд.       В руке Пятого была зажата плитка молочного шоколада, а также бумажный пакет с маркировкой спешалти кофейни, в которой, Джейн знала, он был частым посетителем. Помимо особых примет в виде чуть взъерошенных ветром волос и осевшей на ткани одежды уличной пыли, был выглядывающий из кармана пиджака уголок пятидолларовой купюры. Паззл быстро сложился: Пятый отлучался в кофешоп, чтобы в будущем иметь возможность кофе разбудить свои нервы, взбодрить разум и снабдить энергией тело. И что ж, девушка, находящаяся на грани язвительной злобы и ноющей ущемлённости, могла гарантировать факт того, что ни один напиток не поможет ему обрести покой. Она сумеет постоять за себя, своё мнение и свободу выбора.       Джейн повела плечом, просто улыбнувшись:       — Это ты мне сейчас объяснишь, дорогой.       Пятый смутился: Джейн никогда не называла его так, а уж тем более не пыталась говорить с подобным видом и тоном. Он промолчал и приподнял брови, чуть кивая, побуждая девушку к завершению своей мысли.       — Сколько ещё ты собирался держать меня за дурочку? Месяцев восемь? Год? А может больше? Пока я не стану убийцей экстра-класса, сама того не осознавая? — градус претензии и пассивной агрессии в её голосе возрастал в геометрической прогрессии, внушая Пятому осознание, а позже — принятие сказанного.       — Так вот оно что, — парень коротко усмехнулся, отводя взгляд в сторону.       — Смешно? — вопрошала Джейн, слова которой сочились обидой и надломленной надеждой. Не в силах выразить интонацией полный спектр переживаемых эмоций, она приподнялась на носочках, дугой изогнув брови и тяжело дыша.       Пятый по-прежнему молчал. Быстро потянулся к её плечу, услышав строгое «Не тро…», начавшееся в коридорах и завершившееся на кухне «…гай» девушки.       Джейн отшатнулась, попятившись к столу, и не сводила с Пятого глаз. Она ждала хоть каких-то слов в ответ, хоть каких-то объяснений, мало-мальских оправданий, чего угодно. Лишь не того, что подтвердит мысль, обжигая разум и леденящая сердце. Сделать киллером — переделать под образ под стать своему. Изменить ради собственных взглядов и убеждений. Это то, во что Джейн до последнего не хотела верить.       Пятый стоял спиной к Джейн, храня тяжёлое молчание. Поставив покупки на стол, он нажал на кнопку чайника, телепортировался к холодильнику за частью продуктов, затем вернулся к столешнице, продолжая начатое. Взяв нож с короткими зубчиками в подрагивающие пальцы, он, совладая с собой, начал быстро намазывать арахисовую пасту на пористый хлеб, вымещая эмоции, пряча их в обычных, бытовых действиях.       Джейн узнала о том, что он до последнего не хотел говорить и всеми силами скрывал. Узнала, каким подонком являлся самый близкий ей человек, человек, которому она предоставила щедрую долю доверия, безропотно и открыто даровала. Взвинченная прошлым горьким опытом, научилась заново вверять себя, вверять поступки, над ней свершаемые, другим людям. Хотя так того боялась. И Пятый это прекрасно понимал. Как понимал и то, что, разбив хрусталь хрупкой чаши девичьего доверия, он рисковал больше никогда не восстановить её, расколовшуюся на сотни осколков.       Но, несмотря на предрассудки, возможность просчётов, сделал то, что, казалось бы, не должен делать.       Если смотреть на эту ситуацию с одной стороны, он оказывался безусловно правым. Стремясь защитить девушку, дорожайшего ему человечка в этом огромном жестоком мире, пришлось пойти на нечестную сделку со своей совестью, воссоздать иллюзию, почву благоприятную для распространения лжи. Обмануть всех и в первую очередь Джейн.       Пятый был убеждён, что, научись девушка стоять за себя, он станет уверенным в существовании того самого барьера, сдерживающего любые атаки жизни. С которыми Джейн должна гарантированно справиться.       Практически всё прошло по плану. В качестве побочного эффекта остались задетые чувства, льющиеся через край чаши самообладания эмоции Джейн. И какой бы неоднозначной, скользкой не была ситуация, Пятый верил, что всё должно идти таким путём, развиваться по подобному сценарию. Пятый вздохнул, откинув в сторону со звоном стукнувшийся о столешницу нож. Придётся склеить разбитое. Иначе никак.       — Ты будешь продолжать молчать? — в спину ему бросила Джейн, будто говоря со стенкой. Как некоторое время назад, в кабинете Гёрба, она упёрлась руками в край стола. От молчания со стороны парня, отсутствия его реакции, ответов, возмущение новыми волнами захлёстывало разум.       — Что ты знаешь? — наконец подал голос он, преспокойно спрашивая. Всё ещё дрожащими пальцами выкладывал кольца банана на ароматную пасту арахиса, завершая композицию из хлеба, орехов и фрукта. Рядом стоял свежесваренный кофе.       — Я знаю всё. От начала и до конца. Знаю, что всё это блеф про обязательную подготовку каждого сотрудника. Знаю, что повелась, как дура, поверив в эту чушь. Знаю, что я единственная из всей Комиссии, работая в кадровом отделе, занимающемся сортировкой бумажек, одновременно лепила из себя киллера. Знаю, что полгода была главной героиней в вашей с Гёрбом постановке, — она горько усмехнулась, — или твоей только?       Пятый не ответил, лишь направил в воздух указательный палец и поджал губы, даже в такой ситуации ёрничая. Мол, да-да, верное уточнение.       — Всё так, — не отрицал он.       — Ты наглым образом подставил меня. Не обманул, нет, — голос ломался. Ей было больно, ей было чертовски обидно и неприятно принимать такой удар от человека, который точно знал, куда стоит бить. В горле защипало, дышать становилось тяжелее — девушку распирали противоречивые эмоции, так что она, изо всех сил впившись ногтями в столешницу, подняла взгляд. Выбрала среди веера чувств одно — гнев. Челюсть сжалась, сдерживая слова, готовые вылиться в адрес стоящего напротив человека; дыхание участилось, забыв про покой, подобно выпрыгивающему из груди сердцу.       — Успокойся, — видя аффект девушки, Пятый поставил кружку на столешницу позади и, понимая, что его словам не собираются внимать, сменил тон на рабочий. Тот, что заставит остепениться и немного подумать: мёртвый, леденящий душу, вызывающий мелкие мурашки, холодком бегающие по коже. — Сядь.       — Не указывай, что мне делать, — Джейн разогнулась и, уверенно расправив плечи, смело заглянула в глаза парня, бросая вызов.       — Я сказал, — вкрадчиво прошипел он, — сядь, — сделал шаг вперёд, надвигаясь на продолжающую испытывать его на прочность девушку.       — Да? — изумлённо спросила Джейн, приподняв уголок губ. — Это забавно, — она вышла из-за стола, обходя угол, и, выдерживая время, медленно шагала навстречу Пятому, что медленно шагал навстречу ей.       Глаза в глаза, одно разгорячённое чувство на двоих. В момент оба терпения лопнули: две руки, ладони которых были объяты голубыми полями энергии, вытянулись вперёд, обрушая на стоящего напротив мощь способности. Она вбирала в себя ещё и яд эмоций, разжигаемых случаем, концентрировала их в виде выплёскивающейся на волю силы. Поля, схлёстываясь, разбились друг о друга. С громким, совсем неестественным и режущим слух звуком, две вспышки сошлись в одной, мгновенно отталкиваясь за различием своей природы. Кольца рассеивающейся энергии белым свечением прошлись по всей кухне, пронизывая каждый в ней предмет, а также зачинщиков короткой, но мощной встряски.       Пятый отступил, тяжело дыша, и опёрся о столешницу позади. Он поднял голову, обращая взгляд на Джейн: та, отойдя на пару шагов, подобно ему восстанавливала дыхание и держалась за спинку стула, широко от испуга произошедшего раскрыв глаза и осматриваясь по сторонам. Стол под воздействием высвободившегося массива энергии чуть отъехал в сторону; кружка, движимая образовавшейся звуковой волной, опрокинулась, разливая на белую поверхность лужицу кофе; абажуры ламп, пропуская через себя мигающий жёлтый свет, монотонно качались, чуть поскрипывая в мёртвой тишине, воцарившейся на кухне.       Джейн обессиленно упала на стул рядом, уронив голову, заключая лицо в ладони, сквозь которые послышался сдавленный стон. Она скользила вверх, зарываясь пальцами в волосах, но позже положила руки перед собой, складывая в замок. Сидела, молча буравя дерево стола пустым взглядом, в то время как Пятый, успевший отдышаться и отойти от стычки их способностей, украдкой, с сожалением смотрел на неё.       Исчерпав ресурс всех своих духовных и физических сил, Джейн притихла, не думая ни о чём и ничего не желая. Опустошённая, уставшая, подавленная она ожидала дальнейшей реакции, каких-то действий со стороны Пятого, что должны были продолжить их зашедший в тупик разговор. И он понял всё без слов. Прочистив горло, парень развернулся к столешнице. Коротко выругавшись себе под нос, увидел, что они с Джейн натворили, но не желал вытирать разлитое, лишь взял запечатанную плитку шоколада и осторожно, стараясь не нарушать идеальную тишину кухни, отодвинул стул напротив девушки. Ножки неприятно прошлись по плитке пола. Пятый сел, быстро глянув на Эриксон.       — Усадив меня на стул, ты не решишь проблемы, — отрешённо сказала Джейн, не переставая сверлить пустым взглядом край стола. Замерла, выпрямив спину и зажав виски пальцами, по коже которых скользили волны каштановых прядей.       — Верно, — Пятый говорил спокойно, начав распечатывать шоколад. Расправившись с фольгой, отломил добрый кусочек, усыпанный миндалём, и молча подал его девушке, положив рядом. Пару квадратиков оставил для себя.       Джейн старалась не замечать, приподняла голову, исподлобья смотря на парня. Тот, пронзаемый пристальным взглядом, не поддавался его влиянию. Чуть откинулся на спинке стула и, откусив шоколад, отрицательно кивнул головой, жуя и тяжело вздыхая.       — Я прошу тебя не возводить ситуацию в абсолют, — Джейн усмехнулась. — Это было сделано во благо.       — Не существует обмана во благо, Пятый, — выдавила девушка сквозь стиснутые зубы. Голос ломался от вновь заполнивших душу эмоций. — Ложь есть ложь. Будь совершаемые действия благом, им не нужно было становиться его инверсией.       — Да? Ты хочешь сказать, что пошла бы на эти курсы добровольно? Просто попроси я тебя об этом? Представляю этот разговор, — Пятый изогнул бровь, начав играть. — «Джейн, давай помимо твоей основной работы ты будешь забегать на курсы по подготовке киллеров Комиссии?» А ты бы мне с радостью ответила: «Да, конечно, отличная идея! Здорово после твоих рассказов об этой работе стать её частью!»       — Ты упускаешь важную деталь, — прервала его Джейн. — Причину, мотив к действию. Зачем мне в принципе туда идти? Назови резон, который заставил бы меня ответить на предложение словами «отличная идея». Ради чего, ещё раз повторяю, весь этот фарс? — пыталась достучаться до сути девушка, в сердцах вопрошая и ища ответы на мучащие вопросы.       — Только ради тебя, — просто ответил Пятый, грустно всмотревшись в напряжённые черты девушки.       — Меня? — с горечью спросила она, опустив уголки губ. — Делаешь убийцей ради моего же блага? Смешно.       — Попробуй подумать и расставить все точки над «i», — Джейн вскинула брови в ответ на резкие слова Пятого. — Киллер — это идеально отлаженный механизм защиты и нападения, неуязвимый в большинстве… Нет, в любой ситуации. Такие люди — эксперты. И где не окажутся, с чем не столкнутся — выйдут из воды сухими. Понимаешь о чём я? — Эриксон не отвечала, лишь продолжала сидеть в напряжении, словно натянутая струна.       — Я был им, я знаю это не понаслышке. И ты это знаешь. Поэтому никогда не стала бы добровольно вливаться в эту тему, а уж тем более идти на такое, осознанно становясь, — Пятый сглотнул, — профессионалом.       — И что мне дала эта информация? — спокойно ответила девушка. — Я знаю всё об этих охотниках за головами. Одна дамочка сегодня чуть не вырвала мне добрый клок волос, — с претензией сказала она, на что Пятый, поняв, о чём идёт речь, сдвинул брови и не позволял каплям сочащейся злобы проявиться. — Но и что с того?       — Обучившись, ты заимеешь полный спектр возможностей, что перечислил я раньше. А это значит, что при таком раскладе, не будь меня рядом, сможешь гарантированно защитить себя и обезопасить окружающих.       Джейн, шумно вздохнув, откинулась на спинке стула. Молча потянувшись к кусочку шоколада, оставленному Пятым, она откусила, озадаченно смотря на парня.       — Пятый… — на выдохе сказала она, начав рассасывать кусочек сладости.       — Что? — вспылил тот. — Какие в мою сторону обвинения? Я не хотел менять тебя, я не хотел делать из тебя другого человека, пойми! Меня пугает мысль, насколько непредсказуема жизнь, сколько может случиться, сколько может нам помешать, разлучить, раскидать нашу семью или покуситься на жизнь. Жизни всех Харгривзов. А ещё больше пугает то, что, поверь, я не всегда буду рядом. Могут быть моменты, в которые ты останешься одна, наедине со своими страхами, наедине с напастями жизни. И только в том случае, если хватит воли, выдержки, характера и спектра умений, ты сможешь выстоять, — одержимый одной мыслью, Пятый быстро говорил, не скрывая эмоций. — Я пытался защитить тебя!       Джейн мягко посмотрела на тревожно жестикулирующего и выворачивающего душу наизнанку парня. Его действия, его слова, они сражали искренностью и выясненной чистотой мотивов, заставляли гнев девушки заземлиться, а разум успокоиться, обдумывая и анализируя услышанное. Она узнавала это поведение, узнавала тон, узнавала сумбурность свершаемых действий. Узнавала тусклый отлив глаз, в которых плескалась прошлая боль и нынешняя надежда. Кричало его, отравленное сценариями, рисуемыми взвинченным разумом, сердце.       В очередной раз загнанный в угол, просчитывая вероятность событий, Пятый довёл себя до ручки, до состояния фантомной паники, диктующей, что делать и что говорить, о чём думать и что предпринимать. Вновь мятежная душа возвращала в воспоминания об Апокалипсисе, чувствах, тогда переживаемых, создавая ощущение грызущего душу одиночества, картинки о потере каждого, кто был дорог, кто был рядом и любим.       Пятый прежде всего пытался спасти её. Не так переживая за братьев и сестёр, которые, являясь взрослыми людьми, были обучены в детстве заботливым папочкой, могли за себя постоять и применить способность по назначению. Чего не скажешь о Джейн. У неё был стержень, бэкграунд, закаленный характер, базовые навыки борьбы и освоенная наполовину способность. Достаточно ли этого для полной уверенности? Пятый считал, что точно нет. Перебирал любой вариант, любую возможность, предупреждая выдуманные сценарии, отравляющие душу и заполоняющие поле сознания. И, в конце концов, долго размышляя и ломая голову над главной проблемой, находил выход в одном — в подготовке ко всему самой Джейн.       Не внешние обстоятельства должны стать благосклонны к ней — она должна научиться отражать их удары.       На место раздражению и гневу быстро пришло понимание. Обдумывая и анализируя сказанное Пятым, его поступки, Джейн всё больше начинала осознавать происходящее: глаза открывались на правду, притупляя обострённое чувство справедливости и прошлую ложь. Смотря на возбуждённого парня, что, поджав губу, быстро отстукивал дробь по дереву стола и обеспокоенно бегал из стороны в сторону глазами, девушка осторожно обратилась:       — Мы ведь это уже проходили. Нет поводов для беспокойств: всё осталось позади. А ты снова решил взяться за самодеятельность, провернув за моей спиной столь масштабное и, ведь согласись, крайне нечестное дело.       Пятый сцепил руки в замок, хмуро вглядевшись в грустное лицо Джейн.       — Я поняла тебя. И, — она вздохнула, — и уже не виню, — попыталась улыбнуться, но вместо этого лишь приподняла уголок губ. — Просто подумай о том, что не всегда нужно принимать все решения самостоятельно, — Пятый приподнял подбородок, жестом прося продолжать. — Мы можем советоваться, выносить на обсуждение вопросы, которые точно не решили бы в одиночку. Так работает в любых отношениях. Друзья, семья, пара, не имеет значения. А то, что случилось, должно было случиться только после того, как мы поговорили и взвесили все «за» и «против».       — Говоришь прописные истины, — прервал он Джейн, скрестив руки у груди. — Что хочешь со мной делай — всё, в любом случае, совершено.       — Верно, совершено. А ты, видимо, плохо усвоил эти «истины», раз сейчас мы сидим здесь и выясняем отношения, — Пятый фыркнул. — Раз уж начали строить что-то общее, то давай не будем это разрушать?       Джейн положила остатки шоколада в рот, подвинувшись ближе к столу и Пятому. Хотела продолжить, но не успела даже начать.       — Я делаю всё возможное…        — Давай делать это вместе? Не опираясь на пресловутое «я»? — прервала Джейн, коротко улыбаясь, чем гасила запал парня к дискуссиям.       Тот не ответил. Потянулся к сложенным в замок рукам и, притягивая к себе, заключил её ладони в свои, чувствуя их тепло и запах молочного шоколада. Сухие губы коснулись мягкой кожи. Пятый прикрыл глаза, перебирая варианты в голове, стараясь подобрать аккуратные слова.       — Джейн, послушай. Ты просишь обсуждений? Что ж, это они. Я призываю тебя, нет, прошу тебя — продолжай начатое.       Девушка напряглась, округлив глаза и дугой изогнув брови. Хотела подтянуть руки обратно, но не смогла — Пятый предвидел возможную попытку и крепко держал те при себе.       — Пятый? — со смешком спросила она. И тут же остепенилась, замолчав. На неё смотрели уставшие, полные искренней просьбы глаза парня. Девушка понимала, как это для него важно, ставила себя на чужое место, встречаясь с ворохом противоречий, грызущих изнутри. — Зачем? — поменяла вопрос Джейн.       — Чтобы ты всегда оставалась в безопасности. Где бы я не был, что бы со мной или тобой не случилось, — он гладил тёплые пальцы и костяшки Джейн, что продолжала слушать и внимать каждому его слову.       — Мне нужно подумать, — спустя пару секунд молчания ответила Джейн. Затем подалась вперёд и, не удержавшись, мягко прошлась по подбородку Пятого подушечками пальцев, на что он прикрыл глаза. Девушка отняла ладонь. — Дай мне немного времени.       — Я уверен — у нас с тобой оно ещё есть.       Пятый последний раз посмотрел на Джейн, поднимаясь со стула и выходя из-за стола. Понимая, что из их диалога больше не получится что-то практически полезное, он решил закончить его на этой неоднозначной ноте. Был уверен, что девушка примет верное решение. Поэтому, исключив давление и признавая свои ошибки, замолчал, решив вернуться к беспорядку позади.       Находясь в состоянии аффекта, они с Джейн устроили небольшой переполох, испортив приготовленный перекус вместе со свежим кофе. Делать нечего, придётся готовить новый. Зародив виток уютной суеты, сопровождающийся очередным кипением чайника, звоном металла о дно кружки, а также стука ножа по разделочной доске, парень в очередной раз возился с тостами, но теперь не только для себя. Ещё и для Джейн.       — Ты ведь будешь тосты и кофе? — спокойно спросил он, нарезая банан. — Остался ещё шоколад.       Девушка подтянула ноги к груди, обхватив коленки.       — Шоколад… — она улыбнулась, покачав головой. — Буду, Пятый. Ты же лучше меня знаешь.       Парень усмехнулся себе под нос, вытирая коричневые разводы и поднимая развернувшуюся кружку.