В том месте и в то время II: «На звёздном перепутье»

      Кашель заполнил пространство комнаты, глухим эхом отскакивая от стен и потолков, резонируя, возвращаясь к тому, кто его воспроизвёл. Джейн драла горло, не в силах избавиться от надоедливого кома мокроты, пробкой вставшей поперёк и мешающей дыханию. Лёгкие, забитые и переставшие толком выполнять свою функцию, с перебоями пропускали сквозь себя воздух, отчего девушке приходилось с усердием хватать ртом кислород, которого так отчаянно не хватало. Она тяжело дышала и не могла откашляться, с каждой секундой раздражала слизистую гортани всё больше, усугубляя и так не полную позитива ситуацию. Горло болело, саднило. Каждый новый кашель звучал хуже предыдущего, вскоре и вовсе сменяясь жутким хрипом.       — Тише, тише, дорогая. Всё в порядке, — Грейс помогла девушке приподняться. Положила руку на лопатки и плавно поглаживала по спине. — Это нам должно помочь.       Джейн, до конца не раскрывая глаз, приоткрыла рот, позволяя Грейс поднести колпачок и влить вязкую жижу микстуры. Как только лекарство обожгло своей горечью рот, девушка поморщилась, поджав губы, нахмурив брови и сморщив нос. Начала махать из стороны в сторону ладошкой, пытаясь справиться с пришедшим послевкусием, но услышала слова обеспокоенной Грейс:       — Нужно, моя девочка, нужно.       — Боже, да за что мне это? — Прохрипела Джейн, глотая реки собственных слюней, и, тяжело выдыхая, откинулась назад на подушки. Глаза слезились от внезапно нахлынувшего жара, румянец на щеках сменился полностью покрасневшим лицом, что, как и всё тело, горело в огне лихорадки. Спадающие пряди волос беспрестанно липли к влажной коже. Испарина, выступившая у виска, тускло блестела в жёлтом свете ночника.       Грейс взяла холодное мокрое полотенце, начав точечно прикасаться ко лбу, щекам, шее и ключицам Джейн, что прикрыла глаза и успокаивала шумное дыхание. Приняв лекарство, притупляющее начальные симптомы болезни, она ненадолго прекратила кашлять, но продолжала чувствовать тяжесть в своих наполненных гадостью лёгких, отчего фантомная паника и дискомфорт заковывали разум. Она продолжала открывать и закрывать рот, как рыбка, заглатывая частички кислорода.       — За нежелание слушать окружающих, — донёсся ответ со стороны открытой двери. Пятый стоял, опёршись о косяк, засунув руки в карманы, и томно наблюдал за попытками Грейс привести девушку в чувство. — Когда тебе говорят одеваться теплее, нужно, не удивляйся, одеваться теплее, — ёрничал он, обращаясь к Джейн. — И к чёрту, что ты из Сибири — холод одинаков везде.       — Мог бы хоть сейчас помолчать, а? — просипела она в ответ, кидая в парня полный укора взгляд.       Джейн действительно устала. Устала вторые сутки бороться с бронхитом, находясь в порочном круге озноба и приступов жара, устала лежать здесь, в замкнутом пространстве комнаты, под одеялом, сгорая изнутри. Было невероятно жарко и душно, хотелось выбраться, встать с кровати, смыть с себя соль, принесённую температурой, и встать, наконец, под холод вентилятора. Но такое чувство было обманчивым, девушка об этом знала. Как знала и то, что через несколько минут снова станет мечтать о бывалом тепле и горящей коже: озноб займёт место жара. Заставит плотно укрыться, кутаясь в кокон пухового одеяла, свернуться калачиком, сохраняя всё имеющееся производимое телом тепло.       Так и произошло. Отведя от Пятого взгляд, Джейн ощутила, как кончики пальцев начинают покалывать холодком, что постепенно полз вверх по ногам, к спине, вдоль позвоночника, вызывая мурашки и бросая в холодный пот. Она задрожала, съёжившись и перевернувшись на бок, спиной к Грейс. С головой закуталась в одеяло, сохраняя тепло и пытаясь добыть его из прослойки пуха покрывала.       — Что такое? Холодно? — Грейс поднялась с края кровати, положив ладонь на плечо девушке.       Эриксон не ответила, продолжая дрожать.       — Милый, не мог бы ты принести графин воды, кружку, а после немного посидеть с Джейн? Мне нужно сходить за жаропонижающим и некоторым перечнем таблеток, с ней должен кто-то остаться.       — Конечно, — выдавил парень, исчезая во вспышке и тут же возвращаясь с графином, полным воды, в руках.       Грейс коротко кивнула, направляясь к двери, в то время как Пятый, разминувшись с ней, шёл к кровати Джейн. С глухим стуком поставив тяжёлый графин и кружку на тумбочку, он осмотрелся и, увидев стул рядом, придвинул к кровати и скоро сел, свесив кисти рук с колен.       Джейн не переставала бороться с перебоями в дыхании. Он отчётливо слышал хрипы в её лёгких, что искажались в негромкое сипение и отражались на медленно, грузно поднимающейся черте плеч. Она всё также лежала к нему спиной и не произносила ни слова. Одеяло укрывало лишь до половины шеи, создавая иллюзию тёплого безопасного кокона, призванного спасти его жителя от озноба… Что вновь резко сменился волной жара, накрывающей уставшее в муках лихорадки тело. Джейн с раздражением перевернулась на спину, скидывая ставшее ненавистным одеяло. Уголок его соскользнул с матраса, медленно стремясь встретиться с полом, оставляя девушку в полуприкрытом состоянии. Она обратила уставший взгляд к потолку, положив ладони на часто поднимающийся живот. Ресницы дрожали, слипаясь по воле слезящихся глаз, рот с жадностью хватал воздух, пропуская кислород по плавящемуся от жара и боли горлу.       — Перед тем как ты… начнёшь… читать нотации… — слова давались ей тяжело. В горле саднило, повышенная температура жгла его изнутри, лишая влаги, — … дай мне воды. Пожалуйста.       — Сейчас, — сразу отреагировал он, с серьёзным видом наливая воду в цветастую кружку девушки. — Помнишь наше знакомство? Я тебе также подливал. После тех приключений в кафе… — уголки его губ поползли вверх.       — Удивительно… Удивительно, что ты помнишь, — сквозь силу улыбалась она, смотря на Пятого.       — Голову, — поменявшись в лице, сказал он, пододвигаясь к Джейн. Придерживая её за затылок, он помогал приподняться. Поднёс кружку к пересохшим искусанным губам, и когда край керамики осторожно звякнул о чужие зубы, заставил руку замереть. Девушка потихоньку пила, успокаивая саднящее горло, в то время как Пятый терпеливо ждал, продолжая фиксировать голову и кружку в одном положении.       — Спасибо, — она упала обратно, с облегчением выдохнув. — Нужно было надеть пальто вместо джинсовки.       — Да? Ух ты! Извлекла урок?       Джейн повернула голову, сердито нахмурившись. Пятый же просто пожал плечами, не говоря ничего в ответ.       — Вы не успели подраться? — Грейс зашла в комнату, держа в руках небольшой, отливающий серебром поднос, на котором покоилась куча лекарств и бутыльков микстур.       — Нет, куда там — Пятый бросил на Джейн быстрый взгляд, поднимаясь со стула. — Лежит, помалкивает.       — О, когда встану я, ляжешь ты, запомни мои слова, — повела подбородком Эриксон, хищно прищуриваясь.       — Лечись, сибирячка, — он поднёс ладонь к губам и, отправляя Джейн воздушный поцелуй, скрылся за косяком двери.       — Мальчики… — с улыбкой проговорила Грейс, качая головой. — Всё всегда остаётся на нас, верно? — Джейн не ответила. Продолжала смотреть на свою новоиспечённую медсестру, распечатывающую коробочки препаратов. — Не огорчайся. Знаешь ведь, что он преимущественно рисуется.       — Знаю, — девушка приподняла уголок губ, но, завидев, как Грейс тянется к ней с ложкой, наполненной очередной прозрачной жижей, открыла рот. — Спасибо, мам, — и вновь поморщилась. Горечь микстуры обожгла язык.       — Уже поздно. Тебе лучше поспать, — Грейс выложила в рядок все пилюли и бутылочки с сиропами. Поднялась и, потянувшись к ночнику, дернула за свисающую под абажуром цепочку.       Свет погас, погружая комнату в беспробудный мрак.       — Спокойной ночи, милая.       Джейн почувствовала, как чужая ладонь скользит по её щеке.       Пятый, скинув с себя одеяло, превратил его в мягкий тёмно-синий матрас. Лежал, закинув ногу на ногу и, держа руки в замке на животе, смотрел в потолок, подсвеченный луной. Дорожка тусклого света проникала сквозь прозрачную ткань тюлей, падая на часть комнаты, стены, люстру. Заставляла их серебриться в ночном сиянии, делала призрачно-белыми, растворяя силуэты предметов и мебели в бесформенные пятна, исчезающие в глубине мрака.       Было тихо и спокойно. Лишь свист вольного ветра и шум редко проезжающих под окнами поместья машин рассеивал негу вакуума и приятной тишины. Пятый закрыл глаза. К звукам добавилась осторожная игра дуновений с кронами деревьев, листья на которых часто дрожали и дополняли картину своим шебаршением. Мир казался осязаемо иным. В унисон природе и магии затянувшегося вечера мурлыкала успокоенная душа. Дыхание выровнялось, тело расслабилось, пропуская сквозь себя волны еле уловимого умиротворения, унося в мир грёз и бесконечных полётов. Следуя за потоком безмятежности, сердце замедлило свой ритм, готовясь отправить владельца в приятное, долгое путешествие сна. Пятый коротко улыбнулся. Почувствовал, как проваливается в дремоту… Но резко раскрыл глаза, хмурясь от непонимания и прерванной телепортации в Нирвану.       Он готов был поклясться, что слышал кашель за стенкой. Сел на кровати, свесив ноги и упёршись в колени руками. Голова шла кругом, прося оставить глупые затеи и вернуться в горизонтальное положение, в объятия пуховой роскоши. Но Пятый стоял на своём, с закрытыми глазами и сдвинутыми в кучу бровями прислушиваясь к происходящему вокруг себя, малейшим шорохам и звукам. Может, мне просто показалось? Кашель резанул тишину комнаты вновь. Затем ещё и ещё. Надрывы Джейн, живущей по соседству, за стенкой, были отлично слышны и давали поводы для беспокойства. Из домочадцев были лишь Ваня, Клаус, обычно не ночующий в родительском гнёздышке, и Грейс, что проводила время в другой части поместья, сидя напротив картин, в который раз с интересом рассматривая. Что означало, что единственный, кто реально мог помочь девушке — это Пятый.       Звук повторился. Джейн не могла заснуть, её горло саднило, выдавая хрипы и громкий кашель на выходе.       Пятый вскочил с кровати, чувствуя босыми ступнями холод пола, и тут же телепортировался к знакомой двери. Та оказалась приоткрытой. Стучать не пришлось, так что парень тихо толкнул дверь, заходя и лицезря совсем не радующую глаз картину: Джейн съёжилась, поджав ноги к груди, и обнимала себя руками. Забилась в одеяло, натянув его выше ушей, что явно не помогало справиться с ознобом. Девушка продолжала дрожать, менять положение конечностей и периодически кашлять.       — Хэй, — тихо, почти шёпотом позвал Пятый, не издавая лишних звуков подойдя к кровати. Осмотрев бесформенный ком одеяла, под которым в теории должна была находиться его Джейн, он нащупал её плечо и осторожно потряс. — Джейн, — негромко обратился он, получая в ответ новые надрывы разодранного кашлем горла.       — Я не сплю, — просипела она голосом, мало схожим со своим обычным.       — Что мне прикажешь с тобой делать, м? — задал риторический вопрос парень и, всё также не убирая руку с плеча, начал взглядом искать то, что сможет ей помочь. В темноте это сделать было не так уж легко, но спустя несколько секунд поиска ему всё же удалось. На тумбочке рядом с кроватью были замечены два бутылька с сиропами. Один из них был Пятому знаком.       — Подойдёт, — под нос пробормотал он, уже наливая в колпачок микстуру, призванную успокоить саднящее горло. Стоя у неё за спиной, Пятый замер, смотря то на дрожащую в лихорадке Джейн, то на лекарство в своей руке. И толком не знал, что дальше стоит сделать.       — Так, — помешкал он, — повернись-ка сюда, сестрёнка, — осторожно потянул за край одеяла, заставляя находящуюся в забытьи девушку медленно перевернуться. Она лежала на спине и, чуть приоткрыв рот, часто дышала. Ресницы на плотно зажмуренных веках подрагивали: Джейн сейчас не была здесь. Где-то в грёзах, мире вирусного бреда, но не в спальне, укрытой мраком, рассеиваемым лунным светом, а также стоящим рядом с кроватью Харгривзом.       Недолго думая, он опустил колено на край матраса и, склоняясь над девушкой, приподнял её затылок и как можно аккуратнее начал вливать микстуру. Постепенно, поступательно, медленно. С каждой новой порцией сомкнутые веки Джейн начинали сжиматься сильнее, складка меж бровей становилась глубже, а лицо по указке рефлексов неосознанно искажалось. Девушка ощутила на языке противную горечь. Снова.       — По-другому никак, — Пятый опустил затылок девушки в исходное положение, протянув руку к тумбочке. Со стуком поставил колпачок на место. — Скажи хоть что-то. Тебе холодно? Жарко? — он опустился на корточки рядом с кроватью, не отрывая глаз от продолжающей жмуриться Джейн.       — Слишком… холодно, — она пустым движением пыталась ухватиться за край одеяла, что сползло до области груди. — Его не хватает, — имея в виду тепло покрывала, сказала Джейн.       Пятый ей не ответил. Шумно вздохнув, отогнул уголок одеяла и, уже закинув коленку на кровать, потянулся к чуть приоткрывшей глаза Джейн.       — Эй, нет, я болею, — безуспешно отнекивалась она, вскоре ощутив урон, нанесённый разболевшемуся горлу столь объёмной и эмоциональной фразой. Вновь закашлявшись, так, что заслезились прикрытые глаза. Джейн замолчала, чувствуя тёплую руку на своих плечах.       — Цыц, — прошипел над её ухом Пятый, упав рядом и, разделив подушку на двоих, развернул девушку к себе. Та расслабленно съехала вниз, перекидывая руку через его живот и поудобнее укладывая голову на его груди. Заключённые в кольцо чужих рук плечи Джейн часто поднимались в такт беспокойному дыханию — она мёрзла, дрожала всем телом, Пятый чувствовал это. Как чувствовал и холод её кожи, кончиков пальцев, что непременно хотелось согреть.       Джейн, как тогда в ночь урагана*, могла чувствовать тихие ритмичные толчки его сердца, слышать спокойное дыхание, обжигающее макушку. Он осторожно гладил её по голове, копаясь в волосах, блуждал в них пальцами, утихомиривая и настраивая встревоженную болезнью девушку ко сну. Отдавал ей своё тепло, согревал, отгоняя озноб прочь, приводя на место оного покой и условия, в которых так нуждалась Джейн.       Но Эриксон же продолжала дрожать. Исполнив её волю, парень также подтянул ей по самый подбородок синее облако одеяла. Озноб начал отступать лишь спустя несколько минут, когда тепло чужого тела успело пламенем разгореться под коконом покрывала, согревая и создавая условия для более-менее хорошего сна. Пятый выступал в роли грелки, в то время как одеяло — в роли купола, удерживающего нагретый воздух внутри.       — Рассказать тебе про физику? ** — прошептал Пятый, сам уже зевая и смыкая глаза, что застилала пелена сна.       — Просто будь здесь, — кажется, одними губами ответила Джейн, засыпая. Она перекинула через него ногу, прижимаясь как можно сильнее в попытке добыть больше тепла.       Пятый не реагировал, лишь терпеливо позволял делать с собой всё, что взбредёт в отравленный болезнью и магией ночи разум. Он слышал, как Джейн пыталась успокоить дыхание, побороть хрипы и остановить порывы редкого кашля, что умерился с тех пор, как горло омыла поистине волшебная горькая жижа-гарант-покоя-ночи. Пусть лёгкие и были, кажется, до отказа заполнены, девушка чувствовала себя с каждой минутой всё лучше и лучше, всё глубже и глубже проваливаясь в чертоги забытья.       Пятый, рефлекторно хмурясь, убрал со лба Джейн пару прядей.       — Хорошо.       Спустя двадцать минут Джейн всё-таки смогла уснуть. Кашель, наконец, прекратил свой безжалостный террор, оставляя место негромким хрипам и редким перебоям в тяжёлом дыхании. И даже несмотря на то, что ситуация, казалось бы, стабилизировалась, и можно было засыпать, Пятый не смыкал глаз — прислушивался к любым изменениям, контролируя и опасаясь возможного продолжения банкета решивших пошалить лёгких. Когда Джейн всё же начинала кашлять, чуть давил на область между лопаток, и всё в момент затихало. Когда начинала дрожать, прижимал плотнее к себе, отдавая больше тепла и купируя приступы озноба. Когда вновь что-то неразборчиво бормотала во сне, накрывал ладонью горло, парой пальцев водя по шевелящейся челюсти, призывая к молчанию.       Мысли об уходе остались лишь мыслями. Пятый не мог просто так встать и покинуть комнату. Особенно учитывая то, что талия была зажата в круг холодных рук девушки, его грудь служила подушкой, а сам он — одной большой грелкой, поддерживающей огонёк жизни и беспробудного сна Джейн.       Как тогда, в ураган, он обречённо вздохнул, еле осязаемо целуя её в макушку.       — За тобой должок, Джейн, — уже с закрытыми глазами проговорил Пятый, заставляя перестать думать о постоянном контроле над состоянием девушки, успокоиться и дать себе шанс хоть немного поспать.       В роли Грейс находиться было, на удивление, очень непросто.