***
Наверное, это был самый тяжёлый месяц для Стива. Хендерсона не было уже очень долго — приспичило же ему уехать в этот дурацкий лагерь. Все дни стали однообразными и серыми, никаких ярких красок и эмоций, лишь пустота, медленно пожирающая никчёмную душу парня. Как он жил до этого? Уже и не вспомнить. Как вообще можно было привязаться к этому мальчишке так, чтобы потом скучать по нему каждую минуту, которую он находится не в поле зрения. Те объятья… Он вспоминал их не раз и не два. Хотелось сделать так ещё раз — прижать подростка к себе, слушать его тихое дыхание, равномерное биение сердца. Но Стив никогда этого не сделает, потому что он знает — это ненормально, чертовски странно и просто недопустимо. Как на это отреагирует голубоглазый? Хотя… Тогда он вроде был не против. Нет. Нет, нет, нет. Всё было не так. Хендерсон просто хотел помочь, поддержать друга. Без повода он вряд ли захочет обниматься. Так, всё, хватит об этом думать, возвращайся к работе. Харрингтон старался отвлечься от этих навязчивых мыслей. Понимание того, что подросток сейчас за много миль отсюда, вгоняло парня в тоску. Но и не думать о нём Стив попросту не мог. Ладно, стоит вернуться к работе — может, хоть это поможет? Шатен тяжело вздохнул и уставился в белоснежный потолок, словно ища в нём спасение. От этого «увлекательного» занятия его отвлёк знакомый голос. В ту же секунду он вскочил со своего места и выбежал в зал. Как только парень увидел кудрявого, внутри разлилось приятное тепло, снова захотелось его обнять. Но Стив сдерживался. После произошла известная нам сцена воссоединения двух лучших друзей. Потом они сели за один из столиков и начали обсуждать произошедшее за время отсутствия подростка. Харрингтон поведал историю о том, почему он сейчас работает в этом «прекрасном» заведении и как проходят его рабочие будни, а младший рассказал о лагере и обо всём, что там было. Поначалу этот разговор казался самым обычным, Стив был рад тому факту, что они снова смогут проводить время вместе. Мир снова окрасился в яркие цвета, настроение было лучше некуда, Харрингтон даже позабыл о том, что он на работе и прямо сейчас сидит в дурацком костюме моряка. Всё это неожиданно рухнуло в одно мгновение. Виной тому стало одно единственное слово, а точнее имя — Сьюзи. Да, новость о том, что у Хендерсона появилась девушка, почему-то расстраивала парня. Наверное, ему просто не очень хотелось делить с кем-то своего лучшего друга, или он боялся, что они станут реже видеться. Несмотря на это, Стив попытался сделать вид, что он искренне рад этому событию, но он также не забыл скрестить пальцы и помолиться, чтобы этой девчонки просто не существовало.***
Как оказалось, всё-таки есть такая особа, и она даже помогла им спасти мир, назвав постоянное число. Ладно, спокойно, младший точно не променяет Харрингтона на какую-то бабу. Но что, если это всё равно как-то повлияет на их общение? Так, без паники, всегда можно что-то придумать, сейчас главное не подавать виду, что его это волнует. Но при каждом упоминании этой Сьюзи Стив кое-как сдерживался. Он её не знал, но уже ненавидел всей душой. В такие моменты парень обычно старался перевести тему на что-то более приятное для него, и ему это всегда удавалось. Также мы знаем, что Харрингтон хорошо поладил с Робин, пусть симпатия оказалась невзаимной, друзьями они всё-таки остались. Неизвестно почему, парень даже был немного рад этому. Тогда он просто чувствовал, что должен это сказать, но на серьёзные отношения с этой девушкой настроен не был. В роли подруги блондинка нравилась ему гораздо больше. После всего, что они пережили вместе, они всё же нашли общий язык и стали хорошими друзьями, хотя подколы со стороны Бакли не прекратились. Она просто не могла упустить шанс подшутить над неудавшимися попытками Харрингтона флиртовать с милыми посетительницами. Такой уж у неё характер.***
Это было самое обычное утро пятницы, летний зной окутал тихие улицы небольшого городка, тёплый ветер ласкал зелёные листья деревьев, гулял меж стеблей высокой травы. Несмотря на жаркую погоду, на небе виднелись одинокие тучки, которые могли принести с собой проливной дождь. Август подходил к концу, природа готовилась к следующему времени года. Однако, лето ещё продолжалось, так что в городе царили покой и безмятежность, кто-то проводил оставшиеся дни каникул дома, кто-то шёл в бассейн, кто-то предпочитал закатывать вечеринки чуть ли не каждый день. Однако Стив должен был работать. В такую жару ничего делать не хочется, что уж говорить о работе. Парень с девушкой находились наедине, с утра в магазине не было ни одной души. От нечего делать Робин решила начать разговор: — Как там твои друзья поживают? — Нормально, — кратко ответил шатен. — Как многословно… — сарказм и ирония всегда были сильной стороной блондинки. — Ты как сам? — Бесит эта Сьюзи, — эта фраза вогнала девушку в минутный ступор, ей потребовалось время, чтобы понять, о ком идёт речь. — Ты про девушку Дастина? — уточняет Бакли. — Угу. Сьюзи то, Сьюзи это. Достало, — раздражённо сказал парень. — Он вроде не так уж часто её упоминает, — подметила Робин, которая не раз была свидетелем их разговоров. — Что он вообще в ней нашёл? — кажется, девушку успешно проигнорировали. — У них больше общих тем для разговоров? Или она кажется ему интереснее? — Погоди, — блондинка не могла поверить своим ушам, — ты что, ревнуешь? — Бакли была не в силах сдержать улыбки и короткого смешка. — Чего? — до Харрингтона не сразу дошёл смысл сказанного. — Стоп. Нет. Я вовсе не… Нет, я не из… Слушай, ты не так всё поняла, — почему в такие моменты мозг не может сформулировать единое предложение, а выдаёт куски каких-то отдельных фраз? — А я думала, мне тогда показалось… — настал черёд Робин игнорировать шатена. Стив непонимающе посмотрел на блондинку. — Ой, да ладно. Ты вчера на него так смотрел. — Как так? — вот тут парень напрягся. — Как будто взглядом раздеть пытался, — прямолинейность — ещё одно ведущее качество девушки. Харрингтон моментально покраснел и отвернулся от собеседницы, однако это лишь подтвердило её догадки. — Ну ты и извращенец, — звучало наигранное осуждение в голосе, — мальчишке же от силы лет пятнадцать. — Заткнись, — Стив уже закрывал лицо руками от захлестнувших его смущения и стыда. Блондинка собиралась что-то сказать, что-то язвительное и неприятное для парня, просто закидать его шутками и подколами, однако его спас звонок колокольчика, оповещающий о приходе клиента. В тот момент шатен готов был расцеловать человека, спасшего его от тех жестоких мук, что беспощадно готовила ему подруга. Это оказался чересчур надоедливый и любопытный посетитель. Он около часа расспрашивал о сюжете и персонажах какой-то мелодрамы, а в итоге купил вообще другой фильм. Л — логика. В любом случае, этот странный брюнет покинул магазин, вновь оставив блондинку наедине с Харрингтоном. К удивлению парня, Бакли молчала, кажется, задумавшись о чём-то своём. Стива это немного обрадовало — выслушивать насмешки и шуточки в сторону своих чувств ему не очень-то хотелось. Так что парень решил последовать примеру девушки и погрузиться в пучины собственных мыслей. — Может, попробовать позвать его на свидание? — голос Робин звучал слишком громко в звенящей тишине видеопроката. — Во-первых, он НЕ гей, — тяжело вздохнув, начал шатен, — а во-вторых, у него есть девушка, если ты не забыла, — Стив заметно помрачнел и всем своим видом показывал, что он не хочет продолжать этот разговор. — Ну, если что, всегда можно скинуть всё на меня, — спокойно ответила девушка. Харрингтон вопросительно посмотрел на Бакли в ожидании объяснения. — В каком смысле? — поняв, что блондинка сильно тормозила и не обращала внимания на мимику собеседника, парень спросил напрямую. — Если он откажет или посмотрит на тебя, как на последнего придурка, можно сказать, что ты мне проспорил, и это было моё желание, — всё тот же непоколебимо ровный тон. — Я подтвержу, если потребуется. — Спасибо за помощь, блин, — как-то грубо и резко ответил шатен. Блондинка собиралась что-то сказать, что-то в её духе, но передумала — побоялась задеть и без того подавленного парня. Остаток дня прошёл без каких либо происшествий или захватывающих диалогов. Харрингтон снял зелёную рабочую жилетку и бейдж, оставил их за прилавком и наконец вышел на улицу. Дневной зной сменился вечерней прохладой, солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в оранжевые и розовые оттенки, придавая тем самым этому вечеру сказочно-необычную атмосферу; тёмные облака, лениво плывущие по яркому океану небесного свода, сильно выделялись, казались какими-то неестественными, словно нарисованными. В тот момент природа, да и жизнь в целом, казались парню чем-то прекрасным и удивительным; шатен начал тонуть в океане собственных мыслей, что-то тянуло его на самое дно, вода пробиралась в лёгкие, казалось, заполняла их до краёв, перекрывая возможность дышать, тем самым медленно и мучительно убивая Харрингтона. Его душа была не способна перенести столько боли, она сгорала, превращалась в пепел, рассыпалась на тысячу осколков, без возможности восстановиться, без права на исцеление. Мысли о том, насколько он жалок и ничтожен в этой ситуации разъедали его. Почему этот мир так несправедлив? Вот угораздило же Стива влюбиться в того, кто на него в этом плане никогда не посмотрит. Боже, как же хотелось оказаться сейчас посреди просторного поля, где растёт густая, высокая трава, на небе собираются тучи, гремит гром, способный заглушить что угодно. Оказаться там и выпустить всю эту боль наружу, кричать так громко и долго, насколько это возможно, позволить себе побыть слабым хотя бы один раз. Вздрогнув от прикосновения и сжав чужую руку, Харрингтон возвращается в реальность. Перед ним стоит не на шутку перепуганный подросток. — Стив, ты в порядке? — обеспокоенно спросил кудрявый. — А? Да, я просто задумался, — поспешно ответил парень. Из-за разницы в росте шатену приходилось смотреть на Хендерсона сверху вниз. Лазурно-голубые глаза младшего успокаивали, подавляли весь негатив. Харрингтон снова возвращался в длинные коридоры запутанного лабиринта мыслей. Что именно его привлекало в этом мальчишке? Его доброта, готовность помочь и поддержать в любой момент, природное любопытство, неподдельный интерес ко всему окружающему, и самое главное — его искренность. Это то, чего Стиву не хватало больше всего. Подросток был открытым и честным во многих вопросах. Чаще всего он улыбался или же был сосредоточенным и серьёзным. Но был один случай, когда парень увидел его совершенно другим — разбитым и подавленным. Тогда шатен спросил его, почему тот живёт только с матерью и где его отец. На секунду Харрингтону показалось, что на лице младшего промелькнул неподдельный ужас, но уже в следующее мгновение голубоглазый помрачнел и попросил больше никогда не спрашивать об этом. В тот момент особенно хотелось обнять подростка, но он этого не сделал. Стив жалел об этом. Весь следующий день между ними было заметное напряжение, младшему было явно некомфортно, скорее всего, это было из-за того, что в его планах не было показывать себя с этой стороны, даже намёк на разговор о его семье вызывал некую панику и страх. Парень решил не донимать подростка расспросами и вести себя как ни в чём не бывало, и это сработало. Общение вернулось в прежнее русло, а тот случай они никогда не вспоминали. Хотя, шатен часто задумывался о том, означал ли этот факт то, что он знает младшего чуть лучше остальных? — Стив! — кажется, Хендерсон уже очень долго пытался докричаться до старшего. — А? Чего? — вот блин, да что с ним сегодня творится? — Ты точно в порядке? — кудрявый пронзительным взглядом смотрел в глаза парня, словно пытаясь заглянуть в самую душу, найти причину странного поведения. — Я в норме, — нервно ответил шатен. — Пошли уже. Стив на автомате сплёл их пальцы и потянул за собой младшего. — Эмм… — Харрингтон обернулся и посмотрел на подростка, на лице которого виднелся лёгкий румянец. — Может, отпустишь? — смущённо спросил голубоглазый. Харрингтон опять завис. Признаться честно, парню нравилось, когда кудрявый заливался краской и что-то тихо и неуверенно пытался сказать. Такое случалось не слишком часто, хотя заставить младшего смущаться было несложно. Просто шатен не пользовался, не злоупотреблял этим. Неосознанно Стив сжал руку сильнее, но через мгновение осознав свою ошибку, отпустил тёплую ладонь подростка. Кажется, обоих эта ситуация немного смутила, они отвернулись друг от друга и выглядели слегка растерянно. Более или менее собравшись с мыслями, Харрингтон сказал что-то похожее на «пойдём уже» и не оборачиваясь двинулся в сторону своего дома. После ещё нескольких секунд пребывания в смятении, младший всё-таки последовал за шатеном, достаточно быстро поравнявшись с ним. Полпути они шли в полном молчании, в воздухе висела некоторая неловкость, тишина становилась угнетающей. Всё же решившись на этот рискованный шаг, старший начал задавать ненавязчивые вопросы, чтобы хоть как-то разговорить подростка. На удивление, это сработало, наверное, голубоглазому тоже хотелось поскорее избавиться от этой странной напряжённости, что внезапно возникла между ними. Через некоторое время от этой гнетущей атмосферы не осталось и следа.