Broken Link

Рано или поздно все о чем Вы переживаете, перестанет иметь для вас значение.

Сквозь мысли до меня стал доноситься голос моего нового учителя, ну чего он бл^ть хочет? — Вей Ин, к доске!, — строго огласил учитель. Я медленно возвращался из своих мыслей, до меня все ещё слабо доходил его голос. — Вей Ин, к доске!, — пробубнил он сквозь зубы. Так, стоп! Чего еще раз он хочет?! — Вей Ин, к доске!, — сердито проговорил он. До меня непозволительно медленно стал доходить смысл сказанных слов. Внутренний голос подсказал „тебя вызывают к доске“ Ооооо, меня вызывают к доске?! — Да, дурак, — с легкой иронией продолжал я свой внутренний разговор. — Вей Ин, к доске!, — уже откровенно бесился Лань Ци Жень. — Нет, — скучающее ответил я. Меня просто распирало отомстить ему за утренний инцидент, когда я буквально растерялся. Пусть побесится мальчик! И откуда у меня столько наглости-то берётся? Правильно говорят: — Наглость — второе счастье,— выкрикнула миловидная девушка. Вот — правильно сказала. — Повторяю в последний раз, к доске! ,— я прям отчетливо слышал, как он матюгнулся в конце, про себя естественно. — А я так же Вам повторяю нет!, — ну нажил я себе проблем! Ну, да! Ну, признаю! И откуда на мою одну! Внимание! Одну! Задницу! Столько проблем? А главное зачем 🤦? — Ах ты, ничтожная тварь! Да у меня слов ни матерных, ни приличных не хватает!, — проорали мне прямо в лицо. — А вы не стесняйтесь!, — начинаю злиться я. Хотя внутри меня просто буря из эмоций. Мне хочется кричать! Орать, разрывая связки на всю улицу от боли, разъедающей меня, от пустоты, которая как будто с каждым днем пробирается все дальше, въедается под кожу, миллиметр за миллиметром. Окрашивая все в абсолютно непроглядный черный цвет. — Ды ты жирный бык, ты как вообще учишься? Да с такой учебой, ты никогда ничего не добьёшься!, — его речь была бессвязной, но очень эмоциональной: он буквально задыхался от гнева. — Тупой, идиот! Б...бездарь!,— он запинался, его грудь вздымалась. По классу начали прокатываться смешки. — Ничтожество, ты последнее в мире ничтожество! Вот, кто ты!, — его буквально трясло, крылья носа раздувались, он часто дышал будто после пробежки. — Да как вы смеете меня оскорблять?, — откровенно злюсь я,у меня внутри пожар. Меня просто рвет на части. — Вы кто вообще такой?! А?! Я вас, бл^ять, спрашиваю?, — я встаю и упираюсь руками в стол, откровенно бесясь. Класс замирает в предвкушении бури. — Вы мне никто! Ни мать, ни отец! Ник-то!, — упираюсь на пальцы, наклоняюсь к нему поближе и почти интимным шепотом говорю, — Это Вы здесь ничтожество! — Вон!, — орет он на меня, не находя что ответить. Его щеки заливает румянец. То ли от гнева, то ли от абсурдности происходящего. И класс разрывается от смеха. — Да пожалуйста!,— я собираю свои вещи, обворожительно улыбаюсь и ухожу из класса. Наконец-то тишина. На математику я не вернусь. Хотелось сказать никогда. Но так, к сожалению, не получится. Я бессмысленно шатаюсь по коридорам, все дальше погружаясь в свои размышления. Голова начинает болеть,от стучащих в ней эхом мыслей. „Жирный бык,тупой,идиот,ничтожество!“ „Жирный бык,тупой,идиот,ничтожество!“ „Жирный бык,тупой,идиот,ничтожество!“ И так по 10 кругу. Мысли метались зашуганными крысами. Дааа, меня лучше не бесить. Я нажил себе проблем. Больших проблем. Господи, как мне надоело быть сильным! Глаза бесцельно бегали по окружающим предметам. Мое внимание переключилось на плакат, рядом со школьном расписанием. Он гласил „люби себя и будь собой“ В школе проводился недавно тренинг, о том как важно любить себя и бла,бла,бла. Хах, полный бред! Как можно любить себя,если ты говно собачье. Если у тебя куча проблем, с которыми ты не можешь справится самостоятельно и ты ебаное ничтожество. Любить себя — все это просто масмаркентинг. Я настолько глубоко ушел в себя, что даже не заметил, как прозвенел звонок. Люди начали выходить из классов, а я все шел и шел, думая о чем-то своём. Как вдруг я натолкнулся на кого-то. — Извините, — буркнул я. — Не извиню, — сказал до боли знакомый голос Яо. Крысы в этот момент разбежались по углам,словно тараканы. Мне хотелось выжечь его из своей памяти. Господи, — пронеслось в моей голове. Меня грубо толкнули в сторону „культурной школьной ниши“ А дальше произошло то, что ваше воображение может в красках расписать и без меня. И вот я в школьном туалете, вытираю кровь из носу. Через 5 минут французский, на который я скорее всего безбожно опоздаю. Я аккуратно накидываю рюкзак на спину и тащусь на французский. Моя порядком пострадавшая спина изрядно болит. Звенит звонок, я замедляю шаг. Может, прогулять нахер? Сейчас я не хочу даже на свой любимый французский. Но все равно стучу в дверь,— Простите, можно войти?, — устало бурчу я.