Цвет настроения синий

Я проснулась в три часа ночи, приоткрыла один глаз и увидела странную картину. Аргалия оттянул резинку своих трусов и разговаривал со своей змеей!  — Привет, удав. Хочешь пошалить? — а потом изменил голос и сказал: «Да, хочу.»  — Что за дичь? — сквозь сон офигела я.  — Ой, прости, я не заметил, как ты проснулась! Я не смутил тебя? — испугался Аргалия.  — Ты реально конченный… Дай мне поспать.  — Моя змея сказала мне, что хочет познакомиться с твоей кисулей.  — Просто прими таблетки и спи. То у тебя Мисс Солнце, то змея какая-то. П…ец.  — Я заметил, что последние два дня ты не истерила и даже не плакала. На тебя повлияло искажение? — перевел тему Аргалия.  — Просто у меня депрессивный эпизод.  — А ты не будешь против, если я быстренько войду и выйду?  — Куда? В туалет? Ну, иди. Я не держу тебя тут насильно.  — Нет. В тебя. Мужчина прижался ко мне, и я стала вдыхать запах его серебристых кудрей. Его сильные руки обвили мои узкие плечи. Наши лица были так близко друг к другу, я рассматривала каждую пору на его щеках, и мне они казались самыми прекрасными на свете. Аргалия лизнул мою шею, как Бруно Буччеллати, чувствующий вкус лжеца. Его длинные красивые пальцы играли на моих ногах, как на струнах гитары, он даже что-то напевал под нос. Парень достал презерватив из-под матраса зубами, пытаясь показать мне фокусы, затем легко отстегнул мой лифак, не снимая его через голову. А мне предстояло ближе познакомиться со змеей в его трусах. Нижнее белье Аргалии словно испарилось, и я видела анаконду во всей красе. Тут молния на палатке разошлась, и на нас глядели Эйлин и Плуто. Я издала такой крик, который может издать только коза, когда ее режут заживо.  — Айяйяйяй, секси тайм! — сказал Плуто.  — Какого х… вы не спите и врываетесь в наше с Кирой личное пространство? — разозлился Аргалия и потянулся за косой.  — Сэр Аргалия, у Вас такой большой «младший брат»! — охнула Эйлин.  — Он мой! Пошла нах, пошлая свинья! — заорала я. Я закрыла палатку, и мы решили возобновить сей процесс. Я услышала шаги. Словно весь Ансамбль столпился около нашей палатки, ожидая чего-то грандиозного. Я аккуратно посмотрела в щель. Действительно, они все стояли там и ржали!  — Дорогой, я так не могу! — топнула я ногой, — я не могу лишиться девственности без личного пространства! Мое либидо упало!  — Тогда давай как-нибудь в другой раз и найдем новое место, где бы нас не спалили. На утро я проснулась и обнаружила перед входом в палатку кучу дерьма, а на дереве — плакат, где коричневым было написано «КИРА, СОСИ ПИСЮ!!!», сбоку рисунок голой волосатой толстой женщины и подпись «мать Киры».  — Аргалия, это ты сделал? Как мило и романтично! Сразу видно, старался ради меня!  — Нет, это не я, — сказал Синяя Реверберация, — я бы выложил для тебя перед палаткой кучу трупов с подписью «букет для Кирочки».  — Значит, у меня появился тайный поклонник! Кто-то не смог устоять перед красотой обнаженной меня.  — Это не тайный поклонник. Это хейтер, — ко мне подошла Елена, — кто-то тебя так ненавидит, что сделал кучу навоза перед палаткой и оскорбил твою мать.  — Тогда это Эйлин! Завистливая сука! Пойду с ней разбираться! — разозлилась я. Я увидела Эйлин и схватила ее за горло, прижав к дереву. Она начала кашлять, но я не переставала ее душить.  — Кира, прекрати! — Аргалия оттащил меня от нее. Эйлин упала.  — Как мне прекратить, если она считает крутым оскорблять мою мать и срать прямо перед моей хатой!  — Это не я! Клянусь! — заверещала лысая, — я вообще боюсь к тебе подходить и тем более делать вот такое, потому что ты ненормальная!  — Ага, конечно. Как убить мою подругу и лезть к моему мужчине, так ты не боишься!  — Я больше не лезу к твоему парню!!! — заорала Эйлин, — не убивай!!!  — Аргалия мой. И если хоть кто-то его тронет, то он умрет!!! — мои глаза почернели, а из рук посыпались фиолетовые разряды.  — Честно говоря, тут много кто тебя ненавидит, — сказал Аргалия, — но я тебя люблю, можешь не переживать.  — Правда-правда любишь? — мои глаза снова стали прежними.  — Правда, моя дорогая. Только в постели у нас не удается почему-то.  — Все из-за того, что кто-то посчитал крутым завидовать мне, будущей Богине Нового Мира! Аргалия созвал всех членов Ансамбля лицезреть плакат на дереве и каловые массы.  — Кто это сделал? — сердито спросил он, взявшись за косу.  — И-а! И-а! АОУООАОЫГАОЫЭЭЭЕ!!! — сказали Бременские Музыканты, но никто не понимал их речь, кроме Аргалии, Тани и Греты.  — Это они? — спросила я.  — Нет. Кто сделал это, осталось загадкой, потому что меня зае… ли эти оскорбления, и я выкинула г.но и рисунок моей матери в поганое ведро.