Неделя

Play-лист: Jan A.P. Kaczmarek – Looking for Rimbaud Все те беседы со знакомыми всё-таки были бессмысленны. Все, с кем я говорил, просто читали мои мысли. К счастью, мой второй ноутбук - в квартире. Я облазил интернет и нашёл три подходящих отеля для нашего Круспе. Выпив ещё одну чашку кофе, я направился в самый неприметный из них – Дас Штю*. Конечно, это не то, что обычно предпочитает Рихард, но на всякий случай стоит попробовать, всё-таки он не так уж и плох. Я прошёл мимо черепа крокодила, под множеством маленьких лампочек и, наконец, оказался у кассы, где стояла невысокая девушка с микрофоном на щеке. - Хотите снять номер на ночь? – она подняла на меня взгляд и улыбнулась. - Нет, - я нервно ответил ей, достал фотографию и протянул ей, – у вас не останавливался этот человек? – она взяла фотографию, ничего не разглядев там, вернула взгляд на меня. Затем вновь посмотрела полсекунды на фотографию и вернула её мне. - Нет, я тут его не видела. - Точно? - Да. - Вы уверены? – чуть ли не сорвавшись, переспросил. - Да, - в голосе немного послышался испуг, но она всё же попыталась казаться невозмутимой, - мы не можем говорить о наших посетителях. - А может, получше присмотритесь?! – я повысил тон и приблизился к ней, оперевшись руками о стойку. - Охрана! – дрожащим голосом пискнула девушка, поглядывая то на выход, то на меня. Я вновь стал прямо. - Что случилось? – послышался сзади хриплый мужской голос. Только она открыла рот - я её прервал: - Девушка, - очень тихо сказал я, с жалобным видом, - он пропал и теперь я ищу его. Помогите мне, пожалуйста. Вы моя последняя надежда… пожалуйста… - прямо последняя. Я придвинул ей фотографию. Она немного успокоилась и посмотрела на неё ещё на 2 секунды дольше, чем в прошлый раз. - Харман, - обратилась она к охраннику, – ты видел этого парня здесь? – теперь фотография оказалась у него. Какой ещё парень?! Ему до полтинника не далеко. - Хм-м… - мужчина почесал щетину и нахмурился, – знакомое что-то лицо у … никак не могу вспомнить… - я немного улыбнулся в надежде, что он здесь, – да-да, я видел его, - о боги, я нашёл его! Не думал, что так быстро, но это к лучшему, – рестлер он. Только у него другой причесон. Помню одну из его битв… – улыбка начала спадать, а выражение лица стало грузным. - Лет 20-30 назад? - Ну, не-е… - понимая, что я про это знаю, он тут же сменил мнение, – ну, да. - Спасибо, - я резко вырвал фотографию из его рук, не отрывая взгляд от его глаз, а затем перевёл его на кассиршу, – и извините за беспокойство. Я вышел на улицу, остановился и посмотрел в небо, будто пытаясь найти адрес места, где сейчас находится Рихард. Разочарованно выдохнув и опустив голову, я сел в свою машину, засунул обратно фотографию, закурил сигарету и направился к следующему отелю: Де Роме*. Наконец, я оказался на площади, вошёл внутрь, прошёл мимо стола со свечками, между двумя огромными чёрными диванами и дошёл до очередной стойки. Что-то у меня сомнения, что он здесь: хоть и удобства тут райские, но отель не виден за километры, не сильно помпезен в «интерьере» Берлина, он не горит яркой звёздочкой ночью. Но всё-таки стоит убедиться. - Доброй ночи, - о боги, уже половина четвёртого на их часах. - Доброй, если она, конечно, такой является. Надеюсь, Вы можете мне помочь, - я достал фотографию и положил перед мужчиной, – у вас не останавливался вот этот человек? - Хм-м, не припомню. Если он заехал вчера, то это не ко мне обращаться. Это к Рудольфу. - Можете его позвать? - К сожалению, он уже покинул отель. - Тогда, - я вновь чуть не сорвался и сжал кулаки, – проверьте по базе его имя. - Ничем не могу помочь. Информацию подобного рода мы не разглашаем. - Боже, неужели ты не понимаешь, что он мне нужен? Этот человек может в любую секунду совершить самоубийство, которое будет на вашей совести. - Но… - Пожалуйста, - немного ещё посмотрев на меня он отвёл глаза в монитор и начал там что-то щёлкать. Сработало! - Можете назвать его имя, под которым он мог записаться? - Рихард Цвен Круспе. У него может быть ещё двойная фамилия, - он начал рыскать там рядом с собой. - Можете написать его мобильный телефон и паспортные данные, если знаете? - он дал мне листок бумаги и ручку. Я переписал его номер из памяти своего телефона и вернул листок ему. Мужчина начал смотреть то на него, то на экран. Что-то исправил на компьютере и опять то на лист, то на экран. - Нет, - он положил лист куда-то себе и ещё несколько раз щёлкнул мышкой, - простите, но он у нас не останавливался, - что? Какого..?! - Я бы рад помочь, но нет, а теперь, если Вы больше нуждаетесь в моей помощи, пожалуйста, покиньте, если вам не сложно, отель. Нас могли засечь камеры наблюдения. - Спасибо за помощь, - я поник и ушёл в сторону выхода. Что ж, остался последний вариант, к которому я сейчас поеду. Sofitel Берлин Курфюрстендамм*. Меня всегда интересовало, кто придумал такое длинное название, в котором количество букв соответствует количеству окон в здании. Отлично, я на месте. Я ехал целый час до этого грёбанного отеля из-за пробок не далеко от него. Какого? Сейчас же только пятый час утра? Но только одно радует: в это время не много людей заселяется в отели. Обычно по вечерам или днём именно в такие отели целые толпы валят. Я шёл так, будто одна ошибка стоит мне жизни. Оказавшись примерно за два метра от кассирши, я остановился, вздохнул, как перед казнью и продолжил свой путь. Она с улыбкой и сонными глазами посмотрела на меня и сказала «доброе утро», а дальше как по старинке. Она явно меня боялась из-за того, что у нас была большая разница в росте, да и не только: моё лицо и всё тело было напряжено, руки немного дрожали и были слегка вспотевшими, дыхание сбивалось, и глаза будто бы сжигали бедную девчушку. Я достал фотографию и протянул ей: - У вас случаем не останавливался этот человек? – она даже немного дёрнулась, услышав мой голос, который сорвался на последнем слове, и я закусил нижнюю губу. Я так раздражён и так устал. - Мы не можем разглашать эту информацию, - тихо сказала она, но тут же вздрогнула и продолжила, когда я шире открыл глаза, – когда примерно он мог заселиться? - С вчерашнего вечера до этого момента. - Да, я не могла его видеть. Все кто мог его видеть это Эмма, Артур и Гюнтер, но они ушли примерно минут 10-20 назад. - Можете проверить его по базе? - Но нам… - Я всё это уже знаю, но, понимаете, если я его не найду он может буквально жизнь самоубийством закончить в свои-то..! В свои года! – Надеюсь, я об этом последний раз скажу, а то холод в спину своими булыжниками бросается. - … ладно, - чёрт возьми, какие же девушки бывают, когда запуганы, – имя и фамилия? – спросила она серьёзным голосом и начала печатать что-то на клавиатуре, – только ведите себя так, чтобы видеокамеры ничего не заметили. Звука у них нет, так что об остальном можете не беспокоиться. Можете сделать вид, как будто Вы хотите заселиться в отель? - Да. Можно листочек? – с улыбкой сказал я, чтобы она хоть немного успокоилась. - Конечно, - она дала мне листик с эмблемой отеля и ручку с его названием. Я написал на нём полностью имя Рихарда да ещё и «Бернштейн» с мобильным телефоном, так, на всякий случай. - Вот, - я протянул ей листик, - можете попробовать все варианты. Он мог убрать вторую фамилию, мог сократить имя или добавить кличку Шолле или… - Всё. - Что? – она повернула мне экран. - Вот он. - Рихард Цвен Круспе? Вы уверены, что это он, а мо… - Он единственный с таким телефоном, - а он и не скрывается. Она отвернула экран и начала опять что-то печатать, – по последним данным его карточки он… в отеле его нет. - О боги, спасибо! С меня шоколадка, - я посмотрел на её бейдж, - Оделия, – выбежал и залетел в ближайший открытый магазин продуктов, купил шоколадку и вернулся. Там стоял мужчина и о чём-то с ней разговаривал, поэтому я решил тихо подойти, оставить шоколадку и уйти. - Тилль? – услышал я сзади знакомый голос и обернулся. - Рихард?.. – о боги, это он. В его лице такое смешение чувств: вина, горечь, страх, радость и что-то ещё… такое… нежное. Он резко развернулся и выбежал, а я направился за ним. По дороге я врезался в посетителя: - Подожди! Простите… - я извинялся и выбежал на улицу. По ней шли совершенно разные люди, из-за этого я потерял его и начал осматриваться по сторонам, всматриваться в каждое лицо и одежду, но это были люди других рас, в платьях, деловых костюмах или плащах. Но нет ничего знакомого. Вон его шапка и куртка! Я резко двинулся с места и побежал к нему. - Рихард! – я схватил его за плечо и повернул к себе. Чёрт, не он, - извините, обознался. Парень пожал плечами, отвернулся и пошёл дальше, приняв мои извинения. Я посмотрел по всем сторонам и не нашёл нигде этого козла. - Твою мать, Круспе! – рядом шедшие прохожие тут же в недоумении посмотрели на меня и я тихо скрылся в своей машине, забыв отдать шоколадку. Я вновь вернулся домой. Уже, изнемогая, в одежде свалился на кровать и заснул почти мгновенно, прокручивая в своей голове испуганное лицо Рихарда в отеле. *** Утром, точнее уже вечером, я проснулся, налил себе кофе, подошёл к окну и поплыл в своих мыслях. Рихард вряд ли вернётся в тот отель и, наверняка, поменял его. Он сейчас в плохом состоянии и явно будет пить, много пить, так что его можно будет найти в баре. Или где-нибудь на улице валяющимся… да не дай Бог! Надо будет покататься по Берлину, хотя не думаю, что он часто будет на улицу выходить… а может он не выехал из отеля? Может, я успею до конца смены той девушки? Я тут же одел пальто, обулся и выбежал на улицу. Я подъехал к отелю. Я должен успеть. Вбежал в помещение и увидел её на кассе: - Оделия! – она обернулась, - Оделия, он здесь? - Вы зачем сюда пришли? – сказала она в полголоса. - Оделия, у тебя проблемы? – подошёл сзади второй кассир. - Нет, всё нормально, - она ему ответила и вновь повернулась ко мне, – что Вам опять нужно? - Он возвращался? - Да, спустя несколько минут, как Вы ушли, он вернулся и вот, - она посмотрела на экран и что-то там щёлкнула, - час назад вновь ушёл. - Не сказал куда? - Приезжие обычно мало с нами говорят. - Вновь спасибо Вам, Оделия, - я достал из кармана ту шоколадку и протянул ей, - Кстати, я Тилль. Просто, так, на всякий случай. Этот старый пиздун когда-нибудь спит? Хотя сейчас, он, наверняка, пьёт. Я сел в машину и направился в Halford. Надеюсь, он там сейчас или хотя бы был. - Лиса моя здесь? – спросил я у бармена, наклонившись вперёд. - Нет, - он ответил резко, нахмурив брови, продолжая вытирать стакан из под пива. – Ушёл буквально только что. Минут 5 назад. - Не говорил, куда ушёл? - Хм-м, - он поставил стакан и освободившейся рукой почесал бороду, – не скажу, пока ничего не закажешь. - Я за рулём. - Мои условия не поменялись, - он начал отворачиваться. - Ладно, постой, - я достал из заднего кармана штанов один евро. – Вот, только давай я у тебя ничего не буду заказывать? - Хорошо, согласен, - он забрал протянутую ему бумажку и приблизился к моему лицу, – он сказал, что ему нужно встретиться с другом и о чём-то поговорить. Я думаю, это должен быть его близкий друг или опытный человек. Но здесь, - он показал в сторону пьяных посетителей, - как видишь, людей, которые могут дать совет, практически нет и близких друзей тоже, хотя они часто тут болтают часами. Я думаю, у него не так много близких друзей, но знакомых – куча. Он любит общаться с умными людьми, но водится в компаниях, где такой один на миллион. Ты ж его друг? Верно? - Да. - Как зовут? - Тилль. - Так это он тебя ребёнка лишил? - Нет, просто… это долгая история. - Ну, ладно, держи в секрете. Раз ты его друг, надеюсь, близкий, то знаешь большинство его связей. Может, ты знаешь мудрых, так скажем, знакомых?! Даже ты можешь входить в этот список. Он говорил, что ты гений. - И мне он так говорил… о боже! – я достал из кармана ещё евро, – на тебе ещё… за такую гениальную идею! – кричал я ему, уже выбегая из заведения. Я сел в машину и поехал к себе в квартиру. У подъезда никто не стоял, вокруг не стоит ни единой машины, в которой кто-нибудь сидел. Наверное, он наверху. Я поднялся к квартире, решив сделать это по лестнице, чтобы просмотреть каждый этаж. Мало ли куда он забрёл. Хоть с каждым лестничным пролётом мне становится всё тяжелее и тяжелее, но я поднимаюсь всё выше, подбадривая себя тем, что вот-вот и я увижу эту обделанную и, наверняка, пьяную Лисицу. Вот он от меня пиздюлей получит. Чем больше становится количество пустых этажей, которые я сейчас увидел, тем сильнее меня толкает выше. Мне так хочется его увидеть, обнять, а потом треснуть по башке за такую выходку, хотя он ещё ничего не сделал, но он от меня сбежал, а это уже требует наказания, наверное. Ладно, его не было около 24 часов и можно подумать, что он просто попёрся по клубам, загулялся, но не с вещами же. Точно! Этому же идиоту некуда идти, у него же никого не осталось кроме друзей, о которых он явно ещё не думал. Он же, наверняка, с ума сошёл. И вот такой пьяный псих рядом с моей квартирой сидит. Когда остаётся два лестничных пролёта до последнего этажа и моей квартиры, начинает звонить телефон, но мне плевать. Даже, если это Рихард – мне плевать. Я его сейчас увижу. Наконец, ступенька, разделяющая меня с ним и я влетаю на этаж. Здесь темно, но я могу что-то разглядеть благодаря свету из лифта, но не вижу ни единой души на этаже. Чёрт, это он уезжает?! Сукин сын, подождать ещё не мог?! Я тут же ринулся к закрывающимся дверям лифта, не обращая внимания на усталость в ногах, схватился за них и раздвинул. Я с замиранием сердца посмотрел внутрь, но оно не продолжало биться, а провалилось в ноги. - О-о, герр Линдеманн, добрый вечер! – внутри стоял парнишка с короткой стрижкой, в строгом костюме и с кожаным чёрным портфелем в руках. - Добрый, Константин, - разочаровавшись и опустив голову, я вошёл внутрь и встал рядом с ним. - Может, вы ответите на звонок? - Да, спасибо, что напомнил. - С вами всё нормально? - В какой-то степени… Алло. - Тилль, где Рихард? – я услышал раздражённый голос Якоба на той стороне провода. Как же меня сейчас раздражает английский, - я не могу до него дозвониться! - Прячется. - Не понял… Тилль, сейчас не до шуток. - Мне тоже. - Так ты знаешь, где он? - Он где-то в Берлине с петлёю в руках. - Не понял… Как только найдёшь его, хоть труп, - сердце будто остановилось и кровь перестала течь по венам, как только я представил Рихарда бледным, чуть ли не зелёным, в строгом чёрном костюме, окружённый цветами, - скажи, что он срочно нужен мне. - Хорошо, - шорох и гудки, но я не убираю телефон, а так и стою приложив его к уху, забившись куда-то в дальний угол себя, обхватив коленки, плача, хлюпая носом, оставив свою оболочку в лифте. Я так и стоял несколько часов, но это было всего несколько секунд, после чего я убрал телефон. - Что-то случилось, герр Линдеманн? Вы поговорите со мной. У меня отец хороший психолог, он мне много рассказывал. - И кто ты теперь, футболист-психолог?! – с усмешкой сказал я, - будешь по удару по мячу определять душевное состояние человека? - Не надо так. А вот этот сарказм означает, что Вы хотите отвязаться от вопроса, т. к. ответ на него положительный. - Плохо он тебя обучил. Это лишь означает, чтобы ты отцепился от меня. - Просто вы не хотите, чтобы об этой проблеме узнал кто-то другой, верно? Вы ведь всегда вежливы и здороваетесь с улыбкой, а теперь вы грубы и расстроены, как запылённая старая гитара, - даже название инструмента вызывает тучи огня в теле, затем лёд по венам. - Замолчи. - Я прав, да? - Ладно, да. Я тебе всё расскажу, если ты ответишь на один вопрос, хорошо? - Согласен. - Ты видел одного мужика на нашем этаже? Чуть младше меня, ниже, подкаченный, в чёрной шапке, куртке, синих штанах… - я помню его всего наизусть. Такого, какого видел в последний раз. Лифт остановился, открылись двери и в него вошла женщина. - Добрый вечер, фрау Хофманн. - Добрый, Константин. Куда ты так нарядился? - Еду на награждение. - Молодцы, ребята. Поздравляю! - Спасибо, - он приблизился к моему уху, – да, я видел похожего сегодня. Он стоял у Вашей двери, выкурил одну сигарету и ушёл. Так, что случилось? - Он пропал. - Так он же ж…В смысле… - через несколько секунд лифт остановился и двери вновь открылись. - А вот и первый этаж, - сказала эта женщина и медленно вышла. Но мы её обогнали. - Вы не можете ему дозвониться? - Да. Никто не может. - У него дети есть? - Да, были, трое. Перед тем как, он пропал они попали в аварию. - О боже! Он в такой стрессовой ситуации… лучше его побыстрее найти, иначе… что ж, желаю Вам удачи в поисках, - сказал он, подходя к машине. - Спасибо. - Кстати, я видел, как он тогда что-то под коврик ваш клал или наоборот доставал… - я тут же побежал в сторону здания, слегка задевая Хофманн. – Извините... Как только я подбежал к дверям лифта, я стал многократно нажимать на железную кнопку. Наконец, он медленно открылся, и я вбежал внутрь, сталкиваясь с каким-то мужиком. - Прошу прощения, - он вышел, и я так же часто стал тыкать на одну кнопку из двух дюжин. Двери медленно закрылись, а сердце начало биться только быстрее из-за пробежки и волненья. Оказавшись на нужном этаже, я вылетел со скоростью ветра, метнул свой коврик и увидел там лист бумаги, который так и намеревался улететь вместе с ковром. Я поднял его и дрожащими руками развернул, смотря на каждую буковку. Я сначала, даже разучился читать, думая о том, что этот засранец мог там написать, но потом стал присматриваться и вдумчиво читать: «Думаю, ты должен объявиться здесь в скором времени, а для меня это последний раз. Прости меня за всё, что я тебе сделал, за то, что лишил тебя ребёнка и девушки. Надеюсь, вы сойдётесь и поженитесь, а мне лучше исчезнуть, всё равно у меня этого больше никогда не будет. Раз все, кто мне дорог погибли, то и мне жизнь не нужна. Жаль, что последняя наша встреча была не при лучших обстоятельствах. То, что мы делали на твоём диване, - я притронулся к своим губам, - всё больше меня угнетает, и я начинаю ненавидеть себя, но скоро я лишу себя таких страданий. Надо только сделать некоторые дела, всё уладить. На это мне, думаю, хватит нескольких дней, так что это, по-моему, мой последний автограф, поэтому, прощай. *подпись*». Я смял лист. - Идиот! Придурок! – я кинул этот комочек в дверь, затем пнул её ногой. Затем упал на колени, взял бумажку, сильно сжал, а второй рукой со всей дури ударил по двери. – Чёрт! – голос стал срываться. – Чёрт… дурак недоделанный! В кого ж ты такой безмозговый уродился?! – эта тварь явно собирается вешаться. Я опять ударил по двери, а потом поменял положение и сел, увалившись спиной на неё. Я достал сигарету и закурил - это хоть немного успокаивает. Как только я его найду, я его ударю. Не важно, в каком состоянии он будет, но он от меня получит. Нет, он будет только жив, ну, и, конечно же, пьян. Его будет шатать, как на палубе Титаника, во время столкновения с айсбергом. Именно тогда он будет выглядеть таким придурком, алкаш хренов. Сдохнет он только после меня. Наверняка, с сигаретой в руках. Последний раз пепел опал с сигареты и я кинул её куда подальше, а листик засунул себе в карман. Я должен потом расспросить о ней Рихарда. Я за ним в гроб, в могилу, на тот свет полезу лишь бы задрать, побить, поругать, а потом обнять. Мне так не хватает его шуток и весёлой улыбки сейчас. Я встал и достал телефон. Мудрых друзей у него не много. Хотя… есть у него из знакомых одна парочка. Когда они трезвы, могут даже роды с закрытыми глазами принять, думаю, совет тоже могут дать. Набрав телефон одного из них, я приложил трубку к уху. - Алло, - услышал я хриплый голос на той стороне. - Пауль, ты случаем не видел или не слышал Рихарда? - Рихард, Рихард… какой Рихард? А ты вообще кто? - Совесть твоя! - Совесть? Приезжай ко мне домой и захвати минералочки, хорошо? - Четыре, - захрипело что-то на фоне. - Четыре, - повторил Пауль и положил трубку. Совсем охренели, что ли? - Так, Пауль, теперь вспоминай, ты разговаривал с Рихардом вчера или сегодня? – спросил я, сидя напротив Ландерса. Он выбулькал буквально полбутылки минералки. Как же они ужрались! - … Рихард… ну, когда вы в клуб пришли. - А ещё? - … нет, вроде. - Да! – крикнуло что-то на диване, поднимая вверх бутылку, – да, мы сегодня на выходе из клуба встретили его. Он там либо кого-то ждал, либо ссал. - Гы-гы, да, точно, - подхватил гогот того Пауль. - Он с нами чисто о жизни говорил. - Он что-нибудь спрашивал? - Да, где у нас в городе продают оружие, верёвки… - Что вы ответили?! - Ну, мы сказали очевидное… - они переглянулись и продолжили одновременно, – там, где это продаётся! - Что-нибудь ещё спрашивал? - Да, твои слабости. - И какие же? - Сам не знаешь? Пончики, конешн, - икнув при этом, весело ответил Пауль. - Он сказал, что из-за этого, ты напоминаешь ему его покорную дочь. - Покойную, идиот! – откликнулся Шнайдер. - Сам ты идиот. Я даже не знал, что у него была дочь. - У него было только две, - напоминаю, значит, твою дочь... Она тоже любила пончики? Какие же, интересно? - Dunkin Donuts! – Крикнул я, выпрыгнув из кресла, обулся, схватил пальто и убежал. - … это имена его двух дочерей? – сказал Пауль посмотрев косо на Шнайдера, который просто пожал плечами, - вот, почему одна из них напоминает ему Тилля с его пончиками...* Я помню. Несколько лет назад он рассказывал мне, как с дочерью ходил в это кафе. Даже когда она выросла, они в перерывах между концертами старались посещать заведение и вспоминать те времена, когда они вместе, ещё в детстве, когда они вместе гуляли по тихим местам и болтали без перерывов. Я даже не знаю почему они ходят именно в это место, хоть таких кафешек по всему Берлину было немало. Потом и я присоединился к их компании. Наладил отношения с Рихардом, начал хорошо общаться с его дочерью и теперь я знаю его с головы до ног. Я помню и грустные и весёлые истории этих двоих. В какой-то момент мне показалось, что мы отцы одного ребёнка. Мы с Рихардом похоже одевались, почти во всё чёрное, сидели рядом, напротив нас сидела девушка, похожая на одного из нас. Мы напоминали больше семью, чем друзей. Хотя, мы почти семья, ведь наши дочери сёстры. А вдруг он там сейчас? А вдруг он там был? Да какая разница, главное, что он, наверняка, вспомнил об этом месте. Даже я вспомнил. Я забежал в помещение, подбежал к стойке, где стоял паренёк, одетый в такие же цвета, что и вся кафешка. Я выглядел здесь, как грязное пятно на белом полотне. Радует, что парнишка молодой, наивный, может, поможет, хотя мой вид, явно у него вызывает небольшой испуг. Неужели, я такой страшный? - Добрый вечер, что будете заказывать? – заметив, что я не собираюсь отвечать, он продолжил, – Вам с собой или… - Нет, я не за этим. Мне нужен один парень… ну, как парень, - я рылся по карманам, ища фотографию, - ему больше 45 лет. Он у вас должен быть частым посетителем уже больше десяти лет, - наконец, я нашёл эту, уже погнувшуюся бумажку и протянул ему, - он приходил сюда со своей дочерью. Вы не видели его? - Простите, я совсем недавно здесь работаю, - несмотря на свои слова, он всё-таки взял фотографию в руки и притянул ближе к себе, чтобы лучше рассмотреть лицо, – а знаете, я его видел. Сегодня днём он приходил, выпил кофе и сделал заказ с доставкой. Но знаете, что странно: заказы с доставкой обычно делают по телефону, особенно пончиков. У нас обычно различные торты, ящики пирожных лично заказывают. Он попросил прислать ближе к позднему вечеру, когда наш магазинчик будет закрываться. Он даже доплатил, чтобы мы все условия выполнили, доходя даже до того, чтобы пончики были только что приготовленные. Может, в поездку собираются, или по почте хочет послать?! – он улыбнулся своим рассуждениям и посмотрел в сторону кухни, затем вновь на меня. - Можно узнать адрес? - Да, сейчас, - есть! Он отвернулся, но потом замер и вернулся в предыдущее положение. – Простите, но я не могу распространять такую информацию, - облом… - если Вы не заказчик и не получатель. - Ну, а если, например, я получатель? - Это мне не известно, так как имени герр Круспе так и не назвал, а только адрес, - его руки и губы задрожали, - я и так Вам много наговорил, так что, если Вы не будете что-либо заказывать, то… - Знаю-знаю. Иду я уже, - я вышел, захватив фотографию, и закурил. Какие же все грубые или мне так только кажется. Я сделал глубокую затяжку, затем медленно выдохнул, следя за полупрозрачным дымом. Недолго думая, я сел в машину и медленно поехал на квартиру, забываясь, просто держа в голове одну вещь «надо ехать домой». Оказавшись в тёплой квартире, выкурив очередную сигарету, я почувствовал её холод. Это было не то что бы холостяцкое жилище, а одинокое, аж тошнить начинает от этой давящей пустоты. Оставив ботинки и пальто в прихожей, я, на секунду остановился, раздумывая, что делать. Но решил сходить в душ, а потом только на чистую голову всё обдумать. К счастью я так и не увёз некоторые свои вещи отсюда. Будет во что переодеться. Не знаю, сколько я там пробыл, но явно не 10 минут. Я обмотал вокруг бёдер белое махровое полотенце, вышел и достал из внутреннего кармана своей куртки блокнот с ручкой. Как всегда они на своём месте. Я сел на диван и стал искать свой список, перелистывая стихи, которые не входят ни в сборники, ни в песни. Это просто крики души, всплески эмоций, это то, почему я для всех, кто меня окружает, такой добрый и тихий. Наконец, я дошёл до своей цели и застрял. Я хотел написать все места, где мне надо побывать, но тут я понял, что я всё-таки его не знаю. Я как бегу за поездом: вот, я нахожусь совсем близко, будто он остановился и тут он начинает ехать ещё быстрее. Я постоянно оказываюсь везде позже него, и теперь я даже не знаю, куда мне идти. Он такой непредсказуемый, что даже трудно угадать, что он будет сейчас играть на гитаре, имея ноты на руках. Если он заказал свежие пончики, то, возможно, он уедет и, скорее всего, в Нью-Йорк. И где там его я буду искать? Именно по этой причине я написал крупно название города и жирно подчеркнул, лениво водя ручкой из стороны в сторону, снова углубляясь в свои мысли. Я второй раз записал название той кафешки с пончиками, даже в скобочках улицу указал. На всякий случай я написал имя своего соседа в Мельбурне. Надо же кому-то за моими рыбками и садом следить. Да и мало ли что может от него понадобиться. Всё-таки надо ему позвонить сейчас. Я достал телефон из куртки. - О-о, Тиллёк-малышок! – опять он за своё. - Маркус,.. - Аюшки?! – перебил он меня. - Можешь присмотреть за моими рыбками и садом, пока я буду в Берлине? - А как же Софи? – как будто иглой в грудь кольнуло, и образовавшаяся дырочка загорела от злости. Нервно сглотнув, я прервал секундную паузу: - Её тоже не будет… некоторое время. - Неужели больше никого? - Если тебе сложно, то… - Нет, что ты! Мне только это на радость, всё равно делать нечего. Сам тоже один на несколько дней остался. Просто, я думал, что тот малыш ухаживает за рыбками. - Какой малыш? - Ну, тот мальчик, напуганный, в чёрной шапке… да весь он чёрный! Кожа на фоне этого вообще белой кажется. Такой, мальчик… по-моему ниже тебя или такого же роста. Он пришёл ни с чем и ушёл ни с чем через несколько минут. - Весь в чёрном, - я достал из кармана куртки кольцо Рихарда, - говоришь? А как он в дом попал? – Я начал теребить золото в руках, пытаясь надеть его на пальцы, но я знаю, это никак не получится. - Вроде с помощью ключей или отмычек. Я точно не видел, но он явно возился с замком. - А когда это было? - Да сегодня днём, вроде, - а я в это время спал… старый дурак. – О, боже! - Что случилось?! - Бутон моего цветка опал! Всё очень плохо! Мой мальчик,.. - Понял, - я отключился почти одновременно с ним. Говнюк! Он ещё и ко мне домой поехал! Кольцо он своё ищет… не верну!.. Я залез в карман куртки и достал там свои очки. С их помощью я лучше смог разглядеть то, что выгравировано на кольце. Я помню это кольцо, ведь я его Круспе нашему и подарил. Неужели он до сих пор его носит? Ведь я подарил его, после тура Mutter, а потом этот говнюк свалил вместе с ним. Я помню, как за полгода до его дня рождения он подарил мне цепь из белого золота, в ответ на украшение я подарил ему такое же кольцо, разыграв сценку. Я эту цепь почти не носил. Я ходил к ювелиру – она оказалась очень дорогой, потому что там было не только золото. А ведь она осталась здесь. Её даже Софи не видела. Я отправился в мой запустевший кабинет, на полке рядом с одной из книг, которую Рихард считал очень занимательной, стояла бархатная, уже запылившаяся, чёрная коробочка. Я открыл её. В ней так же и пахло сладко-горьким одеколоном Рихарда, которым он тогда пользовался. Я взял цепь, просунул её в кольцо и застегнул на шее. Холодный металл заставил меня напрячься, но потом расслабиться. В следующий момент я опять вздрогнул, потому что кто-то позвонил в дверь. Особо не церемонясь, я так и пошёл открывать дверь с одним полотенцем на бёдрах, одев тапочки у прихожей. - Добрый вечер, - я улыбнулся и опёрся плечом о косяк. - Служба доставки… - он не сразу узнал меня, и засмущался, когда вспомнил мои черты лица. Он просто застыл, опустив голову. - Какие люди, - с сарказмом возгласил я. - Простите меня за сегодня. Просто,.. – я пригнулся к нему поближе, потому что последние слова он произносил тихо, – я немного Вас напугался, – я не удержался и усмехнулся. Так и знал. - Ладно, где расписаться? – немного трясущимися руками он протянул мне бумаги, ткнул пальцем в нужное место, всё не поднимая головы. Когда я протянул ему всё обратно, он так же боязливо протянул мне разноцветную тёплую приятно пахнущую коробку. - От Круспе? - Да. Ну, всё, до… - Подожди. У тебя же рабочий день закончился? - Ну, да, - наконец, он посмотрел мне в глаза. - Дома ждут? - Сейчас - нет. - Можешь мне составить компанию? – я поднял коробочку вверх и сдвинулся чуть в бок. - Ну… - Да не стесняйся ты! – я взял его за плечо и медленно втянул к себе в квартиру. Когда я закрыл за ним дверь, он застыл, опустив голову. Я помог ему раздеться, отнёс пончики на кухню, где поставил кипятиться воду и отправился в спальню, наказав парню сидеть и ждать меня в гостиной. Я тихо и незаметно вышел и увидел, как он разглядывает каждый уголок моей квартиры, пытаясь разглядеть лица на фотографиях, мазки на картинах, рисунок на обоях. Сколько я здесь жил, меня это так не интересовало. Я налил нам обоим чай, захватил пончики, выложенные на тарелке и с этим сел рядом с ним. - Тебя как зовут-то? – с усмешкой спросил я. - Фриц, - немного смущённо ответил он, беря в руки чашку. - Тёзка моего внука, - я не смог удержаться от короткого смешка, вспоминая те дни, когда мы с ним гуляли, те моменты, когда он портил атмосферу, но это и расстраивало меня, и заставляло радоваться. - А Вас как? - Тиллёк-малышок, - вспомнил я недавний разговор и тихо захохотал. – Зови меня «хозяин», - Фриц немного напрягся, - да шучу я. Тилль... Линдеманн. - Герр Линдеманн, почему Вы пригласили меня к себе? - А понравился ты мне. Вот понравился и всё. - Чем? - Не знаю, но в тебе есть сочетание скромного и одновременно безудержно открытого. Ты на половину как я, а на вторую половину – Рихард. - Рихард?.. – он на мгновение задумался, - Герр Круспе? - Да. - В нём что-то есть, как у меня? - Он стерва и самовлюблён, но, когда с ним остаёшься наедине, он становится и заботливым, и беспокоящимся обо всём, и в то же время сучкой. - Вы хотите сказать, что я наполовину сучка? - Ну, что-то есть… без обид, - я отпил немного чая. - Я с этим согласен. Мой парень всегда мне так говорит, - я поперхнулся, - Вы впорядке? – я поднял большой палец вверх и несколько раз покашлял. - А ты такое качество в Рихарде заметил? - Заметил, но я бы не сказал, что он прямо сучка. Упёртый - явно. Он так злился, когда узнал, что мы не выполним после закрытия его заказ, так как повар уходит раньше закрытия, если посетителей мало. Их как раз было не много. Когда я дал герру Круспе меню, он сказал, что ему нужны совсем другие пончики, которые там были раньше и которых никогда и не было, и он убежал. Вернулся уже с особыми ингредиентами. Даже дал указания нашему повару, как все пончики готовить. Он всё доплачивал и доплачивал… - И во сколько обошлось? - В общем первоначальная цена повысилась примерно в 5 раз, - и называет себя ещё и экономным. - Он сам её повышал? - Да. Он просто цену повышал, когда мы отказывались от его заказа, - он такими темпами скоро банкротом станет! - Ну, а потом мы всё-таки сдались, когда поняли, что у нас всё есть и повару всего лишь надо будет задержаться, за что он будет вознаграждён. - Узнаю этого барана. И ты, кстати, немного баран, - он опять смутился и отвёл глаза. В комнате повисла пауза, и я осмелился её прервать, - слушай, как давно вы вместе? - Кто? - Ты и твой парень. - Год с лишним. - А какие у вас были отношения «до»? - Мы были врагами, друзьями, ближе, а потом поняли, что любим друг друга. Как-то так. - И как давно вы знакомы? - С первого курса института… около семи лет. - А ты представь, что дружишь с мужиком более 20 лет: то бываете врагами, то обожаете друг друга, воспринимаете друг друга как близких друзей и тут оказывается, что он в тебя влюблён. Как бы ты поступил? Только без слов «не знаю», - и он застрял, но потом всё-таки открыл рот в немом ответе. Всё осмыслив он начал: - Наверное, так и буду воспринимать его другом. Потом может само всё поменяться: либо он меня разлюбит, либо я его полюблю, - голова загорела холодным пламенем. - А ты не думаешь, что ему будет больно? - Думаю, ему будет больно, если я перестану с ним общаться, буду находиться на большом расстоянии, заведу себе парня или девушку. Вот это, думаю, будет действительно больно. - А если он от тебя сбежал? – Фриц удивлённо округлил глаза. - Я бы на его месте не сбегал, если бы было откуда. - Было… Я просто не понимаю, зачем он так поступил?! – я начинал нервничать и поднимать тон. - Он сбежал? – он точно не понимал о ком я, но догадывался, называя свою догадку «им». – Были причины? - Ну, была, но и что? Поэтому надо меня избегать, хотя таковы были условия, и он сам для себя могилу раскопал. - Условия? - Спора… долго рассказывать, - думаю, если бы мы договор не заключали, было бы лучше. Если бы мы вообще не создавали группу, если бы мы вообще не были знакомы, если бы мы вообще не родились - было бы лучше. Тут зазвонил телефон Фрица. - О, это Эрих. Алло? – его друг? Тогда я, пожалуй, возьму свой список мест, может что-нибудь Фриц знает. Я встал и направился к своей куртке. Во внутреннем кармане я ничего не нашёл. Куда ж я его засунул?, я побежал в кабинет и невольно услышал адрес моего дома, посмотрел в гостиную и увидел на журнальном столике блокнот: - Подъедешь?.. как сможешь… нет… хорошо… боже, зачем? – Фриц улыбнулся и тихо засмеялся. Чем дольше он молчал, тем теплее и нежнее становилась его улыбка. – Ладно… всё, пока… да, я тоже тебя люблю, - он с улыбкой убрал телефон в карман. Я никогда не думал, что можно так легко говорить эти слова. Я не уверен, что Софи хоть раз слышала их от меня. Или только один раз. Ну, может, пару раз. Я вернулся на диван и открыл блокнот. Фриц мелькнул глазами на открытую страницу и увидел название своего места работы. - Что это? - Места, где может быть этот чёрт герр Круспе. - Можно? – он протянул руку к блокноту. - Да пожалуйста, - я отдал его Фрицу. Он начал внимательно вчитываться в пункты. Я же встал, открыл окно и закурил, вернувшись обратно. Я старался выдыхать дым в противоположную сторону от парнишки. - Рок, алкоголь и наше кафе? – с улыбкой сказал он. – Необычненько… думаю, тут не хватает отеля Sofitel, а вот какого именно я не помню. - Да, я знаю этот отель, о котором ты говоришь. - А почему не записали? - Он не всегда там. Как не приду его – нет, либо он от меня сбегает. Если я приду, когда он будет там, то либо он выпрыгнет в окно, либо просто мне не откроет, - в квартире повисла пауза, из-за того что я замолчал и Фриц ожидал ещё чего-нибудь от меня. - Я вспомнил. Он был в Pussycat. - Где? – я вспомнил песню Pussy. Да, я знаю, она нравится Рихарду. - Это такой бар-клуб, для людей с нетрадиционной ориентацией. - Ты думаешь, что он..? - Нет… в общем-то да, только потому, что я видел у него на руке их значок, который ставят посетителям во время каких-либо вечеринок, наподобие праздников, дней рождения и т. д. Он пытался спрятать её в рукаве, но проблема в том, что их краска светится в темноте и её трудно смыть день-два. По-моему, там кого-то девственности лишали. Обычно тех парней, которые там работают, - о боги, в какую задницу он залез? А может к нему залезли? А может никто никуда и не залезал? - По-моему, у него рядом на руке были инициалы Руди! Неужели он лишил его девственности?! - Залез всё-таки. Познать себя решил. Во даёт! – Что-то я разговорился… - Думаешь, он может вернуться туда? - Нет, думаю, он кому-нибудь рассказал о своих планах. Знаете, там плохо секреты у посетителей на языках держатся, зато работающие там могут эти секреты до гроба в себе хранить. Если соберётесь туда, то они работают с 6 вечера до 6 утра. Так что можете хоть сейчас ехать. - А где он вообще находится? - Дайте ручку, я Вам запишу, а то там такое длинное название улицы, что Вы забудете, – его телефон опять зазвонил. - Алло? Да, я скоро выйду, - ручка оказалась в куртке. Я дал Фрицу её и он стал быстро писать, - хорошо… конечно! – и вновь он улыбнулся, одновременно записывая улицу, иногда останавливаясь, чтобы выслушать что ему говорят. Он положил трубку, сказав те три слова, дописал и отдал блокнот мне. А ведь действительно длинное название. – Всё, меня уже ждут, поэтому я прощаюсь с Вами, герр Линдеманн. – он встал. - Подожди мы же можем вместе выйти. - Ладно, - я последовал за ним и мы, как и планировали, вышли вместе. По дороге, он мне написал, кого спрашивать, объяснил, где точно находится этот бар и как лучше до него ехать. Мы вышли, у входа стояла серебристая машина. По-моему, там был значок Opel. Парень, который рядом с ней стоял, непонимающе и злобно посмотрел на меня. Фриц, попрощавшись со мной, отправился в его сторону, а я пошёл к своей машине. Краем уха я услышал «кто это?», «что вы там вообще делали?». Я так похож на гея, что их можно ко мне ревновать? Я сел в машину, положил руки на руль и увидел фотографию с Рихардом, рядом с лобовым стеклом. Надеюсь, я хоть чуть-чуть тебя догнал. Я завёл машину и отправился к назначенному месту.