Жизнь бывает жестока

      Каникулы уже подходили к концу, до начала учебного года оставались две недели. За всё это время в доме семьи Рейдштейн не произошло ничего интересного, и летом Кларисса скучала. Правда, один раз её навестила Бриджит со своим двоюродным братом, приехавшим на месяц из Америки, что, конечно, девочку очень обрадовало. Родители не были против их дружбы, даже наоборот были рады, уверенные, что их дочь попала в хорошее общество. Однако к концу августа кое-что всё же нарушило привычную обстановку.       — Кларисса, собирайся скорее! — попросила Элизабет дочь, неторопливо причëсывающую волосы. — Что-то случилось? — удивилась девочка, подняв на неё глаза. — У нас гости! — пояснила старшая Рейдштейн, забирая расчëску из рук юной волшебницы. — Гости? Отец кого-то пригласил? — с любопытством спросила Кларисса. Теодор Рейдштейн редко приглашал на дни рождения кого-то кроме родственников. — Да, нас навестит его близкий друг со своей семьёй. Они очень почётные гости, поэтому приложи все усилия, чтобы произвести хорошее впечатление. — строго сказала женщина, закрепляя на светлых волосах девочки серебряную заколку. — Хорошо. — ответила блондинка, едва заметно вздохнув.       О том, что гости были действительно важными людьми, можно было догадаться по виду Элизабет Рейдштейн. Для такого случая она надела одну из своих лучших вещей — длинное красное платье из шёлка с полупрозрачными воздушными рукавами и треугольным вырезом, украшенное сверху жемчугом. Длинные светлые волосы были убраны на старинный манер — основная часть кудрей собрана в высокий пучок, а две пряди обрамляли бледное лицо. Образ дополняли классические красные туфли на каблуке и массивные серьги в форме капель. Дом тоже выглядел более торжественно, нежели в будни. В холле до блеска начистили пол, открыли все окна, обычно задëрнутые занавесками, постелили ковёр по длине всей лестницы.       Кларисса отнеслась ко всему этому с явным равнодушием. Её не удивляли и не интересовали подобные приёмы. И что за друг отца решил вдруг к ним наведаться, девочку тоже не волновало.       Младшая Рейдштейн спустилась вниз. На лице не было ни одной эмоции, разве что в глазах можно было угадать скуку. О внешности этой двенадцатилетней девочки большинство могли бы сказать «прелестно!», взглянув на длинные распущенные локоны, нарядное женственное платье синего цвета до колен, правильные черты лица и хрупкую нежную фигуру. Со временем она обещала стать настоящей красавицей.       Родители стояли у дверей и с кем-то разговаривали. Кларисса неспешно приблизилась к ним, и посмотрев на посетителя, мгновенно изменилась в лице. Она была удивлена, слегка напугана и в то же время рада встрече с тем, кого перед собой увидела. Этим человеком оказался Люциус Малфой. Чуть позади стояли и остальные члены семьи — Нарцисса и Драко Малфои. Глаза студентов встретились, и какое-то время они молча смотрели друг на друга. Девочка улыбнулась, ответом была насмешливая ухмылка.       Тут блондинку заметил Люциус и повернулся к ней. — А это, должно быть, Ваша дочь? — больше как утверждение произнёс мужчина, с интересом глядя на девочку. — Приятно с Вами познакомиться, мистер Малфой. — вежливо поздоровалась Кларисса, кивнув головой. — Взаимно. У вас чудесная девочка. Полагаю, она уже поступила в Хогвартс? — вновь переключил внимание на её родителей Малфой старший. — Да, разумеется. Но что же мы всё стоим в парадной? Прошу, пойдёмте за мной! — поспешил перевести тему Теодор, опасаясь, как бы не всплыло, что его дочь — Гриффиндорка и знается с полукровками. Новость об этом не обрадовала ни отца, ни мать, когда они узнали о решении Распределяющей шляпы, но ничего поделать с этим они не могли.       Все шестеро поднялись на верхний этаж. Кларисса попыталась завести с Драко разговор, но тот либо говорил в ответ какую-нибудь колкость, либо вовсе не отвечал. Родители обсуждали что-то из политической сферы и проблем магического общества, и вскоре блондинка отчаялась. Встреча, на которую она возлагала столь большие надежды, оказалась очередным заурядным событием. К тому же Рейдштейн была расстроена негативным отношением к ней Малфоя младшего, который смотрел на неё свысока несмотря на то, что происходило на протяжении года. Единственное, чего ей удалось добиться — так это расположения Люциуса и Нарциссы, что несомненно было важно, как для самой девочки, так и для её родителей. Семьи расстались дружески, и кажется, все были довольны. Лишь в душе Клариссы остался горький осадок, но она скрыла это от окружающих.