Do you have a comrade?

      Худая фигура брела по разбитой дороге, пересчитывая мелочь, которую сегодня удалось раздобыть. На несколько дней хватит, а дальше надо как-то выкручиваться. Можно снова сыграть в пул на деньги, но уже не тратить, а подкопить побольше на топливо, чтобы как можно скорее улететь на другой конец марсианского шара. А еще лучше — на пояс астероидов и дальше.       Этот человек всю жизнь прожил на Марсе и не бывал на других планетах, кроме Земли. Кто-то скажет, что он счастливчик. Зачем лететь куда-то еще, если здесь самые густонаселенные города, самая развитая экономика, инфраструктура и, наконец, самые лучшие условия для жизни, близкие к тем, что некогда были на Земле? Но он плевать на это хотел. Ибо не понаслышке знал, что здесь на самом деле балом правят нищета, преступность, наркоторговля и мафии.       Парень сошел с дороги на песчаную тропинку, ведущую к побережью. Спотыкаясь впотьмах о торчащий из земли мусор, он направлялся к источнику света вдалеке — большому костру. Вокруг него грелось несколько человек. У всех были длинные темные волосы, собранные в тугой хвост или заплетенные в косы. Носили они свободную одежду из натуральных тканей с причудливым вышитым орнаментом, на голове были повязки, банданы или небольшие украшения из длинных перьев. Чуть поодаль сидел ребенок и грыз горбушку кукурузного хлеба, а рядом с ним был мужчина в просторном сиреневом одеянии. На смуглом лице морщины пропахали глубокие борозды, каштановые косы с прорезающейся сединой спадали на колени, плоские серьги трепетали на ветру. То был известный шаман по имени Смеющийся Буйвол. Возможно, самый последний на Марсе, если не во всей Системе.       Парень легким кивком поприветствовал людей и занял место у костра, опустив голову на руки, сложенные на согнутых коленях. Блики от огня плясали в задумчивых карих глазах. Он настолько погрузился в размышления, что не сразу заметил, как к нему подошел мальчонка и отломил кусок хлеба.       — Держи. Я больше не хочу, а ты, наверное, проголодался за целый день.       Парень вяло улыбнулся, взял краюшку и откусил кончик, остальное спрятал.       — Где ты сегодня был? — мальчик сел неподалеку.       — Гулял, — буркнул он, не поворачивая головы.       — А что у тебя с лицом и шеей?       — Подрался.       — С кем?       — С нехорошими людьми.       — Они обидели тебя?       — Вроде того.       — А можешь меня научить драться так же, как ты?       — Не думаю, что папа тебе разрешит.       — Эх, — поник мальчишка, утирая нос. — Кстати, мы через несколько дней пойдем искать новую стоянку. Ты с нами?       — Я подумаю.       Мальчуган встал, слегка оступившись, когда задел пятками полы длинной шерстяной накидки. Резко отдернув ее, он зашагал к шаману, его отцу, и что-то шепнул ему на ухо, а потом поскакал в типи. Остальные тоже вскоре разбрелись по жилищам, а невысокий мужчина в сиреневом приблизился к парню.       — Тебя что-то тревожит, Плавающая Птица? — обратился он к нему, присаживаясь рядом. Шаман всегда называл людей по-своему, даже если знал их имена.       — Буйвол… Прежде всего я хочу поблагодарить тебя. За все, что ты когда-либо для меня делал. Но мне нужно двигаться дальше. Я больше не хочу обременять тебя и твоих людей.       — И куда лежит твой путь?       — Я… я не знаю. Знаю лишь то, что мне нельзя здесь оставаться.       — Боишься, что прошлое настигнет тебя?       — Меня не станут разыскивать. Они считают, что я мертв. И они правы. Я просто хочу забыть этот страшный сон. Но он все никак не закончится и продолжает меня преследовать. И в нем я чужак, которому нигде нет места.       — Все мы в этом мире странники, ищущие свое пристанище. Я помню тот день, когда ты впервые пришел ко мне, еще будучи совсем юным. Я наблюдал за тем, какой длинный путь ты проделал за все эти годы. И всякий раз, сбиваясь с дороги, ты возвращался к нам, ища поддержки и совета. Как и сейчас. Что ты хочешь узнать, Плавающая Птица?       Парень поколебался, собираясь с мыслями. Он и сам толком не знал, о чем хотел бы спросить.       — Такие предсказания немного не по твоей части, но все же… Как думаешь, много ли можно выручить за это?       Он порылся в кармане брюк и протянул Буйволу круглые темные очки в золотистой оправе. Шаман осторожно взял их, слегка сжал в ладони, прикрыв глаза, а затем молча протянул обратно. Не дождавшись ответа, Птица вздохнул, убрал со лба челку, расправил дужки и надел очки. Перед глазами забегали символы, картинка начала фокусироваться на плывущих вдоль реки кораблях и зданиях на дальнем берегу.       — Черт, отличная штука! — довольный парень вертел головой во все стороны, изучая окрестности. — Сегодня нашел. Себе оставил бы, да деньги нужны позарез.       — Верни эту вещь хозяину, — негромко произнес Буйвол, — и он отблагодарит тебя в тысячу раз больше.       — Вот как? Звучит заманчиво. Не подскажешь, где его искать?       Шаман скрестил руки, пряча их в широких рукавах, и заговорил монотонным тихим голосом, словно был в трансе.       — Дорога идет на восход. Над водой возвышается одинокая скала. На ней сидит человек. Такой же одинокий, такой же твердый телом и духом. Стремительная Скала.       Молодой человек давно привык к тому, что Буйвол изъяснялся лаконично, немного чудно, и таких сведений ему вполне хватало. Он постарался представить эту картину, сопоставляя ее с действительностью. Судя по всему, речь шла о кораблях.       — Как я узнаю его?       — Ты уже его знаешь.       Шаман указал на воротник рубашки. Парень опустил взгляд и увидел засохшее пятно крови.       «Тот самый ковбой?! — его глаза округлились. — Да ладно! Это просто совпадение…»       Он сдвинул очки на макушку и задумался.       — Яд змеи, — продолжал Буйвол, — что однажды ужалила тебя, до сих пор течет в твоих венах, терзая разум и душу. Но еще не поздно исцелиться, Плавающая Птица. Ты просил помощи у Великого Духа, и он исполнил желание, послав тебе товарища. Ваши нелегкие и извилистые тропы пересеклись, но если не поторопишься, то они разойдутся навеки.       — Ясно, — ответил со вздохом парень, грустно улыбаясь. — Благодарю тебя, Буйвол. Пока я еще здесь, не угостишь меня, пожалуйста, тем отваром? А то голова раскалывается.       Шаман скрылся в тени типи и вскоре вернулся с деревянной миской, полной толченых трав. Юноша помог вскипятить воды, наполнил миску и подождал, пока настоится. Потягивая горьковатый напиток и заедая его хлебом, он наблюдал за ночной жизнью города через толстое стекло очков. Закончив трапезу, он бережно сложил очки и спрятал за пазуху, а затем пошел вдоль берега туда, где крупной черной тенью возвышался его летательный аппарат, забрался в кабину и уснул.       Когда он открыл глаза, на воде уже сверкала яркая солнечная дорожка. Парень поерзал в сиденье, разминая затекшие конечности, легонько дотронулся до затылка, ощупывая побаливающий бугорок, и начал подниматься.       Он вылез наружу, и от глотка свежего воздуха желудок моментально скрутило. Вспомнив, что последние сигареты у него кончились вчера, он попросил у Буйвола трубку. Табак, на его взгляд, был специфический, но он стерпел. От рагу из бобов и кукурузы вежливо отказался (оно ему жутко надоело). Попрощавшись, он поплелся в ближайший магазин, где спустил значительную часть денег на сэндвичи и «Мальборо» с «Лаки Страйк». После завтрака сил сразу прибавилось, и Плавающая Птица, пряча глаза от солнечных лучей и ветра, направился туда, где намедни расстался с ковбоем.       — Ну, — вздохнул он, — будь что будет.       Джет еле заставил себя соскрестись с дивана. Со страдальческим вздохом он начал новый день, который, к счастью, обещал быть более радостным и менее травмоопасным, чем предыдущий. В прачечной потрогал вещи — не годится, еще слишком влажные. Доедая остатки рамена на камбузе, он думал, в чем ему выйти. Он настолько привык к «рабочей» одежде, что вся остальная казалась ему неудобной и немного чужой. Но сегодня был особенный день — день получки, так почему бы не выпендриться слегка?       Джет залез в шкаф и снял с вешалки светлую рубашку с бежевыми брюками, нашел классические ботинки и шляпу. Образ дополнили большие угловатые солнечные очки. Когда с утренней рутиной было покончено, Блэк выбрался на раскаленную палубу — сигарета в зубах, руки в карманах — и пошел по делам.       Всю дорогу его согревало солнце и мысль о том, что он вот-вот сменит заезженную пластинку. В одной руке был бумажный пакет с едой, в другой — горшок с желанным фикусом, а в кармане — два миллиона. Все налаживается. Сейчас он вернется, пересадит растение, приготовит нормальный обед, подлатает «Молот», задаст курс на галилеевы спутники и… Дальше что? Все по новой? Поиск информации, бонсай, стирка, уборка, починка, охота. И этот дурацкий вентилятор в кают-компании.       «Сегодня же посмотрю, в чем дело, — решил мужчина. — Заодно пора протереть лампу от пыли, а еще…»       Плавное течение мыслей внезапно оборвалось, когда перед глазами Джета предстала картина: худой длинноногий человек с косматой шевелюрой, одетый в темно-синий костюм с желтой рубашкой, налег грудью на перила, изучая пришвартованные суда, в том числе стоявший неподалеку «Бибоп». Висящее на перекладине коричневое пальто еле заметно покачивалось на ветру. Ковбой покрепче сжал в правом локте пакет и дотянулся пальцами до солнечных очков, спустив их на кончик носа.       — Ты?!       Парень обернулся на голос, удивленно приподняв брови, прищурился и сразу расплылся в легкой улыбке.       — Эй, — он поднял руку в знак приветствия, — а я как раз тебя искал. Лихо ты разоделся, не узнать. Это такая ковбойская традиция — сливать половину награды в первый же день?       — Ничего подобного! — вскинулся Блэк, но сразу притих. — Не ходить же вечно в одном и том же…       — А, шифруешься, значит, — ухмылялся тот. — Или на свиданку ходил?       Джет сделал вид, что не слышал этого.       — Как голова? — поинтересовался он, стараясь сохранять спокойствие.       Парень повертел рукой, дескать, «так себе» и спросил:       — А сам как?       Ковбой слегка поморщился, дернув уголком губ.       — Понятно, — выдохнул юноша. — Я здесь вот зачем. У меня тут кое-что есть.       Ладонь нырнула под пиджак с широким голубым лацканом, и через секунду в ней сверкали очки.       — Твое?       Джет не мог поверить в это. У него и в мыслях не было, что он вновь сможет увидеть этого парня. И свои очки. Мужчина изумленно смотрел то на них, то на довольную ухмылку с прищуром.       — Мое. Но как?..       — Я ж говорю, я — бродячий фокусник. Ладно, шучу, нашел вчера в баре. Позже примерил и понял, что вряд ли кто-то из тех алкашей мог иметь при себе такие шпионские штучки. Вещь.       Он одобрительно кивнул, протягивая Джету находку. Тот извернулся, взяв очки кончиками пальцев, но потом не знал, куда их девать, поэтому кое-как повесил на воротник рубашки.       — Спасибо тебе. Снова… Я только одно не пойму: как ты добрался сюда? Не припомню, чтобы за мной следили.       — Один мой друг подсказал, как тебя найти. Я прошел дальше с того места, где мы разошлись, увидел порт. Поспрашивал местных про тебя, сказали, что ты где-то здесь обитаешь, и вот мы снова встретились.       Джет напрягся и с подозрением покосился на него.       — Твой друг часом не профессиональный сыщик?       — Лучше, — уголок губ приподнялся. — Шаман в седьмом поколении. Он в своих предсказаниях никогда не ошибается.       Увидев недоумевающее выражение лица охотника, парень поспешил сменить тему.       — На самом деле я пришел сюда не только из-за очков. Я хотел задать один вопрос.       Джет выжидающе смотрел на него. Парень поколебался, подбирая слова, и наконец выдавил:       — Ты вчера предложил мне помощь, а я отказался… Но если уговор еще в силе, то у меня всего одна просьба. Не подбросишь меня?       Ковбой поразмыслил пару секунд.       — Частными перевозками я не занимаюсь, но… — задумчиво протянул он, — для тебя сделаю исключение. Куда тебе нужно?       И тут парня как подменили: голос стал ниже, взгляд серьезнее, а улыбка стерлась, будто ее и не было.       — Если честно, мне плевать. Куда угодно, лишь бы свалить подальше отсюда. Меня здесь больше ничто не держит.       И в это мгновение Джет понял. Понял, откуда исходила та самая частичка доверия. Мужчина внимательно пригляделся и увидел собственное отражение. Перед ним стоял человек, который потерял не только часть своего тела, но и часть души. Это читалось во взгляде, голосе, позе. Они снова вели безмолвный диалог, как тогда в баре, где звучали все те же слова:       «Одному мне не справиться. Помоги мне».       — Ладно, — ответил ковбой глухим басом. — Отбываем сегодня вечером.       Парень кивнул, но сразу спохватился:       — Только… У меня еще корабль.       — Размеры?       — Четырнадцать в длину, тринадцать в ширину. Высота около пяти.       — По длине на отдельной стоянке спокойно встанет, — прикидывал Джет, — а вот по ширине великоват…       — Крылья складываются.       — Хорошо. Сюда пригнать сможешь?       — Да.       — Двадцать седьмой причал. «Бибоп».       Парень взял пальто, перекинул через плечо и ленивой походкой отправился за кораблем, тихо сказав «спасибо», когда проходил мимо. Джет же стоял как вкопанный, провожая парня взглядом. Когда тот был уже у него за спиной, он тяжко вздохнул, покрепче сжав покупки, чтобы не выронить, и стремительно зашагал к себе.       «Ну и где его черти носят?» — мужчина беспокойно расхаживал вдоль иллюминаторов на мостике, пряча руки в карманы комбинезона.       Солнце давно село. Джет успел расчистить ангар и место на стоянке, найти чистое белье для отдельной каюты и даже состряпать азу. Все это вышло на удивление легко и быстро, хоть он впервые делал на этом корабле что-то не для себя. В процессе приготовлений в голове то и дело всплывали предрассудки, от которых приходилось отмахиваться, как от роя назойливых насекомых: «Сейчас он вместо корабля приведет сюда целую банду или прибьет тебя, пока ты будешь спать, и угонит траулер, а через неделю-другую в новостях появится поучительная история о том, как один сердобольный и наивный придурок распрощался с жизнью».       Утомившись от внутреннего конфликта, где сердце и разум пытались перекричать друг друга, как сварливые супруги, Джет плюнул на все и закурил.       Вскоре на горизонте показалась точка, которая росла с каждой секундой, приближаясь к траулеру. Ковбой присмотрелся: это был красный корабль крестообразной формы с вытянутым острым носом, как у меч-рыбы. На концах крыльев были закреплены небольшие пулеметы, снизу была установлена длинная плазменная пушка, торчащая перед корпусом.       — Ну и изврат, — цыкнул Джет. — Это же надо было додуматься — прицепить на гоночную модель такую хреновину. Кажется, я начинаю отставать от жизни.       Истребитель подлетел к «Бибопу», завис над палубой и начал посадку. Охотник открыл ворота в ангар и спустился, чтобы помочь загнать. Широкие крылья поднялись вертикально, сложились наискосок над фюзеляжем, и космический корабль медленно заехал внутрь задним ходом. Очутившись на стоянке, пилот снял коричневые перчатки без пальцев, вылез из кабины и ловко спрыгнул, звякнув каблуками о металлический пол. Джет стоял неподалеку, скрестив руки. Парень поспешил извиниться:       — Прости за задержку. Испереживался, наверное? Но я рад, что ты не передумал. Кстати, меня тут кое-какие ценные вещи, пусть они будут у тебя.       Джет молча взял из протянутых рук ключ от летательного аппарата, разряженный пистолет и магазин от него, разложил по карманам. Он сам собирался попросить сдать оружие, но его опередили. Про себя отметил этот пункт как знак доверия.       — Мой конь долго без дела стоял, — парень виновато смотрел на Блэка, хлопая по истребителю, — начал капризничать при взлете. Но оставить его не могу. Без него я, как без рук.       — Мой второй тоже не в лучшей форме, — вздохнул Джет. — Как разберусь с ним, можем посмотреть, что с твоим.       Парень улыбнулся — на этот раз почти во весь рот — и протянул руку:       — Мы ведь так и не познакомились как следует. Я — Спайк. Спайк Шпигель.       Мужчина улыбнулся в ответ и крепко пожал ее.       — Джет Блэк. Будем знакомы, Спайк. Добро пожаловать на «Бибоп».