*****
На подготовку была всего пара дней, а втайне от Сьюзен такие мероприятия было удержать трудно, но это всё же вроде удалось. Кэрол не интересовалась сплетнями, хоть и горничные без конца говорили о балу в саду. Они подменяли друг друга, ходили в город за платьями и старались выбрать себе самые лучшие, кто-то для своего кавалера, а кто-то — чтобы впечатлить кого-нибудь. По городу разнесся слух о приеме, и девушки всех возрастов и ремесел, ровно как и богатые дамы, начали выискивать лучшие наряды для себя. Девочка лет десяти или одиннадцати, накопившая денег, побежала в ателье, чтобы выбрать себе платье в сопровождении старшей сестры. Щеки обеих горели желанием поскорее кого-то увидеть и впечатлить. — А как вам это, Пенелопа? — спросила владелица ателье, подавая старшей из сестер бледно-голубое, с пышной юбкой, платье с рукавами-фонариками. Девушка тут же примерила его на себя и представила, как оно будет смотреться с пышной прической. Для дочери мельника она выглядит потрясающе, почти как принцесса, или хотя бы ее фрейлина. Надо же, вот-вот ее мечта осуществится! — Думаю, ему понравится. Это наверняка его любимый цвет, — раскрасневшись, сказала Пенелопа. Она уже перемерила с десяток платьев, но это было великолепнее всего. — Грета, хочешь такое же? — спросила она у младшей сестры. — Нет, вот это лучше! — девочка со светло-русыми волосами увидела весьма обычное, но красивое платье, которое бы ей подошло. Оно было с прямой юбкой и завышенной талией, немного больше выделявшее слегка выпуклую грудь. Цвет одежды был мятный, а поясок будто соткан из свежескошенной травы. — Можно его взять? — Только надо будет его до завтра ушить, — рассмотрев Грету получше, сказала портниха. — Но это не займет много времени. Если деньги есть, то эти платья — ваши. Пенелопа быстро рассчиталась и, дольная, схватила свое новое платье. Родители их на бал не идут, а вот сами сестры отсчитывали часы. Пока они ждали второго наряда, то гуляли по городу и собирали подснежники. Грета в деревне заметила нескольких дриад, которые искусственно выращивали растения и цветы. Никому было невдомек, что сейчас в Кэр-Паравале делают с розами, фиалками, сиренью, тюльпанами, подснежниками, лилиями и другими цветами, которые должны были появиться позже по сезону. В фонтанах и колодцах купались наяды, вылезшие на поверхность, чтобы их можно было увидеть. Мужчины с ними заигрывали и делали им скромные подарки. Своими влажными руками девушки принимали приятные сюрпризы и искренне благодарили за внимание. Кассандра и Клинт, которые прогуливались здесь же, тоже шли в ателье за платьем для полковницы (или, вернее, уже генерала королевской армии, который командовал войском в отсутствие монархов). Ну, а еще она теперь герцогиня Олфордская. — Мама ведь выбрала тебе платье, зачем мы сюда тащимся? — спросил Клинт, когда они оказались в месте назначения. — Затем, что это предлог, — ответила Кассандра, заглядывая за угол. — Сегодня приезжают мои родители, вроде как помириться после недавнего скандала. Это должен был быть для меня сюрприз, но я случайно подслушала твоего папу. Мне всё равно, в чем идти, так что мы с тобой выберем какое-нибудь платье, а домой поедем только к ночи. Будут снова сказки о том, что им внуков надо. — Вот же хитрая! — покачал головой Клинт и увидел лавку со сладостями. — Погоди, я сейчас. Вышел он с парой вафельных рожков с мороженным. Раз уж гулять, то хотя бы весело. Супруги прогуливались по красивым чистым улицам почти что до заката. Они успели посидеть в саду, промочить ноги в реке, найти подходящее платье и сходить подстричься для праздника. Вдвоем им было лучше, чем с кем бы то ни было еще.*****
Кэрол скучающе сидела возле камина на кровати и разбирала какие-то долговые бумаги. В четырех стенах ей становилось с каждым днем всё скучнее. Даже тренировка магии уже надоела, а ведь от Милы далеко никуда не денешься. В свои три года она ведь еще была крохотной и нуждалась в матери. В какой-то степени дочка ее иногда даже развлекала. Не стучась, Питер зашел в гостиную, а Кэрол, надувшись, даже и слова не проронила. Просила ведь хоть иногда бывать с ней, а муж бесконечно в делах. Однако он, зная, в чем виноват, пришел не с пустыми руками. Он сел возле жены, которая всё еще демонстративно не замечала его присутствия, и вложил ей в руки большую подарочную коробку. — Что это? — сухо спросила Кэрол. — Это для тебя. Просто открой, — с нетерпением сказал Питер. Всемогущая королева развязала атласную ленточку и сняла с коробки крышку. В упаковке лежало аккуратно сложенное белое платье с кружевом. Кэрол слегка улыбнулась и вынула его. Оно было простое, весеннее и казалось каким-то живым, что ли. Тем временем Питер уже развязывал корсет того наряда, что был надет на его жене, оголяя ее тело. Кэрол с удовольствием примерила новое платье, в котором очень легко дышалось. Юбка была прямой, с кружевной накладкой сверху. Рукава длинные, покрывающие запястья, и плотно прилегающие к коже. Плечи, как и всегда, открыты и грудь чуть-чуть видна, но смотря на себя в зеркало, Кэрол почувствовала себя богиней красоты и тут же забыла про все обиды. Дело было не в самом подарке, а в оказанном внимании. — Не изволите пройти со мной на праздник? — спросил Питер, подавая жене руку. — Праздник? — скептически изогнула бровь она, при этом улыбаясь лепестковыми губами. — У нас сегодня особенный день? — Я захотел, чтобы он был особенным, — пояснил Питер, обходительно поцеловал руку супруге и повел ее к парадному выходу. Там уже стояли остальные королевы со своими мужьями и смущенно улыбались друг другу. И каждая была в новом белом платье. Когда они все вышли, то увидели во дворе, вплоть до озера, желтых светлячков. Стэнли подарил матери букет цветов, то же самое сделали и другие. Рилиан для Лили, Айдан — для Сьюзен, так как сыновей у нее не было, Гарольд — для Стефани, а для Джил решил постараться Дамир. По всему периметру беседки у озера и сада висели фонарики, наподобие китайских, летали светлячки, люди в красивых нарядах веселились и танцевали. Оркестр играл веселую музыку, которая приятно разносилась повсюду. Эдмунд первым пригласил Стефани потанцевать и повел ее в самую гущу толпы. — Это в честь восьмого марта, любимая, — Джейсон поцеловал жену в щеку и положил ей в руку что-то маленькое. Это был аккуратный золотой браслет, выплавленный цветочками-звеньями, цепляющимися друг к другу. — Не знал, что есть такой праздник, но мне захотелось тебя порадовать. — О Джей, — Сьюзен положила руку ему на щеку и потянулась к нему губами, но прибежала Эльза. С тех пор, как муж приехал, ему так и не удается побыть с женой. — Пап! Пойдем потанцуем, пожалуйста! — Эльза схватила отца за руку и повела к остальным вальсирующим. Джейсон посмотрел на жену, и та, в расстроенных чувствах, кивнула. Сьюзен, тяжело вздохнув, направилась к озеру. Там молодые девушки, в их числе и Лили, плели венки из одуванчиков, а некоторые даже клали их в корзинки и ставили туда свечи, а потом гадали на них, отправляя в озеро. Конечно же, на своего суженого, на кого же еще? Среди них была и Пенелопа. Она высматривала свою жертву, того, ради кого она сюда пришла. Ее младшая сестра куда-то убежала, но было как-то не до нее. Правда, дочь мельника себя чувствовала как-то неуютно, потому что здесь все были в обычных нарядах, а она оделась так, словно на парад пришла. Сьюзен, тоже сплетая между собой цветы, параллельно пила вино бокал за бокалом. Лилиандиль видела, что с ней что-то не то. Ее разум и зрение уже помутились от количества выпитого алкоголя и легких слез. Милосердная королева быстро сходила за платками и принесла их подруге. — Сью, ну что такое? Что случилось? — допытывалась Лилиандиль, и от этого Сьюзен разревелась еще больше. — У него нет на меня времени. Я ему совсем не нужна-а-а, — протянула она, вытирая слезы и всхлипывая. Иногда у нее пробивалась икота. — Его не было четыре месяца, и хоть бы что. Я понимаю, он с нашей дочерью, но почему он не может ей хоть раз сказать, что родители должны бывать вместе? — Сьюзен высморкалась, схватила еще салфетку и принялась портить и ее. — Мне тоже нужны тепло, забота… Вот уйду назло ему в лес, и пусть меня ищет! — Ну что ты за глупости говоришь? Ну как это ты Джейсону можешь быть не нужна? И твоя пропажа уж точно твоей проблемы не решит. — А вот так! — Сьюзен схватила еще один бокал гранатово-персикового вина и осушила его залпом. Она порывалась встать и налить себе еще, но вместо этого упала и испачкала свое платье. На голове ее был венок. — Хватит пить! Ты уже на ногах не стоишь! — Лили отобрала у подруги бокал и увидела, что ее зовут к себе Рилиан и Дамир. — Таш, я сейчас! Никуда не уходи, я скоро к тебе вернусь! Сьюзен сдержано кивнула и дождалась, когда Лили исчезнет из поля ее зрения. Потом она кое-как встала, отряхнула белое платье и поплелась в сторону леса. Голова бешено кружилась, хотелось и плакать, и смеяться одновременно. Заметив состояние королевы, один из лордов, что здесь был, пошел за ней. Его звали Генри. Он уже около полутора часа смотрит на Сьюзен, удивляясь, почему она так горько плачет. Сьюзен кое-как дошла до противоположного берега озера и упала там, скинув туфли и окунув ступни в воду. По ее щекам снова заструились слезы, а сзади послышались шаги. Интересно, как далеко она забрела от праздника? — Если хотите меня изнасиловать, предупреждаю, у моего мужа тяжелая рука, а еще он беспощадный, — вдруг захохотала Сьюзен. Точно, сама не своя. — С вами всё хорошо, Ваше Величество? — Генри сел около нее и положил руку ей на плечо. — Вы плачете без остановки. — Аха-ха-ха, — снова раздались смешки. — Я тут прячусь от своего мужа. Жду, когда он меня найдет, а меня вы нашли. Это не по правилам игры! — Сьюзен икнула и закрылась руками от холода. Лорд учтиво надел на нее свой плащ, и она завернулась в него, словно в кокон. — А вы чего не идете к своей суженой? — У меня такой нет, — грустно ухмыльнулся мужчина. — Я хочу, чтобы она была красивой и умной. Но красивее и умнее вас я пока никого не видел, — честно и открыто произнес он. — Спасибо за комплимент. Это слово, кстати, означает соответствие, мне так муж говорил, — сказала она и уткнулась головой Генри в плечо, совсем себя не контролируя. Он понял, что она вот-вот заснет, поэтому поднял на руки и понес ее обратно.*****
Тем временем Эльза и Джейсон удалились на поляну недалеко от Кэр-Параваля. Они лежали на свежей траве и смотрели на звезды. Король рассказывал дочери о разных созвездиях и показывал их. Они так часто делали. Это было чуть ли ни самым любимым занятием. — Эльза, тебе не кажется, что нам с тобой нужно позвать маму? — спросил Джейсон, когда девочка показывала ему созвездие льва, которое запомнила лучше всех. — А зачем? — Ну, мы же с тобой оба любим ее, а она там совсем одна. Пойдем за ней? — Ну, давай побудем еще немного. Я хочу, чтобы ты еще побыл со мной, — честно призналась Эльза, перевернувшись на живот. В ее волосы были вплетены цветы, три белых лилии. Она была красива, как мама. — Я всегда буду с тобой, ты же знаешь, — Джейсон взял ее за руку и улыбнулся. — А еще с твоей мамой, поэтому сейчас пойду за ней. Не успел Джейсон встать на ноги, как к нем уже бежала взволнованная Лили. Она объяснила всю суть дела и то, что Сьюзен скорее всего ушла в лес. Выругавшись, король тут же направился туда, к озеру, очень сильно переживая. Ведь всё же там и дикие звери, и разбойники, и — не приведи Аслан — может что угодно случиться. Он прошел далеко в лес и увидел силуэт. Джейсон уже был готов достать кинжал, как узнал малознакомого лорда Генри со своей женой на руках. Она обвила шею мужчины руками, и выглядело это всё очень даже странно, если не сказать — вызывающе. Джейсон оглядел эту картину, и стоило Сьюзен заметить его, как она тут же обаятельно разулыбалась. — Мой мальчик! — крикнула она мужу и потянулась к нему руками. Джейсон немного оторопел. Странно было такое обращение слышать в свой адрес, когда тебе тридцать лет. — Ты пришел за мной! Я хочу к тебе на ручки! — Спасибо, — сухо поблагодарил Генри Джейсон и взял жену на руки. Она положила голову на его плечо и начала настойчиво целовать его шею. — Вы бы хоть следили за женой, Ваше Величество, — язвительно сказал лорд в спину Джейсона, и тот, слегка обернувшись и приподняв уголок губ, проронил: — Обойдусь без советов. Сейчас были другие задачи. Сьюзен была настолько пьяна, что почти что ничего не соображала. Она лезла мужу под одежду и иногда мешала себя нести. Понимая, что сильно виноват, он не мог на нее злиться, хоть и видел ее настолько пьяной в первый раз. Джейсон дотащил жену до их совместных покоев и поставил ее на ноги, чтобы закрыть дверь. — Любимый, ты что, по мне совсем не скучал? Вот я — да, — упрекала его Сьюзен. — Ты всё с делами да с Эльзой, а я здесь будто бы и лишняя, — она снова повисла руками на его шее и заглянула ему в глаза. — Конечно, я очень по тебе скучал. Так не хватало твоего тепла. Прости, пожалуйста, я Эльзе всё уже объяснил, — искренне извинился Джейсон, чувствуя, как жена тянется к нему губами. — Сью, ты пьяна. Давай всё завтра, хорошо? Тебе надо поспать. — Не хочу завтра, хочу, чтобы ты меня сейчас поцеловал, — канючила она, надув и без того пухлые губки. — Мой мальчик, ты же меня поцелуешь? Не сдерживая себя, Джейсон наклонился к ее губам и впился в них с большой силой. Одной рукой он повернул ключ в двери и уронил его на пол. Что ж, когда Сьюзен пьяная, то она ведет себя еще раскованнее, чем обычно. Она пристанывала, когда он водил рукой по ее спине, и забиралась ему под одежду холодными ладонями. — Как же ты меня хочешь, — озвучил Джейсон, слегка усмехнувшись, и вновь ее поцеловал. — Да… — только проронила Сьюзен, чувствуя, как муж начинает ее раздевать, и улыбаясь. — Я очень хочу, я соскучилась. — А что это еще был за лорд Генри и как он возле тебя оказался? — позволив расстегивать свои штаны, спрашивал Джейсон. Он даже не старался скрыть ревность. — Без понятия. Он только сказал, что я умная и красивая, — расхохоталась Сьюзен, обвив его пояс ногами и оставляя фиолетовый засос на его шее. — Нехорошо, — лишь подытожил Джейсон, дыхание которого напрочь сбилось. — Может, мне стоит ему на словах объяснить, что ты — моя? — Твоя, мой принц, твоя, — подтвердила Сьюзен и спустила нежный вздох, когда почувствовала, как он входит в нее. Ей очень понравилось, как он ее ревнует, и Великодушная королева решила, что завтра они целый день будут вместе вопреки всему. Сейчас она была пьяна, мыслила неясно, но знала, что такую ночь она точно запомнит, какая у них будет сегодня ночь.