Прошла всего пара дней после того, как короли и королевы вернулись с острова. Люси, Эйлерт и Лили отлично справились со всей работой, пока их не было, и сейчас взяли на себя практически все обязанности, чтобы дать приехавшим отдохнуть. Эдмунд, Питер и Джейсон, придвинув крупные кресла к столику, пили виски и наконец-то общались о чем-то, кроме помощи сумасшедшим, бесконечных дел, разработок законов и так далее. Каспиан не смог к ним присоединиться, поскольку ему хотелось провести время с женой и сыном. Они поехали кататься на лодке на весь день.
— Когда поедем на охоту уже? — задал волнующий его вопрос Эдмунд. — Конец весны, сейчас выходят белые олени.
— У меня с некоторых пор фобия на белых оленей, — посмеялся Питер, и все поняли, о чем идет речь. Джейсон долил виски парням и, откинувшись на спинку кресла, посмеялся. — Но, а вообще идея хорошая. Надо спросить у Сьюзен, не планирует ли она какие-то праздники. А так сокольничий всегда готов. Возьмем собак, птиц и поедем. Эйлерту тоже нужно расслабиться.
— Наконец-то поохочусь нормально, на соболей, а не на людей, — добавил Кэмбел. — Но было бы интересно найти белого оленя. Я лишь один раз видел его издалека.
— И что бы вы пожелали, если бы поймали его? — спросил Эдмунд, закинув ноги на стол.
— Пап, Эдмунд, Джейсон! — нежданно-негаданно влетел в покои Стэнли, сжимая в руках несколько бумаг. Королям просто оставалось умолять Аслана, чтобы это не была какая-то очередная работа с документами. У Питера уже в глазах плыло от кучи букв и цифр, и желания заниматься чем-то, кроме распивания виски с братом и лучшим другом, у него не наблюдалось. — Можете помочь мне кое с чем?
Все трое молча кивнули.
— Мне учитель задал написать сочинение по одному произведению. Или не произведению?.. Исторической справки какой-то?.. Неважно! — Стэнли заглянул в одну из бумаг и прочитал: — «История о тисроке Азизе и дочери его Ясмин», — принц произнес эти имена с таким неудовольствием, несколько раз запнувшись, будто пробуя слова на вкус. — В общем, во время войны с кем-то там был голод в Тархистане, и жрец сказал, что в жертву богине Таш нужно принести кого-то из королевской семьи. А там что-то дальше было…
— Так, во-первых, что это за отношение к учебе? — Питер показал свои ямочки и с легкой укоризной посмотрел на сына. — «Война с кем-то там», «что дальше было, я не помню». Читать нужно внимательно. Развивай навыки, тебе это очень поможет, если ты станешь королем.
— Что значит — если?! Стану! — уверено, от всего сердца, воскликнул Стэнли. Он не любил, когда ему ставят это условие, при котором королем он может не быть.
— А для этого надо учиться. Ну так что там дальше было?
— Я знаю эту историю, — высказался Джейсон и, отпив глоток виски, продолжил рассказ племянника. — Тисрок долго сомневался, потому что метался между тем, чтобы показывать себя народу милосердным, и между тем, чтобы не морить этот самый народ голодом. В итоге он, пригласив к себе всех детей, выбрал отдать жрицу дочку Ясмин богине Таш. Девочку, когда ей было десять или около того лет, не сказав ей, верный советник её отца повел в пустыню, якобы прогуляться. Там уже собралось много народу. Ясмин возвели на помост и привязали к стволу, пока она умоляла её отпустить. Жрец прочел заклинание, и девочку сожгли заживо. Говорят, что тысячи женщин оплакивали маленькую госпожу и наблюдали, как она кричит от боли, пока обгорают её кожа и её кости. Тисрок Азиз горевал недолго. Скоро он вышел к сытому, накормленному богиней Таш народу, и тот встретил его с радостью.
— Ах, да, помню. Когда мы правили в первый раз, этой истории, кстати, правдивой, было уже порядка сто с лишним лет, — сказал Эдмунд, в очередной раз ужаснувшись жестокости данной истории. — И что же там за вопрос у тебя по ней?
— «Как вы думаете, правильно ли поступил тисрок? Что было бы, если бы он не сжег Ясмин? Мог ли он избежать выбора и поступить по-другому?» — прочитал свое домашнее задание Стэнли и тяжело вздохнул. Больше всего в жизни он ненавидел, когда ему задают сочинения, потому что писать их для него было мучением. — Я не знаю, что написать. Вот и хотел спросить у тебя, пап, как поступил бы мудрый король?
— Ну, у истории, конечно, нет сослагательного наклонения, но давай попробуем порассуждать, — предложил Питер, подзывая сына поближе к себе. — Ты должен понимать, что нравы каждой страны отличаются от других. А у Нарнии и Тархистана они совершенно противоположны. Какое отношение к девочкам и дочерям в Тархистане в принципе?
— Как к вещи? — почти уверенно спросил принц.
— Примерно так, — Питер усмехнулся. — Знаю, ты думаешь сейчас про Самиру. Она просто исключение из правила, она царица-мать. Когда был жив её муж, о ней было почти ничего не слышно, а вот потом она взяла власть в свои руки. Хавва, бывшая жена короля Алессандро, тоже была когда-то дамой с амбициями. Готов спорить, что она и сейчас такая, но просто у нее, как и у её мужа, нет никакого влияния. Так вот, если в Тархистане отношение к женщинам, как к вещам, то кому, скорее всего, было жаль Ясмин?
— Тоже женщинам?
— Разумеется. Там у тисрока много детей, так как много жен. А еще много наложниц, а они рожают бастардов. Даже у мальчика-бастарда прав на престол больше, чем у законнорожденной дочери. По мнению тисроков, девочки хороши только для того, чтобы удачно выдать их замуж в своих политических целях.
— Тогда получается, что Ясмин тисроку была не нужна? И он поступил правильно? — сбился с толку Стэнли. — Но ведь она тоже его ребенок! Разве ему не было её жаль?
— Может, и было. Но ты подумай, у тисрока десятки, иногда сотни детей. Но он решил сжечь именно свою младшую дочку, а не кого-то еще. Младшие девочки ни для чего не годятся, а остальные — да. Чувствуешь логику?
— Да, кажется… Но мне надо написать сочинение с точки зрения порядков Нарнии!
— Так вот, если бы передо мной встал выбор — принести Милу в жертву ради народа или оставить народ голодным, я бы не выбрал ничего из этого. Мудрый король никогда не ограничивается двумя вариантами, если он достаточно смекалист, чтобы избежать мучительного выбора. А разве нарнийцы пойдут за королем, который способен обречь на мучительную смерть собственную дочь? — Питер задал наводящий вопрос и посмотрел на Эдмунда. Тот тоже хотел что-то сказать.
— Нет… А как тогда быть?
— Работать общими усилиями. Можно взять взаймы у другого государства, но тархистанцы бы никогда не попросили помощи, чтобы не уронить свой международный авторитет. Это ведь тоже эгоистично, не находишь? Обречь свой народ на голод, лишь бы не спуститься до просьб? А еще можно объединиться, можно ловить рыбу, охотиться, но никто этого почти не умеет в Тархистане и уметь не хочет. Мудрый король сам должен показывать пример смелости и отваги, организовывать народ и искать выход, стараясь избегать жертв.
— Да, а еще можешь написать в своем сочинении, что невинный ребенок не должен страдать из-за неспособности принять верное решение. Это несправедливо, — добавил Эдмунд. Стэнли схватил отцовские чернила и перо и записал себе на бумажке слова дяди.
— А ты? — Питер обратился к Джейсону.
— А что я? — переспросил тот.
— Ты что скажешь? Я хочу, чтобы ты тоже помог племяннику и что-то посоветовал. Хочу, чтобы ты поделился своими знаниями, — сладким голосом спросил Питер и с хитринкой улыбнулся.
— А в задницу ты пойти не хочешь? — таким же приторным голосом спросил Кэмбел. — В принципе, вы уже всё сказали. Но если серьезно, то я бы ни за что не отдал на сжигание собственную дочь. Если бы даже выхода не было совсем-совсем, если бы вся еда вдруг исчезла, если бы единственным шансом было бы спасти народ — принести в жертву кого-то королевской крови, то на костер пошел бы я. Сам. Но моя дочь жила бы, в сытости и тепле с моей помощью.
— Это да. Мы все бы так поступили, — Эдмунд представил себе эту картину и помахал головой, чтобы стряхнуть неприятные мысли. Он глотнул виски и повернулся к окну.
Стук в дверь. Питер пригласил войти, и на пороге появилась радостная Сьюзен. Она держала в руках письмо и не переставала улыбаться. Сев на коленки к Джейсону и повернувшись к братьям, Великодушная королева приступила к рассказу:
— Сообщение Мерседес, письмо только что пришло!
— Мерседес?! Она вернулась?! — радостно переспросил Кэмбел, не веря своим ушам. Сьюзен, чихнув, кивнула.
— Да! Она уже в Гальме, с Алессандро. Говорит, у нее возникла проблема с помолвкой, Ал не сможет жениться на ней, если у нее не будет титула герцогини. Просит обменять её вероятные притязания на трон, унаследованные от бабушки и дедушки, на земли и титул. Питер, ты же сделаешь это, да?
— О, разумеется. Жду, когда пригласят на свадьбу, — Питер вновь показал свои ямочки. — Очень рад, хорошая новость. Только это всё займет много времени, не меньше месяца или даже двух. Напиши, что придется немного подождать.
— Люблю тебя! — Сьюзен наклонилась к брату и поцеловала его в щеку, а потом чмокнула Джейсона в губы и дальше побежала по своим делам. Снова раздался тихий чих. — А, кстати, не забудьте про завтрашний бал в честь нашего возвращения! Подберите что-нибудь под свои короны, завтра вам надо будет их надеть.
Услышав про королевские символы, сердце Стэнли забилось чаще. Со всеми своими играми и проблемами с Ренатом они оставили корону Питера в сундуке, в домике на дереве, и забыли об этом. Теперь, если то, что они украли её для игры, вскроется, то их всех накажут! Юный принц поблагодарил королей за помощь и поспешил к остальным детям.
— Кстати, а ты когда собираешься сдавать мне свое просроченное задание по реагентам? — остановил племянника Джейсон уже на пороге. — Айдан и Рилиан уже всё сдали, а ты когда?
— Э-э-э… — Стэнли виновато обернулся на дядю. — Пока! — он выбежал за дверь и первым делом направился к Айдану и Эльзе.
*****
— Подери меня Колдунья! — Эльза впилась пальцами в свои волнистые волосы и отвернулась от мальчишек. — Мы же это сделали! Вчетвером с Рилианом! Будем остальным говорить?
— Нет! Эмма точно всем настучит, или Дерек, а Гарольд может случайно проговориться! Мы, как самые старшие, должны решать всё сами, — возразил Стэнли. Завтра из-за бала не будет занятий, так что с сочинением он позже разберется. — Я предлагаю убить двух зайцев сразу.
— То есть?.. — озадачился Айдан.
— У нас не получиться вернуть корону обратно, там охрану удвоили. Сьюзен точно будет искать корону, когда ей доложат, что в сокровищнице её нет. Нам нужно осторожно подложить папину корону в покои к Ренату, и тогда на него кто-нибудь найдет управу! — восторженно воскликнул Стэнли. Эльза хитро улыбнулась, а Айдан тут же отрицательно закачал головой.
— Это же нечестно! У Рената, конечно, очень много всяких недостатков, но корону-то забрали мы.
— Ну и что ты тогда предлагаешь? — Стэнли воспринял сомнения брата, как вызов своей королевской воле.
— Просто вернуть и признаться. Нас могут наказать, но лучше уж честно.
— Я вот лично не готов выслушивать нотации! Так что, Эльза, ты одобряешь мой план?
— Да! Нас Ренат много раз подставлял, значит, мы отплатим ему той же монетой. Айдан, ты с нами?
— Ладно…
*****
Пока Эльза и Стэнли прятали корону Питера в личных вещах Рената, Айдан стоял на страже. Он одним глазом смотрел, чтобы никто не ходил в коридоре, а другим — за братом и сестрой. Он всё еще колебался и не хотел помогать выполнять весь этот гнусный план. Он даже думал молча положить золотой венец обратно в сокровищницу, по-тихому, но там и правда было слишком много охраны.
На следующий день все уже готовились к балу и наряжались. Снова раздавался шелест платьев, музыка была слышна чуть ли не во всех углах Кэр-Параваля, а такой привычный стук каблуков сапог и туфель раздавался при соприкосновении обуви с паркетом.
Все, довольные, танцевали и веселились. Сьюзен, которой не доставало придворной жизни на этом острове, была радостнее всех. Она с охотой встречала гостей, танцевала с разными кавалерами и, разумеется, с Джейсоном, вела беседы с присутствующими и пила вино. Правда, Великодушная королева чувствовала, что ей становится хуже. Она то и дело чихала, а горло начинало сильно болеть. Однако, нужно было улыбаться, несмотря ни на что.
— Ваше Величество, — в танце обмена партнерами лорд Генри положил руку Сьюзен на талию и увлек её в толпу. — Вы сегодня прекрасно выглядите, — мужчина с ног до головы осмотрел синее платье Сьюзен без рукавов с белым корсетом и туфлями.
— Благодарю вас, сир, — Великодушная королева очаровательно улыбнулась. Но в улыбке этой сквозило полное равнодушие. — Вы тоже сегодня подобрали отличный наряд.
Пара танцующих и беседующих Сьюзен и Генри не ускользнула от взора Джейсона. Он говорил с Каспианом и увидел этих двоих, и его сердце острыми коготками начала царапать Ревность. На плечи с обеих сторон уселись Злость и Грусть, которые смешались вместе и начали нашептывать Кэмбелу самые неприятные вещи, щекоча уши раздвоенными змеиными языками.
Генри наклонился к уху его жены и что-то прошептал. Джейсон сглотнул слюну, и Ревность больно укусила его, открыв запертые дверцы Желчи, которая вытекла наружу и начала давать советы Грусти и Злости, что бы такого сделать.
Последней каплей стало то, что после еще одного чиха Сьюзен, Генри подал ей черный платок, только без инициала. Фамильную ценность Джейсона она хранила сама и никогда не использовала ни для чего. Кэмбел агрессивно поставил кубок с вином на стол, почему-то приняв этот жест, как личное оскорбление. Он дождался, пока танец закончится, а Сьюзен отойдет в сторону.
— Лорд Генри, — Джейсон натянул на себя ледяную улыбку, от которой так и веяло стужей. — Как вы поживаете?
— Ох, Ваше Величество, — мужчина сделал далеко не самый низкий поклон и тут же выпрямился. Они с Джейсоном были примерно одного роста. — У меня всё хорошо, надеюсь, что и у вас тоже. Вы сегодня в синем и белом, как ваша красавица-жена? Обычно я вижу вас в черном, так и запомнил.
— Ах, Сьюзен. Да, она выбирала костюмы, — уголок губ потянулся вверх, а Злость продолжала быть суфлером происходящего. — А я вас запомнил отнюдь не одеждой, а нешуточным увлечением моей женой, — Генри тут же плотно сомкнул губы и ощетинился, сглотнув слюну. — Давно вы в нее влюблены?
— Я не совсем вас понимаю…
— Нет, недавно, с праздника восьмого марта, — сам себе ответил Джейсон и слегка рассмеялся. Ошибся. Всё началось давно. — Что же вы такого делали с моей пьяной женой, что успели так быстро в нее влюбиться? Целовались? Или, может, она вам рассказала какую-нибудь сокровенную тайну?
— Ваше Величество, ничего такого…
— Разумеется, ничего такого не было, я знаю свою жену, — Джейсон сделал небольшую паузу, наслаждаясь воспроизведенным впечатлением. — Однако уверен, что такое было в ваших мечтах. Только вот по Сьюзен вздыхают многие, но обычно на расстоянии. Я бы советовал и вам любоваться на нее издалека и оставить свои попытки завоевать её.
Генри отошел на шаг назад и гневно отвел взгляд от Кэмбела.
— Ох, Ваше Величество, оставьте свои скрытые угрозы!
— А они разве скрыты? — с этим Джейсон снова улыбнулся, с теплым видом, но его черные бездонные глаза смотрели на Генри, не моргая, выразительно и даже пугающе. — Хорошего вам вечера, дорогой лорд.
Джейсон отправился искать Сьюзен, которая, по идее, сейчас должна была приказать принести короны. Она стояла в коридоре у окна и вся дрожала. Её нос был красным, а кашель разрывал сухое горло. Кэмбел тут же забыл про все обиды, отогнал Ревность, Злость, Желчь и Грусть, уступив место в душе Заботе и Любви.
— Моя красавица, всё хорошо? — Джейсон обнял жену за плечи, чтобы согреть.
— Кажется, от Эдмунда заразилась. Я же больше всех с ним сидела, пока он болел, — Великодушная королева вновь чихнула, и Джейсон сначала предупредил Люси, чтобы она сама разобралась со всеми прочими церемониями, а потом взял любимую на руки и понес к ним в покои.
Там он усадил её на кресло, которое поставил у камина, и принялся за розжиг костра. Сьюзен пока легко сняла с себя платье, оставшись в одном нижнем белье, и закуталась в плед. Её бил сильный озноб.
Джейсон сходил до лаборантской, накапал жене лекарство и аккуратно напоил её им. Он разделся до пояса, закутал тепло любимую в плед и присел на кресло. Сьюзен забралась на его колени с ногами и положила голову ему на плечо, постепенно переставая дрожать. Обо всем наболевшем они поговорят как-нибудь потом.
— Спать хочешь? — почти что шепотом спросил Джейсон, поглаживая спину жены.
— Сильно. Мне плохо, — пожаловалась Великодушная королева. Она прижималась к пылающему телу Джейсона как можно крепче, чувствуя смешанный с одеколоном природный запах мужа, который очень ей нравился.
— Может, тогда пойдем на кровать?
Но у Сьюзен уже не было сил даже на простой ответ, не говоря уже о передвижении на постель. Она лишь слегка коснулась губами его плеча и чуть больше закуталась в теплый и немного колючий плед. Джейсон в своих размышлениях слышал только мирное посапывание жены и треск горевших в камине бревен. Теперь он понимал, почему она так ревновала его к Дискорд и Розе. А он сам в начале их отношений боялся, что Сьюзен уйдет к Каспиану.
Джейсон переживал, что, напившись, тогда на восьмое марта, Сьюзен могла целовать этого Генри, могла обнимать его, не понимая, что делает, просто она могла не помнить этого. Однако, Здравый Смысл и Нежность уверяли, что не могла она его предать. Кэмбел с обожанием смотрел на свою любимую и чувствовал, с какой любовью она искала у него защиты и тепла даже во сне, и не мог уже больше думать ничего плохого. Он поплотнее накрыл любимую пледом и крепче обнял её, положив щеку на её голову.
А потом Джейсон также мирно заснул, и только треск костра сопровождал их обоих всю ночь.
