*****
Проводя много времени со своим парнем, Пенелопа и сама не заметила, насколько быстро она в него влюбилась. Если она не видела его в какой-то определенный день, то остро ощущала, как её сердце ноет от тоски, если он отходил куда-то по делам, то минуты для нее тянулись медленнее улитки, если он отлучался на военные обучения, то она непременно шла в военный лагерь, чтобы понаблюдать за его успехами и подать воду или полотенце по его просьбе. Каспиан превратился для Пенелопы в тень её прошедших воспоминаний, и она совсем о нем забыла. Девушка с нежностью перед сном воспроизводила воспоминания, когда Дамир пришел к ней в первый раз, подарив ей чудесное платье и туфли, их свидание у моря и их первый поцелуй. Тогда, во время гадания, она увидела его в зеркале и теперь не хотела сомневаться, что он — её судьба. — Выпад! Теперь закройся! Не бойся использовать щит! — Каспиан вновь тренировал Дамира, и тот был полностью сосредоточен на атаке. Эдмунд стоял рядом с ними, выжидая своей очереди, и тщательно наблюдал за ходом подготовки. — Теперь скрещивай лезвия. Хорошо, вот так. Наклоняй к земле! — Он такой красивый, — так и млела Пенелопа над ухом у Эдмунда и с восторженно смотрела на то, что происходит на поле битвы. Эдмунд с сомнением проследил за взглядом девушки, стараясь понять, про кого именно она говорит. Потому что если опять про Каспиана, то с Дамиром стоило бы осторожно побеседовать, чтобы юноше сердце не разбить. Ох уж эти юные и молодые, вот они со Стефани в их годы на кораблях плавали, по садам гуляли, а эти не могут разобраться, кого они любят. Поймав себя на мысли, что он ворчит, как старый дед, Эдмунд встрепенулся и увидел, что Пенелопа действительно смотрит на Дамира и любуется им. Что ж, тогда бедолаге знать про её первоначальный обман не обязательно. Пруна стояла недалеко от них. Она недовольно фыркнула, когда Пенелопа упомянула её сына. М-да, свекровь такая себе достанется… Хорошо, что у Эдмунда её нет. — У тебя получается всё лучше и лучше, — похвалила Дамира девушка, подавая ему воду и полотенце. Она на миг забылась, положив руки ему на грудь и заглядевшись на него. — Не сомневаюсь, что после битвы тебя все будут помнить, как героя, а не как… — она смутилась. — Ну, ты сам знаешь. — Спасибо большое, — очарованный похвалой, Дамир еще больше воспрял духом. Он прислонился на мгновение к её губам, а потом вспомнил, что рядом с ним как минимум три человека. — Я схожу в ванную, а потом можем побыть у меня в покоях немного. Пенелопа хотела было предложить ему посидеть с ним, пока он в ванной, а потом поняла, что сказала бы полнейшую чушь. В последнее время она и правда ходила за ним хвостиком, не желая расставаться ни на минуту. Они часто гуляли, делились забавными историями из жизни, танцевали босиком по паркету и слушали приезжих музыкантов. Оказывается, они оба любят романтические баллады. Но пока Пенелопа ни разу не сказала Дамиру, что любит его, а он и не требовал. — Я буду ждать тебя там, — пообещала девушка, и он чмокнул её в щеку. Пруна, поздоровавшись с Каспианом и Эдмундом, отошла прогуляться по саду, пока не услышала любопытный разговор. — Ваше Величество… — Пенелопа несмело обратилась к Каспиану, — простите, что отвлекаю, но… Вы ничего не рассказывали Дамиру про… про то, что я вытворяла и что была в вас когда-то влюблена?.. — Да, а не нужно? А то он был такой злой, когда узнал… — с легкой улыбкой сказал пятый король, а потом они с Эдмундом расхохотались. Услышав гогот двух взрослых мужчин, Пенелопа зарделась. У нее уже тысяча мыслей в голове пробежала, словно черная кошка. — Не переживай, я ничего не говорил. И не скажу дальше, если пообещаешь, что ты больше не будешь с ним играть так, как ты это делала. — Я никогда его не обижу и не дам это сделать кому-то другому, — с честными глазами пообещала девушка, положив руки на грудь. — Я благодарна судьбе, что позволила мне влюбиться в вас, потому что она в итоге привела меня к Дамиру. Я хочу быть с ним. Только вот меня его мама напрягает. Вы не знаете, как можно ей понравиться? Пруне самой хотелось знать ответ на этот вопрос, но думала она сейчас о своем сыне и о том, как преподнести ему только что услышанную информацию. — Ой, да никак. Она либо свыкнется и присмотрится к тебе, либо Дамиру придется поддерживать ваши отношения на плаву, — посоветовал Эдмунд, отмахнувшись. — Это последнее, о чем тебе нужно думать. Он сам с этим справится. Главное, больше не лезь к Каспиану или к кому-то еще целоваться втайне от Дамира. Почему-то эти слова задели Прунапризмию за живое. Для матери её ребенок — самое дорогое, и если до этого она относилась к Пенелопе с некоторым снисхождением и даже задумалась над тем, что она слишком резка, то вот таких выходок она терпеть не собиралась. По мнению Пруны, если отношения изначально начались с обмана, то он будет преследовать их всю жизнь. Дамира это сильно ранит… Поговорив с парнями минут пять, Пенелопа еще больше повеселела и побежала в Кэр-Параваль, чтобы скорее увидеть Дамира. Пруна пока встревать не стала. Будет лучше, если она придет к ним через час или около того, а пока обдумает, какими словами сообщить сыну, что его так долго и злобно обманывали.*****
Дамир не успел выйти из ванны, как увидел перед собой Пенелопу. Она держала в руках какую-то корзинку, от которой вкусно пахло выпечкой. Рядом стоял графин с молоком и еще один с брусничным компотом. Вокруг были зажжены свечи, так как погода всё еще оставалась пасмурной. Девушка надела одно из лучших своих платьев — серо-голубое с белой ленточкой на талии, завязанной сзади бантиком, и такого же цвета рукавами. Она подвязала волосы еще одной атласной лентой, а на ноги надела аккуратные темно-коричневые лодочки. Увидев её, Дамир неловко улыбнулся. Он был непричесан, в одной лишь белой, полупрозрачной, нижней рубашке, без колета, с растрепанными волосами. На ногах только странные меховые тапочки. Он выглядел, как смышленый ребенок, и Пенелопе почему-то это понравилось. Надо же, один поцелуй смог её убедить рассмотреть в этом парне очаровательного юношу, заботливого и милого, о котором мечтает любая девушка. Он вовсе не бледная пародия на Каспиана и уж тем более не преемник Мираза. — Ты застала меня врасплох, — признался он, потянувшись за колетом в шкаф. — Пока тебе набирали ванну, я многое успела сделать. Пенелопа поставила корзинку с выпечкой и подошла к Дамиру, развернув его к себе. Ему было отчасти странно видеть к себе такое повышенное внимание дамы, особенно той, в которую он влюблен. Она поцеловала его, держа за влажные волосы и плечи, еще немного мокрые под рубашкой, и он не мог противиться своим чувствам к этой девушке. Дамир держал ладонь на её спине и чувствовал, как против воли опускает её на талию. Пенелопа не была против. Она наоборот ждала, когда он осмелеет и станет понастойчивее. Она была в отношениях, умела целоваться, даже с одним парнем пару раз делила постель, но ни от кого у нее так влюбленно не кружилась голова, как от Дамира. В его присутствии она просто сходила с ума. Позже они расположились на подоконнике, болтая друг с другом и наслаждаясь булочками с молоком. В этой несколько деревенской простоте Пенелопы Дамир видел свои особые красоту и утонченность. Ему нравилось, что она немного неуклюже смеется, что она может слишком громко или слишком тихо говорить, хотя некоторых это раздражает, по её словам. — Честно сказать, у меня плохая визуальная память, — признался Дамир, когда девушка спросила его о том, хорошо ли он помнит, какая у них была обстановка в тот романтический ужин. — Вот закроешь мне глаза, я не вспомню, что стоит моей комнате. — Может, попробуем сыграть в интересную игру? — спросила Пенелопа. — Сядь на кресло возле подоконника. Я накрою тебе глаза руками, а ты попробуешь описать ту обстановку, которая у нас с тобой здесь творится. — Я ничего не вспомню, ты опять будешь ворчать… — попробовал выкрутиться Дамир, но девушка настаивала на этом одним только взглядом. Он послушно сел на кресло под подоконником и почувствовал, как она накрыла его глаза холодными от стакана с молоком ладонями. — Что стояло на твоем комоде? Это легкий вопрос. — Я помню, что там была моя расческа, нож для бритвы… — Нет, он лежит на твоей тумбочке! — Ахах, да, точно, — Дамир попробовал напрячь память и порыться в ней более основательно. — Тогда там точно должен стоять мой парфюм, бумаги, перо и чернильница… — Та-а-ак… — протянула Пенелопа, наклоняясь близко к его уху губами. — Слева от комода кресло. На нем должна валяться книга, — оцепенев, продолжал Дамир. Девушка оставила одну ладонь на его глазах, а второй легким касанием ногтей повела по шее. — А что сзади тебя? — настаивала она на продолжении. — Я… этого мне не вспомнить уже… — будто извиняясь, сказал парень. — Но это ты должен будешь запомнить, — Пенелопа приникла губами к мочке его уха, оставляя на ней влажные поцелуи и теплое дыхание, а пальцами неспеша расстегнула верхнюю пуговицу его колета и рубашки, а потом ладонями скользнула под одежду, касаясь кожи на его груди. Дамир не понимал, что ему нужно делать. Он не мог сообразить, что происходит, но ему это сильно нравилось. — Не переживай, ничего большего не будет. Просто хочу сделать тебе хорошо. Ты позволишь? — Д-да. Мне очень нравится. Дамир сам расстегнул еще две пуговицы, со сбитым дыханием ощущая, как Пенелопа скользит ногтями по его обнаженной груди и целует губами его шею, слегка присасывая кожу. Он протянул руку к её голове, зарывшись пальцами в её волосы и снимая с них ленточку. — Когда занимаетесь таким, двери лучше закрывать на замок, — холодный голос Пруны зазвенел по комнате. Они даже не услышали, как открылась дверь и как кто-то зашел. Дамир тут же подорвался с места и, раскрасневшись, застегнул одежду. Грозный взгляд матери метнулся на девушку, которая сжалась от стыда в комок и отвернулась. — Но, Дамир, боюсь, что у меня по поводу этой девушки плохие новости. — Мама, мы же с тобой всё уже обсудили. Тебе придется смириться с моим выбором. Я бы хотел, чтобы вы узнали друг друга поближе и подружились. Пенелопа вполне к этому готова и… — Я не желаю узнавать поближе девушку, которая сначала пыталась соблазнить моего женатого племянника, а когда не получилось, переключилась на моего сына. Я верно всё поняла, Пенелопа? Может, сама расскажешь, как всё было? — Пруна торжествующе посмотрела на девушку. Её едва не начало тошнить от страха, когда она глазами встретилась с изучающим и ждущим ответа взглядом Дамира. Он совсем не дурак. Он сложит два плюс два, поймет, к чему были эти расспросы про Каспиана, вспомнит её нездоровый к нему интерес, сообразит, что эта холодность в начале их отношений была не просто так. Проще было сказать правду. — Дамир, я… — она пыталась подобрать слова, но они упрямо ускользали от нее, а в горле появился ком из слез. — Всё было не совсем так… Я пришла на бал в честь восьмого марта, чтобы понравиться Каспиану. Потом он прислал тебя, и я решила, что если подружусь с тобой, то смогу чаще бывать во дворце, но я не предполагала, что ты можешь в меня влюбиться, — Пенелопа ждала, что парень что-нибудь скажет, но он с печальным выражением лица продолжал слушать. — Да, я пыталась его поцеловать, но король Каспиан оттолкнул меня. Я не думала, что так всё выйдет. Я не думала, что тоже смогу испытывать к тебе такие сильные чувства! Прошу, прости мне эту ложь. Я хотела признаться, но слова не находила! Я больше не могу без тебя! — она схватила его за руку, желая так его удержать. — А я думал, что ты другая, — тихо промолвил Дамир. Он не повышал голос, не кричал, не ругался, не проклинал её. Он посмотрел на её лицо, не отнимая руки, и Пенелопа понадеялась, что он поймет и простит её. Хотя бы даст шанс. — Надеюсь, ты сделаешь выводы, и следующему, кто тебя полюбит, не придется ощущать ту же боль, что и мне сейчас. — Дамир, не надо… Я тебя люблю, — наконец призналась она, вытирая слезы и всё еще держа его руку, хотя он хотел встать. — Ничего, твоя любовь, как выяснилось, очень быстро проходит, — Дамир вырвал ладонь, и девушка случайно упала на колени и зарыдала еще больше. — Ты можешь остаться в замке на время, пока не закончится битва. Но ко мне тебе лучше больше не подходить, — было видно, как тяжело ему это говорить. Он поднял её с колен и отвернулся. — Дамир… Прошу… — не унималась Пенелопа. — Тебе же ясно сказали, чтобы ты ушла. Будь добра, избавь нас от своего общества! — приказала Пруна, и Пенелопа с последней надеждой посмотрела на парня, однако он даже не обернулся. Девушка с громкими слезами выбежала в коридор и скрылась. — Сынок, мне очень жаль… — Ты была права, мама. Во всем права, — Дамир с болью уткнулся в плечо матери, которая его обняла со всей искренностью. Она прижала его голову близко к своей груди и нежно погладила по волосам. Пруна ему искренне сочувствовала, хотя примесь легкого торжества в ней всё же была. — Спасибо, что сказала, пока всё не зашло слишком далеко. — Ты во всем можешь на меня положиться. Но тебе не стоит её прощать. Она тебя не стоит. — Я люблю её, мам, — признался Дамир, стараясь совладать с чувствами. — Я не понимаю, как мне быть дальше. — Я знаю, сынок. Я знаю, — Пруна еще раз погладила его волосы, и тихий дождик за окном закапал на подоконник.*****
Из окна Питер увидел приближающегося всадника, скачущего галопом. Они как раз говорили со Сьюзен о том, где и каких стрелков расставить, как громкий цокот копыт заставил их оторваться от планов. Одиноким наездником оказался Джейсон, доспехи с которого были сорваны, а на лице и руке красовались кровавые полосы. Волосы его были мокрыми, да и одежда тоже. За ним в Кэр-Параваль пустили еще пару десятков воинов, хотя Питер отправлял к Беруне сто пятьдесят солдат. Увидев то же самое, что и брат, Сьюзен бросилась ко входу и нашла мужа уже там, когда ему предлагали медицинскую помощь. Джейсон спешно от нее отказался, попросив привести к нему Питера, но тот уже спустился. — Ты не ранен?! Что случилось?! — обеспокоено воскликнула Сьюзен и платком вытерла кровь с его щеки. — Не переживай, это лишь легкие царапины, — отмахнулся Джейсон, а потом посмотрел на Великолепного короля. — Питер, это была засада. Мы только подъехали к Беруне, как на нас напало человек триста, если не больше. Я пробовал командовать и собрать всех в кучу, но солдаты как с цепи сорвались. Я видел, как Генри крикнул что-то, несколько десятков воинов убежали за ним с поля боя, а мне решил отомстить Дир. Он и еще несколько уголовников загнали меня к реке. Мне на помощь пришли грифон и еще одна девушка из полка. Мы с ними справились, я быстро оседлал своего коня и крикнул, что нам пора отступать. Все, кто сейчас здесь, пошли за мной. Остальные либо разбежались, либо уехали с Генри, либо погибли, — Джейсон выдохнул, закончив говорить, и схватился за больное предплечье. Сьюзен только облегченно обняла мужа, радуясь, что с ним всё в порядке. — Прости, Пит… Я тебя подвел, — Кэмбел виновато опустил глаза. — Твоей вины здесь нет. Это всё демон, наверняка. Они перебираются пешком? — Да. Думаю, они разграбят остатки пустого селения и заночуют там, а завтра к утру будут здесь. Видимо, часть высадилась в другом месте. Остальные придут на кораблях. — Хорошо. Сью, тогда ты вооружай лучников, пусть займут позиции, — быстро распорядился Питер, а потом подозвал к себе несколько посыльных. — Найдите Эдмунда, Кассандру и Кэролин. Пусть они собирают полки. Стефани и Каспиан должны готовить флот. А я поведу навстречу нашим уголовникам кавалерию. Если они все нас еще послушают…