***
Домой Даня возвращалась немного раньше обычного. На самом деле, девушка привыкла задерживаться на работе, однако на грядущий вечер у нее имелись определенные планы, так что в кои-то веки менеджер позволила себе слинять пораньше. Благо директора кафе на месте нет, и за главную, по сути, сама Даниэла и осталась. Конечно, ее немного грызло беспокойство, но девушка тщательно старалась его заткнуть. За один вечер без нее ничего страшного не случится, в конце концов. Куда больше кафе Даню все же беспокоила Лера. Девушка терпеть не могла жить вместе с почти незнакомыми людьми, поняв, что это слишком для нее, еще в момент заезда в общежитие на первом курсе. Собственно, тогда они с Сашкой и подружились, и теперь Даниэла надеялась провернуть подобное с временной сожительницей тоже. Конечно, может, эта надежда и отчасти наивна, однако не попробовать Даня просто не могла. От автобусной остановки Даня шла торопливо, приподняв воротник пиджака и пригнувшись в попытке спрятаться от назойливых капель. Дождь собирался еще с середины дня, и пошел он вполне ожидаемо, хотя и приятного мало: помимо того, что из-за непостоянного атмосферного давления у Даниэлы полдня болела голова, так еще и застал ливень девушку уже на подходе к дому. Благо хоть пирожные она додумалась взять в кафе, чтобы не заходить в магазин по дороге, и теперь оставалось только добраться до дома максимально сухой. Но это, впрочем, возможным представлялось едва ли, учитывая, что в прогнозе дождя не обещали и взять дождевик или зонт девушка даже не подумала. Уже подходя к подъезду, Даня немного замедлила шаг. Она не сразу поняла, что кто-то сидит на лавочке у крыльца, и теперь пыталась разобрать за пеленой дождя, кто же это. Ведь странно, что в такую погоду вообще кто-то не прячется под крышу. Еще и в легкой одежде, явно не подразумевающей водные процедуры. На опознание своей новой соседки у Даниэлы ушло чуть больше нескольких секунд, и хозяйка квартиры, убрав с лица мокрые волосы, решительно подошла ближе. Окликнула со спины и мягко коснулась плеча, оказываясь рядом. — Лерка? Ты чего тут делаешь? Замерзнешь ведь. Лера вздрогнула и подняла голову. До этого она сидела подобрав к себе колени и пусто смотрела перед собой, но, услышав знакомый голос, встрепенулась. Сфокусировав взгляд на Даниэле, слабо улыбнулась. — Я… Да тебя жду просто. Я ключи потеряла. — А чего не в подъезде хотя бы? И почему не позвонила? — нахмурилась Даня и тяжело вздохнула. То, что Лера потеряла ключи, — неприятность, конечно, но явно не катастрофа. — Промокнешь, заболеешь… — Ну… я отвлекать не хотела. И не заболею, не переживай, — Лера хлюпнула носом и, тяжело сглотнув, поднялась. — Все хорошо. — Точно? Выглядишь… замученной. Даниэла с подозрением посмотрела на сожительницу, но та натянуто улыбнулась и покачала головой. — Все отлично, — соврала она. — Просто устала немного. Идем? Даня несколько следующих мгновений внимательно смотрела на проходящую мимо Леру словно в попытке прочитать ее мысли, однако вышло это из рук вон плохо — то есть никак, — и девушке ничего не оставалось, кроме как тоже отправиться в подъезд вслед за сожительницей. Лера тем временем уже набирала код. На нужный этаж девушки поднялись уже через несколько минут, и Даня, едва войдя в квартиру, сразу же отправилась в ванную за полотенцем. С ним она вернулась в прихожую и, накинув на голову едва стянувшей обувь Лере, стала вытирать волосы. — Ай! — от неожиданности пискнула девушка, невольно вжимая голову в плечи. — Ну, что ты делаешь?! — Пытаюсь хоть немного тебя высушить, — решительно заявила Даниэла, тщательно промакивая концы. — Если ты заболеешь, твой отец убьет меня. — Если узнает… — Узнает. Тебе на следующей неделе в школу идти, а больную я тебя точно никуда не пущу. Держи, шагай сразу в горячую ванную. И душ переключить потом не забудь. Даниэла, более или менее убрав ледяную воду с волос Леры, вручила ей полотенце и махнула рукой в сторону открытой двери. Школьница, невольно поморщившаяся в ответ на замечание о переключении душа, хотела запротестовать, но, поняв, что действительно замерзла, все же послушно отправилась в ванную комнату. Да и уже очень хотелось снять мокрую юбку, которая неприятно облепляла ноги, и смыть явно неудавшийся макияж. Как будто смыть к чертям весь прошедший день и неудачу. Даня же, покачав головой, стянула обувь с ног и отправилась в свою комнату. Там оказалось тепло, окно девушка с утра по привычке закрыла. Достав чистое полотенце из шкафа, она замотала в него волосы, сделав гульку на голове. Затем переоделась в домашнюю одежду, укутавшись во флисовую толстовку, чтобы согреться, и ушла на кухню ставить чайник и убирать пирожные из кафе на полку в ожидании Леры. Откровенно говоря, хозяйку квартиры беспокоило, что Лера нашлась на лавочке, сидящей под дождем. Все же девочкой она всегда казалась умной и, насколько Даниэла знала, за своим здоровьем следила. А тут такое поведение, еще и состояние явно не самое лучшее… Вероятно, у Леры что-то случилось — это единственная мысль, которая пришла Дане в голову. Особенно учитывая, что утром у Лера точно находилась в приподнятом настроении. Впрочем, само собой, что у девушки случилось — абсолютно не дело Даниэлы. Достав чашки, чтобы разлить по ним кипяток, Даня переставила на обеденный стол сахарницу. Развернулась, ища глазами коробку с чаем, но вместо этого неловко дернулась от неожиданности, когда услышала громкую трель звонка. Тихо выругавшись, достала из кармана мобильник и тяжело вздохнула. Мать, как всегда, вовремя. — Да, мам? — тяжело выдохнув, словно ее сейчас будут отчитывать, Даня закрыла глаза и приняла вызов, прижав телефон к уху. — Привет. — Даня, солнце мое, — раздался на том конце родной приветливый голос, и девушка немного расслабилась. Анна явно находилась в приподнятом настроении. — Как твои дела? — Э-э-э… — озадаченно протянула Даня в ответ и на несколько мгновений подвисла. Конечно, мать в курсе, что дочь хочет попробовать найти с Лерой общий язык — собственно, Анна эту идею и подкинула, — но когда и как, она точно не знала. — Ну… Я только вошла домой, попала под дождь… — Высушилась, я надеюсь? — Ну, да, заболеть не должна. Даниэла спокойно повела плечами, не став уточнять, что обошлась без горячей ванны. — И то хорошо, — Анна довольно хмыкнула. — А с Лерой как? — А с Лерой пока никак, — этот ответ получился у Дани несколько сдавленным, сконфуженным. Ей явно неловко говорить об этом с матерью. — Я не уверена, что стоит к ней лезть с этим… — Но речь о комфорте для вас обеих, — Даниэла готова поклясться, что ее мать только что закатила глаза. — Вряд ли Лера горит желанием жить рядом с незнакомкой, м? — Мне кажется, ей уже плевать, с кем жить, когда отец уезжает куда-то по делам, — проворчала Даня. — Ладно, мам… я пойду, наверное, мне ужин готовить надо. — Иди. Напиши вечером, как прошло. — Мам, ну, это же не свидание, — Даня страдальчески закатила глаза. — Ладно, напишу. Анна в ответ только насмешливо фыркнула и, попрощавшись, положила трубку. Даня убрала телефон в карман и вздохнула. Ужин действительно стоило пойти приготовить, потому что сама она не ела с самого утра, да и Лера вряд ли сыта — в конце концов, черт знает, сколько она просидела на скамейке у подъезда. С такими мыслями Даниэла и открыла холодильник, чтобы придумать, что можно приготовить. Однако этого не понадобилось. Совсем скоро в кухню вошла Лера. Она вытирала волосы все тем же полотенцем, что ей вручила Даня, но теперь уже влезла в теплую домашнюю одежду, выйдя из душа. — Согрелась? — уточнила Даня и, получив согласный кивок, продолжила: — Голодная? — Нет, — Лера покачала головой и уселась за стол. — Я перекусила, пока тебя ждала, так что… нет. — Значит, чай, — решила Данэла и вновь получила в ответ утвердительный кивок. Отвернувшись к кухонному столу, девушка тяжело вздохнула. С одной стороны, она не ощущала комфорта при мысли о том, что вот-вот стоит попробовать заговорить с Лерой на отвлеченные темы, с другой — ее совершенно точно напрягала закрытость и молчание новой соседки. — Так… Как твой день? — уточнила Даня осторожно, поворачиваясь к Лере после того, как включила чайник. Оперлась бедром о стол, поймала на себе заинтересованный взгляд девушки и вопросительно вскинула бровь. Та немного стушевалась. — Нормально, в общем-то… — протянула она осторожно, а взгляд отвела. Потом тряхнула головой и улыбнулась смелее. — Да, все отлично. Погуляли с Ангелиной, по магазинам прошвырнулись… Даня в ответ тихо хмыкнула. Отвернулась, чтобы разлить кипяток по чашкам, не зная, стоит ли замечать, что домой Лера вернулась без пакетов и не то чтобы в хорошем настроении. В конце концов, она не обязана отчитываться перед Даней обо всем, что с ней происходит. Некоторое время девушки молчали. Даня занималась чаем, а Лера, размышляя о своем, рассматривала двор за окном. Там, правда, не нашлось ничего необычного: детская площадка с парой горок и качелями, небольшое футбольное поле, огороженное ярко-зеленой решеткой и расчерченное для игры в баскетбол и в стороне не слишком оригинальная полоса препятствий для собак за забором. Лера, откровенно говоря, побоялась представить, насколько летом в этом дворе шумно. За размышлениями Лера не заметила, как Даня заварила чай и переставила на стол чашки и коробку шоколадных конфет. Девушка вздрогнула, когда хозяйка квартиры негромко позвала ее, перевела взгляд на стол и недоуменно вскинула брови. Вот уж чего, а такого жирного намека на совместное чаепитие Лера точно не ожидала. — Так, а… Что происходит? — уточнила она осторожно, наблюдая за тем, как Даня садится напротив. Хозяйка квартиры вмиг смутилась и отвела глаза. — Ну… Мне показалось, что ты чем-то расстроена, — проговорила Даниэла неловко, поведя плечами. — Я понимаю, что это, вероятно, странный поступок, особенно учитывая, что мы не то чтобы ладили… — Притормози, — Лера взмахнула руками, резко поднимаясь на ноги. На ее лице за несколько мгновений отразилось сразу несколько эмоций, от понимания происходящего до недовольства и презрения. — Ты типа… Подружиться пытаешься, что ли? Путем «откровенных разговоров» и помощи? — она изобразила воздушные кавычки, закатив глаза. — С чего вдруг? — Я пытаюсь найти с тобой общий язык, — вздохнула Даня, устало потирая лоб. Из-за разыгравшейся на улице грозы головная боль только усилилась и мешала нормально думать. — Жить в одной квартире с человеком, с которым происходят постоянные ссоры, — тяжеловато, не думаешь? — Так не провоцируй ссоры! — огрызнулась Лера. — Ты мне не подруга и не мать, чтобы лезть в мою личную жизнь, о’кей?! Даже если я расстроена — не повод строить из себя добренькую соседку! Думаешь, у нас не будет нормальной жизни, если ты не попытаешься влезть в мое личное пространство?! — Но я и не пытаюсь быть тебе подругой и тем более матерью, — проворчала Даня. Она вдруг почувствовала себя неуютно. И правда, а какой еще реакции она ожидала от Леры? — И в личное пространство тоже не лезу. Тем более… — Не лезешь?! Да что ты, — школьница всплеснула руками и презрительно фыркнула. — Я вижу. Отстань от меня! Давай просто переживем эти три месяца как случайные соседки в общежитии, и потом я от тебя свалю, договорились? Так что отъебись от меня. С этими словами, не дожидаясь ответа, Лера подхватила чашку с чаем и уверенным шагом отправилась в свою комнату. Девушка очень злилась, ее, кажется, даже трясло от переполняющих эмоций. Так что Даня останавливать Леру не рискнула, только проводив взглядом до выхода из кухни. А потом тяжело вздохнула, услышав громкий хлопок спальни Леры. Откровенно говоря, Даниэла почувствовала себя натуральной идиоткой. Ведь, действительно, не ждала же она, что Лера кинется в ее объятия и будет совершенно согласна пообщаться, попить вместе чай и они скрестят мизинцы, как маленькие дети, приговаривая «мирись-мирись и больше не дерись»? Бред же… И как она вообще додумалась до такой глупости? Фыркнув себе под нос, Даня закинула в рот конфету и сделала большой глоток чая. Затем в раздражении повела плечами — где-то внутри поднималась волна недовольства самой собой. И откуда, интересно, в ней вообще взялась эта глупая подростковая наивность? Или с кем поведешься, что ли? Даня не знала. И, что уж врать, не то чтобы очень хотела знать. В конце концов, проворчав нечто нечленораздельное на тему собственной глупости, Даня плюнула на все и отправилась в комнату за ноутбуком. До ночи время еще есть, а раз уж все планы пошли прахом, то есть смысл хотя бы поработать. Тем более чем раньше будет готов новый график работы смен и отпусков, тем лучше.***
Закрывшись в комнате, Лера занялась плетением фенечки. Там как раз оставалось немного, и девушка надеялась закончить ее до вечера. Само собой, Лера отдавала себе отчет в том, что Даниэла совершенно не виновата в ее взрыве. Осознавала, что попытка хозяйки квартиры поговорить с Лерой — только триггер, и если бы не случилось разговора, девушка обязательно нашла бы другую причину, чтобы выпустить эмоции. Будь то случайно разбитая любимая чашка, неудачный удар локтем о край стола или порвавшаяся во время плетения нитка. От переполняющих ее эмоций Леру действительно трясло. Вот только эмоции эти совсем не злость — тупая тянущая боль в груди. Боль, а еще обида. На Ангелину, которая не приняла влюбленность подруги, на саму себя за то, что поступила настолько глупо, что рассказала подруге о чувствах. И еще немного досада — от того, что вылила все эти эмоции на Даниэлу. Ведь у них и так паршивые отношения, теперь, наверное, будут еще хуже. Слезы из глаз полились как-то сами собой и почти незаметно для Леры. Девушка вообще редко плакала, однако сейчас эмоции — боль и отчаяние — крепко сжали Леру в цепких лапах, не желая быстро отпускать. Дыхание в конце концов сбилось, а из груди то и дело стали вырываться тихие всхлипы. В какой-то момент тихий плач превратился в отчаянные рыдания, и Лера, бросив гиблую идею закончить браслет, упала лицом в подушку. Всю жизнь Лера считала, что описанные в книжках и фильмах страдания из-за любви и грустные песни о разбитых сердцах объективной реальностью могут быть лишь с большой натяжкой. И, влюбившись сама, до последнего верила, что все не так плохо, как кажется. Однако теперь эта вера разбивалась о жестокую реальность. Боль обида от того, что тебя отвергли — более чем реальна и сильна, пожалуй, даже слишком. Но еще хуже, пожалуй, незнание. Что теперь Ангелина сделает со знанием о влюбленности Леры? Будет использовать и играть на ее чувствах? Или растрезвонит по всей школе, да так, что даже мимо пройти будет невозможно? Лера не знала. Лера, откровенно говоря, даже боялась об этом думать. Сколько она так пролежала, девушка сказать не бралась. В какой-то момент она даже задремала, зарывшись лицом в мокрую от слез подушку и укрывшись пледом, однако спать уж точно долго не получилось: довольно скоро Лера проснулась от подступающей панической атаки. Справиться с ней получилось более или менее, лишь открыв окно настежь. Уперевшись руками в подоконник и высунувшись на улицу, Лера глубоко и размеренно дышала. Пожалуй, свежий воздух все же неплохо помог успокоиться: за окном уже смеркалось, а дождь закончился, так что теперь пахло свежестью и мокрой землей. Весь двор накрыли тишина и спокойствие. Более или менее успокоившись, Лера закрыла окно — все же с улицы дуло — и вернулась на кровать. Ложиться, правда, не стала. Все тело ломило, и хотелось скорее размяться, а не лежать, однако девушка все же предпочла вернуться к браслету. В душе стояло смятение, но и убиваться по поводу отказа Ангелины сил уже не имелось. Следовало обдумать ситуацию и хоть немного найти баланс внутри себя, однако на заполнение личного дневника у Леры категорически не находилось моральных сил, потому плетение показалось ей наилучшим выходом. И, стоит признать, Лера не прогадала. Не то чтобы она совсем забыла о своей влюбленности, но, во всяком случае, смогла не думать о ней какое-то время и теперь лишь надеялась, что сможет и дальше как-то пережить это. Правда, как именно — Лера представляла себе с большим трудом, учитывая, что уже на следующей неделе ее ждет школа и ежедневные встречи с Ангелиной. Однако, несмотря на то, что по поводу Ангелины Лера более или менее успокоилась, беспокойство внутри все же нарастало. Лера ощущала неловкость и стыд, осознавая, что на Даниэлу она накричала, по сути, ни за что. Ведь хозяйка квартиры лишь беспокоилась о ней, хотела помочь и, очевидно, попытаться познакомиться поближе, чтобы их соседство не казалось каторгой. А Лера в ответ на попытку вести себя доброжелательно сорвалась на ней… Ощущение стыда переполняло, и девушка теперь не слишком хотела выходить из комнаты, хотя и следовало: все же она проголодалась, да и грязную чашку хотелось бы помыть. А ведь тоже самое случилось и в начале лета: Лера злилась на отца, но сорвалась именно на Даниэле, ощущая бессилие против Виктора и искреннее нежелание мириться со сложившейся ситуацией. И Даниэла попыткой защитить девушку явно не желала зла, а Лера все равно высказала все плохое ей… Ведь именно из-за этого глупого поступка их маленькая холодная война и началась. И виновата в ней именно Лера. Осознавать собственную вину оказалось неприятно и крайне неловко, однако деваться от этого уже некуда. И теперь внутри девушки все больше крепло ощущение, что стоит извиниться. Но, что естественно, делать этого совсем не хотелось, а потому, закончив фенечку и обрезав лишние нитки, Лера поднялась с кровати и прислушалась к происходящему в квартире. В коридоре стояла тишина. Судя по темноте под дверью — Даниэла даже не включала свет, и Лера бы подумала, что хозяйка квартиры попросту отправилась спать, однако время еще совсем детское, даже девяти нет, так что очень вряд ли. Впрочем, надеяться, что девушка просто уже ушла в свою комнату, вполне можно. Глубоко вздохнув, Лера схватилась за ручку и вышла из комнаты. Только теперь девушка осознала, что во всей квартире не только тихо, но еще и темно — свет не включали не только в коридоре. Сама Лера тоже провела последние несколько часов не включая свет, что, стоит признать, во время грозы с затянутым черными тучами небом несколько странно. А вот в кухне свет горел. Небольшой, только светильник над кухонным столом, и еще экран ноутбука. Даниэла все же не ушла никуда. Оказалась сидящей за столом, без особого интереса всматривающейся в экран и то и дело щелкающей мышкой. Лера замерла на несколько мгновений в темноте коридора, но потом все же шагнула на свет. Даня тут же мазнула по ней ленивым взглядом, отпивая содержимое чашки, и снова вернулась к работе. Лера тяжело вздохнула и все же прошла к кухонному столу. Неловко оглянулась на не обращающую на нее внимание Даниэлу, долила в чайник воды и включила его, а чашку сполоснула. Помялась несколько мгновений прежде, чем все же по-хозяйски достать чай и сахарницу из ящика, а затем, едва не рассыпав сахар, положила пару ложек в чашку. На неловкий звон Даня не отреагировала совершенно никак, и Лера вновь затравленно покосилась на нее. Обижается, или, по ее мнению, между ними совершенно ничего не случилось? Еще несколько секунд прошли в молчании. Даниэла продолжала стучать по клавишам ноутбука и щелкать мышью, а Лера неловко крутилась на месте, не зная, стоит ли начинать разговор. И вот, когда уже Лера собралась с мыслями, чтобы извиниться, Даня ее опередила. — Ну? — окликнула она негромко, не поворачиваясь к девушке лицом и потягиваясь на стуле. — Скажи уже что-то, раз хочется настолько, что беспокойство так и прет. Лера вздрогнула и неловко покосилась на Даниэлу. Потом осторожно выпрямилась, прочистила горло и прохрипела: — Извини. Даня в ответ неопределенно повела плечами и махнула рукой, все еще не оборачиваясь. Лера поджала губы, натянула рукава кофты на ладони и повторила, решив, что ее не так поняли: — Нет, правда, извини. Я не права была, что сорвалась на тебе. Ты хотела как лучше, подружиться, а я… Я была расстроена и обижалась, но не на тебя. И в начале лета тоже… Злилась на отца, а все равно накричала на тебя. Так неправильно. Ты не виновата. Прости меня… Дань… Даниэла, правда, в ответ некоторое время молчала. Наклонилась вперед к столу, устало потерла глаза и, закрыв эксель, в котором работала, вздохнула. — Ладно уж… — протянула она устало, и Лера не могла с уверенностью сказать, от чего устала больше — от работы или все же от новой соседки. — Ну, потрепала нервы в кафе всему персоналу, бывает. Не важно уже, правда. Что случилось хоть? Лера судорожно вздохнула. Отвернулась к столу, чтобы налить воду из чайника, а заодно дать себе несколько мгновений подумать, что ответить. Прикрыла глаза, помешивая сахар в чашке, и произнесла негромко: — Да так… Просто проблемы в личной жизни. Поссорилась с подругой, пока гуляли, вот и… — С подругой ли? — с сарказмом в голосе уточнила Даня и, закрыв ноутбук, поднялась. Заглянула к себе в чашку, поморщилась и сама достала сахар с чаем. Лера покраснела и тут же очень понадеялась, что в полумраке кухне этого не видно. — Ну… Да. С подругой. Вернее, не совсем… Ну, то есть… — она стушевалась еще больше и нервно облизала губы, услышав тихий смешок. — Не смешно… Это обидно. — Верю, — Даня тяжело вздохнула, уже заваривая чай. Покосилась на девушку. — Так… Поделишься? — Что, будем пытаться подружиться? Лера неловко улыбнулась, а Даниэла в ответ, усмехнувшись, неопределенно повела плечами. — Ну… Да. Вроде того, если ты не против. — Думаю, так даже будет лучше. Уговаривать, к счастью, никого не пришлось, и девушки устроились за столом, явно намереваясь поговорить хоть мало-мальски по душам. И, стоит признать, пирожные, которые Даниэла притащила с собой из кафе, в конце концов все же не остались лежать просто так.