Подняться выше

      Уже вечером Цзинь Лин со своими адептами решил вернуться в свой Орден. Он сердечно попрощался со всеми и отправился в путь на мече. Цзинь Мейфен всё это время хранила молчание, боясь вновь оказаться в чём-либо крайней и опозориться.       — Госпожа Цзинь, не таите на меня злобу, — замечательно видя и чувствуя настроение девушки, промолвил юноша, — если хотите что-либо мне ответить, то я не прочь подискутировать. Я уважаю людей, не боящихся высказать свою точку зрения и отстаивать свою правоту.       — Я не могу отстаивать свою правоту, которой нет. Вы всё верно сказали. Не беспокойтесь обо мне.       — Я и не беспокоюсь. Не думаю, что такая сильная женщина, как вы будет акцентировать внимание на моих словах.       — Но разве вы сказали их не для того, чтобы я подумала над ними? — недоумевала она.       — Я сказал их потому, что посчитал нужным сделать это. А уж как вы отреагируете на них — дело исключительно ваше.       Стоило Цзинь Лину покинуть Пристань Лотоса, как Цзян Чэн и Лань Сычжуй тут же заскучали по нему. Они единовременно взглянули друг на друга и сумели разглядеть в глазах эти самые тоскливость и опустошение. Стоило Цзян Чэну развернуться, дабы вернуться внутрь своей резиденции, как его окликнет молодой и незнакомый голос. Оба человека, один в фиолетовых, другой в белых одеждах, переключили своё внимание на незнакомца. То был адепт Гусу Лань. Лань Цзинъи узнал его и тут же позвал по имени, но и не думал радоваться встрече, увидев, какое мрачное выражение было на его лице. Что-то случилось. Адепт поклонился и принялся докладывать:       — Многоуважаемый Глава Ордена, спешу доложить неприятные известия от имени Цзэу-цзюня.       — Слушаю, — напряжённо ответил мужчина. Остальные, присутствующие тут, также навострили уши.       — Далее с его слов: «Глава Цзян, покорнейше прошу меня простить, но мне не удалось что-либо выведать от этого трупа, потому что меня потрясло количество голосов. Я не смог отделить один голос от другого и что-либо понять из этих нечленораздельных криков. Стоит дождаться Ханьгуан-цзюня, чтобы тот сыграл Расспрос, ведь он в этом деле на голову превосходит меня».       Чем больше слушали адепты, тем сильнее мрачнели их лица. Цзян Бэнчуй взглянула на Лань Сычжуя, но в его лице не разглядела чего-то ещё, зато её внимание привлекла его дрожащая рука.       — Что вы собираетесь предпринимать? — вопросил юноша в белом. Вопрос этот, конечно же, был адресован Цзян Ваньиню.       — Не думаю, что Ханьгуан-цзюнь намного упростит нам задачу. Я туманно предвидел, что именно так всё и сложится.       — Быть может, Вэй Усянь сможет помочь? — снова вопросил Лань Сычжуй.       Услышав это имя, голову Цзян Чэна посетила одна неутешительная мысль… Что если это его рук дело? Подумав об этом, мужчина тотчас отказался от этих дум, отпустил прибывшего адепта и отправился в дом. Лань Сычжуй почувствовал, что должен вернуться в свой Орден, чтобы встретиться с Лань Сичэнем. Он вежливо, но торопливо попрощался с адептами Юньмэна и воротился в Облачные Глубины вместе с Лань Цзинъи. По дороге домой на мечах они обсуждали всё это дело и допускали самые различные варианты дальнейшего развития событий.       — Сычжуй, та тварь в действительности такая уродливая? — совершенно серьёзно спрашивал юноша.       — Да. Мне даже показалось, что я в кошмарном сне, — ответствовал его друг.       Он принялся описывать это чудовище, да в таких мельчайших подробностях, что Лань Цзинъи уже от этого захотелось прочистить желудок. Он обладал весьма развитым воображением и мысли об этом существе повергали в дрожь. Неужто в мире в самом деле может существовать подобное?       — Давай обсудим что-нибудь другое, — нервно усмехнувшись, предложил второй Лань.       — Берегись! — крикнул Сычжуй и, схватив того за руку, пролетел на несколько метров вперёд.       В юношей должна была попасть окровавленная и сморщенная человеческая голова в качестве снаряда, но благодаря интуиции Лань Сычжуя, им удалось не попасться под удар. Почти сразу они услышали рёв чудовища, что вышел из тени и кроны деревьев. От облика этой твари Лань Цзинъи действительно отвернулся, чтобы выпустить наружу всё съеденное им от отвращения.       Тварь продолжала метать в них головы, а они лишь убегали от него.       — Сычжуй, мы должны поспешить и вернуться в Облачные Глубины… доложить об этом… — вздыхая, промолвил юноша, держась за живот одной рукой, а другой за белоснежный и широкий рукав Сычжуя.       — Здесь поблизости расположено селение с простыми людьми, что если тварь доберётся до них? — возразил парень, обнажив Гуйцзю.       — Я не думаю, что мы сможем справиться с ним! — Цзинъи впервые испугался столь сильно. Меньше всего ему хотелось сейчас находиться здесь. Он вновь заговорил:       — Давай ускоримся в несколько раз и обо всём доложим Цзэу-цзюню! Ну или Главе Цзян!       В них был запущен очередной снаряд в виде головы. Юноши не просто уклонились, а спустились вниз и взяли в руки свои мечи.       — И сколько же всё-таки времени ты уделял своим тренировкам? Думается мне, что большее предпочтение отдавал развлечениям и отдыху, иначе сейчас не трясся бы, как травинка на ветру.       Да, эта тварь не похожа на всех остальных, но она не внушает такого ужаса, от которого можно оцепенеть.       Лань Сычжую вспомнились слова своего возлюбленного, с которыми он, конечно же, согласился. Повстречавшись во второй раз с этим уродцем, первый Лань уже не испытывал такого ужаса, леденящего душу и тело. Наоборот он преисполнился решимости убить эту тварь, дабы показать, что возникшая проблема не так уж велика, как сейчас кажется всем.       Лань Сычжуй выдернул свой рукав из руки напарника, что вцепился в него замертво, и ринулся в атаку. Как бы сильно Лань Цзинъи не был напуган, всё же он действительно много времени проводил за самосовершенствованием, так ещё и не мог оставить друга одного в битве с этой нечистью, поэтому присоединился к нападению. Вместе им удалось на большой скорости отрезать чудищу две руки одновременно. Чудище рассвирепело. Молодые адепты, как будто услышали позади себя многочисленные и приглушённые, страдальческие стенания душ от боли. Далее эти крики сменились на преисполненные лютым гневом. Юноши наносили удар за ударом и с каждой секундой всё отчётливее слышали все эти голоса, пока из их ушей не полились струйки крови и они более не могли удержать оружие в руках.       Цзинъи не устоял на ногах и осел на землю, ужасно страдая от происходящего. Он пытался собраться, взять клинок в руки и вновь напасть, но к великому несчастью ему это не удалось осуществить. Монстр набросился на него и всем своим весом придавил к земле. Лань Сычжуй закричал от ярости не своим голосом и с мечом накинулся на тварь, пытаясь разрубить его в мелкие клочья. Одежда обоих адептов пропиталась кровью, в воздухе повис её тяжёлый запах.       — Слезь с него! Слезь! — не переставал кричать Лань Сычжуй, как вдруг перед ним возник некто.       Этим некто оказался Призрачный Генерал, напавший на нежить сверху. Он нанёс по его спине мощный удар кулаком. Лань Цзинъи почувствовал, как под такой тяжестью ломаются его ноги и резко закричал во всё горло от боли. Голоса убитых душ стали разноситься по округе с новой силой. Вэнь Нин слез с трупа и сразу после этого нанёс более мощный удар ногой, благодаря которому тварь унесло отсюда на несколько десятков метров. Лань Цзинъи почувствовал лёгкость, но не перестал плакать от боли. На его лике был неописуемый ужас, который также пронизывал его тело до костей, равно как и Сычжуя. Призрачный Генерал продолжил атаковать монстра, не давая последнему и секунды на отдых.       Лань Сычжуй, не на шутку перепугавшись, подполз к другу и обнял его, непрестанно спрашивая о его самочувствии и пытаясь успокоить. Цзинъи дрожащими руками ухватился за товарища и сбивчиво простонал:       — Мои ноги… Я не чувствую ничего, кроме боли… — от пережитого в его глазах чуть ли не темнело.       — Не волнуйся! Я сейчас же отнесу тебя в Облачные Глубины!       Сказав это, Лань Сычжуй попытался поднять товарища с земли, но боялся усугубить ситуацию и потому проявлял крайнюю осторожность. Промучившись так несколько минут, они вдруг заметили, что ужасающие крики окончательно смолки, а перед ними появился мужчина в тёмных одеяниях и кандалах, что издавали соответствующий звук. Раньше его одежда была изорвана и грязна, но с недавних пор он решил хоть как-то улучшить свой образ. Он ровно подрезал полы и рукава своих одежд, и практически избавился от грязи, так что теперь выглядел более опрятно.       Лань Сычжуй и Лань Цзинъи взглянули на него и несколько раз сердечно поблагодарили.       — Не стоит, — отозвался Вэнь Нин, — защищать вас — мой долг. Я помогу.       Вэнь Нин очень аккуратно взял раненного юношу на руки и отправился в Облачные Глубины. Лань Сычжуй, прихватив оружия, немедленно последовал за ними. Лань Цзинъи немного повзрослел. Произойди такая ситуация раньше, он бы точно неустанно плакал и верещал от боли, а сейчас лишь стискивал зубы.       — Дядя, ещё раз большое тебе спасибо за твою помощь! — произнёс Сычжуй.       Лань Сычжуй и Вэнь Нин за всё время отлично поладили, так что первый привык называть последнего дядей. В принципе, так даже будет правильнее, ведь они происходят из одного и того же клана, хоть он и прекратил своё существование.       — Сычжуй, прекрати, пожалуйста, — сказал в ответ мужчина, — лучше скажи, что это за мертвец был?       — Я не знаю. Впервые я натолкнулся на него вчера вместе с Главой Цзян.       Лань Сычжуй обо всём поведал Призрачному Генералу. Послушав, Вэнь Нин немало удивился, но сказал, что с тем трупом он точно разобрался.       Как только они вошли в Облачные Глубины, адепты этого места тотчас оповестили Лань Сичэня о их прибытии. Цзэу-цзюнь поднялся со своей постели, в которую лёг и долгое время не вставал, потому что его голова трещала по швам от многочисленных голосов, которые ему пришлось услышать во время Расспроса.       Рядом с ним сидел Лань Цижэнь, источающий темнейшую ауру от всего, что он услышал от своего племянника. Как только Лань Сичэнь докончил свой рассказ, Лань Цижэнь, поглаживая свою бородку, твёрдым голосом ответил:       — Я более, чем уверен, что в этом замешан Старейшина Илин. Он любил заниматься всяческой опасной ерундой, создал Призрачного Генерала и Стигийскую Тигриную Печать, подчинял себе и обычных мертвецов. Я не удивлюсь, если он вновь решил начать какие-либо свои эксперименты и то, что вы повстречали — его результат. Остаётся только понять, потерпел ли он неудачу или же наоборот.       — Скоро мы узнаем об этом. Я уже пригласил сюда Ванцзи, значит, явится и господин Вэй, — Сичэнь не решался вступить в спор с дядей. Конечно, он предполагал, что к этому причастен Вэй Усянь, но оставил эти мысли не высказанными. Это правда, что Вэй Усянь сотворил многое, но не винить же его теперь во всех делах с трупами.       — Лань Хуань, не называй этого паршивца «господином Вэем». Право, он не заслужил такого прекрасного отношения к себе, — над головой Лань Цижэня повисла туча.       — Но, дядя, он также не заслужил и скверного отношения к себе. Я очень тебя прошу, ради Ванцзи, отнесись к господину Вэю с бóльшим милосердием. В конце концов, он не плохой человек.       Первый Нефрит Лань как раз поднялся со своей постели, когда в двери его покоев постучались. Разрешив человеку войти, он получил от него сообщение о прибытии двух младших адептов и Призрачного Генерала вместе с ними. Лань Сичэнь от удивления вскинул брови, а его дядя от раздражения поджал губы. Его день не задался с самого утра из-за учеников, так теперь «старые друзья» решили нанести ему визит.       Более того, его настроение и состояние ухудшилось, стоило ему увидеть своих учеников в потрёпанном виде, запачканных в крови. Глава Лань вызвал лекарей и отправил с ними Лань Цзинъи. Сичэнь обеспокоенно проводил взглядом раненного юношу, затем повернулся к двум другим людям и вопросил:       — Что произошло? Лань Юань, тебе требуется помощь лекарей? — мужчина прикоснулся к плечу адепта.       — Нет, это не моя кровь. Но вот Цзинъи серьёзно пострадал. По возвращению сюда, мы натолкнулись на ещё одного такого же монстра. Если бы дядя не явился, боюсь, мы бы не вернулись живыми, — прокручивая в голове эти мгновения, по коже Сычжуя пробежался мороз.       Вэнь Нин стоял на расстоянии нескольких метров от двух старших адептов Гусу Лань в абсолютном безмолвии. Лань Цижэнь периодически бросал на него суровый взгляд, но на самом же деле был ему благодарен, чего он не стал скрывать:       — Премного благодарен Призрачному Генералу за спасение моих учеников.       Вэнь Нин отвесил ему поясной поклон.       — Да, господин Вэнь, примите и от меня искреннейшие слова благодарности! Если вам когда-нибудь понадобится наша помощь, смело обращайтесь к нам! — в голосе Первого Нефрита Лань было больше признательности, чем в голосе его дяди, так что Вэнь Нин даже улыбнулся уголками губ. Если быть точнее, он бы хотел выразить эту эмоцию, но не мог.       — Можете не благодарить, я всего лишь сделал то, что должен был.       Очень скоро к четверым людям присоединились ещё двое, да ещё с каким шумом! То были Лань Ванцзи, что с бесстрастным выражением лица пришёл сюда, и Вэй Усянь, что вновь пытался взять Яблочко с собой, а не оставлять у ворот. Младшие ученики ухватили поводья осла, пытаясь вырвать их из рук Старейшины Илин, чтобы увести отсюда, но у них ничего не получалось.       От возникшего шума Лань Цижэня охватила ностальгия и он, как в старые добрые времена, заругался на бывшего ученика по фамилии Вэй. Заслышав этот строгий и злой голос, Вэй Усянь замер и медленно повернул голову к его источнику, затем улыбнулся и почтительно поприветствовал:       — Давненько не виделись, учитель!       — Заткнись, — по старой привычке ответил мужчина, заложив руки за спину.       — Ну всё, всё, дядя, — Лань Сичэнь пытался успокоить его пыл, — они здесь затем, чтобы помочь нам решить важные дела, а не учинять беспорядки.       — О Боже! Сычжуй, что с тобой?! — Вэй Усянь оглядел племянника с головы до пят и ужаснулся. Он тут же слез с ездового животного и принялся ощупывать юношу.       — Всё в порядке, не переживай. Кровь принадлежит не мне, а твари, с которой мне не посчастливилось пересечься, — голос его звучал уже ровно, ведь его душа была спокойна, как только он оказался в подобной атмосфере.       — С кем ты повстречался? — вопросил Лань Ванцзи.       Закончив с приветствиями, новоприбывшие принялись слушать рассказ первого Ланя. Выслушав до конца, Вэй Усянь молниеносно поднял руки и выговорил:       — Я к этому никакого отношения не имею!       — Неужели? — недобро усмехнулся его бывший учитель.       — Дядя, Вэй Ин говорит правду, — вмешался Ханьгуан-цзюнь.       — В таком случае, можно малость вздохнуть с облегчением, — это именно то, что Лань Сичэнь и сделал после своих слов.       — Кроме дяди Вэя лично у меня больше нет подозреваемых лиц. Что если это никому неизвестный человек? — произнёс Сычжуй.       Остальные поддержали его. Совсем скоро к общей беседе присоединился ещё один человек — Не Хуайсан. При виде такого количества людей, Вэй Усянь вместе с Главой Не заохали и заахали, а также несказанно обрадовались. Мужчины бросились в объятия друг друга и тут же оказались отрезаны от целого мира, потому что заговорили, как в прошлом.       Обстановка в целом расслабилась, со всех сторон слышались приветливые и весёлые голоса. Бурным потоком из уст заклинателей лились шутки и смех. Не зная, на что уставиться, Лань Цижэнь всё же остановил свой взор на своём любимце, на своей гордости — Лань Ванцзи. Но увидев, с какой любовью тот глядит на Вэй Усяня, а затем вспомнив, какие отношения их связывают, лик мужчины сначала пожелтел, а потом позеленел. В конце концов, он не выдержал и очень громко высказался:       — Уважаемые, вы решили устроить здесь встречу выпускников? Может быть, мы обсудим действительно важные вещи, а не выпивку и развлечения? — он кинул раздражительный и пристальный взгляд на Не Хуайсана и Вэй Усяня, которые тут же замолкли.       — Простите, учитель Лань, — откликнулся Глава Не, помахивая веером. Из-за того, что он являлся Главой Ордена, Лань Цижэнь относился к нему не слишком категорично, даже с большей терпимостью, но не к Вэй Усяню.       — Вы правы, — также промолвил Старейшина Илин, — давайте перейдём к делу.       Теперь же его посвятили во все детали происшествия и он опять сказал, что ни в чём не виноват. Лань Цижэнь не выдержал и начал порицать его. Два Нефрита Лань принялись немедленно успокаивать мужчину. Лань Сычжуй шепнул дяде на ухо:       — Тебе не стоит каждый раз заявлять о своей невиновности. Мы поняли это ещё во время первого раза.       — Я всего лишь хочу обезопасить себя. Мне кажется, что этот старик всё ещё не верит мне, — также шёпотом ответил мужчина с красной лентой.       — Ванцзи, не мог бы ты сыграть Расспрос в Минши? Труп находится там, — Глава Лань обратился к брату сразу после того, как смог заставить дядю умолкнуть.       Лань Ванцзи кивнул головой и направился прямиком в Минши. За ним последовали остальные адепты клана Лань, а также Вэй Усянь. Не Хуайсан же пригласил Вэнь Нина и Лань Сычжуя посидеть где-нибудь и отдохнуть, однако последний откланялся, чтобы переодеться и навестить Цзинъи. Призрачный Генерал тоже вежливо отказался от предложения Главы Не и сразу отправился к пострадавшему. Не Хуайсан не подал виду, что расстроился, а когда остался один, то топнул ногой, взмахнул веером и побрёл на лужайку с кроликами.       Как только Лань Сычжуй, уже в чистой и благоухающей одежде, переступил порог лавки лекаря, тут же услышал голос Лань Цзинъи, полный отчаянья:       — Что вы сказали?..       — Ничего ужасного, приставучий поганец! Отдыхай и восстанавливай силы. Я ведь сказал, что ходить будешь! — проговорил лекарь.       Их силуэты виднелись через ширму, на которой изображены горы, леса и облака, нависающие над ними. Услышав слова лекаря, Лань Сычжуй облегчённо выдохнул и наконец заявил о своём присутствии.       Лань Цзинъи повернул голову, лёжа на кушетке, и встретился взглядом с другом, что вышел из-за ширмы. В сердце сразу же так потеплело, а настроение улучшилось в несколько раз. Рядом с кушеткой стояла корзина, в которой лежала скомканная окровавленная одежда юноши.       Первый Лань оставил меч друга рядом с его кушеткой, затем мягко произнёс:       — Давненько мы с тобой не сражались бок о бок. Ты правда подрос, Цзинъи.       — И всё же я сильно пострадал. Значит, я слаб, — с толикой печали ответил он. Взгляд его опустился с лика Сычжуя, на его меч и потяжелел от воспоминаний, что нахлынули в один миг.       Лекарь, не имеющий никакого желания выслушивать их речи, молча ретировался. Лань Сычжуй присел на кушетку рядом с товарищем и легко опустил руку на его запястье, нежно поглаживал его, как бы успокаивая.       — Физические раны не всегда означают, что ты слаб. Тебе хватило духу броситься в атаку в одно время со мной, несмотря на то, что ты умолял о побеге.       Второй Лань ответил на это улыбкой, натянутой сквозь нарастающую с каждой секундой печалью. Сычжуй на последок сказал ему отдыхать, а потом встал и покинул помещение. Юноша остался наедине со своими мыслями, наедине с тем, что случилось совсем недавно. Он долго раздумывал о собственной слабости, о том, что такое поведение в бою никуда не годится и он позорит свой клан. Поэтому он решил, что будет трудиться усерднее и ни за что не позволит нечисти навредить себе или кому-либо ещё.