***
В Минши было очень шумно. Лань Ванцзи сидел на полу и играл на своём гуцине Расспрос, сосредоточенно глядя на труп, лежащий по центру в круге. Когда его игры стало недостаточно, подключился Вэй Усянь. Он достал свою флейту и по помещению раздалась мелодия, направляющаяся к трупу. Стоило первым нотам прозвучать, как в голове мужчины с красной лентой появилась сотня голосов, молящих о спасении. Их было так много, что Вэй Усянь сморщился от головной боли и недовольства, вызванного тем, что он не может разобрать и слова. «Неужели Лань Чжань всё это время слышит их у себя в голове?!» — подумал Старейшина Илин, бросив взгляд на мужа. Лицо Ханьгуан-цзюня было суровым и хладнокровным, полным серьёзности. Он никогда не встречал подобного. И всё же дела с Расспросом у него складывались куда лучше, чем у кого-то другого и посреди сотней просьб о помощи были слышны и другие слова. Некоторые души откликнулись на зов заклинателей и ответили, что так по-зверски с ними поступило несколько человек. Чем дольше это длилось, тем больше душ начинали говорить ту же информацию, но вот личности этих людей они не выдавали. — Как же так? Они определённо должны знать, кем были эти люди! — взволновался Лань Сичэнь. Вэй Усянь отнял инструмент от губ и махнул мужчине в белом рукой. Лань Ванцзи увидел жест и прекратил игру на гуцине, уставившись на мужа. — Давайте разделим труп на большее количество частей и по очереди расспросим самых разговорчивых. Остальные части пусть побудут вдалеке, чтобы не мешали. Так и было сделано. Пока трое заклинателей исполняли задуманное, четвёртый — Лань Цижэнь — стоял в стороне и хмурил брови. Значит, виновных несколько? Кем могут быть эти люди? Старик пытался понять, может ли он знать хотя бы одного из них лично. Мужчины выбрали один кусок плоти из руки мертвеца, расположили по центру и начали Расспрос. — Кто ты? — вопросил господин Вэй. Лань Ванцзи сыграл эти слова на своих струнах. Душа переместилась к инструменту и спокойно ответила, что она человек. Дальнейшие вопросы были по типу: какого ты пола, где жил при жизни и чем занимался, о семье и знакомых. Нужно же было понять, есть ли у всех этих душ нечто, объединяющее их. На вопросы душа отвечала нормально. Таким образом выяснилось, что это мужчина из Цинхэ Не, живший с матерью и зарабатывающий на жизнь, будучи мясником. — Кто тебя убил? — вновь поинтересовался Вэй Усянь. — Никто, — ответ души озвучил Второй Нефрит. — Хорошо. Как ты умер? — От отравления. — Где ты умер? — На дороге. — Что с тобой стало потом? — Забрали. — Кто это сделал? Человек? Какого пола? — Мужчина. — Куда забрал? — Не знаю. — Что сделал с тобой? — Разрезал. — А что случилось потом? Ответа на данный вопрос не последовало даже после ещё нескольких попыток и перефразирования вопроса. Должно быть, душа не знает, что было дальше. Но почему? Такой же опрос прошли и другие души. Вторая по счёту ответила, что была женщиной из Юньмэна, обычной крестьянкой, постоянно рожала детей, потому и не работала, и убило её горе; горем этим оказалось то, что всех её детей похитили и не нашли, она не вынесла жизни без них и скончалась. Третьей в очереди душой тоже была женщина, пережившая немало мучений от лица мужчин; она вечно терпела от них разного рода унижения и оскорбления, и убита была тоже мужчиной ножом, но лица его видно не было, лишь неплохое телосложение. Четвёртым был мужчина, к тому же очень молодых лет, у которого в жизни было вот какое несчастье — отсутствие ноги и одиночество, а умер он от того, что некто сбросил его с высокой скалы. Следующей душой был мужчина, довольно старый, у которого с самого детства были проблемы в развитии и он терпел издевательства, которых не понимал, и столкнулся со смертью, как ему показалось, по своей глупости — запнулся о камень и ударился головой; но проблема вот в чём: мужчина не умён, но и не глух, на память жалоб нет, так что ему удалось вспомнить, что в кустах, растущих у дороги, по которой он передвигался, слышалось шевеление; должно быть, там был человек, который мог намеренно оставить этот камень на дороге, если только это не зверь, сделавший это неумышленно. Всех этих бедняг объединяла тяжкая жизнь в разной степени и учесть, настигнувшая их после смерти — расчленение. — Каждому из них можно посочувствовать. Мы обязаны разделить их всех и похоронить. Полагаю, спрашивать о том, что было потом, после того, как их расчленили — бессмысленно. Очевидно, что они не знают, потому что мешают друг другу. То есть, их всех соединили между собой, — произнёс Вэй Усянь, с очень серьёзным видом глядя на разложенные в шахматном порядке куски плоти. — То, что они соединены — видно и так, необязательно было упоминать этот факт, — проворчал Лань Цижэнь. — То, что вы не жалуете меня тоже общеизвестный факт, не требующий постоянной огласки, учитель Лань, — с нервным смешком ответил Вэй Усянь. — У вас есть варианты того, зачем с этими беднягами так поступили, а затем выпустили в люди? — Из мести и ненависти, либо же из безумства. На такое способен человек, повидавший немало трудностей в своей жизни, возможно, жестоких пыток, затронувших его разум, — Лань Цижэнь поглаживал свою бородку с закрытыми глазами. На его ум, как и на умы его дорогого племянника и его супруга, пришло одно имя — Сюэ Ян. — Сюэ Ян мёртв. Такое мог сотворить кто-то, кто похож на него или же гораздо хуже, — также включился в обсуждение Лань Ванцзи. — Мы должны выяснить место, в котором это преступление произошло и отправиться туда. Если расспрашивать все эти души, то уйдёт немало времени, за которое может многое произойти, — рассуждал вслух Старейшина Илин. — Ты можешь контролировать эту тварь? — поинтересовался немолодой мужчина в белом у мужчины с красной лентой. — Это тоже нужно проверить, — сказав это, Вэй Ин тотчас прижал флейту к своим губам, расположил пальцы в надлежащих местах и заиграла мелодия, которая должна захватить власть над этим существом. По Минши разошёлся магический ветер, по воздуху быстрым потоком текли красные линии. Их становилось всё больше и они окружали каждый кусочек плоти, в котором заключена душа человека. Даже врагу не хотелось бы пожелать после смерти быть заключенным в небольшом куске ноги или руки, или даже живота и прочего, и вообще быть частью нечто такого ужасающего. Контроль над этими кусками установить удалось. По одному лишь звучанию музыкального оружия все части тел вернулись по своим местам, снова став тем огромным монстром, который теперь должен исполнять приказы своего повелителя Вэй Усяня. Но удерживать вверх над ними ему было крайне тяжко, ведь их количество действительно велико, и к тому же они все верещат от боли и перенесённых страданий. Из ушей Старейшины Илин уже потекла кровь. Завидев это, Ханьгуан-цзюнь встал со своего места и попросил Вэй Усяня остановиться. Последний в самом деле прекратил данные действия и убрал флейту за пояс, где ей самое место. Но… Флейту тут же пришлось вновь взять в руки и заиграть по новой, только уже другую мелодию. Эти ноты были призваны успокоить чудовище, вернувшее над собой контроль, поэтому Лань Ванцзи и Лань Цижэнь забили тревогу и попытались остановить взревевшего мертвеца. Пока один из слуг выбежал наружу за подмогой, за которым тут же закрылись двери Минши, трое заклинателей отбивались от атак монстра кровавыми головами и попыток нанести удары руками. — Откуда он берёт эти головы, чтобы атаковать нас? Его живот не имеет дна и наделён магией?! — кричал Лань Цижэнь, не отводя глаз от тошнотворного противника. — Возможно! Кажется, в нашем мире существует несчётное множество неизвестных нам вещей! Давайте сосредоточимся на том, чтобы победить эту тварь прямо сейчас! — также криком ответил Вэй Усянь, ненадолго оторвав губы от своей флейты, но, закончив говорить, тут же прижал её обратно к ним, переходя из места на место, чтобы ужасные снаряды не задели его. Монстр и так был не в лучшей форме, а постоянные атаки со всех сторон всё же сумели снова вывести его из строя, так что адепты, прибежавшие на помощь, оказались уже не нужны. Их даже не впустили внутрь, лишь приказали оставаться снаружи и ждать, ведь они смогут понадобится в следующий раз.Глава пятнадцатая «Тысячи мясных кусков, вобравших в себя души живых»
1 ноября 2021 г. в 20:41
Как обычно, Цзинь Лина при входе во дворец встретила Цинь Шицю. Но она была не одна, а с наставником Цзинь Лиу, что, отвесив почтительный поклон будущему Главе Ордена, тут же бросился обниматься с дочерью. К ним также вышел ещё один советник — Цзинь Чаньцэ. Мужчина был старше предыдущего советника на десяток лет, но при этом выглядел лучше. Скорее всего, потому, что на его лице была действительно доброжелательная улыбка и добрый взгляд, не то, что у Цзинь Бэя. К слову, с тех самых пор, как Цзинь Лин прогнал его, о нём не было практически никаких вестей. По сути, он снял его с должности советника, но не сказал убираться прочь. Но, похоже, именно так он и поступил. Впрочем, значения не имеет — на одну проблему стало меньше.
— Молодой господин Цзинь, как всё прошло? — вопросил Цзинь Чаньцэ высоким голосом.
— Именно об этом я и хотел поговорить. Соберите всех в зале совещаний, — ответил юноша, пройдя мимо советника.
С Цзинь Бэем отношения сложились не лучшим образом, а с Цзинь Чаньцэ он держал нейтралитет. Впрочем, советник также не лез на рожон и ещё ни разу не выказал какое-либо неудовлетворение, только если очень вежливо и правильными словами, поэтому будущий Глава не обрушивал на того свой гнев, которого и не было.
В зале совещаний по приказу юноши собрались все важные лица. Некоторые с нетерпением ожидали начала, другие же лениво расположились в своих креслах и ждали, когда не успевшее начаться собрание закончиться и можно будет отлучиться по своим делам. Так они вели себя до тех пор, пока в зал не вошёл Цзинь Лин. Завидев его, мужчины повставали с мест, прямые, как струны гуциня и, поприветствовав, снова сели. Цзинь Лин тут же приступил к выдаче информации. Слушая его, чиновники изумлялись всё больше и больше. Некоторым удалось представить того кошмарного монстра и это стало ясно по выражению их лиц — отвращению. Далее Цзинь Лин поведал один странный факт — в Трёх Орденах в течение нескольких месяцев бесследно пропадали люди, а вот в Ланьлин Цзинь всё благополучно.
— Молодой господин Цзинь, но ведь это прекрасно, что наши люди никак не пострадали, — проговорил один чиновник.
— Но вам не кажется странным, что только нам так повезло? — произнёс другой.
— Именно! — подхватил юный господин: — Было ли вам известно что-либо о ситуации в других Орденах? Почему другие Главы были взволнованны таким раскладом дел, а мы и знать не знали о таком?
Думая об этом по дороге домой, Цзинь Лин предположил, что, возможно, среди них затесался человек или же группа людей, знающая о происшествиях у других и намеренно утаивающая их от Ордена Ланьлин Цзинь. Что-либо утаивать будут люди с нечистой совестью, желающие что-либо провернуть.
— Мне нужны отчёты о каждом чиновнике Башни Кои, имеющем достаточно прав, чтобы принимать такие решения.
На ум лезло несколько людей, а список их начинал Цзинь Бэй. И хоть этот человек не нравился Цзинь Лину больше всех, не вешать же на него необоснованные обвинения. Были и другие люди, которые не симпатизировали будущему Главе Ордена. Их лики весьма подозрительны и заставляют задуматься о чистоте их совести, однако никаких происшествий с ними не возникало.
Как только совещание подошло к концу, самым последним из зала вышел Цзинь Жулань. Стоило ему оказаться в коридоре, чьи стены, полы и потолки в приличной мере содержали в себе элементы золота, как рядом с ним очутился Цзинь Чаньцэ.
— Мне кажется, молодой господин Цзинь, что особое внимание стоит уделить предыдущему советнику Цзинь Бэю, — проговорил мужчина.
— Определённо, — ответствовал юноша.
Не только он относится с большим подозрением к предыдущему советнику. Оно и понятно, ведь тот устраивал споры на ровном месте со многими своими коллегами.
Раньше Цзинь Чаньцэ занимал должность простого советника, а ещё раньше был лишь помощником советника. Но на какой бы должности он ни был, всегда терпел нахальство от Цзинь Бэя. Постепенно продвигаясь по карьерной лестнице, мужчина с каждым разом отвечал главному советнику более ясно, как себя стоит вести. Пара таких неприятных разговоров превратились в конфликты, которые Цзинь Лин не желал разрешать на прямую. Он лишь сказал им двоим немедленно перестать, иначе будет хуже, а уж как они поступят — дело их. Закончат выяснение отношений — никто не обратит на эту стычку особого внимания, а если углубят конфликт, заденут кого-то ещё и так далее, то понесут наказание. Всё просто.
По сути Цзинь Лин мог вникнуть в конфликтную ситуацию, если в ней окажется, к примеру, Цинь Шицю. Он всегда заступался за неё, если видел, что вины девушки нет и наказывал другим, чтобы были сдержаннее. Сама служанка никого на спор не провоцировала, но если такое и случалось, то дело тоже решалось довольно быстро. Она приносила свои извинения и в качестве наказания выслушивала лекции будущего Главы. Ему в самом деле казалось, что другие относятся к ним нейтрально, если не неплохо, ведь Цинь Шицю его помощница. Чем помощница отличается от служанки? Слуги здесь выполняют определённый набор действий ежедневно, не сближаясь со своими хозяевами. А Цинь Шицю всё также изо дня в день выполняет не только те поручения, что и все, но также имеет довольно близкие отношения с господином: находится вместе с ним в бане и разговаривает по душам. Условия её жизни гораздо улучшились, она наряжается в одеяния, которые отличаются от одежды других слуг по красоте и даже качеству. Ей разрешено угощаться со стола Цзинь Лина; она вклинивается в разговоры юного господина с кем-то другим без стеснения, как было с Цзинь Мейфен. Если это не особое отношение к ней, то что? Даже советник бы предпочёл промолчать, чем вмешиваться в чужую беседу, а Цинь Шицю что?
Сейчас её нет рядом с господином, потому что она отправилась на кухню. Обычно, после совещаний Цзинь Лину хочется выпить свежего сока и дальше заниматься делами, поэтому девушка, даже не спрашивая, пошла за напитком. Войдя в шумную кухню, где было много народу, вместо того, чтобы самой заполнить чашу соком, поставить на поднос и отнести господину, она останавливает ближайшего слугу и просит всё это сделать. Парень был молод и энергичен, со спокойным и добрым ликом. Однако стоило ему взглянуть на помощницу будущего Главы, как его взгляд похолодел и он переспросил:
— Подать тебе сок, говоришь?
Даже интонации его голоса хватило, чтобы понять, что он не собирается это делать. Поэтому Цинь Шицю, сохраняя мягкость и нежность, преспокойно ответила:
— Ох, нет. Я могу и сама. Прости… те…
Сказав это, Цинь Шицю обошла парня и подошла к столику, на котором располагался графин с соком. Недалеко стояли ещё две девушки, которые прекрасно всё видели и слышали. Дамы усмехнулись и демонстративно заговорили:
— Дева Цинь, походу, так устаёт с поручениями от самого господина, что пытается получить помощь от коллег. А видя, как он был занят, передумала и всё решила сделать сама.
— Бедняжка. Наверняка, молодой господин загонял её. Чем ближе к хозяину, тем больше ответственности ложиться на плечи. У меня бы, наверное, к концу дня не оставалось никаких сил.
— Верно. Целыми днями кружиться вокруг господина, выглядеть хорошо, чтобы ему было приятно смотреть на тебя, и выполнять любые прихоти. Я слышала, что дева Цинь даже массирует нашему господину голову и одна только эта процедура занимает немало времени.
Цинь Шицю обрадовалась, что успела поставить графин с соком обратно на стол, иначе уронила бы его. На самом деле не так уж и много времени уходит на массаж головы, да и все остальные просьбы не такие уж и сложные, как они говорят. А что до внешнего вида… это тоже не затрачивает уйму сил и времени. Сам Цзинь Лин как-то сказал, что не обращает на такие мелочи внимание. Главное, чтобы человек выглядел опрятно и чисто, а уж сколько заколок в его волосах и грациозность движений не столь важны. Поэтому Цинь Шицю выглядит более, чем по-простому.
Те девушки проводили её своими взглядами до самого выхода из кухни. Да и не только они глядели в её след. Как помощница и ожидала, Цзинь Лин расположился в своих покоях. Стоило ей войти туда, как перед ней предстал юноша со странным радостным выражением лица.
— Ваш сок, господин, — сказала она и протянула поднос вперёд.
— Большое спасибо. Ты как раз вовремя, — кивнул юноша, взяв чашу в руку и отпив из неё половину.
В его горле пересохло, ведь он резко вспомнил, как славно проводил время с Лань Сычжуем в его старых покоях. Как бы хотелось отстраниться от всех дел, взять юношу в белом за руку и убежать с ним далеко-далеко. Хочется быть таким же свободным от всего, как и Вэй Усянь с Лань Ванцзи.
Примечания:
Прошу простить этого автора за то, что она так долго не публиковала новые главы! И спасибо за ожидание!