Неадекватно

      — Ты облажался! — Шукаку скалится и злорадно хохочет. Гаара смотрит из-под полуприкрытых век на бескрайнюю пустыню своего подсознания и нехотя принимает правоту биджу.       Он облажался.       Но, даже испытывая крайне неприятное чувство уколотой гордости, он понимает, что сделал бы то же самое. Не мог бы иначе.       Ох уж эта привычка ревностно охранять и оберегать свою семью, тщательно выпестованная из детских психологических травм и одиночества.       Даже если он этой семье и не особо-то в этом мире нужен.       Привычка — вторая натура. Да и племянник ни в чем не виноват.       Мало кто знал об этом, но сам Гаара трепетно относился к детям. Возможно, потому что сам хлебнул по малолетству всякого и в большом количестве, чтобы не желать этого другим детям, а может, просто потому, что в свое время понял, что дети — это будущее.       А быть может, во всем виноваты Шинки и Шикадай, а также его крестники, которых сложно было не любить.       Да и вообще, не нужно искать причину, почему он выбрал Канкуро и неродившегося племянника, а не свой план.       В конце концов, еще не все потеряно, как казалось изначально. В некотором роде события ускорились и даже сложились в гораздо лучший узор, вот только…       Он и так слишком многого попросил у Сакуры.       Она вполне имеет полное право его послать и оставить разбираться со всеми проблемами самостоятельно. Единственное, почему она так не поступит, это то, что проблема теперь их общая и увязли они в ней вместе. И вывернуться из ситуации могут тоже только вместе.       Командная работа важна на поле брани. Надежная рука товарища так же важна в политике. Проблема только — найти такую руку. И Гаара справедливо опасается, что Харуно его руку помощи сломает в разных местах, растягивая моменты боли.       — Что делать будешь, а? — Шукаку с интересом смотрит на своего джинчуурики, ожидая ответа.       Гаара складывает руки за спиной в замок и в последний раз окидывает взглядом пустыню своего подсознания, перед тем как его покинуть.       — Действовать по плану.       Вслед ему несется хохот демона и издевательское пожелание удачи.       Сакура спит в его комнате тринадцать часов и выходит из нее растрепанная и помятая. Она шлепает босыми ногами мимо него, рассеянно кивая в знак приветствия, попутно стараясь не запнуться об слишком длинную штанину.       Забавная в какой-то степени. Не боится показаться в «непрезентабельном» виде, чем грешило большинство женщин, с которыми Собаку но имел дело.       Признаться, Сакура Харуно была тем еще фруктом. Довольно прямолинейная, умеющая и подколоть, и пошутить. Умная, что было уже давно общепринятым фактом. Сильная.       Такими женщинами восхищались, боготворили и уважали. Их возносили и любили, без ущемления собственной гордости становясь «подкаблучником».       Смотря на эту женщину, он все никак не мог понять одного. Тщательно проанализировав произошедшие события до того, как они попали в этот мир, Гаара сделал не самые приятные выводы. Но спрашивать о своих мыслях не решался, оставляя их как запасное оружие.       Взяв с собой недочитанную книгу, Гаара направился на кухню, ставя чайник и доставая заварку.       Его дом, небольшой и двухэтажный, находился на самом отшибе деревни, что, в принципе, его полностью устраивало. Сюда никто не ходил, никто не мешал, а пробегающие мимо АНБУ не вызывали уже никакого неприятия своей слежкой.       Сакура заходит на кухню, на ходу собирая свои розовые волосы в небрежный пучок, и садится прямо напротив него, благодарно кивая за кружку чая. После чего решительно пододвигает к себе вазочку с сухофруктами, сделанными по особому рецепту с добавлением специй, и, не стесняясь, начинает их есть, запивая чаем.       Весь вид говорит ему о том, как она устала и что тринадцать часов для ее отдыха — слишком мало, поэтому она все еще «досыпает», забравшись на стул вместе с ногами и уронив голову на согнутые коленки.       Доверяет.       Гаара не хочет предавать это доверие.       — Так что теперь? Каков план? — Сакура смотрит на него, упершись подбородком в колени, обхватив ноги руками.       Его красная рубашка явно широка в плечах, но цвет ей идет. Ей всегда шел бордовый.       Гаара моргает, прогоняя ненужные мысли, настраиваясь на тяжелый разговор.       — Сакура, я…       — Гаара, я не дура и не нежная сопливая девица на выданье. Говори как есть. По факту.       Он ухмыляется, откидывается спиной на спинку стула, скрещивая руки на груди, смотрит на нее, выдерживая паузу, после чего все же говорит без всяких долгих расшаркиваний то, чем, в принципе, и должен в результате закончиться этот тяжелый разговор.       — Ты выйдешь за меня, Сакура?       Харуно моргает. Прикрывает глаза, сосредоточенно трет пальцами лоб и выдыхает:       — Ничего не болит?       — Нет.       — А должно, — уверенно заявляет медик. Сидит несколько минут, зажмурив глаза, приложив свою ладонь ко лбу, переваривая услышанное, после чего, все же придя к какому-то выводу, вздыхает. — Ладно. А теперь давай поподробнее. И… будь добр, не говори такие вещи вот так вот в лоб. Я ведь и поверить могу.       — К слову говоря, — Гаара как-то устало трет переносицу. — Я не шутил.       — Я догадываюсь, — хмыкает Харуно. — Но давай сейчас все по порядку и по полочкам. Возможно, твое любезное предложение… излишне.       «Если бы все было так, я бы даже не посмел к тебе с такими предложениями лезть», — думает Гаара, но все же берет себя в руки и начинает излагать детали своего плана.       — Как ты уже знаешь, мой статус сейчас крайне… неустойчив и ненадежен. И без особой, я бы даже сказал — крайне острой, необходимости его бы мне никто менять не стал. После долгих раздумий я пришел к выводу, что просто так убийство верхушки мне с рук, во-первых, не спустят, а во-вторых, проблему это не решит. Документ имеет место быть, и, пока он в неизменном виде, предпринимать какие-либо действия опасно. Поэтому самым логичным было бы сделать так, чтобы верхушка была вынуждена признать меня как Наследником клана Собаку но, так и претендентом на пост будущего Казекаге. С моей репутацией это, как ты уже поняла, проблематично.       — Поэтому ты решил их вынудить. Искусственно создать ситуацию, когда они будут вынуждены изменить твой статус, — Сакура всегда была умной и сразу же поняла его мысль. Гаара в принципе и не сомневался в ее аналитических и умственных способностях, но все равно то, что она сразу же уловила смысл и ей не пришлось все растолковывать, радовало. — Но…       — Женитьба, — Гаара отпил чай. — Мне нужна была свадьба. И жена, у которой был бы крайне высокий статус. Желательно, чтобы это был политический брак с иностранкой, которая должна была войти в клан Собаку но. И стать женой будущего Казекаге.       Сакура хмыкает, закидывая в рот очередной сухофрукт.       — Никто бы не отдал замуж за безродного даже самую захудалую невесту. Твой младший брат, не считай это оскорблением, незаконнорожденный. Да на Суну бы тогда войной пошли. Это невыгодно и даже оскорбительно. Поэтому Старейшины были бы вынуждены вернуть тебе «Наследника», тем самым делая твой статус «джинчуурики» второстепенным. Но! Сначала нужно было создать необходимость, даже острую нужду в таком союзе, чтобы не оставалось выбора. Темари и Канкуро замужем, Сора незаконнорожденный, остаешься ты. Пусть джинчуурики, но единственный законный наследник мужского пола. Прямая линия.       — Верно. И ты мне в этом здорово помогала. Пусть не в полной мере, но я могу влиять на некие… факторы. Через тебя я изучал общее состояние в мире и подыскивал нужный вариант. Подготавливал почву и здесь, и там.       — Ты меня использовал, — Сакура качает головой, обхватывая пальцами чашку с остывшим чаем. — Психологический трюк. Ты не отрицал свое безумие, но и не подтверждал его. Люди успешно додумывали сами и боялись, не обращая внимания на тот факт, что первым ты никогда не нападаешь и…       — За все шесть лет жизни я ни разу не убивал своих, когда от них не было прямой угрозы моей жизни. Более того, все, кто ходил со мной на миссии, всегда возвращались живыми.       — А теперь ты перевернул песочные часики. Одним махом выбил почву из-под ног огромного количества людей, из-за чего они начнут думать и анализировать и в конце концов найдут закономерности и несостыковки твоего «официального поведения». Не так страшен демон, как он казался. Люди… — Сакура неверяще хмыкнула.       — Додумают все сами и сделают выводы. Правильные или нет — не так уж и важно. Главное, своего я добился.       — Сомнения. Ты поселил в их души сомнения. Я же своим поведением и отсутствием какого-либо страха вообще привнесла полный диссонанс. Полный раздрай, — она потрясенно усмехается. — Гениально. Гениально… просто.       — Да. Вот только… — Гаара не успевает закончить свою мысль, как Сакура уже теряет свою улыбку и мрачно смотрит на дно своей чашки.       — Я заняла место твоей «невесты» и сыграла ее роль.       — Да.       — И ты позволил мне это сделать.       — Да.       — Почему?       — Потому что я тебя подставил. Никто не знал, что так произойдет с Канкуро. Человеческий фактор. Своей просьбой я подставил тебя под удар. Теперь о тебе знает Суна. Причем не в количестве одного человека, а целая деревня. Простые люди, медики, шиноби. Тебя видели. Нас видели вместе. И ты продемонстрировала свои навыки…       — Меня уже не отпустят. А прорываться с боем… Меня найдут. Рано или поздно. К тому же мы явно показали, что имеем друг на друга влияние, и если с твоей стороны все не так уж и плохо, то с моей… мне надо было притвориться либо непуганой идиоткой. Либо испуганной до полусмерти. Но поздно. Меня захотят привязать браком. И самый потрясающий и ужасающий кандидат — это ты.       — Да.       Сакура молчит. Долго размышляет о чем-то, хмурится.       — Я тебя ненавижу.       — Знаю. Но я хотел бы сказать, что это по большей части фиктивный брак. Как только я…       — Такие браки не бывают фиктивными, Гаара, — голос у Сакуры резкий и какой-то болезненный. — Они либо есть, либо их нет.       — Развод возможен, — Гаара смотрит на собеседницу, замечая ее мрачность. — Если я стану Казекаге…       — Да кто тебе позволит?! Будь ты трижды Казекаге, кланы не позволят развод. Особенно со мной, медиком ранга S+. Да даже выше. Поверь мне, я пыталась. Очень сильно пыталась оформить развод с Саске, да кто бы мне дал, он Глава клана Учиха, а я… — Сакура осекается, понимая, что сказала слишком личное. — Его жена и точка. Такие браки нерасторжимы. Только если кто-то из нас не умрет. Я против. Больше я на одни и те же грабли не наступлю. И не проси.       — Я тебе противен? — Гаара склоняет голову к плечу, наблюдая и читая ее эмоции. Удивительно, но эта женщина, несмотря на все свои попытки, слишком эмоциональна. Хотя, возможно, просто они слишком долго знакомы, и он уже знает, куда смотреть, и поэтому читает ее легко.       — Что? Нет! — Сакура смотрит на него с непониманием. — Ты меня прости, Гаара, просто я…       — Хорошо. Допустим. Предложи альтернативный вариант. Впрочем, я уже знаю твой ответ. У тебя его нет, — он не хочет, чтобы все было вот так, но иначе… — Хотя, нет, один у тебя есть. В прошлый раз у тебя даже получилось сбежать.       — Ты о чем?       — О твоей попытке суицида. Я не дурак, Сакура. И, честно говоря, раньше мне было все равно, но сейчас мы играем на моем поле и…       — Я шизофреничка.       Гаара осекается.       — Что, прости?       — Ну, если мы с тобой поженимся, ты должен знать обо мне все. И о том, что у меня шизофрения с суицидальными замашками, — едко хмыкает Сакура. — И да, я пыталась покончить жизнь самоубийством. Я по жизни полная неудачница, которая по юношеской глупости вляпалась в дерьмо по имени Саске Учиха, о чем жалею и буду жалеть до конца своей жизни. Но, предвещая твой вопрос, отвечу. Нет, я не буду сводить счеты с жизнью. Ты не Саске и не шляешься неизвестно где. Я тебя просто убью.       — Не сможешь.       — Яд мне в помощь.       — В Суне лучшие отравители.       — Напомнить тебе, кто из нас Сасори, будучи сопливой девчонкой, обскакал? Уверена, сейчас он тоже меня не удивит. Я, знаешь ли, просто так штаны не просиживала.       Напряженная тишина повисла между ними, и каждый из них понимал, что разговор зашел куда-то совсем не туда, но как его вывернуть в прежнее русло, они не имели понятия.       Осторожный стук в дверь заставил их тут же повернуть головы в сторону коридора и прислушаться.       — Я никого не ждал, — тут же ответил на незаданный вопрос Гаара.       — Думаю, никто от тебя приглашения тоже не ожидал, — хмыкнула Сакура и кивнула в сторону коридора. — Откроешь?

***

      Раса устало помассировал виски и облокотился на стол, сгорбившись.       Происходило нечто странное. Нечто непонятное и абсолютно выбивающее из привычной жизни. Да так, что даже он, Казекаге, не может подстроиться.       Сбежавший нукенин Конохагакуре из клана Сенджу. К слову, клан Сенджу так внятно и не смог ответить, что за хрень произошла, пообещав выслать лишь свою Наследницу в составе команды сопровождения Темари на родину, которая, получив послание о состоянии Канкуро, едва не сорвалась прямиком через песчаную бурю.       Беременная дочь, чуть не отправившаяся к Шинигами.       Сасори со своими экспериментами.       Девчонка с уровнем навыков самого Бога шиноби Хаширамы Сенджу, судя по легендам.       Собственный сын, который демонстрирует адекватность, а главное — высокий уровень социализации…       К слову об этом. Гаара мало того, что перепугал медперсонал госпиталя до трясущихся коленок, проявил явный интерес к судьбе сестры, так еще и притащил из песчаной бури мелкую, юную девчонку, которая спасла жизнь его дочери и одним махом приобрела в госпитале небывалый авторитет.       За фантастические умения и бесстрашие перед монстром.       Который, мать его, ее на руках таскает, вызывая у всего населения Сунагакуре дикую волну слухов и предположений. Мнения поделились на три лагеря. Одни за то, что девчонка приручила монстра, другие за то, что она сама монстр, но почему-то добрый.       Третьи вообще не понимают, что происходит. И сам Раса в их числе.       И да. Гаара, которого девчонка считает другом, по ее словам, просто попросил ее помочь сестре.       Мир сошел с ума.       Раса потерял контроль над ситуацией.       АНБУ караулили дом джинчуурики, вот уже сутки ожидая… да никто не знал, чего ожидать. Смерти ли девчонки или чего-то фантастичнее, чем джинчуурики, таскающий незнакомых девок, свалившихся невесть откуда, на руках и проявляющий вполне себе нормальные эмоции, разговаривая с ней на равных.       — Если бы я хотел уничтожить Сунагакуре, я бы ее уничтожил, — молодой парень усмехается и спокойно стоит, скрестив руки на груди, игнорируя настороженность своего родителя.       — И почему же ты ее не уничтожил?       — А зачем? — Раса сжимает кулак, приготавливаясь к атаке или к обороне. — Это не имеет смысла. Да и я не хочу тратить время на глупцов.       Его сын задумчиво смотрит в окно и слегка щурится.       — Глупцов? — осторожно переспрашивает Раса.       — Люди глупы. Они выбрали жертву. Сами. Создали сосуд для демона и заточили туда чудовище. Но вместо того, чтобы беречь сосуд от трещин, они упорно пытаются его сломать. Это ли не глупость? Сделать все напрасно. Обвинить невинное дитя в том, что оно всего лишь клетка для их страха. Забавно, ведь, когда скорпиона сажают в аквариум, опасаются именно скорпиона, а не стекла, что от него защищает. Людская глупость не имеет границ, — красноволосый задумчиво скользит взглядом по кабинету Казекаге. — Я не дам вам тронуть Сакуру. Она вольна остаться и вольна уйти.       — Не тебе решать, что чужаку делать в деревне.       — Ты больше не глава моего клана. И больше не мой отец, — юноша хмыкает, видя его реакцию.       — Я Казекаге.       — Сегодня это так, а завтра — нет. Старейшины совсем скоро придут устраивать разборки и обвинять тебя во всех грехах. А после перегрызутся, пока не выберут нового главу деревни. Смута и грызня. Лакомый кусочек для соседей.       — Не боишься, что Суне нужен будет новый джинчуурики? — слабая попытка, признается сам себе Раса.       — Нет, — Раса вздрагивает. — Сора не подойдет на роль нового оружия. Слишком слаб. Других кандидатов в деревне тоже нет. Кланы своих детей на такое не отдадут. Коноха вас пошлет далеко и надолго. Канкуро? Тебе никто не позволит с ней сделать то же, что и с моей матерью. Сасори не позволит. Я не позволю.       Гаара… знал о Соре. И обо всем остальном он тоже, видимо, знал. Расе на секунду становится плохо.       Недооценил. Недоглядел.       Не ожидал.       Облажался.       — Что ты хочешь?       — Сейчас? Чтобы сестра и ее ребенок были здоровы. После? Пока не уверен. В любом случае я предупредил. Не трогайте Сакуру, и я не доставлю вам проблем. Как и раньше их не доставлял. Все честно. Пока что.       Вот только проблемы наоборот сыпались сплошным потоком.       Эту Сакуру при любом раскладе ему тронуть бы не дали. Сама Чие-сама четко и ясно высказала позицию холить, лелеять и всеми доступными и недоступными способами оставить ее в Суне.       И ее внук Сасори ее поддержал. И даже высказал желание принять эту Сакуру в свой клан.       — Она гений. Самородок. Бриллиант. За таких, как она, передерутся все деревни. Если мы заполучим ее себе, то Суна сразу же повысит свой авторитет и укрепит позиции.       Дикое предложение поженить этих двух, джинчуурики и неизвестную девку с улицы, вызвало у всего Совета трясучку и шок. Но старуха была серьезна как никогда. И пока что в одиночку выдвинула предложение восстановить в правах джинчуурики, хотя бы частично, иначе: «Девка умная, она вас всех пошлет, и вы ее упустите. А встречаться на нейтральной территории и кувыркаться для здоровья им уже никто не запретит».       Пока что ее не поддержали. Высказав желание все проверить, взвесить, обмерить и вынести вердикт.       Вот только Чие-сама давно была известна своей проницательностью и острым умом пополам с наблюдательностью, что не раз выходило ей в выигрыш, когда она своим аналитическим умом буквально предсказывала то или иное событие.       И это железное убеждение женить джинчуурики было просто… Просто.       Просто на джинчуурики единственным из всех был женат только Сенджу Хаширама. Другим просто смелости не хватило.       Даже Четвертому Хокаге.       Раса замирает, вспоминая увиденную девицу, и вздрагивает. Предположим. Хаширама Сенджу у них есть. Красноволосый джинчуурики с дрянным характером, коим славилась та самая Мито Узумаки, тоже имеется.       Твою же мать! Что происходит в этой деревне?!       Более того, кланы Сунагакуре, прознав о таком вот подарочке, очень заинтересовались.       Все знали, что в ближайшее время Акасуна но Сасори станет вдовцом. Учитывая то, что Сасори в деревне, откровенно говоря, недолюбливали, то злорадство было фактически осязаемым.       А тут… девчонка!       Совершившая чудо.       Раса чувствовал себя… стариком. Слишком старым для всего этого безумия, что происходило.