Радуга скрытая в листе

Под ногами скрипит снег, плотным слоем скрывающий землю. Сильные порывы ветра колют лицо и забираются под одежду. Если бы не чакра можно было бы замёрзнуть насмерть. Страна Снега недружелюбна к чужеземцам, и без подготовки в ней не выжить. Юи оглядывается на застывшего позади неё Какаши и не двигается, постепенно превращаясь в снеговика. Так непривычно видеть всё вокруг ослепительно белым, чистым и кажущимся совсем безлюдным, но ощущения эти обманчивы, иллюзорны. Рядом всегда есть люди, и здесь они не одни. Какаши подходит ближе, останавливаясь в двух шагах и негромко произносит: — Человек шесть не больше, — как будто Юи сама не знает, сколько людей их преследуют. — Двое в авангарде, остальные держатся позади. — Непохоже, что собираются нападать, — предполагает Накамура, осматривая окружающую их белизну и щурясь от ослепительного блеска. Хатаке молчит, и Юи чувствует, что он не хочет пугать её. Разве она может бояться своих непосредственных обязанностей? И дураку понятно, что эти шестеро тащатся за ними почти от самой границы страны Снега не из праздного любопытства. Цель неизвестных шиноби — свиток, который они с Копирующим ниндзя должны доставить дайме. Доставка свитков — обманчиво лёгкая миссия, никогда не знаешь, чем она обернётся. Накамура чувствует, что для них с соседом она обернётся дракой, и всё бы ничего, да только боец ближнего боя из неё, мягко говоря, посредственный, а техники воды здесь бесполезны. Получается и она сама тоже. Сможет лишь залечить раны да отвлечь внимание. Не помощь, а помеха, помеха в выполнении миссии ранга «S». Уж лучше бы хокаге позволила Какаши уйти одному, ведь теперь из-за неё он тоже в опасности. Юи окидывает взглядом белоснежные барханы вокруг, цепляется глазами за мелькнувшую чуть отличающуюся по цвету точку — одного из их преследователей. Они не особо скрываются, надеясь на легкую добычу. Сейчас она бы на их месте нападать не стала, вечером значительно больше шансов застать плохо ориентирующихся в чужой стране посланников Конохи врасплох. Какаши, как будто чувствуя мысли соседки, кивает ей головой вперёд, указывая дорогу. Подбадривает. Им до ближайшей деревни ещё полдня пути, а темнеет тут рано, и желающих поживиться иностранцами становится больше. Хатаке в их маленькой команде идёт первым, уверенно бежит в заданном направлении, Юи, как балласт, следует за ним. Он ей доверяет, здесь и сейчас, поворачивается спиной и указывает дорогу. Это доверие — фикция, как и спокойствие снегов, дунь — разлетится в стороны хлопьями белых снежинок. Доверие в их ситуации — вынужденная мера, когда не другу доверяешь больше, чем врагу. Бежать по толстому слою снега непросто, Накамура то и дело спотыкается, никак не может подстроить поток чакры под толщину ещё свежего снега. Давление стоп должно быть равномерным, лёгким и продавливать лишь верхний слой. У неё же временами то одна, то другая нога утопает по щиколотку, а пару раз и по колено. Какаши знает о её промахах, но не останавливается — доверяет, даёт справиться самой. Нет смысла тратить время и силы на упрёки и объяснения. В теории ходить по снегу так же, как ходить по воде, на практике — немного иначе. Юи оборачивается и снова ловит серые пятна поодаль. Их преследователи не хищники, скорее падальщики, те кто добьет слабого, а на сильного не замахнётся. Вопрос лишь в том хватит ли сил у Копирующего ниндзя, чтобы защитить их обоих и остаться со свитком. Накамура рассматривает фигуру соседа впереди: лёгкость и уверенность в каждом движении. Не глупая юношеская бравада, а уверенность человека, многое повидавшего на своём пути. Они почти не разговаривают, у них нет общих точек соприкосновения кроме трех недель знакомства в детстве, совместного балконы и Акиры. Этого мало, да и желания наладить контакт, видимо, у Какаши недостаточно. Юи снова оглядывается, когда небо над ними начинает постепенно темнеть, а ноги и концентрация чакры в них полностью подстраиваются под окружающую местность. Серые точки преследователей приближаются, набираются уверенности, храбрятся. Накамура немного убыстряет бег, равняясь с напарником. — Они догоняют, — сообщает буднично. Хатаке бросает на неё быстрый взгляд, проверяет готова ли вступить в бой, оценивает моральное состояние. Юи готова и в бой обязательно вступит, не бросит, не предаст. Не потому что доверяет, а потому что идти некуда, а вникуда не хочет. Сосед игнорирует её слова пару минут, что-то обдумывая, а потом несколькими скупыми словами даёт понять, что не ждёт от неё помощи: — Постарайся спрятаться где-нибудь, в драку не лезь. Куноичи несогласно смотрит на него: прятаться она не станет. Копирующий ниндзя не может не чувствовать её упрямого несогласия. — Мне так будет проще, — поясняет Хатаке. — Не нужно будет следить за тобой. — За собой я сама прослежу, — звучит грубо, по-детски обиженно. — У нас нет времени на глупости. Ты остаёшься в стороне и не мешаешь, — с нажимом звучит в ответ. Юи хочет сказать что-то колючее и обидное, но сдерживается. Какаши прав, она — обуза. Где-то внутри на мгновение становится горько и обидно, но Накамура отмахивается от чувств, не разрешает раздраконивать себя на кусочки. Моменты самобичевания можно будет оставить на обратный путь, сейчас главное — уцелеть обоим и не провалить миссию. Куноичи молча кивает и снова увеличивает расстояние между ними. Нападение ожидаемо приходится на сумерки. Юи едва успевает обернуться, как Какаши уже вступает в бой сразу с двумя противниками, оставляя её за спиной, как беспомощную девочку — ученицу Академии, у который отметка «отлично» по теории, а от практики позорно дрожат колени и губы. Накамура теряется лишь на короткое мгновение и тут же приходит в себя. Кунай привычно ложится в руку. Она не мастер ближнего боя, но и нападающие тоже не семи пядей во лбу. Хатаке быстро разбирается с одним и приступает к другому. Куноичи видит, что он почти не использует чакру в бою, экономит силы и постоянно отслеживает её, как будто она тоже его противник. От этого становится привычно мерзко, но Юи в который раз за день игнорирует свои чувства, заталкивая эмоции куда подальше, оставляя голову свободной от мыслей, готовой принять оперативное решение. Лучший вариант отвернуться, встать к соседу спиной, доверяя и прося доверия в том, что прикроет его сзади. Какаши не доверяет, вертится под ударами второго, как юла, и вскоре откидывает неудачника усиленным чакрой ударом в один из снежных холмов. — Уходи, — бросает жёстко, дышит глубоко и быстро. Юи смотрит на него и игнорирует приказ, отворачиваясь. Напротив неё горят в темноте жадные, голодные глаза. Накамура сразу понимает, что первые двое — лишь пешки, оставшихся четверых просто так не возьмёшь. Юи делает шаг назад, упираясь в спину соседа, и тут же чувствует уверенность в себе. Она могла бы сдаться, будь она одна, но у неё за спиной Хатаке Какаши — всем известный, всеми любимый Копирующий ниндзя, и ей никак нельзя сдаваться. Нужно приложить все силы, чтобы помочь, чтобы отвлечь врага, дав ему шанс разобраться с ними по очереди. Куноичи смотрит в по-звериному горящие глаза одного из нападающих и понимает, что это её персональный соперник. Его желание сразиться с ней чувствуется кожей, горит огнём в сузившихся жёлтых глазах напротив. По позвоночнику пробегает холодок, когда мужчина растягивает губы в гнилой улыбке. От неё становится противно и липко, мир сужается до одного единственного человека рядом. Пальцы непроизвольно сжимаются и разжимаются, скребут по плотной ткани форменных брюк. Юи внимательно рассматривает невысокого коренастого противника, одетого в шкуру какого-то животного, отчего и сам становится похож на зверя. Тот рассматривает её в ответ, сально прищуриваясь и причмокивая, как будто видит лакомый кусочек. От его взгляда у Накамуры на затылке шевелятся волосы и сохнет в горле. Нападать звереподобный не торопится, выжидает, давит своей темной аурой. Юи её чувствует, но не подчиняется, ей к темноте не привыкать. Четыре года в Тумане — та же темнота с примесью смерти и страха. Ежедневно, ежечасно, ежеминутно. Накамура не спускает с противника глаз, пока они ходят по кругу, оба выжидающие момент, чтобы напасть. Краем глаза отмечает, что Хатаке задрал свою повязку на лоб, открыв шаринган, и двигается на пределе своих возможностей, сражаясь сразу с тремя. — А ты симпатичная, — голос у четвёртого хриплый, противный, пропитаный издевкой и угрозой. Он ей мерзко подмигивает, и куноичи читает его пошлые мысли на лице, но не реагирует. Насилием ей не в первый раз угрожают. Эти шестеро все мужчины и в снегах, видимо, давно прячутся, совсем одичали. — Прелюдии у тебя долгие, — голос не предаёт — ровный, немного низкий от страха: нападающий — реальная угроза. Но у Юи принципы, а за спиной достояние Конохи, так что этот озабоченный только через её труп нападёт на Хатаке. — Знал бы, что любишь пожестче, давно бы церемониться перестал, — противно улыбается мужчина и нападает. Накамура приседает, пружиня, первый удар пропуская мимо себя. Нападающий настойчивый, сильный, череду ударов не прерывает почти, но чакру кроме как для увеличения силы не использует. Юи надеется, шанс у неё есть, кружится, изворачивается. От очередного удара кунай улетает в сугроб, больше он ей не помощник, времени доставать другой нет. Звереподобный быстрый, оправиться не даёт. У неё шанс один — увести подальше, дать себе время сконцентрировать чакру, использовать её как оружие, как кунай, так, как использует при лечении в начале операции. Накамура прыгает в сторону, не поворачиваясь к врагу спиной, манит за собой, хочет увести. Собственное имя летит ей вслед требовательным, запрещающим голосом Хатаке. Он не сможет её видеть, контролировать, у него будет больше времени на его противников. Юи не оборачивается, даже не смотрит в сторону звука и драки, ей надо увести четвёртого. Тот послушно следует за ней, воодушевляясь, девчонке из Конохи в их Стране Снега одной не выжить, не справиться. Совсем рядом обнаруживаются пиками в небо направленные глыбы льда, похожие на колоннаду. Между ними удобно прятаться, и Юи следует здравому смыслу, делая это. Звероподобный хохочет и кидает какие-то обидные фразы в воздух, куноичи не слышит их, усаживаясь у основания пики и складывая печати. Не успевает. Ледяные осколки сыпятся сверху, царапая кожу, противный мужской смех слышится с высоты. Куноичи едва успевает отскочить и увернуться от очередного удара, падает в снег. Звероподобный наступает, заставляя её ползти по снегу спиной вперёд. Руки тонут в белой мякоти, свежие царапины саднят, сердце в грудной клетке заходится от страха. Не страха умереть, а страха не успеть отвлечь, помочь. Мозг лихорадочно соображает, что ещё можно сделать чтобы дать отпор противнику. Накамура едва успевает продумать план действий, когда на её горло ложится мужская ладонь, медленно сдавливая. Мысли из головы девушки разбегаются испуганными зверьками. Все, кроме одной: «помочь, не успев сдохнуть». Звероподобный наклоняется над ней, скалясь от удовольствия и разливающегося по телу чувства превосходства. Юи ощущает, как ледяные пальцы сдавливают горло. Куноичи ногой пытается оттолкнуть от себя противника, чтобы нормально вздохнуть, но тот уворачивается, ловит ногу и ловко переворачивает её на живот, снова обхватывая девичье горло и приставляя к нему остриё, видимо, куная. Накамура пытается лягнуть мужчину ногой, но снова промахивается. Тот тянет её волосы назад, запрокидывая голову и приближая своё лицо. Чужое дыхание на щеке раздражает куноичи, хочется оттолкнуть мерзкую морду и хорошенько врезать её обладателю. Юи собирается с силами, активируя медицинское дзюцу и наугад машет рукой назад, задевая чужие руку и бок. Звероподобный отпрыгивает на расстояние, шипя от боли и злости. Накамура вскакивает на ноги и спешит укрыться за одной из ледяных глыб, складывая печати. Противник несколько секунд медлит, а потом резко нападает, осыпая градом ударов. Юи отреагировать не успевает, сосредоточенная на своей технике, и получает удар в живот, следом чувствуя, как щекой её вжимают в ледяную пику. За её спиной Акира радостно расправляет свои широкие плечи и насмешливо смотрит на сражающихся своими чёрными глазами. — Отпустил бы ты её, мохнатый, — дух радуги грубость кидает намеренно, предлагая отступить по-хорошему. Накамура знает, напору Акиры этот звереподобный противостоять не сможет. Только нападающий не понимает серьёзности своего положения: — А то что? — с издевкой отвечает ему житель Страны Снега демонстративно сильнее вжимая свою противницу в лёд. — А то руки оторву, — угрожает дух. Звероподобный отпускает девушку и позволяет ей отползти подальше от себя, разворачиваясь к новому противнику. Юи пользуется моментом, откашливается, отступаяя, и позволяет Акире взять на себя расправу над представителем Страны Снега. Накамура старается не обращать внимания на саднящую щеку и возвращается к соседу. За спиной отборной руганью обмениваются покинутые ей мужчины, впереди тяжело дышащий Копирующий ниндзя всё ещё дерётся с противниками, но уже с двумя. Какаши бросает на неё мимолётный взгляд и точным ударом отбрасывает от себя одного из нападающих, тот летит в воздухе, складывая печати в незнакомой Юи последовательности, пока Хатаке уверенно бьётся с последним. Накамура принимает решение быстро, прыгая вверх и вливая чакру в треугольником сложенные ладони, делает её острой, как клинок Акиры0, позволяет ей стать продолжением своих рук. Уже вблизи от складывающего печати чужого шиноби Юи размыкает ладони и крестом перечеркивает чужую жизнь, кончиками пальцев с чакрой на концах втыкаясь в позвоночник. Чакра зелёным ирьенинским потоком выходит через живот звереподобного, тот хрипит, выпуская струйку крови изо рта и удивленно расширяя глаза. Тело мужчины тяжело падает вниз, вместе с легко приземляющейся на ноги Накамурой. Юи смотрит на своего соседа, вытаскивающего окровавленную руку из тела четвёртого противника. На белую поверхность снега капает кровь, и разжимающий ладонь Какаши роняет что-то красное и живое. Куноичи понимает, что это сердце, вырванное из груди нападавшего. Оно ещё сокращается, выталкивая из себя остатки крови, рисуя на снегу удивительные узоры. Вот они две стороны работы шиноби: чья-то смерть — это их жизнь. Накамура с трудом отрывается от созерцания перестающего биться сердца, возвращая своё внимание соседу. Тот смотрит на неё в ответ, тяжело дыша и покачиваясь — устал. — Ты как? — заботливо спрашивает он, придерживая окровавленную руку. Юи наблюдает, как исчезают молнии с кончиков пальцев Копирующего ниндзя, и не говорит ни слова. — В порядке она, — низкий голос Акиры разрывает тишину, отвечая за куноичи. — А вот ты, одноглазый, паршиво выглядишь. Какаши не выглядит одноглазым, он смотрит на своих союзников двумя разного цвета глазами, правда совсем недолго, и снова натягивает на свой уникальный глаз повязку, полностью скрывая его. — Всё нормально, — вторит своему духу Юи и спешит подойти к Хатаке, чтобы осмотреть на предмет ранений. На теле Копирующего ниндзя нет ни царапины, но усталость от использования шарингана видна невооружённым глазом. Куноичи подставляет своё плечо соседу, предлагая опереться на него, Какаши нехотя соглашается. Тяжелая мужская рука непривычно давит на плечи, затрудняя движение. Не сказать, что вес невыносимо велик, но разница всё-таки ощущается. Ноги временами проваливаются в снег слишком глубоко, даже несмотря на уже привычную концентрацию чакры в них. Передвигаться таким образом непросто и непривычно. Юи крепче обхватывает торс своего соседа рукой и кидает быстрый взгляд на лицо Какаши. Тот выглядит измученно и виновато, хотя ни в чём не виноват. Накамура прекрасно осознает, что виновницей такого состояния Хатаке является именно она. Он сделал всё, чтобы выполнить миссию и защитить их обоих, а она не смогла нормально ему помочь из-за посредственных знаний тайдзюцу, в итоге подставив джоунина под удар. Из них двоих ответственность за такое состояние Копирующего ниндзя лежит именно на ней. — Немного восточнее есть пещера, в которой мы могли бы укрыться, — подаёт голос Какаши. Несмотря на паршивое состояние из-за использования шарингана, Хатаке не расслабляется. В начинающейся снежной буре им очень легко затеряться и погибнуть, а он всё же главный в их команде и должен позаботиться об их безопасности. Юи кивает, забирая вправо: нужно спешить, пока стихия не разошлась ни на шутку. Акира следует за ними готовый в любой момент отразить нападение. Девушка ускоряет шаг, поддерживая свою ношу, и концентрируясь на том, чтобы не сильно проваливаться в снег. Ледяной ветер больно хлещет в лицо колючими снежинками, заставляя морщиться и иногда сплевывать снег, когда в особо мощные порывы ветра вдохнуть носом не получается. Горы маячат совсем рядом, остаётся только дойти. Накамура помогает ослабевшему Хатаке устроиться на полу пещеры, накрывая соседа теплым форменным плащом. Уставший Какаши тут же закрывает глаза, проваливаясь в тревожный сон. В состоянии сильного истощения чакры лучшим лекарством является отдых, ничем другим она не в силах ему помочь. Юи задерживает взгляд на лице соседа, гадая, что скрыто под его маской, и коря себя за неумелость. — Дыру проглядишь, — как всегда грубо начинает разговор Акира. Юи фыркает в ответ и отходит подальше от спящего шиноби: — Не прогляжу. Дух радуги следует за ней к выходу из пещеры. — Он тебе нравится, — утверждает мужчина. — Не выдумывай, — открещивается Накамура, вдобавок отмахиваясь рукой от смехотворных предположений духа. — Ты носишься с ним, как наседка с цыплятами, — не унимается Акира. — Если с ним что-то случится, я не смогу вернуться в Коноху, придурок, — доходчиво объясняет Накамура, строго смотря на мужчину. — Какое тебе до неё дело? Не Лист, так другая деревня, — беззаботно спрашивает дух. — Мне там нравится, я только к ней привыкла. Акира растерянно зачесывает свои длинные черные волосы назад, проводя ладонью по ним несколько раз: — Скажи ещё, что собираешься выйти замуж и нарожать кучу детей. Куноичи смотрит на него как на неразумного ребёнка: — Мне надоело скитаться, в Конохе неплохо. — Ага, — скептически тянет мужчина. — А ещё там есть Хатаке Какаши. Юи сильно бьёт своего духа в плечо, а тот самодовольно ухмыляется. — Нужно, чтобы ты присматривал за входом снаружи. Я не могу его оставить. Акира противно посмеивается в ответ. — Если с ним что-то случится, Анбу Конохи убьют меня и некому будет призывать тебя, — дух радуги давится смехом под тяжёлым взглядом Накамуры и остро смотрит на неё. — И не факт, что кто-нибудь ещё сможет тебя призвать. — Понял, — брошено более серьёзно. — И никаких больше озёр, — веселее продолжает куноичи, издеваясь. — Да, понял я, — раздражается Акира. — Иди к своему одноглазому. — Он не мой, Акира, запомни это. Иначе я сокращу количество твоих «прогулок» с раз в полнолуние до раз в три полнолуния, — уроза звучит серьёзно и дух недовольно, но тихо ворчит что-то себе под нос. — Тебя никто не должен видеть. — Знаю, — резко говорит Акира, направляясь на выход. — Возвращайся, как только буря усилится, — кидает ему в спину Юи. Мужчина не оборачивается, шагая в клубящуюся снежную вьюгу. Акира возвращается через час весь облепленный снегом. Отряхивается у входа в пещеру и проходит вглубь, наталкиваясь взглядом на уставшую Накамуру. Поддерживать его призыв так долго ей непросто. Глаза у девушки красные от усталости и вид болезненный, серый. — Чем вы тут занимались? — похабно улыбается дух, играя бровями. — Тебя ждали, — отвечает девушка и добавляет строже. — Давай без идиотских шуток. — Буря, похоже, затянется, — сообщает дух. — Небо полностью закрыто тучами. — Это даже хорошо, — задумчиво произносит Юи и, начиная складывать печати, продолжает. — Спасибо, что помог. Я отпускаю тебя. Акира кивает в ответ и машет рукой, прощаясь. — До встречи, — бросает он на прощание, Накамура не успевает ответить ему ничего. Юи возвращается к соседу, бегло осматривая его. Хатаке дрожит во сне и едва слышно стучит зубами. Куноичи подсовывает пальцы под повязку соседа, касаясь гладкого лба и пытаясь определить, не поднялась ли у него температура. Такое иногда случается при сильном истощении чакры. Лоб под её пальцами холодный, Копирующий ниндзя мёрзнет из-за недостатка чакры. Накамура тихо, но тяжело вздыхает. Ей придётся лечь рядом с ним, чтобы согревать, пока не восстановится чакра. Её чакры всё ещё достаточно, чтобы не замёрзнуть, а если она поднимет немного собственную температуру, то сможет согреть мерзнущего соседа. Накамура набрасывает на Какаши собственный плащ поверх плаща Хатаке и устраивается рядом. Юи позволяет себе усомниться в правильности своего решения лишь на мгновенье, рассматривая светлые волосы на затылке мужчины, спящего на боку. Самое меньшее, что она может для него сделать — это согреть собственным телом и собственной чакрой. Возможно он даже не узнает, что им пришлось спать вместе. Накамура прижимается к спине Какаши всем телом, сосредотачиваясь на увеличении температуры собственного. Она должна не дать им замёрзнуть этой ночью, к утру Хатаке станет лучше. Юи чувствует, как тело становится непривычно горячим, вызывая желание скинуть плащ, но куноичи лишь плотнее придвигается к соседу, обнимая за талию и обхватывая его ледяную ладонь своей, и надеется, что наутро Копирующий ниндзя ничего из этого не вспомнит. Мужчина в её объятьях не реагирует на чужие прикосновения, в скором времени переставая дрожать и клацать зубами, его дыхание выравнивается, становясь размеренным и спокойным. Юи с облегчением закрывает глаза, хорошо, что Акира её не видит, он бы ей про эту невинную попытку сохранить чужую жизнь вспоминал бы до конца её дней. Холодная кожа мужской ладони теплеет под девичьей ладошкой, Накамура немного отодвигается и поворачивается к соседу спиной, проваливаясь в сон.

***

После возвращения с миссии в Стране Снега прошло уже два дня. Прекрасных выходных дня в тёплой солнечной и гостеприимной Конохе. Юи радостно пьёт чай на собственном балконе, сидя на доске и читая книгу по тактике ведения боя. Мысленно куноичи постоянно отвлекается от чтения, возвращаясь в холодную пещеру в Стране Снега. Ей очень повезло, сосед очнулся к середине следующего дня и совершенно не помнил промежуток времени с момента прихода в пещеру вплоть до пробуждения. Неловкости с его стороны удалось избежать, но Накамура всё ещё чувствовала себя рядом с ним неуютно, как будто не просто помогала выжить товарищу по команде, а грубо навязывала своё общество, укладываясь в непосредственной близости от Хатаке. Теперь, сидя на балконе на окраине Конохи, девушка остервенело мечтала вернуться к своим обязанностям в больнице и продолжать приносить пользу деревне, а в идеале избавиться от угрызений совести. После успешно выполненной миссии Пятая освободила Какаши от слежки за ней, и теперь Юи была честным жителем Конохи и по совместительству её же шиноби. Куноичи вздохнула, возвращаясь к книге и вчитываясь в теорию ведения боя. «Успех боя во многом зависит от скорости принятия решений, — повествовала книга. — Сила же шиноби не всегда играет решающую роль в сражении». Отчасти Юи была с этим согласна, но по её мнению нельзя было грести всех противников под одну гребёнку. Глоток уже остывшего зеленого чая отвлек девушку от размышлений о только что прочитанном. — Автор книги сугубо теоретик, — заметил знакомый мужской голос за плечом Накамуры. От неожиданности девушка выронила кружку, и та с оглушительным звоном разбилась об пол. Уже вторая на совести Хатаке Какаши. — Добрый вечер, Какаши-сан, — Юи оторвалась от созерцания чайной лужи на полу и посмотрела на своего соседа, подпирающего стену слева от неё. Он, как обычно, казался отрешенным и ничем не заинтересованным. — Вы уже вернулись с миссии? Мужчина закинул руки за голову, упираясь взглядом в небо, и ничего не ответил. Конечно, глупо спрашивать спецджоунина о его миссиях. Юи хмыкнула и, отложив книгу, спустила ноги на пол, намереваясь убрать осколки очередной жертвы их с соседом общения. — Как насчёт тренировки? — неожиданно предложил Хатаке, когда девушка вернулась на балкон за книгой, справившись с последствиями неожиданного появления соседа. — А молнии ожидаются? — игриво уточнила Накамура, наивно заглядывая в единственный открытый глаз Копирующего ниндзя. Какаши издал короткий смешок и ответил: — На сегодня обойдемся без них. — Скукота, — наигранно скривилась Юи, чем снова вызвала улыбку под маской соседа. Сражаться с одним и тем же противником с разницей в двенадцать лет, значит сражаться с совершенно другим человеком, оба шиноби понимали это прекрасно. — Моё тайдзюцу по-прежнему хромает, — предупредила девушка, принимая боевую стойку. — Это мы и собираемся исправить, — ответил Какаши и тут же добавил, давая понять, что эта тренировка не станет единственной. — Со временем. Хатаке всмотрелся в свою противницу, припоминая её слабые стороны. Никто не спешил нападать. Несколько секунд оба рассматривали друг друга, прикидывая в голове план действий, а потом Юи напала. — Скорость на высоте, — констатировала девушка, спустя некоторое время после начала боя, когда уже успела прощупать скоростной предел джоунина. Хатаке по-прежнему молчал, с долей удовлетворения осознавая, что в этот раз мечта четырнадцатилетнего мальчишки воплотиться в жизнь, и он однозначно выйдет победителем из этого боя. Накамура двигалась плавно, натренированными движениями отводя легкие атаки Какаши в сторону, но все равно уступала, отчего мужчина продолжал теснить её к дереву. Молниеносным движением, увернувшись от очередной атаки соседа, Юи отскочила назад и запрыгнула на ветку, Хатаке последовал за ней. Куноичи даже не успела заметить, как в руках Копирующего ниндзя появились тонкие длинные нити. Несколькими скупыми движениями мужчина связал ими девичьи руки, и Накамуре ничего не оставалось делать, как отскочить назад, упираясь спиной в ствол дерева. Хатаке удовлетворенно приблизился, не выпуская нитей из рук, — победа была на его стороне. Изогнув руку в запястье под немыслимым углом, девушка выхватила кунай из-под футболки и направила на нападавшего. Какаши, не прилагая усилий, отобрал оружие у соседки и крепче стянул её руки нитями, отчего на запястьях девушки выступила кровь. Накамура дернулась, осознавая, что загнала себя в угол. У неё ещё были козыри в рукаве, и будь то настоящий бой, она бы попробовала убить противника с помощью чакры, но в их тренировочном бою использование чакры было запрещено. Подойдя к Юи вплотную, Хатаке предплечьем оперся о ствол дерева справа от Накамуры, подтягивая нити вверх и заставляя куноичи поднять руки и встать на носочки. Правой рукой Какаши перехватил поудобнее отобранный кунай и, уперев рукоять в нити приподнял соседку ещё выше и вонзил кунай в ствол, подвешивая девушку над веткой. Шиноби наклонился вплотную к уху Накамуры, куноичи дышавшая до этого слишком часто, задержала дыхание. — Ты слишком часто отвлекаешься, — назидательно произнес джоунин. Юи боролась с желанием сбить нахального соседа ударом чакры и попытаться пригвоздить к дереву его же нитями. Близость этого мужчины по непонятной причине её смущала, мозг переставал нормально функционировать, и появлялось чувство жуткого раздражения от осознания собственной глупости и беспомощности. — У тебя против меня не было ни шанса, — припомнил Какаши соседке слова одной мелкой заразы двенадцатилетней давности, ослабил натяжение нитей и отошёл на пару шагов. Накамура рыкнула, злясь на себя ещё больше, с помощью чакры прижала ступни к стволу, приподнявшись, сняла нити с куная, и опустилась на ветку. Хатаке позволил нитям соскользнуть с узких и окровавленных запястий и спросил: — Что с рукой? Юи не сразу поняла, что он имел в виду странный угол сгибания запястья. — Старый перелом неправильно сросся, и теперь подвижность сустава правого запястья может шокировать. — Неправильно сросся? — переспросил мужчина, пряча нити в один из карманов своего жилета и намекая на медицинские техники соседки. — Не было возможности вылечить, — размыто пояснила в ответ куноичи. Желания рассказывать, что ей переломали в тот раз множество костей и практически лишили чакры, совершенно не было. Хатаке прекрасно понял, что других объяснений никогда не дождётся. — Я требую реванш, — серьезно заявила Юи, залечивая кровоточащие запястья. — Непонятливая, да? — ответил её же словами Хатаке.