божественность в деталях

Просыпаться с другим человеком в собственной постели было необычно, но не чем-то из ряда вон выходящим. Просыпаться в чужой постели, однако, было совсем другим делом. За секунды Чайльд полностью проснулся, осматривая комнату на предмет угроз. Кроме следов разрушения, которые они оставили за собой, ничего не было. Твою же мать, он трахнул Гео Архонта. На самом деле, Гео Архонт, бог войны и контрактов, Властелин Камня, трахнул его, и, во имя архонтов, он чувствовал это каждой клеткой. Тепло прижималось к его спине, как вечное напоминание о том, что он сделал… и чего не сделал. Прошлой ночью был шанс украсть Сердце Бога Гео Архонта, а он даже не подумал об этом. У него была масса предлогов, которые он мог бы придумать, чтобы оправдаться, но в глубине души он уже знал, что каждый из них будет ложью. Чайльд терпеть не мог лгать, особенно самому себе. От медленных движений стало ясно, что укус на шее всю ночь кровоточил через марлю. Втайне он был этим доволен. После, скорее всего, останется шрам, и технически это можно считать неким сражением, которое он навязал архонту. Руки вокруг него сжались, когда Чжун Ли прижался головой к покрытой шрамами спине Чайльда. — Доброе утро, — едва слышно пророкотал Чжун Ли. Как, демоны подери, его голос стал ещё ниже утром? — М, утро, — ответил Чайльд, снова закрыв глаза. Чжун Ли склонился над ним, волосы упали ему на плечо, когда он прижался поцелуем к щеке Чайльда. — Мне надо идти на работу, — неохотно продолжил Чжун Ли. Работа, действительно, у Чайльда она тоже была. Очень жаль, что его работа заключалась в похищении Сердца Бога у его нового любовника! В этом всё ещё не было никакого смысла. Почему Властелин Камня был его главным доверенным лицом в миссии, целью которой был он же? Пахло какой-то ловушкой, но он не был уверен, предназначалась ли она для него. Ему не хватало информации, чтобы принять твёрдое решение. Хотя одно он знал точно: он, вероятно, повторит вчерашнее снова. Вес Чжун Ли покинул кровать, и Чайльд по звукам следил за ним, пока тот бродил по комнате, готовясь к новому дню. Угх, может быть, ему следовало бы тоже встать, но так не хотелось. Чайльд перекатился на спину и вздохнул. Кровать была слишком хорошей. Глаза снова закрылись вопреки его воле, и он вжался глубже в матрас. — Не попадай сегодня в какие-нибудь неприятности, — серьёзный голос Чжун Ли прогремел в его костях и разбудил от импровизированного сна. Рука на подбородке запрокинула его голову для поцелуя, в котором его язык дразняще обвили, полностью разбудив Чайльда. А? Чайльд моргнул и поднял голову, чтобы увидеть фигуру Чжун Ли, выскользнувшую за дверь спальни, когда тот уходил из квартиры. Неужели… неужели Чжун Ли только что оставил иностранного агента в своём доме без присмотра? — Какого чёрта? — Чайльд в замешательстве уставился в потолок. Это была либо чрезмерная самоуверенность, либо что-то ещё. Тест, может быть? Посмотреть, будет ли он обследовать или строить ловушки для него, чтобы напасть по возвращении? Так или иначе, шаг был рискованным. Пальцы сжимались и разжимались на одеялах. Он до сих пор слишком многого не знал. Очевидно, лучшим вариантом было собрать как можно больше информации, не будучи навязчивым. К счастью, он оставил одежду по всей квартире, так что всё, что окажется не на месте, можно будет объяснить поиском носков. Отчасти составив план, Чайльд попытался встать и сразу же покачнулся. Он как раз вовремя вцепился в боковой столик, избежав падения лицом в пол. Прошлая ночь отняла у него больше сил, чем он думал. Подняв глаза, он увидел стакан воды и парочку завёрнутых в бамбук цзунцзы[1] в нескольких дюймах от своей руки. Записки не было. Кровь устремилась к его лицу, он попытался стереть ладонями жар с щёк. Взяв себя в руки, он потянулся, чтобы развернуть цзунцзы и разжевать её. Мягкий румянец снова вспыхнул на его щеках, когда он проглотил. Они были вкусные. Их сделал Чжун Ли? Когда он доел половину, то выпил почти весь стакан воды и медленно встал. Побродил по комнате, пытаясь справиться с оцепенением, поселившимся в ноющих мышцах. Расхаживая, он продолжал жевать остатки липкого риса. В спальне почти ничего не было. Круглое окно было закрыто бумажной ширмой. Не очень безопасно, но эстетика и традиции требовали чего-то такого… погодите. Оно, вероятно, не очень хорошо блокирует звук, верно? Румянец вернулся в полной мере, когда он принялся слизывать остатки риса с кончиков своих пальцев. Есть ли вероятность, что соседи Чжун Ли могли услышать, как он умолял дать ему возможность кончить… Эту проблему стоило рассмотреть в другой раз. Угол комнаты заслоняли две книжные полки, стоящие вдоль стен, с низким столом, вклинившимся между ними и заваленным подушками. На столе лежало несколько вещей, которые, как видно, Чжун Ли читал. Он шагнул в ванную и оглядел простенькую планировку. Ничего экстравагантного. Безусловно, меньше, чем он ожидал от бога, в честь которого назвали их валюту. Стоп! Он всё это время платил за еду Чжун Ли. Он смотрел, как в зеркале его отражение открывает рот. Негодование горело в груди. Не имело значения, что в самом начале он предложил заплатить за него, или что это считалось деловыми расходами. В этом был весь принцип. Мора, возможно, и не растёт на деревьях, но человек, который, вероятно, может создавать её из воздуха, должен время от времени пытаться оплатить свою долю во время обеда! Это настолько бесило, насколько и очаровывало. Наклонившись ближе к зеркалу, Чайльд стянул с раны окровавленную марлю. Она прилипла в нескольких местах, и он с шипением осторожно оторвал её от кожи. Рана покраснела, но следов воспаления не было видно. Вероятно, он повредил мышцу под ней, учитывая, насколько было больно. Он бросил марлю в ведро для мусора и быстро принял душ. Закончив, он завернулся в халат, принадлежащий Чжун Ли, и вернулся к столу. Наклонившись с резким вдохом от вспышки боли в пояснице, Чайльд быстро осмотрел то, что на нём лежало. Как ни странно, там было несколько публикаций о мертвецах. Одна о длительных воздействиях естественных похорон, а вторая о новой технологии, развивающейся в Иназуме, которая называлась… щелочной гидролиз? Это как-то связано с водой? Прочитав дальше, Чайльд решил, что он, на самом деле, не хочет знать. Почти то же самое было разбросано по столу вместе с несколькими книгами о метеосводках за большие периоды времени, которые были открыты и, по всей видимости, ссылались друг на друга. Он открыл последнюю книгу, поменьше, чем остальные, и с потрёпанной обложкой, посеревшей с годами. В ней все поэмы были написаны устаревшим письмом Ли Юэ, а он плохо знал и обычные иероглифы. Так что единственным способом прочитать это было отправить специалисту, чего он делать не собирался. Пока он лениво перелистывал страницы, засохшая глазурная лилия выпорхнула из книги и упала на пол. Чайльд осторожно поднял её и повертел в пальцах сплющенный стебель. Он аккуратно положил её между страниц и вернул всё на свои места до того, как прикоснулся к столу. Затем он прошёл вдоль книжных полок, пробегая пальцами по каждому корешку книги и легонько их оттягивая, чтобы проверить, есть ли пустышки, или связаны ли они с механизмом. Ничего не произошло. Возможно, он переоценил Властелина Камня. Он закинул руки за голову и зевнул. Укус на плече жалил даже от прикосновения воздуха, но Чайльд наслаждался напоминанием о том, что он совершил. Поиски в шкафу не дали ничего, кроме уважения к огромному количеству коричневого и золотого цветов в гардеробе Чжун Ли. Неужели жители Ли Юэ слепые? Он поправил на себе тёмный шелковый халат и прошёл в основную часть квартиры. Кухня выглядела простой, но хорошо продуманной. Рядом с камином была большая роскошная зона отдыха, а обеденный стол в западном стиле, достаточно большой для двоих, стоял у большого квадратного окна на противоположной стене. Обойдя комнату, он понял, что это не окно, а дверь, ведущая на небольшой балкон. Он приоткрыл её ровно настолько, чтобы выглянуть наружу. К перилам крепились несколько контейнеров с цветами, и некоторые из них он узнал. Что-то похожее на кошачью лежанку втиснули в один из углов рядом с простым плетёным креслом. В этой квартире не было ничего уникального, кроме её владельца. Закрыв дверь, он вернулся в спальню и взял стакан, чтобы отнести его в раковину. Затем принялся подбирать свою одежду там, где они её разбросали. Подойдя к двери, он сжал ручку и остановился. Столик, который они почти опрокинули вчера вечером, отодвинули. По центру столешницы лежал его Глаз Бога поверх аккуратно сложенного пояса. Рядом со знакомым голубым кристаллом лежал одинокий ключ. Не было ни записки, ни каких-либо указаний, должен ли он этот ключ взять. Но зачем ещё он лежал рядом с его Глазом Бога? Он взял его и посмотрел на дверь. Чжун Ли не стал бы? Верно же? Тем не менее он попробовал вставить ключ в дверь и был поражён, услышав щелчок. Вероятно, попытки понять разум архонта были тщетными. Он взял свою кучу одежды и вернулся в спальню, чтобы переодеться, параллельно пытаясь разобраться с новой информацией в голове. Отличались бы его действия, если бы он с самого начала миссии точно знал, что Чжун Ли был Властелином Камня? Он не мог сказать. Наверное, он бы воспользовался первой же возможностью схватить Сердце Бога и первым же судном вернулся в Снежную. А, возможно, и нет. Нет никакого смысла зацикливаться на этом сейчас.

***

Итак, он собирался вернуться в штаб и написать рапорт… он действительно планировал это сделать. На обратном пути от квартиры Чжун Ли с ключом, прожигающим ему дырку в кармане, Чайльд остановился на рынке, чтобы потянуть время. Затем он, в конце концов, набрал несколько пакетов с продуктами и отнёс их домой Чжун Ли. Он открыл дверь ключом и поставил пакеты на стойку. Это было похоже на взлом и проникновение, пусть он и использовал ключ, чтобы войти, а не отмычку. Что, демоны подери, он делает? Это был человек, за чьей смертью его и послали, а он подумывает приготовить ему домашнюю еду. Секс не мог быть настолько хорош. Вот только так и было. Чайльд покачал головой и помыл продукты, а потом отложил их в сторону, чтобы высохли. Может быть, все это потому что Чжун Ли был архонтом? Какая-то сила влияла на Чайльда… ну, либо он облажался и позволил своим чувствам вмешаться. По крайней мере, он мог бы использовать этот день, чтобы отложить всё в попытке привести себя в порядок и выяснить, было ли дело в его голове или в сердце. Каждый раз, когда он задумывался, он попадал в ловушку, думая о Чжун Ли, а не о ситуации в целом. Чжун Ли с его бесконечными любопытными фактами и скрытной бездонной силой. Человек, который «забывал» приносить мору на каждую их встречу, но всё ещё оставался тем же божеством, что вылепил земли Ли Юэ по своей прихоти. Чжун Ли, с горящими глазами позволивший Чайльду поцеловать его посреди Ли Юэ и посмотреть, что будет. Человек, который целовал его до безумия, а потом попытался отправить домой, потому что хотел быть ответственным. Ответственным за что? За сон в одной постели с врагом или за то, что вообще позволил врагу приблизиться? Это явно ни то, ни другое. Он оставил ему ключ от квартиры и ничего не сказал. Итак, у него осталось только одно логическое объяснение. Чжун Ли не считал его врагом. Почему? Было ли это из-за собственных чувств Чжун Ли? Возможно, предположил он. Было ли это из-за того, что Чжун Ли знал что-то, чего не знал Чайльд? Это казалось более вероятным. Что заставило бы Властелина Камня, бога контрактов и торговли, убедиться, что Чайльд ему не враг, несмотря на все доказательства обратного? Если бы уже был заключён другой контракт. Фатуи мобилизовались под шатким прикрытием продвижения торговли, но одно это не убедило бы бывшего бога войны игнорировать их как возможную угрозу, по слухам, действующую на всём Тейвате. Должно быть, в этом замешан контракт. Это единственный разумный ответ. Разорвав бумажные пакеты, чтобы можно было засунуть их под раковину, Чайльд пожевал зубами пострадавшую губу. Взял купленное мясо и положил его в холодильный ящик. Лучше не оставлять его в тепле. Порывшись в шкафчиках, Чайльд нашёл потрепанный чайник Чжун Ли и поставил его кипятиться на плиту. Пока вода нагревалась, он вытащил из кладовки Чжун Ли мешок сахара. Заварил себе чай в том, что больше всего напоминало чашку среди его находок. Прихватив с собой пирожное, купленное в любимой лавке по дороге, Чайльд пошел в гостиную. Внезапно почувствовав себя выдохшимся, он осторожно опустился на диван, балансируя чаем в руке, и подтянул к себе ноги, чтобы они отдохнули. Он откусил пирожное, пока ждал, когда обжигающий напиток в руке остынет. Чем больше он думал, тем больше понимал, что существовал контракт, о котором он не знал. Чжун Ли уже вел переговоры с Фатуи, и он попал в странную ситуацию, когда прибыл в город. От Чжун Ли никогда не было ничего, кроме пользы, это был факт. Ни разу информация, которой он делился, не оказывалась ложной, что было почти невозможно среди информаторов и доверенных лиц, которые были лишь людьми. Итак, существует договор, но Царица всё равно послала его украсть Сердце Бога. Либо предав Чжун Ли, либо… это также было частью контракта. Держа это в голове, Чайльд вспомнил всё, что знал о Властелине Камня и Чжун Ли, сравнивая их. Властелин Камня был самым старым Архонтом, ему едва ли не шесть тысяч лет, если верить историям. Из-за совершённой им ошибки однажды умер его дорогой друг. Он прокладывал себе путь на Войне Архонтов словно зверь, разрубая одно божество за другим, пока не вышел победителем. Взгляд Чжун Ли часто подолгу задерживался на глазурных лилиях, когда они шли мимо ресторана Шефа Мао. Глазурная лилия, зажатая между поэмами в книге, как знак давно ушедшей любви. Чего хотела Царица? Сердца Богов Архонтов. На что может рассчитывать Чжун Ли в обмен на такую драгоценность? Что можно предложить тому, кто не придаёт значения богатству или материальным вещам? Либо безопасность чего-то ценного для него, либо здесь скрывалось нечто большее. За те месяцы, что он знал Чжун Ли, единственное, к чему тот относился с трепетом, был сам Ли Юэ и иногда Чайльд. Чжун Ли имел дело со смертью: будь то Властелин Камня или консультант похоронного бюро. Чайльд судорожно сглотнул, сделав глоток чая. Ему не нравились некоторые возможности, открывающиеся перед ним. Вполне возможно, Чжун Ли хотел умереть или устал настолько, что утратил страсть к жизни. Чайльд постарался проигнорировать возникшую боль. Мысль о Ли Юэ без Чжун Ли… это было трудно переварить. Неожиданно Чайльд осознал, что уже намного лучше понимает, что на него влияет: чувства или что-то ещё. Это определённо были чувства. Ничего из этого не прояснило его второй вопрос. В чём было его предназначение? Очевидно, что от него ждали, что он будет играть определённую роль. Всё, с чем он мог работать, это план его первоначальной миссии. Миссии, которую, как он теперь понимал, ему, вероятно, никогда не суждено завершить. От отсутствия данных разведки до ограничения поддержки его агентов, по всем фронтам был полный провал, кроме финансирования, чтобы он молчал и не мешался под ногами. Он был Одиннадцатым, последним и самым молодым; возможно, он также был наименее ценным Предвестником в глазах Царицы. Это ужалило. Он никогда не был любимцем Царицы, как Синьора, и не получал бесконечные поблажки, которыми пользовались Дотторе и Скарамуш. Другие Предвестники и в лучшие времена не пеклись о нём. Был ли он послан в Ли Юэ как пешка для размена для продвижения более крупного плана? Он не ожидал такого шага от Царицы, но мог представить что-то такое от Синьоры… и, как бы больно ни было об этом думать, Чжун Ли тоже был способен на такое. Допив чай, он отставил в сторону кружку и пожалел, что не может снова ощутить успокаивающее тепло в руках. У него был ещё один вопрос на уме. Зачем Чжун Ли принял его заигрывания? Зачем переспал с ним? Зачем оставил ключ и поцеловал на прощание, прежде чем выбежать за дверь? Вот в чём была главная загвоздка. Негнущимися пальцами он провёл по выпуклому краю укуса на шее. «Сначала ты должен заявить свои права». «Предлагаю рассмотреть претензию». Жар прокатился по его телу, когда он вспомнил сказанные прошлой ночью слова. Слова, которые произнесли после того, как Чжун Ли попытался отправить его домой. После того как он был мягко отвергнут под предлогом Чжун Ли, пытающимся быть джентльменом, по крайней мере, в тот момент он думал именно так. Затем он пришёл и предложил нечто, что можно было посчитать контрактом на определённых условиях, богу таких вещей. Возможно, Чжун Ли вообще не планировал переспать с ним. Точно так же, как он не планировал упускать шанс завершить свою миссию, и, всё же, вот он здесь. Возможно, Чжун Ли просто хотел посмотреть, признает ли его Чайльд, или что он будет делать, когда появится шанс украсть Сердце Бога. Он уже знал, что Чжун Ли был из тех, кто хранит информацию, снисходительно делясь её кусочками, когда ему заблагорассудится. Рискнёт ли он заключить соглашение с Царицей, чтобы удовлетворить своё любопытство? К сожалению, из того, что он знал об этом человеке, да. Не важно, как долго он вертел всю эту информацию в голове, Чайльду не нравился результат по одной простой причине: каждая ситуация, которую он мог придумать, заканчивалась потерей Чжун Ли его Сердца Бога. Тем, что он, как вдруг понял, не хотел бы, чтобы случалось, независимо от желаний Царицы.

***

Остаток дня он провёл на диване, перебирая в уме информацию и рассматривая её со всех возможных сторон. Он был бойцом, но это не значило, что он не мог составить стратегию. Он использовал Гидро Глаз Бога, а это подразумевало постоянное планирование своих действий, чтобы уберечь себя от заморозки или электро статуса. Ты не выживешь в Бездне или в Предвестниках, если будешь тупым. Когда солнце начало светить в бумажные окна, Чайльд встал и снова потянулся. Он направился в спальню и решил надеть что-нибудь из одежды Чжун Ли, положив свою в кучу для стирки. Вернувшись на кухню, он закатал слишком длинные рукава до локтей и вымыл руки. Готовка давалась ему легко. Требовалось много воды и постоянные проверки колебаний температуры, чем он всю жизнь и занимался. Он чувствовал вибрацию на бедре, где спокойно свисал его Глаз Бога, когда готовил и использовал его для создания предметов. Не найдя ни одной подходящей тарелки, Чайльд в основном работал с посудой, которую создавал из влажности в воздухе. Здесь, в Ли Юэ, это сделать было намного легче. Многие вещи в Ли Юэ для него были легче. Его потрясло осознание, что он не хочет возвращаться в Снежную. За те несколько месяцев, что он провёл здесь за сбором информации, он почувствовал себя как дома. Даже если на улице было невыносимо жарко. В замке повернулся ключ, и Чайльд переложил мясо на сковородку так, чтобы оно не подгорело и не прилипло. Дверь открылась. Чайльд взглянул на Чжун Ли из-под чёлки только чтобы убедиться, что человек, зашедший в квартиру — тот, о котором шла речь, а не… скажем, один из его подчинённых, рассчитывающий убить его за ночь с врагом. Он повернул голову, чтобы взять немного воды из стакана и использовать её как временную тарелку. И переложил мясо со сковородки в пряную глазурь, заменив его картофелем, приготовленным в растопленном жире. Позаимствованная рубашка соскользнула в сторону и обнажила след от укуса на плече. Подайте на него в суд, ему было любопытно подтвердить несколько подозрений, к которым он пришёл днём… но, опять же, любопытство и привело его в такую ситуацию, в принципе. — Как работа? — спросил Чайльд, стараясь не рассмеяться над озадаченным видом мужчины. — Мертва, как и всегда, — сказал Чжун Ли, как только пришёл в себя. На мгновение воцарилась тишина. Чайльд фыркнул и закрыл лицо рукой. — Ужасно говорить такое, когда работаешь в похоронном бюро. — Что ты делаешь? — спросил Чжун Ли, вешая плащ на крючок около двери. Прикусив щёку изнутри, Чайльд отвечает ласковым тоном: — Что ж, понимаешь, Чжун Ли, люди называют эти действия готовкой. Чжун Ли улыбнулся ему, ожидая настоящий ответ. — Я готовлю нам ужин, разве что ты не захочешь есть что-то сделанное мной для тебя? Я ведь агент Фатуи, — поддразнивание Чайльда в основном скрывало случайную уязвимость, которую он, не подумав, только что обнажил. Близость Чжун Ли определённо могла привести его к неприятностям такими темпами. — Как твоему доверенному лицу, мне это уже хорошо известно, спасибо. Кроме того, если ты удержался от отравления на наших предыдущих ужинах, тогда мне не о чем беспокоиться. Тебе помочь с чем-нибудь? Чайльд покачал головой и незаметно улыбнулся, возвращаясь к еде. — Нет, я закончил. Накрой на стол. ______ Цзунцзы[1] — китайское блюдо, клейкий рис с начинкой, завёрнутый в бамбуковый, тростниковый или любой другой плоский лист и варёный на пару. Некий аналог онигири, но на вкус совсем другое. (Мне однажды их привезли в вакуумной упаковке и оно было очень странным хд)