в твоих венах – яд

Следующие несколько дней парни потратили на то, чтобы найти подходящее жильё для семи человек. Они разделились на группы и отправились исследовать шумный город, вооружившись сильным желанием и толстым кошельком с золотом. В конце концов, они нашли симпатичный двухэтажный кирпичный домик на окраине города, вдали от шума и суеты оживлённой площади, но достаточно вместительный для семерых. Также было наконец-то решено дать название их небольшой группе наёмников, чтобы как-то представляться своим заказчикам. Они надеялись, что так слухи об их качественных услугах и доступных ценах распространятся по городу и принесут им больше денег. Все непристойные предложения Хосока были отклонены («Но это же моя банда!»), как и экстравагантные предложения Тэхёна. «Разжигатели войны Дикой матери», к большому недовольству Тэхёна, никому не понравились («Никто не наймёт на тайную операцию разжигателей войн, Тэхён!»). В итоге они остановились на простом варианте Юнги – Бродяги. Потому что они и были не кем иным, как кучкой странствующих, изгнанных из своих родных земель отверженцев. Единственным, кто чувствовал себя не в своей тарелке с тех самых пор, как они покинули лес у Изегаада, как и ожидалось, был Тэхён. Он жаловался на то, что жизнь в большом городе практически лишала его возможности превращаться, особенно в крупных диких животных. Он скучал по лесу и чистым ручьям; по деревьям, оттенявшим их маленький, увитый плющом каменный домик в лесу Садивер. Он скучал по простоте небольшого горного городка. Поэтому он взял за привычку летать над стенами Тростхельма, прочёсывая небо в поисках зелёного клочка на земле. Большую её часть за городом занимали поля, фермы и ветряные мельницы. Но это только то, что было видно их глазу. Так что во время своих вылазок Тэхён стал уходить всё дальше и дальше от города, а Чимин чуть ли не начал по нему скучать. Пока однажды птица, чьё оперение очень сильно напоминало тэхёнову метку, не влетела в открытое окно с молниеносной скоростью и не свалилась на кровать дремавшего Чимина. — Твою мать, Тэ, господи боже, предупреждать же надо! — выругался Чимин, упав с кровати и запутавшись ногами в простынях. Друид превратился обратно в ту же секунду, как приземлился на кровать, представ перед ним с дикими глазами и растрёпанными волосами. — Чимин, ты не поверишь, что я нашёл за городом! — Что у вас тут происходит? Чимин со вздохом забрался на кровать и с трудом удержался, чтобы не закатить глаза. На его пороге стоял Чонгук. — Ничего, разговор между двумя друзьями, — сказал он в надежде, что это заденет Чонгука и он пойдёт заниматься своими делами. — Чонгук, друг мой, ты тоже можешь пойти с нами! Ты должен увидеть, что я нашёл! — воскликнул Тэхён и так замахал руками, что едва не заехал Чимину по голове. — Что ты нашёл, Тэ? — спросил Чонгук таким терпеливым тоном, каким потворствуют неугомонным детям. Тэхён тут же перестал ёрзать на месте. — Во-первых, не разговаривай со мной, как с ребёнком, — упрекнул он Чонгука. — Во вторых, вы оба должны пойти со мной, потому что я должен вам кое-что показать! — Куда ещё, Тэ? На улице слишком жарко, чтобы идти не пойми куда, — застонал Чимин, утопая в простынях и обмахиваясь руками. Он не знал, было ли здесь так жарко из-за того, что город постоянно кишел людьми, но осень в Тростхельме не имела ничего общего с осенью в Изегааде. — Кто сказал, что мы пойдём пешком? — Я не собираюсь снова тратить деньги на лошадей. — А за них кто говорил? Серьёзно, Чимин, за кого ты меня принимаешь? Мы полетим! — Полетим? — неуверенно переспросил Чонгук. — Оу, Гук, надеюсь, ты не боишься высоты, потому что вид будет головокружительный. Чимин вздохнул на такой энтузиазм друга. Он летал пару раз на одном из его животных обликов, но не был уверен, что тот сможет унести ещё и Чонгука. — Тэ, что там такого важного, что мы должны лететь прямо сейчас? Ты не сможешь понести нас обоих. И мы будем лететь над городом. Нас могут увидеть стражники, — попытался образумить его Чимин. — Люди здесь не особо жалуют все эти штучки Дикой матери. — Ты увидишь, — ответил Тэхён с блеском в глазах. — Пожалуйста, Чимин. Я знаю, что делаю. Идём к восточным воротам, они всего в нескольких минутах ходьбы отсюда. Потом я превращусь в большого орла и унесу вас обоих. — Тэ, твой орёл абсолютно точно не выдержит и меня, и… большой вес Чонгука. — Ты на что-то намекаешь? — Чонгук смотрел на него с порога. — А что, стесняешься своего веса? — Ни капли. Как раз наоборот. На мне нет ни одной складки жира, — закичился воин. — Хотя это ты уже и так знаешь. Перед Чимином тут же нарисовался образ совершенно голого Чонгука, мышцы которого лоснились от масла. Он знал, что именно этого тот и добивался. — Это издевательство, — буркнул он. — Не напоминай мне о своей голой заднице. — О, так ты всё-таки смотрел на мою задницу? — Гук, все смотрели на твою задницу. Может, мы уже пойдём? Я превращусь в кого-нибудь другого, мне всё равно, хоть в виверну, хоть в крылатого льва, хоть в гигантского павлина – выбирай сам, — умоляюще посмотрел он на Чимина. Тот разорвал с Чонгуком обмен раздражёнными взглядами и кивнул. — Идём. Пройдя через восточные ворота, они оказались в пустом поле. — Так, гигантское существо, гигантское существо… Чонгук, назови самое больше существо, с которым ты сражался, — обернулся к нему Тэхён. — Эм. Дракон? — непонимающе уставился на него Чонгук. — Ты сражался с драконом? — скептично переспросил Чимин. — Впечатлён? — А ты настолько сильно хочешь меня впечатлить? — закатил глаза Чимин. — Это уже входит у тебя в привычку. Ответ Чонгука был заглушён громким рокотом – Тэхён начал превращаться в гигантского дракона прямо на их глазах. Превращение в более крупных существ всегда занимало больше времени, поэтому они молча наблюдали за тем, как его тело вытягивалось и покрывалось тёмно-зелёной чешуёй. — Хорошая работа, — похвалил его Чимин. Он погладил дракона по носу, и тот заурчал. Чимин осторожно забрался на спину зверя, стараясь не сильно тянуть за чешуйки. Удобно устроившись у основания длинной шеи, он глянул на Чонгука. — Что? Я не буду сидеть сзади тебя, — Чимина покоробило от одной мысли о том, чтобы прижаться к телу Чонгука и держаться за него. — Я хочу наслаждаться видом. Чонгук вздохнул, после чего с горем пополам взобрался на спину дракона, и Чимин специально не стал ему помогать. Как только тот устроился сзади, Чимин начал сомневаться в выборе своего места. Стоило Тэхёну взлететь в воздух, как он почувствовал тепло, исходившее от Чонгука. Было ощущение, будто воин прижимался к нему каждой частичкой своего тела. Чимин поёжился, радуясь тому, что никто не мог видеть слабый румянец на его щеках. — Это невероятно, — услышал он чужой голос слишком близко к своему уху. Тёмные волосы слегка защекотали его, и Чимин попытался хотя бы немного отодвинуться. — Не мог бы ты, пожалуйста, перестать ёрзать? — крикнул ему Чонгук, силясь перекричать порывы ветра. — Это очень отвлекает, — Чимин тут же замер и стал сидеть неподвижно. Спустя некоторое время полёта он решил, что было не так уж и неудобно. Если очень сильно сосредоточиться и постараться игнорировать тепло чужих бёдер, или как чужое дыхание щекочет ему шею, то всё нормально. По крайней мере, прижимавшееся к нему тело помогало Чимину не замёрзнуть по мере того, как они поднимались выше в небо. До места назначения они добрались относительно быстро, учитывая, что дракон был гораздо быстрее любой птицы, с помощью которых Тэхён летал раньше. Они приземлились практически на вершине холма, на поляне неподалёку от цветущей рощи. Тэхён подождал, пока его друзья слезут с него, и превратился обратно в эльфа. — Мы на месте! — воскликнул он. — Боже, вы такие тяжёлые. Гук, твоя задница выглядит хорошо, но какой ценой, — засмеялся Тэхён и, больше не теряя ни секунды, начал подниматься на холм. Чимин отправился вслед за другом, куда бы тот их ни вёл. Его мышцы немного побаливали, и, честно говоря, возвращаться домой тем же способом ему не хотелось. Он игнорировал идущего сбоку Чонгука, а когда все трое достигли вершины холма, он наконец-то увидел, что Тэхёну так не терпелось им показать. Это была старая святыня. Мрамор, из которого она была построена, весь потёрся и потрескался, но в целом она была в хорошем состоянии, скрытая кустами и порослью. Чимин подошёл ближе ко входу. Маленький храм представлял собой небольшое помещение с колоннами, внутри которого всё уже давно заросло растительностью. — Я наткнулся на неё и решил немного прибраться, когда… Смотрите! — Тэхён указал на вырезанный символ в передней части святыни, простиравшийся вплоть до треугольного фасада. Ивовое дерево внутри алмаза с двумя крыльями по бокам: одно изящное и перистое, другое – из кожи и костей. — Это символ Дикой матери, — удивлённо пробормотал Чимин. Он видел его лишь в книгах. — Это святыня твоей богини, Тэ? — Чонгук внимательно осмотрел её. — Она кажется очень старой. Разве эта земля не была когда-то частью старого государства людей? Что она тогда тут делает? — Я не знаю! Но разве это не потрясающе, — воскликнул Тэхён, которого чуть ли не трясло от его находки. — Мы сейчас, и правда, очень далеко от Империи, — задумчиво согласился Чимин. Когда-то континентом управляли два великих государства: Древняя Империя эльфов и Светлое Королевство людей. Последнее охватывало как современное Королевство, так и Торговую Конгрегацию, включая несколько Вольных Городов на востоке. Территория Древней эльфийской Империи примерно совпадала с современной Империей, хотя сейчас от неё осталось одно лишь название на карте. Оба государства являлись сверхдержавами и имели собственные пантеоны богов и богинь. Известно, что они постоянно сражались и боролись за господство. Поэтому Чимин нашёл очень любопытным тот факт, что посреди старого государства стоял храм, посвящённый Дикой матери. — Может, всё-таки их что-то связывало? Древних людей и эльфов? — Чонгук рискнул войти в святыню, передвигаясь по ней, как по минному полю. — Ах, думаешь, у эльфов была тут своя маленькая симпатичная община? На этих солнечных холмах Светлого Королевства? — вздохнул Чимин. — Какой ты наивный. — Ребят, это не всё, что я хотел показать. Чимин, зайди сюда, ты должен это видеть, — нетерпеливо произнёс Тэхён, и они прошли за ним вглубь храма. На дальней, не покрытой плющом стене перед ними предстала огромная фреска. Крайне детализированная, немного выцветшая, но вполне различимая. Кажется, на ней были изображены различные сцены поклонения богине, уже давно никому не известные ритуалы. — Ого, какая огромная. И так хорошо сохранилась… Сколько она уже тут стоит, сотни лет? — Наверное, это древняя эльфийская магия! — глаза Тэхёна сияли. — Сюда, подойдите ближе! Посмотри на эти фигуры, Чимин. Что ты видишь? — он выжидающе посмотрел на него. Чимин приблизился к фреске, оглядев фигуры, на которые указал Тэхён. Это были эльфы. Они стояли в ряд на широком помосте, и, кажется, окружали пустовавший трон богини, если не считать, что тот полностью порос колючим терновником. — Кажется, это дворец Дикой матери? Может, это жрецы? — Глянь на их лица! — воскликнул Тэхён и встал прямо под одной из фигур. Чимин посмотрел ещё раз. И понял. — У них у всех такая же метка, как и у тебя, — наконец-то сказал он. Лица фигур были изображены в профиль, и на каждом виднелась ярко-зелёная метка. — Значит, я такой не единственный! Есть и другие, — взволнованно произнёс Тэхён. — Да, Тэ. Похоже на то, — Чимин обернулся, посмотрев на него тёплым взглядом. Чонгук тоже подошёл ближе и осмотрел фреску. — Думаешь, они все друиды, как и ты? Может, друиды были священнослужителями Древней матери? — Что тут есть ещё? — Чимин отступил на несколько шагов, чтобы рассмотреть стенную фреску полностью. Тронной сцене предшествовала серия других, судя по всему, связанных фресок. На самой первой были изображены, похоже, те же самые фигуры – без меток на лицах, – принимавшие участие в каком-то ритуале. Они стояли в тени рощи, а посреди неё возвышался алтарь в виде черепа гигантского зверя. На второй фреске половина друидов лежали на земле, мёртвые или без сознания, в то время как другие пытались покончить со своей жизнью. На третьей фреске была та же самая роща, на этот раз усеянная телами друидов, и над каждым из них горело зелёное пламя. Чимин вгляделся внимательнее. — Что тут у тебя? — присоединился к нему Чонгук, уставившись на маленькие зелёные огоньки. — На что это, по-твоему, похоже? — Зелёный огонь? — ответил тот. — Напоминает магию Тэхёна. — Ребят, по-моему, тут и думать нечего, — раздался голос Тэхёна за их спинами. Очевидно, его не столько интересовала общая картина фрески, сколько тот факт, что она доказывала существование других, похожих на него эльфов. — Дикая мать избрала меня. Я будто… из знатного рода. Разве это не здорово? — просиял он. — Тут что-то внутри, — Чимин продолжил изучать пламя. — Фреска стёрлась и местами откололась, но… разве это не похоже на… маленьких человечков? — Маленьких человечков? — весело повторил Чонгук. Он подошёл ближе и прищурился. — Эм, ты прав. Здесь что-то есть. Это похоже на маленьких фей, которые светятся зелёным? Значит… это не огонь? — Ну, не знаю, как тебе, а мне зелёный огонь видеть не приходилось. — Вы знаете какие-нибудь народные сказки или легенды о маленьких жутких существах, которые светятся зелёным? — спросил у них Чонгук. — Хм, бесы? — пожал плечами Тэхён. — Мерзость. Они никак не относятся к эльфам, и хотя бесы жуткие, они не настолько крошечные и уж точно не светятся, — ответил Чимин. Он зарылся рукой в волосы, убирая их с глаз, и заметил, как Чонгук проследил за его жестом. — Гм, — Чимин с чего-то вдруг поперхнулся, — может, это фейри? — А, точно, — кивнул Тэхён. — Да, они довольно спокойные создания. Уверен, это они и есть. — Что ещё за фейри? — озадаченно моргнул Чонгук. — Можно сказать, они что-то вроде ваших фей. Хотя я не знаю, правда ли они существуют, или их выдумали на основе эльфийских фейри. По сути, это крошечные существа, которые считаются духами леса. Как правило, безобидные, с людьми не общаются. — Ты их когда-нибудь встречал? — повернулся Чонгук к Тэхёну, изогнув бровь. — Мм, пару раз? До встречи с Чимином я видел их намного чаще. Стесняются, наверное? — ответил Тэхён, уже не казавшийся таким беззаботным. — Что? Ты видишь фейри, Тэ? — недоумённо спросил Чимин. — Сказал же, иногда. — Это… странно, — Чимин снова повернулся к стене. — Судя по фреске, эти… друиды принесли себя в жертву, и… фейри спасли их? Или исцелили, — он посмотрел на предпоследнюю фреску. На ней друиды снова стояли, но на каждом из них была метка, а их глаза были зелёного цвета. — И после этого их глаза засветились, и они получили метки, — неуверенно закончил он. — Тэ, тебя когда-нибудь исцеляли фейри? — Насколько я помню, нет, — тихо проговорил Тэхён, совершенно растерявшись, а затем нахмурился. — Все наши встречи были очень короткими: я случайно натыкался на них, либо они на меня, и я просто с ними здоровался, потому что это вежливо, а они вроде бы связаны с Дикой матерью. Так что я считал это своей обязанностью, а потом они уходили. — Довольно однообразно, — хмыкнул Чонгук, хотя по нему нельзя было сказать, что он поверил. Чимин видел, с каким беспокойством он смотрел на Тэхёна, а потом сказал более радостно: — Что ж! Это было информативно. Я рад, что ты нашёл следы… своего древнего ордена. Должно быть, приятно знать, что тебе где-то есть место, — не совсем искренне сказал он. — Спасибо, что сходили со мной, — снова улыбнулся Тэхён, и Чимин похлопал его по спине. — Не за что. Если найдёшь что-нибудь ещё… — Чимин глянул на Чонгука, и тот кивнул ему. — Пожалуйста, расскажи нам, ладно? Мы пойдём с тобой. Когда они летели обратно в Тростхельм, Чимина уже не волновал ни холод, ни Чонгук, сидевший позади. В голове у него затаилась гораздо более тревожная мысль, и кажется, обдумывать её Чимин пока был не готов. Чимин не был уверен: всё его тело болело из-за неудобного положения – что было понятно, драконы не были популярными верховыми животными, так как не позволяли людям летать на них, рассматривая их, в первую очередь как еду, – или потому что он всё время пытался сидеть неподвижно. Они рассказали остальным, Бродягам, об их находке в роще, и все были рады за друида, но никто из них троих не уточнил, в чём была особенность тех фресок. Чимин не знал наверняка, хотел ли Тэхён делиться этой информацией, и честно говоря, он даже не знал, понял ли Тэхён всю значимость своей находки. Понял ли её я? Солнце наконец-то зашло, а дневная жара спала, уступив место прохладному ветру, более подходившему этому времени года. Чимин сидел по-турецки на кровати, когда в дверь его комнаты постучались. Он отложил кинжал с точильным камнем в сторону со словами: «Заходи», решив, что Тэхён наконец-то пришёл поговорить с ним о святыне. Чего он не ожидал, так это того, что за приоткрывшейся дверью будет стоять Чонгук. Выражение его лица тут же помрачнело. — Чего тебе? — Ого, полегче. Не радуйся мне так сильно. — Зачем ты пришёл? — Можешь не спешить приглашать. — Ты можешь сказать мне всё, что ты там хотел, и за дверью. — Ты уверен? Потому что это насчёт сегодня, — хмыкнул Чонгук, делая ударение на последнем слове. — Закрой за собой дверь, — тяжело вздохнул Чимин и жестом пригласил его войти. — Ты ещё не устал закатывать глаза, одуванчик? — Для тебя мой запас сил бесконечен. — Мило, — ответил Чонгук и оглядел его комнату с нейтральным выражением лица. Он даже не особо прошёл внутрь, только закрыл за собой дверь и облокотился об неё. — Нравится? — спросил Чимин, которому уже не терпелось перейти к делу. Ему было не комфортно находиться наедине с Чонгуком в комнате с закрытой дверью. Не то чтобы он не был способен защитить себя. И не то чтобы Чонгук стал бы пытаться с ним что-то сделать. Они живут вместе уже достаточно долго, чтобы Чимин ему… нет, не доверял, но хотя бы мирился с его присутствием. А это значит, что он больше не опасался находиться с ним рядом. Практически. — Больше всего мне нравится этот набор инструментов для пыток у тебя на кровати, — кивнул Чонгук в сторону кинжалов, ножей и стилетов, которые Чимин разложил перед собой. — Ты спишь с ними в обнимку? — Да, они меня морально поддерживают, — съязвил тот. — Расслабься, я их просто затачиваю. Чонгук осмотрел оружие. — Мне нравится вот тот чёрный, — указал он на тёмный изысканный стилет, на рукояти которого было высечено лицо рогатого демона с открытым в немом крике ртом. — Напоминает тебя. — Вау, спасибо. Я как раз всегда думал, что если и пырну тебя, то именно им. Неожиданно для Чимина, Чонгук засмеялся. Он ожидал очередной колкости, ведь, в конце концов, такая у них была игра. Это вообще была игра? — Подходит идеально, — с улыбкой произнёс воин, но потом его лицо помрачнело. — Ты рассказывал ещё кому-нибудь о фресках? — Нет, — Чимин тоже нахмурил брови от смены темы. — Честно говоря, я не знаю, хочет ли этого Тэхён. Кажется, будто он не против, но… я не уверен, что он вообще понял, о чём эти фрески, — признался он. — А ты понял? Чимин взял в руки кинжал, который он отложил ранее, и начал снова его точить, но уже медленнее. — Не уверен. Я не разбираюсь в эльфийских преданиях, не говоря уже о древних божествах… Может, Намджун знает больше? Он наверняка что-нибудь читал об этом в своей библиотеке. — Я спрашиваю тебя, — сказал Чонгук, подходя ближе к кровати. — Сначала я хочу узнать, что об этом думаешь ты. Странно. Чонгук интересуется его почётным мнением? Наверное, думает, что все эльфы по умолчанию разбираются во всей этой эльфийской мутотени. — Ну, раз уж ты так вежливо спросил, — протянул Чимин, не сводя глаз с кинжала. — Я думаю, фреска рассказывает о том, как фигуры становятся одержимыми фейри. Они стояли перед алтарём Дикой матери, которая правит животными, природой и фейри. Фейри – лесные духи, поэтому они ей и подчиняются. По идее они должны были служить ей, но поскольку сама Селена не была сильным бойцом, то и её прислужники были довольно слабыми. Фейри существа безобидные. Но… — Чимин поднял глаза на Чонгука, который внимательно его слушал. — Допустим, Дикой матери нужна защита. Допустим, она решает, что ей тоже нужно что-то вроде собственной гвардии. Почти у каждого божества были свои паладины, которые следили за соблюдением их законов и распространяли их учения. Почему у неё не могло быть так же? Вот она и решает наделить некоторых своих почитателей силами. — Силами друидов? Чимин кивнул. — Я… думаю, это то, что и произошло с теми фигурами. Ими овладели фейри. Взамен они получили благословение Дикой матери. Кажется, сегодня мы узнали, как на свет появились друиды. — И что всё это означает для Тэхёна? — скосил на него взгляд Чонгук. — Ты вроде бы достаточно умён, чтобы понять, к чему я клоню, — вздохнул Чимин и уставился на Чонгука. Чонгук уставился на него в ответ и покачал головой. — Хочешь сказать, Тэхён одержим? — Это очень даже возможно. — Перестань, Чимин. Серьёзно? — усмехнулся Чонгук и снова покачал головой. — Чем тебя не устраивает этот вариант? — Чимин глядел на него с укором. — Потому что это эльфийская чушь? Теперь Тэхён кажется тебе слишком «эльфийским»? — рукоять кинжала больно впилась ему в кожу. — Нет, — мягко произнёс Чонгук. — Потому что это означает, что он мёртв. Чимин сидел совершенно неподвижно. — Да, — отозвался эльф. — Он мёртв, — и произнеся эти слова вслух, Чимин будто сам только что это осознал. — Тэхён был мёртв всё это время, — вздохнул Чонгук. Он подтащил стул к кровати и грузно опустился на него, обхватив голову руками. Чимин опустил взгляд. Теперь всё обрело смысл. То, как они встретились, оба в бегах и без места, которое можно было бы назвать домом. Странные способности Тэхёна, его метка, его наивность и непонимание устройства мира. Его незаинтересованность во всём, что касается Империи, и то, что он не встречал других эльфов до Чимина. И его способность превращаться. Даже в старых легендах такое встречалось редко. Цена за обладание такой силой была высокой. — Какой же я идиот, что не понял раньше, — признался Чимин, выпустив из рук кинжал с точильным камнем. — До такого не просто догадаться, — возразил Чонгук, снова выпрямившись. — Не знаю, кто Тэхён сейчас, эльф или фейри, но… по крайней мере, он жив. Мы не встречались с ним до… его смерти, так что не можем оплакивать человека, которого мы никогда не знали. Чимин пристально посмотрел на него. — Наверное, ты прав. В этом нет смысла. — Думаешь, нам стоит ему рассказать? — Что он мёртв? — Да. — Что он мёртв и одержим? — Ну, да, — неловко поёрзал Чонгук. — Разве это не справедливо? К тому же, он постоянно говорит о Дикой матери… Может, он будет даже рад узнать, с какой целью она наградила его такими силами. — Есть ли вообще смысл в этой цели? Никто не поклонялся ей целую вечность, даже до падения Империи. Боги больше не ведут войн, ей не нужны друиды, которые бы защищали её… — Ты сам сказал, что они были не просто паладинами. Их миссия могла заключаться и в том, чтобы распространять слово о Дикой матери. Может, она хочет, чтобы её культ возродился. — Да ну? — выгнул бровь Чимин. — Отправьте ей кто-нибудь весточку: «Империя пала, и поклоняться тебе больше некому». — Мы начинаем с того, что у нас есть прямо сейчас, и двигаемся дальше из этой точки, — проговорил Чонгук, смотря в упор на Чимина. От последнего не ускользнула вся парадоксальность того, на что намекал Чонгук, солдат Королевства, но на этот раз он решил закрыть глаза и оставить своё возмущение, вместо этого сосредоточившись на проблеме друга. — И всё-таки что-то здесь не так. Тэхён точно не принимал участия ни в каком ритуале. О нём уже никто и не помнит. — Мы не можем знать этого наверняка. Эта эльфийская богиня могла добиться желаемого и другими способами. — Наверное, ты прав? — вздохнул Чимин. — Всё это как-то чересчур. Нам стоит немного подождать, а потом мы уже решим, как с ним поступить, — Чимин усиленно потёр свои виски. Чонгук оглядел его, останавливаясь взглядом на уставшем лице. — Что насчёт тебя? Как ты себя чувствуешь? — Почему ты спрашиваешь? — опустил Чимин руки и посмотрел на Чонгука таким взглядом, будто увидел привидение. — Не только у Тэ есть на лице занимательная метка. — А, ты об этом, — выдохнул Чимин, неосознанно коснувшись своей татуировки. — Волноваться не о чем. Она не менялась, цвет тот же, никто не нападал на меня, пока я спал. Всё пре… хорошо. — Тебя это уже не волнует? — Чонгук не выглядел так, будто поверил ему. — Мы как-то не обсудили наш план, как избежать следующего нападения. — Ты имеешь в виду тебя и меня? С чего бы мне с тобой это обсуждать? — усмехнулся Чимин, в то время как Чонгук продолжал неотрывно смотреть на него. — Или со всеми остальными. Какой у тебя план? Теперь мы знаем, что слёзы на твоём лице означают количество людей с такой же меткой, и что, возможно, они хотят твоей смерти, — объяснил он, будто разговаривал с ребёнком. — Как ты вообще спишь по ночам? Думаю, этот вопрос волнует меня больше всего. — А ты не знал? Эльфы не спят. Мы давным-давно нашли способ, как обойтись без сна. С помощью нашей злой магии. — Перестань. Я не настолько плохо разбираюсь в эльфийской магии, одуванчик. — Уверен? — усмехнулся Чимин. — Как-нибудь устрою тебе испытание, — он шутливо пошевелил пальцами. — Учитывая твои обстоятельства, я бы даже сказал, что знаю больше тебя. — Магия у меня в венах. А то, что ты сражался с эльфами всю жизнь, не значит, что ты вдруг стал экспертом. Чёрные глаза снова безжалостно прожгли его, и Чимин почувствовал себя почти некомфортно под их взглядом. — У тебя сейчас полно забот. Эльфийские убийцы, эта странная метка на лице, больше никаких ограничений в твоей вроде бы неконтролируемой магии. Ты уверен, что мне не стоит беспокоиться, одуванчик? — Ах, так ты беспокоишься, потому что хочешь защитить меня или потому что думаешь, что я могу что-нибудь вычудить? Чонгук улыбнулся. — Не знаю, какая причина нравится тебе больше, мой одуванчик? — вдруг понизил он голос, и Чимин метнул в него кинжал, от которого тот легко уклонился. — Я так понимаю, вторая. Он поднял кинжал и встал со стула, медленно направившись к кровати, а затем остановился напротив Чимина. — Я соврал. Больше всех мне нравится этот. Мне нравится его деревянная рукоятка, удобно держать в руке, — подкинул он кинжал в воздух. — Просто и практично. Декоративные часто выскальзывают из рук, — он передал оружие обратно Чимину. Тот молча взял кинжал и внимательно осмотрел его, будто видел впервые. Он был очень простой, с рукоятью из грубой древесины берёзы. — Спасибо, — отозвался Чимин, — это самый первый кинжал, который я сделал для себя. Чонгук приподнял бровь. — Тогда я крайне польщён, что ты попытался убить меня именно этим. — Особое оружие на особые случаи, — усмехнулся Чимин. — Но тебе стоит быть начеку. Я не пытаюсь убить дважды одним и тем же клинком. У меня их ещё много. — Имеешь в виду, сделанных вручную? — поинтересовался Чонгук. — Это у тебя привычка такая, создавать собственные орудия для убийств? Вау, совсем не жутко. — Сказал парень с гигантским зловещим мечом, который наверняка проклят. — Да не проклят он, — буркнул Чонгук и сел на кровать сбоку от эльфа, который теперь опасливо следил за ним. — Покажи свой товар. — Они не продаются, — возразил Чимин, но неохотно начал указывать на кинжалы, которые делал на протяжении многих лет. — Это всё часть моей коллекции. Каждая из этих рукояток сделана из разной древесины, которую я лично отбирал и вырезал, — проговорил он, выбрав несколько кинжалов и отложив их в сторону. — Эти я делал, когда возвращался в штаб-квартиру Жаворонков, где меня обычно запирали в перерывах между заданиями. — Некоторые из них особенно красивые, — мягко отозвался Чонгук, внимательно изучая оружие. — У меня было много свободного времени, — пожал плечами Чимин. — Можно потрогать? Чимин снова пожал плечами. Он внезапно понял, как странно они сейчас выглядели, сидя на его кровати, всего в нескольких сантиметрах друг от друга, и пялясь на кинжалы. Чимин чуть отодвинулся к изголовью кровати. Чонгук взял одну из его последних работ. Чимин очень долго корпел над кинжалом, так как хотел сделать его безупречным и элегантным. Рукоять из тёмно-красного дерева была увита сотнями тиснёных цветов. Пусть это было не совсем удобно, Чимину он нравился. — Одно сказать можно точно… Ты умеешь работать руками, одуванчик. Чимин не знал, почему он вдруг так отреагировал, ведь обычно он полагался на свой острый язык. Может, это из-за того, что он очень устал, может, он слишком много общался сегодня с Чонгуком, чтобы придумать неизвестно какой по счёту остроумный ответ, или, может, это было из-за погоды, а может, потому что Чонгук сидел так близко к Чимину на его же кровати. В его комнате с закрытой дверью. Чимин не знал, почему, но резко подскочил к Чонгуку и попытался выхватить оружие. Стоит заметить, Чимин не хотел устраивать сцен. Он просто хотел вернуть свой кинжал и, возможно, ради душевного успокоения постучать Чонгука пару раз по голове. Рукояткой. Сильно. Они оба рухнули на кровать, спина Чонгука ударилась о простыни, а Чимин прижал его к матрасу, пытаясь дотянуться рукой до кинжала. Что было невозможно, так как Чонгук специально отвёл руку как можно дальше. — Не забывай, что вокруг меня целая коллекция кинжалов, — пригрозил Чимин, отталкиваясь ладонями от воина, но всё ещё нависая над ним. Тот беззвучно засмеялся. — Только пока я не сброшу их с кровати. Тогда это уже будет бой на кулаках, — усмехнулся он. — Но ты ведь такое любишь, да? — Чимину хотелось стереть ухмылку с его наглого лица. Он не мог поверить, что позволял Чонгуку так вести себя в собственной же комнате. На собственной же кровати. Чимин подумал уже признать поражение, но это было не в его стиле. Так что он упёрся в воина взглядом и на пробу надавил ладонью ему на грудь. Вся его верхняя часть тела застыла. Чимин заметил, как тот попытался стряхнуть чужую руку, но его магия была сильнее. Довольный тем, что он не раздробил случайно Чонгуку кости, Чимин протянул ладонь и забрал кинжал обратно. Он наклонился ниже, поднеся лезвие к шее воина, и невесомо обвёл татуировки его остриём, чтобы не задеть кожу. — Мы не на арене, Чонгук, — было что-то волнительное в том, чтобы произнести его имя, находясь в такой близости. Чимин медленно позволил ощущениям вернуться в тело Чонгука. Воин наблюдал за ним, а его лицо обрамляли длинные волосы эльфа, спадающие на простыни. — Как скажешь, — он положил руку поверх более миниатюрной ладони и мягко отвёл кинжал в сторону. Они продолжали смотреть друг другу в глаза, пока не услышали, как внизу открылась дверь и в дом вошли Намджун с Сокджином. Чимин услышал, как они поднимаются по лестнице, и выпрямился. Он отодвинулся от Чонгука к изголовью кровати, принимая то же положение, как когда Чонгук постучался в его дверь. — Ты можешь вернуться к себе в комнату, — насмешливо улыбнулся Чимин. Чонгук молча поднялся и немного подождал, пока двое их товарищей не прошли мимо чиминовой двери к себе в комнаты. Он открыл дверь и осторожно выглянул, словно вор, который боится быть пойманным стражниками. Взгляд Чимина был обращён на ту самую руку, которой Чонгук ещё совсем недавно касался его; и проследил ещё немного за тем, как тот неловко сжал и разжал свои пальцы, прежде чем исчезнуть за закрытой дверью.