1408: Идем в бесконечность

- Ну, здравствуй, моя новая берлога! – с ухмылкой обратился в пустоту я, кидая свой единственный потрепанный жизнью, оставшийся еще со времени моего побега из отчего дома, чемодан на тумбу в прихожей. Правда, потом пришлось, чертыхаясь, ловить вазу с цветами, которая скрылась от моих глаз ранее. Разобравшись со злополучным хозяйским фарфором, я отправился на экскурсию по комнатам, скользя ленивым взглядом по мебели и бледно-зеленым обоям в глупый цветочек. В принципе квартирка оказалась вполне себе ничего. Ничего особенного. Скучная и безликая. Холодная и пустая, не смотря на преобладание светильников и теплого желтого света, исходящего от них. Теплого, но электрического. Впрочем, не будем бередить могилу мертвого романтика Фокса. Слишком некогда. Нью-Йорк не такой город, где можно предаваться мечтам. А с учетом того, что эти самые мечты потрошились скотиной-судьбой неоднократное количество раз… Но я отвлекся. В общем, сдаваемое помещение было в полной мере пригодно для жилья и для моей работы над статьями. Через месяц я уже с закрытыми глазами мог найти любую комнату и нужную мне вещь. Другими словами прижился я довольно быстро. И если забыть про отель напротив, новое мое место обитания в трех комнатах на четырнадцатом этаже мне нравилось даже больше, чем ветхий, пусть и двухэтажный, домишко Джефа. Кстати, про этаж. Хоть его и повсеместно нумеруют так, игнорируя несчастную тринадцатую цифру, селятся на нем немногие. Вот и в моем случае на весь четырнадцатый – пара ворчливых бабулек и седой молчаливый мужчина, отчего-то каждый раз пронизывающий меня внимательным взглядом при встрече. В такие моменты ощущаю себя пятнадцатилетним прыщавым подростком прячущим травку у себя в кармане или еще какую наркоту. Бесит это. Ей-богу, я при тех двух старых девах так не чувствую себя, как при этом бородатом, чем-то неуловимо схожим с Хемингуэем мистере. Но я и на это благополучно закрывал глаза, наслаждаясь тишиной квартиры во время печатания очередной статьи. Пришедшая со вторника внезапная жара превратила один из главных городов США в раскаленное солнце и не только по температуре – полный металлического блеска дымящихся машин, пота и плавящегося асфальта Нью-Йорк медленно растекался ленивой амебой, все еще стараясь жить привычной жизнью в режиме нон-стоп. Цены на кондиционеры резко возросли, и все равно к ним было не пробиться. За настольные вентиляторы дело доходило чуть ли не до драки. Так что окна, балконы не закрывались вообще, наполняясь огоньками сигарет куряк и им сочувствующим в среднем где-то после одиннадцати. Вечера, конечно. Вот и сейчас я, включив кондиционер на полную катушку и недавно отрытое в кладовке сокровище – тот самый настольный вентилятор, за который нынче идут бои не на жизнь, а на смерть у прилавков, скучающе наблюдал за огоньками напротив. Неприязнь неприязнью, но окна-то все равно выходят на «Дельфин», так что выбора особого у меня нет. Не заколотить же единственные источники более-менее прохладного воздуха, в самом деле. На следующей неделе мне надо было предоставить готовый материал для газеты. Тем не менее, воскресенье уже близилось к своему логическому завершению, а идей было, как продуктов в холодильнике – там не то, что мышь, таракан брезговал вешаться. - Черт, - я вялым движением нашарил зажигалку с пачкой сигарет в глубине одного из выдвижных ящиков стола. Откатился от рабочего места на кресле, с трудом подняв разморенное тело, подошел к окну, дабы словить хоть какую-нибудь пародию свежего ветра. Зажал зубами сигарету и, не зажигая, снова уныло уставился в окно, внезапно вспомнив, что собирался бросить курить. Ладно, вернемся к статье. Чем напичкать этих безмозглых немногочисленных читателей в этот раз? Йети? Оборотни? Вампиры? Призраки?.. Я облокотился о подоконник, и устало вздохнул, прикрывая глаза. Твою мать, мне двадцать пять лет, а я по-прежнему страдаю какой-то херней. Идиот. Чтобы хоть как-то пробудить кашицу серого вещества в черепной коробке, я проморгался, подвигал головой, разминая шейные мышцы. Поперемещал взгляд с одного окна на другое, расслабляя глаза после двухчасового бессмысленного вперивания оных в широкий и, как мне сказали в магазине, «экологически чистый и безвредный для глаз» жидкокристаллический монитор. Зарядка закончилась так же спонтанно, как и началась. Меня вдруг привлекло одно из окон напротив. По правде говоря, даже непонятно чем – совершенный близнец остальных он ничем не отличался. Только через секунду до меня дошло, что оно было закрыто. Да, и соседнее с ним тоже. Видимо они из одного номера. Наверное, он без постояльца. Но… Я бегло оглядел другие – все, абсолютно все окна были открыты настежь, даже где не горел свет. Неужели это единственный свободный номер? Посреди всех занятых? Странновато как-то. Я снова вернулся к двум загадочным матовым провалам. Смотрел я довольно долгое время, пока внезапно не осознал, что ничего не слышу. Знаете, иногда так бывает, когда кроме раздражающего писка в ушах нет ни единого звука. Вот именно это происходило со мной. Я поковырял пальцем в ушах, пооткрывал рот – безрезультатно. Лишь только когда отошел на пару метров, разрывая контакт с отельными окнами, звук вернулся в мои уши. И все стало как обычно. Не считая того, что краем глаза я уловил в прорубленных отверстиях напротив какое-то хаотично-дикое движение чего-то густо-темного… Или даже кого-то… Нет, что за бред? Просто мозги плавятся от этой чертовой жары и несделанной статьи. Я устал. Я действительно ощутил усталость и тупую ноющую боль в висках и затылке, едва сделав шаг от окна. Но на этом факте не хотелось заострять внимание. Хотелось завалиться на кровать и продрыхнуть до утра. Что я и сделал. Только проспал я не до ежедневного звонка старого верного врага – будильника, а весь понедельник, так и не попав на работу в тот день.