Какой бы горькой правда ни была, она лучше неопределённости. Донна Моисинья
Если постоянно находиться в незнании, наверное, можно чокнуться. Незнание, оно ведь убивает изнутри, разрушает каждую клеточку организма человека своими острыми коготками, а зубками впускает в мозг яд, именуемый сомнением. Сара уже не знает, когда ей говорят правду, а когда бессовестно врут, пытаясь скрыть собственные мотивы и сделать что-то для своей выгоды. Девочка в грёбаной ловушке, что превратилась в ее личный ад. Ад, в котором не семь кругов, а один единственный — ложь. Ее постоянно макают туда головой, а для большего эффекта ещё сверху выливают целый таз этой вязкой жидкости. И так каждый день по сто раз. Тревога, ужас и паника сейчас смешиваются в гремучую смесь в голове шатенки, пытающейся понять хоть что-то. Старые добрые друзья? Дали о себе знать? Что тут происходит? Почему Аарон и Вишня смотрят друг на друга как-то странно, словно ведут разговор по телепатической связи, лишь бы этого не услышала Сара? Они постоянно что-то скрывают! Они даже сейчас не говорят ничего. Абсолютно ничего. Вишня лишь встаёт и смотрит на записку самостоятельно, а потом кидает на Сару обеспокоенный взгляд, будто бы это она что-то сделала с Майклом или опасность грозит и ей. Или что значат эти его голубые омуты, полные какого-то странного смятения? — Малышка, погуляй немного, а лучше едь домой, — Хилл выдерживает минутную паузу, делает глубокий вдох и с лицом, полным спокойствия, улыбается О’Нил, пытаясь выглядеть непоколебимо и жёстко, как сталь. Для нее он сильный, он ее поддержка, а значит поддаваться эмоциям все равно что показать свою слабость. Аарон Хилл ненавидит слабость. Не приемлет. Ей вовсе не надо принимать участия во всем этом, потому что каждый, кто ввязывается в это занятие, непременно оказывается в опасности, стоит ему лишь попытаться узнать хоть крупицу информации о тех людях, что сейчас забрали себе Майкла. Они психи. Они ненормальные. Они могут воздействовать на человеческие слабости, а могут сделать так, что ты потеряешь рассудок, потеряешь способность размышлять и адекватно воспринимать реальность, а значит… Станешь марионеткой в руках страшной движущей силы, что ещё пытается давать отпор драконам. И теперь они злы. Новость о смерти Эндрю О’Нила, что так бессовестно перебежал на сторону врагов через пару месяцев после его изгнания из банды, облетела весь городок в считанные дни. Все знают, о том, что парня больше нет, и вся его маленькая поддержка своим бывшим друзьям теперь исчезла. Все. И это не есть хорошо. Эндрю, пожалуй, был последним оплотом, что сдерживал этих людей и не давал возможности нападать на своих бывших друзей, потому что чувствовал вину. И извинялся таким образом, не позволяя им оказываться в опасности. Это было его личным долгом перед самим собой. Потому что он был виноват, а совесть ведь у всех есть. — Нет! Я устала уходить домой! Мне надоело, что всю правду держат от меня за семью печатями! Зачем ты взял меня в банду, если не пускаешь никуда дальше, чем в свой кабинет? Хотел следить за мной? Или что? Зачем ты скрыл от меня то, что был… — Принцесса, — Вишня не может позволить Саре сказать то, что он выпалил ей на эмоциях. Аарону совершенно не нужно знать о том, о чем они с Сарой говорили у бара. Это было неосознанно и должно остаться только между ними. — Аарон просто не хочет подвергать тебя опасности. Ты ведь ещё не готова ни к чему. Не умеешь стрелять, а это очень важное умение, вот и отправляет тебя наш папочка домой. Он просто заботится о тебе, не ищи в этом злого умысла. Умоляющий взгляд и мольба ничего не говорить Хиллу читается на лице вишневого. Несколько минут раздумий, и О’Нил решает умолчать об Эмилии и о их разговоре вообще. Потом у Вишни все допытает. Теперь он точно не отвертится. Однако, домой она все равно не пойдет, потому что хочет знать, что произошло с Майклом. Всё-таки они давно знакомы, и она не переживет, если с ним что-то случится. А судя по паническим настроениям Аарона и Вишни, что пытаются их скрыть за своими суровыми лицами, ничего хорошего Тёрнеру не сулит. — Не поможет, Ви, — злобно бросает Хилл, указывая О’Нил на место рядом с собой. Не уйдет ведь никуда. Упрямая такая, чтоб ее! — сидишь и молчишь. Лишнего не болтай. Просто слушай и смотри, иначе я сам посажу тебя в такси и поедешь домой! Малюсенькие проблески радости начинают играть на лице Сары, выражаясь улыбкой краешком губ, а победная румба уже давно начала второй круг в голове. Есть-таки преимущество в отношениях с главарем драконов: теперь ему труднее ей отказывать, потому что если нагрубит или вышвырнет, то придется вымаливать прощение, а не забить хер, как он бы сделал это, будь она просто его драконом. Папочка не может обидеть своей девочки. Они оба это понимают. — Хорошо, па… Аарон, — смущённо бросает она, слыша, как Вишня начинает заливаться бархатистым смехом, а Хилл ухмыляется. Она садится, придвигаясь чуть ближе к Аарону, чтобы можно было наблюдать за его эмоциями, а не только слышать этот восхитительный баритон, что разливается по телу приятными волнами. Ей надо знать его реакции. Она уже научилась их распознавать. Это оказалось не так сложно. Сложнее разве лишь угадать, что последует за улыбкой: удар или очередной теплый жест. Аарон в ее понимании — закрытая книга в каком-нибудь кожаном переплете с изысканными страницами и множеством глав. Первые две О’Нил уже прочла, а остальные придется ещё изучить. Аарон — это загадка, головоломка, к которой нужно подбирать ключи, а она любит сложные логические задачки. Удивительно, как же все оказалось до примитивного просто: головоломка ведь имела довольно лёгкое решение. Ее нужно было лишь немного приласкать, возбудить своим характером, и она впустила ее в мир своих хитросплетений, дав доступ к новым уровням. — Что мы будем делать? Эта херова записка ничего вообще не поясняет, — Вишня закуривает, присаживаясь на край стола, чем вызывает у Аарона негодование, но сейчас просто нет на это времени. Правила приличия, кажется, стоит оставить на потом. Первостепенная задача сейчас состоит в другом. — Зачем им понадобился Майкл? Я реально не понимаю, что им сделал наш рыжеволосый друг? Тёрнер и «Аллигаторы»? Майки никогда и не знал об их существовании… Как он вообще к ним попал? В кабинете повисает томительная тишина, сотрясаемая лишь редкими звуками удара стекла об поверхность стола, щелканья колесика зажигалки и тиканья настенных часов. Только вот если Сара совсем не понимает, кто такие аллигаторы и что они могут сделать с человеком, то Аарон и Вишня знают о них практически все. Лучше бы, конечно, не знали, однако, у них не было выбора. Все свалилось на голову, как снег в апреле, и времени на взвешенные решения у них не оставалось, но они дали отпор. Не без потерь, конечно… — Нет, Хилл! Нет, мы не можем так просто бросить там Дилана! — Бурый ударяет кулаком об стол, рявкая. Парень в бешенстве. Все оборачиваются на дракона, впервые видя то, как он показывает свой характер, как переживает и спорит с Аароном, зная, какими могут быть последствия. Но, а как иначе? Как быть иначе, если его родной младший братишка сейчас в беде, а Аарон Хилл — главарь той банды, которую он считает своей семьей, хочет его бросить, потому что… Боится подвергать опасности остальных людей и связываться с психами снова. Иначе этих людей не назовешь… — А что ты предлагаешь, Бурый? Что я могу сделать? У нас не лучшие времена, посмотри на ребят, — Аарон окидывает погрустневшим взглядом своих парней, тяжело вздыхая. Переломанные руки и ноги, изуродованные побоями лица, множество ран на телах, из кого-то вообще пули вытаскивают прямо на игровом столе. Вишня валяется без сознания после тяжелого ранения в плечо дома у Аарона, Хилл и сам еле на ногах держится, потому что ему практически все ребра переломали, а у Бурого пуля в бедре… — Мы все еле держимся. Если мы сунемся туда еще раз, то потеряем не только Дилана, но и всех остальных. Я не могу рисковать своими ребятами, не могу! — Но Дилан тоже дракон! Мы не можем его бросить! Разве ты не так говорил, когда принимал нас всех в свои ряды? Что изменилось, Хилл? Почему ты поджимаешь хвост и сдаешься? Это мой младший брат! А если бы твою сестру… если бы она попала к ним, то ты бы ее тоже там оставил? Все в банде знают, как воздействовать на Аарона, чтобы привлечь внимание к своей проблеме или своей личности. Эмилия его единственная слабость, и драконы иногда этим пользуются. Однако, Хилл далеко не дурак и уже привык к таким выходкам своих людей, зачастую пропуская все мимо ушей. Решение всегда за ним. Либо за Вишней. Даже Эндрю не может его оспорить, хоть и находится в равных правах с лучшими друзьями. — Он сам виноват! Кто его просил лезть на рожон? Зачем он вообще пришел на эту гребаную стрелку? Ты же просил его остаться в казино, и что? Дилан пошел всех спасать, потому что Дилан считает себя героем! Только спасать бы не пришлось, если бы не он! — Аарон отпихивает от себя дракона, отходя чуть в сторону, а потом договаривает, — Сунешься туда, и можешь забыть о драконах! Я лично тебя застрелю! Мы не в том состоянии, чтобы жертвовать всей бандой! Если Дилан решил что-то доказать мне или себе, то пусть сам оттуда и выбирается. Это из-за него началась вся эта поебота! Я не буду больше никого подвергать опасности, и сестру мою не трожь! Уходит, попутно снимая с себя куртку. Они проиграли. И жертвой стал Дилан, которому приспичило прийти зачем-то туда, куда его не звали, и сделать то, о чем его не просили. Драконы не рассчитали своих сил, не смогли просчитать и такого исхода. Кто ж знал, что у аллигаторов окажется столько оружия? Никто и подозревать не мог, что обычное выяснение отношений по поводу того, кто же будет владеть складами на юге города, обернется ожесточенным боем с такими потерями. Трое погибших, большинство с ранениями тяжелой степени, а остальные будут восстанавливаться еще очень долго. И, пожалуй, Дилан — самая меньшая из всех потерь. Да и если быть честным, то из-за него все и началось. А все почему? Потому что Дилан — это смесь подросткового максимализма и смелости, что так и прет из его светловолосой головушки, пока Бурый охлаждает его пыл своим хлестким словом. Он и привел его в драконы, чтобы кто-то мог его остановить. Однако, и жесткий устав Хилла не останавливал этого парня, что отлично подружился с Эндрю О’Нилом, устраивая с брюнетом на пару множество проблем драконам. Как и сегодня. Если бы не Дилан, если бы он не пришел с оружием, если бы не решил показать свою глупую смелость, то никто бы и не стал открывать огня. Решил показать свое «я», вот пусть теперь и пожинает плоды. Аарону плевать. Пусть скажет спасибо, что Хилл его там сам не застрелил. Не смог уйти с драконами и угодил в логово к аллигаторам? Его проблемы. — Хилл, но… Бурый догоняет своего главаря, ловя его за локоть. И когда Хилл поворачивается к нему лицом, то Бурого встречает грозный оскал Аарона и сочувственная улыбка. Да, ему жаль, что так вышло, что с вероятностью в девяносто девять процентов от Дилана уже ничего не осталось, однако, за ошибки надо платить. И его ошибкой была его смелость. Бурый и сам все это понимает, но тем не менее это ведь брат… Родная кровь и плоть… И плевать, что он натворил, он все равно будет за него переживать и отстаивать его. — Еще одно лишнее слово, Бурый, и я тебя пристрелю! Между прочим, мы из-за него сегодня потеряли трех наших парней, поэтому мне плевать, что с ним будет. Он нас подставил! Иди и лечись лучше, а не пытайся спасти своего брата, от которого уже явно не осталось и мокрого следа. Ты же сам это понимаешь… — сочувственно хлопает дракона по плечу и уходит, чтобы поскорее оказаться у себя и проверить, как там Вишня, с которым он оставил Эндрю. Ослушаться Аарона равнозначно смерти, поэтому Бурому ничего не остается, кроме как ждать каких-нибудь вестей и надеяться, что Дилан даст о себе знать. Да и прав ведь Хилл… Парни не в лучшем состоянии, сунутся к «Аллигаторам» снова и падут глупой смертью храбрых. Потому что не готовы и не обладают еще таким огромным превосходством, не имеют столько оружия. Банде всего лишь четыре года, и за это время она несколько раз терпела крах. И сейчас была не в лучшем состоянии, вот Хилл и пытался договориться миром, словами, решить вопрос дипломатически, однако, не вышло. Снова все пошло по женскому органу. Братишка Бурого так и не объявился, а как выяснилось позже: Дилан перешел к «Аллигаторам», что снова аукнулось драконам. Только теперь крах понесли не они, а аллигаторы, потому что к тому времени главная бандитская группировка Сентфора возросла и стала крепче, а людей начали проверять на верность, смелость и смышленость, придумывая различные испытания. И все шло хорошо, все было прекрасно, пока в один момент Аарон не поймал Эндрю за приемом наркотиков и не увидел в придачу ещё и его склада с собственным производством. Это значило одно: войны не избежать. Где-то с восьмидесятых годов преступный костяк Сентфора составляли две группировки: «Черные Драконы» и «Аллигаторы», вражда между которыми никогда не знала границ, потому что, несмотря на статус бандитских группировок, они обе были совершенно разными. Аллигаторы несли собой смерть и разрушение, никогда не знали никаких границ. Они занимались распространением оружия, производством и продажей наркотиков и убийствами на заказ. Да и вообще брались за любую работу, где могут получить отличный гонорар. Плевать, что это было — убийство, поджег, ограбление, главное — то количество денег, которое они смогут заработать. Лишить человека жизни для них все равно, что выпить стакан воды. Драконы же старались действовать осторожнее. Да, грабили и поджигали всякие там склады и магазины, да, могли кого-нибудь избить и устроить что-то наподобие запугивания, но исключительно тех, кто этого заслуживал. Никогда женщин, детей или стариков никто не трогал, а если и пытался, то карался самым худшим способом: первым было изгнание, а вторым — высшая мера, если границы перешагивали окончательно. Аарон не терпит унижения слабых, поэтому суров к тем, кто так делает. Еще одним табу и расхождением драконов с аллигаторами можно считать отношение к наркотическим веществам. Распространение, употребление, а уж тем более производство наркотиков были строго запрещены у драконов. И это, пожалуй, стало самым важным пунктом ухудшения отношений между двумя группировками. Когда Эндрю О’Нил начал употреблять, а потом и сам производить эти вещества, естественно за спиной у Хилла, ещё и пытаясь выйти со своим продуктом на городской рынок, драконы подожгли один из складов аллигаторов. Если случайные совпадения происходят с вероятностью в пять сотых процента, то драконам очень повезло. Склад оказался подожжен именно в тот день, когда парочка покупателей аллигаторов решила взять первую крупную партию у Эндрю и тот, будучи в драконах, подставил таким образом всю банду. Аллигаторы посчитали, что драконы решили отжать их бизнес, и тогда началась настоящая война между двумя бандами. И тот случай с братом Бурого, что произошел за несколько лет до событий с продажей первых доз наркотика Эндрю… Это такие цветочки в сравнении с тем, что было после поджога склада. Всем пришлось заплатить по счетам. Никому не хочется снова начать все сначала и платить по старым, а теперь ещё и по новым счетам. И раз аллигаторы уже пошли в наступление, решив сделать такой отчаянный шаг, как похищение Тёрнера, то им что-то нужно. И раз теперь Эндрю нет в рядах врагов драконов, то им лучше поторопиться, потому что у аллигаторов весьма странные методы выпытывания информации. — Я думаю, это намек на то, что давнее перемирие потеряло свой смысл, потому что… Ты сам знаешь почему, — Аарон снова закуривает, уже потеряв счёт сигаретам. Пепельница давно не вмещает окурки, а дым, кажется, стал единственным воздухом в кабинете. — Но зачем им Майкл? — Саре надоедает играть роль молчаливого слушателя, и она наконец-то вставляет свое словечко, задавая вопрос, интересующий всех присутствующих. — Ты думаешь, они снова захотят отомстить за то, что Бурый тогда пристрелил младшего братишку их главаря? — Вишня устало вздыхает, крутя в руках монету. Бурый всё-таки отомстил за своего младшего брата пару лет назад. Дилан, побыв немного в аллигаторах, разузнал о них очень много информации и как-то раз встретился с Хиллом. Договорились о том, что Дилан станет двойным игроком, работая и на драконов, и на аллигаторов одновременно и принося к Хиллу важную информацию. Все так и было, пока однажды брата Бурого не застрелили, поймав за изучением сейфа главаря аллигаторов. А Бурый так взбесился, что выследил их главаря и застрелил в ответ его младшего брата. Кровь за кровь. В Сентфоре любят мстить. — И за это тоже, а ещё за то, что мы когда-то нарушили их бизнес, сами того не зная, сам понимаешь из-за кого, а ещё за мою выходку… Выходка… Это был апокалипсис, а не выходка! Об этом трубили по всем новостям, писали в газетах и ещё долго обсуждали в городе, и это нанесло огромный урон аллигатором, обеспечив им проблемы, с которыми они ещё никогда не встречались. — Это был ты?! — Вишня вскидывает брови, замирая от удивления. Видит утвердительный кивок, раскрывая рот. — И ты мне не сказал?! Хилл, ты совсем ебнулся? — Ви, ты знаешь, зачем я это сделал. Ты и сам хотел бы, но я тебя опередил, потому что знал, что меня О’Нил не сдаст. Всё-таки какое-то уважение у него тогда ещё ко мне было. Да, это Аарон попросил одного знакомого соорудить несколько бомб и, дождавшись ночи, пробрался во все три самых важных для аллигаторов места. На фабрику, где производились наркотики, на склады, где они хранились, и в их ресторан, куда чаще приходили не чтобы поесть, а чтобы получить очередную дозу. Установил в каждом из мест бомбы, не без помощи того самого старого знакомого, и взорвал каждое место. Естественно, когда там не было людей. Целью были не люди, а места. Наркотики — зло. Хилл ненавидит эту зависимость, и таким образом решил избавить город от главного производителя этих веществ. Аллигаторы не сразу поняли, кто все это сделал, а сейчас, видимо, догадались. И месть — захват Тёрнера, а потребуют они жизнь Хилла, потому что он лишил их буквально всего. Восстановить-то удалось лишь фабрику. Склад пришлось покупать новый, а про ресторан пришлось забыть. Единственный человек, понявший, кто все это учинил — был Эндрю, и Аарон прав: брат Сары не сдал главаря драконов. Чувство вины не позволило. Он причинил ему слишком много боли. — Вы о чем? Что происходит? Мы так и будем тут сидеть? С Майклом ведь может случиться все что угодно! Давайте что-нибудь сделаем! — О’Нил хватает Аарона за руку, начиная ее трясти. — Сара, успокойся! — Хилл закатывает глаза, повышая голос, и девушка замолкает, отпуская его руку, — им нужно имя того, кто учинил весь этот хаос. И раз они его хотят, обязуясь вернуть мне Майкла живым, то я дам им это имя. — Ты реально ебнулся… Аарон, как только ты приедешь к ним и скажешь, что это ты взорвал все, что было их бизнесом, они тебя пристрелят! А потом и Тёрнера, как лишнего свидетеля! — ягодный ударяет ладонью по лбу, недовольно мотая головой. — И как они вообще узнали, что это сделали драконы? А вот тут Хилл специально сделал намек на драконов, чтобы аллигаторы знали, что бывает с теми, кто занимается производством наркотиков, ещё и делая их, мягко говоря, грязными. Аарон не смог держать всего в себе, когда в очередной газетной сводке увидел, что сразу же двадцать человек погибли из-за отравления наркотиками, потому что в них добавили очень сильные галлюциногенные вещества вместо обычных ингредиентов. Естественно такая гремучая смесь вызвала множественные отравления и аллергические реакции, приведшие к смертельным исходам. — Так было задумано, Ви. Я все решил уже, поэтому вы оба идете по домам, а я за Тёрнером. И вы знаете, что будет, если меня ослушаться. И нет, Сара, я тебя не отшлепаю, а придумаю что-нибудь серьезнее, — Аарон вытаскивает из ящика стола пистолет и кладет его в карман куртки. — Ага, сейчас взял и убежал я домой, — Вишня недовольно мотает головой, подходит к Саре и ставит свои руки ей на плечи, видя, что она сейчас взорвется, — не дождешься. Соберу парней и пойдем все вместе. — У меня есть идея, — Сара обращает свой внимательный взгляд на Аарона, ища в его карамельных зрачках поддержку и отклик, но мужчина продолжает свои сборы. — Аарон, выслушай меня! Вскакивает и хватает его за грудки, встречаясь с двумя рассеянными зрачками, полными непонимания и страха, что тут же скрывается за яростным огнем. Аарон испуган, но виду не подаёт, однако, О’Нил все равно смогла разглядеть этот маленький импульс в его глазах. — Сара, маленькая моя, иди домой, — ставит руки ей на талию и сладко целует, удивлённо вскидывая брови вверх, когда Сара его отталкивает. Бешеная, с огнем в глазах, недовольная. Маленький котенок с огромными клыками и коготочками, что сейчас разорвут все и всех, кто ее не слушает. И Аарон ее не слушает, даже не пытается выслушать. Если он забыл, кем теперь ей приходится, то она точно не забыла. Ей не хочется потерять ещё кого-то. Она одна, и Хилл теперь стал ее второй половинкой, а если его не станет, то от нее не останется ничего. Ничего, кроме боли. — Хилл, пока ты меня не выслушаешь, можешь даже не пытаться меня поцеловать! И руки убери тоже! Ты либо идиот, либо полный придурок, потому что идти одному хер знает куда… Да, о боже, я понимаю, ты же крутой, главарь типа, только от этого тебе сил не прибавляется, и ты один все равно ничего сделать не сможешь! — ударяет его в грудь кулаком, повторяя сие действие несколько раз, — у тебя преимущества, Аарон! Ты один знаешь то, что не знает никто. Ты можешь сыграть хитрее. Ты можешь водить их за нос! Не будь идиотом, Хилл! Это ты должен выставлять им условия, а не они тебе! Кричит, все ещё ударяя его кулаками по груди, пока Вишня молча за всем наблюдает, обдумывая слова О’Нил. И у него появляется отличная идея, самая лучшая в данной ситуации. — А принцесса ведь права, — Вишня легонько касается талии шатенки, прижимая ее к себе спиной, чтобы она прекратила колотить грудь Аарона и дала ему возможность все обдумать, — мы можем быть хитрее и умнее, Хилл, а не идти на поводу у тех, кто угрожает лишением жизни нашему человеку. Есть у меня одна отличная идейка, думаю, тебе понравится. Вам всем понравится. Подмигивает Аарону, ловя на себе очередное непонимание, отпускает Сару, присаживаясь на край стола, и начинает свое повествование, не забывая при этом использовать свое обаяние. То по волосам рукой проведет, то улыбнется криво или обворожительно, то подмигнет Саре, пока на нее Аарон не смотрит. Вишня — это чудо чудное, даже когда говорит о серьезных вещах. По нему можно снимать комедийные сериалы или писать комиксы, потому что этот человек — это эмоция. Если же Аарон вечно закрыт, и его приходится отгадывать, то Вишня — это открытая книга с яркими картинками и множеством интересных цитат. Вишня — это искренность и доброта, это настоящая дружба, поддержка и ум. Именно поэтому Аарон может себе позволить откровения лишь с ним и по той же причине еще до сих пор дружит с этим весельчаком. А еще он любит его за отличные идеи слишком вовремя. — А мне нравится, — Хилл дослушивает друга, сверяя свои часы со временем в голове, проверяя не опоздал ли он на назначенную ему встречу, — но вы успеете все подготовить за час? — Аарон, мне иногда кажется, что ты меня недооцениваешь, — обиженно бросает ягодный, отпивая из своего бокала остатки виски, — конечно же мы успеем. Сара нам поможет, да, принцесса? Треплет подругу по голове, получая в ответ грозный взгляд, полный раздражения. Она ненавидит, когда трогают ее волосы. Разве лишь когда заправляют прядь за ухо. Этот жест кажется ей особенным, нежным и очень интимным. — Только с собой Сару не берите, Ви, а то я вместо того, чтобы делом заниматься, буду переживать за нее. Еще раз проговорим наш план? — Хилл-таки притягивает к себе шатенку, усаживая ее на своих коленях, и зарывается носом в шею, ласково целуя молочную кожу. — Ты приходишь и говоришь, что информация, которая им требуется, известна лишь тебе, и поэтому играть будут по твоим правилам. Скорее всего, они сразу же начнут угрожать Майки, но это лишь для вида и чтобы ты передумал. Ни в коем случае на это не ведись, хотя я знаю тебя, и ты не станешь, но предупредить стоит. Ты вообще слушаешь меня? — Вишня обращает свой недовольный и полный злости взгляд на нежащуюся в объятиях друг друга парочку, закатывая глаза. Вот у них серьезное дело, а они целуются. И кому он все это говорит? Однако, после замечания Аарон все-таки отрывается от губ Сары, продолжая слушать Вишню, — Ты требуешь отпустить Тёрнера и говоришь, что только при таком раскладе выдашь всю информацию, а в качестве подстраховки сам остаешься с ними. О да, шанс убить Аарона Хилла — весьма заманчивое предложение, и поверь мне, они постараются его не упустить, поэтому согласятся на твои условия. — Малышка, поднимайся с моих коленок, мне пора уже идти, — главарь драконов ударяет девушку по попе, и она встает, недовольно надувая губки, — Дальше я говорю, что человек, который им нужен находится на складе, и мы вместе идем туда. Адрес я не буду им говорить, чтобы это было и моей подстраховкой, а вы за то время, которое мы идем, устраиваете там засаду, прячась во всевозможных местах — так, чтобы это не просматривалось со входа. Дальше действуем по ситуации. Ты, — Хилл берет руку возлюбленной в свою и оставляет нежный поцелуй, а потом обращает на нее свой строгий, но не лишенный любви и нежности взгляд, прося ее, а не приказывая, — ты помоги парням, но сама останься тут или иди домой, хорошо? Не хочу переживать за тебя. За меня тоже не переживай, со мной все будет хорошо. Обычно, когда говорят, что все будет хорошо, и просят не волноваться, то все случается совсем иначе. И Сара прекрасно знала о таком правиле, однако, показать своего волнения не могла. Аарон должен знать, что она в него верит и что ему не стоит думать о ней, а лишь о деле. Но разве Сара реально останется здесь, когда двое близких ей человека будут с аллигаторами, о которых она практически ничего и не узнала, но поняла, что они несут в себе разрушение и смерть. А третий — на этом чертовом складу будет прикрывать спины этих двоих с остальными драконами. Конечно же, нет. О’Нил найдет способ сама туда попасть, чтобы если что помочь. Как — не знает, но главное ведь желание, а не план в голове. Остальное придет в процессе. Она надеется. — Хорошо, я буду тут вас ждать, — целует мужчину, переглядываясь с Вишней. Голубые бездны в считанные секунды просчитывают все хитроумные планы в каштановой голове девушки, усмехаясь. Интересно, а все О’Нилы такие упрямые? Или только она и ее брат? Они оба всегда настаивают на своем, но Сара хоть против воли других людей ничего не делает.***
Когда люди придумывают планы, они на самом деле надеются, что все пойдет именно так, как было задумано в их головах? Если да, то они отчаянные идиоты, потому что ничего никогда не бывает так, как хочется. Абсолютно никогда. Все мы ведь, когда были маленькими, мечтали поскорее пойти в школу, а потом вырасти и стать большими. Мы планируем свою жизнь на протяжении всей ее длительности, ожидая, что реальность либо превзойдет ожидания, либо станет таковой, какой мы ее и задумали. Только если посмотреть не через призму розовых очков, а через обычные, то мы непременно увидим, что наша реальность слишком сильно расходится с ожиданиями. Всегда находится что-то такое, что портит наш идеальный план, путая все до неузнаваемости. Аарон Хилл знал, что что-то может пойти не так, но не подозревал, что настолько. Майкла отпустили. Паренька лишь легонько избили, разбив губу, да и все. Тёрнер не был никому нужен. Он был приманкой для Аарона. Аллигаторы прекрасно знали, кто тогда устроил все это шоу с их бизнесом, и все это время они готовились к мести. Смерть Эндрю им тоже дала отличный повод, чтобы предъявить обнаглевшему главарю драконов все обвинения, скопившиеся за столь долгий срок. Теперь никто не сможет их остановить или перевести стрелки на других, прикрывая своих прошлых друзей. Эндрю О’Нил так и делал. Много раз, пребывая уже в аллигаторах, парень закрывал глаза на проступки драконов, иногда подделывая все так, чтобы могли думать на кого угодно, но не на драконов. Правда, сами виновники никогда и не догадывались, что в аллигаторах у них была такая сильная поддержка. Теперь нет и ее. Теперь драконы смогут получить по заслугам, а аллигаторы наконец-то отыграются по полной. Все пошло совсем не так, как ожидалось. Аарона ждал неожиданный сюрприз в виде удара битой по позвоночнику, а потом и потеря сознания. Теперь мужчина не просто не понимает, где он и что с ним происходит, так ещё и чувствует себя в ловушке. Аарон Хилл, будучи смелым человеком ещё с детства, никогда и ничего не боялся. Но везде ведь есть эта маленькая частичка противопоставления… Мы все знаем, что она существует, и в истории главаря драконов такое «но» тоже есть. Аарон не боится ничего, кроме замкнутых пространств. Да-да, этот суровый мужчина панически боится оказаться один в темном замкнутом помещении без возможности оттуда выбраться. И сейчас он ощущает себя именно так. Он ничего не видит, и ему дико тесно. Хилл не знает, замкнуто ли пространство, и можно ли уже уповать на клаустрофобию за сбившиеся самообладание, но ему действительно немного страшно и неуютно. Мы все имеем права бояться чего-то. Пожалуй, Аарон боится двух вещей: замкнутых пространств и остаться в одиночестве, потому что, какими бы суровым, грозным и нелюдимым он не казался, мужчина не такой. Внутри него живёт молодой юноша, что готов принимать всех с распростёртыми объятиями, доверять всем и любить, однако, жизненный опыт существенно подпортил юношеские доверие и открытость. Горький жизненный опыт ему показал, что лучше быть нелюдимым и чёрствым, чем потом страдать от собственных ошибок доверия не тем людям. Да, доверяет сейчас, но не всем подряд, а лишь тем, кто действительно этого заслуживает. И этот круг слишком мал, но зато там очень близкие люди. Правда, пересчитать их можно по пальцам. И о чем же ещё думать, когда ощущаешь себя непонятно где и как, не видя ничего, кроме кромешной темноты? Конечно, лучше думать о страхах. Они ведь непроизвольно лезут в голову в такие моменты. — Снимите с него мешок! — знакомый голос раздается где-то позади, и с головы Аарона снимают черный мешок, наконец-то давая доступ к воздуху и свету, что сейчас кажется таким ослепляющим. — Как тебе наш прием, Хилл? Понравилось? Ребята говорят, что ты не ожидал такого исхода. Решил поиграть в свои игры? Нет уж, дорогой мой, не выйдет. Пора платить по счетам, Хилл! — Тебе денег на электричество и воду не хватает? Могу подкинуть. К чему весь этот цирк? Или ты теперь занимаешься такими вещами, Чарли? — положение не сулит ничего хорошего, но Аарон умудряется ухудшить его ещё сильнее своим колким язычком. Мало того, что его руки связали крепко какой-то проволокой, так ещё и закрепили их к старому железному столбу, который уже от влажности мхом покрылся. А теперь его ещё и ударяют по ногам, задевая области под коленями, и он буквально скатывается по столбу, громко выругиваясь. Ничего не меняется. Чарли Вильямс как был идиотом с психическими отклонениями, так им и остался, потому что иначе человека, что украл главаря опасной бандитской группировки средь бела дня, зная, какими бывают его люди в бешенстве, не назовешь. Нет, только психом. Хотя аллигаторы так и оправдывают свое название, потому что люди, что употребляют наркотики априори не могут считаться адекватными. — Очень остроумно, Хилл, — Чарли присаживается на корточки, пытаясь поймать взгляд Аарона, но главарь драконов лишь смотрит перед собой, выражая всем своим видом непоколебимость и спокойствие. Сколько раз он попадал в такие ситуации? На двух руках пальцев не хватит, да и на ногах тоже, чтобы пересчитать их количество. Это уже обыденно. За свою жизнь Аарон давно не переживает. Главное, что Майкл на свободе, а все остальные парни сейчас в безопасности. Да и О’Нил сидит себе спокойно в его кабинете, дожидаясь их. — В ответах мы не нуждаемся. Давно поняли, что те взрывы твоих рук дело. Не мог же ты оставить так просто то недоразумение. — Недоразумение?! Смерть почти тридцати человек всего за пару дней — это всего лишь недоразумение?! — Аарон усмехается, недовольно мотая головой. И чего это он вообще распинается? Этим людям ведь плевать, кого убивать, а с кем жить дальше. Деньги, секс и наркотики — вот что их интересует больше всего. — Да, недоразумение, потому что наши ребята немного перепутали ингредиенты, но мы тут же исправились, когда обнаружили этот факт. Иногда кому-то приходится нести потери, — совершенно спокойно произносит Чарли, поднимаясь и делая несколько кругов вокруг сидящего на полу мужчины. Как и всегда, Чарли придумывает очередную фразу, что считает своей особенной фишкой: Вильямс думает, что он умеет красиво и очень интересно говорить, но на самом деле это совсем не так. Он нудит и чаще всего несёт какую-нибудь ерунду, а его подопечные просто боятся, что правдой наведут на себя беду, вот и слушают с раскрытыми ртами. Аарон же пытается осмотреться, чтобы хотя бы приблизительно понять, где он и какие пути отступления тут имеются. Выглядит как заброшенный завод или фабрика, а, может… Да, наверное, так и есть. Заброшенная фабрика по изготовлению мебели. Тут даже запах дерева ещё остался. Хозяева умерли, а фабрика уже пустует около двадцати лет. Аарон помнит, как ещё ребенком тут прятался от своих проблем, часами напролет думая обо всем на свете. Справа должен быть старый станок, а за ним дверь, ведущая в подвальные помещения. Косой взгляд направо, и бинго! Что ж, осталось только как-то выбраться из проволоки и сделать это незаметно для всех. — Что ты хочешь, Чарли? Говори или делай уже. У меня ещё дел дохрена, а ты меня задерживаешь, ещё и применяешь грубую силу на обездвиженном человеке. Знаешь, честность, конечно, не про вас и ваше подобие группировки, но бить связанного как-то не по-мужски, не считаешь ли? — Хилл проходится быстрым взглядом по всему помещению, пересчитывая количество людей Чарли. Двое с битами позади Чарли и один сзади Аарона, плюс сам Чарли. Итого: четверо. И он один. Какова вероятность, что вступив в драку с ними, его не убьют? Один к четырем, а значит около двадцати пяти процентов. Аарон любил в школе математику, однако, так ещё и не понял, зачем она ему была нужна. Разве лишь в бухгалтерии. Сейчас же считать вероятностные исходы того, останется ли он жив, если сможет освободить руки и начать драку, — совершенно глупая затея. Стоило бы догадаться, что Тёрнер был лишь приманкой. Стоило бы реально взять с собой подмогу, а не выставлять своих парней за пять километров отсюда. — Предлагаешь тебя развязать? Ох, брось, Хилл, все знают, что ты профессиональный боец и легко справишься с моими парнями. Не выйдет, но попытка засчитана, — курчавые, пепельного оттенка волосы парня спадают ему небрежно на лоб, прикрывая и так узкие из-за азиатского типа внешности глаза. Он все ходит и ходит вокруг Аарона, то ли пытаясь его запутать таким образом, то ли обдумывая дальнейший план действий. — Только что признался сам себе в том, что твои парни те ещё отбросы? Самокритично, однако, — главарь драконов ухмыляется, когда чувствует, как проволока постепенно расслабляется под напором его силы. Надо лишь немного ее растянуть, она ведь как резина или пластилин, — может принимать любые формы и очень ломкая. Чуть сильнее надавишь и треснет. Это и нужно Хиллу. Лишь бы парень сзади не заметил. — Хотя я не удивлен. Только ты можешь притащить сюда человека и ходить вокруг него кругами, при этом потягивая кота за одно место. Если у тебя есть какие-то претензии ко мне, то предъявляй, а если же нет, то сам понимаешь, что мои парни за такой твой поступок сдерут с тебя и твоих людей по три шкуры. Короче, время тик-так, мое терпение уже на исходе. Интересно, а Майкл вообще догадался проследить за машиной, что увозила Аарона? Или он сбежал сразу же? Нет, Аарон его совершенно не осуждает. Пробыть несколько часов в вонючем подвале, да ещё и оказаться избитым из-за Хилла, — не лучшее занятие на вечер субботы. Однако, помощь рыжика могла бы отлично пригодиться оставшимся драконам, потому что они явно в ней нуждаются. Понятное дело, что Вишня уже всем парням раздает указания, как и где смотреть и что делать, если найдут Хилла. Ягодный начал бы беспокоиться ещё через час после того, как Хилл не пришел на назначенное место с аллигаторами. А прошло уже, по мысленным подсчётам Аарона, практически три. Да и Тёрнер должен был добраться, поэтому поиски уже точно начали. — Что же я хочу? — азиат задаёт вопрос сам себе или в пустоту, никто так и не понял. В принципе, его тут практически никто и не слушает. Каждый занят своим делом. Двое парней позади Чарли переговариваются шепотом, совершенно наплевав на указ стоять молча и не спускать глаз с Хилла. Парень, что сзади главаря драконов, кажется, либо слепой, либо идиот, потому что совсем не видит активных движений рук Аарона. Отличная команда. Если бы драконы так себя вели, когда были бы заняты делом, что поручил Хилл, то сейчас бы черных драконов попросту не существовало. Это ведь несерьёзное отношение к делу, которым занимаешься, а у Чарли вообще какой-то психоз или помешанность на мести драконам за их более успешную криминальную деятельность. Оно и не удивительно: с такими работниками далеко не уедешь. — Эй, Чарли, смотри, кого я нашел на улице, — темная фигура выходит из коридора, ведя за собой брыкающуюся девушку. Аарону не нужно смотреть вверх, чтобы понять, кто верещит таким громким голосом. Сара, чтобы ее черт побрал, О’Нил. И откуда она тут взялась? Вишне конец. Как же он позволил ей его покинуть? Чарли осматривает девушку, расплываясь в широкой улыбке. Они давно знакомы и даже состояли в дружеских отношениях с тех пор, когда Эндрю привел в дом Эмилию. Чарли Вильямс — одноклассник Эндрю, а по совместительству ещё и друг. И Сара никогда не могла подумать, что этот безобидный с виду парнишка может оказаться главарем какой-то группировки, что сейчас удерживает ее любимого человека. Однако, когда попросила Вишню рассказать ей об аллигаторах подробнее, а потом и услышала имя, то почему-то не удивилась. У этого парня всегда были какие-то наполеоновские замашки, а когда Тёрнер прибежал в казино, рассказав, что Аарона посадили в машину, перед этим оглушив, то у Сары сложилась отличная картинка. Тёрнер ведь сказал, что они поехали на южную сторону, а значит, там было только одно место, куда можно было привести человека и незаметно убить. Сара слышала пару раз, как Эндрю и Чарли обсуждали какую-то фабрику мебели, что-то про то, что там можно что-то спрятать или устроить там отличное хранилище. Сложить эти два слагаемых оказалось проще простого, и О’Нил тут же выдала все Вишне, и тогда они придумали ещё один план. Рисковано, конечно, и Вишне обязательно влетит после, но другого варианта они найти не смогли. Им нужен был отвлекающий маневр, а раз Сара прекрасно общалась когда-то с Чарли, то могла бы отлично сыграть роль случайно забредшей сюда. Могла бы и показать свою слабость, рассказать о том, как переживает, а главное — отвлечь Чарли и усыпить его бдительность. Вильямс не станет трогать сестру своего когда-то друга, и это сыграет на руку драконам. Но самое главное для Сары — это сделать вид, что она не знает Аарона. Вроде бы, совсем не сложный план, но и его нужно суметь привести в действие, иначе, если что-то пойдет не так, то прилетит в первую очередь Вишне. Сара отвлекает своим резким появлением аллигаторов, а драконы пока что медленно приближаются к фабрике и внезапно нападают, вытаскивая и Аарона, и Сару. Главное, чтобы все сработало, и никто случайно не признал в О’Нил нового члена группировки драконов, потому что тогда не успеет никто. Будет два трупа. — Чарли! Давно не виделись! Я соскучилась по твоим шуткам, — О’Нил кидается в объятия к азиату, получая взаимные и поцелуй в щеку, от которого Аарона просто передёргивает. Никто не имеет права так делать, особенно Чарли. — Как дела, малышка? Я совсем завозился с делами и забыл тебя навестить, прости, — отпускает ее, приказывая парню, что пришел с улицы, идти обратно. Осматривает свою давнюю знакомую, игриво улыбаясь. Сара всегда нравилась Чарли как девушка, но Эндрю ее держал для него под семью замками. Теперь О’Нила нет, а значит, кто ему может помешать воплотить в жизнь реальное? Да и Сара когда-то была не против, года два назад, поцеловав его самостоятельно. Только вот теперь О’Нил совсем против всех его косых взглядов, потому что у нее есть Хилл, и он сейчас в беде. — Как ты сюда попала, малышка? — подозрительный взгляд серых глаз на утонченную фигурку, а потом снова на Аарона, что всем своим видом показывает полное безразличие к ситуации и к самой девушке. Однако, внутри все бушует и готово вырваться в любую секунду, видя, то как этот настоящий убийца так похотливо смотрит на его девушку, на его маленькую девочку. — Я читала дневники Эндрю, и он писал в них об этом месте. Говорил, что тут спокойно, а мне так плохо в последнее время, вот я и решила найти здесь спокойствия. Я не знала, что тут какие-то разборки. Чар, а кто этот человек и зачем вы его держите в заложниках? — если бы сейчас проводили кастинг на роль наивной девчонки, то Сара бы выиграла в нем непременно. Как же искренне она сыграла удивление! И как избегает взгляда Аарона, чтобы ненароком не показать истинных эмоций. — Эндрю не говорил, что вы занимаетесь такими…странными вещами. Он сделал что-то плохое? — Ты многое не знала о своем брате, Сара, — Чарли ласково прикасается рукой к щеке шатенки, выражая своим жестом поддержку, — и о его деятельности тоже. Мужчина? Ну, если кратко, то он совершил ошибку, а за ошибки принято платить. Детская наивность взгляда Сары очень даже смешит сейчас Аарона. Чем же ещё заниматься, кроме как смотреть на свою девушку, которую обнимают чужие руки, сидя на бетонном полу со связанными руками? Рассматривать ее искоса и удивляться ее находчивости. А руки-то он уже почти ослабил, осталась самая малость, и получится уже спокойно ими шевелить. Придется ждать момента. Если Сара здесь, то парни, скорее всего, уже тоже на подходе. Или О’Нил чокнутая, как и он сам, раз пришел сюда один, и она сбежала из-под надзора Вишни, случайно оказавшись именно здесь. Случайности сегодня прямо преследуют Аарона. — Но ведь нельзя казнить человека просто потому что захотелось. Это противоречит всем известным законам, да и мы ведь не в средневековье, где за любую оплошность могли отрубить голову. Чар, — Сара кладет свою руку ему на плечо, заглядывая в глаза парня, — ты ведь не изверг. Зачем ты издеваешься над человеком? Пол холодный, руки, скорее всего, связаны, да и выглядит он болезненно. Мы ведь люди, мы должны уметь прощать. У каждого есть второй шанс, каждый заслуживает прощения и милостыни. Интересно, а она бы так же говорила, когда убийца брата пришел бы к ней с повинной и стал бы просить его простить, потому что каждый имеет на это право? Вряд ли. Почему-то Аарону кажется, что она бы сама ему голову отрубила, но точно не втирала бы про прощение и средневековье. Сара тянет время, и Хилл прекрасно это понимает. Только для чего? Неужели они придумали какой-то очередной план? Если да, и Вишня решил использовать в нем Сару в такой роли, то Хилл его сначала расцелует за свое спасение, а потом придушит за риск жизнью Сары. Одно другому не мешает. — Малышка, понимаешь, прощение — это, конечно, очень хорошо, но… Вот смотри, ты бы смогла простить человека, что убил твоего брата? — Чарли криво улыбается, в миг замечая, как лицо шатенки меняется. На губах появляется подобие усмешки, а брови образуют единую линию, выражая тем самым гнев. А ведь Чарли знает, кто именно совершил это убийство. Видел случайно, — Вот именно, Сара, поэтому и этот человек не заслуживает прощения. Мы понесли большие убытки из-за него, — азиат заносит руку в карман, вытаскивая из него пистолет, снимает оружие с предохранителя, а потом наводит на главаря драконов. — За все надо платить. Кажется, ты, Аарон, сам когда-то так сказал. У Сары начинается паника. Судя по её расчетам, драконы уже давно должны были незаметно вырубить парней на улице, а потом и тихо пробраться сюда. Но их все нет и нет. И что ей теперь делать? Позволить Чарли убить Аарона? Сердце сжимается, когда она видит, как пистолет направляется на Хилла, и как ухмыляется при этом Вильямс. — Подожди, — О’Нил не знает, что на нее находит, и откуда берется вся эта странная смелость и отчаяние в ее голове, но она становится перед Чарли, закрывая собой Аарона, потому что придумала ещё кое-что. Потому что не позволит ему ее оставить. — Не хочешь на это смотреть? Иди домой тогда, но не мешай мне! — Вильямс сдвигает ее в сторону, снова наставляя пистолет на Хилла, что даже так ни разу и не показал своего страха или какой-нибудь тревожности. Он будет сильным до конца, даже если этот конец настигнет его сегодня. А Чарли даже нахождение О’Нил кажется забавным. Ну, расскажет шерифу и пусть. Откупится. — Это тот самый Аарон Хилл, да? Он же руководит драконами? О да, тот самый. Стоило, наверное, Саре упомянуть о том, что тот самый главарь теперь ее папочка, а ещё она с ним спала уже два раза. Да и сама она теперь дракон и пришла сюда не для того, чтобы найти спокойствия, а спасти любимого человека. Стоило бы, да не будет. И так слишком рискованный шаг. Выстрел может произойти в любую секунду, а ей этого не надо. — Да, тебе зачем? — не сводя глаз с Аарона, Чарли недовольно вздыхает, начиная раздражаться. Что за выходки? Ему надоело ждать. Уже хочется пустить кровь и увидеть, как мозги Хилла растекаются по стене причудливыми узорами. — Можно я его убью? Фраза выбивает Чарли из колеи, а Аарона чуть ли не смешит. Какая это ее попытка его убить? Похоже, ей очень нравится его калечить или подвергать опасности, однако, сейчас почему-то ему нравится возможность Сары заполучить оружие в свои тоненькие ручки. У них станет больше шансов, чтобы остаться живыми. Потому что если подмоги и реально нет, то Хилла ждёт пуля, а у Сары два варианта. Первый — тоже пуля, как лишнего свидетеля, а второй — незаметно посадят на наркотики и превратят ее в то, что им требуется. Например, в секс-рабыню. Видел Хилл таких пару раз у аллигаторов. — Это ещё зачем? — Вильямс недоверчиво рассматривает девушку, все ещё не понимая, каким из ветров ее сюда занесло, да и зачем ей его убивать? Неужели знает об убийце? — Эндрю убил кто-то из драконов, а я попросила своего друга выкрасть записи с опроса свидетелей преступления, где и прочла о том, что это сделал Аарон Хилл. Я так мечтаю ему отомстить! Пожалуйста, Чар! — О’Нил снова встаёт вперёд, нарочно обхватывая дуло пистолета обеими руками. — Я смогу так увековечить память о брате. Знаешь, ему будет очень приятно, что преступника накажут. И если это сделаю я. — Ты не аллигатор, малышка, поэтому и оружие тебе наше доверить я не могу, — расстроенно бросает Вильямс, ловя на себе разочарованную улыбку, а потом смотрит на Хилла, передумывая. Каким же будет позором для мужчины — смерть от руки девчонки, да и какая разница, кто его застрелит? Главное, чтобы он был мертв. — Хотя, я передумал, держи. Протягивает пистолет шатенке, и она неловко вынимает оружие из его рук, разворачиваясь к Хиллу лицом. Делает вид, что прицеливается, отходя на пару шагов вперёд. Ловит на себе ухмылку Аарона, что восхищённо смотрит на ее с оружием в руках. Это лучший дуэт. Ей определенно идут пистолеты. Она дико горячая с ними. Она и без них сводит его с ума, а от такого вида он готов уже кончить. — Ну же, стреляй, Сара, и тогда можешь считать, что я принял тебя к нам, — Чарли скользит похотливым взглядом по бёдрам и заднице О’Нил, прикусывая губу. — Конечно, обязательно, — по-лисьи улыбается она, резко разворачиваясь лицом к Чарли, а потом делая выстрел. — Но не в него, а в тебя! Никто не имеет права трогать члена моей семьи! — ещё один выстрел. Первая пуля влетает в коленную чашечку, а вторая пролетает мимо. Люди Чарли тут же начинают свое движение, быстро настигая шатенку и практически отбирая у нее пистолет, и в этот момент на фабрику врываются драконы, начиная здесь бойню. Парней оттаскивают от Сары, Аарона освобождают, и он сразу же подходит к О’Нил, руки которой до сих пор трясутся от выстрела, пока Вишня искоса наблюдает за всем мессивом. Хватит с него побоев, это лицо должно влюблять, а не отпугивать. Как Аарон и думал: стоит только немного ударить каждого из аллигаторов, как они начнут молить о пощаде, потому что боятся, потому что у них уже давно не банда, а какие-то отбросы и от сильного соперника драконов осталось лишь название. Буквально через десять минут все аллигаторы оказываются повержены, естественно, без смертей, а Аарон садится на корточки перед Вильямсом. Вильямс сидит на полу, пристёгнутый к столбу, но уже не проволокой, а найденной здесь веревкой. Ее не получится так просто снять. Пусть теперь мучается, раз такой умный. — Ещё раз встанешь на нашем пути, — Хилл крепко сжимает его горло, перекрывая доступ к кислороду, — я лично тебе вырву кадык! Азиат медленно кивает, и главарь драконов чуть расслабляет хватку, позволяя парню немного вздохнуть. Теперь до Вильямса доходит все. Сара — дракон, Сара оказалась здесь не случайно, а всей правды она и не знает. А ещё Сара теперь встречается с Аароном, и за это ее бы по головке брат не погладил, а вот Чарли может ей многое рассказать. Тогда ее мнение о Хилле изменится в худшую сторону. — То есть она не знает? — хрипит Чарли, ухмыляясь. — Нет, — сухо бросает Хилл, скрипя зубами. — Молись богу, Хилл, чтобы когда узнала, реально тебя не застрелила, потому что я видел тебя в тот день там, Хилл. И я знаю, что это сделал ты, — усмехается Чарли, получая удар по голове, а потом и проваливаясь в бессознательное состояние. И что делать в такой ситуации? Убивать Чарли, чтобы он не смог проговориться и выдать Саре информацию о том, что убийство действительно было совершено Аароном? Или окружить принцессу, что обнимает Вишню, тихо плача на его груди, лаской и любовью, позволив ей забыть об убийстве? Решение однозначно и лежит на поверхности. Иначе просто нельзя. Аарон Хилл сделает именно так. И никакой правды. Нет. Это разрушит ее жизнь. Лучше неопределенность, чем та горькая правда, что сломает эту девочку окончательно.