Доказательства отсутствуют

- Привет, Вероника, - Чендлер прошла в комнату первой, чтобы сесть в большое роскошное кресло, излишне вычурное, но в какой-то степени даже уютное. - Привет! - Сойер активно помахала рукой, и Дюк легонько качнула головой в знак приветствия, - И тебе привет, Хезер! Вероника приподнялась на диване, будто пытаясь понять, кому нужно встать. Чендлер закинула голову и облокотилась на спинку кресла. Девушка улыбнулась и пошла в соседнюю комнату. Дюк маленькими шажками дошла до самого скромного места, деревянного стула, явно антикварного и дорогостоящего, но более неприметного, чем всё остальное. Вскоре в соседней комнате пискнул закипевший чайник. - Чёрный, зелёный, фруктовый? - крикнула вдруг голосом официантки Вероника из, кажется, кухни. - Фруктовый, - голосом посетительницы равнодушно сказала Хезер, полулёжа на кресле. - Чёрный, если можно. Дверь щёлкнула, и из-за неё вышла Сойер с подносом. Хезер заметила, как лицо Чендлер тут же приняло заинтересованное выражение, причём, кажется, абсолютно искренне. Тем временем, Вероника подсела на локоть королевского кресла и аккуратно сбросила туфли, будто планируя временно продолжить находиться здесь. Дюк взяла тост с консервированной ветчиной Спам и кружку, смущённо и несколько раздражённо хрустя хлебом. - Вероника, позволь мне, пожалуйста, достать собственной еды в моей собственной квартире, - незлобиво сказала Чендлер, немножко потянувшись вперёд. Сойер передала бутерброд. Хезер Дюк осознала, что Хезер умеет жевать тоже. Два напряженных хруста сражались между собой за право на проявление эмоций, но вскоре хозяйка дома, хлюпнув чаем гораздо аккуратнее и изящнее, чем гостья, победила. Немножко покраснев, Дюк натянула капюшон на голову и уставилась в пол. Мурлыканье влюбленных (более оживленное - Вероники, более томное и спокойное - Чендлер) заволакивало шум кондиционера розоватым облаком. Хезер делала нервные глотки, только иногда поднимая глаза на стол, чтобы взять эклер или безе, но не на кресло напротив, хотя, судя по доносящимся до обезумевшего, как сломанные часы, разума словам, все было вполне мило и прилично. "Что за хуйня, вы полдня вместе провели", - думала Дюк. - Собственно, ничего особенного на той вечеринке и не было, - подводила какой-то итог Чендлер. - А... - сказала Сойер, и, судя по звукам, они начали целоваться. Хезер, осознавая всю странность ситуации, даже усмехнулась. - Я исчезла, - проговорила она без звука одними губами, - я исчезла. Но, возможно, исчезла она всё ещё не до конца, потому что, осмелев, поднявши глаза, перед ней возникла странная картина. Чендлер все также полулежала на кресле, а Вероника сидела как бы горизонтально относительно неё, но корпус был повернут к ней, благодаря чему они могли целоваться. Однако правая рука Хезер, которая не обнимала девушку и была свободна, делала несколько странные действия, будто не предназначенные для контакта с Вероникой. Периодически гладя Сойер по голове и по плечам, она умудрялась гладить и собственное плечо, причём, когда бледные пальцы пробегали по красному рукаву хозяйки, их движения были скорее театральными, чем расчитанными на личное удовольствие. В какой-то момент Чендлер приоткрыла глаза, будто оценив, смотрит ли Дюк, но поглядев только на позу. Вероника, как загипнотизированная, продолжала целоваться с ней. Осознав, что она смотрит на двух человек, которые, кажется, всё никак не могут поебаться, Хезер почти плюнула в остатки чая, резко отодвинула стул и сделала несколько шагов. Рука Чендлер сделала последнее движение рукой, будто потянулась к Дюк, но только кистью, после чего Хезер отцепилась от Вероники и потрепала её по голове. - Прости, Хезер, я забыла, что ты тут сидишь. Если бы Дюк была мультяшкой, над её головой нарисовали бы вопросительные знаки, а в аниме, возможно, и значок гнева. - Где я могу поспать? - Прости, Вероника, я скоро вернусь, - девушка неохотно встала с трона, пока её возлюбленная смущённо, видимо, правда забыв о существовании подруги, сползла обратно на край кресла, - Пойдём. - Щёлк-щёлк-щёлк-щёлк, - сказали её домашние туфли.