Можешь называть меня "мисс Корделия"

Вскоре после рождения Кейли Корделия кладёт в её детскую кроватку игрушечную лягушку Стиви — ту самую, что будет вечно напоминать ей о Мисти, как неотъемлемая часть их вечной, неподвластной смерти любви. Корделия отчаянно желает передать эту память, передать любовь к Мисти и своей маленькой дочери, и ей это удаётся по мере того, как Кейли становится старше. Верховная то и дело рассказывает дочери о её второй матери, что была прекрасной, удивительной во всех смыслах ведьмой с болот, показывает Кейли фотографии Мисти, приучает её к песням Стиви Никс… И постепенно Кейли, никогда не знавшая Мисти лично, не заставшая её, начинает жить с её именем на устах. Как-то раз, когда девочке исполняется шесть, она ловит себя на мысли, что скучает по своей второй маме, которую ни разу не видела (разве что на фотографиях). Кейли решает написать Мисти письмо. «Мам, это пишу тебе я, твоя дочка Кейли. Я тебя не видела, но мама-Корделия показывала мне твои фотографии, и ты такая красивая! Почему ты ушла от нас, не взяв меня с собой в заоблачный мир? Ты на что-то обиделась? Если обиделась, то прости — я уверена, мама-Корделия тебя обидеть не хотела! Мам, а как там, в заоблачном мире? Там красиво? Интересно, там бывает зима, или там вечное лето? Если есть зима, то, наверное, здорово — можно кататься на коньках и играть в снежки… Мам, ты правда раньше жила на болотах? Мне мама-Корделия обещает, что свозит меня туда, где ты жила. Поскорей бы! Наверное, там красиво. Но в заоблачном мире, наверное, красивее, раз ты туда ушла. Я тоже вырасту и стану красивой, как ты, у меня будут светлые кудри, и я буду сильной ведьмой. Такой, как ты. Я слушаю песни Стиви Никс — мама говорит, она тоже ведьма, а завтра — мой день рождения, и мама пригласила Стиви к нам! Вот бы ты обрадовалась! Лучше возвращайся, а если не хочешь — то загляни к нам хотя бы на денёк. Я покажу тебе свой рисунок, где ты вместе с нами. Мам, я люблю тебя. Я скучаю.

Твоя Кейли»

На седьмой день рождения девочки Корделия едет вместе с ней на болота, что когда-то были домом Мисти, и Кейли оставляет там своё письмо среди высоких болотных трав. Кейли верит — её мама непременно его прочтёт и наверняка будет рада. Кейли чувствует, что, хотя мама-Мисти и не рядом с ней, всё же она её любит. Конечно же, любит. И оберегает её, глядя с Небес, как ангел-хранитель. *** — Да, я тоже по ней скучаю, — обычно скупая на эмоции Мэдисон произносит это впервые за семь лет, — как бы то ни было, Мисти была моей подругой. Мне не хватает её, словно отняли что-то важное, чёрт возьми! — Мэдисон, я хотела сказать, — подняв глаза, произносит Корделия в ответ и касается плеча блондинки, — я никогда тебя не презирала и не ненавидела, даже если тебе так и казалось. Осуждала порой — да. Но ты стала мне дорога с той самой секунды, как впервые переступила порог моей Академии. Это правда! Я хотела просто, если что, попросить у тебя прощения за всё, за моё порой слишком резкое и грубое поведение. На протяжении всех этих лет мы с Кейли не справились бы без тебя! — Да о чём разговор, Корделия, мы ведь один Шабаш, — Мэдисон слегка улыбается, и от улыбки её веет неимоверной теплотой. Корделия обнимает Мэдисон, и это именно то, чего так долго не хватало им обеим. Но всё же — ещё не поздно. Есть слова, которые никогда не поздно сказать. *** Вскоре после своего шестнадцатилетия Кейли начинает замечать, что у неё понемногу проявляются магические способности. Кейли, как оказывается, способна предсказывать будущее, и все предсказания её пока что сбываются. Она просто видит то, что должно вот-вот произойти. Видения эти возникают у неё сами собой. Как-то, испытывая сомнения по поводу своей силы, Кейли обращается за советом к матери. — Милая, тебе не стоит переживать, — ласково улыбаясь, успокаивает её Корделия, — ты — прекрасная и очень сильная юная ведьма, вся в меня и в свою вторую маму! Просто дай себе немного времени, дай своим способностям раскрыться в полной мере, хорошо? Мисти гордилась бы тобой, — она тяжело вздыхает, и взгляд её становится печальным, что не может ускользнуть от глаз дочери. — Мам, ну не грусти! — произносит Кейли, обнимая мать за плечи, — ты — потрясающая Верховная, ты — пример для меня, и я так счастлива, что ты — моя мама! А мама-Мисти по-прежнему с нами, и она будет жить, пока мы помним о ней! — Кейли, милая, ты у меня такая славная девочка! — голос Корделии дрожит, к горлу подступает комок, и она крепко обнимает свою любимую дочь. Кейли стала совсем взрослой, и она выросла именно такой, какой её хотела бы видеть Мисти, будь она сейчас здесь. Прекрасной юной ведьмой с золотым сердцем. Корделия не устаёт гордиться своей дочерью. И это, вне всякого сомнения, стоит того, чтобы продолжать жить.