Хроместезия

— Бли-и-и-и-ин, все ноги мокрые! — недовольно причитает Сапп, стоит парням выйти к дороге. — А ты чего ждал? — смеясь, фырчит Канавут. — Мы были в поле всё-таки, — а сам глубоко вдыхает. Воздух уже теплее, с лёгким отголоском свежескошенной травы. — Но всё равно круто было! — нагоняет блондин друга, хватая за руку. — Такой красоты я в городе ни разу не видел! А атмосфера, атмосфера-то какая! Этот запах… — и мечтательно прикрывает глаза. — Словно путь к умиротворению! Я в полном восторге! В полнейшем! Самом максимальном! Ох, Галф! Начало этого лета просто непревзойдённо началось, и, надеюсь, оно не собьётся с этого маршрута! Но я всё равно рад! Этот день лучший, пока… — Что же тебя так радует? — раздаётся знакомый голос за спиной двух парней. Галф вскидывает в удивлении брови, а вот Сэйнт улыбается. Оба узнают Зи. Медленно повернувшись, парни сталкиваются со своими знакомыми. Одеты налегке: простые мешковатые спортивные штаны, футболки, кепки, в руках удочки и пара вёдер. — Как улов? — мягко улыбнувшись, обращается Канавут к Пруку, который не спеша подошёл к ним. Мью, собственно, следует за ним. — Ого-го! — хвастливо показывает наполненное крупной рыбой ведро. — Вот только Джосс проспал. Хотя, не удивительно, — и снова смеётся, а сам незаметно встаёт между Галфом и Сэйнтом. Мью остаётся добровольный выбор, и он, как не странно, идёт рядом с Канавутом. И тому, от чего-то, приятно. Пока Зи и Сэйнт общаются, Галф и Мью идут молча, и каждый, кажется, в своих мыслях. Канавуту на самом деле очень хочется спать, так что все мысли лишь о том, как бы быстрее добраться до дома. — Могли нормально сказать, — шепчет Суппасит, сбавляя темп. Галф следует его примеру, во все глаза смотря на него. — Что сказать? — Что не хотите с нами быть. Галф прыскает, но быстро берёт себя в руки, видя, как серьёзно и мрачно лицо Суппасита. Этот человек не перестаёт его удивлять. Уже умудрился что-то себе придумать, сложить умопомрачительные выводы и обидеться! Обидеться! Да они даже не близки! — Что ты несёшь, — вырывается совсем легко, а Галфа забавляет это. — Мы просто не хотели на рыбалку. И не спалось. Вот и решили по полю пройтись. — Ну и пошли бы с нами. Мы бы рыбачили, а вы гуляли бы, — Мью не унимается, мрачно смотря на парня. Галфа прошибает такая искренность и тяжесть в глазах, и даже, на секунду, становится стыдно. — Да хватит тебе, — улыбается Канавут. — Если ты так хотел моего присутствия, мог бы просто сказать прямо, — и пытается отшутиться, дабы разбавить непонятную атмосферу. — А ты бы пошёл? — и снова слова от всего сердца, и словно Мью своё облегчает, а вот в сердце Канавута всё что-то вколачивается. — Ты… — Галф даже не знает, что сказать, и не сразу замечает, что Зи и Сэйнт ушли вперёд от них на метр точно. — Я даже не знаю, как реагировать, Мью. Вот честно. — Ну вот, видишь, — холодно усмехается Суппасит. — Не пошёл бы. — Да пошёл бы, — подкатывает глаза Галф. — А с радостью пошёл бы, если ты объяснил бы мне своё поведение. — А что с ним не так? — искреннее удивление снова прошибает Галфа, и ему кажется, что вот-вот и он свалится и от физической усталости, и от эмоциональной. Не подходящее время нашёл Мью, чтобы сражать его своей непревзойдённой невинностью. — Боже, — устало хмыкает Канавут. — Например, я даже не помню, что в детстве мы были близки, однако, встретил ты меня с лицом-кирпичом, смотрел на меня так, словно я повинен во всех твоих несчастьях. Даже Джосс заметил, что ты смотрел так, словно убить меня хочешь. А потом вообще вкидываешь историю из детства, шипя от обиды! А потом говоришь со мной так, словно мы закадычные друзья. — Что ещё тебе сказал Джосс? — Суппасит встаёт перед Галфом, и тот врезается носом в его грудь. «От него так вкусно пахнет». Большие глаза поднимаются, встречаясь с пристальным взглядом золотистых. — Ты чего? — Что сказал тебе Джосс, можешь ответить? — слегка отчаянно звучит полушёпот Суппасита, а Канавут не выдерживает, начиная громко смеяться. Его руки опускаются на плечи Мью, пока сам Галф заливисто хохочет. — Ты странный. — О, да, — сквозь смех, — из нас двоих я точно самый странный, — и отходит в сторону, — и кстати, — уже спокойно, — прости, что стучал на тебя в детстве. Честно, не помню, чем мотивировался, но прости меня, — и идёт в сторону Зи и Сэйнта, которые уже дошли до перекрёстка и остановились, чтобы подождать своих друзей. — Наболтались? — припрыгивая, спрашивает Галф. — А вы? — ехидно играет бровями Сэйнт, и к своему удивлению, получает тоже в ответ. — Пошли уже, — выдыхает подошедший Суппасит, выхватывая ведро с рыбой из рук Панита. — Вы поругались что ли? — слишком громко шепчет Зи. — Нет, — отвечает Галф, — просто у Мью вечно нет настроения. — Вечно? — ядовито уточняет Суппасит. — А ты меня столько знаешь, чтобы приравнять это к вечности? — и просто сжигает глазами обомлевших парней. — Да что с тобой не так?! — грубо вскрикивает Канавут. — У тебя биполярное расстройство что ли? — Сначала узнай, что такое «биполярное расстройство», а потом предполагай, — равнодушно пожимает плечами Мью, и вверх дёргается уголок губ. — Ты… — Хватит, — в один голос произносят Зи и Сэйнт. — И кстати, — перед уходом, радостно говорит Прук, — Мью ещё тот весельчак! Галф в полнейшем недоверии вскидывает бровью, и комментарий Суппасита, что-то вроде: «Заткнись и пошли», забавляет Галфа. И злость проходит. Вообще глупо злиться на такого, как Мью. Он очевидно не дурак, да и с другими людьми ведёт себя нормально, а значит должна быть причина такого отношения именно к Галфу. Но сейчас сон лупит самой лучшей плетью из своего запаса, и Галф едва ли не сдаётся, начиная произносить их стоп-слово на ходу. — Ты меня слушаешь вообще? — ревёт Сапп, толкая друга в плечо. Тот и правда, задремавший на ходу, едва ли не падает, благо блондин хватает его за предплечье. — Ты чё? — А? Не. Ладно. — Что «не»? Что «ладно»?! Говорю, Панит такой красивый! Я прям потёк! — Ты не можешь течь. — Как же ты ошибаешься, — довольно улыбается блондин, а Галф морщится. То что Сэйнт гей, для Канавута не новость, да и сам он всегда приравнивал себя к бисексуалу, но просто слушать подобные фразочки… ну… сложно привыкнуть. Да. Пожалуй так. — Да. Зи красивый. Но будет смешно, если у него маленький, — безобидно произносит Галф, в недоумении смотря на плотоядную улыбку друга. А взгляд-то невинный. — Я это обязательно узнаю… — Сэ-э-э-эйнт! — Канавут осуждающе смотрит на Саппа. Ну не является он сторонником просто-секса-и-ты-не-шлюха-и-ничего-больше. — А вдруг у нас что-то получится? — скулит блондин, открывая калитку. За, казалось, таким небольшим диалогом, парни успевают дойти до дома. — Даже если и так, — закрывает калитку Галф, — то секс явно не лучшее начало. Знай себе цену, в конце концов! Сапп молчит, дует губы, а сам, в принципе, согласен. Нет. Сапп, конечно, не был шлюхой, или что-то такое. Ну был у него парень, ну два. И с ними он встречался. Ну и с другом разок. Ну и ещё в клубе по пьяне. Ну для ощущений. И что? Клал он свой немаленький, на это маленькое мнение кого-то там. — Ну и где, — недовольный женский голос прямо с порога, — вы шлялись? — руки в бока, брови сведены. — Ого! — басит Сапп, подлетая к женщине. — У тебя такая бабуля красивая! Очень приятно, я Сэйнт! — Ты друг моего внука, — моментально расплывается в улыбке женщина, а Галф сонно, но довольно смотрит на них. Они быстро находят общий язык, да и не мудрено: оба болтливые, оба простые и добрые. Несмотря на то, что Саппу выделили отдельную комнату, спать он ложится с Галфом. Силой бабушка загнала их в душ после поля, и чистые, свежие, на полной лёгкости, стоит одеялу достичь линии подбородка, самый сладкий и мягкий сон окутывает их чистотой, опрятностью и уютом. Да. И это ценно для обоих, ведь подобное чувство далеко не с каждым человеком в нашей жизни дозволено испытать. Просыпаются ближе к четырём. Довольные и слегка заспанные. Валяются, болтают, а улыбка с лица Галфа начинает сползать, стоит глянуть в телефон. Мама написала. И от Джеймса полно сообщений, а вот у Канавута желание читать их нулевое. — Не заставляй себя, — обнимает парня Сапп. — Разве ты не должен уговаривать меня найти контакт с близкими? — усмехается Канавут, блокирую телефон. — Вообще должен, — хихикает Сапп, — а ты должен ко всему прийти сам… — Проснулись? — в дверь просовывается голова деда. — Да-а-а, — тянет Галф. — Одевайтесь давайте, и приберите дома! Потом свободны. Мы снова уезжаем, а завтра идём на день рождения Раттаны. Это мама Мью, — поясняет мужчина. — А я могу пойти? — слегка скованно уточняет Сапп. — Конечно! — активно кивает головой дед. — Она только рада будет! — Ехать пора! — кричит женщина снизу. — Мы уехали. — А вернётесь когда? — подрывается Канавут. — Ночевать будем там, — кивает дед. — Дел вагон, кататься времени нет. Так что сами по себе будете. Галф послушно кивает, а Сэйнт поджимает губы, сдерживая ехидную улыбку. И, стоит услышать двигатель машины за окном, блондин хватает друга, заключая в крепкие объятия. — Давай позовём Зи? — Чего? — бормочет Галф, пытаясь выбраться из объятий друга. — Ну пожа-а-а-а-а-алуйста, — хнычет блондин, начиная прыгать на кровати. Канавут смотрит на друга, а сам невольно улыбается. Возможно ли, чтобы то, что он испытывает по приезду в деревню, продлилось всю жизнь? — Хочешь — зови, но он же по-любому придёт с Мью, — встаёт, идя открывать окно. — А то ты против, — смеётся блондин, а сам уже строчит Паниту. И когда только номерами обменялись? — Не особо… — отвечает себе под нос Галф, смотря в настежь открытое окно. Завораживает намного сильнее, нежели город, хотя здесь и нет таких масштабных и ярких построек. Но это не меняет невероятной красоты сельской местности. Есть здесь что-то такое, чего нельзя отыскать ни в каком мегаполисе, и Галфу это определённо подходит. Уборка не проходит без дурачества. Оба хохочут, плескаются пенной водой, вместо того, чтобы вытирать пыль, а с уборкой заканчивают только к семи часам. Но даже это время проходит настолько замечательно, что радость переполняет. Просто, пожалуйста, пусть так будет всегда. К восьми часам приходит Зи и Мью, а Джосс с Самантой, как оказывается, уехали в город, и когда вернутся — неизвестно. Но это не волнует точно Сэйнта, хотя Галфа смущает. Сапп не отлипает от брюнета, и сразу ясно, что всё его внимание будет на нём, а значит Мью снова предоставлен Галфа, а был бы здесь Джосс, то могло быть всё намного проще. — Оставь их, — тихо произносит Суппасит, замечая, что взгляд Галфа прикован к двум парням, что сидят на садовых качелях, в самом конце пристройки. — Пусть общаются, а то он мне все уши прожужжал, — а сам забирает из рук Канавута нож, начиная резать овощи вместо него. Галф удивлённо смотрит на парня, но не сопротивляется и не язвит. На самом деле, честно говоря, появляется лёгкий страх спугнуть эту атмосферу, а вернее такого Мью, а ещё жутко интересно, что же будет дальше. — Понравился, да? — тепло улыбается Галф, присаживаясь на стул и, подперев подбородок ладонью, склоняет голову, с интересом смотря на статного парня перед ним. Этот тёмно-зелёный свитер в сочетании с чёрными джинсами, безусловно идут Суппаситу, и что самое главное, подчёркивают достоинства его фигуры, а их много. И Канавуту нравится смотреть. — Что-то вроде того, — и надо же, уголки губ Мью дрогают вверх. Улыбается. Так легко, что в груди Галфа становится так легко и трепещет. Кажется, что-то трепещет. Идеальный профиль Мью, который просто режет овощи к мясу и улыбается: самой простой улыбкой, но… от чего-то это затрагивает что-то глубоко внутри души Канавута. — Ты скучал по мне? — непринуждённо вырывается вопрос с губ Галфа, прежде чем он успевает подумать. «Что я несу?» Суппасит ухмыляется, смотря на младшего. — Ну… даже не знаю. — Да я же в шутку, — хихикает Канавут, пытаясь слиться с собственной глупости. — Ты, кстати, нормально себя чувствуешь? — Почему ты постоянно это спрашиваешь? — Канавута сжирает интерес. — Ну… ты выглядишь весьма болезненно, — не сразу отвечает Мью, отходя в сторону мангала. — Каждый день праздник, да? — и тихо смеётся, а тело Канавута двигается вслед за старшим, и глаза неотрывно смотрят на него, узнавая, познавая, изучая, и всё трепетнее и трепетнее становится что-то между ними. Между… ними? — Я себя прекрасно чувствую, — уязвимо отвечает Канавут, расставляя тарелки с закусками. — А твой… м… друг… он хороший человек? — и снова смотрит на мило воркующих Сэйнта и Зи. — М? Думаю, что да, — тяжёлый выдох, — но… разве твой друг не хочет просто лёгкости? — и судя по выражению лица Мью, он совершенно честен. — Нет, конечно, — отмахивается Канавут. — Он хочет любви, счастья. Сэйнт… он… совсем одинок, — и виновато прикусывает губу, словно сказал лишнего. — Слушай, — начинает неуверенно Мью, укладывая на мангал первое мясо, — может, поговорим о нас? Галф давится пивом, смотря прямо перед собой. Он не совсем уверен, что правильно услышал вопрос Суппасита. — Ты… порой… пугаешь меня… И вдыхает ароматный дым, блаженно прикрывая глаза. В городе такого не бывает, в городе нет этого единения с природой, так комфортно граничащего с людьми, их жизнями, эмоциями — это всё, что и состоит из нас. — Ты сказал, — садится рядом Мью, двигая к себе бутылку, — что мало, что помнишь. А я вот, — делает большой глоток, — помню всё. — О, Господи, — закашливается Галф, — да что там такого было-то? — и чуть не сдержанно опускает руки на стол. Ему на самом деле хочется знать, что могло произойти между двумя детьми, если до сих пор не даёт покоя Суппаситу. — Ну, — тянет Мью, — мы гуляли вместе, ночевали друг с другом. А потом… — Да что?! — У тебя надо спросить, — и щурится, смотря на младшего. — Всё было хорошо, пока ты вдруг не перестал к нам приходить, а потом и вовсе нашёл себе новых друзей. Галф пытается припомнить, о чём именно говорит Мью, но на самом деле смутно помнит своё детство. — Правда не знаю, — и снова засматривается на Суппасита, который переворачивает мясо. — Но ты похоже на меня очень зол. Может мы поругались… не знаю… — Я, вообще-то, был очень разочарован в тебе, — с лёгкой улыбкой снова садится за стол Мью, — наверное, я был по-детски в тебя влюблён. Пиво, которое не спеша попивал Галф, вышло через нос, а лицо покраснело, что перезрелый помидор. Ему же только что в любви признались, да? Он не ослышался? Не… О Господи! Что вообще Суппасит сейчас сказал? — Я не… понимаю… — Да чего ты так напрягся? — засмеялся Мью. — Мы же были совсем дети. Бывает, что подобное что-то чувствуется и в таком возрасте. Ничего особенного. Намного сильнее меня злило, что меня наказывали, стоило тебе начать на меня жаловаться. — Ну вот такой я проказник! — хихикает Галф, с благодарностью хватаясь за шанс избежать неловкой темы. Да. Для него неловкой. Он-то понимает, что детская влюблённость — нормально, и бывает со многими, но от чего-то эти слова, произнесённые Мью с такой лёгкостью, наполнили тело Галфа и его душу, словно, тысячью гелиевых шаров, содрогая перед скорым и неизбежным полётом. И вернуться уже нельзя будет, лишь сокрушиться, но это уже губительно. — Ты придёшь на день рождения моей мамы? — снова резкий скачок с темы, но Канавут вообще засматривается на воркующих Сэйнта и Зи. Прук-то довольно уверенный в себе. Это видно по его движениям, по положению. И что-то Галфу начинает не нравится это… — Ау! — А? Да-да, приду, конечно, — потерянно улыбается Галф. — Мясо готово? Так кушать хочется… Суппасит встаёт, проверяя шашлык. Он и правда оказывается готовым, потому первые четыре шампура предоставляют парням первое сочное, ароматное и головокружительно вкусное мясо. Галф делит его поровну, заодно захватывая приправ и соусов, и относит их Зи и Сэйнту. Нарушать их «идиллию» он не хочет, поэтому, так сказать, способствует развитию романтической атмосферы между ними. Пересекается глазами с Саппом, те сверкают ярко-ярко, а сам Сэйнт так сильно изнежен, что Канавуту становится не по себе, и он спешит покинуть их. — Судя по твоему лицу, — мягко усмехается Мью, — у них всё идёт более чем хорошо. — Дай мне сил… — бормочет Канавут. — Не нравится мне всё это. Не нравится, — и уверенно смотрит в глаза Мью, кристально, искренне и слегка раздражённо. Суппасит тяжело выдыхает, поджимая губы. Он не совсем понимает, что именно от него хочет Канавут, потому просто сидит и ждёт продолжения от Нонга. Но тот молчит. — Хорошо, но им же хорошо? — чуть растеряно. — А стоит ли это минутное хорошо, под долговременного плохо? — Но ты ведь не можешь знать, как всё будет, — Мью примирительно улыбается и кладёт свою руку на тыльную сторону ладони Канавута. Взгляд медленно опускается вниз и Галф пару минут молчит, словно не осознавая, что это рука Суппасита сейчас на нём. Так странно. И приятно. Ладонь за секунду потеет. Хорошо, что Суппасит этого не чувствует. — Просто у меня нехорошее предчувствие, — шепчет Канавут, а сам стыдливо отводит взгляд в сторону. А Мью и не беспокоится. Руку не убирает, пьёт пиво, закусывая вкусным мясом. — Мы прогуляться, — озорно щебечет Сапп, крепко держась за локоть Панита. — Куда? — пискнул Галф. — Уже темно. Нет и нет! — Да не боись, — рука Зи опускается на плечо Галфа, а тот хмурится. — Я местность знаю. — Брось, Галф, — вступается Мью. — Сэйнт же немаленький мальчик. — А… — Мы пошли, — блондин силой утягивает за собой Зи, показывая, что слушать Галфа он не будет. — Галф, успокойся, — Суппасит тоже встаёт, крепко хватая младшего за предплечья. — Да ты охренел что ли? — рычит Канавут, начиная яро вырываться. — Отпусти меня! — Чего ты взъелся на него?! Ты даже не знаешь Зи! И Сэйнту он ОЧЕВИДНО нравится! — Мью. — Галф. — Отпусти, пожалуйста, — монотонно просит Канавут. Суппасит неуверенно размыкает пальцы, внимательно смотря на недовольного Галфа. — Сэйнт очень наивный, — выдыхает Галф, — и очень ранимый. Ему достаточно трудно даются личные неудачи и предательства… — Галф прикрывает глаза, усаживаясь на стул. — Я понимаю, Галф. Правда понимаю, — Мью садится рядом и, взяв в руки кусочек помидора, протянул его Галфу, с неуверенной улыбкой поднося к губам. Канавут, не раздумывая, открывает рот, принимая сочный овощ, улыбаясь. — Вкусно. — Мы же не можем решать за своих близких что-то, — уже более спокойно продолжает Суппасит, — даже если нам что-то не нравится, даже если нам что-то кажется… мы должны уважать личность другого человека: его взгляды, мысли, желания, чувства. Даже если он обожжётся, Галф… мне бы правда этого не хотелось бы, но… это же станет для него опытом. Быть таким наивным в этом мире нельзя. Он должен пройти свой путь сам, без чьих-то указаний. — Я всего лишь хочу его защитить, — а Канавут уже набил щёки овощами и мясом, напоминая хомяка. Мью умильно усмехается. — Защищай, но не перегибай, — Суппасит пожимает плечами, — да и Зи не такой плохой человек. Да и о Сэйнте он довольно-таки хорошо отзывается. — Надеюсь… Они общаются ещё долго. Мью, на удивление, оказывается очень болтливым. Делится прошлыми моментами, ни раз заставляя Галфа краснеть. И что удивляет самого Канавута, так это то, что ему нравится слушать старшего. Нравится его мелодичный, бархатный голос, нравится то, как он становится теплее, стоит Суппаситу улыбнуться. А ещё эта улыбка от чего-то наполняет сердце воздушностью. Нижняя губа Мью чуть пухлая, а сама линия очень ровная и грациозная. Сердце бешено стучит в груди, стоит Суппаситу улыбнуться широко и искренне, а в сознание Галфа появляется лишь одна простая, но сокрушающая мысль. «Он мне нравится». Видимо, это происходит неосознанно с каждым человеком, но стоит понять, что тебе кто-то нравится, причём крайне неожиданно и слегка неохотно, то неуклюжесть и дурачество проявляются сами по себе. Галф то и дело хихикал, путал слова, пару раз опрокинул стакан, но Суппасит кажется не понял истока поведения Нонга. Скорее списал всё на выпитый алкоголь, хотя кто поверит, что от пива можно так плохо вести себя? Галф даже нелепо предлагает Мью остаться на ночь, ведь идти одному ночью всё-таки опасно. Мало ли что может случиться, так ведь? Но Суппасит отказывается. Говорит, мол, не в первый раз же. А Галф краснеет пуще прежнего, начиная мелко подрагивать. И как вообще смелости хватило предложить такое? Стоит Мью уйти, как Канавут впадает в раздумья. Что вообще могло случиться с ним за эти несколько дней, раз ему смог понравиться Суппасит? Нет, он, конечно, красивый и даже сексуальный, но… Да, чёрт возьми, Галфу же никто никогда не нравился. Он попросту даже не знаком с подобным проявлением чувств, и что ему делать теперь, как себя вести, он не знает. Как вообще что-то подобное произошло? Свалился ему со своим обаянием как снег на голову! В ушах всё ещё слышен голос Мью, а тепло его руки сохраняется на руке Канавута, и он, улыбаясь, прижимает эту руку к губам, легко целуя. И смеётся, просто потому что приятно. Да. Переезд сюда стал лучшим событием за последние дни. И этот вихрь событий, чувств, людей и эмоций несомненно даёт Галфу почувствовать вкус жизни, который раньше не был ему знаком. И это не может не кружить голову. К четырём утра возвращается Сэйнт, разбудив только-только заснувшего Галфа. Тот недовольно кряхтит, брюзжит, но садится, смотря на конкретно поплывшего друга. Его глаза мутны и ярки — он словно пьян, но алкоголя в нём не наберётся и на один процент, щёки его заалели, что особо заметно на белоснежной коже, а губы заметно припухли — и это-то у Сэйнта, уста которого и без того были объёмные. Канавут даже несколько раз потирает глаза кулачками, убеждаясь, что ему всё это не видится. Гением быть не надо, чтобы понять: Сэйнт и Зи как минимум целовались. И вулкан взрывается в Галфе, сжигая его желанием знать каждую деталь. О недавней неприязни к Пруку он старается не думать, ведь видеть таким друга слишком отрадно для души, да и слова Мью, который Панита знает явно лучше, чем может просто казаться Канавуту. Сэйнт, не останавливаясь, хихикает, то и дело мечтательно вздыхая. Его язык заплетается от огромного потока слов, что вырываются с его рта. Сапп делится каждой крупицей своих эмоций, каждого мгновения, желая лучшее разделить с единственным родным человеком. И Канавут с большой благодарностью принимает и слушает друга. А Сэйнт не останавливается. Делится, как сердце в пятки ускакало, стоило Зи сесть вплотную и приобнять его за плечо; как крупная дрожь разбегалась по телу теплом, стоило Паниту мягким голосом с лёгкой хрипотцой, шептать на ухо, а пальцам случайно касаться оголённой кожи Саппа. А когда Зи предложил прогуляться, Сапп готов был вспорхнуть до небес! Ходить с таким парнем: мускулистым, массивным, красивым, сексуальным, по особенному дерзким — ну как тут устоять? То и дело, тихо смеясь, Зи мягко приобнял Сэйнта со спины, шепча приятности в шею, а Саппа растекался в лужу: с каждым выдохом, с каждым вдохом, с каждым словом. Приятная темень на улице, лёгкий шёпот листвы деревьев, мурчание кошки, спящей на лавке, и музыка из какого-то дома, запах пресного водоёма, что доходит и до самого поселения, и умиротворение ночной тишины и благодати места — вот она, деревенская романтика для блондина — иначе он уже не знает, как её представить. А первый поцелуй! О пресвятые шашлычки! Сэйнт чуть душу не потерял! Зи выкрутился, плавно прижимая к своей груди Саппа, обольстительно улыбаясь. Шаги всё замедлялись, да и идти спиной не очень удобно. Сапп уже и не помнит, о чём именно они говорили, но помнит как горячий шёпот коснулся его губ, и как мягкие уста Панита накрыли его, мягко и трепетно сминая. Он целовал его бережно, с особым чувством, а Сэйнт наполнялся трепетом, теплом, желанием, чувством сильной симпатии и уязвимости перед этим человеком. В его больших и грубоватых руках, Сапп чувствовал себя хозяином всего мира, и он готов был раствориться в нём. Прук даже не сразу язык в ход пустил, а когда кончиком проник вглубь влажного рта Саппа, то поцелуй своеобразно, но незаметно перетёк в страстный и слегка блудный. Томные вздохи и слабость в ногах, напряжение в паху и нехватка воздуха, но насытиться не было возможно, и оба не отпускали друг друга, выражая, казалось, самую чистую симпатию. Галф слушает, поджимая пальцы на ногах, а у самого бабочки в животе начинают расправлять крылья. Пока Сэйнт принимает душ, Канавут ненароком рисует на месте друга и Прука себя и Мью, и скулит в подушку, чувствуя, как орган начинает наливаться кровью. Пытается восстановить дыхание, дабы унять лишнюю реакцию и весьма постыдную, и за этим снова засыпает. Уже на грани чувствует, как ложится Сапп, крепко обнимая его.